Текст книги "Где же ты, любовь?"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 4

Майкл открыл дверь небольшого коттеджа, который купил в Мелчестере.

Туги сумела превратить его в удобное место, где он мог бы жить, приезжая в свой избирательный округ.

Окно спальни выходило на пустырь, где утром раздавались лишь голоса детей, будившие тех, кто хотел бы еще поспать.

В доме все дышало покоем. Майкл постоял несколько секунд, представляя, как Туги взглянет на него и улыбнется, вставая ему навстречу.

– Добро пожаловать домой, дорогой, – сказала она. – Как идут дела?

– Очень хорошо.

В эту минуту в комнате появилась Мэри Ренкин.

– Привет, Мэри! Как ты? – добродушно улыбнулся Майкл.

Мэри была очень рада. Она теперь совершенно не походила на несчастную бродяжку, которую он подобрал возле реки.

– Расскажи нам обо всем, – настойчиво обратилась к нему Туги.

Майкл обнял ее за плечи и усадил в громадное кресло.

– Я чувствовал себя как новичок, которого в первый раз ведут в школу. У меня было предчувствие, что обязательно случится что-то ужасное. Мне хотелось закричать, чтобы ты забрала меня домой, как когда-то, помнишь, ты оставила меня в школе в первый раз.

– Чепуха! – воскликнула Туги. – Ты преувеличиваешь.

– Ну, может быть, немножко, – с улыбкой согласился Майкл. – Но парламент произвел на меня именно такое впечатление.

– А другие члены парламента были милы с вами? – робко спросила Мэри.

– Они были просто очаровательны, – ответил Майкл, улыбаясь ее наивному вопросу. – Дело в том, что я почувствовал себя на два-три дюйма выше, когда попал в Вестминстер. Я получил столько поздравлений, сколько никогда не ожидал получить.

– А вы поклонились спикеру? – снова спросила Мэри.

– Как можно грациознее, – со смехом ответил Майкл. – Как жалко, Туги, что там не было тебя. Мне так тебя не хватало!

– Я знаю, дорогой, но мне нужно было переделать столько дел.

– Да, я знаю, – сказал Майкл. – Может быть, нам не следовало затевать здесь ремонт?

– Это необходимо тебе, – ответила Туги. – А мне нужно скорее домой. Не могу представить, как там без меня мои детки.

– С ними все в порядке, – поспешил успокоить Майкл. – Я звонил мисс Смитерс.

– Это хорошо, – с облегчением вздохнула Туги.

– И я сказал ей, – продолжал Майкл, – что ты еще побудешь со мной.

– А она что тебе на это ответила? – спросила Туги.

– Я тебе не скажу, – ответил Майкл. – А то ты загордишься.

Он прошел через комнату и посмотрел, что печатает Мэри.

– Ты уже закончила? – спросил он.

– Нужна только ваша подпись, – ответила она.

Он взглянул на бумаги.

– «Майкл Филдинг, член парламента», – прочитал он вслух. – В первый раз в газетах появится мое имя с этим титулом.

– О, Майкл, это чудесное письмо! – порывисто произнесла Мэри.

– Ты так думаешь? – спросил Майкл.

– Просто чудесное, – повторила Мэри. – Но прежде чем мы поговорим о нем, расскажите о палате общин. Вы так нам ничего о ней и не рассказали.

– Ну хорошо.

Майкл присел на ручку кресла Туги и стал рассказывать о своих приключениях; о том, с кем он встречался, кого видел, и о том, как его представили в палате двум спонсорам.

Когда он закончил, Туги тихо сказала:

– Это только начало, дорогой. Я уверена, что ты сумеешь сделать что-нибудь стоящее.

– Если я сделаю что-нибудь стоящее, – ответил Майкл, – то исключительно благодаря тебе.

Он наклонился и поцеловал ее в лоб. На какое-то время воцарилось молчание. Нарушила его Мэри:

– Майкл, обещайте, что когда-нибудь возьмете меня с собой, ладно? Я так хочу посмотреть на то, как вы произносите речь. Местные газеты цитировали вашу вчерашнюю речь дословно. Посмотрите только на заголовки: «Крестоносец в Вестминстере», «Молодой человек с правильными идеями и правильными идеалами».

Она протянула ему газеты, но Майкл отмахнулся:

– Не надо. Никогда не поверю в то, что печатают в газетах. Расскажи мне лучше, Туги, чем ты занималась.

– Навещала одного твоего старинного друга, ответила Туги. – Интересно, помнишь ли ты его? Это Билл Эванс.

– Билл Эванс! – повторил Майкл. – Конечно же я его помню. Он служил в моем подразделении в сорок третьем, а затем его уволили из авиации в запас по инвалидности. Он здесь?

– Да, здесь, – ответила Туги. – Живет в Мелчестере. Он очень беден и так несчастлив!

– Бедняга Билл! – покачал головой Майкл. – Я должен с ним повидаться. Где он?

– Я встретила его совершенно случайно, – ответила Туги, – и он не горит желанием видеться с кем бы то ни было.

– Думаю, меня он захочет увидеть, – сказал Майкл. – А что с ним случилось?

– Он совсем плох, – ответила Туги. – Живет в убогом, грязном домишке. Когда-то там была мастерская, но теперь в нем устроили квартирки для бедняков.

– Боже мой! – воскликнул Майкл. – А кто хозяин дома?

– Сэр Норман Болтис, – ответила Туги.

– Болтис? А я обедаю с ним сегодня вечером. Ведь так, Мэри?

– Да, – подтвердила Мэри, заглянув в расписание встреч, – ровно в восемь часов.

– Хорошо, я поговорю с ним об этом. Ну а пока пойду взгляну на это место и встречусь с Биллом Эвансом. Где он живет?

Туги назвала ему адрес, и, не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.

Как только за ним закрылась дверь, Мэри вздохнула.

– Какой он чудесный, правда? – робко сказала она.

Туги суховато ответила:

– Тебе не кажется, что ты слишком часто повторяешь это, Мэри?

– Нет, если речь идет о Майкле, – с воодушевлением возразила Мэри. – Я действительно считаю его чудесным.

Туги не ответила, продолжая считать петли на своем вязанье. Мэри же мечтательно смотрела в окно.

– Тебе нравится твоя работа? – спросила ее наконец Туги.

– Какая работа? – удивленно переспросила Мэри. Ее мысли были далеко.

– Работа, которую ты делаешь для Майкла.

– Вы имеете в виду – быть его секретарем? – уточнила Мэри.

Она встала из-за стола и прошлась по комнате.

– О, мисс Туги! Я счастлива помогать такому умному, такому… – Она замолчала, подыскивая слова, затем добавила почти с вызовом: – Такому чудесному человеку.

– И ты думаешь, что такая работа – то, что тебе нужно? – настойчиво спросила Туги.

– Ну конечно! Работать для него… просто быть с ним, – смутилась Мэри.

– А теперь, Мэри, тебе предстоит по-настоящему тяжелая работа. Майклу нужен кто-то, кто станет его секретарем. Эта работа потребует настоящего самоотречения.

– Но я не против того, чтобы много работать, – сказала Мэри. – Все, что я хочу, – посвятить себя Майклу… и его интересам.

– Целиком? – сухо поинтересовалась Туги.

– Ну конечно! – восторженно воскликнула Мэри.

Туги посмотрела на нее, ничего не говоря. Было трудно понять, довольна она или нет.

– Мне кажется, что новая работа покажется тебе тяжелой, – сказала она наконец, – но если ты готова взяться за нее…

– Конечно, готова, – тут же подтвердила Мэри. – Кроме того, Майкл просил меня об этом.

Туги ничего на это не ответила. Она медленно прошлась по комнате и вышла, закрыв за собой дверь.

Через мгновение Мэри услышала, как она поднимается по лестнице в свою комнату.

Оставшись одна в гостиной, Мэри привстала на цыпочки, чтобы посмотреть на себя в зеркало, висевшее над камином. Она распустила светлые волосы, и они тяжелыми волнами упали ей на плечи, улыбнулась своему отражению и вернулась к столу.

Там лежала груда писем, которыми ей предстояло заняться. Она повздыхала, глядя на них.

– Давай берись за дела, – скомандовала она себе, села и снова принялась печатать.

Она сразу же сделала две ошибки, так как ее мысли были далеко.

Майкл в это время спешил на встречу с Биллом Эвансом. Бывший работный дом, который он с трудом нашел, был точно таким, как ему описывала Туги. Убогий и обшарпанный, он стоял в стороне от дороги. Перед ним расстилался грязный заасфальтированный двор, где на каждом шагу громоздились кучи мусора и строительные материалы, брошенные рабочими.

Большинство окон были разбиты и кое-как заделаны картоном. Входная дверь висела на одной петле, а каменная лестница, ведущая на верхние этажи, была такая грязная, что с первого взгляда становилось ясно, что ее никогда не мыли. Крики и визг детей сливались с ревом нескольких приемников, запущенных на полную громкость.

Майкл с трудом поднялся по выщербленным ступеням на четвертый этаж и прошел по темному коридору к двери с цифрой «16». Он постучал. Сначала никто не отзывался, потом женский голос произнес:

– Посмотри, кого там принесло, па.

В ответ кто-то пробасил, что открывать двери не его дело, и та же женщина нехотя возразила в ответ.

Пока они спорили, Майкл постучал во второй раз. Почти сразу же дверь распахнулась. Он оказался лицом к лицу с худой, некрасивой женщиной средних лет. Ее волосы были завиты мелкими колечками, а босые ноги обуты в домашние шлепанцы.

– Добрый день, – сказал Майкл. – Я могу видеть Билла? Он ведь ваш сын?

– Что вам от него нужно? – грубо спросила женщина. Но внезапно ее лицо изменилось. О, вы мистер Филдинг, правда? Я вас не узнала. Па и я приходили послушать вас вчера вечером. Может, зайдете, сэр?

– Все в порядке, – улыбнулся Майкл. – Я просто хотел повидать Билла.

Он вошел в комнату и увидел повернутое к нему лицо Билла, белое и напряженное.

– Привет, Билл, старина! Как я рад тебя видеть!

Выражение лица Билла было совсем не радостным, так же как и его вялое рукопожатие, но Майкл продолжал говорить так, словно не заметил его смущения.

– Я часто думал о том, что с тобой случилось, Билл. Ты не писал нам после отъезда. А может быть, мы не получили твоих писем? Ты же помнишь, как отвратительно работала почта?

Он сел на колченогий стул, который миссис Эванс подставила ему. Пока она поспешно пыталась навести порядок в комнате, где не убирались годами, он продолжал разговаривать с Биллом:

– Ты помнишь?.. А помнишь?..

Через некоторое время миссис Эванс исчезла в спальне, и Майкл с Биллом остались одни.

– Как хорошо, что ты зашел проведать меня, – произнес наконец Билл. – Я-то не вижусь ни с кем из старых товарищей.

– Все, я думаю, разъехались кто куда, – сказал Майкл. – Мне повезло, что я нашел тебя снова.

Билл посмотрел на него:

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, я хочу, чтобы ты мне помог. Ты же мне поможешь, а, Билл?

– Чем я могу тебе помочь? Я ни на что не гожусь.

– Ты уверен? – спросил Майкл. – А что говорят врачи?

– А, все эти врачи – просто дурачье, – ответил Билл. – Они говорят, что со мной все в порядке, но я чувствую себя просто отвратительно. Ничего не могу делать. Для таких, как я, нет никакой работы. Единственное, что я умею, – летать на самолете, но таких и без меня хватает.

– Ты демобилизовался после больницы? – спросил Майкл.

Билл запрокинул голову и засмеялся, но его смех звучал неприятно.

– Да, больница… Они выписали меня оттуда, велев дышать свежим воздухом, пить побольше молока и не терять присутствия духа. А вот работы для меня приготовить они не удосужились!

– Именно ее я и хотел тебе предложить, – заметил Майкл.

– Ты хотел мне предложить работу? – недоверчиво повторил Билл.

– Да, – ответил Майкл. – Я хочу, чтобы ты зашел ко мне завтра, и мы поговорим об этом. Я, конечно, не смогу много платить тебе, но ты мне поможешь.

Билл ошеломленно смотрел на него.

– Ты предложишь мне работу? – снова повторил он. – Но, Майкл… – Он помолчал. – Ты делаешь это из жалости!

Майкл наклонился к нему.

– Послушай, старик, – сказал он. – Я не филантроп. Я член парламента. Идей у меня много, а денег, увы, маловато. Я хочу сделать очень многое. Мне нужны люди, которые будут работать рядом со мной и на меня. Это значит, что они должны работать самоотверженно, потому что они не получат за это больших денег. Ты хочешь помочь мне, Билл?

Билл Эванс распрямил худые плечи и подал Майклу руку. Филдинг отвернулся, чтобы Билл не увидел слез, выступивших у него на глазах.

– Увидимся завтра утром, – сказал Майкл, – в двенадцать часов.

Он встал и протянул руку для прощания.

– Увидимся завтра, старик. Не могу даже передать, как я жду этой встречи.

Майкл посмотрел на часы. Было уже почти половина восьмого. И он понял, что у него совсем не осталось времени.

Он должен был еще заехать домой, чтобы привести себя в порядок, а потом отправиться в «Клэверли».

Было уже без четверти восемь, когда он добрался до коттеджа. У него хватило времени, только чтобы быстро переодеться в свежую рубашку, вымыть руки и снова бежать вниз.

– Ты опоздаешь, дорогой, – сказала Туги, когда он зашел с ней попрощаться.

– Ничего не могу поделать, – ответил Майкл, – я был у Билла Эванса. Слава богу, что ты нашла его.

– Ты сможешь что-нибудь для него сделать? – спросила Туги.

– Конечно смогу! – ответил Майкл.

Она улыбнулась, услышав уверенность в его голосе. Это было так похоже на Майкла – действовать порывисто, но уверенно. Несколько минут она стояла и смотрела в окно, наблюдая, как он выходит и садится в машину.

Ведя свой автомобиль к «Клэверли», Майкл думал о поразившей его нищете, в которой жил Билл Эванс, и вспоминал всю ту роскошь и красоту, которые встретят его в «Клэверли».

Он думал о грязном, заросшем мусором дворе, где играли дети. Вспоминал едкую вонь на лестничных клетках и грязные, выбитые сотнями ног ступеньки лестницы.

Было всего лишь десять минут девятого, когда дворецкий проводил его в гостиную «Клэверли». Он увидел сэра Нормана, с нетерпением ждущего его, и почувствовал, что должен извиниться.

– Извините меня за опоздание, сэр Норман. Мне срочно нужно было позвонить по неотложному делу.

– Мы в этом доме придерживаемся строгого распорядка дня, – важно заявил сэр Норман, – но я очень рад видеть вас, Филдинг. Не думаю, что вы бывали здесь раньше.

– Да, это мой первый визит к вам, – ответил Майкл.

– Вы знакомы с моей сестрой? – Сэр Норман повернулся к мисс Хелен, как обычно стоявшей позади него.

– Да, мы познакомились после собрания в муниципалитете, – залепетала мисс Хелен, – после вашей изумительной речи, мистер Филдинг. Я никогда ее не забуду, никогда!

– Спасибо, – искренне поблагодарил Майкл. – И я тоже рад снова видеть вас.

На мгновение наступило молчание. Сэр Норман вытащил из жилетного кармана часы.

– Пятнадцать минут девятого, – сказал он. – Где эта девица? Я не собираюсь ждать больше ни минуты.

Не успел он произнести это, как дверь открылась и вошла Синтия. Она намеренно медлила со своим появлением, чтобы понаблюдать за выражением лица Майкла в тот момент, когда он увидит ее.

Мягкие складки юбки шелестели вокруг ее ног, а глубокий вырез открывал красивую шею. Единственным ее украшением был букет роз, прикрепленный к поясу.

Синтия безмятежно улыбалась, проходя по комнате, но ее глаза были прикованы к лицу Майкла. Она увидела, как неподвижно застыло его лицо.

– Ты опоздала, – укоризненно сказал ей сэр Норман.

– Простите, дядя Норман.

– Ты знакома с мистером Филдингом?

– Да, конечно, – проворковала Синтия. – Мы старые друзья или, точнее, старые враги.

Майкл чопорно поклонился.

– Обед подан, – объявил дворецкий.

– Идемте, идемте скорее, – принялся нетерпеливо подгонять всех сэр Норман.

Синтия взяла под руку мисс Хелен:

– Давайте накормим этих грубиянов. Они придут в хорошее настроение, когда поедят.

– Но я уверена, что мистер Филдинг никогда не бывает в плохом настроении, – льстиво заметила мисс Хелен, с восхищением заглядывая в глаза Майкла.

– Вы, вероятно, будете удивлены, но, поверьте мне, бывает, – сказала ей Синтия, с вызовом посмотрев на Майкла. Но тот избегал встречаться с ней взглядом.

За столом сначала все чувствовали себя неловко, но только не Синтия. Она была просто неподражаема, сумела расшевелить и даже рассмешить и сэра Нормана, и его сестру. Только Майкл держался несколько отчужденно. Но Синтия была достаточно умна, чтобы не обращать на это внимания, и заставила его почувствовать себя неловко, когда он один или два раза попытался поспорить с ней.

После обеда они вернулись в гостиную, где на большом подносе их ждал кофе.

– Не мог бы я переговорить с вами, сэр Норман? – сказал Майкл, взяв чашку кофе, который разливала мисс Хелен.

– Сколько угодно, – улыбнулся сэр Норман, пребывавший теперь в самом благодушном настроении.

– Я имел в виду разговор наедине, – уточнил Майкл.

– А есть ли такая необходимость? – спросил сэр Норман. – Наверняка в вашем разговоре нет ничего такого, о чем нельзя было бы упомянуть при моей сестре и крестнице.

– Как пожелаете, но дело довольно серьезное. Оно касается вашей собственности, точнее, бывшего работного дома на Сондерс-Лейн.

– Ах да. Я знаю. Ужасное место и ужасные люди.

– Я согласен с вами, когда вы говорите о месте. Но сомневаюсь, что можно осуждать людей за ту обстановку, в которой они существуют.

Что-то в его тоне заставило сэра Нормана ощетиниться.

– А теперь скажите, Филдинг, что именно вы имеете в виду, говоря это?

– Я имею в виду, что состояние, в котором находится это здание, – позор! Вы давно его видели? Знаете, как там пахнет! Я не понимаю, как эти люди еще живы в подобных условиях?

Сэр Норман откинулся на спинку кресла.

– Вы преувеличиваете, Филдинг. Сондерс-Лейн, я согласен с вами, находится в неважном состоянии. Городские власти давно собирались снести этот район. Они говорили об этом еще до войны, но поскольку возникла нехватка жилья, они не придумали ничего лучшего, как поселить туда людей. Жильцы останутся там до тех пор, пока для них не построят новые дома.

– Я прекрасно все понимаю, – сказал Майкл. – Но ведь можно отремонтировать здание, хотя бы провести воду на все этажи, вставить стекла, покрасить стены. Да и мусор, валяющийся во дворе, можно вывезти.

– А кто за все это будет платить? – с вызовом спросил сэр Норман.

– Я думаю, что ответственность за это лежит на хозяине, – прямо сказал Майкл.

Сэр Норман засмеялся:

– По-вашему, я Рокфеллер? Так уж получилось, что эта развалюха принадлежит мне. Большая часть тамошней земли куплена компанией, и никто не скажет, что «Болтис лтд.» не является образцовым землевладельцем. Сондерс-Лейн я получил в счет оплаты большого долга. Я никогда не хотел его покупать, его мне навязали. Если найдется дурачок, который захочет купить его у меня, я продам его завтра же с великим удовольствием.

– Но это не снимает с вас ответственности, – напомнил Майкл.

– Дорогой мой, – возразил сэр Норман, – когда вам будет столько лет, сколько мне сейчас, вас трудно будет пронять одними словами. У всех нас есть свои обязанности, но все это одни только слова, чтобы заставить нас делать то, чего мы делать не хотим. Чтобы привести Сондерс-Лейн в приличный вид, нужно потратить много тысяч фунтов, и, честно говоря, я не собираюсь этого делать.

– Вы предпочитаете оставить там все как есть?

– Мой ответ вам будет прост, – сказал сэр Норман. – Идите к черту! Занимайтесь своими делами. Это моя собственность. Я старый человек, и меня все это не интересует. Если бы у меня был сын…

На мгновение его голос смягчился.

– …Если бы у меня был сын, – повторил он, – все пошло бы по-другому. Но я много работал, а теперь намерен наслаждаться жизнью. А вы отправляйтесь в Вестминстер и проповедуйте оттуда, разглагольствуя о новом прекрасном мире, но оставьте нас в покое! Дайте нам возможность спокойно работать и самим решать наши проблемы.

Сэр Норман замолчал. Самое страшное для Майкла было именно то, что он говорил медленно, взвешивая свои слова.

– Но, сэр… – нетерпеливо начал Майкл.

Сэр Норман предостерегающе поднял руку:

– Беседа закончена, Филдинг. Желаю вам приятно провести вечер. Синтия, дорогая, ты нам не сыграешь что-нибудь?

– Ну конечно, дядя Норман.

Она грациозно подошла к большому роялю, стоявшему в нише у окна, и устроилась поудобнее на стульчике, расправив пышную юбку. Затем оглянулась на Майкла.

Легкая усмешка заиграла на ее губах, а выражение глаз сказало ему о том, что ей доставила удовольствие его неудача. И это еще больше разозлило его.

Глава 5

Туги взяла свою сумочку, перчатки и, повернувшись к зеркалу в небольшой прихожей, поправила шляпку. Она вздохнула, чувствуя невероятную усталость, но при этом сказала себе, что в ее возрасте этого следует ожидать. Туги не позволяла себе расслабиться ни на минуту, пока не узнала, что Майкла избрали в парламент.

Электрический звонок громко зазвенел. Туги открыла. На ступеньках стояла очень красивая девушка, одетая в легкое летнее платье и в большой соломенной шляпе.

– Доброе утро. Могу я поговорить с секретарем мистера Филдинга?

– Ее нет, – ответила Туги. – Могу я чем-то вам помочь?

Девушка смутилась:

– А вы… вы миссис Филдинг?

– Майкл мой приемный сын, – ответила Туги.

Девушка, казалось, удивилась, затем просто сказала:

– Я Синтия Стендиш. Не знаю, слышали ли вы обо мне.

– Да, Майкл рассказывал о вас, – ответила Туги. – Может быть, зайдете?

Ее не удивил внезапный приход Синтии. Она была слишком опытна и слишком стара, чтобы удивляться чему бы то ни было, но все же не могла понять, зачем здесь эта девушка.

– Присядете? – спросила Туги.

Синтия стояла в дверях и внимательно разглядывала комнату.

– Какая милая комнатка! Это вы украшали ее?

– Сделала что смогла, – улыбнулась Туги. – Пришлось поторопиться после того, как мы узнали, что Майкла примут в этом округе.

– Здесь очаровательно! – воскликнула Синтия, а затем, пройдя в комнату, добавила: – Простите меня за любопытство, но мне почему-то знакомо ваше лицо.

– Не думаю, что мы когда-то встречались, – ответила Туги.

– Нет? А я вас знаю. Вы не обидитесь, если я спрошу ваше имя?

– Конечно нет! – ответила Туги и назвала себя.

Синтия радостно вскрикнула:

– Ну конечно! Вы та замечательная женщина, которая работает в доках. Я читала статью о вас. Там была фотография. Я все вспомнила. Я и не знала, что вы имеете что-то общее с Майклом Филдингом.

– И все же он моя самая большая удача, – тихо проговорила Туги.

Синтия посмотрела на нее немного растерянно, затем снова улыбнулась.

– Он рассказывал вам обо мне? – спросила она. – Наверняка рассказывал. Он ненавидит меня! И он сам мне тоже не нравится. Мне кажется, он очень нетерпим к людям.

– Это не редкость в молодости, – сказала Туги, пораженная тем, что ищет оправдание для Майкла.

Синтия нахмурилась:

– Может быть, но Майкл слишком деспотичен.

– К тем, кто с ним не согласен?

– Вот именно!

Туги улыбнулась и тихо сказала:

– Не думаю, что вы пришли сюда, только чтобы сказать мне это.

– Нет, я пришла, чтобы узнать адрес у секретаря Майкла. Я знала, что его самого не будет сегодня утром. Вчера он говорил, что сегодня поедет на стекольную фабрику.

– А какой адрес вам нужен?

– Мне хотелось бы узнать, где находится Сондерс-Лейн, там есть какой-то бывший работный дом. Я хотела взглянуть на него.

Туги посмотрела на нее и, все еще ничего не говоря, прошла к письменному столу. Из груды бумаг она вытащила небольшую карту.

– Сондерс-Лейн вот здесь, – сказал Туги, показывая дорогу карандашом. – Поезжайте по Парк-роуд, затем поверните налево, еще раз налево – и вы там.

– Спасибо. Можно я возьму карту с собой? Я верну ее.

– Да, возьмите, – разрешила Туги.

Синтия свернула карту и положила в сумочку.

– Вам не стало любопытно, почему я хочу поехать туда? – вдруг спросила она.

Туги покачала головой:

– Не думаю, что «любопытно» – точное слово. Скорее «интересно».

Синтия громко засмеялась:

– Если бы я не знала так много о вас, то решила бы, что вы бесчувственная особа. Знаете, я хотела преподать Майклу хороший урок, но после встречи с вами я уже не совсем уверена, стоит ли мне это делать.

Туги посмотрела на Синтию. В ней, несмотря на хрупкое сложение и невысокий рост, было что-то бесстрашное и сильное.

Туги вдруг поняла, что именно такой она сама была когда-то: молодая девушка, гордо откинувшая голову, с улыбкой на губах и без тени страха в глазах.

Туги редко задавала вопросы, если в этом не было большой необходимости. Но сейчас такая необходимость, безусловно, была.

– Чем вы занимаетесь, мисс Стендиш?

– Ничем! В этом-то и вся беда, но, мисс Туги, вы должны постараться понять, как мне трудно… – порывисто ответила Синтия. – Я полна энергии, готова работать, но видите ли… – Синтия смутилась. – У меня есть два сложных момента в жизни. Первое – то, что я хороша собой, а второе – что я дочь своего отца. Есть еще и третий момент…

Она замолчала. Туги ничего не говорила.

Благодаря своему богатому жизненному опыту она поняла, что девушка собирается открыть ей свою душу.

– Третье, и самое главное, – выпалила Синтия, – это то, что я сама не знаю, чего хочу.

– Бедняжка! – с нежностью сказала Туги.

– Вам меня жалко? Мне почему-то казалось, что так и будет. Большинство людей подумало бы, что я сошла с ума. А вы понимаете меня, мисс Туги. Вы знаете, что главное в жизни человека – это цель, к которой он стремится всеми силами.

Туги ласково обняла ее за плечи.

– Я не могу ничем помочь вам, – сказала она. – Но вы можете помочь себе сами. Вы на правильном пути.

– Спасибо, – мягко поблагодарила Синтия. – Вы, наверное, подумали, что я сумасшедшая, раз пришла сюда вот так и все вам рассказала. Но в вас есть что-то располагающее. Можно я приду к вам еще раз? – спросила Синтия.

– Конечно! – кивнула Туги.

– А что Майкл на это скажет?

– А что он может сказать? Он очень занятой человек. Кроме того, он знает, куда идет и чего хочет от жизни.

– Счастливый человек. – Синтия протянула Туги руку. – До свидания, мисс Туги. Не буду благодарить вас, потому что вы и так знаете, как вы мне помогли. Я хочу только попросить разрешения приходить к вам еще.

– Когда захотите, – ответила Туги и добавила: – Вы остановились в Мелчестере?

Синтия удивилась:

– Так, значит, Майкл не говорил вам, что мы встречались вчера? Я гощу в «Клэверли» у моего крестного, сэра Нормана Болтиса. Майкл приходил к нам обедать вчера вечером. Но я не думаю, что ему удалось приятно провести время.

– Мне кажется, что он очень рассердился на сэра Нормана.

– Слишком мягко сказано, – вздохнула Синтия.

– И это вас заставило прийти сюда сегодня утром? – спросила Туги.

Синтия кивнула.

– Может быть, подвезти вас куда-нибудь? спросила она.

Туги, выглянув в окно, увидела длинный автомобиль, припаркованный у входа.

– Это последняя модель, которую купил дядя Норман, – объяснила Синтия. – Он позволил мне ездить на ней, пока я гощу у него. Давайте я вас куда-нибудь отвезу.

– Прекрасно, ответила Туги. – Можете подвезти меня до Парк-роуд? А я покажу вам, где повернуть, чтобы доехать до Сондерс-Лейн.

Они вышли из дома вместе, и Туги села в машину. Мэри, шедшая по дороге навстречу им, заметила, как они проезжали мимо. Она узнала Туги и была удивлена, увидев ее в машине. Еще больше она удивилась, когда увидела девушку за рулем.

Ей стало интересно, кто эта девушка, особенно когда она заметила, как та красива и дорого одета.

Открыв дверь домика своим ключом, Мэри вошла в гостиную. Она заметила, что в бумагах на ее столе рылись.

Конечно же что-то понадобилось этой очень красивой девице, появившейся неизвестно откуда! Неожиданно Мэри охватил страх, но вскоре она рассмеялась.

– Я здесь счастлива, да, счастлива, – прошептала она.

Она уселась за пишущую машинку, но не успела даже снять с нее чехол, как в дверь постучали. Мэри не спешила открывать.

«Почему они не позвонят? – раздраженно подумала она. – Будь в этом доме слуги, они бы не расслышали такого тихого стука».

Ей не нравилось, что мисс Туги решила отказаться от прислуги.

– Я найду кого-нибудь, кто будет приходить убираться, – заявила она. – В остальное время мы сможем обойтись и своими силами. Так будет намного лучше.

Мэри напечатала одну строчку. Стук повторился. А через секунду раздался трезвон электрического звонка.

«Нашли наконец, – мрачно подумала Мэри. – Ладно, подождут еще немного».

Напечатав еще одну строчку, она встала, чтобы открыть дверь. На пороге она увидела молодого человека с бледным лицом, который уже поворачивался, чтобы уйти. Увидев ее, он остановился и быстро сказал:

– Я уже решил, что никого нет дома.

– Чем могу помочь? – спросила Мэри.

Она оглядела визитера с головы до ног и решила, что это один из просителей. Его одежда была поношенной и мятой, а ботинки расползались по швам.

– Майкл велел мне прийти к нему сегодня утром, – сказал мужчина. – Меня зовут Эванс. Билл Эванс.

– Майкла Филдинга сейчас нет дома, – сообщила Мэри. – Во сколько он вам назначил встречу?

– Просто просил прийти утром. Я лучше… уйду.

Он повернулся, словно собираясь уйти, но Мэри, понимая, что Майкл не стал бы никого приглашать без причин, решила его задержать:

– Нет, не уходите! Если вам велено прийти к нему, то лучше подождите.

– Спасибо… А вы уверены, что все будет в порядке?

Билл Эванс выглядел растерянным. Мэри, которой не терпелось вернуться к работе, ответила:

– Да, да, если он так сказал. Входите. Вот стул.

Она провела его в гостиную и указала на жесткий стул с прямой спинкой рядом с самой дверью. Билл покорно сел. Он был очень бледен, а когда Мэри отвернулась, он закрыл глаза. Комната вертелась у него перед глазами. Только через несколько минут он смог снова открыть глаза.

Внезапно дверь отворилась, и в гостиную вошел Майкл.

– Привет, Билл, старина! – с радостью воскликнул он. – Прости, что опоздал! Меня задержали на фабрике, ты же знаешь, как это бывает. Так много хочется увидеть, о многом нужно поговорить.

Билл медленно встал со стула и протянул Майклу руку.

– Я здесь недавно, – сказал он. – Рад тебя видеть.

– Садись, старина. Думаю, мы можем выпить. Как насчет стаканчика сидра или ты предпочитаешь пиво?

– Сидр будет в самый раз, – улыбнулся Билл. Ты не знаешь, Мэри, на кухне есть сидр? – крикнул Майкл.

Мэри поднялась со своего места.

– Я принесу, Майкл.

– Ты познакомился с Мэри, Билл? – спросил Майкл.

– Она… она меня впустила.

– Мэри, это Билл Эванс, мой старинный друг. Мы вместе служили в авиации. А это, Билл, Мэри Ренкин. Она помогала мне во время выборов. Не знаю, что бы я без нее делал. Мне бы хотелось, чтобы вы оба поладили, потому что вам придется часто видеть друг друга.

– Часто видеть друг друга? – переспросила Мэри удивленно.

– Да, – ответил Майкл, не замечая ее тона. – Билл будет помогать тебе, Мэри. Ему нужно бывать как можно больше на свежем воздухе, и поэтому он будет водить мою машину. Что ты на это скажешь?

У Билла радостно загорелись глаза. Но мужчины не заметили, как помрачнело лицо Мэри.

Ничего не сказав, она вышла на кухню и вернулась несколько минут спустя. Она принесла с собой бутылку сидра и два бокала на подносе.

– А ты что же, Мэри? – спросил Майкл. – Выпей с нами стаканчик! Мы должны отметить успех нашего совместного предприятия.

– Простите, но у меня еще много дел, – ответила она ледяным тоном, повернулась и пошла к своему письменному столу.

– Ну как, Билл, справишься с этим?

Билл смутился:

– А ты не пожалеешь об этом?

– О чем?

– Что даешь мне такое поручение? Я ничего не сделал, чтобы оправдать твое доверие.