Текст книги "Бог, которого никогда не было"

Автор книги: Бхагаван Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Запомните одну вещь: даже если вы попадете в ад, но до этого проживете свою жизнь спонтанно и в соответствии со своим сознанием, вы не пожалеете об этом. И напротив, если вы попадете в рай благодаря тому, что другие вынуждали вас жить в соответствии с определенными наставлениями и заповедями, вы будете сожалеть, что не прожили свою жизнь согласно своей природе.

Существует только одно блаженство – жить в соответствии со своей природой, со своей сущностью. Не беспокойтесь о заповедях, о дисциплине и о морали. Просто живите в соответствии с вашим сознанием и развивайте его. Вскоре к вам придет весна, и ее цветы дадут вам ясность видения, уверенность в действиях и способность всецело отвечать на проявления жизни. Каждое ваше действие будет прекрасно, потому что будет исходить из растущего сознания.

Совесть берется взаймы. Сознание является вашей сущностью. Разница между ними огромна.

Второй вопрос:

Похоже, что жизнь не является наивысшей ценностью, механический человек невосстановим. Бог же – это лишь больная фантазия и поэтому, естественно, не может быть наивысшей ценностью. Что у нас тогда остается?

Ничего – только вы сами. Как только исчезает Бог, появляетесь вы, самостоятельные и ответственные.

Люди не хотят расставаться с Богом по определенной причине. Они перекладывают всю ответственность на него: он обо всем позаботится. Все, что нужно делать,– это ходить по воскресеньям в церковь; этого достаточно, и Бог позаботится о нас. Но вы не знаете, что как только вы перекладываете на Бога свою ответственность, вы также отдаете ему и свою свободу; вы становитесь марионеткой.

Стоит понять, что Бог – это больная фантазия, и вы сразу же станете здоровыми и целостными. Ваша целостность, ваша самостоятельность – это такой прекрасный опыт, что вам не нужны никакие наивысшие ценности. Вы сами являетесь наивысшей ценностью. Ваша сущность, когда вы открываете всю ее полноту,– это сам Гаутама Будда. Для того чтобы достичь цели, вам не нужны другие ценности.

Все, что вам нужно, это избавиться от больных фантазий. Тогда все ваши религии исчезнут с лица земли, и вы станете совершенно здоровы. Благодаря этому здоровью, самостоятельности и свободе вы достигнете своих наивысших вершин и сокровенных глубин. Именно это и можно назвать истинным смыслом, значением и наивысшей ценностью. Вы – наивысшая ценность. Но из-за больной фантазии вы смотрите не на себя, а на звезды.

Третий вопрос:

Первобытный человек всегда представлял себе Бога как часть природы, подобно рекам, деревьям, солнцу и луне. Став более цивилизованным, он начал мыслить Бога как отдельного индивида. Почему?

В первобытном обществе не было частной собственности и семей, люди жили племенами. Никто не знал, кто его отец, люди знали только, кто их «дядя» и мать. Первобытные общества были матриархальными; была известна только мать, понятия «отец» еще не было.

Люди постепенно переходили от охоты к земледелию и переставали вести кочевой образ жизни; прежде они постоянно переходили с одного места на другое, как только представлялась возможность найти более богатые охотничьи угодья. Они не могли оставаться на одном месте, потому что пища быстро заканчивалась. Людям приходилось преследовать становившихся со временем все более пугливых и убегавших от них диких животных. Людей заботило лишь одно – как добыть пищу. Не было ни домов, ни городов, только временные стоянки. Частная собственность еще не появилась.

Частная собственность пришла с земледелием. Сильнейшие получали столько земли, сколько хотели. Слабейшим доставалось немного земли – они могли иметь только то, что оставалось после сильнейших «гангстеров», которые в конечном итоге стали королями, лордами и графами. Они все были, по сути, преступниками, которые лишили человечество радости и загнали его в угол.

Как только возникла частная собственность, отец сразу же захотел быть уверен, что его сын – это действительно его сын. Вместе с частной собственностью появились семьи, а женщина превратилась в человека низшего сорта. Она стала подневольной. Она превратилась в собственность, в собственность определенного мужчины, и все ее предназначение свелось к производству детей.

У первобытных людей не было понятия «отец», но они знали много того, что забыли мы: они чувствовали течение жизни в деревьях, в реках; они чувствовали жизнь в постоянно разбивающихся о берег океанских волнах. Они были гораздо чувствительнее нас. Они были безграмотны, нецивилизованны, но они были чувствительнее и восприимчивее.

Я слышал об австралийских аборигенах. Многие из них были убиты белыми людьми, и убиты таким отвратительным образом, что белые люди выглядят самыми дикими и бесчеловечными на всей земле. Австралийских аборигенов убивали почти как животных. Белые охотились на них, потому что считали их не людьми, а существами низшего порядка. Почти девяносто процентов аборигенов были убиты белыми и даже съедены как добыча. Точно так же как мы охотимся на тигров, львов, оленей, белые люди охотились на людей другого обличия. Кожа аборигенов была другого цвета, у них были другие черты лица и другое поведение.

У австралийских аборигенов был один удивительный обычай. У них не было ни почты, ни телефона, ни телеграфа, и они гипнотизировали дерево. Благодаря своей чувствительности они, должно быть, нашли особое, поддающееся гипнозу дерево. Кстати, лишь одна треть человечества поддается гипнозу, всего тридцать три процента. Очень странно, также что только тридцать три процента людей являются по-настоящему умными, а ведь они такие же люди, как и остальные. Только тридцать три процента людей являются творческими личностями; а ведь они тоже такие же, как и все остальные. Остальные нечувствительны, невосприимчивы и неумны. Так вот, австралийские аборигены нашли наиболее чувствительное к гипнозу дерево, и в каждой деревне было свое гипнотизируемое дерево. Через него они посылали сообщение другому дереву в другой деревне. Например, сын пошел в другую деревню, и отец хочет послать ему сообщение. Когда сын уходил, отец сказал ему: «Если мне нужно будет послать тебе сообщение, я сделаю это в момент восхода солнца. В это время послушай гипнотизируемое дерево в той деревне». То дерево могло находиться в сотнях миль от родной деревни. И если отец хотел послать своему сыну сообщение, он рано утром точно в момент восхода солнца шел к дереву в своей деревне и говорил ему: «Пожалуйста, сообщи дереву в такой-то деревне, где мой сын ждет от меня сообщения...» И затем он говорил дереву сообщение, дерево его принимало и передавало другому дереву. Например: «Ты можешь остаться еще на два дня, но ты должен закончить работу»,– или еще что-нибудь в этом роде.

Они практиковали такой способ связи тысячи лет, но постепенно забыли, как гипнотизировать деревья, потому что христианство вынуждало их идти в школу учиться читать. Христианство категорически против гипноза, полагая, что он как-то связан с дьяволом. Гипнотизм, месмеризм и им подобные практики считаются опасными. Поэтому вместе с аборигенами христиане уничтожили и те деревья, которые гипнотизировались веками и стали такими чувствительными, что могли мгновенно передавать сообщения другим деревьям, находящимся в тысячах милей от них.

Первобытный человек был очень чутким, потому что он жил рядом с деревьями, с животными, с реками, с океанами, с горами. Он был частью природы. У первобытного человека не было ни религии, ни церкви, ни священников. Естественно, первобытный человек осознавал течение жизни во всем, что его окружало. Он жил посреди океана жизни. И, конечно же, его любовь к деревьям, к рекам, к океану, к высоким горам, к звездам, к солнцу и луне была безгранична. Он жил совершенно в другом мире – в мире, где все взаимосвязано. Он был членом космоса, точно таким же, как и все другие живые существа. Что касается его чувствительности, первобытный человек был гораздо более человечным, чем так называемый цивилизованный человек, который стал жестоким, механичным, роботоподобным и утратил почти всю свою чувствительность.

Вы можете в этом убедиться, держа за руки разных людей. Некоторые руки похожи на руки мертвецов: ни энергии, ни тепла, ни жизни; от них не исходит ни любви, ни дружбы, они закрыты, мертвы. Есть руки, которые высасывают из вас энергию. После пожатия таких рук вы чувствуете слабость. Есть люди, рядом с которыми вы не хотите находиться, потому что они высасывают вашу энергию, и вы чувствуете себя так, будто из вас выпустили всю кровь. Такие люди паразитируют на чужой энергии. У них нет своей энергии, но они готовы взять чужую. Есть и совершенно противоположные люди: подержав их за руки, вы чувствуете себя более здоровыми и свежими. Их руки излучают энергию, любовь и тепло.

Недавно моя секретарша привела ко мне одну очень красивую и богатую женщину, владелицу нескольких газет и журналов. Она пишет обо мне статью и хотела сфотографироваться со мной. Я взял ее за руку и был потрясен. Женщина улыбалась, но ее сердце было печально. В ее руке чувствовалась глубокая печаль.

Если вы чутки, вы сможете почувствовать, каким является человек: радостным или печальным, чувствует ли он себя никчемным, грешником, или он с чувством собственного достоинства твердо стоит на ногах, чувствуя себя укорененным и центрированным, имеющим свое место в мироздании, осознавая, что он – не случайность, что сущее нуждается в нем, иначе бы его здесь не было. «Сам факт, что я здесь, ясно говорит о том, что я нужен сущему. Мне уготовано определенное предназначение, определенная миссия, и сущее желает, чтобы я ее выполнил. Я – цель сущего, точно так же как и вы». Как только вы это почувствуете, в вас возникнет огромное чувство благодарности.

Из такой благодарности первобытный человек кланялся деревьям, рекам, солнцу, луне. Это гораздо лучше, чем ходить в церковь и кланяться печальному Иисусу Христу. Разумеется, Иисус не может не грустить, его же распяли. Вы не ждете от него смеха, это было бы совершенно неуместно. Я бы на его месте смеялся, но Иисус висит с вытянутым, бесконечно печальным лицом.

Вы видите, что все верующие в Бога ходят с серьезными и печальными лицами, потому что глубоко внутри их гложет сомнение. У них нет переживания Бога, есть только вера в него. Но как же можно превратить веру в истину? Вера останется верой. Можно подавить сомнение и упрятать его в подсознание, но оно будет шевелиться там и постоянно напоминать о себе. Вам грустно, потому что вы живете выдуманной жизнью, жизнью не своей, жизнью, которую вам навязали другие. И Бог больше всех виноват в том, что вы лишены авторитета, достоинства и гордости.

Первобытный человек любил все сущее. На мой взгляд, он был гораздо религиознее, чем цивилизованный человек.

Вместе с частной собственностью появился отец. Отец может защитить вас в детстве, но когда вы становитесь взрослыми, вы вступаете в брак и должны жить своей собственной жизнью. К этому времени ваш отец может умереть или постареть и заболеть. Но с первого вздоха вы жили под опекой отца. Он был важным человеком в вашей жизни, первым важным человеком. Когда вы остаетесь одни, вы начинаете чувствовать в себе какой-то вакуум, который раньше был заполнен отцом. С этих пор Бог становится вашим отцом, бессмертным отцом.

Ваш отец предал вас, он оставил вас одних. Вы так сильно ему доверяли, а его совсем не волновало, что вы останетесь одни. Вы жили с этой программой с самого первого дня своей жизни. Поэтому, как только отец покидает вас и вы остаетесь одни, вы тут же начинаете чувствовать вакуум. Этот вакуум может быть заполнен другим отцом, но он не должен быть человеком, потому что человек вас уже обманул. Вы чувствуете себя обиженными и создаете себе вечного и бессмертного Отца, всемогущего и далекого – не такого, каким был ваш отец, хотя в детстве вы думали, что он может все...

Это видно, когда ссорятся маленькие дети: «Мой папа – самый великий человек в мире!» – «Да твой папа просто желторотый птенец!» Каждый ребенок думает, что его отец всемогущ, что он может все что угодно, потому что он постоянно видит, что его отец все делает. Он ремонтирует машину, чинит телевизор, командует матерью... Ребенок видит, что его отец всемогущ.

Но всемогущий отец постепенно теряет свою силу, а вы, умнея, начинаете замечать его недостатки и слабости. И вдруг возникает разрыв. Отец все еще жив и с вами, но вы знаете, что он – не непобедимый. Он стареет и скоро умрет. Вы уже знаете, что он не всемогущ. Перед начальником он виляет хвостом, своим невидимым хвостом. На самом конце вашего позвоночника есть место, к которому несколько миллионов лет тому назад прикреплялся хвост. Это место все еще существует. Это был самый главный аргумент Чарльза Дарвина: если у человека не было хвоста, зачем ему это место? Его не должно было бы быть. Значит, хвост был, но отвалился, оставив связующее звено, оставив это место, к которому он раньше крепился.

Почему вы начинаете улыбаться при виде своего начальника? Вы не улыбаетесь своему слуге, это слуга должен улыбаться вам, а не вы ему. Вы не обращаете на него никакого внимания, продолжая читать газету, хотя знаете, что он проходит мимо и улыбается, но вы даже не смотрите в его сторону. Ваш начальник поступает точно так же по отношению к вам. Вы улыбаетесь, а он продолжает писать. Может быть, он на самом деле ничего и не пишет, но, увидев, что подходите вы, он начинает копаться в своих папках, переворачивать какие-то бумаги, создавая видимость крайне занятого человека.

Мне довелось некоторое время жить у руководителя правящей партии Конгресса Ю. Н. Дхебара. Он очень сильно интересовался моей персоной. Он посещал мои медитационные лагеря несмотря на то, что все его друзья– политики пытались отговорить его: «Не ходи к этому человеку». Но он не был настоящим политиком, он не был хитрецом. Он был очень простым, искренним человеком. Он стал руководителем совершенно случайно.

Я гостил у него в доме в Нью-Дели, он беседовал со мной и сплетничал обо всех политических лидерах, обо всех этих идиотах. Среди них был Маулан Азад, мусульманин, не знавший ни английского языка, ни хинди. Он специализировался на арабском и персидском и был министром образования Индии. Вот что Ю. Н. Дхебар рассказал об этом Маулане Азаде.

Однажды пандит Джавахарлал Неру поехал на саммит в Лондон, это был саммит стран Британского Содружества. В то время Индия еще была членом Содружества; и Маулан Азад был вторым человеком в кабинете министров. Это второе место он получил благодаря тому, что был мусульманином – чтобы удовлетворить мусульман Индии.

Вы будете удивлены, узнав, что Индия является самой крупной мусульманской страной. Ни в одной другой мусульманской стране не живет столько мусульман, сколько в Индии. Даже после отделения Пакистана и Бангладеш в Индии все еще остается самое многочисленное мусульманское население. Чтобы удовлетворить мусульман, мусульманин должен занимать второе место в кабинете министров. И когда Джавахарлал поехал в Лондон, Маулан Азад подумал: «Раз я второй человек, значит, теперь я буду исполнять обязанности премьер-министра».

Но премьер-министр остается премьер-министром, где бы он ни был. Нет такой функции, как «исполнение обязанностей премьер-министра». Если президент, являющийся главой правительства, уезжает из страны, то его обязанности исполняет вице-президент. Но, согласно конституции Индии и Великобритании, премьер-министр не является главой правительства. Он ничего не возглавляет, поэтому нет и необходимости во временном исполнении его обязанностей. Но Маулан Азад думал иначе. Ю. Н. Дхебар рассказывал мне: «Мы все говорили ему, что это совершенно неконституционно. В конституции не предусмотрено исполнение обязанностей премьер-министра, предусмотрено только исполнение обязанностей президента».

Но Азад ничего не желал слушать. Он тут же позвонил шоферу Джавахарлала: «Подайте его лимузин к моему дому; пока он отсутствует, я выполняю обязанности премьер– министра». И с флагом премьер-министра на автомобиле, с двумя мотоциклами впереди, двумя по бокам и двумя сзади, он прибыл к зданию парламента. Все смеялись...

Ю. Н. Дхебар рассказывал: «Вот такие там идиоты! Джавахарлал был вынужден позвонить из Лондона: „Не делайте глупостей. Это совершенно неконституционно. Никто не может исполнять обязанности премьер-министра"». Затем вдруг зазвонил телефон. Ю. Н. Дхебар поднял трубку и сказал: «Я очень занят и не могу принять вас в течение, по крайней мере, семи дней». И положил трубку.

– Но вы же не заняты,– сказал я ему.– Вы только и делаете, что сплетничаете со мной.

– Вот в этом вся беда политики. Нужно притворяться, что ты очень занят, что у тебя нет времени, хотя на самом деле времени у тебя полно. Нужно показывать людям, что ты очень занятой человек, что с тобой не так легко встретиться. Поэтому я сказал ему перезвонить через семь дней. Если у меня будет время, мы встретимся. Хотя я совершенно свободен... Но поскольку вы здесь, я отменил все свои дела. Пока вы гостите в моем доме, я не хочу больше ни на кого тратить время. Я хочу побыть с вами. Это редчайшая возможность. И я сказал всем, в том числе и охране, чтобы никому не позволяли нас беспокоить.

– Странно. Возможно, у человека, который звонил, очень важное к вам дело.

– Кого это волнует? Никому нет до этого дела.

Такой милый, культурный, образованный человек и вдруг: «Кого это волнует?»

Я сказал ему:

– Это проявление черствости. А вы ведь каждый день молитесь Богу. – В его доме был маленький храм со статуей Кришны. Он поклонялся Кришне. – Ваша молитва бессмысленна. Лучше выйти на улицу и помолиться розовому кусту. Он хотя бы живой! Кришна, которому вы молитесь, сделан руками человека, он – лишь камень, статуя. Разве вы не видите, что он мертв? Посмотрите вокруг, весь мир жив. Птицы поют, цветы цветут, солнце заходит, скоро на небе появятся звезды...

Первобытный человек жил во вселенной как ее неотъемлемая часть, и он был исполнен благодарности за то, что он просто жив. Его благодарность была более искренней, чем благодарность религий, основанных на вере в Бога, по отношению к Богу. Они благодарны фикции.

У одного английского писателя, знаменитого лингвиста, Доктора Джонсона, была странная, почти невротическая привычка. Каждый раз, когда он выходил на утреннюю Прогулку, он должен был прикоснуться ко всем фонарным столбам. Если он забывал прикоснуться к какому-нибудь столбу, он возвращался, прикасался к нему и только затем продолжал свой путь. Все, кто был рядом с ним, спрашивали: «Что ты делаешь?»

Он отвечал: «Я ничего не могу поделать. Я испытываю непреодолимую потребность сделать это. Я знаю, что это выглядит глупо, и я знаю, что со мной не все в порядке, но что делать? Если я пропущу какой-нибудь фонарный столб, я страшно расстраиваюсь, во мне возникает буря эмоций и чувств: „Что ты делаешь? Вернись!“ И я вынужден возвращаться». Фонарный столб!

Я раньше ежедневно совершал утреннюю прогулку, и один старый профессор-пенсионер тоже всегда выходил утром прогуляться. Мы с ним очень подружились и стали гулять вместе. Но у него был одна привычка... В Индии очень много храмов. Возле каждого пятого дома можно увидеть храм. Если не храм, то красный камень под деревом, символизирующий обезьяньего бога. Этот человек кланялся каждому храму и камню.

Я сказал ему: «Для меня это сплошное мучение. Оставьте или меня, или своих богов. Что за вздор! В городе полно храмов разных богов, и вы повсюду должны кланяться... А я должен стоять рядом как дурак. Мне стыдно: что у меня за спутник? Так что или перестаньте за мной ходить – можете гулять отдельно – или избавьтесь от этой глупой привычки. Все эти камни мертвы. Если хотите, смотрите на что-нибудь живое. Я ни разу не видел, чтобы вы смотрели на деревья, на цветы или на последнюю гаснущую звезду».

Рано утром так тихо: солнце еще не встало, еще темно, и гаснет последняя звезда. В такой момент просветлился Гаутама Будда. Погасла последняя звезда, и как только она исчезла, в нем тоже что-то исчезло. Внезапно небо стало чистым и пустым, и он посмотрел внутрь. Там тоже была абсолютная пустота: два неба – внешнее и внутреннее – и великая тишина. Впервые он поклонился, но не кому-то определенному, а всему сущему. Это благодарность, подлинная чуткость.

С появлением частной собственности отец стал играть важную роль. А когда вы увидели истинное лицо отца – не всемогущего, не всеведущего, не вездесущего, который не был богом – вам пришлось создать Бога, чтобы заменить его. Поэтому, когда Иисус падает на колени и взывает: «Авва!» на армейском языке...

Иисус никогда не говорил на иврите; иврит был языком ученых, богатых и образованных людей. Арамейский был языком деревенских жителей, необразованных людей; это тот же иврит, только примитивный. Авва по-арамейски – «отец». Но то, как Иисус упал на колени, посмотрел в небо и воскликнул: «Авва!» – показывает, что он так и остался ребенком. Он ведет себя по-ребячески.

Не забывайте разницу между детской непосредственностью и ребячеством. Пробужденный проявляет детскую непосредственность, но не ребячество. Верующий в Бога ведет себя по-ребячески. Его поведение подобно поведению ребенка, который потерялся на ярмарке и ищет своего отца. Он кричит: «Авва!» – то есть: «Где мой отец?» Без отца он чувствует себя незащищенным и беспомощным.

Все ваши молитвы показывают ваш страх и разочарование в отце. Вы создали фантазию, и это – фантазия больного воображения.

Прежде чем мы начнем обсуждать сутры – небольшая биографическая справка.

Секито достиг просветления, читая «Чаолун» – произведение, написанное Сенгчао в 400 году. Сенгчао написал этот труд, находясь в тюрьме в ожидании казни. Просветление Секито было вызвано следующим отрывком: «Не является ли тот, кто делает себя всем, что есть во вселенной, настоящим мудрецом?»

Не является ли настоящим мудрецом тот, кто становится единым со всем сущим? Одно это высказывание произвело в Секито великую революцию. От невежества он совершил огромный прыжок к просветлению.

Именно это я вам и говорю: религиозность без Бога означает, что вы чувствуете себя одним целым со всей всеянной. Хватило одного этого высказывания – Секито, наверное, уже был на грани просветления. И как только он прочел это предложение, эту сутру: «Не является ли тот, кто делает себя всем, что есть во вселенной, настоящим мудрецом?» – с ним произошла метаморфоза. Он стал совершенно другим человеком. Старая личность исчезла, и он впервые стал индивидуальностью, пребывающей в гармонии с сущим.

Этот человек, Сенгчао, также был великим мастером. Но чем более велик мастер, тем больше настроено против него общество. Его посадили в тюрьму только потому, что он выступал против старой религии Японии, которая не представляет из себя ничего особенного. Это такая же обыкновенная религия, как индуизм, ислам и христианство. В ней нет ничего гениального и великого.

Но как только появляется гений или гигант, маленький человечишка из толпы начинает злиться и приходит в ярость, чувствуя себя неполноценным. Он убил Сократа, убил Иисуса, убил Мансура. Он убил и Сенгчао. Поскольку весь народ был против него, императору пришлось его арестовать. Своими речами он вызывал в стране большие беспорядки. Его изречения были настолько прекрасны, что всего одно предложение привело Секито к просветлению.

Маленькая книжка Сенгчао «Чаолун» состоит из очень сжатых высказываний, потому что он написал ее, будучи приговоренным к смерти. Каков человек! Он не беспокоился о смерти, он писал свое завещание без страха и мыслей о смерти. Его книга была написана незадолго до казни. Это маленькая книжечка. В ней вы не найдете и тени креста. Если бы вы не знали, вы бы ни за что не догадались, что она написана перед казнью. Это показывает уровень человека, глубину и высоту его просветления, его величие и славу.

Одно лишь предложение из этой книги привело Секито к просветлению. И под воздействием «Чаолун» Секито написал книгу под названием «Садокай». Она столь прекрасна, как и «Чаолун».

Такие вещи крайне редко происходят в современном мире. Произведение Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра» вдохновило Халила Гибрана на написание «Пророка». Он написал «Пророка», когда ему был всего двадцать один год. За всю свою жизнь он написал, должно быть, как минимум книг пятьдесят. В каждой книге он пытался превзойти «Пророка», но так и не смог, потому что «Пророк» был написан под впечатлением от «Заратустры». Халил Гибран настолько, проникся прозрениями Фридриха Ницше, что ему самому открылись новые горизонты.

«Пророк» – великая книга, но все остальные его книги... Он написал «Сад пророка», желая превзойти «Пророка», но потерпел неудачу. После он написал еще книг пятьдесят: тридцать на английском языке и двадцать на арабском, своем родном языке. Но ни в одной из этих книг, которые он написал, он даже близко не подошел к «Пророку». «Пророк» был написан под воздействием прозрения Фридриха Ницше. Его нельзя сравнить с «Так сказал Заратустра», но он очень близок к этому произведению.

То же самое произошло с «Чаолуном» Сенгчао и «Сандокай» Секито. Но разница в том, что оба были просветленными. «Сандокай» достигает такой же высоты, как и «Чаолун».

Ни Фридрих Ницше, ни Халил Гибран не были просветленными, но Фридрих Ницше по сравнению с Халилом Гибраном – гигант. Оба были непросветленными, но Ницше достиг пределов ума. Еще один шаг, и он бы просветлел. Халил Гибран не достиг и пределов, поэтому он не сошел с ума.

Безумие Ницше говорит о том, что он был в двух шагах от просветления, но не смог найти дверь. Он понятия не имел, что за пределами ума есть еще что-то, он уперся лбом в стену и пытался пробить ее. Но невозможно силой проложить себе путь. Есть дверь, нужно ее знать; эта дверь – медитация. В противном случае вы лишь разобьете себе лоб о стену. Именно так Ницше и сошел с ума.

Халил Гибран не сошел с ума. Он даже не достиг границы ума, не говоря уж о не-уме. Но тень гиганта Ницше вдохновила его, и он создал «Пророка».

Две книги, «Чаолун» и «Сандокай», стоят в одном ряду, на одном уровне. Мы углубимся в «Сандокай»; эти сутры – оттуда. Каждое изречение – волшебное.

Сутры:

Знание великого мудреца Индии было полностью передано из Индии в Китай.

Оно было передано полностью, потому что в Китай пришел Бодхидхарма, человек такой же величины, как Гаутама Будда. Он был преисполнен света, радости и экстаза. Его весна наступила. Он пришел в Китай пробужденным. Именно поэтому употребляется выражение «полностью».

До Бодхидхармы в Китай приходили тысячи буддийских монахов. Сотни буддийских писаний были переведены на китайский. Почти все жители Китая стали буддистами прежде, чем туда пришел Бодхидхарма. Но никто из них не достиг пробуждения. Буддисты, которые приходили в Китай, были великими учеными мужами, они переводили писания. Писания были прекрасны. В Китае не было ничего, что можно было бы сравнить с ними. Там была лишь одна книга, посвященная дао, написанная Лао-цзы. Но она не достигала высот сутр Гаутамы Будды, потому что была написанной книгой, причем написанной по принуждению, под угрозой.

Лао-цзы никогда ничего не писал в своей жизни и даже не разговаривал. Люди сидели возле него в тишине, и если в тишине что-нибудь происходило, хорошо. Если же ничего не происходило... «Что я могу сделать?» – таков был его ответ. Некоторые достигли просветления, но очень немногие. Один – Чжуан-цзы, второй – Ли-цзы; всего два человека достигли просветления, сидя в тишине возле Лао-цзы. Понять тишину нелегко; необходимо достичь той же глубины. В противном случае можно сидеть возле Лао-цзы, а ум будет «мотать круги», порождая непрерывный поток мыслей. Можно быть молчаливым снаружи, но болтливым внутри.

Когда впервые появилось звуковое кино, – до этого кино было немое, – на английском языке его назвали «talkie», что значит «болтовня». В индийских деревнях кино до сих пор так называется. Так вот, в вашем уме эта «болтовня» не прекращается ни на минуту. Хотите вы этого или нет, неважно. Независимо от вас она происходит постоянно.

Итак, несмотря на то, что тысячи буддийских монахов прибыли в Китай, и вся страна была обращена в буддизм, и даже император Китая стал буддистом, никто не смог передать им вкус буддизма; буддизм был воспринят не полностью. Полностью, без потерь, буддизм пришел в Китай лишь вместе с Бодхидхармой.

Теперь сам будда пришел в Китай – в другом теле, но с тем же сознанием. Другое тело, но та же высота и глубина сознания. Секито совершенно правильно назвал это полной передачей знания из Индии в Китай.

Среди людей есть мудрецы и дураки, но в пути нет ни северного, ни южного учителя.

Ни учителя из Индии, ни учителя из Китая не смогут помочь на пути. Нужен мастер, нужен тесный контакт с мастером, а не учение. В настоящем религиозном мире нужен не учитель, а мастер. Нужен будда, который уже достиг и может побудить, подтолкнуть вас к достижению. Будда – это не что иное, как зов трубы: все, кто хочет знать, могут подойти ближе. Мастер прибыл – учитель только слышал, у него нет личного непосредственного переживания истины.

Итак, в обычном мире есть мудрые люди и глупые люди, но на пути не помогут ни те ни другие. На пути нужен тот, кто вышел за пределы ума, за пределы мудрости и глупости, тот, кто вышел за пределы интеллекта и слабоумия, тот, кто оказался в тишине запредельности. Нужен тот, кто нашел истину. Найдя истину, он стал сиянием. Вокруг него возникло поле энергии, которая может проникнуть в вас и пробудить.

Тайный источник чист и светел, ручьи от него текут сквозь тьму.

Это непосредственно относится к мастеру: «Тайный источник чист и светел, ручьи от него текут сквозь тьму». Как только мастер начинает говорить, его слова проникают сквозь тьму. К тому времени, как они достигнут вас, они станут потоками, струящимися во тьме, ручьями, текущими сквозь тьму. Нужно войти в тесный контакт с мастером, чтобы проникнуться его сиянием, чистотой, ясностью и прозрачностью. Если вы только слышите и записываете его слова, вы уже на ложном пути. Мастер состоит не из слов. Он может использовать слова, чтобы подозвать вас ближе. Мастер состоит из абсолютной тишины, чистого безмолвия.

Привязанность к относительному – это иллюзия...

Весь мир относителен. Альберт Эйнштейн не первый принес в мир слово «относительность». Задолго до него мистики в разных странах обнаружили, что все внешнее – относительно.

Это стало проблемой для философов, но не для мистиков. Философы лишь услышали, что мистики сказали, как все внешнее относительно, а все, что относительно,– иллюзорно. Почему оно иллюзорно? Это очень тонкая вещь, но вы должны понять ее.