Текст книги "Английская роза"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Граф был заметно выше князя и сейчас надменно выпрямился во весь рост, ответив в своей обычной высокомерной манере, которая оказалась особенно впечатляющей по сравнению с состоянием князя Алексиса. Русский аристократ был взвинчен и раздражен, в то время как английский дипломат оставался совершенно хладнокровным.

– Я, ваше сиятельство, прекрасно знаком как с российскими законами, так и с привилегиями, которыми пользуются дипломаты. Насколько я понимаю, вы хотите сообщить мне, что Его Императорское Величество просит, чтобы мисс Полина Тайвертон вернулась в Царское Село в сопровождении вашего сиятельства? Я все правильно излагаю?

– Вот именно! – рявкнул князь. – И теперь извольте сообщить мисс Тайвертон, что я приехал за ней – и что карету для нее подадут через пару минут.

– Я полагаю, при вас имеются письменные инструкции? – осведомился граф Дэрем.

– Напрасно полагаете! – ответил князь. – Не могу поверить тому, что вы ставите под сомнение мое слово – слово джентльмена и гвардейского офицера.

– Нет, ваше сиятельство, мне такое и в голову не пришло бы! – отозвался граф. – Но и ваши претензии относились к мисс Полине Тайвертон, не так ли?

– Боже правый! – с досадой проговорил князь. – Неужели я еще раз должен это повторять? Ее привезла сюда карета Чарнока – после того, как он убедил ее совершить такой нелепый поступок. Но я позабочусь о том, чтобы его безрассудный поступок ей не повредил – хоть это и было оскорблением людям, у которых она гостит.

– До чего вы великодушны! – саркастически заметил лорд Чарнок.

Полина, стоя на лестничной площадке, видела, что он с каждой минутой злится все сильнее, и не знала, следует ли ей вмешаться в разговор, который с каждой минутой обострялся и грозил превратиться в настоящий скандал.

В эту минуту граф Дэрем сказал:

– Я должен просить ваше сиятельство передать Его Императорскому Величеству мои самые искренние сожаления за то, что мисс Тайвертон так неожиданно покинула Царское Село, где ей было оказано настоящее русское гостеприимство. Но я не сомневаюсь в том, что причина ее поступка встретит понимание как со стороны Его Императорского Величества, так и добросердечной царицы…

– Мисс Тайвертон сможет сама принести им свои извинения! – нетерпеливо оборвал его князь. – Делайте, что я вам сказал – сообщите ей, что я ее жду!

– К сожалению, я не в состоянии это сделать, – ответил граф.

– Почему? Куда она делась? – закричал князь Алексис.

– Мисс Полины Тайвертон больше не существует, – негромко проговорил посол. – Теперь она – леди Чарнок. Я уверен, что ваше сиятельство с радостью одним из первых поздравит его милость и пожелает новобрачным счастья.

Произнося эти слова, посол повернулся к Полине, которая стояла на верхней ступеньке лестницы, уцепившись за перила. Лицо у нее было бледным, широко открытые глаза – полны страха. Только сейчас князь Алексис заметил ее присутствие и резко обернулся к ней.

Секунду он стоял совершенно неподвижно, а потом спросил ее голосом, который был совершенно не похож на тот, которым он только что гневно кричал на посла, требуя ее возвращения.

– Вы… вышли замуж?

– Д-да…

Полина была страшно испугана. Ей хотелось бы броситься к лорду Чарноку, но страх лишил ее способности двигаться, и она могла только неподвижно стоять на месте, цепляясь за перила с такой силой, словно боялась упасть. Но в следующую секунду лорд Чарнок уже стоял рядом с ней, предлагая ей руку.

– Идемте, дорогая Полина, – спокойно сказал он. – Нам пора на корабль. Нас ждут, и не стоит задерживать отплытие.

Опираясь на протянутую ей руку, Полина вдруг почувствовала, что ее страх исчез. И дело было не только в том, что на лице князя появилось выражение бессильной досады. Само присутствие лорда Чарнока дарило ей чувство такой защищенности, какой она прежде не знала.

Она сердечно попрощалась с графом Дэремом и, спускаясь по ступенькам парадного крыльца и садясь в карету, думала только о том, что наконец-то чувствует себя в полной безопасности. Ей можно было больше ничего не бояться: ни приставаний князя Алексиса, ни суровой непонятной России, ни таких людей, как Адамсон. В будущем ей больше не встретится ничего страшного – и она больше никогда не будет чувствовать себя одинокой и беспомощной.

Карета отъехала от здания британского посольства. Полине показалось – правда, она была слишком ошеломлена всем происшедшим, чтобы быть вполне уверенной в том, что видела, – что князь Алексис даже не шевельнулся: он остался стоять на месте, не в силах смириться с ситуацией, в которой он потерпел сокрушительное поражение.

Только когда они оказались на некотором расстоянии от посольства, лорд Чарнок сказал:

– Мне очень жаль, что такое случилось. Но я уверен, что вы достаточно разумны, чтобы забыть об этой неприятной сцене и не дать ей испортить день нашей свадьбы.

– Неужели… и правда… я стала вашей женой? – тихо спросила Полина, боясь услышать в ответ, что все это было придумано только ради того, чтобы избавить ее от назойливого князя Алексиса.

– Даю вам слово: все было в полном соответствии с английскими законами. И, по-моему, мы оба почувствовали, что церковь свое благословение нам дала.

– Служба… была просто прекрасной. Именно так… я и хотела бы… выйти замуж.

– Вы меня изумляете! – отозвался лорд Чарнок. – А я считал, что каждая девушка мечтает о пышном торжестве с множеством гостей, свадебном наряде, подарках и многолюдном приеме после церковного обряда.

Полина искренне рассмеялась.

– А вот это мне бы совершенно не понравилось! Единственный человек… которого я хотела видеть… на моей свадьбе… это вы!

– Это мне бы следовало сказать первому, – улыбнулся лорд Чарнок. – Только у нас не было времени, чтобы как следует поговорить. Но это не страшно: во время плавания в нашем распоряжении будет сколько угодно времени!

С этими словами он взял ее руку в свою и, осторожно сняв дорожную перчатку, поднес ее пальцы к губам.

– Теперь, когда я воочию убедился, каким может быть князь Алексис, – негромко сказал он, – я понял, как храбро вы себя вели!

– По-моему, единственный мой храбрый поступок… это то, что я… убежала к вам. Лорд Чарнок еще раз поцеловал ей руку. А потом, поскольку слова были излишни, они молча ехали до самого порта – только Полина крепко держалась за его руку.

Британский флагманский корабль «Дельфин» выглядел чрезвычайно внушительно и уже был готов к отплытию. У трапа ожидал капитан, чтобы приветствовать их на своем корабле.

– Добро пожаловать, милорд, – сказал он лорду Чарноку. – Примите искренние поздравления – от меня и от всего экипажа.

– Спасибо, – ответил лорд Чарнок.

Он представил капитана Полине, а потом капитан представил им обоим своих офицеров, после чего сказал:

– Я предоставил в ваше распоряжение мою собственную каюту, милорд. А теперь я прошу вас меня извинить: нам надо как можно быстрее выходить в море. Ветер меняется, и начинается отлив – если мы задержимся, то рискуем сесть на мель.

– Этого определенно следует избежать, – отозвался лорд Чарнок.

Капитан ушел, а один из младших офицеров провел Полину и лорда Чарнока вниз. Отданная в их распоряжение просторная каюта капитана показалась Полине просто роскошной. Конечно, она не была столь красиво отделана, как помещения на «Ижоре», но выглядела уютной и удобной. Каюта состояла из двух салонов – гостиной, которая была прекрасно меблирована, и небольшой спальни, где оказалась огромная кровать с пологом, при виде которой Полина невольно покраснела.

Ее сундуки были уже поставлены так, чтобы не загромождать каюту, и какой-то мужчина распаковывал один из них. Она удивленно посмотрела на лорда Чарнока, который поспешил объяснить:

– Это мой камердинер, Хибберт. Могу вас уверить, что он будет прекрасно справляться с обязанностями горничной, пока я не смогу нанять ее вам – а это будет возможно, только когда мы приплывем в Англию.

– Я буду стараться вам услужить, миледи, – с широкой улыбкой пообещал Хибберт.

Полина смущенно улыбнулась ему в ответ: ей было непривычно слышать обращенное к ней слово «миледи».

Потом они с лордом Чарноком снова вышли в гостиную и остались наконец одни.

Полина неуверенно посмотрела на него: она испытывала робость и одновременно радостное возбуждение. Однако ее по-прежнему не покидало охватившее еще в посольстве чувство, что все происходящее – сон.

– Теперь вам ничто не угрожает, – сказал лорд Чарнок. – Мы на британском корабле, а через несколько минут уже оставим Россию – и, как я надеюсь, надолго.

– Я… тоже на это надеюсь, – призналась Полина. – Но… как я могу… вас отблагодарить?

– На этот вопрос я могу дать множество самых разных ответов, – ответил лорд Чарнок, – но сначала предлагаю, чтобы вы сняли плащ и шляпку.

Полина послушно подняла руки, намереваясь выполнить его совет, но он уже стоял рядом с нею и, развязав ленты на ее шляпке, помог ее снять. Кинув шляпку на ближайший стул, лорд Чарнок расстегнул застежку легкого плаща, снял его и бросил туда же.

А потом он пристально посмотрел на нее, и она вдруг совершенно по-новому ощутила его близость, которая взволновала ее так сильно, что ей трудно стало дышать.

– Ты очень красива, Полина! – сказал он, прерывая молчание.

– Вы правда так считаете? – спросила она. – Когда я увидела… как красивы… русские леди… мне показалось, что рядом с ними вы не сочтете меня даже… симпатичной.

Лорд Чарнок догадался, что Полина вспомнила графиню Наталью, и с улыбкой сказал:

– Ты с самого начала показалась мне очаровательной. А потом твое лицо просто преследовало меня, так что я не мог смотреть на других женщин: я все время вспоминал тебя.

– Это… правда? – прошептала Полина.

– Я пытался этому не верить, – признался лорд Чарнок. – Как пытался не слишком сближаться с тобой, дорогая.

– Я… я старалась… не докучать вам.

– Наверное, мы оба были не очень искренни в своих стараниях, – сказал он. – А может, это судьба оказалась сильнее всех наших попыток избегать друг друга.

– Я… я не хотела вас избегать… Я только боялась, что вы… меня оставите.

– Именно это я и собирался сделать, – подтвердил лорд Чарнок. – Но когда ты в карете вложила свои пальцы в мою руку, я вдруг понял, что люблю тебя так, как никого и никогда еще не любил.

Огорченно вздохнув, он добавил:

– На самом деле я полюбил тебя еще тогда, когда ты обратилась ко мне за помощью в первый раз, но я был настолько убежден в том, что никогда не полюблю ни одной женщины настолько, чтобы на ней жениться. Вот я и убедил себя в том, что ты не можешь ничего для меня значить и что мне надо держать тебя на расстоянии.

– Но… вы действительно… захотели на мне… жениться?

– Я дал себе слово, что скажу тебе, как сильно я этого хотел, – ответил лорд Чарнок. – Но это очень трудно выразить словами.

Обняв Полину, он притянул ее к себе. Она подняла к нему лицо, и он несколько секунд смотрел ей в глаза – а потом прижался к ее губам.

Почувствовав прикосновение его губ, Полина поняла, что именно об этом она мечтала с того времени, как они плыли вместе на «Ижоре». Тогда она никак не могла понять странного томления, охватившего ее! А дело было просто в том, что она его полюбила и с тех пор не могла думать ни о чем, кроме него. Он целиком заполнял ее мысли и чувства.

Поцелуй лорда Чарнока был осторожным и нежным. Почувствовав, как задрожали ее губы, он понял, что это ее первый поцелуй, и снова напомнил себе, что его юная жена еще очень неопытна. Недаром она представлялась ему воплощением чистоты и невинности.

Однако очень скоро радостный восторг, поднимавшийся в душе Полины, передался ему – и поцелуй стал совсем иным, непохожим на те ласки, которыми он прежде обменивался с женщинами.

Для Полины этот поцелуй был чудом и блаженством, приближавшимся к райскому – и в то же время он пробудил в ней то волнение и трепет, странное томление, которые наполняли ее, когда она смотрела на танцы цыган и слушала их пение. Эти столь разные чувства слились в невыразимый экстаз, настолько потрясший ее, что она потеряла способность мыслить и могла только отдаться ощущениям. Ей казалось, что все ее тело откликается на музыку, которая была божественной – и в то же время удивительно земной.

Ей уже начинало казаться, что она поднимается к небу, что ее ноги уже не касаются земли, когда лорд Чарнок наконец прервал их поцелуй. Он поднял голову, и Полина чуть невнятно проговорила:

– Я… люблю вас! Люблю!.. Пожалуйста… любите и вы меня… хоть немножко!

– По-твоему, это – немножко? – тихо спросил лорд Чарнок.

А в следующую минуту он уже снова целовал ее – властно, жадно, настойчиво. Ей казалось, что его губы обольщают ее, требуя, чтобы она отдалась ему целиком.

Позже, когда корабль уже вышел в открытое море, лорд Чарнок подвел Полину к дивану, и они сели рядом. Он крепко прижал ее к себе, а она склонила голову ему на плечо.

– Как тебе удается заставить меня переживать такое? – спросил он своим красивым низким голосом. – Прежде я был уверен, дорогая, что мне придется показывать тебе, что такое любовь, – а теперь вижу, что мне тоже предстоит немало учиться.

– Я… хотела бы… чтобы ты был счастлив.

– Я счастлив, – ответил он. – Настолько счастлив, что просто не узнаю себя. Я словно стал другим человеком, так что мне в пору самому с собой знакомиться!

Полина рассмеялась.

– Как хорошо будет… узнавать тебя! Но… я люблю и обожаю то… что уже успела узнать.

– Сокровище мое, – сказал лорд Чарнок, – когда ты говоришь такие вещи, я начинаю понимать, как сильно мне посчастливилось, что я нашел тебя.

– Нет, посчастливилось мне, – возразила Полина. – Раньше я любила представлять себе, каким будет человек, за которого я выйду замуж. Но я и вообразить не могла такого необыкновенного и чудесного человека, как ты!

Теснее прижимаясь к нему, она призналась:

– Я… совсем не хотела ехать в Россию. Мне неприятно было даже думать о ней. Но… разве я могла ожидать, что благодаря этому путешествию… я найду тебя?

– Я относился к этой поездке точно так же, – согласился лорд Чарнок. – У меня не было ни малейшего желания уезжать из Лондона.

Говоря это, он вдруг вспомнил, что отчасти его нежелание согласиться на просьбу лорда Пальмерстона было связано с тем, что в это время он был увлечен одной прелестной светской дамой. Теперь она казалась ему всего лишь бледной тенью, так что он даже затруднился бы вспомнить, как она выглядела.

Словно угадав его мысли, Полина сказала:

– Когда ты лучше узнаешь меня… боюсь, что я покажусь тебе скучной… после тех очаровательных леди… которых ты любил прежде.

– Я никого еще не любил так, как люблю тебя, – возразил лорд Чарнок. – И я знаю, что ты никогда не покажешься мне скучной, сокровище мое.

– Как ты можешь… говорить так уверенно?

– Потому что я еще никогда не любил женщину, которая была бы настолько юной и невинной – и была бы готова безоговорочно следовать за мной во всем.

Еще крепче обняв Полину, он спросил:

– Ты ведь хочешь, чтобы я тебя учил?

– Конечно, хочу… Я буду… прилежной ученицей, – пообещала Полина. – Я не могу представить себе ничего лучше, чем… учиться у тебя… любви.

Уткнувшись лицом ему в плечо, она смущенно прошептала:

– Боюсь, что я… очень невежественна… Только я знаю, что мое чувство к тебе – это та любовь, которая… сделает нас счастливыми.

– Наши уроки, радость моя, будут не только дарить нам счастье, но и займут нас до конца жизни. Нам так много надо узнать друг о друге, столько сделать и увидеть вместе! И как я нужен тебе – так же и ты нужна мне.

– Ты в этом… уверен?

– Абсолютно уверен. Ты уже очень помогла мне, – ответил лорд Чарнок. – Понимаешь ли ты, моя милая женушка, что те сведения, которые ты мне сообщила, подслушав разговор графа Нессельроде и барона де Бруннова, были именно тем, из-за чего я приехал в Россию? Если бы не ты, то мне пришлось бы признать, что я ничего не смог добиться!

Полина даже ахнула от радости.

– Это… правда? Неужели я… действительно тебе помогла?!

– Очень помогла! И даже если бы я не влюбился и не женился на тебе, я все равно считал бы себя обязанным увезти тебя из России – иначе князь Алексис мог бы со временем догадаться, как тебе удалось от него спрятаться в ту ночь, – и тогда тебя заподозрили бы в шпионаже!

– Но ты на мне женился! – со счастливой улыбкой сказала Полина.

– Да, дорогая. И обещаю, что никогда не дам тебе повода пожалеть об этом.

– Как будто я могла бы об этом жалеть! – воскликнула она. – Я каждый день буду благодарить бога – как благодарила его сегодня в церкви – за то, что ты полюбил меня и сделал своей женой.

– Я люблю тебя всем сердцем и всей душой, если она у меня есть, – сказал лорд Чарнок. – И телом тоже.

С этими словами он нежно взял ее за подбородок и поднял ее лицо вверх.

А в следующую секунду он уже снова целовал ее – еще более страстно и настойчиво, чем раньше. Прижимаясь к нему, Полина услышала мощный стук его сердца и с радостью осознала, что желанна ему.

Гораздо позднее, когда «Дельфин» уже покинул пределы России и капитан начал искать место, где можно было бы встать на якорь на ночное время, спящая рядом с лордом Чарноком Полина подняла голову. Лежа в огромной кровати с задернутым пологом, застеленной Хиббертом простынями с монограммой лорда Чарнока, которые камердинер всегда брал во все поездки, она вдруг вообразила, будто они вдвоем оказались на маленьком волшебном суденышке. Это был корабль на корабле, в котором, как она когда-то мечтала, они могли уплыть в волшебные дали – и никогда не возвращаться.

– Ты… меня по-прежнему любишь? – шепотом спросила она и почувствовала, что лорд Чарнок притянул ее ближе к себе.

– Этот вопрос я должен был бы задать тебе, дорогая моя, – сказал он тихо. – Я тебя не испугал?

– Ты никогда не смог бы меня испугать, – ответила Полина. – Когда я с тобой, я ничего не боюсь. И я знаю… что со мной не может случиться… ничего плохого.

Он поцеловал ее в лоб, и она прошептала:

– Когда ты любил меня… это было так чудесно! Немного похоже на то, что я чувствовала, когда смотрела, как танцуют цыгане и слушала их песни… но только то, что происходило между нами, было еще более восхитительно.

– Сокровище мое, мне хотелось, чтобы ты почувствовала такое.

– А тебе… было… хорошо со мной?

Лорд Чарнок услышал тревогу в ее голосе и понял, что ответ на этот вопрос был для нее очень важен.

– Как и тебе, – признался он, и его голос чуть дрогнул. – Я не представлял себе, что любовь может быть столь дивной, столь прекрасной. Это ты подарила мне новое чувство, Полина! Ты внесла в мою жизнь красоту, подобной которой я еще никогда в жизни не знал.

Она тихо вскрикнула и притянула его голову к себе, чтобы прижаться к его губам.

– Ты… можешь поклясться, что это… правда?

– Клянусь! И хотел бы доказывать тебе это снова и снова, моя прекрасная женушка.

– Я… обожаю тебя… Я тебя боготворю! – тихо проговорила Полина.

И, словно не находя слов, чтобы ответить на это, лорд Чарнок начал снова жарко целовать ее – и в ее душе снова зазвучала свободная, страстная песня цыганских скрипок.

Звезды упали с неба, чтобы скрепить их союз, – и страх навсегда покинул ее душу, осталась только любовь.