Текст книги "Феллини"

Автор книги: Бенито Мерлино

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Согласно версии самого Феллини, в последний день пребывания в Римини он и его ближайшие друзья Титта Бенци, Марио Монтанари и Луиджино Дольчи посетили самые излюбленные места в городе, где они проводили время много раз. Это знаменитые кондитерские Довези и Дзанарини, бар Рауля, Кафе дю коммерс. Затем по традиции друзья прошли пятьсот метров по центральному проспекту, как они делали это всегда по вечерам, когда зажигались уличные фонари. Сходили к морю полюбоваться волнами с белыми гребнями пены, поднимаемыми сильным ветром; рыбаками, которые чинили свои сети на берегу. Они сфотографировались на память, чтобы увековечить свою дружбу. Наконец, выпили в последний раз по бокалу мартини в кафе у вокзала. При этом вели себя возбужденно, словно отмечали важное событие, хлопали в ладоши, подмигивали.

Когда Федерико поднялся на ступеньку вагона, Марио Монтанари в шутку, которая оказалась провидческой, воскликнул: «Теперь Федерико станет личностью международного масштаба!»

Раздался звук маленькой трубы начальника вокзала, похожий на блеяние, вагоны вздрогнули от сильного толчка, шум локомотива заглушил голоса друзей, орущих хором: «Патака! Патака! Чао, Патака[15]15
  Патака (Pataca) – это слово на романьольском диалекте, употребляемое с оттенком сердечности, близко по смыслу к «верзила», «простофиля».


[Закрыть]!»

Поезд, который в былые времена заставлял маленького Федерико мечтать, повез его далеко от родного дома, от кладбища, от Гранд-отеля.

Согласно версиям его друзей и, в частности, Титта, подтверждающего свои воспоминания точной датой – 4 января 1939 года, они сопровождали Федерико до Болоньи.

РИМ

Федерико прибыл на перрон вокзала Термини, где носильщик, разодетый, словно старый клоун, подхватил его чемодан. Полный надежд и фантастических планов, худой загорелый юноша в белом льняном костюме следует за носильщиком по пятам до трамвайной остановки перед Каза дель Пассаджеро. Затем, немного ошеломленный, он приходит в небольшой пансион в квартале Сан-Джованни. Он уже бывал в Риме с родителями, в первый раз еще младенцем, а затем приезжал с ними на короткое время, когда ему было тринадцать лет. Но в памяти сохранилось только, что он стремился убежать от родительской опеки и что потерялся, когда был на экскурсии в римских катакомбах с дядей Альфредо, маминым братом.

Федерико – высокий молодой мужчина (метр девяносто), с карими глазами, брюнет с густой шевелюрой и густыми черными бровями, прямым носом, тонкими губами, подбородком с небольшой ямочкой, с очень своеобразным мелодичным голосом и крупными руками ремесленника. Он утратил чрезмерную худобу, от которой страдал в детстве, но остался стройным. Одевался он скромно, строго: костюм-тройка, галстук, плащ или короткое пальто зимой. Он сохранит этот классический, почти провинциальный стиль даже в годы богемной жизни. Даже во время съемок лишь изредка можно увидеть, что он снимает пиджак. Всегда немного простуженный, как летом, так и зимой, он неизменно носит широкий шарф и шляпу с плоскими полями, которые стали неотъемлемой частью его облика.

Вскоре после прибытия в Рим он подружился с молодым художником Ринальдо Геленгом, который станет его ближайшим другом, «его братом», как сказал Ринальдо в интервью Радиотелевидению Италии. Но вначале художник вовлекает его в богемную жизнь. Они разделяют как увлечения друг друга, так и периоды, когда испытывают серьезные материальные затруднения. Чтобы заработать хоть немного денег, они рисуют для витрин магазинов, предлагают нарисовать портрет клиентам ресторанов, в костюмах египетских воинов участвуют в представлении «Аиды» Верди в Термах Каракаллы[16]16
  Термы Каракаллы – банный комплекс, построенный в 217 году н. э. императором Каракаллой. В настоящее время служат сценической площадкой.


[Закрыть]… А по вечерам обходят маленькие ресторанчики перед закрытием, где им бесплатно разрешают доесть дежурные блюда, или ужинают в тех редких тратториях, где их еще обслуживают в кредит. Часто они завершают вечер в Волтурно, в Фениче, в Альчионе или в Бранкаччио, небольших кинотеатрах, где в залах было накурено (тогда в Италии было разрешено курить), шумно и пахло по́том. Гораздо больше, чем фильм, Федерико нравились аттракционы, предшествующие ему. Когда с деньгами было очень туго, они покупали одно место на галерке в Театр варьете. Жанр варьете Феллини будет предпочитать всегда.

Ида беспокоилась о Федерико, одном в большом городе. Она всегда испытывала большую ностальгию по Риму и все еще тайно мечтала восстановить связь с родственниками. Посоветовавшись с мужем, она решает переехать в Рим, взяв с собой девятилетнюю Маддалену. Конечно, она предпочла бы, чтобы Урбано ликвидировал свое дело в Римини и попытался обосноваться в Риме. Но он не мог бросить свое коммерческое предприятие, в которое вкладывал столько сил в течение двадцати лет и добился его процветания. Бросать его было бы крайне неразумно, особенно если учитывать сложную экономическую обстановку в стране. Весной 1939 года они отправили свою мебель в Рим. Ида с Федерико и Маддаленой поселилась в квартире на улице Альбалонга, 13, рядом с площадью Руа-де-Ром. Урбано и Риккардо остались в Римини и сняли меблированную комнату. Два-три раза в месяц они навещали семью в Риме. Урбано хотел, чтобы Риккардо, обучающийся бухгалтерии, продолжил его дело, и всячески привлекал его к своему бизнесу. Но молодой человек, обладающий красивым тенором, мечтал только об одном – стать лирическим певцом или, в крайнем случае, киноактером. Так как Римини не предоставлял никаких возможностей в этом плане, Риккардо стал ездить в Рим все чаще и чаще. В конце концов он тоже поселился на улице Альбалонга.

А между тем сам Федерико учился в университете на факультете права. Он поступил туда, возможно, чтобы сделать приятное родителям, а возможно, чтобы создать иллюзию, будто он решил серьезно заняться образованием, как его друг Титта, обучающийся на адвоката. Правда, он не был убежден в своем выборе, так как приехал в Рим с единственным желанием – заняться журналистикой. Как вспоминает его сестра Маддалена, он сдал всего лишь два экзамена в университете.

Федерико, покидая Римини, тайно мечтал о журнале «Марк Аврелий», каждый новый номер которого он ожидал с огромным нетерпением. Он бегал в киоск у вокзала за каждым выпуском журнала, словно за запретным плодом, с тем же нетерпением, как если бы тайно курил или посещал дом терпимости.

Журнал выходил дважды в неделю – в среду и субботу – тиражом примерно 350 тысяч экземпляров и содержал шесть страниц рисунков и небольшие юмористические заметки. Он издавался в Риме с 1931 по 1954 год (издатель – Риззоли). Хотя в то время политическая и социальная сатира подавалась скорее в завуалированной форме, чтобы избежать преследования цензуры и претензии фашистов, «Марк Аврелий» был единодушно осужден всеми священниками Италии. Они считали, что он подает дурной пример молодежи, упрекали в том, что в нем слишком много полемики, что он отличается антиинтеллектуализмом, одним словом, он вреден. Эти претензии церкви нисколько не огорчали Федерико: хотя он и получил католическое образование, но с детства испытывал искреннюю антипатию ко всем священникам.

В 1938 году на пляже Риччионе Федерико случайно встретил одного из сотрудников журнала «Марк Аврелий», Ферранте Альваро де Торреса. Он узнал его, так как видел карикатуру на него, которую иногда публиковали в журнале. В первое время Федерико растерялся и не решился с ним заговорить. Но два дня спустя он набрался смелости и показал ему несколько своих текстов и рисунков. Тогда журналист пригласил его зайти в редакцию, когда у него будет возможность.

Когда Феллини появился в редакции «Марка Аврелия», де Торреса не было на месте, впрочем, он бывал там очень редко. Возможно, более вероятно было бы найти его в редакции «Пикколо журнале д’Италия». И действительно, именно там Федерико и обнаружил де Торреса в небольшом, скромно обставленном кабинете, где были стол, несколько стульев и пишущая машинка «ремингтон». Такая обстановка в редакции совершенно не соответствовала представлениям, сложившимся у Феллини при просмотре американских фильмов. «Пикколо», основанный в 1912 году, – это ежедневный журнал, освещавший события театрального мира, печатавший рецензии на театральные и оперные премьеры и даже критические статьи на кинофильмы.

– Давай попробуем, посмотрим, что ты умеешь, – сказал де Торрес, подводя Феллини к пишущей машинке. – Напиши четыре строчки, не больше и не меньше. Я даже даю тебе название: «Добро пожаловать, маленький дождь».

В конце концов принятый в качестве хроникера, Федерико недолго будет сотрудником «Пикколо».

«Моим образцом был Сименон. Я рассматривал различные события как возможность писать длинные статьи, словно я, как комиссар Мегрэ, веду тщательное расследование. Я ухитрялся проникать в комнаты консьержей, пытался забраться в фургон, в который полицейские собирали проституток, мне даже казалось, что я завоевал признание в воровской среде. Одного небольшого события – попытки суицида соляной кислотой или решения броситься с моста – мне было достаточно, чтобы написать четыре или пять страниц, где я описывал жизнь героя, его семью, его друзей, его связи. <…> Я описывал все, но затем, не знаю – кто, заведующий рубрикой или мастер в типографии, сокращал мои четыре страницы до шести строчек и давал короткий заголовок, противоречащий содержанию. <…> Разочарованный, оскорбленный, я чувствовал себя в какой-то степени гонимым и перешел в журнал „Марк Аврелий“».

Главным редактором «Марка Аврелия» был тогда Стефано Ванцина (Стено), будущий кинематографист, автор семидесяти трех фильмов как режиссер и более сотни – как сценарист. Главным образом это были популярные комедии с самыми известными итальянскими актерами, а именно Тото, Альдо Фабрици, Альберто Сорди. Стефано тоже был карикатуристом, автором иллюстраций и юмористических статей. Он немедленно оценил талант Федерико и нанял его на работу в журнале.

Его первая статья была опубликована 7 марта 1939 года под заголовком «Могу я войти?». Если поначалу он сомневался, действительно ли наделен талантом, то несколько месяцев спустя окончательно поверил в свои силы: с этих пор он стал одним из самых преданных и усердных сотрудников журнала. Он подписывает свои статьи инициалом «Ф.», очень редко – «Феллини». Атмосфера журнала увлекла его, он с наслаждением погружается в напряженный ритм работы редакторов, секретарей, курьеров, работников типографии, наборщиков, печатников, работающих ночью. Он наконец чувствует, что стал настоящим журналистом. Запах чернил и бумаги опьяняет его. Он покупает перчатки из верблюжьей кожи, чтобы дотрагиваться до последней корректуры. Ему не надоедает гул ротационной печатной машины в подвале, где он остается до рассвета. Он счастлив.

В начале своего сотрудничества в журнале «Марк Аврелий» Федерико случайно встретился с Руджеро Маккари[17]17
  Руджеро Маккари (1919–1989) – известный итальянский сценарист и режиссер.


[Закрыть], будущим сценаристом фильмов «Призраки Рима», «Необычный день» и таких знаменитых итальянских комедий, как «Обгон», «Запах женщины», «Отвратительные, грязные, злые». Молодые люди симпатизируют друг другу и вскоре начинают вместе писать небольшие рассказы к рисункам для журнала. Таково начало дружеского и плодотворного сотрудничества, которое приведет к тому, что с 1941 года они будут сочинять небольшие скетчи для радиопостановок.

А пока, чтобы свести концы с концами, они стараются продать несколько скетчей популярным комикам. Покупатель расплачивался с ними сразу, а затем представлял скетч под собственным именем, что позволяло ему заработать больше того, что он заплатил. Для еженедельного киножурнала они подготовили одиннадцать интервью актеров и актрис, выступающих перед началом демонстрации фильма. Тогда было очень модно в кинотеатрах устраивать перед началом сеанса выступление артистов с номерами варьете, мюзик-холла, разыгрывать комические скетчи. Статья, опубликованная журналом 18 июня 1939 года под заголовком «Что такое „avant-spectacle“?», сопровождалась карикатурами, среди которых очень удачной была карикатура на знаменитого комика Тото, подписанная «Fellas».

Это послужило для Федерико поводом познакомиться с римским актером и имитатором Альдо Фабрици[18]18
  Альдо Фабрици (1905–1990) – итальянский актер, сценарист и кинорежиссер, один из основоположников итальянской комической школы.


[Закрыть]. Актер в интервью не скрывает своего огорчения по поводу того, что критики так мало внимания уделяют варьете. Со своей стороны ему хотелось бы, чтобы журнал опубликовал рецензию на его спектакли. И даже – почему бы и нет? – помещал анонсы его спектаклей на первой странице. Тем более что он пользуется известностью. Его пародии на политических деятелей или такие популярные персонажи, как портье отеля, водитель трамвая, странствующий торговец, его небольшие истории о простых людях, которые он представляет в разных кварталах Рима и повсюду в Италии, нравятся публике. Увлечение Феллини варьете, разделяемое Руджеро Маккари, радость Альдо, что он наконец встретил двоих настоящих журналистов, привели к тому, что все трое стали близкими друзьями. Альдо Фабрици жил на улице Санньо, недалеко от улицы Альбалонга, где жил Федерико. Часто случалось, что после спектакля друзья заходили в бар, очень популярный в артистической среде. Выпив последний бокал с Руджеро, Альдо и Федерико возвращались домой пешком по слабо освещенным улицам Рима, который оба так любили.

«Когда я слышу слово „Рим“, я представляю себе большое красноватое лицо, чем-то напоминающее Сорди, Фабрици, Маньяни, с выражением озабоченности гастро-сексуальными проблемами. Я вспоминаю бурую землю на фоне необъятного неба сиреневатого цвета с желтоватыми, черными, серебристыми мазками (унылые тона), напоминающего заднюю декорацию в оперном театре. И все-таки в конечном счете в этом образе есть что-то утешительное…»

Альдо Фабрици – коренной римлянин, прекрасно владеющий жаргоном пригородов. Его высказывания часто вульгарны. Если нужно сделать кому-то комплимент, он может заявить как римлянин из народа: «Ну и красавец – лицо от задницы не отличишь!» А чтобы спросить, как вы поживаете: «Ты хорошо оправился сегодня утром?» Чтобы отделаться от назойливого собеседника: «Но за кого ты себя принимаешь? Ты же ничто, ты – никто!» Для Феллини Рим – это идеальная мать, которая никого не обязывает вести себя прилично. А римляне – большие дети, смешные и невежественные, которые больше всего хотят, чтобы никто не нарушал их вековых традиций.

Альдо Фабрици, смешной большой ребенок, талантливый комик, выступавший в роли добродушного и циничного римского обывателя, человека с улицы. По вечерам в театрах или кабаре он рассказывал на своем уникальном жаргоне истории из повседневной жизни. Альдо Фабрици – истинный римлянин. Альдо восхищается Федерико, поэтому вполне естественно, что он просит журналиста быть крестным отцом его сына Массимо на первом причастии.

О МЕЧТЕ ДЛЯ БЕДНЯКОВ

Во время работы в редакции «Марка Аврелия» у Федерико случайно появилась возможность впервые поработать для кино. Как-то в редакции появился Марио Маттоли[19]19
  Марио Маттоли (1898–1980) – известный итальянский режиссер, сценарист, продюсер.


[Закрыть], преуспевающий режиссер кинокомедий, со сценарием нового фильма и попросил придумать для него еще ряд комических эпизодов.

Затем Федерико стал выполнять аналогичную работу соавтора сценариста и для других фильмов Марио Маттоли, где главную роль играл знаменитый комик Эрминио Макарио[20]20
  Эрминио Макарио (1902–1980) – популярный итальянский актер, сценарист.


[Закрыть]: «Видишь, какой ты» в 1939 году, «И не говори» в 1940 году, «Я пират» – тоже в 1940 году. Участие в этой работе принесло Федерико тысячу лир (шестьсот двадцать пять евро). Как писал позже Туллио Кезич, Эрминио Макарио настаивал, чтобы Феллини платили больше, чем его коллегам, так как считал его лучшим из всех. И все же в период работы Федерико в журнале «Марк Аврелий» в нем сотрудничало много талантливых журналистов с великолепным чувством юмора. Некоторые из них оказали большое влияние на Феллини, в частности художник Джоачино Колици, которого называли Аттало. Другой сотрудник, Бернардино Заппони[21]21
  Бернардино Заппони (1927–2000) – итальянский писатель и сценарист.


[Закрыть], который с 1968 года станет сценаристом Феллини, называл Аттало «главной движущей силой и символом журнала». В своей книге «Рим Федерико Феллини» он описывает Аттало как «…ангельски лукавого, неутомимого наблюдателя, изображающего в своих рисунках разочарованную мелкую буржуазию римских окраин». По мнению Заппони, именно рисунки Аттало, изображающие обычных мужчин и простых женщин, помогут режиссеру, когда он будет снимать свой фильм о Риме, воссоздать атмосферу, городскую среду и тех персонажей, которых герой фильма, сам Феллини, встретит по прибытии в Рим.

Вито Де Беллис, руководивший тогда журналом, – настоящий профессионал, хорошо знающий своих читателей, был очень доволен статьями Федерико, по-отечески следил за ним, оставаясь внимательным и беспристрастным. Он проникнется к Феллини глубокой симпатией и станет приглашать его, как и его неразлучного друга Маккари, на заседания редакционного совета по средам и пятницам, начинавшиеся в пять часов вечера и часто заканчивавшиеся после полуночи. В ходе заседаний журналисты предлагали свои рисунки с политической направленностью и комментарии событий. А Де Беллис сообщал им директивы министерства, так как хотя «Марк Аврелий» – антиконформистский журнал, было лучше не слишком откровенно противоречить ни дуче, бывшему журналисту Бенито Муссолини, экс-директору журнала «Аванти», ни его тоталитарному режиму. Нельзя забывать один из его излюбленных лозунгов: «Муссолини всегда прав». Со своей стороны, Федерико старался оставаться, насколько это возможно, вне политики, которая его не вдохновляла и всегда вызывала отвращение. Независимый, рассеянный, недисциплинированный, эксцентричный, он чувствовал, что находится под покровительством директора, называвшего его «малыш», а его работа очень ценилась читателями.

Некоторое время спустя после появления Федерико в журнале «Марк Аврелий» секретарь Национальной фашистской партии Этторе Мути захотел встретиться с сотрудниками редакции. Как это принято, каждый из редакторов представлялся, сообщая свое имя и название своей рубрики. Когда наступил черед Федерико, он после обязательного салюта воскликнул:

– Феллини! Но ты меня слушаешь?

Услышав обращение на «ты», высокомерный фашист, никогда ничего не читавший из написанного Феллини, ответил несколько раздраженно:

– Конечно, конечно, я вас слушаю, товарищ Феллини!

26 июля 1939 года вышла в свет первая рубрика Феллини под заголовком «Но ты меня слушаешь?», обеспечившая ему известность среди молодежи. Эта фраза, которую они повторяли то и дело, стала их новым модным выражением. Хроника, одновременно трогательная и ироничная, веселая и пессимистичная, всегда отражала личные переживания автора. Каждый раз героем был новый персонаж: парень с римской окраины, друг из Римини, пышнотелая горничная, усатый коммерсант и многие другие. Это целая вереница персонажей, которые позже, как и герои его детства в Гамбеттоле, появятся в его фильмах. В этой рубрике впервые появится также Паллина, маленькая пухленькая невеста, которую Федерико затем переименует в Бьянкину в память о своей первой любви.

В Риме оба брата Феллини заняты весь день. Риккардо берет уроки пения у профессора, на дочери которого женится в 1944 году. Кроме того, он посещает различные кинофирмы, пытаясь получить какую-нибудь роль. Федерико работает в журнале. Они совсем мало времени проводят дома и очень часто не появляются даже к обеду. Только Маддалена проводит дома большую часть дня, а Ида скучает. Убедившись, что ее сыновья стали самостоятельными, Ида подумывает о возвращении в Римини.

Прожив год в Риме, она отказывается от квартиры на улице Альбалонга, отправляет мебель в Римини и уезжает туда с дочерью. Риккардо снимает комнату у одной вдовы, рядом с площадью Тускоко. Продолжая обучение пению, он записывается в Экспериментальный центр кино и зарабатывает на жизнь статистом. Федерико жил сначала у друзей, затем снял комнату на улице Никотера, 26. Теперь, став свободными, братья живут порознь, каждый как хочет или как может. Иногда они встречаются в городе. Федерико поддерживает Риккардо, дает ему советы и заключает с ним договор о том, что семья никогда не должна знать об их материальных затруднениях. Сам он продолжает активно сотрудничать в журнале.

До 1943 года он сменит несколько рубрик, а иногда будет работать одновременно для нескольких. С 17 августа 1940 года это будет рубрика «Огни города», где отображалась повседневная жизнь города со следующими подзаголовками: «В ресторане», «Меблированные комнаты», «Дневной отель», «Городской парк» и так далее. С 13 ноября 1940 года – «Под прожектором», серия, посвященная спектаклям варьете и светской хронике. Затем «Как ведет себя человек, когда…». А с 7 декабря 1940 года – «Второй класс лицея», куда будут введены персонажи Луиджи Бенци (он же Титта), Бьянка Сориани (она же Бьянкина) и сам он под именем Чико. Во всех этих рассказах Федерико с юмором изображает повседневную жизнь. В тот же период он подготовил небольшую книжку на шестидесяти четырех страницах «Мой друг Паскуалино», на обложке которой поместил карикатуру на самого себя – добродушного малого, приподнимающего в приветствии шляпу. Созданный им в книге персонаж походил на него больше, чем родной брат.

10 июня 1940 года от имени пролетарской и фашистской Италии Муссолини объявил войну Франции и Великобритании. Обстановка в самой Италии была сложной. Итальянцы устали от постоянной нехватки продуктов питания, от безработицы, от политической нестабильности. Измученные нищетой, они потеряли надежду на изменения к лучшему. В 1941 году, чтобы поднять моральный дух населения, итальянский комитет радиовещания решает подготовить и транслировать самые современные и веселые спектакли. С этой целью к работе были привлечены популярные юмористы. Феллини и Маккари были приглашены написать интермедию для передачи «Калейдоскоп», которую тогда представлял Нунци Филогамо, известный ведущий радиопередач и будущий ведущий фестиваля в Сан-Ремо.

Интермедия «Восковая спичка» рассказывала историю о типе, который начинал просить у встречного одну спичку, затем сигарету, затем завладевал пачкой сигарет, пиджаком, брюками и, наконец, удалялся с невестой своего собеседника. После успеха этой интермедии дуэт Феллини – Маккари написал целый ряд скетчей. Один из них – «Ты хочешь помечтать со мной?» – прозвучал в радиоэфире 24 апреля 1941 года. После трансляции этого скетча «Радиокурьер», еженедельный журнал радиопрограмм, заявил, что «мечты – это кино бедняков». Реакция авторов была немедленной. В следующей программе «Ночь падающей звезды» они настаивают на том, что секрет счастья – в кратких мгновениях, так как «мечты, становящиеся реальностью, никого не делают счастливым». Затем в скетче «Интервью со скамейкой в парке» они изобразят журналиста, который, сломав решетку ограды в парке, берет интервью у скамейки.

Параллельно Федерико, как только появляется возможность, продолжает писать для кино. В 1942 году его друг Альдо Фабрици попросил его участвовать в написании сценария на сюжет, который он придумал с Чезаре Заваттини, автором известных книг, полных юмора, и молодым, но уже известным сценаристом Пьеро Теллини[22]22
  Пьеро Теллини (1917–1985) – известный итальянский сценарист, режиссер.


[Закрыть]. Фильм должен был стать дебютом Альдо как актера кино. Под названием «Впереди свободно!» его снимал на киностудии «Чинечитта» Марио Боннар. Это мелодрама, в которой кондуктор (Альдо Фабрици) и красавец водитель троллейбуса берут под свою защиту пассажирку – молоденькую служанку, которую только что ограбили. Естественно, юноши становятся соперниками, пытаясь завоевать сердце юной красавицы. Фильм, появившийся на экранах в сентябре 1942 года, пользовался успехом у публики, однако критики были иного мнения и упрекали его в «ограниченности и мещанстве».

Затем, снова с Альдо и Пьеро Теллини, Федерико работает над сценарием второго фильма Альдо Фабрици «Площадь де Фьори»[23]23
  Площадь де Фьори в Риме – знаменитая рыночная площадь, на которой был казнен Джордано Бруно, приговоренный инквизицией к сожжению на костре. – Прим. авт.


[Закрыть]. Это тоже мелодрама, история любви и ревности, где главные действующие лица – рыночные торговцы: Альдо Фабрици – торговец рыбой; Пеппино де Филиппо – парикмахер; Анна Маньяни – торговка фруктами, а Катерина Боратто – элегантная особа, ведущая двойную жизнь. Фильм вышел на экраны в июле 1943 года. В отличие от предыдущего – это был провал. Возможно, потому, что итальянцы утратили интерес к кино в то время, когда страна переживала один из тяжелейших кризисов в своей истории. Но скорее всего потому, что это была откровенная халтура. Критики разразились разгромными статьями. Джузеппе Де Сантис[24]24
  Джузеппе Де Сантис (1917–1997) – итальянский кинорежиссер и сценарист, один из основоположников неореализма. Фильмы Де Сантиса остросоциальны, их отличает романтическая приподнятость, страстный темперамент, человечность. В 1943–1945 годах он сражался в рядах итальянского Сопротивления, был членом Коммунистической партии Италии.


[Закрыть], будущий режиссер «Горького риса» (1949), писал в журнале «Кино», что Фабрици «на следующий день после успеха и потрясающих доходов от фильма „Впереди свободно!“ потребовал и получил более миллиона лир», тогда как «он не заслуживает звания актера». Де Сантис считал, что фильм – это «надругательство над здравым смыслом», «ложный путь» и пропаганда «черного рынка».

Сотрудничество с Альдо продолжилось работой над сценарием его третьего фильма – «Последняя карета» (или «Загадочный алмаз»), режиссером которого стал Марио Маттоли. Актер играл римского извозчика, сопротивляющегося нашествию такси. К несчастью, его клиентка, певица, роль которой исполняла Анна Маньяни, забывает в фиакре маленький чемоданчик с бриллиантом, подарком поклонника. Когда честный кучер возвращает чемоданчик певице, пообещавшей нашедшему бриллиант вознаграждение в пятьсот лир, она обвиняет его в том, что он подменил бриллиант на фальшивый. После шумного процесса, признавшего невиновность кучера, он приказывает своей лошади отвезти его домой. В финальной сцене, по предложению Федерико, лошадь должна была заговорить. Но Фабрици категорически отказался, заявив, что Федерико сошел с ума. Фильм выйдет в декабре 1943 года и получит одобрение критики.

Нельзя сказать, чтобы в то время Федерико считал своим призванием кинематограф. В большинстве случаев он даже не подписывается под сценариями, в написании которых участвует в основном с целью заработка, и эта работа его особенно не вдохновляет. Тем не менее его первые попытки работы для кино, обусловленные обстоятельствами и одновременно его талантом сочинять забавные сцены, позволили ему сблизиться с профессионалами кинематографа, к которым он снова обратится, когда настанет время. Среди них – Лео Катоццо, помощник режиссера «Последней кареты», который в будущем революционизирует процесс монтажа: в начале 1960-х годов для склеивания кинопленки он станет использовать клейкую ленту вместо ацетона. Позже он станет монтажером Феллини. А пока Федерико – преуспевающий журналист, довольствующийся тем, что воплощает свои фантазии в юмористических зарисовках. Он относится к киноискусству так же, как к журналам и радио, с той лишь разницей, что кинематограф имел более широкую аудиторию и приносил наибольший доход. И как многие другие журналисты и писатели, он стал сотрудничать с «Чинечиттой»[25]25
  «Чинечитта» (Cinecitta) – всемирно известная итальянская киностудия, открытая в 1937 году. До 1943 года на студии было снято около трехсот фильмов.


[Закрыть], знаменитой киностудией в пригороде Рима. В павильонах «Чинечитты» царила особая атмосфера, напоминавшая ему цирк и варьете, которые его всегда так привлекали. Ему нравится работать в команде. После «Последней кареты» он работает с Пьеро Теллини над сценарием фильма «Четвертая страница», историей служащего банка, сбежавшего с крупной суммой денег. Другую идею ему подсказала хроника воскресной газеты, поместившая фотографии пропавших людей и объявление об их розыске. Федерико с Теллини напишут сценарий и диалоги для фильма «Кто его видел?».

С этих пор журнал «Чинемагаццино» рассматривает Феллини и Теллини как «двух опытных, хорошо сработавшихся специалистов». В этот период Федерико, подписываясь или не подписываясь под сценариями, участвует в подготовке целого ряда фильмов. Съемки фильма «Последние Туареги» позволили ему поехать со съемочной группой в Триполи. Он согласился на эту поездку, чтобы отсрочить свою отправку на фронт. Когда заболел режиссер, Федерико даже руководил съемками нескольких эпизодов, сделав первые шаги в качестве режиссера. Но вскоре начались непрерывные бомбардировки Триполи англичанами. Сильно пострадали декорации фильма, пришлось прекратить съемки – и их так никогда и не завершат.

Вернувшись в Рим, Федерико посещает бюро Кинематографического союза Италии (ACI) на улице Франческо Криспи, куда обращались многие люди из мира кино в поисках работы. Именно там он впервые встречает Роберто Росселлини[26]26
  Роберто Росселлини (1908–1977) – итальянский кинорежиссер, положивший начало неореализму в кино «военной трилогией»: фильмами «Рим, открытый город» (1945), «Пайза» (1946) и «Германия, год нулевой» (1948).


[Закрыть] – коллегу и друга Витторио Муссолини, сына дуче и директора ACI. Они симпатизируют друг другу и решают поработать вместе. Роберто знает, что Федерико в очень хороших отношениях с Альдо Фабрици, которого он хотел бы снять в одном из своих фильмов.

Летом 1942 года Чезаре Каваллотти начинает новую серию радиопередач и приглашает трех авторов, каждый из которых должен сочинить занимательные истории для нескольких радиопостановок. Для этой передачи Федерико взял за основу истории о двух влюбленных – Чико и Паллине, опубликованные им ранее в журнале «Марк Аврелий».

Первая передача состоялась 3 сентября 1942 года. Сюжетом радиопостановки были любовные письма. Федерико предложил в качестве героя простого крестьянского парня Роберто, страстно влюбленного в красавицу Адрианеллу, которая тоже любит его. К несчастью, Роберто слишком беден, чтобы жениться, и решает отправиться в город на заработки. Так как ни он, ни она не умеют ни читать, ни писать, то каждый день отправляют друг другу чистый лист. Время шло. Роберто научился читать и писать. Однажды он вдруг осознал, что больше не любит Адрианеллу. Слишком трусливый, чтобы признаться ей в этом, пять лет спустя, женатый и отец двоих детей, он продолжает отправлять ей чистые листки бумаги, а по праздникам отправляет даже два листа.

Вторая радиопостановка, прозвучавшая 8 сентября 1942 года, называлась «Муж и жена». Герои Федерико – молодожены, которые могут себе позволить даже служанку: это Чико и Паллина, то есть Федерико и Бьянкина, а служанка – Розетта.

Следующая передача – «Салонные игры» – состоялась 20 ноября. В ней шла речь о какой-то загадочной машине, которая не переставала повторять выступление патрона в ходе вечеринки, устроенной им для своих ста десяти сотрудников.

В передаче от 25 декабря 1942 года Чико и Паллина играют в лото в новом красивом доме и приглашают нищего отпраздновать с ними Рождество. 20 февраля 1943 года в радиопостановке «Первая работа» Федерико приглашает радиослушателей в загородный дом, где проживают Чико и Паллина.

6 июня 1943 года художник Ринальдо Геленг, старый друг Федерико, женился на молодой художнице, с которой познакомился в Академии изящных искусств. Разумеется, Федерико и Риккардо Феллини участвуют в торжестве. Федерико нарисовал приглашения, Риккардо исполнил «Аве Мария» Шуберта во время церемонии. У семейной пары будет двое сыновей: Джулиано станет художником и позже создаст одну из самых красивых афиш «Амаркорда», а Антонелло – декоратором и тоже будет работать с Федерико.