Текст книги "Мессия. Том 2"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

Муж может воевать с женой, но пока не произойдут какие-то переговоры, он не почувствует мира и покоя. Он принесет мороженое, цветы, новое сари. Он почувствует облегчение, лишь когда жена даст знак, что пора бросать сражение: «Поздно, нам пора спать». Они оба становятся плюшевыми медвежатами друг для друга.

В одном дворе все воевали, каждая пара сражалась... Вы замечали, что, когда женщина швыряет что-нибудь в вас – блюдце, чашку, – она никогда не попадает. Она не хочет задеть вас, а если и ранит, то тут же бросится искать мазь и... Но зачем вредить бедняге? Мужья и жены нашли очень хороший способ сражаться – подушками. Они не повредят друг другу; они швыряют подушки друг в друга и кричат друг на друга.

Все соседи недоумевали: почему этот Сардарджи, проживающий в одной из квартир... почему из его квартиры никто никогда не слыхал визга и воплей, наоборот – каждый вечер они слышали только смех. Они не могли поверить: это действительно муж и жена, или он похитил чью-то жену? Почему они все время смеются? Над чем?

Однажды все соседи обступили Сардарджи, когда он выходил из такси – он был водителем такси, – и спросили: «Мы больше не в силах противиться искушению: в чем секрет? Когда мы приходим домой, начинается сражение и продолжается до поздней ночи, а вы – исключение: только смех! Расскажите нам ваш секрет, мы тоже хотим смеяться».

Сардарджи сказал: «Было бы лучше вам не спрашивать, но если уж вы так любопытны, я расскажу вам правду. Секрет в том, что когда она швыряет что-то в меня и промахивается, смеюсь я, а если попадает в меня, смеется она. Таково соглашение. Поэтому вы все время и слышите смех; но мы в одной и той же лодке, разницы нет никакой».

Человек разделен внутри себя. Вы никогда ничего не делаете от всего сердца – все в полуобъятии. Такое состояние не может создать мир, тишину, радость.

Все это движется внутри вас, как свет и тень, парами...

Здесь свет; сразу снаружи поджидает темнота.

Когда тень бледнеет и исчезает, угасающий свет становится тенью другого света...

Внутри вас находятся пласты и пласты. Вы снимаете кожуру одного слоя – еще один свежий слой открывается.

Так и ваша свобода, теряя оковы, сама становится оковами большей свободы.

Это безмерно важные изречения. Путешествие вечно; никогда не думайте, что паломничество где-то заканчивается. Вы избавляетесь от одной вещи, и вдруг видите – поджидает еще одна. Опять вы связаны; как только вы избавляетесь от этого, вы обнаруживаете что-то еще более неуловимое, чего вы никогда не видели прежде.

Это правильные изречения, но Халиль Джебран не знает ничего за пределами ума. Он уходит в ум глубже всех – глубже любого Зигмунда Фрейда, Юнга, Адлера или Ассаджиоли, – но он никогда не выходит за пределы ума. А у нас на Востоке подход совершенно иной. Мы знаем, что ум вроде луковицы: слой на слое. Зачем тратить время? – просто идите за его пределы. Пятнадцать лет беспрерывного психоанализа, – а человек, каким был, таким и остается; ничего не изменяется.

Но лишь небольшое усилие в медитации... а медитация – это просто шаг за пределы ума. Оставьте ум позади; нет нужды продолжать снимать его слои.

Вы не есть ум, так же как вы не есть тело.

Вы часть бессмертной жизни.

Ваше тело, ваш ум полностью сосредоточены вокруг ложного Я. Как только вы выходите за пределы Я, то внезапно обнаруживаете небо, которое не имеет пределов. Некоторые звали его Богом, некоторые звали его Брахмой, но лучшее слово использовано Махавирой и Гаутамой Буддой: они назвали его мокша. Мокша означает «тотальная свобода» – свобода от всего того, что связывает вас, свобода от всего ложного, свобода от всего, что должно умереть. И как только вы освобождаетесь от всего ложного и смертного, двери бессмертия уже открыты для вас.

Веды провозгласили вас амритасъя путрах: сыновья и дочери бессмертия. И, за исключением медитации, никогда не было никакого пути, и никогда не будет никакого пути.

Те, кто упускает медитацию, полностью упускают танец жизни. Я надеюсь, что никто из вас не упустит этот танец, эту песню, эту музыку вечности.

– Хорошо, Вимал?

– Да, Мастер.

3. КАЖДЫЙ МИГ

21 января 1987.

Возлюбленный Мастер,

Заговорила жрица и просила: «Скажи нам о Разуме и Страсти». И сказал он в ответ:

«Часто ваша душа – поле битвы, где разум и рассудок ведут войну против страстей и влечений.

Если бы я мог стать миротворцем в душе вашей, если бы мне удалось превратить разлад и соперничество ваших частиц в согласие и гармонию!

Но как мне достичь этого, если вы сами не станете миротворцами, возлюбившими все частицы свои?

Ваши разум и страсть – руль и паруса вашей плывущей по морю души.

Если ваши паруса порваны или сломан руль, вы можете лишь носиться по волнам и плыть по течению либо недвижно стоять в открытом море.

Ибо разум, властвующий один, – сила ограничивающая; а страсть без контроля – пламя, сжигающее само себя.

Потому пусть ваша душа вознесет ваш разум на вершину страсти, чтобы он мог петь; и пусть она направит вашу страсть разумно, чтобы страсть жила, каждый день воскресая, и, подобно фениксу, возрождалась из пепла.

Хотел бы я, чтобы вы считали ваш рассудок и ваши влечения двумя дорогими гостями в своем доме. Ведь не будете вы оказывать одному гостю больше почестей, чем другому; ибо тот, кто более внимателен к одному, теряет любовь и доверие обоих.

Когда вы сидите среди холмов, в прохладной тени серебристых тополей, разделяя мир и спокойствие с дальними полями и лугами, – пусть тогда ваше сердце промолвит в тишине: «Бог покоится в разуме».

Когда разразится буря, и могучий ветер начнет сотрясать деревья в лесу, а гром и молния возгласят величие неба, – пусть тогда ваше сердце воскликнет в трепете: «Бог движется в страсти».

И раз вы дыхание в Божьем мире и лист в Божьем лесу, то и вы покойтесь в разуме и двигайтесь в страсти.

Человечество страдало из-за жизни в разделении больше, чем по любой другой причине.

Человек – единое органичное целое.

Это должно быть вашим фундаментальным пониманием: нет способа отсечь любую из своих частей и все же оставаться счастливым. Да, все те части следует привести в гармоничное целое, совсем как оркестр... столько людей играют на различных инструментах, и если они не знают, как все эти разные инструменты должны слиться и стать одним, одной музыкой, тогда музыке не бывать совсем – только шум, который станет не утешением вашей душе, а беспокойством.

Вся человеческая история – это история разделений. Отбрасывая это, отбрасывая то и цепляясь за одну часть своего существа... вы будете оставаться в несчастье, потому что блаженство рождается, когда все ваши части танцуют вместе в глубокой гармонии, без всякого конфликта.

Зачем человек создал это шизофреническое состояние ума? Не без причины. Те, кто хочет господствовать над вами, те, кто хочет эксплуатировать вас, те, кто хочет, чтобы вы остались в рабстве навсегда, – это их затея. Цельного человека невозможно угнетать, невозможно эксплуатировать и невозможно низвести до раба. Но есть люди, чья единственная амбиция – власть. Власть, по-видимому являющаяся единственным смыслом их жизни.

Фридрих Ницше умер в доме умалишенных. Досадный факт: в то время как врачи объявляли его сумасшедшим, священники объявляли его сумасшедшим, его собственные друзья и семья объявляли его сумасшедшим, – он писал свою величайшую книгу, в доме умалишенных. Называется книга «Воля к власти».

Глядя на книгу и зная о ее величии, каждый понимает, что все те люди, которые отправили его в дом умалишенных, просто старались избавиться от человека, каждое слово которого было стрелой. Они не в состоянии были вынести масштаб его личности. Они хотели, чтобы о нем совершенно забыли, чтобы о нем никто не знал. Конечно, он не был сумасшедшим; иначе величайшая книга его жизни не была бы написана в доме умалишенных. Сам он так и не увидел свою книгу – ее опубликовали после его смерти.

Я просмотрел все его работы. Мне кажется, в «Воле к власти» он собрал все то, что было разбросано во многих написанных им книгах. Каждое утверждение настолько содержательно... безумец не может так писать. Она так логична, так глубока, что если вы сможете прочесть ее без предубеждения, вы будете изумлены: одна из лучших книг в мире была написана сумасшедшим, в доме умалишенных!

Его единственная вина была в том, что он не покорился обществу и его устаревшим порядкам, гнилым правилам. Его преступление состояло просто в том, что он был индивидуальностью по своему собственному праву, – а рабы не могут терпеть человека, который знает свободу и живет свободным.

Его поступки и его слова – от свободы, но рабы раздражены, раздосадованы, потому что не могут даже понять, о чем он говорит. Он кричит с вершины горы людям, которые ползают в темных долинах своего так называемого комфорта. Их большинство, но этот человек беспокоит их во всем, за что они цеплялись как за мудрость. Он доказывает, что все это сущая глупость.

Халиль Джебран был под огромным впечатлением от Фридриха Ницше. В своей работе «Воля к власти» тот раскрыл сердце человечества – почему там нет музыки, а только страдание?

Причина в том, что священники всех религий и политики всех разновидностей идеологий стремятся к власти и не желают, чтобы человечество слушало человека, который говорит о единстве, внутренней гармонии, о неразделенном существе, едином и целом.

Да, должны быть перемены, потому что все в вашем существе общество расставило таким образом, что там царит беспорядок: слуга стал господином, с господином обращаются как со слугой.

Сердце не может кричать, оно лишь шепчет; громко кричащий ум совершенно не дает возможности сердцу передать вам свое послание.

Эти очень важные изречения Халиль Джебран вкладывает в уста вымышленного поэта-мистика и философа Альмустафы. Меня всегда удивляло, почему он не захотел говорить прямо; сейчас это мне совершенно ясно: он не хотел испытать ту же судьбу, которую испытал Фридрих Ницше, – ведь никто не принимает всерьез поэзию. Фридрих Ницше пишет прозу, хотя его проза так прекрасна, что можно назвать ее поэзией. Но он разговаривает с человечеством непосредственно.

Альмустафа создан вымыслом, и Халиля Джебрана никогда не объявляли сумасшедшим, никогда не принуждали жить в доме умалишенных просто потому, что он всего лишь писал беллетристику; самое большее – составитель поэм. Он обезопасил себя, прячась за Альмустафой. Поэтому я хочу, чтобы вы помнили: все, что говорит Альмустафа, – это слова Халиля Джебрана.

Вновь заговорила жрица и просила:

«Скажи нам о Разуме и Страсти...» – об уме и сердце, о логике и любви... Веками человек считал их противоположными друг другу. Практические интересы подсказывали ему, что прислушиваясь к обоим, он неминуемо сойдет с ума: они противоречивы; необходимо выбирать. Те, кто выбирает разум, имеют все возможности быть могущественными в мире, но пустыми внутри. Те редкие души, которые выбирают страсть, любовь, сердце, – воспламеняются изнутри красотой, блаженством, благоуханием, но в окружающем мире они не властны.

Жрица задает один из фундаментальных вопросов:

Скажи нам о Разуме и Страсти...

Как вы подходите к этим двум вещам? Обе существуют в человеке и кажутся – по крайней мере поверхностно – противоречивыми. Выбор должен быть сделан; в противном случае человек будет ехать на двух конях, и окончательным результатом может быть только бедствие.

Она не знала, что проницательность Халиля Джебрана гораздо глубже, чем у жрецов и жриц, политиков и людей, у которых есть власть благодаря деньгам или престижу.

И сказал он в ответ:

«Часто ваша душа – поле битвы...» потому что вы никогда не двигались к корням своего существа.

Разум говорит одно, сердце стремится к чему-то другому, и что бы вы ни выбрали, вы будете страдать, вы будете несчастны, поскольку половина вашего существа остается измученной, голодающей. Мало-помалу дистанция между разумом и сердцем станет такой огромной... как если бы вас перерезали электропилой на две части.

Эти раздвоенные люди ведут внутри себя сражение, они становятся полем битвы. Это стратегия, и очень хитрая стратегия: если человека поставить в ситуацию, в которой он сражается сам с собой, у него не будет ни энергии, ни времени, чтобы восстать против рабства, против гнета, против эксплуатации; его внутренняя борьба так ослабит его, что каждый сможет господствовать над ним. Это искусный способ психологической кастрации.

Из человека сделали импотента, и цель этого совершенно ясна. Если вы собранны и едины, то у вас есть целостность, индивидуальность и энергия, чтобы бороться против всего, что посягает на вашу свободу; и если все человечество обретет такую целостность, диктаторы исчезнут. Политикам нет места в справедливом человеческом обществе. В культурном обществе, что за нужда в законах, судах? Судьи, полицейские комиссары потеряют всю свою власть. Поэтому, чтобы не утратить власть, они держат вас в разделении.

Ницше говорил прямо и пострадал из-за этого. Ницше – одна из величайших жертв, понесенных человечеством из-за жадных к власти людей. Но эти люди не беспокоились насчет Халиля Джебрана: его будут читать как поэта: прекрасное развлечение, и ничего более.

Часто ваша душа – поле битвы, где разум и рассудок ведут войну против страстей и влечений. Если бы я мог стать миротворцем в душе вашей, если бы мне удалось превратить разлад и соперничество ваших частиц в согласие и гармонию! Но как мне достичь этого, если вы сами не станете миротворцами, возлюбившими все частицы свои?

Все, что дается вам существованием, не бывает без скрытой цели. У вас есть разум. У разума есть глаза, способность думать, находить нужную часть. У вас есть сердце со всеми его страстями. Но сердце знает, как петь, как танцевать, как любить. Как сердце не может создать науку и технологию, так же и разум не может создать любовь, мир, тишину – все те качества, которые позволяют превзойти обычное человечество.

Сердце может дать вам крылья для выхода за пределы и полета одинокого к одинокому. Сердце – это дверь, за которой можно обнаружить Бога.

Разум на это совершенно не способен. Он может делать деньги, он может создавать тысячи других субъективных вещей, но он не обладает способностью войти в свой внутренний мир.

Тут не должно быть никакого конфликта. Разум действует в объективном мире, а сердце действует в субъективном мире. И если вы бдительны, медитативны, вы можете легко поддерживать равновесие между ними.

Я назвал ваше сердце Зорбой, а полет вашего разума – который есть не что иное, как утонченная энергия мысли – Гаутамой Буддой. До сих пор Зорба и Будда боролись. Оба в проигрыше, потому что Будда не дает тотальной свободы Зорбе; но и Зорба не дает Будде никакой собственной жизни.

Так вот, были Зорбы в мире... все их улыбки, вся их радость – без какой-либо глубины; даже не глубже кожи. И были Будды, радость которых глубока, бездонна – но с постоянным беспокойством от Зорбы, потому что Зорба не хочет умирать от истощения. И не так уж трудно свести их ближе, создать между ними дружбу и, в конце концов, глубокое единство.

Есть одна древняя притча. Было двое нищих, один был искалечен и не мог ходить, а другой был слепым, но мог идти... Конечно, они конкурировали. Нищенствование – это бизнес, там тоже идет беспрерывная конкуренция – вы даже не замечаете, как нищий овладевает вами. Когда я узнал об этом, я очень удивился. Поскольку я путешествовал постоянно, я приходил на железнодорожную станцию так часто, что один старый нищий привык – просто начал считать само собой разумеющимся, что когда я возвращался из поездки или уезжал, он всегда по праву получал свою одну рупию.

Сначала он неизменно благодарил. Когда я в первый раз дал ему рупию, он не мог поверить глазам – индийцы не дают рупий нищим. Но постепенно эта милостыня стала сама собой разумеющейся. Теперь и речи уже не было о благодарности, это стало рутиной. И я мог видеть по его глазам, что если я не дам ему рупию, он рассердится – я лишаю его одной рупии.

Я никогда не лишал его, но однажды я был удивлен: старик исчез, а молодой человек, сидевший на его месте, заявил: «Не забывай про одну рупию».

Я спросил: «Как ты узнал об одной рупии?»

Он сказал: «Ты не знаешь... Я женился на дочери старика нищего».

Я все же не мог понять: «Пусть ты женился, но где старик?»

Тот ответил: «Он отдал мне всю округу железнодорожной станции как приданое и дал мне все имена, и твое имя – первое имя. Ты давал ему одну рупию каждый раз, приходил ты на станцию или уходил».

Я сказал: «Это открытие, что у нищих есть свои территории».

Они владеют ими, и могут отдавать как приданое своим зятьям!

Я сказал: «Вот это да! Где же старик?»

Тот ответил: «Он нашел другое место, возле госпиталя, так как нищий, который обычно сидел там, умер. Он выглядит старым, но он очень крепкий человек. Никто не захочет драться с ним».

Нищие тоже в бесконечных конфликтах за обладание клиентами, покупателями...

Так вот, те двое нищих были рождены врагами, но однажды... Жили они за городом в лесу. Среди ночи лес загорелся, и не было никого, кто мог бы спасти их. Калека знал, что огонь подходит все ближе и ближе, и все деревья загорелись, но он не мог ходить. А слепой чувствовал возрастающий сильный жар. Так и случилось, что впервые они заговорили по-дружески: «Что происходит? – у тебя есть глаза, ты же можешь видеть». И они пришли к компромиссу, забыв все свои прошлые стычки.

Слепой сказал калеке: «Садись ко мне на плечи, и мы станем как один человек. У меня хватит силы нести тебя, а у тебя есть глаза, ты видишь, куда идти, где найти дорогу из этого все нарастающего огня». И они оба спаслись.

Весь город проснулся и беспокоился о нищих, но ни у кого не хватило отваги пойти в лес разыскивать их. Все знали, что один не мог ходить, все знали, что другой не мог видеть, но никто не учел возможности для них – стать одним. А когда все увидели их, выходящими из лесу живыми, никто не мог поверить своим глазам. Что за чудо произошло!

Это старая, очень старая притча. В Индии есть одна из самых древних книг притч Панча Тантра; из Панча Тантры и взята эта история. И это история ваша, про вас. Дом в огне, смерть все ближе, но вы все еще не цельная индивидуальность; у вас внутри – поле битвы.

Разум может видеть, но от одного зрения помощь невелика. Сердце может чувствовать, но только чувствовать – не много толку. А возможно ли такое: зрение и чувство больше не конкуренты, а соединяются в совместном предприятии – поиске смысла жизни?

Это и есть то, что говорит Халиль Джебран: «Я знаю средство, но... если вы сами не станете миротворцами, возлюбившими все частицы свои... то такое чудо невозможно».

Поэтому я и провозгласил нового человека как Зорбу-Будду, который есть встреча Востока и Запада, который есть встреча науки и религии, который есть встреча логики и любви, который есть встреча внешнего и внутреннего. Только в этих встречах внешнего и внутреннего – только в этих встречах – вы обретете мир; иначе вы останетесь полем битвы. Если вы несчастны – помните, что несчастье возникает от внутреннего сражения, которое продолжается днем и ночью.

Бывали великие Зорбы в мире. «Ешь, пей и веселись, – вот их простая философия. – Нет жизни по ту сторону смерти. Бог – не что иное, как выдумка хитрых священников. Не трать свое время на ненужные вещи; жизнь коротка».

У нас в Индии есть целая философия – система Чарваки. Пожалуй, Чарвака – самый красноречивый Зорба; послушайте его, он очень убедителен: «Нет ни доказательства, ни очевидца какого бы то ни было Бога или жизни после смерти. Нет ни доказательства, ни опыта того, что существует бессмертная душа. Не попадайтесь на эти слова, которые были придуманы просто, чтобы создать конфликт внутри вас и сделать из вас христиан, индуистов, джайнов, буддистов, мусульман».

Индия знала также и великих Будд. Они говорят: мир иллюзорен; все подлинное внутри, а все неподлинное снаружи. Не тратьте своего времени на желания и амбиции; они – та же самая материя, из которой сотканы сны. Воспользуйтесь тем небольшим временем, которое есть в вашем распоряжении, для движения как можно глубже внутрь, чтобы обрести храм Бога – вашу божественность.

Если вы слушаете Будд, они кажутся убедительными. Если вы слушаете Зорб, они кажутся убедительными, – и вы уже в беде, потому что у вас внутри они оба.

Я хочу, чтоб вы были миротворцем, не полем битвы.

Пусть будет глубокая дружба между вашим разумом и вашей страстью, чтобы вы могли наслаждаться тем, что доступно снаружи... а доступно многое. Оно не иллюзорно, поступки Будд удостоверяют это. Им нужна пища – она не растет внутри. Им нужна вода – они должны искать и найти ее вовне. И все же они продолжают заявлять: «Все то, что вовне, иллюзорно».

А Зорбы, хотя они и говорят, что живут только внешним, просто неразумны – ведь внешнее может существовать, только если есть внутреннее. Они нераздельны. Видели вы что-нибудь, у чего есть только наружное и нет внутреннего? Видели вы монету только с одной стороной? Какой бы тонкой вы ни сделали ее, обе стороны будут оставаться вместе.

Первый шаг к пониманию: важнейшая установка – расслабиться и быть в любви со своим телом, со своим сердцем. Не создавайте никакого конфликта, сведите их ближе, – ведь столетия сделали их такими несоединимыми. Но когда они сблизятся и станут одним, вы будете не просто Зорбой и не просто Буддой, вы будете Зорбой-Буддой. Вы будете тотальным человеком. И в вашей тотальности будет красота, блаженство, истина.

Ваши разум и страсть – руль и паруса вашей плывущей по морю души.

Когда вы осознаете их единство, и они больше не в конфликте, внезапно вы почувствуете, как новое пространство возникает в вас: вы видите свою душу. Теперь нет конфликта в вашем теле, в вашем разуме, в вашем сердце; у вас есть время, спокойствие и пространство, чтобы увидеть нечто запредельное – душу.

Вы, по существу, треугольник: разум, сердце и душа. Но совсем немногие люди достигли души, потому что поле битвы не исчезает. У вас совершенно нет времени для исследования: Зорба продолжает тянуть вас наружу, а Будда продолжает тянуть вас внутрь. Это чуждая вам борьба, ее навязали все те, кто хочет, чтобы вы были слабыми, кто хочет, чтобы вы были бездушными – просто машинами, роботами.

Он говорит: Ваши разум и страсть – руль и паруса вашей плывущей по морю души.

Если ваши паруса порваны или сломан руль, вы можете лишь носиться по волнам и плыть по течению... – и это то, чем занимается почти все человечество – носится по волнам и плывет по течению... либо недвижно стоять в открытом море – некая разновидность смерти перед смертью.

Ибо разум, властвующий один, – сила ограничивающая.

Разум имеет свои пределы. Он не может принять то, что беспредельно.

А страсть без контроля – пламя, сжигающее само себя.

Ваша страсть – это ваш огонь, огонь вашей жизни. Но беспризорный, непослушный, невежественный, огонь уничтожает сам себя. И тот же самый огонь мог бы быть использован разумом для разрушения границ, для сожжения тюремных ограничений – и все небо стало бы вашим.

Потому пусть ваша душа вознесет ваш разум на вершину страсти.

Страсть не знает границ. Ваша энергия – это неиссякаемый источник, потому что ваша энергия – это энергия целой вселенной.

Пусть ваша душа вознесет ваш разум на вершину страсти, чтобы он мог петь.

Благословен человек, чей разум начинает петь и танцевать, – ведь разум знает лишь любопытство, сомнение, вопросы; ему не известно ничего о пении, танце, праздновании – о том, что относится к вашему сердцу. Но если ваша душа, ваше осознание сведут их вместе, они станут партнерами по танцу, партнерами по песне, настолько глубоко созвучными, что вся их двойственность исчезнет.

По-моему, это исчезновение двойственности и есть начало новой жизни, в которой нет места конфликту, нет места полю битвы. Ваша жизнь начинает превращаться в сад Эдема. Всех ваших энергий достаточно для создания рая внутри вас.

Вам говорили, что если вы последуете неким условиям как христианин, индуист или мусульманин, вы войдете в рай. Но я говорю вам: никогда вам не войти в рай. Это рай входит в вас, в тот миг, когда поле битвы исчезает, и ваше сердце и разум танцуют в созвучии. Рай ждет того мгновения, когда он сможет войти. В этой радости, тишине и спокойствии рай обязательно придет к вам.

Вся идея вашего стремления к раю бессмысленна. Не бывает рая вне вас, и не бывает ада вне вас. Вы живете в аду – когда вы в конфликте, сражаетесь с собой. И в вас есть небеса – когда там абсолютная тишина, а в вашем существе возникает песня тотальности, органичного единства.

И пусть она направит вашу страсть разумно, чтобы ваша страсть жила, каждый день воскресая...

То, что Халиль Джебран говорит... никогда не забывайте – это не только слова, это зерна, которые могут преобразить вас в прекрасный сад, где птицы будут петь, цветы будут распускаться, и рай ожидает момента постучаться к вам в двери: «Я пришел – ты готов?»

Он говорит о том, что первым делом разум должен быть вознесен вами, вашим осознанием на высоту страсти, «чтобы он мог петь». И вторая часть, более значительная:

И пусть она направит вашу страсть разумно... – так, чтобы вы не заблудились, нащупывая дорогу вслепую. На вершинах без глаз очень опасно, лучше оставаться в долине со всеми другими слепыми людьми. Хотя при падении вы и не умрете – возможны ссадины или переломы, но не смерть.

Пусть разум направит вашу страсть, пусть он станет глазами вашего сердца, и тогда вы узнаете, почему христиане говорят, что после распятия было воскресение. Его, может, и не было – возможно, это не исторический факт, – но в нем бездна психологической и духовной глубины.

Каждое мгновение ваша страсть умирает, потому что страсть не знает ничего в прошлом и ничего в будущем – это накопления разума. Страсть знает только миг настоящего; каждый миг она умирает, и, если направлена глазами разума, каждый миг будет воскресать. Она будет умирать, и она будет воскресать – свежее, моложе, лучше, вновь очищенной.

...и подобно фениксу возрождалась из пепла.

Мифологическая птица феникс – это, на самом деле, способ рассказать вам, что вы должны научиться умирать каждый миг и рождаться снова каждый миг. Ваша жизнь должна быть беспрерывной смертью и беспрерывным воскресением, и вы останетесь свежими до самого последнего дыхания; в противном случае пыль будет накапливаться, и вы умрете, лет на тридцать-сорок раньше, чем люди скажут: «Этот парень мертв».

Хиппи обычно говорили: никогда не доверяй никому, кто прошел тридцатилетний рубеж; потому что в возрасте тридцати или около того личность умирает, а потом живет сорок или пятьдесят лет посмертной жизнью, поскольку воскресение не сбывается.

Но хиппи были только реакцией, вот почему вы не найдете ни одного старого хиппи. Они все умерли в возрасте тридцати; теперь они живут своей посмертной жизнью на базаре, и весьма умело. Они совсем забыли о том, что было просто грезой, через которую проходит каждый молодой человек; теперь они смеются над этим – это не что иное, как затухающая память.

Я искал старого хиппи – мне так и не повезло.

Старых хиппи нет просто потому, что они не знают: дело не в реакции на общество. Дело во внутренней трансформации, в постижении алхимии того, как мирно умереть и дать энергии воскреснуть – словно феникс – из собственного пепла.

Это одна из самых модных и значительных метафор. Я не встречал другой метафоры, столь же важной и сильной. Это целая философия религии: умирая и возрождаясь, вы всегда остаетесь свежими, вы всегда остаетесь в потоке; вы не просто стареете – вы растете.

Стареть – не велика важность; все животные стареют, все деревья стареют. Только человек имеет привилегию, прерогативу – расти и оставаться таким же свежим и молодым – даже в преклонном возрасте, – каким он был до тридцати лет. Полный грез о запредельном, даже на смертном одре он не грустит о том, что оставляет эту землю; напротив, он в крайнем волнении от нового паломничества, которое собирается начать, потому что ему известно: смерть – это не смерть, всякая смерть – это и воскресение тоже. Однако это становится истиной лишь тогда, когда ваш разум и ваша страсть едины, когда ваши Зорба и Будда не сражаются, а обнимают друг друга.

Хотел бы я, чтобы вы считали ваш рассудок и ваши влечения двумя дорогими гостями в своем доме. Ведь не будете вы оказывать одному гостю больше почестей, чем другому; ибо тот, кто более внимателен к одному, теряет любовь и доверие обоих.

Я слыхал о человеке, который любил двух женщин. Обе женщины хотели уверенности и гарантии: «Будь честным и скажи, на ком ты собираешься жениться». А для бедняка это было трудной задачей, потому что одна из них, очень красивая женщина, была совсем бедна, а другая, весьма невзрачная, была безмерно богатой, и все это богатство доставалось ему. Можете представить себе его положение.

Они поехали кататься на лодке, наслаждались морем и солнцем. Вдруг богатая женщина сказала ему: «Останови лодку здесь, посреди океана. Я не могу ждать дольше. Ты должен решить. Скажи нам, кого ты любишь?»

Этот человек, видимо, был очень разумным. Он сказал: «Что за вопрос ты задаешь? Я люблю каждую из вас больше, чем другую». И обе женщины были бесконечно довольны.

Когда вы сидите среди холмов, в прохладной тени серебристых тополей, разделяя мир и спокойствие с дальними полями и лугами, – пусть тогда ваше сердце промолвит в тишине: «Бог покоится в разуме».

Когда разразится буря, и могучий ветер начнет сотрясать деревья в лесу, а гром и молния возгласят величие неба – пусть тогда ваше сердце воскликнет в трепете: «Бог движется в страсти».

И раз вы – дыхание в Божьем мире и лист в Божьем лесу, то и вы покойтесь в разуме и двигайтесь в страсти. Это величайший синтез, который необходим человеку – и необходим немедленно, потому что все человечество прошлого упустило этот синтез, эту синхронизацию. Но я хочу, чтобы мои люди наслаждались Богом всегда: днем Бог – свет, а ночью Бог – темнота. Не создавайте никак конфликтов.

Когда-нибудь вы перестанете быть полем битвы, вы станете храмом, и вы не будете покупать Божью статую, чтобы лелеять ее в храме. Живой Бог всегда входил в существо человека, который превратился в святое место, которое стало священным.

У вас есть все необходимые составляющие.

У вас есть все требуемые возможности.

Если вы упустите их, никто иной не будет отвечать за это, кроме вас.

Бог просто ждет у двери, но вы в таком беспорядке, что кому захочет входить внутрь? И даже если Он стучит к вам в дверь, вы не услышите... там по-прежнему столько борьбы, что вы и не собираетесь прислушиваться к слабому стуку в дверь. Нет сильного электрического звонка на вашей двери, который бы Бог мог нажимать... Он все еще пользуется старым человеческим способом – стучать Своей собственной рукой. Это показывает Ему, подготовлены ли вы, готовы ли воспринять Его – или не готовы; стали ли вы хозяином – чтобы Он мог стать гостем?