Текст книги "Порочная жизнь настоящего героя"
Автор книги: Барбара Мецгер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Глава 23
Но сначала Дэниел расспросил Добсона и Довиля. Ни один из них не знал ничего, что могло бы дискредитировать этого человека. Добсон подтвердил, что виконт Троубридж – благопристойный джентльмен с отличной родословной и многообещающим будущим в правительстве. Довиль сообщил, что камердинер виконта провел с ним не один десяток лет, что означало, что он – хороший хозяин и щедро платит жалованье.
Затем Дэниел спросил о нем у своей матери, когда та вернулась с приема, где танцевали вальс. Она решила, что заслуживает глоток хереса, после того, как провела день в окружении хихикающих девчонок и неуклюжих мальчишек, так что Дэниел присоединился к ней за стаканчиком. В любом случае, приглашение на обед должно было исходить от нее, но он решил посовещаться с ней главным образом потому, что матушка знала все обо всех, хотя и провела почти всю свою замужнюю жизнь вдали от Лондона. Дэниел поинтересовался: как получилось, что она так хорошо информирована?
– Благодаря моим верным партнерам по переписке, знаешь ли, дорогой. И лондонским газетам, на которые твой отец всегда подписывался для меня. Я люблю быть в курсе светских и политических новостей, не важно, как далеко я нахожусь от столицы. В самом деле, когда ты уехал на эту ужасную войну, нам каждый день доставляли по пять газет. Нам привозили лондонскую «Таймс» и…
Дэниел откашлялся. Приглашение нужно было послать задолго до того, как наступит время обедать.
– О, да, ты хотел узнать о виконте Троубридже, не так ли? Полагаю, что я была знакома с ним еще со времени собственного дебюта, до того, как он унаследовал титул. Его семья всегда была близка ко двору.
– Он так стар? Я имел в виду, что он выглядит намного моложе. – Дэниел думал, что Троубриджу за сорок – не слишком почтенный возраст для зрелой мисс, которой двадцать с хвостиком. Кроме того, он достаточно хорошо выглядит, чтобы взять себе жену, которая в два раза моложе.
Леди Кора потрепала сына по щеке.
– Это все от порядочной жизни, мой дорогой, без вредных привычек. – Она не имела в виду прошлое дебоширство Дэниела, только то, что лорд Морган выглядит старше своего возраста из-за пристрастия к выпивке и курению. – И из-за отсутствия других страстей, которые добавляют годы к внешности джентльмена – как, например, стремление ввязываться в драки.
Дэниел коснулся своего ни один раз сломанного носа, а затем спросил:
– Кстати, как поживает инвалид? Он спокойно отдыхал, когда я заглянул к нему, а мисс Рейнольдс читала у его постели. Его дыхание, кажется, пришло в норму.
Матушка улыбнулась.
– Врач полагает, что больной готов вернуться в собственный дом, с надлежащими мерами предосторожности, разумеется. Я убедила его, что лорду Моргану нужно еще несколько дней постельного режима и заботливого ухода.
– Какую сумму ты дала ему в качестве взятки?
– Немного. Не такую большую, какую передал ему лорд Морган.
– Итак, твое сводничество приносит плоды?
– Не думаю, что уже можно вдыхать запах флердоранжа, но у меня есть надежды. К тому времени, когда он уедет отсюда, лорд Морган должен слишком привязаться к нежному прикосновению женщины, чтобы отказаться от него.
– И ты не позволишь ему уехать, пока это не произойдет. Неужели ты считаешь, что поступаешь честно?
Леди Кора парировала невысказанную критику следующими словами:
– А разве он был счастлив до этого, один в этом разваливающемся доме, без семьи и друзей, чтобы не помогать ему?
– Нет, он подумывал о том, чтобы найти себе вторую жену. – Дэниел не упомянул о том, что лорд Морган рассматривал в качестве таковой Кори, в то время как Дэниел считал, что его может устроить сама леди Кора. – Хм, так что насчет лорда Троубриджа?
– Откуда такой внезапный интерес, Дэниел? Ты ведь не думаешь самостоятельно заняться сватовством?
Он не собирался лгать собственной матери, так что сказал правду – во всяком случае, ту, которую ей следовало знать.
– Я подумываю о том, чтобы занять незначительную должность в его министерстве. Не ради денег, конечно же, и не на полную занятость. Просто что-то вроде джентльмена-консультанта. Я хочу узнать его получше перед тем, как приму решение.
Матушка нахмурила брови, а затем отпила еще хереса.
– Но, дорогой, он работает в министерстве финансов, не так ли? Ты же ненавидишь проверять собственные счета.
– О, я не собираюсь перебирать бумаги и подсчитывать суммы, словно один из его клерков. Боже, нет, хотя и делаю успехи с учетными книгами поместья, знаешь ли.
– Да, и я рада, что ты взялся за них. Но в чем, ради всего святого, ты можешь советовать лорду Троубриджу? Конечно же, я вовсе не сомневаюсь в твоих способностях.
Теперь Дэниелу пришлось заново наполнить свой бокал, чтобы избежать ее вопросительного взгляда.
– Он попросил меня помочь ему с технической стороной дела, находить ошибки и все такое прочее.
– Это похоже на то, что ты делал в армии?
– Гораздо менее рискованно.
– Ах, значит, ты будешь кем-то вроде исследователя – каким был Рекс, или Харри.
– Полагаю, что-то в этом духе. Мы еще до конца не определились, какова будет моя роль. Что ты о нем знаешь?
– Троубридж был очень привлекательным. Он все еще такой?
У Дэниела не было привычки судить о мужчинах по их внешности. По характеру, по умениям, по скорости реакции – может быть, но не по сочетанию черт лица. Он мысленно представил себе виконта: прямая осанка, тонкая талия, густая шевелюра. Глаза, нос и рот на своих местах.
– Думаю, что ты можешь назвать его привлекательным. – Во всяком случае, Троубридж выглядел достаточно хорошо, чтобы отвечать требованиям Кори.
Его матушка сделала паузу, чтобы покопаться в памяти.
– Я несколько раз встречалась с его женой. Прелестная женщина, как жаль, что она умерла такой молодой. Аннабель? Мирабель? Ее звали как-то так. Она происходила из семьи Армитэйдж, полагаю. Конечно же, их брак был заключен по расчету.
– Конечно же?
– Его семья всегда тяготела к политике. А ее – обладала большим весом в парламенте. Они не собирались позволять своим детям вступать в брак с кем попало, без всякой выгоды. Троубридж, как я слышала, находится на пути к министерскому креслу, так что этот альянс стоит признать успешным. По всем сообщениям, таким же был и этот брак. Я никогда не слышала ни о связи, ни о скандале, где была бы замешана одна из сторон. Припоминаю, что жена родила ему двоих сыновей – как и должна была. Теперь они оба учатся в университете.
– Когда ты говоришь «как и должна была», ты сожалеешь о том, что не подарила отцу запасного наследника?
– Я сожалею о том, что не произвела на свет больше детей, любого пола. Но этого не произошло, так что я никогда не расстраивалась по этому поводу. Так же, как и твой отец. У нас была Сюзанна – и он беспощадно баловал ее – а тебя было достаточно, чтобы любой отец гордился вдвойне. Кроме того, Стамфилд-Мэнор вовсе не является неотчуждаемым имуществом, да и титула, который нужно передать по наследству, у него тоже не было.
В то время как его матушка стала такой разговорчивой, то ли от хереса, то ли из-за дневной усталости, Дэниел решился упомянуть еще кое о чем, что давно беспокоило его:
– Знаешь, меня всегда интересовало вот что. Ты провела часть своей юности в Лондоне, и знаешь всех и вся.
– Конечно, я знаю всех. По крайней мере, всех, кого стоит знать. Видишь ли, мой отец был графом. Это означало, что меня везде приглашали.
– Так что ты могла выбрать любого поклонника, какого хотела?
– Более или менее. Незамужняя дочь графа всегда популярна, особенно если у нее внушительное приданое. – Она промокнула губы салфеткой. – И в свое время меня считали красавицей.
– Ты все еще красива, мама, – ответил ее верный сын, и он на самом деле имел это в виду.
– А ты все еще мой дорогой малыш.
Дэниелу пришлось улыбнуться этим словам, ведь он был намного выше ее.
– Но почему, если ты могла выбирать из стольких мужчин, ты выбрала папу? Меня это всегда интересовало. Было ли это потому, что он жил по соседству, и ты могла бы остаться жить рядом с родителями?
– Не было ничего подобного, Дэниел. Я последовала бы за Питером Стамфилдом в Шотландию, если бы он жил там. Я пошла бы за ним на край света. Знаешь, мы ведь выросли вместе, и ни один из нас даже не думал о том, чтобы вступить в брак с кем-то другим.
– Даже, несмотря на то, что отец не был лондонским завсегдатаем? Светским щеголем? Папа был фермером до мозга костей, а твои другие поклонники, должно быть, были сыновьями герцогов и графов.
– И даже один иностранный принц, если хочешь знать. Но твой отец ведь не ходил босиком за плугом с лошадьми, вспахивая поля, и не ел руками. Он любил землю – надеюсь, что ты найдешь в себе то же чувство принадлежности, как только остепенишься – но был образован, как и любой джентльмен, и у него было больше благородства, чем у многих других. Да, он отличался добродушием, грубоватым и откровенным, но зато никогда не лгал мне. – Леди Кора промокнула глаза салфеткой.
– Прости, мама. Я вовсе не хотел принижать своего отца, ни в коем случае. Любой мальчик был бы рад такому родителю. Я возненавидел бы надутого лондонского хлыща. Я не хотел заставлять тебя плакать.
– Я знаю, дорогой. Просто так печально вспомнить, что я потеряла своего лучшего друга. Но давай не будем грустить о прошлом, во всяком случае, не сегодня. Будущее лежит впереди, не так ли?
– Это все брачные интриги. В них чертовски сложно разобраться, знаешь ли.
– Нет, милый, это простейшая вещь на земле. – Она нашла блокнот и карандаш, которые всегда держала поблизости, чтобы составлять бесконечные списки. – Итак, есть кто-то еще, кого ты хочешь, чтобы я пригласила, кроме лорда Троубриджа? Может быть, какую-то дочь герцога?
– Мама!
– Совершенно верно. Осталось слишком мало времени до обеда. Но мы собираемся посетить театр завтра вечером. Как ты думаешь, может быть, лорд Троубридж захочет поехать с нами, если он уже занят сегодня вечером? В этом нет ничего необычного для джентльмена в трауре, знаешь ли, если только в программе нет комедии или фарса. Завтра будут давать Шекспира, полагаю, одну из трагедий. Только самые ярые поборники приличий сочтут это недозволительным проступком.
Сам Дэниел предпочитал фарсы, но решил, что Троубриджу тоже нужно время от времени развлекаться, а он не мог ходить на балы, карточные приемы и все прочее. Может быть, он будет готов оказаться в их компании. Готов задуматься над собственным будущим. Готов оглядеться в поисках второй жены.
– Пожалуйста, пригласи его, матушка – но если только мы не будем смотреть «Ромео и Джульетту». Не стоит давать болтунам повод вспомнить о той абсурдной истории, связанной с трагической любовью мисс Эббот.
Между тем, мисс Эббот находилась в своей спальне, переодевая влажную одежду и посмеиваясь. На самом деле, этим днем, купая собаку, она смеялась больше, чем за несколько прошедших лет.
Но что за шутка – Дэниел Стамфилд пообещал найти ей мужа! Этот человек считал слово «брак» гораздо худшим проклятием, чем те, что иногда слетали с его губ, отъявленным богохульством, направленным против мужского пола. И все же он был достаточно мил, заявив, что постарается это сделать.
К тому же он был достаточно умен, чтобы знать, кого искать. Качества, упомянутые им, были именно теми, которые она сама искала в супруге: доброта, честность, уважение – и никаких дурных привычек.
Кори сомневалась, что Дэниел знал кого-то подобного.
Когда она расчесывала волосы, то думала об их разговоре. Он был более чем добр, выслушал ее и поверил ей. Он обращался с ней с уважением. Его глаза один или два раза устремились туда, куда не должны были, но он не воспользовался преимуществом их непосредственной близости или уединенной комнаты. Святые небеса, они же были в его спальне. У Дэниела было полное право подумать, что с ней можно обращаться более фамильярно, а не просто поцеловать ей руку.
Его честность никогда не была под вопросом, только его умственные способности, которые, как она теперь знала, отличались остротой реакции и обширными знаниями, когда он был готов прибегать к ним.
Но никаких дурных привычек? Ха!
Обед получился идеальным, стол был ни слишком большим, ни слишком маленьким, без всяких суетливых или требовательных гостей и незамужних женщин брачного возраста, кроме Кори и Сюзанны, которые не считались. Ни одна из них не угрожала свободе Дэниела
Лорд Морган умудрился проковылять вниз по лестнице, опираясь на Дэниела с одной стороны, и на мисс Рейнольдс – с другой. Дэниел заметил, что больной больше кренился в сторону бывшей гувернантки, пренебрегая его собственной, более мускулистой рукой.
Кларенс Хэйвермит и еще одна пожилая пара, соседи и друзья леди Ройс, тоже обедали с ними.
Лорд Троубридж оказался идеальным гостем, вежливым и разговорчивым, способным поддержать любую тему беседы, без стремления выглядеть категоричным. Он ведет себя как настоящий дипломат, решил Дэниел, в то время как он сам практически не знал, о чем ему говорить с леди, сидящей по правую руку, кроме просьбы передать блюда. Мисс Рейнольдс с левой стороны от него была слишком занята, помогая лорду Моргану выбирать самую здоровую пищу, чтобы беспокоиться о Дэниеле, так что с этим все было в порядке. Так же, как и с говядиной, палтусом и тушеным ягненком.
Лорд Троубридж сидел справа от леди Коры, а Кори посадили с другой его стороны. Казалось, что они неплохо общаются, обмениваются анекдотами и улыбками, передавая друг другу вино и салаты.
Но будьте уверены, его раздражающая младшая сестрица была готова разрушить многообещающие отношения. Сюзанна спросила, и через стол, ни больше, ни меньше, о том, как лорд Троубридж познакомился с Дэниелом. На что Троубридж ответил, что пришел к мистеру Стамфилду за помощью в некоторых банковских делах.
Сюзанна почти свалилась со стула от смеха, негодница.
– Но, Дэниел, матушка много лет ведет твои банковские дела.
Дэниел ощутил, как румянец смущения заливает его щеки. Он бросил взгляд на Кори, чтобы узнать, не смеется ли и она тоже. Но девушка была слишком занята, разрезая мясо.
Его матушка оказалась более любезной.
– Думаю, это превосходно, что твой брат нашел способ быть полезным обществу. Благодарю вас, лорд Троубридж, за то, что вы распознали первоклассные качества моего сына.
Лорд Троубридж провозгласил тост за Дэниела.
– Воистину, первоклассные, и на вес золота. Мы намереваемся во многом полагаться на его экспертизу.
Не важно, что решит Кори, но Дэниелу нравился этот человек, особенно потому, что его сиятельство перевел беседу в другое русло, чтобы никто не спросил, что за экспертизу мог осуществлять Дэниел в министерстве финансов.
После последнего блюда за сыром и фруктами, леди Кора сказала, что они так замечательно проводят вечер, что было бы досадно все-таки отправляться на бал к леди Бэрр. Лорд Морган слишком болен, чтобы ехать туда, лорд Троубридж в трауре, а соседи терпеть не могли передвигаться по лондонским улицам в темноте. Если Кора и Сюзанна не будут возражать, конечно же.
Сюзанна заявила, что с радостью поиграет в бирюльки и шарады с Кларенсом. Кори с облегчением вздохнула: сегодня вечером ей не нужно будет выставлять себя напоказ.
– И меня вовсе не беспокоят слухи, – сказала она вслух.
Большой палец на ноге у Дэниела начал ощущать жар. У его матушки задергалось правое веко. Сюзанна чихнула.
Все они решили, что будут рады остаться дома и этим вечером. Соседи отправились к себе домой.
Лорд Морган предложил сыграть в карты, но леди Кора наложила вето на это предложение. Вместо этого ей захотелось устроить музыкальный вечер, похожий на те, которыми она наслаждалась с детьми и соседями. Она играла на пианино до тех пор, пока ее не сменила мисс Рейнольдс, рядом с которой устроился лорд Морган, чтобы переворачивать ноты. Дэниел подошел к сестре и попросил ее не играть. Вместо этого Кори и Сюзанна спели вместе, а потом Кларенс удивил их, подпевая звучным тенором. Дэниел присоединился к ним со своим баритоном.
Они пели не так уж плохо, решил Дэниел, а сам он получил больше удовольствия по сравнению с тем, если бы провел это время на балу или в игорном притоне.
Троубриджу на ухо наступил медведь, но зато он выступил в роли замечательной аудитории, очевидно наслаждаясь этими моментами простого удовольствия. Он высказывал просьбы и подсказывал текст, когда певцы спотыкались на словах песен. Он даже потрепал уши собаке, пока они выступали.
После чая Троубридж поблагодарил их всех и поцеловал руки леди Коре, когда уходил, в знак признательности за восхитительный вечер, как пояснил он. Виконт с радостью принял приглашение присоединиться к ним завтра вечером в театре и предложил организовать обед в «Гранд-Отеле» после представления.
– Что вы думаете? – спросил Дэниел, когда Троубридж ушел.
Кори допивала чай. Дэниел доедал остатки кекса с маком. Лорд Морган и мисс Рейнольдс отправились наверх, возможно, под предлогом того, что здесь присутствует собака, а возможно, и по более личным причинам. Леди Кора совещалась с Добсоном, а Сюзанна и Кларенс пререкались из-за бирюлек.
– Что я думаю о чем? – переспросила Кори.
– О лорде Троубридже. Мне он кажется совершенством. Трудно представить более приятного парня. Он умен, симпатичен, вежлив и знает свой предел. К тому же ему нравятся собаки, а я всегда утверждал, что это многое говорит о человеке.
– Да, он кажется весьма симпатичным.
– Он будет в трауре еще несколько месяцев, но это не должно удержать его от того, чтобы заявить о своих намерениях.
Она помешала чай.
– Думаю, что нет.
Чай был едва теплым, как и ее ответ. Дэниел попытался пробудить в ней чуточку больше энтузиазма.
– Значит, вы считаете, что я должен поощрить его?
– Весьма определенно.
Это было уже лучше, но теперь Дэниел не мог сказать, испытал ли он облегчение, разочарование или просто страдал от несварения желудка. Он отдал последний кусок кекса с маком собаке.
– Я поговорю с ним завтра утром, когда увижу его в банке.
– О, вам нет никакой необходимости говорить что-то, что может оказаться неловким для вас обоих. Думаю, что лорд Троубридж уже принял решение. И, полагаю, что она сама уже неплохо поощрила его.
– Она? Сама?
– Ну, как же, ваша матушка, конечно же. Разве вы не заметили то, как они вспоминали старые истории и сравнивали общих друзей? И то, какой интерес она выказала к его сыновьям? В самом деле, они будут идеальной парой, и задержка из-за траура не будет иметь никакого значения. Ваша матушка клянется, что не станет задумываться о своем будущем, пока не пристроит Сюзанну. К тому времени он будет готов. Леди Кора станет идеальной хозяйкой его дома, когда он займет высокое положение в правительстве, а она будет просто в восторге от пребывания в Лондоне, в центре событий.
– Моя матушка?
Кори потрепала его по руке.
– Они составят прекрасную пару.
– Хм, конечно же. Вот о чем я и думал; естественно, поэтому я его и пригласил.
Дэниел отправился наверх, чтобы сунуть ноги в таз с водой.
Глава 24
Кори влюбилась в театр. Она и раньше видела пьесы, но не так много по-настоящему профессиональных постановок, с актерами такого уровня и известности. Одна только внутренняя отделка здания приводила в восторг: сплошная позолота, хрусталь и поднимающиеся вверх ярусы. Богатство архитектуры соперничало только с роскошью аудитории, восседавшей в частных ложах, в атласе, драгоценностях и украшенных перьями головных уборах.
Все глазели на всех вокруг, да еще и в театральные бинокли, так что Кори делала то же самое из ложи Ройсов. Когда она сама сосредоточилась на разглядывании огромного театра, ее покинуло ощущение того, что все взгляды направлены на нее. Не имело значения, куда смотрят зрители, потому что компания из Ройс-Хауса намеренно приехала слишком поздно, чтобы принимать посетителей в своей ложе и подслушивать разговоры, доносящиеся с соседних мест.
Кори сидела впереди по указанию леди Коры, где люди могли видеть, что она наслаждается спектаклем. Даже расположившись столь явно на виду, она ощущала, что находится достаточно далеко, и никто не сможет разглядеть ее фальшивые бриллианты. При этом девушка удостоверилась, чтобы никто не смог найти никаких недостатков в ее платье. Один из шедевров мадам Журне – туалет из золотистого атласа – делал ее похожей на сказочную принцессу.
Это платье заставило Дэниела Стамфилда снова проглотить язык и начать заикаться, так что Кори знала, что выглядит потрясающе. Она догадалась, что с Дэниелом такое происходило только тогда, когда он был чем-то ошеломлен – или ощущал себя пойманным в ловушку. Так как они оба знали, что она не имеет на него видов, то, должно быть, ему доставило удовольствие видеть ее платье и тщательно заплетенные волосы, уложенные короной на голове.
Он не сказал, что у ее платья слишком низкий вырез, чего опасалась Кори, потому что она сама жаловалась на это модистке. Мадам Журне только рассмеялась. Дэниел облизал губы и несколько раз сглотнул, прежде чем смог произнести хотя бы одно слово. Это было достаточным комплиментом.
Лорд Троубридж любезно сделал комплименты всем леди, включая мисс Рейнольдс, доказав, что он – настоящий джентльмен. Дэниелу следовало брать у него уроки, решила Кори, но тогда было бы не так забавно дразнить его, наклоняясь вперед, делая широкие шаги, чтобы платье облегало тело или трепетать подкрашенными ресницами. Жаль, что он сидел позади нее, но зато ее спина была почти так же обнажена в этом низко вырезанном платье. Пусть мистер Стамфилд проглотит это!
Через свой бинокль она изучала публику точно так же, как они изучали ее до того, как погас свет. Кори узнала многих, но никто не вызвал у нее такого интереса, как Дэниел и Троубридж, сидящие позади нее. Они разговаривали об утре, проведенном в банке, и о том, каким оно было удачным и интересным. В банке?
Затем началась драма и Кори потерялась в волшебстве игры.
Она все еще была погружена в другой мир, в другую эпоху, когда настоящее слишком быстро ворвалось в ложу в антракте. Друзья леди Коры заходили, чтобы выказать свою поддержку. Знакомые лорда Моргана хотели поздравить его с выздоровлением. Правительственные чиновники пытались улучить мгновение и поговорить с лордом Троубриджем, тем более теперь, когда он выезжает и вращается в обществе. Поклонники Сюзанны были настолько запуганы присутствием занимающих такое высокое положение персон, что не осмеливались вторгаться в ложу, но этого не произошло с более опытными, искушенными ухажерами Кори. Они слишком сильно нуждались в ней, чтобы их можно было отпугнуть.
Кори знала, что баронет, который принес ей бокал шампанского, тратил позаимствованные деньги, чтобы ухаживать за невестой. Она подозревала, что рыцарь, который принес ей апельсин, вероятно, отправится домой с одной из девушек, которая их продает. У высокопоставленного клерка, который пялился на нее, разговаривая с Троубриджем, не было манер. У министра финансов манеры имелись, но он слишком долго держал ее за руку.
Антракт тянулся слишком долго, по мнению Кори. Вино, тщательно очищенный апельсин и джентльмены тоже не пришлись ей по вкусу. Она снова с головой ушла в пьесу, отложив на потом беспокойство о своем будущем. Каким-то образом она осознавала присутствие этого мужчины позади себя, и это ощущение поглощало ее больше, чем все люди на сцене, все герои и все злодеи. А вот это была уже трагедия.
Леди продекламировали вслух половину пьесы по пути в «Гран-Отель» на обед, организованный Троубриджем. Виконт отправился впереди них с Кларенсом, чтобы проверить, что все устроено так, как он хотел, несмотря на то, что он зарезервировал места, составил меню и выбрал вина еще до встречи с Дэниелом в банке этим утром. Они нашли еще больше фальшивок, но к этому времени из Оксфорда еще не поступало никакой информации, так что Дэниел продолжил перетасовывать кипы банкнот.
Троубридж – весьма расторопный парень, подумал Дэниел, и не только в банке или в своем офисе. Он завидовал его лоску, его элегантности, его проклятому отлично подвешенному языку. Не важно, что сказала Кори, она обречена на то, чтобы увлечься этим образцом совершенства. Половина женщин в театре так и сделала. Даже когда погасли огни, Дэниел мог различить расчетливый блеск в их глазах, когда они размышляли, сколько пройдет времени перед тем, как им удастся запустить свои коготки в богатого вдовца.
Половина из присутствующих мужчин пожирала глазами Кори. Вторая половина была с женами или любовницами – или просто боялась расстаться с жизнью, либо с вечерним удовольствием, если выкажет слишком много интереса к мисс Корисанде Эббот. Но Дэниел не мог винить в этом зевак. Она сияла ярче, чем ее бриллианты, и в отличие от них она была настоящей. В самом деле, мисс Эббот следовало бы надеть побольше одежды! От одного только взгляда на ее спину, на изящные лопатки и гладкую кожу, на то, как грациозно она держит голову, он стал таким же твердым, как и эти стеклянные драгоценности, которые она так отважно надела.
Мысль об украденных драгоценностях пробудила у Дэниела желание купить ей настоящие – бриллианты, рубины и сапфиры – чтобы увидеть, как она наденет их – и больше ничего. Дьявол, уже одно то, что он вдыхал аромат ее сиреневых духов, заставило его порадоваться, что он сидит в тени. Хвала Небесам, что ему не видно Кори спереди – иначе он повел бы себя как олень во время гона.
Чтобы выкинуть из головы подобные неуместные желания – просто он слишком долго обходится без женщины, вот и все – Дэниел попытался выбрать нескольких джентльменов, которых мог бы пригласить к своей матушке на следующее собрание кандидатов в женихи. Однако, разглядывая расположенные рядом ложи, он не смог найти ни одного мужчину, с которым ему захотелось хотя бы пообедать, не говоря уже о том, чтобы выдать за него подопечную матери.
Те правительственные типы, что притворялись, как будто у них есть дело к Троубриджу, лишь бы их представили красавице, являлись самодовольными хлыщами. Они надели бы ей до смерти через неделю. К тому же они были глупы, так как начинали рассказывать о шайке фальшивомонетчиков в таком месте, где их мог подслушать кто угодно. И эти люди собираются управлять страной? Может быть, ему лучше стоит пойти помогать Харрисону и его компании находить фальшивые чеки.
Его друзья – гм, он вытолкнул некоторых из них из ложи до того, как они заставили бы представить их. Ей-богу, ни один из них не соответствовал его стандартам. Даже некоторые актеры были более респектабельны. Кроме того, и кое-кто из актеров значился в числе его друзей. Нет, никто из них не подойдет для Кори.
Он вернулся в настоящее, пока леди в экипаже обсуждали пьесу, акт за актом, сцену за сценой, монолог за монологом. Каждой из них нужно было выбрать свою любимую часть, актера, который, по их мнению, лучше всего играл, самый элегантный костюм. Они сравнивали эту постановку с теми, которые видели ранее или в которых принимали участие в школе, а затем еще и с оригинальным текстом. Все они знали эту чертову трагедию наизусть.
Дэниел даже не мог вспомнить, какой спектакль он только что высидел от начала до конца.
«Гранд-Отель» являлся одним из самых последних пополнений в списке наиболее посещаемых мест среди лондонского общества. Расположенный рядом с Грин-парком, отель мог похвастаться французским шеф-поваром, известным своей гениальностью и неустойчивым темпераментом. Иногда вспыхивала русская шарлотка [25] [25]Русская шарлотка была придумана в Лондоне в начале XIX века французским поваром Мари Антуаном Карем. Для изготовления русской шарлотки форму выкладывают печеньем савоярди или готовым бисквитом и заполняют баварским кремом и взбитыми сливками. Затем десерт следует остудить до затвердения (Википедия).
[Закрыть]; иногда – сам отель, хотя шеф-повар и клялся, что это была всего лишь случайность. Недавно перестроенное, это заведение было роскошно элегантным, если не обращать внимания на ведра с песком и водой под каждый столом.
Авторитетный мажордом провел их к столу, где ожидали лорд Троубридж и Кларенс. Все остальные столы в зале были заняты, за некоторыми из них сидели такие же посетители театра, как и они сами, за другими – члены богатых семей, приехавших в столицу, а за остальными – джентльмены и их…
– Не смотрите на них, – прошипела мисс Рейнольдс Сюзанне, снова вернувшись к роли гувернантки перед лицом этих раскрашенных женщин.
Как будто Сюзанна не знала, что подобные женщины существуют, подумал Дэниел, особенно учитывая то, что такие же девицы только что бродили возле театра, соблазняя клиентом частным представлением. Но женщины в зале отеля были куртизанками высшей пробы, теми, кого Сюзанна могла бы видеть в парке или во время покупок на Бонд-стрит.
Они были одеты так же модно, как и леди из Ройс-Хауса, и, возможно, шили одежду у тех же самых модисток. На этих особах было больше драгоценностей, которые, скорее всего, были подлинными, в отличие от бриллиантов Кори. Но их манеры были более развязными, смех – громче, а косметика наложена более густо.
За одним столом компания вела себя особенно шумно, гораздо громче, чем позволяли хорошие манеры и прозорливость. Судя по тому, что Дэниел слышал, непредсказуемый шеф-повар в любую минуту мог выскочить и пригрозить гулякам мясницким ножом за то, что они отвлекают клиентов от его творений.
Дэниел с облегчением увидел, что столик, заказанный Троубриджем, был настолько далеко от лордов и их любовниц, насколько это было возможно. Он вполне мог общаться с подобными женщинами – одна куртизанка, которую он узнал, вспомнив, что встретился с ней на балу Киприды, даже подмигнула ему – но его матушка и сестра не должны подвергаться воздействию дурной компании. Или мисс Эббот, быстро мысленно добавил он. Может быть, у нее и не белоснежная репутация, но Кори все же не покрыта такой же грязью, как наемная любовница.
У нее были мотивы для таких поступков, напомнил себе Дэниел, веские основания для того, чтобы поступить так, как поступила она. Он предположил, что и у этих женщин были основания, голод оказывается первостепенной причиной, чтобы девушка потеряла честь, но, тем не менее, Кори была леди. А эти проститутки никогда ими не были и не будут.
Обед был одним из самых вкусных, какой Дэниел когда-либо пробовал, по крайней мере, с прошлого вечера. Одно блюдо следовало за другим, следующее выглядело аппетитнее предыдущего, имело еще более ароматный запах. Вина, фарфор, столовое серебро и прогуливающиеся музыканты сменялись с каждым блюдом. На этот раз Дэниелу не нужно было придумывать, чтобы бы такое сказать, потому что вся компания была больше заинтересована едой, чем беседой. Даже Кори ела больше, а не отщипывала кусочки, как обычно.
Единственным препятствием к полному наслаждению обедом для Дэниела оказался шум, доносящийся с дальнего столика. Этот шум заглушал скрипача; арфистку, сидящую в углу, вовсе не было слышно, что вообще-то не было несчастьем. Однако разговор с каждым стаканом вина становился все более рискованным, а женщины все более вульгарно распространялись о своем занятии. Троубридж хмурился и Дэниел понял, что тот думает о том, чтобы пожаловаться официанту, а это может привести к тому, что шеф-повар обидится, а это, в свою очередь, может лишить Дэниела возможности отведать десерт-фламбе [26] [26]Фламбе ( flamb e, фр.) – приём кулинарной обработки, при котором блюдо поливают коньяком, водкой или другим крепким алкогольным напитком и поджигают, при этом спирт выгорает, а у блюда появляются своеобразные вкус и аромат (Википедия).
[Закрыть], которым был знаменит отель.
