Текст книги "Пиф-паф (ЛП)"

Автор книги: Белль Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава двадцать четвертая

Моя киска пульсирует, как у сукиного сына, и я в третий раз пытаюсь завалить Лэйна, но в итоге моя голова оказывается у него подмышкой, а ноги зажаты между его ног.

Как он это делает? Он знаком с господином Мияги лично?

– Отп… сти… ня. – Я пытаюсь что-то сказать, но у меня перехватывает дыхание.

Он слегка ослабляет хватку.

– Что это было?

– Отпусти меня!

– Я собираюсь спросить тебя еще раз: ты позволишь мне показать тебе, как это делается, хорошо?

– Да. Ладно, да. Я бы не хотела, чтобы в следующий раз ты откусил мне сосок.

– Обещаешь? – спрашивает он, смеясь.

– Да. – Я задыхаюсь. Я сейчас сделаю все, что угодно. – Выпусти меня из своей подмышки.

Как только меня освобождают, я, пыхтя, отступаю назад, мгновенно сгибаясь пополам.

– Хорошая девочка, – говорит он. – Как твой клитор?

Я встаю. Свирепо смотрю на него. Мелкие морщинки складываются у его глаз от удивления.

– Пульсирует, – рычу я.

– Иди сюда. – Он обхватывает меня одной рукой и подает мне знак подойти к нему.

У меня ничего не осталось. Никаких фокусов. Никаких сил. У меня раскалывается голова. Кожа на животе горит; надо было надеть футболку, а в висках до сих пор пульсирует боль.

– Ты меня поцарапал, – говорю я, глядя на свой живот.

– Я же просил тебя надеть футболку, не так ли? Но разве ты послушалась?

Неважно.

Я закатываю глаза и обхватываю бедра руками.

– Иди сюда, я научу тебя.

– Мы можем сделать перерыв?

– Нет.

– Но я устала.

– Если на тебя нападают, тебе нужно собраться с силами, так что сейчас самое подходящее время.

– Я думаю, что ты задира.

– Нет. Я пытаюсь научить тебя, как спасти свою жизнь, как сбежать, раз уж ты упорно идешь наперекор всему, что я тебе говорю, например, не впускать никого в дом.

И снова он вернулся к этой теме. Неужели он ничего не может оставить без внимания?

– Ты будешь нежен?

– Я буду нападать.

Глядя на его самодовольное лицо, мне снова хочется попробовать свой трюк с коленом, но для этого нужно двигаться, а я не хочу двигаться.

Лэйн делает шаг ко мне.

Я отступаю на шаг.

– Я собираюсь обнять тебя. Вот и все.

– Обнять? – мне нравится, как это звучит, потому что Лэйн обнимает всем сердцем, а не только конечностями. Ты чувствуешь его заботу, его сострадание и его потребность в утешении, когда находишься в его объятиях. – Давай, – говорю я, едва открывая рот, потому что это требует энергии, которой у меня нет.

Большие, толстые руки обвиваются вокруг моей спины. Его тело прижимается к моему. Он так мне хорошо подходит.

Я прижимаюсь к груди Лэйна и наслаждаюсь его комфортом, пока он не отстраняется.

– Тебе лучше?

– Ага, – отвечаю я. – Вернись и обними меня еще раз.

– Нет.

Наши взгляды встречаются.

– Сейчас я покажу тебе защитные приемы.

– Хорошо. – Я надуваю губки.

– Мы будем двигаться медленно.

– Я могу медленно двигаться. – Ну, думаю, что могу. Если нет, то лягу на пол, как опоссум, притворяясь мертвой. Это может сработать.

Лэйн стоит передо мной на расстоянии вытянутой руки. Он напрягает мышцы, и я наблюдаю, как ритмично бьется артерия на его шее.

О, боже, судя по всему, он серьезно относится к преподаванию.

– Первое, чему ты научишься – это то, что мы называем «удар молотка». Какой бы предмет ты ни нашла вокруг себя – чашку, связку ключей, картофелечистку, – не имеет значения, что это такое, главное, чтобы ты могла с легкостью взять его в руки и чтобы он был весомым или острым.

– Хорошо. Вес или острота.

– Итак, я хочу, чтобы ты быстро осмотрела комнату и нашла что-нибудь.

Я смотрю налево, затем направо, пока не замечаю металлический таймер для приготовления яиц у плиты. Я бросаюсь к нему и беру его в руки.

– Хорошая работа, – говорит он, когда я возвращаюсь на прежнее место. – Теперь поставь ноги на пол и внимательно смотри на меня.

Я делаю, как он говорит. Смотрю ему в глаза. Затем улыбаюсь, как будто это нелепо, потому что нелепо то, что я держу металлический таймер для приготовления яиц в качестве оружия.

– Не улыбайся. Я страшный чувак.

Он может быть страшным парнем, это правда, но я знаю другую сторону Лэйна, добрую и поддерживающую – он не так страшен для меня. Лэйн бросает на меня свой суровый взгляд. Моя улыбка исчезает. Я сосредотачиваюсь.

– Теперь переведи свой взгляд на каждую из моих самых уязвимых точек.

Я сразу же перевожу взгляд на его промежность.

– Начиная с глаз.

– А. – Я снова смотрю ему в глаза.

– Мы не нападаем сразу же на самое очевидное место, потому что они поймут, о чем ты думаешь, и остановят тебя прежде, чем ты успеешь что-либо предпринять.

– Не целиться сразу в пенис. Поняла.

– Теперь переведи свой взгляд с моих глаз на нос, затем на горло.

Я сосредотачиваюсь на его носу, а затем на горле.

– Хорошая девочка. Теперь мой пах.

Я опускаю взгляд, как было велено. Облизываю губы.

– Ты что, только что облизала губы?

– Нет. – Я качаю головой.

– Вот, черт. Женщина, соберись.

– Да. Я собрана, это ты нет.

– Хорошо, значит, ты делаешь это в таком порядке: глаза, нос, горло, а потом – и только потом – пах. Тебе нужна максимальная отдача и быстрые повторяющиеся удары.

– Ладно. Глаза, нос, горло и пах. Максимальный удар. Повторяющиеся удары.

– Отлично. А теперь посмотри на меня.

Я смотрю в его прекрасные глаза.

Он не страшный, по крайней мере, для меня.

– Тебе нужно держать оружие, которое ты нашла, вытянув его сбоку от себя, и когда ты пойдешь на меня, тебе нужно наносить удары в разные стороны. Целясь мне в глаза. – Лэйн поднимает сжатый кулак в воздух. – Бам! – Он тычет кулаком себе в глаза. – Затем в нос… бам! – Он повторяет предыдущее движение. – Затем в горло… бам!

– Хорошо, я могу это сделать.

– Знаю, что можешь. Так что теперь я хочу, чтобы ты опробовала это на мне.

– Что? – я не собираюсь бить его таймером для приготовления яиц. Он что, сумасшедший?

– Попробуй ударить меня. – Он делает мне знак рукой, чтобы я подошла к нему.

Я качаю головой:

– Ты хочешь, чтобы я тебя ударила?

– Да, я хочу, чтобы ты попыталась ударить меня. – Он замолкает. – Сделай то, что я тебе только что показал.

– Ну, то есть на самом деле ударить тебя или притвориться, что ударила? – Я прикусываю нижнюю губу.

– Ударь меня по-настоящему, – требует он.

Чёрт! Хорошо.

– Тогда ладно. – Я поворачиваю таймер для приготовления яиц тыльной стороной ладони, так что половина остается зажатой в кулаке, а другая часть открыта. Делаю шаг назад, затем вперед, не сводя с него глаз. Поднимаю руку, готовясь опустить ее.

Сначала глаза.

Бам!

Я двигаю рукой так быстро, как только могу, но Лейн блокирует меня. Как это может сработать? Лэйн точно знает, что я собираюсь делать, потому что он проинструктировал меня, куда и как бить.

– Не останавливайся. Продолжай. Быстрые повторяющиеся удары. Мы не уйдем, пока ты меня не ударишь.

– Так что, теперь я должна расквасить тебе нос?

Он кивает.

– Затем твое горло?

– Лия, чем быстрее ты двигаешься, тем больше у тебя шансов вступить в контакт. У тебя будет только один шанс встретившись с настоящим злоумышленником, но он не будет знать о его приближении, потому что будет больше озабочен защитой своих фамильных драгоценностей.

– Хорошо.

Я поднимаю кулак, атакую и наношу удар ему в нос. Он останавливает меня. Я не жду и целюсь в горло, но он блокирует меня. Я замахиваюсь рукой в сторону его члена, но он перехватывает меня ногой. Я не останавливаюсь. Я снова целюсь ему прямо в глаза. Я застряла. Он слишком быстр, но я не могу отступить. Мне нужно что-то поменять, поэтому я меняю порядок и сильным ударом целюсь ему в нос, он быстрее меня, поэтому я делаю еще один выпад.

Треск.

Таймер для приготовления яиц врезается в кость.

Он отступает на несколько шагов.

– О, черт. – Я бросаю таймер и бросаюсь к нему, касаясь пальцами его щеки. Мое сердце учащенно бьется, а тело сотрясает дрожь. Я ударила его прямо под левый глаз, прямо туда, где у него шрам.

Он прищуривается, а потом улыбается:

– Отличная работа.

– Ты в порядке? – я съеживаюсь. Я же только что ударила его по лицу, сильно. Так сильно, что услышала, как таймер ударился о его скулу.

– В полном порядке. Без сомнения, утром у меня будет синяк под глазом, но этого следовало ожидать. – Он часто моргает. По его щеке скатывается одинокая слезинка.

Его глаза наполняются слезами.

– Давай еще раз, – говорит он.

– Нет, нет, нет. Я не хочу снова бить тебя.

– Поверь мне, ты этого не сделаешь. Я позволил тебе меня ударить.

– Нет, ты этого не делал. – Я заслужила его ударить.

– Докажи.

Я наклоняюсь вперед, целую его в щеку, а затем говорю:

– Ладно, ты сам напросился.

Он шлепает меня по заднице, когда я поворачиваюсь.

Снова и снова я пробиваюсь по блокам Лэйна, пока мои руки не превращаются в желе, и я начинаю горбиться и задыхаться. Он позволил мне достать его, и знаю, что он точно это сделал, потому что, как бы я ни старалась, я не смогла нанести еще один удар.

Лэйн – гребаная машина. Он быстр, у него кошачьи рефлексы.

– После мы разучим удар ладонью, но это мы оставим на завтра.

– Что? Есть еще чему поучиться? – спрашиваю я, наклоняясь вперед, согнув колени и уперев руки в бедра.

Лэйн смеется:

– Да, и многому.

– Но на сегодня хватит? – Я тяжело дышу, едва в состоянии перевести дыхание.

– Ага.

Слава Богу.

Я стону. Опускаюсь на колени, прежде чем упасть на спину.

– Это называется поза «Мертвого опоссума», если ты подойдешь сюда, я научу тебя ей, – говорю я.

Смех заполняет пространство вокруг меня.

– Давай, вставай.

Я ничего не говорю. Лежу перпендикулярно полу с закрытыми глазами и очень стараюсь не дышать до тех пор, пока это не станет абсолютно необходимо.

– Ты потеряешь сознание, если продолжишь задерживать дыхание, как сейчас.

Хорошо. Тогда я немного отдохну. Для меня это беспроигрышный вариант.

Лэйн наклоняется надо мной и берет меня за запястья. Я вскрикиваю, но тут он отрывает меня от пола. Его руки быстро опускаются ниже моей задницы, и он, пыхтя, перекидывает меня через плечо.

Я рычу.

– Это несправедливо.

– Знаю, – отвечает он, направляясь в коридор, который ведет к спальням.

– Куда мы идем?

– Тебе нужно принять душ. От тебя воняет, как от задницы.

– Не хочу, – кричу я.

– Ох, но нужно.

Дверь с сеткой дребезжит от громкого стука.

Лейн ставит меня на ноги и отворачивается от меня. Он с важным видом идет по коридору, пока не останавливается прямо перед дверью, наклоняет голову набок и, прежде чем открыть дверь, всматривается сквозь стекло.

– Привет, Сторм.

– Боже мой, с вами обоими все в порядке? Мы услышали крики.

– И, то есть ты хочешь сказать, что пришла без всякой защиты и просто постучала в дверь? – спрашивает Лэйн. Мгновение проходит. – Это было не очень умно.

Я бросаюсь к двери на нетвердых ногах и говорю:

– Привет, Сторм. У нас все в порядке. Мы просто… – Что я могу сказать? Чёрт! Лэйн учил меня самообороне. Девушка должна защищать себя сама. Осторожность никогда не бывает лишней.

– Мы играли, – спокойно замечает Лэйн.

– Играли? – говорит она, прежде чем поджать губы.

– Да. Играли. Как это делают женатые люди. Танцуем, боремся, занимаемся сексом.

Я игриво хлопаю его по груди и говорю:

– У нас все хорошо. Спасибо, что пришла проведать нас.

– Для этого и существуют соседи, – говорит она, расслабляя плечи.

– Да, спасибо. – Лэйн улыбается.

– Я просто хотела убедиться, что у вас, ребят, нет никаких проблем.

– Нет. Никаких проблем, – успокаиваю я.

– Ладно, хорошо. Я оставлю вас вдвоем. – Ее щеки вспыхивают. – Увидимся завтра, Лия.

– Увидимся.

Сторм поворачивается и идет по садовой дорожке, а Лэйн быстро закрывает дверь.

– Вот о чем я и говорю, – говорит он, когда наши взгляды встречаются. – Ты всегда должна быть уверен, что защищена. Что за глупая женщина, пришла сюда, думая, что у нас неприятности, и не имея никакой защиты.

– Может быть, Сторм тоже знает мистера Мияги и ей не нужен таймер для приготовления яиц, чтобы тыкать в твои уязвимые места? Может, у нее сногсшибательные бедра и кошачья ловкость, благодаря которым ты окажешься на заднице за две и одну десятую секунды.

– С ее-то маленькими бедрами? Сильно в этом сомневаюсь.

Мой смех наполняет прихожую.

Ее маленькие бедра.

Ох, Лэйн.

Глава двадцать пятая

Сегодня пятница, и мой желудок бурлит, когда я кипячу чайник и наливаю кофе в две кружки, стоящие на кухонной стойке.

Сегодня приходит Сторм. Снова. Точно так же, как и в предыдущие два дня. Мы планируем, как и вчера, испечь что-нибудь и полюбоваться на горячего парня по соседству.

– Я ухожу на работу. – Лэйн направляется ко мне, одетый в темно-синий костюм с белоснежной деловой рубашкой и серым галстуком в руке.

Я склоняю голову набок и думаю о черной куртке, которая была на нем, когда мы впервые встретились у «Алессандро». Я скучаю по куртке и потертым синим джинсам.

– Помни, что нужно быть начеку. Не теряй бдительности. Не выходи на улицу.

Я поднимаю чайник и наливаю горячую воду в две кружки. Все еще не могу поверить, что он понятия не имеет, что я уже несколько раз выходила на веранду. Может быть, у него там нет шпионских программ или он не следит за тем, что я делаю в середине дня.

– И еще, постарайся не оставлять Сторм надолго одну в комнате. Я проверю, нет ли «жучков», когда вернусь домой.

– Ага. – Я ставлю чайник на место и достаю молоко из холодильника, наливая немного в каждую чашку.

– И будь осторожна в своих словах.

– Знаю. – Взяв кофе для Лэйна, я перехожу на другую сторону стойки и жду, пока он заправит серый галстук, который держит в руке, за воротник рубашки.

– Тебе нужно быть бдительной. – Он поправляет пиджак.

– Вчера ты говорил мне то же самое. – Я улыбаюсь, передавая Лэйну кофе и поправляя его галстук.

– Знаю. – Лэйн улыбается, прежде чем отхлебнуть из кружки. – И вероятно, я скажу тебе то же самое завтра.

– Охотно верю.

Лэйн делает большой глоток кофе, а затем переминается с ноги на ногу, пока не ставит кружку на стойку:

– Опаздываю. Я, пожалуй, пойду.

– Хорошего дня, дорогой, – говорю я, как любящая жена, которая желает своему мужу хороших дней по утрам и сладких снов по ночам.

– И тебе тоже, милая тыковка.

– Милая тыковка?

– Просто смирись с этим.

– Окей.

Лэйн сокращает между нами расстояние и кладет обе ладони мне на плечи:

– Будь осторожна.

– Буду.

– Хорошо. – Он наклоняется ко мне и прижимается своими губами к моим, завладевая моим ртом сильно, быстро и по-хозяйски.

Ни хрена ж себе!

Я отвечаю ему тем же.

Лэйн останавливается. Его глаза вылезают из орбит.

– Блядь, – говорит он, отступая. – Вот дерьмо. Я не подумал и просто сделал то, что хотел сделать все утро. – Он проводит руками по затылку, прежде чем обхватить его. – Наверно, мне не следовало этого делать.

Он все утро думал о том, чтобы поцеловать меня? Мое сердце замирает, когда я прижимаю руку к груди и улыбаюсь.

– Все в порядке, – говорю я, затаив дыхание.

– Мне не следовало целовать тебя.

Но я рада, что он это сделал. Жаль, что у меня самой не хватило смелости поцеловать его задолго до этого.

– Честно говоря, это было прекрасно. Мне понравилось.

Открыто. Честно. Спокойно. Я хочу, чтобы между нами все было именно так, и я хочу, чтобы он тоже чувствовал себя так со мной.

– Я, пожалуй, пойду. – Он опускает руки и громко выдыхает.

– Ты же не хочешь опоздать. – Я приподнимаюсь на цыпочки и провожу пальцами по волосам Лейна, прежде чем нежно прижаться губами к его щеке. – Мне понравилось, – шепчу я снова, глядя ему в глаза.

Его руки обхватывают мою талию. Губы снова накрывают мои, и он целует меня с такой настойчивостью, голодом и страстью. Он целует меня так, словно у него, возможно, больше никогда не будет такой возможности.

Все утро я прокручивала в голове прощальный поцелуй и снова и снова переживала каждый чудесный момент.

Я хочу, чтобы их было больше. Хочу больше его. Хочу большего от своей жизни. Кем я становлюсь?

Раздается стук в дверь. Сетка дребезжит.

Сторм.

Я мчусь к двери. Поворачиваюсь и распахиваю ее настежь.

– Привет, красотка, – говорю я в тот момент, когда ярко-голубые глаза Сторм сверкают.

– Доброе утро, красавица, – отвечает она.

Красавица. Это приятно.

– Заходи. – Я открываю сетчатую дверь и отступаю в сторону, пропуская ее. – Я подготовила духовку. Даже приготовила для нас фартуки. – Я визжу от восторга, когда мы идем на кухню.

– Замечательно, – отвечает Сторм.

Вручая Сторм розовый фартук, я надеваю голубой на талию и шею, прикрывая джинсы и футболку.

– Где твои противни и миски для смешивания? – Сторм смотрит в сторону плиты.

– Я покажу.

Роясь в старых кастрюлях и сковородках в ящиках, Сторм достает то, что нам нужно.

– Можешь достать муку, молоко, масло и яйца?

– Конечно.

Вскоре на столе остается мука, в мусорном ведре – пустая бутылка из-под молока, а раковина усеяна яичной скорлупой.

– Люди совершают ошибку, слишком энергично взбивая смесь, – говорит Сторм, осторожно крутя деревянной ложкой в миске. – Выпечка – это как занятие любовью. Для начала тебе нужно аккуратно перемешивать смесь, а затем, со временем, ты сможешь набирать обороты и увеличивать скорость. При таком способе тесто получается более воздушным и легким, а в результате получается влажный и пышный пирог. Нам нужен воздух, который поможет ему идеально подняться. Чем больше воздуха, тем сильнее он поднимется.

Так вот как это делается, и то же самое происходит с занятиями любовью, да?

Интересно.

Я наклоняю голову набок и закрываю глаза, представляя горячее тело Лэйна, извивающееся под простынями. Мы занимались любовью? Или трахались? Сначала все было медленно и нежно, ну… после того, как он порвал мою девственную плеву, потому что я помню, что этот момент был быстрым… но это было похоже на то, о чем говорит Сторм. Медленно и нежно. Быстро и без промедления. Медленно, а затем снова нежно. Он набирал, и набирал, и… Я сглатываю.

– Ты в порядке? – Сторм прищуривается. Ее брови опускаются.

Я прочищаю горло:

– В порядке. Просто кое-что возникло в голове. Просто воспоминание. Не о чем беспокоиться.

– Когда я пеку, то часто ловлю себя на том, что вспоминаю, в основном, о своей маме.

– Ох, это мило. Это она научила тебя, как это делается? – я обмахиваю лицо ладонями, и к щекам приливает жар.

– Ага, научила. Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты покраснела.

– Да. Мне просто немного жарко.

– Иди, включи вентилятор, если это поможет.

– Хорошая идея.

С охлажденной кухней и готовой смесью, мы заполняем формочки шоколадно-коньячным тестом и отправляем их в духовку. Сторм смотрит на часы:

– Чтобы они были готовы, потребуется тридцать пять – сорок минут, а это значит, что у нас будет достаточно времени для обеда. Затем мы достанем их из духовки, положим на решетку для охлаждения и выйдем на улицу, чтобы посмотреть, как Тобин делает свою дневную тренировку.

Тобин.

О, я почти забыла о нем, так сильно была сосредоточена на изучении искусства приготовления тортов.

– Хороший план, – говорю я. – Что хочешь на обед: салат или сэндвич? У меня есть с ветчиной или курицей.

– Я не привередлива, делай, что хочешь. Я тебе помогу.

– Тогда салат.

– Отлично.

Полдень наступает быстро. Мы со Сторм сидим на веранде с бутылкой красного вина и двумя бокалами, а перед нами по двору носится сумасшедшая Джеза.

– С минуты на минуту… – Сторм смотрит на часы. – Уже почти пора. – Она в гораздо большем восторге от этого, чем я. Думаю, подглядывать через дырку в заборе и близко не так увлекательно, как наблюдать с более уютным и широким видом прямо перед домом. К тому же, у нас есть вино.

Как по команде, появляется Тобин. Его оливковая кожа блестит под полуденным солнцем. Его густые, сочные волосы подпрыгивают на макушке, когда он приседает. Его мышцы напрягаются и расслабляются, когда он выпрямляется, а затем замирает.

Я делаю глоток вина.

– На улице чудесный денек, не правда ли, подружка? – я хихикаю, ненадолго переводя взгляд на Сторм, которая тоже отпивает из своего бокала.

– Потрясающий денек, если можно так выразиться.

Тобин наклоняется, баскетбольные шорты обтягивают его.

– Спасибо тебе, Господи, – бормочет Сторм.

Я хихикаю:

– Он создал много прекрасных вещей.

– О, Божечки, так и было.

Мы обе смеемся.

Тобин выпрямляется. Он поворачивает голову в нашу сторону и подмигивает.

– Черт, как горячо. Мне нужно еще вина. Здесь ужасно влажно, – мурлычет Шторм.

Тобин выпрямляется и поворачивается всем телом влево, затем вправо.

– О, Господи, Господи, Господи. Спасибо. Я бы взяла себе кусочек, – подбадривает Сторм.

Я открываю рот. Сегодня Сторм гораздо более красноречива, чем вчера. Она не солгала, когда сказала, что использует это время для вдохновения при создании ребенка.

– Ого, какие формы, – говорит она, когда Тобин делает стойку на руках на одной руке.

Он реально привлекает к себе внимание. Я неловко ерзаю на кресле. Это кажется неправильным. На Тобина приятно смотреть, но он не Лэйн.

Мое сердце учащенно бьется. Лэйн. Он единственный парень, на которого я хочу пялиться.

Я делаю глоток вина и опускаю взгляд в пол.

– Ты в порядке? – спрашивает Сторм.

– Да, в порядке. Просто ищу бутылку вина.

– Она у меня. – Пауза. – Подлить еще, подружка?

– Пожалуйста.

– Тобин – это нечто? Чего бы я с ним только не сделала, – говорит Сторм с такой уверенностью, что я не могу не хмыкнуть в знак согласия, хотя сама чувствую совсем не то же самое.

– В постели он был бы настоящим демоном, это сразу видно, – продолжает Сторм.

– Так вот чем ты занимаешься, пока я весь день провожу на работе.

Лэйн.

У меня вздрагивает рука, забрызгивая все лицо вином. Оно стекает мне на футболку.

Откуда он вообще взялся? Почему он не на работе? Почему Джеза не залаяла, чтобы предупредить меня, что он дома?

Миранда, не оборачивайся и не смотри на него.

Его свирепый, чертовски страшный взгляд будет виден всем. Я чувствую, как его взгляд прожигает мой затылок.

– О боже, – шепчет Сторм.

У меня будут большие неприятности.

Очень большие неприятности.

Переводя взгляд на Сторм, я наблюдаю, как она ставит свой бокал с вином на пол.

– Ну, я и так собираюсь уходить. Не забудь охладить пирожные. Мне нужно постирать или… еще что-нибудь сделать. Я только что вспомнила.

Возьми меня с собой. Нет, не уходи.

Сторм встает. Ее глаза встречаются с моими.

– Прости, – произносит она одними губами, прежде чем исчезнуть. – Ретт, рада снова тебя видеть.

Он рычит.

Да, я в беде. Беда, беда, беда.

Входная дверь захлопывается.

Не уверена, сколько времени проходит, прежде чем Лэйн спрашивает:

– Ты собираешься и дальше сидеть здесь, облитая вином, или все-таки зайдешь внутрь?

– Первое, – шепчу я.

– Прости, что ты сказала?

– Второе. – Я опускаю голову, смотрю на вишневое вино, пачкающее кожу на моей руке, и вздыхаю, прежде чем встать.

– Давай, Джеза. Внутрь, – кричит Лэйн.

Она не приходит. Я открываю рот, чтобы самой ее позвать, но, прежде чем я успеваю это сделать, Лэйн издает громкий волчий свист, и она вприпрыжку бежит по траве через веранду и прямо в открытую дверь.

– Ей понадобится вода, – говорю я, следуя за ней и не поднимая головы.

– Ее миска полна.

– Может, и нет.

– Полная, – пресекает он.

Я поднимаю взгляд вверх, что является большой ошибкой, потому что глаза Лейна, узкие и холодные, устремлены на меня.

Ой!

Он захлопывает раздвижную дверь. Протопал в гостиную, включил телевизор, а затем и музыку.

Он обходит комнату за комнатой, обыскивая, вытаскивая мебель, а затем запускает пальцы под шкафы.

Я ничего не говорю. Я также решаю, что пока лучше всего спрятаться в гостиной, что я и делаю.

Проходит двадцать минут, и Лэйн возвращается, уже без костюма, в одних шортах для бега. Он смотрит на меня так, словно я его ограбила, а потом выставила украденные вещи напоказ прямо у него перед носом.

Лэйн хватает пульт, выключает телевизор и бросает его на спинку кресла. Я с трудом сглатываю. Не знаю, что сказать. Ты думаешь, что видел то, чего на самом деле не было? Да, я немного извращаюсь, но он меня не возбуждает?

– На самом деле я не сделала ничего плохого. – Я выпрямляюсь в кресле и прищуриваю глаза. – Я не… это не то… ты же знаешь, что на самом деле я тебе не жена.

– Ну ни хрена себе, – рычит он.

– Ладно, перестань злиться из-за того, что я смотрела на горячего чувака по соседству.

– Горячего чувака. – Он смеется, но я вижу, что это вовсе не из-за юмора. – Я не собираюсь не злиться.

Что мне делать? Я не знаю, что сделать, чтобы все исправить… Рассказать ему, что произошло на самом деле. О чем я думала.

– Ага, пф-ф-ф! Агрх. – Лэйн поджимает губы.

Что мне на это ответить? Мне встать и уйти? Потому что это то, что я хочу сделать.

– Ты не слышала, как я вошел?

– Нет.

– Нет, не слышала, и это меня так бесит. Я мог бы перерезать вам обоим глотки, а у вас не было бы и секунды, чтобы осознать это, прежде чем вы были бы мертвы. – Лэйн вскидывает руку к затылку. – Ты пытаешься умереть? Потому что именно так я и думаю, раз ты, похоже, занимаешься тем глупым дерьмом, которым продолжаешь заниматься.

Что? Хах? Не-е-е-ет!

– Я не знаю, что с тобой делать. – Его руки опускаются, пока не повисают вдоль тела. – Ты делаешь все невозможным.

– Нет, не делаю. Не все. Это не так. – Я хмурюсь. Черт возьми, он прав. Я не обращала внимания на то, что происходило вокруг меня. Меня могли убить, и все же на минуту я забыла о страхе.

– Тебе не следовало находиться на веранде и делать то, что ты делала.

– Знаю.

– Ты облажалась, малышка. Ты вышла на улицу. Я согласился с тем, что Сторм здесь, но не с тем, что ты будешь на улице. Все очень просто.

Он не ревнует; он злится из-за того, что я не следовала его правилам защиты. Я должна была бы радоваться этому, но это не так. Всего на секунду я подумала, что наш утренний поцелуй, возможно, что-то значил для него, и что его реакция на то, что, по его мнению, я пялилась на соседа, вызвала появления зеленоглазого монстра, но проблема не в этом.

– Если Рэйв найдет нас, он не станет трубить в огромный мегафон, чтобы предупредить тебя о своем присутствии. Он также не будет размахивать красным флажком у тебя перед носом, объявляя о своем прибытии. Ты понимаешь насколько тупо себя вела сегодня?

Я киваю.

– Ты была на улице. Ты не должна выходить на улицу без меня.

– Знаю.

– Иди в свою комнату. Я не могу на тебя смотреть.

Что? Он отсылает меня в мою комнату? Я не ребенок, и он, безусловно, не мой отец.

– Прости, ты только что сказал мне идти в свою комнату, как будто я какой-то подросток в пубертатном периоде?

– Да, я так и сделал, потому что ты, черт возьми, ведешь себя как подросток.

Я вскакиваю на ноги. Огненные шары прыгают внутри меня от органа к органу, как будто они заперты в автомате для игры в пинбол.

– Ты – задница.

– Задница, – смеется он.

– Что ж, это правда.

– А ты соплячка.

Я сокращаю расстояние между нами:

– Мне следовало бы треснуть пощечину по твоему глупому лицу и нанести «удар молотком» по твоей тупой глотке за то, как ты со мной разговариваешь.

– Так сделай это.

Что? Я не собираюсь его бить. Он причинил мне боль. Он обращался со мной как с ребенком. Его слова задели меня, но я не склонна к насилию.

Я не жестокая.

От свирепого взгляда Лэйна у меня мороз по коже.

– Сделай это, – шипит он сквозь зубы.

– Нет, я бы не стала…

Он хватает меня за запястье и притягивает к себе. Его взгляд становится диким и тревожным.

– Лэйн, – шепчу я. – Ты делаешь мне больно.

Его хватка усиливается, а челюсть сжимается.

– Тебя могли убить. Я не хочу, чтобы ты умирала. – Он отпускает меня. Отступает на шаг, но затем подходит ко мне и кладет руку мне на поясницу. Его взгляд смягчается, когда он скользит пальцами вверх по моей спине и забирается под футболку. Добравшись до задней части моей шеи, он обхватывает ее пальцами. – Я чертовски люблю тебя, – выдыхает он. – Почему ты не видишь, что мне невыносима мысль о том, что с тобой что-то может случиться?

Он любит меня. Мое сердце учащенно бьется. Слезы наворачиваются на глаза.

– С каждым днем я хочу тебя все больше и больше. Я чертовски хочу тебя, – рычит он так, что это говорит о том, что он уже мысленно сорвал с меня всю одежду. – Я не могу… Хочу… каждый день ты сводишь меня с ума. Ты была со мной. Я был внутри тебя, и тот факт, что я… для меня это пытка.

Я с трудом сглатываю. Задерживаю дыхание.

– Позволь мне любить тебя, Миранда. Позволь мне овладеть тобой, – шепчет он, кладя свободную руку мне на ягодицы и крепко прижимая к себе. – Я хочу тебя. – Лэйн подтягивает меня к себе. Его губы накрывают мои.

Я делаю глубокий вдох, выдыхаю и улыбаюсь.

– Я тоже хочу тебя. Я тоже тебя люблю.