Текст книги "Зов"
Автор книги: Боб Рэндолл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
17
После обеда Сьюзен села на террасе, закутавшись в покрывало, наблюдая, как гаснущий дневной свет превращает цвет реки в лавандовый. Какое необъятное небо! Живя в городе, она едва замечала его. Что может сделать с человеком отчуждение от природы? Способно ли довести его до сумасшествия? Может, вот она, разгадка? Такая простая?
По террасе скользнул желтый луч. Она подняла глаза, недоумевая, но еще не успев испугаться, и увидела: на дорожку въезжает машина, и из нее выходит Тара.
– О, миленькая! – потянулась к ней Сьюзен, тыкаясь лицом в теплоту между шеей и плечом Тары. – Как я рада тебя видеть!
Они пошли к камину, присели перед ним, видя друг друга в отблесках пламени.
– Что-то случилось? – Сьюзен разглядела страдание в глазах подруги. Тара отвернулась, пряча взгляд.
– Что?
– Тебе придется уехать. – Тара по-прежнему избегала ее глаз.
– Уехать? Но куда?
– Куда-нибудь. – Слова выговаривались медленно, трудно. Взяв Сьюзен за руку. Тара крепко сжала ее. – Из нашего дома.
– Но почему?
Теперь Тара взглянула на подругу, и Сьюзен распознала стыд и страх, открывшие ей все.
– Онозвонило тебе?
– Да.
– Ты слышала Безмолвие?
– Да. – И Тара расплакалась.
– Ну-ну, перестань! Тш-шш, – обняла ее Сьюзен.
– Сьюзен, я напугалась! Так перепугалась…
– Знаю, миленькая! Я-то знаю…
– Все думаю и думаю про Гарриэт… Прости, Сьюзен! Хочу быть храбрее, но так напугалась…
– Не плачь, знаю.
– Онознает, что ты здесь. Что я тебе помогаю. Иначе не позвонило бы. Боже, Сьюзен, когда я повесила трубку, меня вырвало! Буквально!
– Онознает все!
Отойдя от камина, Сьюзен налила Таре рюмку белого вина.
Тара залпом проглотила, успокаиваясь, потянулась к Сьюзен и поцеловала ее.
– Но почему – ты. Сьюзен? Почему ему потребовалась ты?
– Без понятия.
– Ты когда-то что-то?.. – Тара подыскивала подходящее слово.
– Нет, не думаю. – Они помолчали с минуту, и Сьюзен добавила: – Может, причины и нет. Может, тыкает наугад.
– Что теперь будешь делать?
– Пока не знаю.
– Боже, Сьюзен, как не хочется, чтобы ты уезжала. – Тара, казалось, вот-вот расплачется снова.
– Я знаю, знаю. Знаю… – Сьюзен потрепала ее по щеке. – Но тут уж мы ничего не можем поделать.
– Я боюсь! – повторила Тара.
– Уеду сегодня же.
– Нет, нет. Завтра. Хоть переночуй здесь.
– Ладно. Спасибо. – Сьюзен выдавила улыбку благодарности. – Закатим с тобой напоследок девичник.
Тара беспокойно смотрела на огонь.
– Нет, – тут же поправилась Сьюзен. – Конечно, нет. Тебе нельзя.
– Но так хочется…
– Нет-нет, возвращайся в город. Со мной все в порядке, и с тобой все будет в порядке.
Тара поднялась, как будто только и ждала разрешения Сьюзен.
– Окажи мне услугу, а? – попросила напоследок Сьюзен.
– Конечно, если сумею.
– Повидай Андреа, как вернешься в город. Помнишь, ты обещала сводить ее в цирк?
Тара отвернулась от двери и снова расплакалась.
– Я присмотрю за ней. Я люблю тебя.
– Я тоже.
Выскочив за дверь, Тара пробежала по лужайке и быстро прыгнула в машину. Сьюзен смотрела, как вылетел с дорожки маленький «вольво», потом вернулась к камину и медленно допила вино из рюмки Тары.
Тара выехала на автостраду у Нью-Палтца и покатила к городу. Не прошло и минуты, как красный фургончик, мчавшийся ей навстречу, потерял управление, залетел на бордюр и врезался в «вольво», уничтожив машину. И Тару.
18
Уже в сумерках Сьюзен разыскала небольшой мотель и попросила номер.
– Миссис Рид? Да? – Клерк, пузатый человечек лет под 60, взглянувший на ее подпись через толстые бифокальные очки, повернулся к стопке бумаг рядом. – Вам только что звонили, просили передать сообщение. Минуты две назад.
– Мне?
– Вы ведь миссис Сьюзен Рид?
– Да. – Он протянул листок.
«Позвони Гарриэт Волгрин. 212–7334020»
– Комната 214. Вот ключ. Миссис Рид?.. Вы меня слышите, миссис Рид? С вами все в порядке? – Клерк протянул ей ключ.
– Я передумала. – Резко повернувшись, Сьюзен быстро вышла из мотеля.
Еще почти час она ехала на север, зная – Оноследит за ней. Онопозвонило, как только она затормозила у мотеля, и настигнет ее опять, куда бы она ни поехала. И, конечно, не ошиблась.
Во втором мотеле клерк, помоложе, поэнергичнее, протянул ей записку. «Позвони Гарриэт Волгрин. Срочно. 212–7334020».
Сьюзен молча приняла ключи и поднялась в номер. Там, усевшись на одну из двуспальных кроватей, уставилась на телефон, зажав в руке чудовищное послание, набрала номер. И тут…
– Сьюзен? Милая, слава Богу, ты позвонила. – Голос Гарриэт, ошибиться невозможно. – Я так беспокоилась о тебе. Знаю, как ты мучаешься… Но, Сьюзен, бояться нечего. Милая, пожалуйста, выслушай меня…
Хватая ртом воздух, Сьюзен бросила трубку, и ее, как и Тару, вырвало.
Больше Онов тот вечер не позвонило, и Сьюзен спала глубоко, без сновидений, впервые за много недель. Утром она позавтракала в блинной на оживленной дороге, а когда допивала вторую чашку кофе, к ней подошла официантка.
– Простите, ваше имя – Рид?
– Да, – коротко ответила Сьюзен.
– Вам звонят.
– Не сомневаюсь, что звонят.
– Вон там, – улыбнулась, указывая, официантка.
– Скажите – меня тут нет. – Сьюзен вернулась к кофе. – Передайте, я только что уехала.
Девушка, сконфуженная, повиновалась. Сьюзен допила кофе, дала девушке щедрые чаевые и уехала. Снова – в никуда. Раздраженная, настороженная, но больше не испуганная – страх пропал. Она решила встретиться со своими преследователями. На следующий звонок ответит обязательно.
Он раздался ранним вечером, когда Сьюзен проводили в ее номер в довольно роскошном отеле у границы Массачусетса.
Она сидела на плетеном диванчике, глядя из окна на бассейн у отеля, где две утки медленно загребали лапками, изредка окуная клювы в воду. Зазвонил телефон. Сьюзен сердито воззрилась на него, сознавая, что ни капельки не боится, и взяла трубку.
– Сьюзен, пожалуйста, только не бросай трубку, – произнес голос Гарриэт.
– Я и не собираюсь, – ответила она.
– Благодарение Богу за это! – воскликнула Гарриэт.
– Ты, дорогая, богохульствуешь. – Сьюзен уселась на кровать и закурила.
– Да что с тобой, милочка? Ты злишься?
– С чего бы?
– Не знаю. Сьюзен, ну пожалуйста, я же звоню, чтобы помочь, только поэтому.
– Правда?
– Ну, конечно. Зачем бы еще?
– И то верно. Ты всегда так здорово помогала мне, Гарриэт.
– Почему ты иронизируешь?
– И не думаю. Ты ведь мне помогала, так?
– Старалась.
– И очень успешно. А теперь хочешь помочь еще, да, Гарриэт? Потому без конца названиваешь?
– Ну, конечно.
– Гарриэт?
– Да?
– Иди ты на…
Короткая пауза, и голос Гарриэт отозвался:
– Почему ты ругаешься?
– Не знаю.
– Сьюзен, я тебе друг. Минутку. С тобой Тара хочет поговорить.
Внутри у Сьюзен все заледенело.
– Сьюзен? – Да, голос Тары. – Что происходит?
– Тара? – переспросила Сьюзен.
– Ну да. Гарриэт говорит, ты злишься на нее. Почему?
– Тара, что ты говоришь?
– Слушай, ты можешь просто послушать? Перестань убегать, слушайся нас…
– Что?! – заорала в трубку Сьюзен.
– Прежде всего, успокойся. Понятно? Бояться нечего, Сьюзен, клянусь. Клянусь жизнью, бояться нечего…
– Что ты говоришь?
– Все очень просто, когда поймешь по-настоящему. По телефону всего не скажешь. Возвращайся в город, встретимся втроем и все обсудим.
– Нет!
– Слушайся, наконец! Милая, пожалуйста! Мы стараемся помочь тебе…
– Обе вы идите… – и Сьюзен хлопнула трубку на рычаг.
Позже, после часа крепкого сна, Сьюзен очнулась от сформировавшейся страшной мысли.
Оновоспользовалось голосом Гарриэт, но Гарриэт мертва. Теперь Онопользуется голосом Тары…
Сьюзен потянулась к телефону, ее трясло. Если бы можно было поговорить с Тарой, с Тарой настоящей, и увериться, что та невредима…
Но Ононаверняка ожидает этого.
Рука ее, не дотянувшись до трубки, упала. Лежа в полусне, Сьюзен пыталась сообразить – что же делать. Надо позвонить Моди, та скажет, что с Тарой. Сьюзен сняла трубку.
– Если желаешь узнать про меня. Сьюзен, почему прямо не спросишь? – проговорил голос Тары, прежде чем она успела набрать номер. – К чему действовать за моей спиной?
– О, Боже, не надо так…
– Ничего мы тебе не сделаем… Помочь стараемся, и все.
Сьюзен откинулась на подушку, глаза наполнились слезами.
– Ты убило Тару? – заплакала она.
– Милая, но ведь это и есть Тара…
– И ее тоже?
– Ты мой голос знаешь, миленькая.
– Неужели у тебя совсем нет жалости? Никакой порядочности?
– Сьюзен, хватит! Послушай меня. Вернись в город. Мы с Гарриэт можем помочь тебе…
– Отче наш, да святится…
– Сьюзен, вот этого не надо…
– …царствие Твое грядет, спустишься Ты на землю…
– Сьюзен, вряд ли это поможет кому из нас…
– …дай нам наш хлеб насущный, прости нас…
– Сьюзен, не прекратишь, мне придется положить трубку…
– …и прости тех, кто посягает на нас…
– Сьюзен, я не шучу… Прекрати!
– …да не введи нас во искушение, но отврати нас от зла…
– Хотела помочь тебе, а ты… Правда, хотела…
– Отврати нас от зла!
– Сьюзен!
– Да святится имя Твое, мощь Твоя и царствие, и слава, во веки веков…
– Позвоню позже, когда дурь слетит.
Оноповесило трубку, а Сьюзен плакала уже по двум убитым подругам.
19
Сьюзен решила остаться в отеле и ждать, сама не зная чего.
Вечером она пообедала в ресторане отеля, выбрав столик подальше, в уголке, выходящем на пруд. Поискала в темноте уток, но увидела только черную гладь воды. Народу сидело мало – пожилая пара с молодым человеком, они никак не могли найти тему для разговора, мать с дочерью, потихоньку ссорившиеся, довольно молодой мужчина. Коротко взглянув на Сьюзен, он отвел взгляд.
Ела Сьюзен с аппетитом, а потом решила пройтись перед сном вокруг пруда. На полпути она заметила темную фигуру, шагнувшую навстречу. Повернув назад, она заспешила в отель, но он нагнал ее.
– Прекрасный вечерок, правда?
Сьюзен взглянула и в свете фонаря узнала молодого человека из ресторана.
– Да, ничего.
– Надеюсь, не напугал вас? Вдруг появился из мрака. Прогуливался вокруг пруда.
– Да, я тоже.
– Пока не появился я. – Он улыбнулся, и она разглядела, что улыбка у него, как и лицо, красивая.
– Нет, просто решила, туда далековато.
Они вошли в вестибюль, и он протянул ей руку.
– Боуэн Джессап. Или, как зовут меня друзья, Призрак. Простите еще раз, что напугал вас.
– Да ну что вы! Ни чуточки, правда.
– А жалко. – На лице у него снова заиграла обаятельная улыбка. – Тогда я просто обязан угостить вас рюмочкой на ночь. – Он указал на гостиную.
– Сегодня – нет. Я, правда, очень устала.
– Значит, завтра, – твердо заявил он. – Спокойной ночи, как бы вас ни звали.
– Сьюзен Рид.
– Спите крепко, Сьюзен Рид. – Отойдя, молодой человек присел за кофейный столик и потянулся за журналом «Яхты», а Сьюзен поднялась к себе в номер.
Среди ночи ее разбудили звонки.
– Ну как себя чувствуешь? Получше? – осведомился голос Тары.
– Чего тебе надо? Оставь меня в покое! – сонно взмолилась Сьюзен.
– Как же я могу? Я ведь твоя подруга. Хочу помочь.
– Мои подруги мертвы.
– Нет. Сьюзен, ты все неверно воспринимаешь. Пожалуйста, милая, ну давай мы с Гарриэт поговорим с тобой.
– Гарриэт умерла.
– Еще чего! Она вот тут, со мной. Не клади трубку, сама с ней поговоришь.
– Сьюзен, милая? Это Гарриэт,
– Ты дрянь.
– Опять ты за свое. Сьюзен!
– Не смей больше звонить мне, не то велю убрать все телефоны! Уеду туда, где нет ни одного! Не смей больше звонить! – И Сьюзен хлопнула трубку.
На следующее утро она высматривала Боуэна. Спросила у дежурной, и ей ответили: он уехал на машине, но скоро вернется. Следуя его примеру, Сьюзен тоже села в машину и поехала покататься. К ланчу она вернулась. Боуэн сидел в зале, за тем же столиком.
– Добрый день, – поздоровалась Сьюзен, нагло подходя к нему. – Теперь я, пожалуй, выпью ту рюмочку, если не возражаете.
– А может, сначала поедим? – улыбнулся он.
– С удовольствием.
Они болтали обо всем, но, главным образом, о нем самом. Боуэн был биржевым маклером, холостяк, приехал из Нью-Йорка в короткий отпуск перед хлопотливым делом по объединению его маклерской фирмы с другой. До недавнего времени жил с чернокожей супермоделью, из-за которой он и его семья ссорились несколько раз. Последняя ссора случилась накануне его отъезда.
– Ну, а ты, Сьюзен Рид? – спросил Боуэн, подливая ей в бокал. – Останешься таинственной незнакомкой? Или расскажешь о себе немножко?
– С чего начать?
– Может, с твоего обручального кольца?
Сьюзен взглянула на кольцо и немедля решила сочинить себе образ.
– Последний осколок моего вдовьего наряда.
– О-о, сожалею.
– Благодарю. Давно все случилось. Я уже оправилась. – И она раскрутила фантазию, неотрывно глядя в поразительно голубые глаза Боуэна. Для него она стала художницей, только что закончившей работу над фресками, ей потребовалось уехать куда-нибудь отдохнуть и отвлечься. Она ни с кем не связана, вольна вернуться в город в любой момент.
Они допили портвейн, и Боуэн предложил продолжить прерванную прогулку вокруг пруда. Почти весь день они провели вместе: гуляли, заехали в местный антикварный магазинчик, вернувшись в отель, с часок поиграли в скрабл и почти прикончили бутылку анисовой водки, заказанную Боуэном. Когда, наконец, он выиграл, Сьюзен обрадовалась – теперь можно бросить игру. Она едва смогла подняться на ноги.
– Боже мой, – Боуэн взял ее под руку, – ты так опьянела?
– Вроде, да. Анисовая – не моя выпивка.
– Хочешь глотнуть свежего воздуха?
– Да, не прочь.
– С доставкой на дом?
Сьюзен расхохоталась, и они отправились в сад. На прохладном воздухе она немножко пришла в себя.
– Извини. Ты, наверное, думаешь – я настоящая пьянчужка.
– Завтра вечером будем пить только вино. – Он повел ее к черному пруду, обняв за талию. – Сьюзен, можно тебя кое о чем спросить?
– Да?
– Проведешь со мной ночь?
Она ответила не сразу.
– Боюсь, я не слишком в форме… после анисовки.
– Просто поспим рядом. Обещаю, большего не попрошу.
– Предупреждаю, я храплю!
– Я – тоже. – И он повел ее к отелю.
Боуэн оказался человеком слова. Сьюзен лежала рядом с ним, слушая, как он хранит, ощущая теплоту его тела, и одиночество, заполнявшее ее, таяло.
На следующее утро Боуэну захотелось посмотреть окрестности, и они колесили и колесили по округе. Он разузнал о Стербридже, Виллидже, и несколько часов они провели в воссозданной колониальной деревне, восхищаясь всем, швыряя деньги на безделушки и сувениры, которые скоро утратят для них всякий интерес. Потом долгое прочесывание окрестных магазинов: антикварных, модных, фольклорных. Боуэн, казалось, был одержим страстью к прелестному и редкостному, и Сьюзен, измученная, сопровождала его – безотказный компаньон. Однако в пятом часу дня у нее уже подкашивались ноги и лопнуло терпение.
– Все! Точка! – выдохнула она.
– Ну еще в свечной магазинчик в Брели и назад, в отель! – попросил он, не выпуская руль.
– Боуэн, с правой ногой у меня очень даже большие неприятности, а по левой я уже справляю шиву.
– А что такое шива?
– Это еврейское бдение по мертвым, которое придется совершать тебе у моего гроба, если тотчас не отвезешь меня в отель.
– Ну всего на минуточку! На одну! В свечной?
– Два дня у моего гроба!
– У-у, зануда, – и он развернул машину.
В отель они приехали уже после пяти, и Сьюзен отклонила предложение Боуэна выпить рюмочку портвейна, согласясь встретиться с ним в ресторане через час и пообедать.
Наверху Сьюзен приняла душ, надеясь, что это взбодрит ее, прилегла ненадолго, потом встала, оделась, выругала себя, что связалась со взрослым бойскаутом, для которого отпуск – бесконечные автомобильные гонки, и спустилась в зал.
– Пенистого? – Боуэн, взяв бутылку шампанского, наполнил ее бокал.
– О-о! Шампанское! Что празднуем?
– Друг друга.
– Как мило, Боуэн. – Она подняла бокал и добавила: – За тебя и за то, чтобы нашел, чего тебе хочется.
– По-моему, я как раз и нашел, – улыбнулся он.
Они съели праздничный обед и прикончили шампанское. Голова Сьюзен кружилась от нежности и вина.
– Два бренди! – бросил Боуэн официантке.
– Ох, с меня хватит.
– Бренди пойдет тебе на пользу. Приведет в порядок желудок.
Они поболтали еще немного и решили сыграть в скрабл. За доской Сьюзен отчетливо ощутила тошноту и сообщила об этом.
– Самое верное средство – анисовка. – И Боуэн махнул официанту.
– Боже, Боуэн, вот уж чего совсем не требуется!
– Доверься мне. Анисовку даже в таблетки добавляют как успокоительное для желудка.
– А ты откуда знаешь?
– Я – дитя потомственных алкоголиков. Добрый старый Уинстон гнет локоть каждый вечер с 6 до 11-ти, и мамочка не отстает. О свойствах крепких напитков мне известно абсолютно все!
Против всякого желания Сьюзен согласилась на анисовку и послушно отхлебывала ее, понукаемая Боуэном. К счастью, игра в скрабл закончилась быстро.
– Ну как? Получше? – осведомился Боуэн, укладывая фишки в коробку.
– Вообще-то нет. Похоже, мне пора в постельку.
– Ерунда! Прогулка по ночному воздуху поставит тебя на ноги.
– Ох, вряд ли…
– Сьюзен, доверься мне. Десять минут на прохладном свежем воздухе, и ты в пляс пустишься!
– В пляс? Боже, Боуэн, дай мне заползти к себе в постельку.
– На десять всего минуточек. А?
– Сегодня – нет.
– Пожалуйста. Десять минут, и обещаю, ты больше меня не увидишь до завтрашнего рассвета. Договорились?
Она нехотя уступила напору и вскоре очутилась в машине, вымотанная до предела, ее тошнило.
– Откинься, закрой глаза, – посоветовал Боуэн, когда они выехали на темную дорогу. – Капелька сна поправит тебя.
Сьюзен послушалась и вскоре крепко заснула. Проснувшись, она обнаружила, что машина мчится по пустынному шоссе.
– Где это мы?
– Ау, спящая красавица! Проснулась, наконец.
Взглянув на часы на приборной доске, Сьюзен увидела – уже второй час ночи.
– Боже мой, почему ты не разбудил меня? Где мы?
– На пути в отель. Я немножко заблудился, но потом наткнулся на массачусетское шоссе и понял, где мы. Кстати, а кто такая Тара?
– Что?!
– Ты разговариваешь во сне.
– Правда?
– Да уж! Кто же такая Тара? – повторил Боуэн.
– Моя приятельница. – Сьюзен насторожилась. Она и не подозревала, что разговаривает во сне; ничего подобного не случалось, насколько ей известно. Но зачем Боуэну выдумывать?
– Знаешь, раньше я никогда не встречал женщины, которая разговаривала бы во сне.
– Это так странно?
– Да уж, странноватенько. Знавал одного парня в Принстоне, тоже разговаривал. Всегда считал, свойство это чисто мужское.
– Сейчас нам, женщинам, позволены все отклонения.
Какой Принстон? Он же говорил, что учился в Йеле?
Глаза Сьюзен поймали дорожный указатель впереди. Она успела разобрать: «Гудзон. Кетскилл». Но она же проезжала эти города, когда удирала в Массачусетс! Ужас накрыл ее волной, дыхание перехватило. Они не на массачусетском шоссе, как уверял он! Совсем нет! Они на нью-йоркской магистрали! В каких-то 93-х милях от Нью-Йорка, где ее поджидает Существо с голосами Тары и Гарриэт. Ждет, пока ее привезет Боуэн! И словно в знак подтверждения, вспыхнул с ее стороны указатель. «На юг». Во рту у Сьюзен пересохло. Задыхаясь, она прикрыла глаза, притворяясь, будто задремала, пытаясь придумать, как выбраться из машины.
Опять указатели старались помочь ей: «Бензин. Еда. Две мили».
– Может, завернем туда? – рискнула она.
– Проголодалась?
– Нет, дорогой. Кое-что посущественнее.
Теперь они ехали молча. Впереди Сьюзен увидела бензоколонку и ресторан в стороне.
– Выпей кофе, пока я марафет навожу, – с напускной игривостью, маскируя страх, бросила она.
– Ладно, – проворчал Боуэн, выключил зажигание и сунул ключ от машины в правый карман куртки.
Они вместе прошли по темной площадке. Ни единой машины! Не сбежишь!
В дамской комнате Сьюзен напряженно думала. Убежать в лес? Попросить помощи у заправщика на станции? У официантки? У управляющего? Нет, все не то. Необходима машина.
Правый карман куртки.
Когда она вошла, Боуэн стоял у кассы с двумя стаканчиками кофе.
– С молоком и сахаром, да, милая? – протянул он ей пластиковый стаканчик.
– Да. – Сьюзен сняла крышку. От горячего кофе поднимался пар. Отлично! Она держала его в правой руке, а левой задела куртку Боуэна.
– Как насчет шоколадных пирожных, транжира? Купим парочку?
Когда кассирша потянулась за пирожными, Сьюзен запустила пальцы в карман Боуэна.
– Ты что это делаешь? – Руку ее он заметил, когда она уже сжала ключи. Сьюзен завизжала, отчасти, чтобы разрядить дикое напряжение, отчасти – чтобы ошеломить его. И плеснув ему в лицо горячим кофе, рванулась к вращающейся двери, стиснув ключи в ладони. Едва она добежала до машины, как он вылетел из двери.
– Сьюзен! – вопил он на бегу. – Не смей!
Запершись в машине, Сьюзен путалась в ключах, нужный никак не находился…
– Сьюзен, позволь поговорить с тобой! – Боуэн уже рвал дверцу. Ключ все не вставлялся. Она стала совать другой.
– Сьюзен, дай мне объяснить! Ты все неправильно понимаешь!
Ключ, тот самый, скользнул в прорезь, и она нажала на газ.
– Сьюзен, не делай этого! – Он молотил по стеклу, стараясь разбить. – Выслушай меня! Да послушай же!
Сьюзен вывернула на дорогу.
– Я пытаюсь спасти тебя, как ты не понимаешь!
Когда, набирая скорость, она уезжала, в заднем зеркальце маячил Боуэн: он ругался и топал ногами.
