Текст книги "Английская роза"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Конечно, – согласилась княгиня и повернулась, чтобы продолжить разговор со своей собеседницей.
Полине очень хотелось бы отказаться и не ходить с князем, но, пока она пыталась сообразить, как это можно было бы сделать, тот властно взял ее под руку и повел по мраморным коридорам, направляясь к противоположной части дворца.
Идти пришлось достаточно долго. По пути им встречалось множество слуг, благодаря чему Полина, несмотря на все свои опасения, все-таки не чувствовала, что осталась с князем наедине. В конце концов они дошли до оранжереи, которая была построена рядом с дворцом. Прямо за ней находилась хитроумная конструкция птичника.
Первая часть здания была отдана под закрытый сад: как Полина уже слышала, это была одна из достопримечательностей дворца. Именно тут могли совершать прогулки дамы, когда наступала суровая русская зима и на улице становилось нестерпимо холодно.
Полина даже представить себе не могла, до чего красивы апельсиновые деревья в цвету. По стенам вились всевозможные лианы, в установленных на земле ящиках с землей цвели самые разнообразные цветы, начиная с орхидей и кончая фиалками: все они выращивались искусственно, по особому сложному способу, как того требовал жесткий климат России. Яркие краски цветов и их нежные ароматы, наполнявшие воздух, заставили Полину восторженно захлопать в ладоши.
– Ох, как красиво! Просто невероятно красиво! – воскликнула она в восхищении.
– Эти цветы уступают вам в своей красоте, – галантно ответил князь.
Полина мгновенно насторожилась и начала осматриваться, с ужасом обнаружив, что они оказались одни: кругом не видно было ни одного лакея или какой-нибудь другой прислуги.
– А где птицы? – нервно спросила она.
Князь указал вдаль, где между колоннами она могла видеть первые вольеры птичника.
– Через несколько минут мы пройдем туда. Торопиться нет нужды.
– Но я хочу на них посмотреть! – запротестовала девушка, надеясь застать там кого-нибудь, чтобы нарушить это чреватое опасностями уединение.
– А я хочу, чтобы вы меня выслушали.
– Вам нечего сказать мне, ваше сиятельство, что бы я хотела от вас услышать.
– Я заставлю вас изменить свое мнение.
С этими словами он подошел к ней чуть ближе.
– Я должен говорить с вами наедине, Полина, – в таком месте, где нам никто не помешал бы.
– Нет, этого делать не стоит! – быстро отозвалась она.
– Я настаиваю на том, чтобы вы выслушали то, что я хочу вам сказать.
Полина не знала, как ей убедить князя в том, что она не имеет ни малейшего желания оставаться с ним наедине. Но не успела она подобрать нужные слова, как он сказал:
– Моя комната находится недалеко от вашей спальни. Сегодня ночью я приду и поговорю с вами – после того, как все лягут спать.
– Нет… нет! Ни в коем случае! – воскликнула Полина, похолодев от ужаса.
Князь взял ее за локоть, и она ощутила силу его пальцев.
– Выслушайте меня, глупенькая вы девочка. Я не стану делать ничего, чего вы не пожелали бы. Я клянусь, что не сделаю вам ничего дурного, но мне надо с вами поговорить. Я должен объяснить вам, как много вы для меня значите и как сильно вы меня волнуете. Я еще никогда в жизни не испытывал такого чувства!
– Ваше сиятельство… женаты!
– Я докажу вам, что это не важно.
– Вы… даром потратите время. Вы… принадлежите вашей жене, и… больше никому!
Князь молча улыбнулся, и Полина поняла, что его только позабавили ее возмущенные протесты. Более того – само ее упорное сопротивление делало девушку только более привлекательной в глазах этого пресыщенного аристократа.
Полина была молода и неопытна – и в то же время она почувствовала, что настойчивые ухаживания князя грозят ей большими неприятностями. Ей казалось, что она ощущает, как он протягивает к ней руки, насильно привлекает к себе, мысленно приказывает подчиниться его желаниям, – и его сила воли была почти что гипнотической.
– Дверь моей спальни будет заперта, ваше сиятельство! – упрямо сказала она. – А если вы проявите настойчивость, я… закричу и позову на помощь. И… несомненно, это вызовет… настоящий скандал.
– Вряд ли вас кто-нибудь услышит, – насмешливо ответил князь. – А скандал, моя невинная Английская Розочка, повредит только вам самой – но никак не мне.
Полина с отчаянием поняла, что на этот раз князь сказал истинную правду. Она уже достаточно хорошо узнала русских, чтобы понять: никто не ожидает от князя ничего иного. Он считается человеком страстным, пылким и отчаянно смелым. И если его застанут у нее в спальне, то это на нее станут смотреть с презрением и даже с осуждением.
Пока эти мысли лихорадочно кружились у нее в голове, Полина видела, что князь внимательно наблюдает за выражением ее лица. Она с отчаянием поняла, что он ведет себя как человек, уверенный в том, что сможет добиться желаемого, и заранее торжествующий победу.
– Пожалуйста, ваше сиятельство… – взмолилась она, – не надо… так меня пугать!
Когда Полина перестала противиться князю, его поведение мгновенно переменилось.
– Моя дорогая! Моя любимая! Моя чудесная Английская Розочка! – пылко проговорил он. – Я вовсе не хочу тебя пугать. Я хочу обнимать тебя и осыпать поцелуями твое дивное личико. Я хочу прижать тебя к себе и почувствовать, как бьется твое сердечко. Мы оба забудем весь мир – одна только наша любовь останется с нами!
Говоря это, он подошел совсем близко к Полине, и ей показалось, что его взгляд парализует ее волю, что он гипнотически притягивает ее к себе и что как бы она ни рвалась, но высвободиться и спастись ей не удастся.
В следующую секунду, отчаянно вскрикнув, так что ее возглас разнесся по всей оранжерее, Полина стряхнула с себя это наваждение, и не успел князь даже попытаться ее остановить, как она выбежала из комнаты и стремительно бросилась по коридору в ту сторону, откуда они пришли. Она была уже недалеко от гостиной, в которой надеялась найти княгиню, когда прямо перед ней открылась дверь какой-то комнаты и оттуда вышел мужчина.
Полина двигалась так быстро, что не смогла вовремя остановиться, и налетела на него. И только замерев в смущении на месте, девушка поняла, что, на ее счастье, она встретилась с лордом Чарноком. Он вопросительно посмотрел на нее, заметив, что она тяжело дышит после быстрого бега, что щеки у нее пылают, а волосы немного растрепались. Довольно холодным тоном он осведомился:
– Что случилось? Куда это вы так спешили, мисс Полина?
– Это… это… князь! – с трудом выговорила она, чуть не плача. – Я… я его боюсь… очень боюсь!
Лорд Чарнок взглянул по сторонам, но в коридоре никого не заметил. Взяв Полину за руку, он ввел ее в ту комнату, откуда только что вышел.
В просторном светлом помещении вдоль стен стояло несколько книжных шкафов, в центре находился письменный стол, заваленный самыми разнообразными газетами. Тут можно было найти русские, шведские, польские и датские газеты, а также несколько французских и английских, правда, месячной давности.
В эту минуту Полину мало интересовал вопрос, что именно лорд Чарнок мог делать в этой комнате. Ей достаточно было знать, что он рядом, и от этого тот страх, который заставил ее так стремительно убегать от князя Строганова, стал немного ослабевать.
– Чем князь мог так напугать вас, мисс Полина? Что он вам сказал? – спросил лорд Чарнок, и девушке показалось, что его голос звучит очень сердито.
– Он… никак не хочет оставить меня… в покое, – ответила она. – Я… я говорила ему… что не стану его слушать… потому что он… человек женатый!
Лорд Чарнок молчал, и она продолжила:
– Очень нехорошо с его стороны… говорить мне… о любви… Ведь у него… есть жена! Но он так настойчив… что мне… никак не удается… от него отделаться.
Лорд Чарнок нахмурился.
– Чего-то в этом духе я и опасался, – сказал он. – Но почему вы все-таки остались с ним наедине – после всего, что я вам говорил?
– Я старалась избегать его общества как только можно, но он… попросил у княгини разрешения показать мне… птичник, – объяснила Полина. – И когда она согласилась… я не знала, как мне… отказаться.
Лорд Чарнок раздраженно подумал, что такой юной и невинной девушке, какой была Полина, почти невозможно объяснить, что на ее месте более опытная женщина сумела бы найти кого-то, кто пошел бы вместе с нею, или нашла какую-нибудь достаточно убедительную отговорку. Накануне, когда Полина так рано отправилась спать, он решил, что у нее были для этого основания – и что скорее всего они связаны с поведением князя. Теперь лорд Чарнок пытался сообразить, что можно ей посоветовать, как помочь девушке защититься от назойливого ухаживания опытного жуира.
Полина смотрела на него с мольбой.
– Пожалуйста, скажите мне… что мне делать! – сказала она. – Мне… он кажется… серьезной угрозой… и в то же время я пытаюсь убедить себя… что это не может быть правдой, что это… мои глупые фантазии!
– Я могу только повторить то, что уже говорил раньше, – ответил лорд Чарнок. – Вам ни в коем случае нельзя оставаться с ним наедине. Сейчас возвращайтесь к княгине и оставайтесь рядом с ней или еще с кем-нибудь из приглашенных дам. Некоторые из них примерно одного с вами возраста. Вы могли бы попробовать с ними подружиться.
Полина глубоко вздохнула.
– Я… постараюсь. Я понимаю… что поступила неразумно… когда отправилась с князем в птичник, но я надеялась, что там кто-нибудь будет…
– Да, вы поступили весьма неразумно, – подтвердил лорд Чарнок.
Тут он вытащил карманные часы.
– Я должен вас оставить: Его Императорское Величество ожидает меня, чтобы показать мне свои теплицы с гвоздиками. По правде говоря, я и вернулся сюда сейчас для того, чтобы забрать забытую папку с архитектурными планами: мы собирались обсудить расширение теплицы.
Тут он поднял папку с бумагами, которую держал в руке. Полина тихо проговорила, едва сдерживая слезы:
– Я не должна вас… задерживать, ваша светлость. Я понимаю… как должна была вам… надоесть… своими затруднениями. У вас со мной… столько хлопот.
– Никаких особых хлопот, – ответил лорд Чарнок. – Но только вы должны поступать именно так, как я вам сказал. Имейте в виду: всем известно, насколько эксцентричен бывает князь, и большинство просто не принимает его всерьез.
Полина ничего не ответила, но лорд Чарнок почувствовал, что его слова мало успокоили испуганную девушку.
– Мне надо идти, – быстро сказал он. – Не стоит давать повод для слухов, а если кто-нибудь узнает, что мы с вами тут разговаривали без посторонних, их не избежать. Побыстрее возвращайтесь в гостиную, где осталась княгиня, а я пойду следом и посмотрю, чтобы по дороге никто не причинил вам неприятностей.
Полине показалось, что он над ней подсмеивается, и она ответила:
– Еще раз спасибо вам за то… что вы были так добры. В следующий раз… я постараюсь вести себя более благоразумно.
Она не стала дожидаться его ответа, а поспешно пошла по коридору. Лорд Чарнок проследил, чтобы она вошла в гостиную, где, как он знал, находилось в это время несколько гостей. Только потом он направился к двери на террасу, где его ожидал царь.
Его Императорское Величество на самом деле вовсе не интересовали гвоздики, как и архитектурные планы, которые лорд Чарнок держал в руке. Он сосредоточился на совершенно другом вопросе, пытаясь выяснить, как именно в Британии относятся к конфликтам России с Турцией и Персией и есть ли у лорда Пальмерстона какие-то догадки или сведения относительно тех шагов, которые русское правительство намерено предпринять на Востоке.
Лорд Чарнок прекрасно это понимал. Направляясь на встречу с царем, он уже пришел к выводу, что его дальнейшее пребывание в России будет пустой тратой времени. Он был абсолютно уверен в том, что, как бы он ни старался, ему не удастся найти ответы на вопросы, которые поручил ему выяснить лорд Пальмерстон. А с остальными проблемами прекрасно справляется граф Дэрем, действуя по обычным дипломатическим каналам.
Лорд Чарнок всегда знал, что с русскими трудно иметь дело, потому что они всегда думают одно, а делают другое. Чтобы заранее предугадать их образ действий, необходим был человек с даром провидения или умения читать чужие мысли.
«Даже если я пробуду здесь еще двадцать лет, – сказал он себе, – я все равно ничего не достигну».
С другой стороны, какое-нибудь случайно услышанное им непродуманное замечание могло бы пролить совершенно неожиданный свет на возможное развитие событий в будущем. Именно на это и рассчитывал лорд Пальмерстон, отправляя его в эту поездку.
«Мне дали невыполнимое задание, – подумал лорд Чарнок. – И, право, у меня нашлось бы дело получше, чем льстить монархам – какими бы могущественными они ни были».
В этот последний визит в Россию он вдруг понял, что ему совершенно не нравится русский царь. Немало его знакомых охотно рассказывали ему о весьма отталкивающих свойствах характера Его Величества. Так, например, он имел привычку объявлять сумасшедшими тех людей, кто позволял себе выражать несогласие с ним и с департаментом, известным под названием Третьего отделения тайной полиции. Главным назначением этой организации, во главе которой стоял друг императора, граф Бенкендорф, было служить моральным врачевателем нации во всех городах России.
Но больше всего лорд Чарнок возмущался царящими повсюду бедностью, болезнями и нищетой, от которых страдал простой народ. В тот момент, когда в Зимнем Дворце устраивались пышные приемы с тысячей приглашенных, женщины и дети умирали от голода. А царь тем временем был занят тем, что разрабатывал для своих войск по-павлиньи яркие новые мундиры.
«Это все – просто фарс! – сказал себе лорд Чарнок. – И чем скорее я вернусь в нормальную обстановку – в свою родную Англию, – тем лучше!»
Поддавшись своему настроению, он вручил царю планы, за которыми был отправлен, и начал весьма резко задавать ему такие вопросы, какие не посмел бы облечь в слова ни один дипломат, даже самый неопытный. Однако по какой-то непонятной причине император не стал его одергивать – на что был вполне способен, – а отвечал откровенно и прямо. Он открыто признал свой интерес к Персии, но заявил, что не имеет намерения предпринимать что-то такое, чем осталась бы недовольна Британия.
Когда наступило время ленча, царь и лорд Чарнок были в настолько хорошем настроении, что, когда они шли к дворцу, Его Императорское Величество взял англичанина под руку.
За ленчем мысли лорда Чарнока были поглощены его дипломатическими успехами, однако он подсознательно отметил, что у Полины вполне довольный вид. Она о чем-то оживленно разговаривала с джентльменом, который сидел рядом с нею за столом.
Когда ленч закончился, царь снова пожелал побыть в обществе лорда Чарнока, и они разговаривали до самого вечера – пока не настало время идти переодеваться к обеду.
После окончания обеда царица объявила, что гостей ждет приятный сюрприз, и все перешли из столовой в Большую гостиную, выходившую на террасу, откуда открывался великолепный вид на декоративные парки дворца. На террасе были расставлены стулья. Усевшихся на них гостей от возможной ночной прохлады и ветерка защищали экраны и кулисы из цветов. Ночь оказалась на редкость тихой и теплой, однако слуги вынесли для дам палантины из горностая и соболя, которые можно было набросить на плечи тем, кто почувствовал бы малейший дискомфорт.
А когда на небе начали загораться звезды, перед гостями появились танцоры-цыгане, и их сладко волнующие сердце мелодии наполнили ночной воздух. Представление сильно отличалось от тех танцев и песен в исполнении матросов, которые Полина видела на борту «Ижоры».
Цыганки в их пышных цветастых юбках и позванивающих при каждом движении многочисленных золотых украшениях оказались именно такими, необычными и красивыми, какими их представляла себе Полина. Танцоры легко двигались, стремительно вращались на месте с невероятным темпераментом, грацией и необузданной жизнерадостностью. Их танец и сопровождавшая его музыка будили в душе радость – и сердце Полины билось в такт их движений и напевов.
Зрелище было настолько волнующим и красочным, что ей казалось, будто цыгане заставили ее забыться и умчали с собой в волшебный мир свободы и радости, где душа ее отдыхала от ограничений и предрассудков. Ей хотелось петь, танцевать, улететь в небо и прикоснуться к звездам…
Но очень скоро сквозь радостное восхищение, владевшее всем ее существом, пробилась мысль о том, что в эту минуту за ней наблюдает князь Алексис, – и девушка почувствовала острый укол страха. Она жалела, что не умеет скрывать свои чувства: мысль о том, что он смог увидеть ее восторг, была ей неприятна, словно его взгляд вторгся в нечто очень личное, что ей хотелось бы скрыть от всех посторонних – и особенно от него.
Пение и танцы цыган длились два часа – и когда они закончились, то казалось, что им удалось поднять настроение всем присутствующим: все смеялись, оживленно разговаривали и, кажется, не хотели расходиться по своим комнатам. Царь и царица оставались с гостями допоздна, так что и все остальные тоже не ложились.
– Не сомневаюсь, что вы приятно провели вечер, Полина, – сказала княгиня, когда они вместе поднимались по лестнице.
– Это было просто чудесно! – ответила девушка. – Я всегда представляла себе цыган именно такими.
– Я рада, что вы не разочарованы, – улыбнулась княгиня. – Наши цыгане необычайно талантливы. По правде говоря, у многих наших самых талантливых балерин есть цыганская кровь.
– Я очень хотела бы еще раз их увидеть.
– Обязательно увидите – это я могу вам обещать, – ответила княгиня.
Они остановились у двери в спальню Полины, расположенную на некотором удалении от апартаментов княгини – те находились в самом конце коридора. Наклонившись, княгиня Ольга поцеловала Полину в щеку.
– Спокойной ночи, милочка, – сказала она. – Вами сегодня все восхищались, а в особенности князь Алексис. Он просто покорен вашей красотой!
Полина хотела было ответить, что этого ей хотелось бы меньше всего, но княгиня уже направилась к себе, так что эти слова остались несказанными, а девушке оставалось только молча уйти к себе в комнату.
Войдя туда, она, все еще переполненная впечатлением от зажигательных танцев цыган, прошла к окну и, открыв его, некоторое время неподвижно стояла, глядя на небо.
«Русские – очень странные, непредсказуемые люди, – подумала она. – И сама страна тоже кажется такой загадочной. Но в то же время тут так интересно!»
Было невозможно не восхищаться великолепием царских дворцов и многочисленными сокровищами, которые можно было увидеть буквально в каждой комнате. И, конечно, сами царь и царица тоже производили огромное впечатление!
Глядя на мерцающие высоко в небе звезды, Полина пыталась разобраться в собственных ощущениях, нахлынувших на нее. Ей казалось, что цыганские мелодии разбудили в ее душе неведомые доселе чувства – сильные, глубокие, неподвластные ей. Неужели это любовь? Любовь, которую князь Алексис назвал непреодолимой, всепоглощающей, всемогущей…
И в то же время, думая о той любви, о которой ей твердил князь Алексис, Полина почему-то была уверена в том, что его чувство совершенно не похоже на ту любовь, которую она хотела бы найти.
Та любовь, которую она подарит своему избраннику, светилась в ее душе, словно звезда, и была не только безграничной и волнующей, но и нежной, доброй и сострадательной.
«Мне нужна такая любовь, которая подарит мне чувство безопасности», – сказала себе Полина.
И тут свет звезд, которыми она любовалась, на секунду стал ослепительным: она поняла, что с ней случилось!
Та любовь, о которой она только что мечтала с таким томлением, которая словно птица трепетала в ее сердце, – она была реальной. Это было то чувство, которое она испытывала к лорду Чарноку!
Как глупо, что она не догадалась об этом раньше: ведь каждый разговор с ним был для нее такой радостью! И ей все время хотелось быть с ним рядом, не расставаться с ним ни на минуту…
Когда он оказывался близко, ей уже не было страшно – она испытывала только умиротворение, которому прежде не могла найти объяснение. Теперь ей показалось, что любовь захватила ее волной радости и блаженства. Больше всего ей хотелось бы прильнуть к нему и никогда с ним не расставаться.
– Я люблю его! – произнесла она вслух – и с изумлением услышала собственный голос.
Она долго стояла, глядя в небеса. Только спустя много времени девушка напомнила себе, что пора раздеться и лечь, – и тут, словно змей в райский сад, в ее мысли вползло воспоминание о князе Алексисе и его обещании явиться к ней в спальню.
Охваченная испугом, она стремительно метнулась к двери.
Она запрет дверь – и, как бы он ни пытался, ему к ней в комнату не попасть!
Девушка протянула руку, чтобы повернуть ключ в замке, – и застыла, словно обратившись в камень. С ужасом Полина увидела, что ключ от ее двери исчез.
