Текст книги "Непокорная"

Автор книги: Бертрис Смолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Ну-ну! Мы еще с ней наплачемся! Она из высшего общества и вряд ли сможет приспособиться к нашему образу жизни. Образованная, с гонором, наверное, богатая… Миранда Томасовна, я прав?

Ты состоятельная особа?

Миранда кивнула:

– Да, я богата, и у мужа приличный капитал.

– Вот-вот! Бедность покоряется, а богатство – никогда, – заметил управляющий, не повышая голоса. – Алексей Владимирович допустил ошибку. Игра не стоит свеч, хотя, надо признать, цвет волос у этой леди и впрямь потрясающий.

– Саша, а он прав, – насмешливо проговорила Миранда. – Отпусти меня! А князю сообщи, будто я покончила жизнь самоубийством.

– Ты это брось! – решительно отрезал Саша. – Скажи-ка, когда последний раз спала с мужчиной? Мужа ты давно не видела.

Сама говорила. Родила недавно… Похоже, давненько! Неужели не хочется поиметь мощного и страстного мужичка? Мы с князем, бывало, часами стояли у избушки, где Лука обычно принимает жен. Сладострастные вопли, скажу тебе, это кое-что значит. Скоро сама узнаешь, что это такое, если не ледышка, конечно. Ну ладно, гулять так гулять. Пошли!

Миранда, вне себя от ярости, хотела было вернуться в свою комнату, но передумала и, к немалому удивлению Дмитрия Григорьевича, покорно пошла за Сашей.

Не время сейчас показывать норов, решила она. Надумала бежать, значит, следует стать тише воды ниже травы.

Перед ними расстилалось Черное море.

– Знаешь, наше с мужем поместье – на острове, – сказала Миранда. – Я обожаю морские просторы.

– Вот и чудненько! – обрадовался Саша. Приятные ассоциации способствуют привыканию, а Лука заставит ее позабыть мужа.

– А где Одесса? Справа или слева? – спросила Миранда, когда они подошли к самой кромке воды. – Жаль, что я проспала этот городишко.

– Одесса километрах в тридцати отсюда. В той стороне, – сказал он, кивнув налево. – Километрах в восьми – граница с Бессарабией.

Знаешь, в окрестностях иногда татары появляются. Угоняют скот, девушек… Пересекают границу с этой Бессарабией – и привет!

– А на ферму не нападали?

– Слава Богу, нет! Князь Черкесский – наполовину татарин.

Опасаются, наверное.

Они гуляли по берегу. Саша развлекал Миранду рассказами о флоре и фауне Крыма.

Миранда слушала его, но не слышала. Ее душа пела и ликовала.

Если Одесса налево, стало быть, путь к свободе направо! В небольшой бухточке она заприметила яхту. С яхтой она не справится! А вот плоскодонки, что неподалеку, – совсем другое дело. Отдохнет, наберется сил, и можно рискнуть!

Они повернули назад. Миранда обратила внимание, что ее временное пристанище не охраняется. Интересно почему? Потому, наверное, что никому и в голову не приходит отсюда бежать. А зачем, собственно? Разве рабыням ведома другая жизнь? Запросы невелики. Сыты, и ладно!..

«Хорошо, что моя комната на первом этаже. Как-нибудь ночью выскользну – никто и не хватится! – размышляла Миранда. – А где у них кухня? Без еды и воды я пропаду…»

Последующие два дня ничем не омрачили ее приподнятого настроения. Марья потчевала разносолами, Саша развлекал – то приглашал на прогулку, то предлагал сыграть партию в шахматы. На второй день после приезда юбку и блузку забрали. Теперь на ней был какой-то балахон до пят. Саша объяснил, что это сарафан. В нем Миранда чувствовала себя не так скованно, как в черной нелепой юбке и кофте с глубоким вырезом.

На третий день, когда они с Сашей пошли гулять, он не повел ее, как обычно, на берег, а свернул в яблоневый сад.

Ветки гнулись под тяжестью созревающих яблок. – Воздух был наполнен их ароматом.

– Скоро осень, – г вздохнула Миранда, вспомнив славный Виндсонг.

Саша промолчал. Они вышли на поляну, всю сплошь в цветах. С краю виднелось невысокое строение.

– Что там? – спросила Миранда.

– Сейчас узнаешь, – улыбнулся Саша.

В доме оказалась всего лишь одна комната. В ней царил полумрак. Миранда огляделась. Увидела камин. Хотела было спросить у Саши, чей это дом, но услышала, как за спиной захлопнулась дверь, – Саша! – позвала она.

Сердце неистово заколотилось в груди.

– Мирашка, ты уж извини меня! – услышала она из-за двери. – Если бы сказал, что сегодня впервые встретишься с Лукой, ты бы не пошла.

Страх мгновенно уступил место гневу.

– Негодяй! – закричала она. – Сейчас же открой дверь!

– Нет, Мирашка! Не проси, не открою. Ты вполне оправилась после дороги, и чем скорее приступим к делу, тем быстрее я вернусь к Алексею Владимировичу. Дело в том, что я смогу уехать лишь тогда, когда ты родишь ребенка. Понимаешь, сколько придется ждать!

– Этому не бывать! Ваш Лука до меня не дотронется. – , Миранда была на грани истерики. – Я ему глаза выцарапаю! Так и знай! А попытается изнасиловать, оторву причиндалы, чтобы впредь неповадно было!

– Мирашка, не глупи! Ничего ты ему не сделаешь. Лука – сильный мужчина.

Миранда колотила в дверь кулаками до тех пор, пока не разбила в кровь костяшки пальцев. Вдруг ей показалось, будто в комнате кто-то есть. Она испуганно обернулась. Затаив дыхание, таращилась в темноту и прислушивалась, но так ничего и не услышала.

– Саша! – позвала Миранда.

Ни звука… Саша ушел.

Только теперь Миранда разглядела, что единственным предметом меблировки была низкая кровать с веревками вместо пружин и тонюсеньким матрацем. Она подошла и без сил опустилась на край.

Какая жесткая, подумала она. Впрочем, мягкой она и не должна быть – не для отдыха сюда поставлена. Миранда поежилась. В комнате не было ни одного окна. Тусклый свет угасающего дня проникал лишь сквозь многочисленные щели. Становилось все темнее и темнее. Она поняла, что надвигается ночь, и ей стало страшно. Миранда заплакала. Сначала тихонько, потом все громче и громче, пока в изнеможении не забылась чутким сном.

Проснулась она внезапно. В комнате стало чуть светлее, и Миранда подумала, что, вероятно, взошла луна. Ей снова показалось, будто она не одна. Прислушалась, стараясь не шевелиться. Пусть думают, что она спит, может, оставят в покое. Вновь накатил страх. Она вздрогнула. Наконец нервы не выдержали, и Миранда всхлипнула.

– Боишься? – раздался низкий ласковый голос. – Мне сказали, что ты не девственница. Чего же ты боишься? Я тебе не причиню боли.

Она увидела темную, гигантских размеров фигуру в углу, рядом с дверью. Колосс сделал шаг, другой…

– Не смей! – Голос Миранды сорвался до крика. – Не двигайся! Не подходи!

Он остановился.

– Меня зовут Лука, – сказал гигант, – Скажи, почему ты так напугана?

– Я не могу делать то, что они хотят, – сказала она тихо. – Меня украли. Я замужем. Я не рабыня. Пойми это!

– Была… Ты не была рабыней, но теперь ею стала. Трудно с этим смириться. Уж я-то знаю! – Он говорил на хорошем французском.

– Откуда тебе знать! Разве ты не раб от рождения? – задала она вопрос, ибо любопытство оказалось сильнее страха.

– Нет! Я родился свободным. Я и мой брат Павел, мы жили на севере Греции. Наш отец был православным священником. Когда мне было двенадцать, а брату четырнадцать, умерла мама. Вскоре отец женился. Мара была красавицей, но развратной до мозга костей.

Отец, конечно, об этом не догадывался. И года не прошло, а она уже спала и со мной, и с братом. Отец отчего-то начал чахнуть и вскоре умер. Думаю, она подсыпала яд в еду, но тогда я об этом не догадывался. У сладострастной мачехи была взрослая дочь. Уродина, каких поискать! И вдруг выясняется, что она просватана за старшего сына местного богача. В нашей деревушке в те дни ни о чем другом не говорили, как только об огромном приданом, которое Мара обещала богатею за свою Дафну. А мы недоумевали, где она наберет такую сумму. Между тем мачеха продолжала спать с нами.

И вот однажды – до свадьбы оставалась неделя – появляется в деревушке конный отряд. Как оказалось, работорговцы. И наша милая мачеха продала нас за кругленькую сумму. Вот вам и приданое!

Я подслушал, как она торговалась с их главным. Не пожалеете, говорила она, оба трахаются не хуже жеребцов. Мол, сама обучила. Какова, а? Да еще похвалялась, мол, за прошедший год сделала от нас семь абортов!

…. – Какой ужас! – воскликнула Миранда. – Как она могла, эта мерзавка, продать вас в рабство!

– Она сделала это из сострадания, – последовал неожиданный ответ. – Наш отец был священником, следовательно, без гроша.

Образно говоря, беден как церковная мышь. Когда Мара торговалась, она уже знала, что нас отправят на эту или подобную ферму. В евнухи мы не годились, так как кастрируют обычно в младенчестве.

Она понимала, что мы будем сыты и обращаться с нами станут сносно, учитывая наши способности к воспроизводству себе подобных. Вот и расхваливала нас! Привозят нас с Павлом в Стамбул, а князь Черкесский как раз снарядил Дмитрия Григорьевича с наказом подобрать свеженьких производителей. И вот мы теперь здесь, живем – не жалуемся. Счастливы. Уверен, тебе понравится, когда пообвыкнешь.

– Никогда, – заявила Миранда. – Ты прозябал в бедности и, став рабом, хотя бы перестал думать о куске хлеба. Тебе нечего было терять, а у меня есть все – муж, сын, мать, сестра, дом. И я богата.

– Тогда почему ты здесь? – спросил он, делая шаг вперед.

– Потому что князь украл меня, решив, будто я тебе пара.

Говорят, от тебя рождаются хорошие девочки. Он рассчитывает, что наши дочки его озолотят. Но если ты до меня дотронешься, я убью себя. Я не кобылица! Я – Миранда Данхем, жена богатого и знатного американца.

Лука вздохнул.

– Бедная маленькая птичка, – сказал он. – Что было, то прошло! Я очень хочу, чтобы ты была счастлива, потому что я человек по натуре добрый и не могу видеть, когда женщина страдает.

Он сделал еще шаг.

– Не смей! – повысила голос Миранда.

– Ах, Миранда, Миранда! – Он впервые назвал ее по имени. – Еще ни разу я не брал женщину силой. И тебя не буду. Не бойся меня, птичка-невеличка. Позволь сесть рядом. Я сожму твою нежную руку в ладонях и буду тих и нежен.

– Чепуха! – возразила Миранда. – Знай, я все равно тебе не уступлю. Саша сказал, что нас заставят силой.

– Саша? – презрительно бросил Лука. – Этот смазливый княжеский угодник? Да что он знает об отношениях мужчины и женщины! Вот Дмитрий Григорьевич – другое дело! Ни капельки не сомневается в том, что я выполню свой долг, и он прав, Миранда, мы с тобой непременно совокупимся, и с благословения Господа ты будешь вынашивать моего ребенка. Не бойся, я не стану тебя насиловать. Ты сама ко мне прилетишь, птичка-невеличка!

– Никогда.

Лука опустился на край кровати.

– Дай руку, птичка-невеличка. Поймешь, что мне можно доверять.

– Здесь так темно! Я тебя почти не вижу.

– Протяни руку.

Миранда вздрогнула.

– Миранда, не бойся. Я тебя не обижу, – раздался его ласковый голос.

Несколько секунд они молча сидели рядом. Она слышала лишь его спокойное, ровное дыхание Как странно, подумала Миранда, с совершенно незнакомым мужчиной она обсуждает, будут ли они заниматься любовью.

– Ты хорошо говоришь по-французски, – сказала она, решив прервать затянувшееся неловкое молчание.

Он правильно понял ее и усмехнулся. Миранда отчего-то почувствовала себя немного спокойнее.

– Одна из моих жен – француженка. Ее привезли сюда более двух лет назад, и первое время мы не понимали друг друга. Но потом она выучила меня французскому, а я ее немного русскому.

– Неужели она смогла привыкнуть к этой жизни? – недоверчиво спросила Миранда.

– Да. Ты тоже привыкнешь. Ты сказала, что у тебя есть муж и сын. Если муж любит тебя так же сильно, как ты его, почему же он не стал тебя искать?

– Потому что князь – коварный тип. Все обставил так, что теперь муж считает, будто я утонула в Неве!, – Значит, твоя семья убеждена, что тебя нет в живых. Следовательно, твой муж женится на другой. Мужчины обычно так поступают. У них родятся дети, а твой ребенок забудет тебя.

Неужели тебя устраивает жизнь без любви и ласки? Если твой муж может начать новую жизнь, то почему ты отказываешься сделать то же самое?

– Потому что Джаред убежден, что я погибла, но ведь я-то знаю, что жива! И если я отдамся тебе, то нарушу супружескую верность, стану шлюхой! Нет, я никогда не пойду на это!

– Миранда, почему? Потому что любишь мужа или потому что не можешь переступить через моральные принципы, которые тебе вдалбливали с детства? Подумай хорошенько.

– Скорее умру, нежели буду спать с тобой! – пылко воскликнула Миранда.

– Тебе не дадут умереть, птичка-невеличка. Не захочешь по доброй воле – заставят, к моему великому стыду. А я еще ни разу никого не насиловал. Или отдадут другим, чтобы те с тобой как следует натешились в назидание будущим строптивицам. Смотри, тебе решать! Только знай, я всегда буду обращаться с тобой нежно. Ты такая красивая!

– А ты откуда знаешь? В темноте ведь не видно.

– Я видел тебя раньше.

– Когда я гуляла с Сашей?

– Нет.

– А когда?

– Каждую ночь, когда ты засыпала, я приходил и любовался тобой. Они об этом не догадываются.

Миранда промолчала. Сказать было нечего. А он совсем не такой, каким она его себе представляла! Ожидала увидеть грубое животное, а он нежный и чуткий. Увидеть бы его лицо. В комнате становилось все холоднее. На ней был всего лишь легкий сарафан.

– Замерзла? – участливо спросил он. – Иди сюда! Обниму тебя, птичка-невеличка.

– Нет!

– Миранда, здесь сыро и холодно, – увещевал он ее, будто неразумного ребенка. – Лишь зимой они выдают одеяло и разрешают затопить камин. В остальное время мы обязаны согреваться сами, Давай обниму тебя. Думаю, твой муж не будет возражать, если уберегу тебя от воспаления легких, – усмехнулся он.

– Нет! – повторила она и чихнула три раза подряд.

Он потянулся и сгреб ее в охапку. Миранда стала вырываться, но он лишь сильнее сжал ее в объятиях.

– Спокойно, птичка-невеличка, я же сказал, что не собираюсь насиловать тебя. Не пихайся, дай мне тебя согреть, – Но ты голый! – воскликнула Миранда.

– Ну и что?

Ей сразу стало жарко. Она сидела у него на коленях. Случайно дотронувшись рукой до его мускулистой груди, она отшатнулась.

– Я умею ждать, птичка-невеличка, – тихо сказал он. – Не трепыхайся!

– Почему ты называешь меня птичкой? – спросила Миранда, решив перевести разговор в другую плоскость.

– Потому что ты похожа на канарейку, которая когда-то распевала у моей мамы. Птичка умерла следом за ней.

– Ты, должно быть, очень высокий, – заметила она.

– Метр девяносто восемь, – ответил он, – а брат чуть выше.

Миранда чувствовала, как ровно бьется его сердце. Уверен в себе, подумала она. А ей повезло! Лука – добрый человек, великодушный… Сказал, что не возьмет ее силой, и держит слово. Значит, можно держать его на расстоянии, пока она готовится к побегу.

Миранда согрелась, и ей захотелось спать. Оказывается, в этом домишке без окон не так уж и плохо – тепло и спокойно Особенно в объятиях этого гиганта! Миранда инстинктивно теснее прижалась к нему, а он ласково погладил ее по голове.

– Миранда Томасовна, доброе утро, – раздался веселый голос Марьи.

Миранда открыла глаза.

Ничего себе! Она опять в своей комнате. Солнышко светит.

– Вставай, милая! Саша заждался, да и завтракать пора. Принесла кувшин теплой воды. Потом можешь принять ванну. Говорят, Лука может до изнеможения замучить ласками. Мне, к сожалению, это не грозит. Старая стала. – Посмеиваясь, она ушла.

«Каким образом я оказалась в своей комнате?» – недоумевала Миранда. Наверное, Лука принес, решила она. Встав с кровати, сняла измятый сарафан. Умылась, почистила зубы листочком мяты. В гардеробе нашла чистый сарафан. Надела его. Тщательно причесалась. Ну, сейчас она даст жару этому Саше!

– Негодяй! – набросилась она на него, едва переступила порог столовой. – Ты мне солгал!

– Вовсе нет! – попытался он защититься.

– Почему не сказал вчера, куда меня ведешь?

– Если бы я это сделал, ты бы не согласилась.

– Естественно!

– Ну как, понравился Лука? – лукаво спросил Саша. – Я ведь говорил, что все его женщины потом с ума по нему сходят.

Миранда рассмеялась.

– Он и пальцем до меня не дотронулся! – торжествующе бросила она.

Саша изменился в лице. В два прыжка он оказался рядом с ней и вцепился ей в волосы.

– Ах ты, сука! – завизжал он. – Из-за тебя я вынужден здесь торчать!

– Я тебя предупреждала! – закричала Миранда, пытаясь вырваться. – Не потерплю, чтобы со мной обращались как со скотиной! Я – Миранда Данхем, жена влиятельного человека, владельца поместья!

Первый удар застал ее врасплох.

– Миранды Данхем нет в живых! Запомни это, стерва! Ты – Мирашка! Рабыня князя Черкесского! – Он еще раз ударил ее. – Твое дело – детей рожать, а если откажешься, видит Бог, я сам заставлю Луку покрыть тебя.

Он размахнулся, и Миранда, защищаясь, закрыла голову руками.

– Петр Владимирович, остановись! Ты ее до смерти забьешь!

Дмитрий Григорьевич бросился между ними. Саша побагровел от ярости. Управляющий повернулся к Миранде и тихо сказал:

– Идиотка! Марш в свою комнату, пока он окончательно не вышел из себя.

Миранду словно ветром сдуло, а Дмитрий Григорьевич повернулся к Саше. Тот с жалкой улыбкой бормотал под нос:

– Дима, я еще никогда не разлучался с Алексеем Владимировичем. Я этого не вынесу. Он сказал, что не доверяет никому, кроме меня. А теперь я вынужден жить вдали от него и ждать, пока эта сука забеременеет и родит… – Темные, как вишни, глаза Саши сверкали. Ему было жаль себя, и в то же время душила злоба. – Почему этот дебил не трахнул ее?!

– Саша, успокойся! Миранда Томасовна должна привыкнуть к новой жизни… Кто это сказал? Ты… Лука с тобой согласился. А не изнасиловал потому, что хочет завоевать ее доверие. Он мужчина ласковый.

– А мне плевать на ее доверие! Он был обязан покрыть ее!

Ослушался, пусть пеняет на себя. Прикажи его выпороть.

– Не выдумывай! – отрезал Дмитрий Григорьевич. – Алексей Владимирович прислал ее специально для Луки, и она, по-моему, для него идеальная пара. Если он ее изнасилует, она будет несчастна, а несчастные женщины способны на любые фокусы.

У нас здесь тишь, гладь и Божья благодать. Князь доволен, все довольны… А ты, прости меня, ни бельмеса не смыслишь в отношениях между мужчиной и женщиной, так что предоставь Луке действовать так, как он считает нужным. А если будешь вмешиваться, я пожалуюсь Алексею Владимировичу.

– Мне здесь осточертело!

– Все потому, что тебе скучно одному. Не сочти за наглость, дорогой Саша, но есть у нас один паренек. Он, как мне кажется, поможет тебе скрасить одиночество. Очаровательный подросток!

Хочешь, я приведу его? Его зовут Ваня. А Лука сделает свое дело, он ведь нас еще ни разу не подводил! Тебе же необходимо увлечься, тогда время быстро пролетит.

– Ну, не знаю… – пробормотал Саша.

– Давай приведу Ваню! Хочешь? – уговаривал Дмитрий Григорьевич. – Мальчишечка – просто прелесть.

– Ладно! Не думаю, что он мне понравится, но взглянуть можно. Сколько ему?

– Двенадцать, – спокойно ответил Дмитрий Григорьевич, поняв, что уломал княжеского полюбовника.

Вечером управляющий сам повел Миранду к Луке, так как Саша был занят. Он развлекался с новым дружком.

А Миранда между тем была вполне довольна собой. После того как убежала от разъяренного Саши, ей посчастливилось отыскать кухню. Рассказав сердобольной Марье о своих злоключениях, она получила завтрак, а пока ела – было достаточно времени, чтобы осмотреться. Теперь она знала, где хранят хлеб, фрукты и фляги с пресной водой. «Молодец, – похвалила она сама себя, – даром времени не теряла».

– Что делает Лука? – спросила она управляющего, когда они вышли на поляну.

– Тебя ждет.

– Ну хорошо! Дальше я пойду одна…

– Не терпится? – ехидно спросил Дмитрий Григорьевич. – Снимай сарафан.

– Зачем? – Миранда обомлела.

– Снимай, говорю!

– Ну, пожалуйста, Дмитрий Григорьевич! Вчера я окоченела от холода!

– Если собираешься заниматься любовью, Миранда Томасовна, одежда тебе ни к чему.

Он протянул руку, и Миранда поняла: его не разжалобить. Покорно сняла сарафан и шагнула за порог. В полумраке Миранда увидела Луку, но разглядеть лицо не удалось.

– Вижу, ты уже не боишься меня, – сказал он.

– Ты был так добр ко мне прошлой ночью.

– Сегодня буду еще добрее, – пообещал он.

Внезапно Миранда смутилась.

– Пожалуйста…

Лука невесело рассмеялся.

– Брат сказал, будто я слишком мягок с тобой, но я не хочу, чтобы ты меня возненавидела. Сегодня будем спать вместе, но ты не бойся, я тебя не трону. – Он ощупью нашел ее руку. – Иди сюда, птичка-невеличка.

Миранда легла. Когда он лег рядом, она почувствовала, как натянулись веревки под тяжестью его тела.

– Сегодня и ты голая, – заметил Лука. – Когда появилась в проеме дверей освещенная лучами заходящего солнца, я тобой залюбовался. Одно ласковое слово, и я твой раб навеки! – усмехнулся он.

– Не дразни меня, я смущаюсь.

– Хочу тебя обнять, – сказал он.

Миранда сжалась в комок, когда он коснулся ее, но постепенно расслабилась.

– Расскажи, какой ты, – попросила она.

– Обыкновенный мужчина, – скромно сказал Лука. – Цвет волос такой же, как у тебя. Глаза голубые. Бороду всегда брею в отличие от Павла.

Он придвинулся к ней ближе. Теперь они лежали касаясь друг друга бедрами. Слава Богу, в темноте хотя бы не видно, что ей не по себе, подумала Миранда.

– Я хочу спать, – сказала она. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ласково ответил Лука.

Он уже чуть слышно посапывал, а Миранда все никак не могла заснуть. Она озябла. Ему хорошо, такому волосатому, подумала она.

Наконец она задремала, но вскоре опять проснулась. Лука обнимал ее, положив ладонь на грудь. Она хотела было сбросить его руку, но он вдруг пробормотал: «Миньон, милая…» Сон снится, подумала она. Его ладонь сползла, коснулась соска. Миранда замерла. Захотелось немедленно прижаться к нему – накатило желание. Разве такое возможно? Разве можно чувствовать влечение к мужчине, которого она даже в лицо не видела? Миранду охватило смятение. Она любит Джареда, лишь ему может принадлежать! Потрясенная, дрожащая, она отодвинулась на самый край и заплакала.

Лежала и плакала, пока сон не сморил ее.

Проснулась она в своей постели. По крыше барабанил дождь.

Миранда встала, оделась и пошла на кухню.

– Опять поливает как из ведра, – проворчала вместо приветствия Марья. – Ох, ноют мои старые косточки. Не дай Бог, зарядит! – Поставила перед Мирандой тарелку с кашей. – Ешь, пока горячая. Живо согреешься! – Подала горячий чай, подвинула розетку с медом. – Скромное угощение. Ты уж не серчай. Проспали…

Петр Владимирович вечером закатил пир, какого и не видывала. Целую ночь никому покоя не давал.

В голосе Марьи сквозило явное неодобрение.

Миранда едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Ах вот как!

Значит, Саша сегодня – Петр Владимирович… Похоже, попал к Марье в немилость.

Проходя мимо вешалки, она прихватила дождевик и заторопилась на улицу.

Саша, стало быть, пирует… Это надолго! Прислуга, похоже, в такую погоду носа не высунет. Можно прогуляться к морю, не торопясь осмотреть лодки. Если не разразится шторм, можно бежать уже сегодня.

Миранда знала, что вечером ее к Луке не пошлют. Обычно после двух любовных ночей давали передохнуть. Об этом вчера сказал Дмитрий Григорьевич. Самое время осуществить задуманное. Лишь бы дождь не прекратился! Саша так увлечен новым дружком, что про нее и думать забыл. Вчера целый час оба резвились в море. Она успела забраться к нему в комнату и без труда стащила брюки, рубашку и кепку. Миранда была довольна – все складывалось как нельзя лучше.

Когда Миранда добралась до берега, ветер разыгрался не на шутку – хлестал по лицу, растрепал волосы. Но она, прожив всю жизнь на море, по опыту знала, что это ненадолго. Наверняка к вечеру ветер утихнет, море успокоится, но дождь, похоже, будет лить до утра.

Что ж, лучшего и желать нельзя, удовлетворенно подумала Миранда.

На сыром песке лежали четыре рыбацкие лодки. Она тщательно осмотрела их и пришла к выводу, что на двух вообще опасно выходить в море – слишком старые. В погожий день недалеко от берега можно порыбачить, но о том, чтобы пуститься в плавание, нечего и думать. Две другие оказались новыми, но хороший парус был только на одной. Наклонившись, Миранда попыталась толкнуть эту лодку, но она, казалось, намертво вросла в песок. Несколько минут она раскачивала ее, пока та наконец не поддалась.

Присыпав бороздку песком, Миранда задумалась. Вот бы сейчас и пуститься в путь, но слишком рискованно. Лучше подождать! Самые серьезные неудачи в ее жизни происходили потому, что она всегда торопилась, кидалась сломя голову, вместо того чтобы осмотреться и подумать.

Миранда нехотя пошла обратно. Сегодня ночью! Ночью она сбежит. А князь Алексей пусть на досуге подумает, стоит ли впредь связываться с американками.

– Джаред! – прошептала она вслух. – Любимый, скоро мы будем вместе! Я возвращаюсь домой.