Текст книги "Брак по расчету"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
– Черт бы побрал этого короля, – пробормотал он. – У меня нет никакого желания сажать себе на шею жену, будь то Карина или какой-нибудь другой неоперившийся цыпленок.
Глава III
Карина села в коляску, которая ожидала ее уже больше четверти часа. Раньше она никак не могла выйти: в последний момент, как всегда, оказалось много нерешенных мелких дел.
Сойдя со ступенек крыльца, Карина оценивающим взглядом окинула великолепную пару гнедых, запряженную в элегантное и модное ландо графа.
Ей хотелось самой править, а не сидеть на мягком сиденье за закрытыми дверями, на которых красовался графский герб.
Она улыбнулась, подумав, как удивился бы граф, если бы его невеста приехала на собственную свадьбу, сидя на козлах. Графу, конечно, это бы не понравилось. В то же время она надеялась, что наберется смелости и попросит у графа экипаж или фаэтон, которым сможет править сама. Хотя ей трудно будет объяснить мужу, где она набралась опыта обращения с лошадьми.
После смерти матери отец уехал в Лондон, оставив ее практически без денег. Карина обнаружила, что ей нечем платить слугам, не на что купить еду. Она совсем было отчаялась, но вскоре поняла, что может заработать довольно приличную сумму денег, объезжая лошадей в платной конюшне, находящейся всего в пяти километрах от Блейк-холла.
Это современное заведение не только предоставляло клиентам и другим конюшням верховых лошадей, но и продавало или сдавало в наем коляски самого высокого класса.
Владелец конюшни долго не мог подыскать опытного человека, который помогал бы ему объезжать лошадей. Хозяин был мужчина средних лет. За ним закрепилась репутация знатока лошадей, он часто посещал местные ярмарки. В Лондоне у него тоже имелась обширная клиентура. Необходимо было и с ними поддерживать связь.
И однажды Карина предложила свои услуги. Хозяин был счастлив. С тех пор она пристрастилась к лошадям. Много времени уходило на то, чтобы приучить их ходить под дамскими седлами. Спустя какое-то время она лихо правила фаэтонами и экипажами, запряженными двумя, тремя, а иногда и четверкой лошадей. Заставляла их ходить по кругу или раскатывала по сельским дорогам. Карина уставала, но эта работа приносила ей удовлетворение.
«Как была бы шокирована мама, – думала она, – если бы узнала, что я получаю деньги за работу, которую она всегда считала мужской».
В течение долгих месяцев, пока отец был в Лондоне, эти заработанные деньги спасали ее от голода.
Откинувшись на подушки, Карина с наслаждением думала о том, какими великолепными лошадьми она будет править, когда станет женой графа.
Ей говорили, что он лучший знаток лошадей в графстве. Так как жила с графом по соседству, она следила за его успехами на скачках и знала, что у него есть несколько лошадей, способных выиграть скачки года.
Думая о лошадях, везущих ее в Дроксфорд, она совсем забыла о том, зачем туда едет.
Неужели это правда? Неужели она действительно выходит замуж?
Когда вчера граф уехал, у нее было столько дел, некогда было и подумать о том, что повлечет за собой ее замужество.
После его отъезда она приготовила отцу обед, а потом побежала на конюшню и отыскала Джима, мальчика, помогавшего ей ухаживать за двумя отцовскими лошадьми. За эти услуги ему разрешалось ездить на них.
Сэр Джон пришел бы в ярость, если бы узнал, что какая-то деревенщина ездит на его лошадях. Но после того как уволился конюх, не получивший жалованья за полгода, Карине не хватало сил одной ухаживать за лошадьми да еще делать работу по дому. Помощь Джима была для нее просто спасением.
– Оседлай мне Зимородка, Джим, – приказала она. – А сам съезди, пожалуйста, к мистеру Эбботу, торговцу мебелью. Он живет в Северне. Попроси его заехать ко мне или сегодня вечером, или завтра рано утром. Скажи, это очень важно.
– Вы говорите о том джентльмене, что живет в доме у церкви, мисс?
– Да, – ответила Карина. – Скажи, чтобы обязательно заехал. Дело очень важное.
– Обязательно найду его, мисс, – ответил Джим. Он надел на лошадь дамское седло, подтянул подпругу, набросил уздечку и помог Карине сесть в седло.
Она аккуратно расправила платье, опасаясь порвать его. Взяла в руки поводья и выехала из конюшни. Поскакала к замку герцога Северна, как обычно, самой короткой дорогой. Но вместо того чтобы, как всегда, оставить лошадь у забора, разделяющего два поместья, она въехала в парк через калитку и подъехала к черному ходу.
Спешившись, увидела конюха, которому, очевидно, нечем было заняться.
– Пожалуйста, присмотрите за моей лошадью, – попросила она. – А если не можете, то отведите на конюшню. Позже я ее заберу.
– Хорошо, мисс Рендел, – ответил конюх.
– Большое спасибо, – сказала Карина и одарила такой улыбкой, что он, придя на конюшню, сказал остальным конюхам:
– Жаль, что дочка Его Сиятельства не похожа на мисс Рендел из Блейк-холла, а то давно бы нашла себе мужа.
Войдя в замок, Карина прошла по коридору мимо комнат прислуги. По лестнице поднялась на второй этаж.
Элизабет в классной комнате вышивала гобелен. Она была большая мастерица. Элизабет сидела одна. Гувернантка увела младших детей на прогулку.
Когда открылась дверь, она вскочила.
– Карина! – воскликнула она. – Я так и думала, что ты сегодня приедешь. Я еще вчера тебя ждала. Меня интересует твое мнение о приеме.
– А тебе он понравился? – спросила Карина.
– Нет. По-моему, было просто ужасно, – честно сказала Элизабет. – Мама все время представляла меня молодым джентльменам. Но стоило мне взглянуть на них, как все, что собиралась сказать, тут же вылетало из головы. Естественно, они быстро отходили от меня, потому что я слова вымолвить не могла. Мама была в ярости: «Что ты молчишь, как бука! – повторяла она. – Говори что-нибудь!»
Карина рассмеялась.
– Бедная Элизабет! Твоя мама права. Нельзя быть такой робкой.
– Ничего не могу с собой поделать, – сказала несчастная Элизабет. – Кому, как не тебе, знать, как я ненавижу всю эту суету. Я так хотела быть с тобой рядом. Ну а ты? Хорошо было видно? А леди Сибли приходила в беседку? Да? Наверное, с лордом Дроксфордом? Они прохаживались по лужайке.
Карина вдруг почувствовала, что не сможет рассказать Элизабет о том, что произошло. И непонятно почему. То ли от смущения, то ли решив быть верной будущему мужу с самого начала.
Она знала, что никогда не сможет рассказать, как граф обнимал и целовал леди Сибли, как она подслушала, что граф мечтает получить должность.
Карина отвернулась, поняв, что не может удовлетворить любопытство Элизабет. Она редко лгала. Именно сейчас ей это и предстояло. На щеках выступил румянец.
– Я там недолго была, – сказала она. – Без тебя мне показалось скучно.
– Как жаль! – воскликнула Элизабет. – А я-то думала, ты мне все расскажешь. Леди Сибли познакомила меня с лордом Дроксфордом. Он такой красивый, Карина, но я его испугалась и никак не могла придумать, что сказать. Мама была вне себя от ярости.
– Мне нужна твоя помощь, Элизабет, – сказала Карина.
– В чем? – спросила Элизабет. – Что-то дома? Опять отец заболел?
Карина покачала головой.
– Нет, совсем другое. Лорд Дроксфорд пригласил папу завтра в гости. Я должна его сопровождать… но, Элизабет, мне просто нечего надеть.
– Тебя пригласили в Дроксфорд? – воскликнула Элизабет. – Как здорово! Интересно, леди Сибли тоже там будет?
– Не думаю, – ответила Карина. – Элизабет, ты не сможешь одолжить мне платье? Обещаю, я буду осторожна.
– Конечно, – ответила Элизабет. – Но только чтобы мама ничего не узнала. А то поднимет страшный скандал.
– Понимаешь, – сказала Карина, – не могу я поехать в Дроксфорд в таком виде.
Она взглянула на свое старое ситцевое платье. Карине было всего пятнадцать, когда умерла ее мать. Прошло уже три года. Но по-прежнему не было денег, чтобы купить новое платье.
Она жалела, что продала мамины наряды. Они, конечно, уже вышли из моды, но все-таки были элегантные и из дорогого материала. Леди Рендел надевала их на официальные приемы. Жена члена парламента, она обязана была на них присутствовать. В те ужасные дни, когда сэр Джон, проиграв в карты все деньги, вернулся из Лондона домой в таком состоянии, что врачи опасались за его жизнь, Карина продала эти туалеты.
Сейчас, когда она вспоминала об этом, ей становилось совестно. Но в то время она считала, ей просто повезло. Соседка, жившая неподалеку, иногда одалживала у мамы платья и ротонды. Она-то и решила купить их, сказав, что через две недели выходит замуж и уезжает.
– У меня мало времени, – сказала она. – А платья вашей матери всегда на мне хорошо сидели. Пожалуйста, Карина, продайте мне что-нибудь из ее одежды. Я скопила двадцать фунтов и смогу вам за все заплатить.
Это было ужасно, но Карина не могла больше работать в частной конюшне. Отец болел, и ей приходилось оплачивать многочисленные счета: от сиделки, от врача, от аптекаря. Нужно было покупать хорошую еду. Он почти ничего не ел. Но, что важнее всего, нужно было платить за уголь.
Зима была суровая, и уголь стоил дорого. Угольщик ясно дал понять, что не даст ни одной корзины угля, если они не заплатят по счетам.
Эти двадцать фунтов дали возможность продержаться зиму. Карина так и не смогла признаться отцу в том, что она сделала. Сейчас, с грустью думала Карина, она перешила бы эти очаровательные платья для себя.
Вспомнив, что граф очень богат, она повеселела.
Когда Карина выйдет за него замуж, он, конечно, будет одевать ее. Но не могла же она просить его оплатить ее свадебный наряд.
– Давай что-нибудь выберем, – сказала Элизабет и взяла подругу за руку. – Мама хоть и ворчит, что все мои платья ужасно дорогие, в глубине души надеется, что они превратят гадкого утенка в прекрасного лебедя. Бедная мамочка, как бы мне хотелось ей сказать, что она слишком большая оптимистка.
Карина восхищалась манерой Элизабет посмеиваться над собой. Она считала, что только чрезмерная застенчивость не позволяет подруге блистать в обществе. «Когда я выйду замуж, – решила она, – попрошу Элизабет пожить со мной в Лондоне. Может быть, я найду ей хорошего, доброго мужа. Что тут такого? Любая девушка мечтает об этом. А такой, как лорд Дроксфорд, отпугнет любую». У Карины возникло предчувствие, что и ее он легко может запугать.
Элизабет открыла шкаф, Карина увидела множество красивых платьев. Большинство из них – белого цвета. Молодым особам, впервые выезжающим в свет, полагалось быть в белом.
Платья отвечали последней моде – тугой лиф, узкая талия, схваченная поясом, и широкие юбки. Декольте лодочкой открывало покатые плечи, а рукава с буфами из газа или тюля подчеркивали стройность фигуры. Платья были элегантные, но большинство из них украшались лентами, перьями, цветами, бантами, оборками.
– Моя мама любила строгие платья, – тихо сказала Карина.
– Я тоже, – ответила Элизабет. – В этих перьях я, наверное, похожа на разукрашенного отварного лосося на серебряном блюде.
– Какое из них мне можно взять? – спросила Карина.
– Вот это, с кружевом, я сама еще не надевала. А вон то – с атласными бантами и с букетиками роз – мамино любимое. – Она достала из шкафа еще одно платье и сказала: – Это платье маме никогда не нравилось, поэтому маловероятно, что она заставит меня его надеть, во всяком случае, пока она о нем вспомнит, ты мне его уже вернешь.
С этими словами Элизабет протянула Карине платье из белоснежного тончайшего муслина. Широкая юбка, декольте лодочкой, отделанное тонким кружевом, рукава с буфами… Платье было очаровательное.
– Какое красивое! – воскликнула Карина. – Гораздо красивее других.
– Я тоже так думаю, – согласилась Элизабет. – Но мама считает, что чересчур строгое.
– Я правда могу его завтра надеть? – спросила Карина.
– Ну конечно, – ответила Элизабет. – Давай его аккуратно свернем. Ты верхом?
– Да, – ответила Карина. – Но ты не беспокойся. Зимородок постарел и уже не такой резвый, как раньше.
– Мы совсем забыли, что нужна еще и шляпка! – забеспокоилась Элизабет.
– Хорошо, что напомнила! – ответила Карина.
– У меня их много. Вот смотри!
Элизабет выдвинула один из ящиков шкафа. По крайней мере дюжина шляпок предстала их взору. С высокой тульей, модные во времена Регентства, отошли в прошлое, уступив место маленьким шляпкам, украшенным перьями и цветами. Их носили, сдвинув на затылок.
Головные уборы Элизабет вполне отвечали вкусу герцогини – они были перегружены украшениями.
Карина увидела шляпку из белого муслина и белых кружев. Ее, видимо, предполагалось носить с тем платьем, которое одолжила Элизабет. Карина примерила шляпку и завязала ленты под подбородком. Взглянула в зеркало. Шляпка была прелестна и шла ей необыкновенно.
– Можно мне ее взять? – спросила она.
– А как ты довезешь? – поинтересовалась Элизабет.
– На голове. Я спущусь по черной лестнице, и никто меня не увидит. – Она нежно поцеловала Элизабет. – Обещаю, что когда-нибудь я отблагодарю тебя за твою доброту.
– О чем ты, Карина? – ответила Элизабет, – Для меня так много значит твоя дружба! Только с тобой мне легко и весело. Мама всегда сердится. Ах, Карина, право же, я чувствую себя уродиной. Не могу вымолвить ни слова!
– Когда-нибудь все будет по-другому, – пообещала Карина. – А пока, Элизабет, вспоминай обо мне завтра и пожелай мне удачи.
– Обязательно, – сказала Элизабет. – А ты не боишься туда ехать? Ах, о чем я? Ты никогда ничего не боишься, Карина. Думаю, и свирепый лорд Дроксфорд тебя не испугает.
– А вот в этом-то я как раз и не уверена, – ответила та.
Она еще раз поцеловала подругу и сбежала по черной лестнице, прижимая к груди сверток. На голове красовалась шляпка.
На следующее утро она долго стояла перед зеркалом у себя в спальне. От растрепанной, бледно одетой девочки не осталось и следа. Она вспомнила, как, спрыгнув с дерева, сделала предложение графу Дроксфорду.
Платье Элизабет пришлось почти впору. На талии пришлось в нескольких местах его заколоть. Лиф подчеркивал высокую грудь.
В длинной пышной юбке Карина казалась выше ростом. Белый цвет необыкновенно сочетался с золотом волос и подчеркивал белизну кожи. Зеленые глаза казались огромными на побледневшем лице.
Она еще раз посмотрела на свое отражение. Потом спустилась вниз. Там царил хаос.
Мистер Эббот приехал сразу же, как только Джим его об этом попросил. Продав ему мебель из маминой спальни, она получила достаточную сумму денег, чтобы заплатить всем лавочникам, которым задолжали. Карина велела Джиму сделать это без промедления. Торговец вином, получив деньги, которые он уже и не мечтал увидеть, привез в дом ящик коньяка.
Старый Джеймс на радостях, что наконец-то ему заплатили жалованье, отнес одну бутылку в комнату хозяина, решив это отпраздновать.
Карина спохватилась, когда отец был совершенно пьян, его невозможно было уложить в постель.
В это утро сэр Джон пребывал в мрачном настроении. Когда она спустилась вниз посмотреть, сможет ли отец присутствовать на бракосочетании, он был пьян. Он обвинил ее во всех смертных грехах. Кричал, что деньги, вырученные от продажи мебели, она потратила на себя.
Опасаясь, как бы он не побил ее палкой, она принесла ему вторую бутылку. К полудню он был нем как рыба. Лежал плашмя на полу и даже не двигался.
Пришлось приложить все усилия, чтобы с помощью старого Джеймса водрузить его в кресло.
Карина ждала, когда подъедет коляска. Лорд Дроксфорд обещал прислать за ней. Она дала Джиму последнее поручение. Необходимо было поехать к миссис Эрбатнот, знакомой отца. Та жила неподалеку. Карина написала записку.
В ней она объяснила, что выходит замуж, и просила пожилую даму как можно скорее переехать в Блейк-холл. Карина была уверена, что миссис Эрбатнот именно так и поступит. Она преданно и безнадежно любила сэра Джона уже более десяти лет.
Он был тоже по-своему привязан к этой даме. Пока не разыгралась подагра, ездил к ней с визитом три или четыре раза в неделю.
«Кажется, все предусмотрела», – подумала Карина и вздохнула. Покидая Блейк-холл, она словно сбрасывала со своих плеч тяжелый груз, который несла три года со дня смерти матери.
Ландо свернуло на дорогу, ведущую к Дроксфорду. Вдалеке показался огромный замок. Карина вздрогнула. Она видела его несколько раз, когда ездила на охоту.
Солнце спряталось за облака, отражавшиеся в озере. Черные лебеди придавали озеру еще более мрачный вид.
«Неужели я действительно буду здесь жить? В таком огромном дворце ничего не стоит и заблудиться! Нужно будет отдавать распоряжения слугам. А гости? Их придется развлекать…» – тревожилась Карина. Она совсем упустила из виду высокое положение, занимаемое графом в обществе. О его сказочном богатстве ходили легенды. Она их слышала с детства.
Рассказывали, что у графа и в Лондоне огромный дом. И будто три года тому назад он давал бал, затмивший самые богатые балы, которые когда-либо давались в «Карлтоне».
Карина вспомнила, что в разговорах упоминались охотничий домик в Лейцестершире, замок в Шотландии, поместье в Ирландии. Говорили, что у него много лошадей и есть даже яхта.
И как только ей пришло в голову попросить такого человека, чтобы он взял ее в жены? Как могла она хоть на минуту представить, что, будучи женой графа, сможет справиться со всеми обязанностями? Эти мысли не давали ей покоя. У нее возникло безумное желание остановить коляску, повернуть домой и послать графу записку с сообщением, что она не сможет выйти за него замуж.
Потом она вспомнила, что граф никогда бы не женился, если бы не обстоятельства. А если она не будет соответствовать всем тем требованиям, которым, как он считает, должна отвечать его жена, то это будет не только ее вина, но и его. Эта мысль придала ей некоторую уверенность. Тем временем коляска подкатила к парадному подъезду, и Карина увидела строй лакеев, одетых в ливреи, и дворецкого, стоявшего у раскрытой двери. Она поднялась по ступенькам, чувствуя на себе пристальные взгляды.
– Его Сиятельство ждет вас в часовне, мисс, – в голосе дворецкого послышалось уважение. – Он попросил меня передать вам этот букет и самые наилучшие пожелания.
С этими словами он вручил ей букет белых орхидей. Карина взяла цветы и поняла, что дворецкий настроен к ней доброжелательно. Он сделал ей знак следовать за ним.
Они долго шли по огромному холлу, потом по коридорам, казавшимся Карине нескончаемыми, со множеством великолепных картин, с дорогой мебелью, изготовленной искуснейшими французскими и английскими мастерами. Она дрожала, как в лихорадке. Сердце билось так громко, что, казалось, оно заглушает шуршание шелковых юбок.
Карина крепко прижимала к себе букет, словно от него зависела вся ее жизнь. Наконец, когда ей показалось, что они прошли по всему огромному дому, она услышала тихую органную музыку и увидела перед собой резные двери графской часовни. Они были открыты. Дворецкий отступил в сторону, и она вошла.
Из-за облаков выглянуло солнце, и его лучи хлынули и часовню сквозь цветные витражи над алтарем. Разноцветные блики упали на резные скамьи, на орхидеи у нее в руках. Белыми цветами была украшена вся часовня. Карина задержала дыхание. Все было торжественно и красиво.
Карина не знала, что в белом платье она сама была похожа на белую розу. Зеленые глаза мерцали на прелестном лице. Они казались испуганными. Белая шляпка оттеняла червонное золото волос.
Она увидела графа, стоявшего у алтаря. В темно-синем элегантном костюме с тщательно завязанным галстуком он выглядел великолепно. Но лицо его было таким суровым, что Карина не смогла сделать навстречу ему ни единого шага.
Поняв, что она взволнована, он подошел к ней и, улыбнувшись, сказал:
– Ваш отец не смог с вами приехать?
Он спросил это таким непринужденным тоном, что Карина немедленно успокоилась.
– Он плохо себя чувствует, – ответила она и пристально посмотрела па графа. Понизив голос, чтобы не услышал священник, стоявший поодаль, спросила: – Вы уверены… совершенно уверены, что хотите, чтобы я вышла за вас замуж?
– Сейчас слишком поздно в чем-то сомневаться, – ответил граф. – Не бойтесь, Карина. Уверен, что все будет не так уж и плохо.
Она удивилась, что он оказался настолько проницательным и понял ее чувства. Граф подал ей руку, подвел к алтарю, и священник приступил к обряду венчания.
По дороге в Лондон Карина пыталась вспомнить в деталях, как это было, но не смогла. Во время церемонии она лишь услышала, как граф твердым голосом произнес слова, подтверждающие намерение взять ее в жены. Услышала и свой голос, повторивший клятву верности, но он показался ей чужим. Будто кто-то другой произнес эти слова вместо нее.
Когда церемония закончилась, они прошли в большой и красивый зал выпить по бокалу шампанского.
– Может быть, у вас есть какое-либо желание? Скажите мне до того, как мы уедем в Лондон, – сказал граф.
– Можно мне посмотреть ваших лошадей? – спросила Карина.
Граф удивился. Большинство гостей просило разрешения осмотреть картинную галерею, большой банкетный зал, овальную музыкальную комнату, огромную библиотеку, оранжерею с тропическими растениями и другие достопримечательности, которыми был знаменит замок. Но ни один человек, приехавший в поместье впервые, не просил отвести его на конюшню, не осмотрев прежде покои.
– Если вы этого хотите, – ответил граф, – я буду рад показать вам своих лошадей.
Он заметил, что Карина, перед тем как выйти из дома, не только оставила букет, но и стянула перчатки.
Он был поражен, увидев, как сияло ее лицо, когда она осматривала лошадей, которым он и сам уделял самое пристальное внимание. Он не ожидал, что она так много знает о лошадях и что даже может укротить самую норовистую лошадь.
Она настояла, чтобы ее отвели в стойло к жеребцу, который искалечил двух мальчиков-конюхов. Этого коня старший конюх называл дьяволом.
– Меня он послушается, – успокоила его Карина, и это была правда.
Она что-то тихонько говорила жеребцу, и он позволил похлопать себя по шее, а потом и по носу.
– Где вы научились так обращаться с непослушными животными? – спросил граф.
– Кажется, я всегда умела это делать, – ответила Карина. – Лошади не подпускают к себе человека, если чувствуют, что он их боится. Они чувствуют и тех, кто их любит.
Она взглянула на старшего конюха, ожидая, что тот подтвердит ее слова.
– Совершенно верно, миледи, – ответил тот. – Но не у каждого такой подход к лошадям.
– Должно быть, у вас в этом отношении огромный опыт! – воскликнул граф.
Она поняла, почему он изумлен. Сэр Джон, будучи членом парламента, не мог себе позволить содержать большую конюшню. Она почувствовала себя виноватой в том, что не может сказать графу, скольких диких и норовистых лошадей она объездила. Но ей казалось, что момент для признания еще не настал, и она отвлекла внимание графа, похвалив недавно купленную им лошадь.
Они отправились в Лондон гораздо позднее, чем рассчитывал граф. Поскольку он очень спешил, они поехали в легком фаэтоне, с колесами, возвышающимися на полтора метра от земли, в который впрягли четверку горячих лошадей. Ландо должно было ехать за ними, но более медленно.
Карина чувствовала, что ветер растрепал ее волосы, но ей было все равно. Она наслаждалась быстрой ездой. А еще было приятно думать о том, что она сидит около графа, что она его жена, хотя в это трудно было поверить.
Когда они уже собрались уезжать и дворецкий подошел, чтобы пожелать им счастья, только тогда она осознала, что отныне она Ее Сиятельство графиня Дроксфорд, будущая хозяйка Дроксфорда, жена одного из самых богатых и именитых людей в стране.
«Как же это случилось?» – подумала она.
Ей казалось, что все происходит во сне и что скоро она очнется.
Дроксфорд-хауз на Парк-лейн был таким же внушительным, как и дом графа за городом.
Окна его смотрели на зеленый Гайд-парк уже сотни лет, и после того как граф стал наследником этого дома, он сделал его более современным.
Это был величественный особняк. Граф проводил там значительную часть своего времени, и поэтому дом показался Карине более обжитым, чем тот, что в поместье.
Она поднялась наверх привести себя в порядок. Это заняло немного времени, и когда сошла вниз, увидела, что граф уже переоделся в вечерний костюм.
Пиджак оливкового цвета сидел на нем изумительно, галстук был заколот крупным изумрудом, еще один изумруд свисал из кармашка для часов на его жилете.
– Думаю, нам не помешает выпить по бокалу шампанского, – сказал граф, когда Карина вошла в большой зал, освещенный сотнями зажженных свечей, горевших в хрустальных канделябрах. Повсюду стояли цветы из оранжереи, воздух был напоен их ароматом.
– Я сегодня уже пила шампанское, – улыбнулась Карина. – Для одного дня, может быть, достаточно?
– Но ведь вы не каждый день выходите замуж, – сказал граф.
– Конечно нет, – согласилась она.
Она смутилась и не знала, что еще сказать. Возникла пауза. Вошел дворецкий и объявил:
– Капитан Фредерик Фаррингтон.
– Боже мой, Фредди, я совсем про тебя забыл! – воскликнул граф. – Мы собирались вместе пообедать?
– На тебя это не похоже, Элтон, – сказал капитан Фаррингтон, элегантный и красивый молодой человек. – На прошлой неделе мы с тобой решили посмотреть на новых голубок, которых настоятельница привезла из Франции…
Внезапно он увидел Карину и замолчал.
– Карина, разрешите представить вам Фредди Фаррингтона, моего старого друга, – сказал граф. – Фредди – моя жена.
– Твоя… что? – капитан Фаррингтон вытаращил глаза. – Ты меня разыгрываешь?
– Ни в коем случае! – ответил граф. – Мы сегодня обвенчались.
– Так ты в самом деле собирался это сделать, когда уезжал из Лондона? Я думал, ты шутишь, думал, что…
Капитан Фаррингтон понял, что повел себя нетактично, и, подойдя к Карине, поцеловал ей руку.
– Рад познакомиться, леди Дроксфорд. Простите, что я так себя веду, но ваш муж меня поразил. Как его старинный друг, я думал, что меня пригласят на бракосочетание.
– Никто не был приглашен, – сказала Карина.
– И все прошло прекрасно, – сказал граф. – Ничего похожего на шумные сборища в церкви Святого Георга на Хэновер-сквер, которые мы с тобой частенько посещали.
– Женат! С ума сойти! – воскликнул Фредди Фаррингтон. – Ну, Элтон, я бы никогда не поверил, если бы ты сам не сказал об этом. Но я тебя не упрекаю.
Говоря это, он улыбнулся Карине, и она улыбнулась ему в ответ. В капитане Фаррингтоне было что-то весьма привлекательное.
– Выпьешь бокал шампанского? – предложил граф.
– Конечно! Жажду выпить за ваше здоровье, – ответил капитан Фаррингтон. – Я сейчас уйду. Теперь я понимаю, Элтон, почему ты забыл о своем обещании пообедать со мной. Прошу извинить меня за вторжение.
– О чем ты говоришь? – возразил граф. – Оставайся и пообедай с нами. Мы будем рады.
Капитан Фаррингтон взглянул на Карину.
– Пожалуйста, останьтесь, – сказала она. – И если вы с моим мужем собирались куда-то идти, может быть, мне тоже можно с вами?
Капитан Фаррингтон смутился. Карина поняла, туда, куда друзья собирались пойти, ее не возьмут.
– Нет, нет, туда мы не пойдем, – быстро сказал он. – Для тех, кто хочет развлечься, в Лондоне других мест предостаточно. Вы уверены, что не хотите остаться вдвоем?
– Да, – граф опередил Карину.
– Куда бы нам пойти? – сказал капитан Фаррингтон.
– Я сразу же должна вас предупредить, что не могу переодеться в вечерний туалет, – перебила его Карина. – Может, вам действительно лучше отправиться вдвоем. Это мое единственное платье, да и его я одолжила.
Говоря это, она увидела, что капитан Фаррингтон с изумлением посмотрел на нее.
– Извините меня, Карина, я должен был это предусмотреть, – нахмурившись, сказал граф.
– К счастью, у Элизабет почти такой же размер, – сказала Карина. – Ведь не могла же я просить вас купить мне платье, пока мы еще не обвенчались.
– Полагаю, вы правы, – сказал граф, но глаза его смеялись. – Завтра мы это исправим. Вы пойдете на Бонд-стрит и купите себе все необходимое.
– Это было бы замечательно, – весело сказала Карина.
– Еще шампанского, Фредди? – предложил граф, вынимая бутылку из ведерка со льдом и наливая в бокал искрящийся напиток.
– Мне это просто необходимо, – сказал капитан Фаррингтон. – Элтон, у меня голова идет кругом.
– Я тебе потом все объясню, – сказал граф. – А сейчас давай подумаем, куда бы нам повести Карину сегодня вечером.
– Я знаю, где сейчас весело, – сказал капитан Фаррингтон, – и где не имеет значения, во что одета леди Дроксфорд. Это королевский сад «Креморн».
– Боже милостивый! – воскликнул граф. – Он все еще открыт?
– Его только что вновь открыл барон Рэндом де Беренгер, – объяснил капитан Фаррингтон. – Он построил стадион, хочет обучать различным видам спорта всех желающих. Большинство его учеников мужчины, но есть и женщины.
– А чем они занимаются? – заинтересовалась Карина.
– Разными видами спорта. Например, стрельбой из лука и стрельбой по искусственным голубям. Он также обучает плаванию по новой методике. А кроме спорта каждый вечер устраиваются концерт и танцы.
– Звучит заманчиво! – воскликнула Карина.
– Мы в самом деле можем повести туда Карину? – с сомнением в голосе спросил граф.
– Конечно. Многие из наших друзей уже были в «Креморне». Моя сестра считает, что там весело, – заверил его Фредди Фаррингтон. – В саду устроен цыганский шатер, где предсказывают судьбу, а в программу концерта барон включил разнообразные интермедии. Конечно, когда он станет популярным, потеряет прелесть, но сейчас, пожалуй, стоит сходить.
– Пожалуйста, давайте пойдем, – попросила Карина.
Лорд Дроксфорд согласился, сказав, что заглянут туда ненадолго после ужина.
Ужин затянулся, потому что повар решил превзойти себя по случаю женитьбы хозяина, но в конце концов они добрались до сада «Креморн».
Освещенный разноцветными огнями, сад раскинулся на берегу Темзы. Множество укромных зеленых беседок скрывались в тени огромных деревьев.
Граф и капитан Фаррингтон быстро провели мимо них Карину, и скоро она уже пробовала свои силы в стрельбе из лука, в метании колец, наблюдала за стрельбой по искусственным голубям.
Для Карины все это было новым и необычным, и она с такой радостью предавалась этим забавам, что ее настроение передалось и двум сопровождавшим ее джентльменам. Капитан Фаррингтон вызывал графа на соревнование и делал большие ставки, они смеялись друг над другом и подтрунивали над Кариной.
Она была так весела, делала такие забавные комментарии, что граф все время смеялся. Он не ожидал, что так прекрасно проведет этот вечер.
«Когда он забывает о том, что должен быть преисполнен чувства собственного достоинства, – подумала Карина, – становится таким веселым».
Концерт оказался для Карины развлечением, которого она никогда раньше не знала, но графу некоторые номера показались вульгарными, а публика не слишком изысканной. К огромному разочарованию Карины, он не позволил ей остаться на танцы.
