Текст книги "Пиф-паф (ЛП)"
Автор книги: Белль Брукс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава двенадцатая
Хаггерти включает свет и встает голый в изножье кровати:
– Я хочу увидеть всю тебя.
Я тоже хочу видеть его.
Он прижимает к губам обертку из фольги и, не теряя времени, разрывает ее, прежде чем выбросить на пол.
Он скользит резинкой по своему члену, а затем подходит к кровати и целует меня чуть повыше лобковой кости, прежде чем провести языком по моему центру, пока не достигнет губ.
– Я хочу быть внутри тебя. – Его голос властный и голодный.
Мое сердце замирает. Я тоже хочу, чтобы он был внутри меня.
Нависая надо мной, одной рукой придерживая мою голову, он располагается у моего входа. Я вздрагиваю, но успокаиваюсь.
Наши взгляды встречаются.
– Дыши, – говорит он.
Я дышу.
– Еще раз.
Дышу.
– Еще…
И, раздвинув губы с протяжным стоном, он немного вводит в меня свой член.
– Дыши, – рычит он от голода.
Дышу.
Он двигает бедрами вперед, и я вбираю в себя его еще глубже. Прикусываю нижнюю губу.
– Ты такая чертовски тугая, – выдыхает он, наклоняясь надо мной, обхватывая руками мою голову и используя свой рот, чтобы освободить мою зажатую губу.
Он медленно отводит свой член назад, а затем снова проталкивается вперед. Я задыхаюсь. Он жадно впивается в мой рот своим.
Когда наши губы разъединяются, он говорит:
– Я собираюсь погрузиться в тебя, только не забывай дышать.
Я тяжело дышу в ответ.
Он двигает бедрами, и моя голова оказывается в промежутке между его плечом и шеей. Мне становится больно, как будто резинка врезалась в мою обнаженную плоть. Стискиваю зубы. Зажмуриваю глаза.
– О, черт, – стонет он. – С тобой все в порядке, – шепчет он, успокаивая меня. И, как по волшебству, вся боль, которую я чувствую, проходит.
Я целую его в шею, когда он двигает бедрами. Затем следуют мягкие, долгие движения. Они становятся быстрее и жестче, затем медленнее и нежнее, и снова быстрыми и жесткими, прежде чем Хаггерти совсем перестает двигаться.
– О боже. – Я вздыхаю, откидывая голову на матрас.
Хаггерти снова двигает бедрами. Затем следуют мягкие, продолжительные движения. Он увеличивает скорость.
– О, Боже. О, Боже! – я бросаюсь к нему на шею и впиваюсь пальцами в его спину, когда он двигается сильнее и быстрее.
Его глаза расширяются, и он издает дикий стон. Его тело дергается все сильнее, прежде чем он расслабляется у меня между ног, целуя меня в висок.
Я больше не девственница, и каждое мгновение было по-настоящему прекрасным благодаря Лэйну.
Глава тринадцатая
Я сплю. Сплю так крепко, что не знаю, где нахожусь, когда просыпаюсь, но все возвращается в тот момент, когда мои глаза встречаются с глазами Лэйна.
– Доброе утро, – говорит он с озабоченным видом.
– Доброе. – Я вытягиваю руки, прежде чем уткнуться головой ему в грудь. – Я спала, – бормочу я, уткнувшись в его кожу.
– Спала. – Он запускает пальцы в мои волосы. – Хорошо себя чувствуешь? Ты же не таишь в себе кучу сожалений?
Я неловко шевелю ногами.
– Немного побаливает, но я не испытываю сожалений, нет. – Я целую кожу под его соском.
– Ты же знаешь, что мне не следовало с тобой спать, верно? И что я больше не смогу заняться с тобой сексом?
– Знаю.
– Мы не можем, даже если захотим.
– Понимаю.
– Ладно, это хорошо.
Я смотрю на него снизу-вверх. Он подмигивает:
– Я бы хотел, чтобы мы могли провести здесь, вместе, в постели, весь день, но нам нужно вставать, потому что, пока ты спала, я получил распоряжения на сегодня.
Мой желудок сжимается, как монета, брошенная в колодец желаний.
– Хорошо.
Почему я должна была проснуться? Я не хочу вспоминать все, что произошло, или даже думать о том, что еще ждет впереди.
– Ты покинешь квартиру. У меня строгие инструкции взять тебя с собой.
– Меня? Почему? – Я переплетаю пальцы. – Это потому, что ты, ну, убил Салли? Они собираются… будут ли они… они знают, что это сделал ты?
– Я, черт возьми, надеюсь, что нет. Я объявил, что произошло со мной, остальное зависит от моего контакта в департаменте. Они знают, что мы в гуще событий…
– Лэйн…
– Нет, не надо. Ты не можешь называть меня моим настоящим именем. Хаггерти. Только Хаггерти. Всегда должен быть Хаггерти. Я не могу допустить, чтобы ты оступилась…
– Хаггерти. Я понимаю.
– Хорошо. Собирайся. Надень джинсы и футболку. Мы выезжаем через двадцать минут.
– Куда мы направляемся?
– В место, которое, я надеюсь, не станет причиной моего падения.
– Стоит ли мне беспокоиться? Это…
Он берет меня за подбородок. Пристально смотрит мне в глаза, а затем чмокает в губы.
– Детка, не волнуйся. Я буду тебя оберегать.
У меня снова завязаны глаза, идти трудно, хотя Хаггерти держит меня за руки и тянет то в одну, то в другую сторону. Я отчетливо слышу приближающийся шум работающего двигателя, и вскоре Хаггерти велит мне сесть.
– Эта повязка на глаза действительно необходима? – спрашиваю я, чувствуя, как меняется движение моего тела. Меня медленно опускают на сиденье. – Я знаю, что мы в машине, так какой смысл в повязке на глазах?
– Тебе нужно ее надевать, – огрызается Бретт. – Ты не можешь точно знать, где мы находимся. Ты понимаешь это?
Я не знаю, в чем проблема Бретта, но он был в плохом настроении с того самого момента, как увидел меня.
Я чувствую, как ремень безопасности натягивается на моей груди, затем слышу щелчок защелкивающегося ремня, за которым вскоре следует закрытие двух отдельных дверей с интервалом в несколько секунд.
Двигатель набирает обороты. Машина трогается с места. Чья-то рука сжимает мое колено.
– Это всего лишь я, – говорит Хаггерти, снова сжимая мое колено.
Я не одна; мы, должно быть, на заднем сиденье машины.
Мы едем целую вечность, потом останавливаемся, и, как мне кажется, машина разворачивается.
– Не могу поверить, что ты ее трахнул. О чем ты только думал? – И вот он источник плохого настроения Бретта. Откуда он знает? Хаггерти рассказал ему? Почему он заговорил об этом сейчас?
Мои губы складываются в огромную букву «О».
– У нас не было…
– Я слышал вас, – перебивает меня Бретт.
– Ох. – Я нервно сжимаю пальцы на коленях.
– Я же говорил тебе, чтобы ты прекратил это, – говорит Хаггарти. – Просто сосредоточься на текущей задаче. Это не твое дело, приятель, так что оставь это.
– Ты что, с ума сошел? Вот что я хочу знать. – Похоже, Бретт не собирается сдаваться. – Ты перешел все границы. Ты назвал ей свое настоящее имя. Ты никогда не совершал такой глупости. Сколько раз мы уже работали под прикрытием за эти годы?
– Сейчас не время и не место.
– Ты испортил свою карьеру. Разрушил все…
– Прекрати, – огрызается Хаггерти.
– Ты идиот. Ты бы выебал мне весь мозг, если бы я был таким безрассудным, тупым и дебильным.
Затем, как будто кто-то нажал кнопку отключения звука на пульте, наступила полная тишина.
Наконец, машина останавливается, и мы сидим, не двигаясь с места. Все молчат. Двери не открываются. Я поворачиваю голову слева направо. Что происходит?
– Все в порядке?
– Мы на месте, – язвит Бретт. – Рэйв сказал, что только вы двое можете войти внутрь. Я не могу. Я должен вернуться в квартиру и…
– Где мы? Что происходит? Куда войти? – перебиваю я. Почему Бретт не остается?
– У тебя не будет никакой поддержки. Ты сам по себе. – Бретт игнорирует мои вопросы. Хаггерти тоже.
– Все в порядке. – Я чувствую явное беспокойство в тоне Хаггерти.
– Просто будь бдителен, – огрызается Бретт.
– Не волнуйся. – В словах Хаггерти звучит именно то беспокойство, о котором он только что предупреждал Бретта. – Так и будет.
Хаггерти встревожен. Я нервничаю. Бретт зол.
Отлично!
У меня нехорошее предчувствие, от которого сводит желудок. Что-то должно произойти, и мне это совсем не понравится.
С моей головы снимают повязку.
Я моргаю. Моргаю еще раз.
– Где мы? – бормочу я себе под нос.
И тут я вижу это. Гигантскую вывеску с надписью: «Свадебные торты Алессандро».
Мы вернулись к тому, с чего начали.
Это не может быть совпадением.
– Все кончено? Я иду домой? – Я смотрю на Бретта, сидящего впереди, затем на Хаггерти, стоящего рядом со мной.
Хаггерти качает головой:
– Нет. Нет, это не так.
– Но автобусная остановка, она недалеко отсюда.
– Давай покончим с этим. – Хаггерти открывает дверцу машины. Бретт делает то же самое, и они оба выскакивают из машины прежде, чем я успеваю моргнуть.
Я перебираюсь через заднее сиденье и выбираюсь наружу. Я перевожу взгляд влево, вправо, затем вверх. Щурюсь от яркого солнца. Когда я в последний раз видела солнечный свет? Я делаю шаг влево, затем еще один, затем еще. Здесь люди, солнце и много машин… Я знаю, где нахожусь. Зови на помощь, Миранда. Нет, беги! Я не думаю о последствиях. Я бегу.
– Нет, нет, нет! – кричит Хаггерти, когда я бегу в противоположном направлении от кондитерской. – Вот блядь! – рычит он.
Я свободна.
Глава четырнадцатая
Я бегу и бегу, а свобода – она восхитительна на вкус. Я наслаждаюсь этим проблеском надежды.
Руки обхватывают меня за талию.
Я падаю на землю, и сильные руки переворачивают меня.
Я лежу в переулке, распластавшись на спине, зажав руки над головой, и взгляд Хаггерти прикован к моим глазам.
– Какого черта, по-твоему, ты делаешь? – tго ноздри раздуваются. Он глубоко дышит.
– Отпусти меня. – Я сопротивляюсь его силе. Это ни к чему не приводит.
– Ты что, хочешь, чтобы нас убили?
– Лэйн…
Хаггерти прижимается грудью к моему рту, заглушая все дальнейшие слова.
Он душит меня.
– Хаггерти, я Джо Хаггерти, – говорит он, отрывая свой вес от моего лица, прежде чем взять меня за запястья одной рукой, а другой прикрыть мне рот. – Если ты сейчас же не возьмешь себя в руки… – Хаггерти приближает свои губы, пока его дыхание не щекочет мне ухо. – Я погружу тебя в глубокий мертвецкий сон. Может, я и трахнул тебя, но ни на секунду не думай, что я позволю тебе испортить мне жизнь и запереть меня в деревянном ящике из-за твоей тупости. – И вот вернулся суровый взгляд Хаггерти. Я точно ненавижу эти глаза. Я дрожу под ним.
– Что вы двое делаете? – Рэйв.
– Блядь, – произносит Хаггерти, прежде чем поднять руку и прижаться своим ртом к моему.
Ауч!
На этот раз Хаггерти целует меня без нежности или желания. Вместо этого его губы выражают ярость.
Ты делаешь мне больно, придурок.
Наконец, он слегка откидывает голову назад, и, прежде чем я успеваю моргнуть, сильно прикусывает мою губу.
Сукин сын.
– Джо, прекрати выпендриваться и иди сюда. – Бретт. У нас зрители.
Я должна бежать.
Мне нравится Лэйн, очень нравится, но я не могу больше ни минуты оставаться в этой ужасной квартире. Я также не собираюсь продолжать участвовать в этой тайной операции. Кого волнует, что Лэйн говорит, будто моя личность была стерта. Мои родители, мои друзья и преподаватели в университете, в котором я учусь, будут знать, как я выгляжу, как я говорю, кто я такая. Они не могут просто стереть меня из их памяти. Уверена, что в тот момент, когда я покину Лэйна, обо мне забудут. Никто не пытался проникнуть в квартиру, кроме Рэйва и Салли. Сейчас в меня никто не стреляет, и никто в действительности не знает, кто я на самом деле. Лэйн сам это сказал. Я просто поеду домой к своим родителям. Мой папа позаботится обо мне.
– Джо, – рявкает Бретт.
– Идем. Дай мне секунду.
Я не иду. Я никуда не пойду с ним и даже близко не подойду к Алессандро. Сомневаюсь, что когда-нибудь в жизни снова зайду в этот магазин. Вероятно, с этого дня я тоже не съем ни крошки их торта.
Дом. Моя жизнь.
Как же я скучала по пицце с сыром и ночной учебе, на которую я когда-то жаловалась. Больше всего я скучаю по маминому голосу. Ох, моя мамочка.
Я облизываю нижнюю губу, думая, что почувствую привкус железа от крови, но этого не происходит. Я так же сурово смотрю на Лэйна в ответ, а затем шепчу:
– Может, я и позволила тебе лишить меня девственности, но я больше не позволю тебе распоряжаться моими днями. Я хочу быть свободной. Я ухожу. Прямо сейчас.
Две секунды – именно столько времени требуется, чтобы глаза Хаггерти расширились до размеров блюдца, он сморщил лицо и навалился на меня всем телом, напоминая падающую Пизанскую башню. Удар по его половым железам может привести к таким последствиям, и мое колено идеально для этого подошло.
Вот что получишь за то, что укусил меня, свинья. Хия.
– Она что, ударила его по яйцам? – Рэйв произносит это с явным удивлением в голосе.
– Думаю, они не милуются друг с другом, а ссорятся, – возражает Бретт. – Они правда ссорятся, и часто.
Громкий смех Рэйва наполняет воздух вокруг нас, когда Хаггерти крепче сжимает мои запястья и пытается перевести дыхание. Я правда глубоко и сильно вогнала его яйца. Я ниндзя.
Скоро ему придется ослабить хватку на мне, не так ли?
Он этого не делает; его руки сжимаются все сильнее и сильнее. Боль усиливается. Я опускаю ногу на землю и готовлюсь еще раз ударить коленом по его фамильным драгоценностям. Только у меня не получается, потому что он, видимо, предугадывает мое следующее движение и быстро садится мне на живот, наклоняясь и прижимаясь своим лбом к моему.
– Еще раз ударишь меня коленом, и я выбью из тебя все дерьмо.
Я должна была бы испугаться его заявления. Я также должна была бы испугаться того факта, что с каждой секундой моим легким не хватает воздуха. Но я не боюсь. Я невероятно возбуждена. Кто бы мог подумать, что я из тех, кому нравится, когда со мной так грубо обращаются?
Уголки моих губ приподнимаются, и я пытаюсь рассмеяться.
Хаггерти слезает с меня, поднимает с земли, словно я тряпичная кукла, и быстро прижимает к себе.
– Ты за это заплатишь, – тихо говорит он, уткнувшись в мои волосы.
– О Боже, надеюсь на это.
К счастью для нас, Стейси, которая была здесь в тот день, когда я поймала Хаггерти на улице, нигде не видно.
Это совпадение? Рэйв что-то с ней сделал? Я не решаюсь спросить, потому что Хаггерти, Рэйв и я ходим по магазину и рассматриваем торты. Никто не произносит ни слова, и никто не говорит, зачем мы здесь; мы продолжаем изучать.
Адреналин, который когда-то бурлил в моей крови с молниеносной скоростью, постепенно рассеивается, и вскоре меня захлестывает волна страха.
– Вы двое из-за чего-то поссорились? – Рэйв свирепо смотрит на меня.
– Да, – отвечает Хаггерти как раз в тот момент, когда я говорю нет!
Рэйв смотрит на меня с искоркой юмора:
– Тебе нужно больше время, чтобы успокоиться, Сэсси?
Сэсси? Сэсси.
Ненавижу это имя, и то, как оно звучит, и то, что оно символизирует.
– Нет.
– Я, пожалуй, выйду и дам вам двоим несколько минут, чтобы разобраться в этом дерьме. Когда я вернусь, вам лучше прекратить эту ссору. Если нет, то я буду менее щедр с подарком, который подготовил для вас обоих. – Рэйв делает паузу, смотрит в сторону улицы, а затем снова на меня. – Вместо этого, Сэсси, я тогда позволю моему любимому сотруднику отдохнуть от твоей стервозности, забрав тебя в свою комнату и позволив моим людям научить тебя, как ты должна относиться к своей второй половинке. – Он испускает флегматичный вздох. – А после того, как они закончат, я засуну свой член так глубоко тебе в глотку, что ты лишишься дара речи на всю твою оставшуюся гребаную жизнь.
Мои ягодицы сжимаются вместе, в то же время я поджимаю губы, чтобы плотно закрыть рот. Святое дерьмо. Кто этот человек?
Он – воплощение чистого зла.
Больше никаких ссор с Лэйном. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Я обнимаю Хаггерти за спину и прижимаюсь к нему, стараясь показаться маленькой. Пожалуйста, сделай меня невидимкой. Хаггерти, не теряя времени, обхватывает меня своими длинными сильными руками, как большая обезьяна, защищающая своих детенышей от голодного хищника.
Теперь понимаю. Я была так глупа, когда попыталась сбежать, я не подумала, но что, по мнению Хаггерти, я буду делать, когда снова столкнусь с реальным миром? Он должен был это предвидеть.
Рэйв, как и обещал, дает нам немного пространства, и, стоя спиной к витринам, я наблюдаю, как у Хаггерти дергается верхняя губа. Ох, он такой злой, просто кипит от злости.
– Прости, – шепчу я.
Хаггерти качает головой.
– Я не должна была…
– Но сделала. Все кончено. Мы пройдем через это, что бы это ни было, и когда вернемся домой, ты не скажешь мне ни единого слова. Поняла?
Что? Я больше не могу с ним говорить. Это мое наказание?
– Но… но тебе нужно…
– Мне ничего не нужно. Я… не могу поверить… почему? Нет, не отвечай. – Хаггерти сильно зажмуривает глаза. – Я почти готов перекинуть тебя через колено и отшлепать как следует по твоей заднице. Клянусь… – Хаггерти проводит рукой по лбу и по линии роста волос. – Тебе повезло, что я не могу сделать это здесь, потому что, если бы мог, я бы так и сделал.
Я крепко сжимаю бедра и пытаюсь контролировать свое внезапно участившееся дыхание.
– Что ты делаешь? Почему ты краснеешь? Сэсси, ты серьезно?
– Что? – я прикусываю нижнюю губу, пытаясь избавиться от ощущения жара, разливающегося по моей коже.
– Я пытаюсь вести себя с тобой как мудак, а ты заводишься.
Я неловко потираю бедрами друг о друга.
– Нет. Нет, это не так, – я ухмыляюсь.
В тот момент, когда Хаггерти обнажает в улыбке свои кривые зубы, я понимаю, что все будет хорошо. Так и должно быть, потому что я не смогу жить с ним в этой ужасной квартире, если он будет таким угрюмым и злиться на меня. Жесткий взгляд Хаггерти чертовски пугающий, и мне совсем не нравятся его глаза, ни капельки. Однако мне нравится его улыбка. То, как она заполняет большую часть его лица. То, как его глаза выражают то же счастье, что и губы.
– Думаю, тебе, наверное, стоит сейчас поцеловать меня. Ну знаешь, чтобы Рэйв подумал, что мы помирились. – Я стараюсь говорить, как можно невиннее.
– Теперь ты так думаешь? – Хаггерти обхватывает меня руками за талию и одним быстрым движением прижимает к себе.
– Не кусайся, – шепчу я.
– Ты это заслужила.
Мягко, нежно и успокаивающе – так он целует меня, и я растворяюсь в нем, позволяя всем своим страхам улетучиться и смешаться вместе с ароматом тортов.
Глава пятнадцатая
Мы играем свадьбу.
Этого не может быть. Нет! Должно быть, я неправильно расслышала слова Рэйва. Замуж? Я? За Хаггерти? Этого не может быть. Этого просто не может быть. Какой ужасный, глупый, благотворительный подарок для человека, который познакомился со своим будущим женихом всего пять дней назад. Конечно, Рэйв этого не знает, но… но… замуж за Хаггерти?
Рэйв сказал, что, если Хаггерти хочет, чтобы я осталась, мы должны стать мужем и женой. Если мы этого не сделаем, он заберет меня себе.
Рэйв не верит в нашу историю. Даже я могу сказать, что не верит.
Обратный путь до квартиры проходит в тишине, и на этот раз я испытываю облегчение от того, что у меня завязаны глаза, потому что, судя по выражению лица Хаггерти, когда мы впервые сели в машину, он в бешенстве. Может быть, он думает, что Рейв тоже нам не верит. Возможно, он обеспокоен до такой степени, что впадает в ярость. Возможно, он винит меня.
Мне не следовало убегать. Это определенно не улучшило нашу ситуацию.
Когда машина в конце концов останавливается на длительное время, я сглатываю. Пять дней. Мы с Лэйном поженимся через пять дней. Как такое могло случиться? Чтобы получить разрешение на брак, нужно провести в Австралии тридцать дней. Целый месяц. Но Рэйв – плохой. Рэйв добивается того, чего хочет. Рэйв может добиться чего угодно. Например, женщин, которых украли из их жизни и обрекли на ужасное существование против их собственной воли. Или того, чтобы двое людей поженились меньше чем за четверть времени, необходимого для этого в обычных условиях.
Замуж за Хаггерти? Я? Вау!
– Думаю, это лучше, чем быть проданной, верно? – наконец, говорит Хаггерти. Он прав.
– Что лучше, чем быть проданной? – спрашивает Бретт, не подозревая о том, что только что произошло в Алессандро.
– Выйти замуж, – признается Хаггерти с явным беспокойством в голосе.
– Кто выходит замуж?
– Сэсси, – отвечает он.
– За кого?
– За меня! – Хаггерти с трудом выдавливает эти слова.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? – это безумие. Бретт тоже это понимает.
– Магазин. Рэйв. Его подарок. – Хаггерти не совсем ясно выразился.
– О чем ты говоришь? – спрашивает Бретт.
– Рэйв хочет, чтобы мы поженились через пять дней. У нас нет выбора. Он раскусил нас, Бретт. Он раскусил нас. – Он делает паузу. – Думаю, мы в дерьме. Иначе зачем бы ему это делать?
Тишина.
Смех. За этим следует громкий, раскатистый смех – смех Бретта.
– Это не смешно, – кричу я.
– О, но это действительно так, очень смешно, – Бретт смеется громче, а потом фыркает, как свинья, только для того, чтобы рассмеяться еще сильнее.
– Бретт, приятель, заткнись нахуй. Перестань смеяться. Он нас раскусил. – Хаггерти тоже не видит в этом ничего смешного.
– Ну, вот что ты получаешь, трахаясь с гражданским лицом. Карма действительно сука, верно? Я знал, что из-за этого плана меня убьют. Я умру из-за какой-то тупой блондинки с тортом.
Бретт перегибает палку.
– Сними с нее повязку и отведи обратно в квартиру. Мне нужна минутка, – говорит Хаггерти, прежде чем я слышу, как открывается и захлопывается дверца машины.
Да, он злится. Я злюсь, а Бретт? Ну, Бретт только продолжает смеяться.
Вскоре после того, как Хаггерти оставил меня на парковке, я вернулась в квартиру. Не тратя времени, я бросилась в спальню и захлопнула за собой дверь. Бросилась на кровать и уставилась в грязный потолок. Я не помыла потолки. Просто не задумывалась об этом.
Рэйв сказал, что завтра мы с Хаггерти поедем собирать букет, выбирать кольца и покупать свадебное платье. Мы должны оставаться вместе, несмотря ни на что. Мое сердце бешено колотится в груди, когда я сжимаю пальцы в болезненный узел.
Пойти по магазинам за свадебными принадлежностями. Я не смогу этого сделать. Нет! Не могу. Но если он нас раскусил, у меня не останется выбора.
– Миранда…
Я смотрю на деревянную панель двери, забираюсь на кровать и прижимаю колени к груди.
– Что?
– Это я. Хаггерти. Можно войти?
– Хорошо, – говорю я.
Взгляд Хаггерти встречается с моим, и в тот момент, когда они встречаются, меня переполняет столько эмоций, что я не в состоянии перечислить их все. Грусть, страх, тревога… все это создает большой комок, который сжимает мою грудь.
– Я не знаю, как ты… – Он переминается с ноги на ногу, поднимает руки над головой и обхватывает ладонями затылок. – Но я не ожидал ничего подобного тому, что произошло.
– Как ты думаешь, Рэйв сделал это потому, что я сбежала от тебя, или потому, что ты убил Салли? Или потому, что он психопат, который поймал нас на нашей лжи?
– Нет. Что ж, да, психопат, который поймал нас на нашей лжи.
– Все так запутано.
– Ага, так и есть.
– Он знает о Салли?
Хаггерти качает головой:
– Он сказал, что, поскольку я поделился с ними, доказал им свою преданность, он хотел дать мне что-то ценное взамен. Я знаю, что это чушь собачья. Я знаю Рэйва. Он подозревает тебя.
– Но свадьба?
– У него извращенный разум.
– Ага.
– Он больше ничего не сказал о том, где Салли, только то, что он знает, что я поделился тобой. В этом нет смысла, потому что Салли ни хрена не мог ему сообщить. Я жду ответа от нашего куратора. Отправил запрос о помощи. У нас проблемы.
Я прижимаюсь щекой к сгибу колен и смотрю на живот Хаггерти, зная, что под его обтягивающей футболкой скрывается кожа, по которой я пробегала руками в порыве страсти. Возможно, мне больше никогда не доведется это сделать, потому что в любую минуту я могу стать кормом для рыб на дне океана. Я смеюсь. Смеюсь так сильно, что через несколько секунд по моим щекам текут слезы.
– Ты смеешься или плачешь?
Я смеюсь еще сильнее.
– Миранда?
– Я труп… – я хихикаю. – Свадьба… – Мои слезы усиливаются. – Это уморительно. – Я падаю на спину. Я в полном шоке от того, что произошло сегодня.
Бретт прислоняется к дверному косяку, скрестив руки на груди:
– Она что, совсем чокнулась или что-то в этом роде?
– Да, думаю, что так и есть, приятель.
– Удачи тебе в этом. – Хихиканье Бретта вызывает у меня новый взрыв смеха.
– Прекрати смеяться, – говорит Хаггерти. – Нет, серьезно, это не смешно. Совсем не смешно. – Следует короткая пауза. – Ты же смеешься, да? Не плачешь?
Когда я, наконец, ловлю себя на том, что задыхаюсь, и меня больше не плющит от смеха от такой нелепости, я плачу. Я плачу так сильно, что у меня трясутся плечи. Хаггерти быстро подбегает ко мне и еще быстрее заключает меня в объятия.
Выйти замуж за Хаггерти? Я? У меня нет выбора. Ну, это если мы вообще доживем до этого дня.
