Текст книги "Рабы любви"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Барбара Картленд
Рабы любви
Глава 1
1855 год
Травы и цветы казались ослепительно яркими на фоне темных кипарисов. Лорд Кастльфорд ехал верхом и созерцал красоты пейзажа, испытывая приятное чувство умиротворения.
После многих недель пути, нескончаемых дипломатических встреч и составленных меморандумов было так приятно почувствовать себя свободным и далеким от всей этой деловой суеты.
В этот ясный летний день воздух был кристально чист. Придержав поводья коня, лорд Кастльфорд взглянул вниз, на город, откуда в прошлом в западный мир пришли науки, искусство и византийская роскошь.
Со временем слава Константинополя несколько померкла. Впрочем, и сейчас блеск куполов и шпилей, мраморные колоннады, величественные дворцы с позолоченными балконами потрясали воображение.
Прошло несколько лет со времени последнего визита лорда Кастльфорда в Турцию, и сейчас, любуясь залитой солнцем столицей, он подумал, что Константинополь так красив во многом благодаря своему местоположению.
С того места, где он сейчас стоял, отовсюду была видна вода – прозрачная, лазурная, мягко светящаяся водная гладь безмятежного Мраморного моря.
На севере находился узкий пролив Босфор, где теснились баржи, шлюпки, баркасы, лодки и военные корабли Британии, Франций и Турции. На этих кораблях везли войска в Крым, где сейчас шла война.
Внизу сверкали воды залива Золотой Рог, который надвое рассекал самую густонаселенную часть города, придавая величавую красоту всему вокруг.
Думая о раскинувшемся внизу городе, лорд Кастльфорд вспомнил о том, что еще не купил подарок для человека, у которого он гостил, – британского посла, недавно получившего дворянский титул, лорда Стрэтфорда Редклиффа.
Он собирался привезти ему подарок из Персии, куда был направлен посланником к шаху. Но в Тегеране у него оказалось слишком мало времени, и то, что он мог бы там приобрести, было слишком обычным и заурядным для достойного подарка всемирно признанному Великому Эльчи, который произвел реформу в Оттоманской империи.
Кафтанов, как бы искусно они ни были вышиты, мечей с усыпанными драгоценностями рукоятками или золотой парчи у него уже и так имелось в избытке. Лорд Кастльфорд искал что-нибудь более редкое и уникальное для человека, которым всегда восхищался и который научил его всем тонкостям искусства дипломатии.
Внезапно ему пришла в голову мысль поискать подарок именно сейчас, пока он здесь один. Может быть, он найдет что-нибудь ценное в лавках, где торгуют изделиями из золота и серебра, что-нибудь, что еще не успели отыскать страстные коллекционеры, регулярно наведывающиеся в Константинополь.
Он вспомнил одно местечко, где во время прошлого посещения турецкой столицы нашел редкие вещи еще времен античности.
Многие из этих сокровищ ждали своего часа в тайниках и старинных гробницах до тех пор, пока их не находили какие-нибудь искатели древностей или обыкновенные воры.
– Здесь должно быть что-нибудь такое, что лорд Стрэтфорд оценит по достоинству, – пробормотал лорд Кастльфорд.
Он повернул коня к красивейшей столице в мире, и его взгляду открылось множество удивительных памятников.
Ипподром с четырьмя рядами павильонов и колонн; сверкающая громада Святой Софии, привлекающая верующих в любое время суток.
Неповторимую красоту городу придавало множество сверкающих минаретов и куполов – внесенные в летопись веков, воспетые в стихах, во все времена они вызывали зависть менее богатых народов.
Внизу лорд Кастльфорд увидел великолепный дворец Топкапы, или Сераль, который султан оставил годом ранее, переселившись во дворец Дол-мабахчи. Окружающие его темные кипарисы придавали строению жутковатый вид.
Многие столетия это место навевало мысли о любви, убийствах, красоте, честолюбивых стремлениях и пытках, об украшенных резьбой фонтанах, о жутких глухонемых рабах.
Вспоминались также и свергнутые султаны, которых бросали с его стен в безмолвные глубины Босфора.
Здесь смерть шла рука об руку с жизнью, красота с уродством, чудовищные преступления с нежностью юных девственниц, зло с невинным пением птиц.
Таков Сераль, когда-то бывший сердцем великого города.
Вскоре лорд Кастльфорд понял, что едет в сторону базара, где император Юстиниан когда-то держал целых две тысячи лошадей. Теперь же здесь располагались открытые ряды – там торговали разнообразными вышитыми тканями, золотыми изделиями, оружием, продовольствием, овощами и фруктами, которыми так славился Босфор.
В узких, извилистых проходах базара сами люди создавали разноцветный калейдоскоп. Здесь можно было увидеть армян в рваных одеждах, подпоясанных цветными кусками материи; турчанок в длинных одеяниях с закрытыми чадрой лицами; нищих слепцов, протягивающих костлявые руки за бакшишем;упитанных купцов под зонтиками от солнца, которые держали над ними слуги – смуглые персы в высоких бараньих шапках.
Ослы и костлявые лошади с трудом передвигались, почти скрытые горой тюков. Все это и есть тот Восток, который знал и любил лорд Кастльфорд.
Его взгляд фиксировал все пестрое многообразие деталей: старого турка с подносом восточных сладостей на голове, дервишей в белых тюрбанах и длинных темных кафтанах, турецких офицеров в красных фесках, чинно гарцующих на породистых скакунах.
Лорд Кастльфорд двинулся дальше, стараясь не обращать внимания на торговцев, которые пытались соблазнить его тюками восточной шерсти, болгарским вышитым атласом, шелковыми персидскими коврами, тонкими восточными шелками всевозможных оттенков.
Он уже начал думать о том, что, наверное, заблудился и забыл, где находится лавка, которую ищет. Внезапно где-то впереди он услышал шум.
Отдельные резкие выкрики смешались в оглушающей какофонии воплей, визга и улюлюканья.
Торговцы, окружившие лорда Кастльфорда, с тревогой посмотрели в ту сторону, откуда доносился шум, и даже самые сонные внезапно насторожились.
Несколько человек бежали по узкой улице, у некоторых в руках были палки. Очевидно, они кого-то или что-то тащили, но рассмотреть это было невозможно.
Лорд Кастльфорд торопливо повернул лошадь к ближайшей стене, а уличные торговцы постарались затащить как можно больше своих товаров в крошечные, похожие на пещеры лавки.
Но ящики с овощами уже были перевернуты, фрукты покатились по земле, а к крикам бежавших людей присоединились протесты и брань тех, чьи товары пострадали.
Конь лорда Кастльфорда прядал ушами и беспокойно пританцовывал на месте. Однако он был слишком хорошо тренирован, чтобы испугаться шума или даже палок приближающихся людей.
Дипломат направил коня туда, где улица казалась немного шире. И тут он увидел совсем рядом девушку европейского вида в белом платье.
Она стояла, прижавшись спиной к стене лавки. Чтобы не оказаться на пути разгневанной толпы, девушка поднялась на узкую ступеньку. Перед ней стоял турок – очевидно, ее слуга.
Лорду Кастльфорду было хорошо известно, что ни одна женщина не пойдет за покупками без слуги. Но даже в обществе слуг лишь немногие женщины осмеливались отправляться на базар.
Она была очень скромно одета, и, хотя ее юбки были пышными, на ней не было модного кринолина. Но он заметил, что у девушки изящная, стройная фигура и, очевидно, она очень молода.
Когда толпа приблизилась к ним, с воплями и гиканьем, лорд Кастльфорд, несмотря на оглушающий шум, смог разобрать слова:
– Убейте его! Уничтожьте его! Пытайте его! Осведомитель! Шпион! Он должен умереть! Смерть ему!
И в этот момент лорд Кастльфорд разглядел в центре толпы мужчину, которого тащили за руки и за ноги, за одежду и за волосы. Лицо его было окровавлено, глаза полузакрыты.
Очевидно, он был скорее мертв, чем жив, и лорд Кастльфорд догадался, что это и есть русский шпион – или по крайней мере так считала толпа. Война всегда порождает охоту на ведьм и легко воспламеняет толпу.
Прибыв в Константинополь, дипломат узнал, что город охвачен «лихорадкой шпиономании» и что турки готовы счесть русским любого иностранца, который не мог объяснить свою национальность.
Пойманного толпой человека били палками, пинали ногами и плевали на него. При этом нападавшие невнятно, но в то же время очень свирепо ругались.
Поравнявшись с лордом Кастльфордом, бунтовщики немного замедлили свое продвижение, потому что здесь улица начинала сужаться.
Сидя на коне, лорд Кастльфорд увидел, что навлекший гнев толпы человек, несмотря на все свои раны, выглядел явно образованным и, очевидно, принадлежал к более высокому классу, чем его преследователи.
– Мы… не можем… что-нибудь… сделать?
На мгновение лорд Кастльфорд не смог понять, кто произнес эти слова. Затем он увидел, что девушка, которая стояла, прислонившись к стене рядом с ним, повернулась к нему, чтобы он ее услышал.
Она говорила по-английски, хотя и с заметным иностранным акцентом.
– К сожалению, здесь ничего не сделаешь, – почти резко ответил он. – Если учесть, что мы тоже иностранцы, вступить в конфликт с разъяренной толпой – смерти подобно.
– Но он, может быть, не сделал ничего… плохого.
– Они считают, что он шпион – притом русский!
– Я так и подумала, – сказала девушка, – но они могут ошибаться.
– Может, так оно и есть, – ответил лорд Кастльфорд, – но нам не следует вмешиваться. Честно говоря, рисковать просто недопустимо.
В это время толпа, продолжая яростно кричать и улюлюкать, двигалась дальше. Люди пробежали рядом с конем лорда Кастльфорда, и тот занервничал.
Казалось, избитый мужчина уже потерял сознание, но толпа по-прежнему продолжала его тащить за собой.
К ним были готовы присоединиться и поглазеть несколько торговцев или сыновей лавочников.
– Нам нужно как можно скорее убраться отсюда! – заявил лорд Кастльфорд.
Он прекрасно знал, что буйство толпы – вещь заразительная и распространяется мгновенно; одна драка обычно ведет к другой. Находиться на базаре будет небезопасно, пока волнения не утихнут.
Лорд Кастльфорд взглянул на стоящую рядом с ним девушку.
– Вы согласны сесть впереди меня в седло? – обратился он к ней. – Думаю, так будет безопаснее, чем идти пешком.
С этими словами он взглянул вперед на дорогу и увидел, что к бунтующей толпе бежало множество людей. Наверняка девушка тоже это заметила, потому что быстро произнесла:
– Это было бы очень любезно с вашей стороны.
Она повернулась к своему слуге, который по-прежнему стоял, загораживая ее. Лорд Кастльфорд увидел, что это пожилой турок, кроткого, благообразного вида.
– Возвращайся домой, Хамид, – сказала девушка. – Этот господин позаботится обо мне. Мне не следует дальше идти пешком.
– Верно, госпожа.
Лорд Кастльфорд наклонился к ней; девушка подняла руки, и он поднял ее в седло перед собой.
Она оказалась такой легкой, словно сама взлетела по воздуху. Он посадил ее боком, чтобы можно было поддерживать ее левой рукой, а правой держать поводья.
Лорд Кастльфорд не торопясь вел коня, стараясь держаться поближе к стенам и то и дело останавливаясь, чтобы пропускать вперед толпы людей.
К счастью, все так торопились присоединиться к толпе бунтовщиков, что никто не обращал внимания на лорда Кастльфорда и его юную спутницу.
Через некоторое время он свернул налево в узкий переулок, и, проехав мимо мечети и нескольких неприметных домов, они оказались на открытом пространстве.
– Думаю, мы сейчас очень правильно поступили, что сделали крюк, – сказал лорд Кастльфорд. – Если вы скажете мне, где ваш дом, мы подъедем к городу с другой стороны – так будет, несомненно, безопаснее, и дорога там куда лучше, чем та, по которой мы только что ехали.
Он представлял, куда толпа тащила своего пленника, и рисковать не собирался. Услышав про казнь, по закону или без такового, толпы будут стекаться со всех концов города. И хотя лорду Кастльфорду и его спутнице пока что удалось ускользнуть незамеченными, увидев избиение одного иностранца, толпа наверняка начнет жаждать крови других.
– Этот бедняга! – тихо проговорила девушка. – Страшно представить… как он страдает!
– Полагаю, сейчас он уже ничего не чувствует, – ответил лорд Кастльфорд.
Теперь, когда они были в безопасности, он впервые посмотрел на свою спутницу и заметил, что она очень миловидна. Он решил, что она не похожа на других женщин, с которыми ему приходилось сталкиваться ранее. Интересно, кто она? Несомненно, она не англичанка, хотя и отлично говорит по-английски. У нее большие карие глаза и красивые темные волосы.
Но кожа очень светлая и напоминает лепестки магнолии. Глядя на нее, он увидел, что у нее лицо в форме сердечка и маленький острый подбородок, миниатюрный прямой носик и идеальной формы мягкие губы.
Внезапно ему пришло в голову, что эта девушка слишком красива, чтобы ходить по Константинополю в сопровождении одного пожилого слуги-турка.
Из любопытства он сказал:
– Думаю, нам следует представиться. Я англичанин, и моя фамилия Кастльфорд – лорд Кастльфорд. Я сейчас проживаю в британском посольстве.
– А я француженка, месье,я невероятно благодарна вам, что вы пришли мне на помощь.
Она произнесла эти слова на французском – правильном, классическом французском, и все же лорд Кастльфорд подумал, что на самом деле ни внешностью, ни речью она не напоминает француженку.
Затем он сказал себе, что, возможно, здесь – вдали от ее родины – эту девушку труднее принять за француженку, чем если бы он встретился с ней во Франции.
– А ваше имя? – поинтересовался он.
– Ямина.
Лорд Кастльфорд удивленно поднял брови.
– Не слишком похоже на французское имя.
– Я всю жизнь прожила в этих краях.
Это вполне объясняет то, что она не похожа на француженку, подумал лорд Кастльфорд.
Также он понял, что она не желает сообщать ему свою фамилию. И хотя ему хотелось, чтобы она удовлетворила его любопытство, в то же самое время он мысленно похвалил ее за благоразумие.
В конце концов, они встретились случайно, и хорошо воспитанные молодые женщины не должны поспешно знакомиться с первым встречным.
– Вы скажете мне, где живете? – спросил он.
Девушка объяснила, и лорд Кастльфорд не смог скрыть удивления.
Ее дом находился неподалеку от внешней стены города. Он знал, что в этом районе не много домов, в которых могли бы жить европейцы.
Лорда Кастльфорда определенно заинтересовала эта девушка, элегантно сидящая рядом с ним.
Он неторопливо направлял своего коня по поросшей травой земле.
– Вам нравится Константинополь? – спросил он, чтобы поддержать разговор.
– Иногда я его просто ненавижу! – ответила девушка. – Как, например, несколько минут назад, когда толпа вела себя так жестоко, совсем по-звериному!
Ее голос слегка дрожал, и лорд Кастльфорд понял, что она переживает за шпиона, которого мучили турки, и даже если сейчас он уже мертв, они наверняка продолжают издеваться над его бездыханным телом,
– Турки могут быть очень жестокими, – сказал он. – И в то же время они хорошие воины и, насколько мне известно, англичане и французы высоко ценят их боевые качества в Крыму.
– Это бессмысленная, никому не нужная война! – ответила Ямина.
– Я с вами согласен, но – Бог свидетель! – наши послы сделали все возможное, чтобы ее предотвратить.
– Не очень-то успешно! – ответила Ямина, и в ее голосе слышались нотки сарказма.
– Русские были просто невозможны! – воскликнул лорд Кастльфорд. – В конце концов, это они атаковали Синоп на южном побережье и разгромили турецкую эскадру.
– Возможно, у них был на то повод, – решила Ямина.
– Повод? – резко произнес лорд Кастльфорд. – Конфликт в Синопе больше напоминал бойню, нежели обычное сражение. Примерно то же самое, что вы только что видели на базаре, только в меньшем масштабе.
Ямина ничего не ответила, и через мгновение он продолжил:
– Храбрость турецких войск вызвала симпатию и восхищение в Европе. Неудивительно, что в прошлом году Великобритания и Франция объявили войну России.
– Любая война несправедлива и жестока! – порывисто воскликнула Ямина.
Лорд Кастльфорд улыбнулся:
– Это женская точка зрения. Иногда война означает справедливость – именно ее мы и ищем, поддерживая турок.
– Надеюсь, что люди с обеих сторон, которых убивают на войне, оценят то, что вы для них делаете, – с усмешкой заметила Ямина.
Теперь уже не было никаких сомнений в том, что она ехидничает.
– Непохоже, чтобы вы всей душой поддерживали своих и моих соотечественников в этой войне, которая, напоминаю вам, началась со спора о защите святых мест в Иерусалиме.
– Этот вопрос был улажен два года назад, – резко произнесла Ямина.
Лорд Кастльфорд удивился ее осведомленности.
На его губах появилась легкая улыбка, и он сказал:
– Согласен, этот вопрос уладили британский, русский и французский послы. Но затем, как вам, несомненно, известно, русский посол, Меньшиков, потребовал для России условий, с которыми турки не могли согласиться. – Ледяным тоном лорд Кастльфорд продолжил: – Он был очень агрессивен, и, как мне кажется, намеревался поставить Турцию в унизительное положение.
– Вы и впрямь считаете, что… мы сможем победить в этой войне? – тихо спросила Ямина, и лорд Кастльфорд заметил небольшую паузу перед словом «мы».
– Непременно сможем! – ответил он. – Наши войска сильно пострадали в Крыму зимой, но теперь наконец мы становимся более организованными. И я не думаю, что пройдет много времени, прежде чем царь попросит о примирении.
Ямина больше ничего не сказала, и они поехали дальше.
Солнце согревало их лица, а запах цветов смешивался с легким солоноватым бризом, который дул с моря.
Девушка была легкой как перышко и грациозно держалась в седле, опираясь на руку лорда Кастльфорда.
– Вы часто ездите верхом? – спросил он, следуя за ходом собственных мыслей.
– Раньше довольно часто, – ответила Ямина. – Но сейчас – нет. Как приятно проехаться верхом на таком славном скакуне!
– Конь принадлежит послу, – объяснил лорд Кастльфорд, – а уж он знает толк в лошадях, как и во всем остальном.
– Вы восхищаетесь им?
– А кто же им не восхищается, когда он имеет даже большее влияние, чем сам султан? В прошлом довольно часто говорили, что сэр Стрэтфорд Каннинг– истинный повелитель Турции, и теперь, когда он вернулся, это по-прежнему так.
В голосе лорда Кастльфорда слышалось воодушевление, которого не было раньше.
Ямина взглянула на него.
Несмотря на свою внешнюю привлекательность, ее спутник выглядел сдержанным и суровым, и вдобавок – эта типично английская надменность… У большинства людей она считала эти качества малоприятными.
На мгновение теплота в его голосе поразила девушку – даже невзирая на то что она сочла его слишком себялюбивым, чтобы восхищаться другими.
Он не принадлежал к тому типу мужчин, которых она считала привлекательными. И в то же время она знала, что должна быть благодарна ему за спасение из очень трудной, если не сказать опасной, ситуации.
Они довольно долго добирались до того района, где жила Ямина. Но она прекрасно понимала, что лорд Кастльфорд поступил мудро, избегая улиц, на которых их могли бы подстерегать неприятности.
Сейчас они спускались между темными кипарисами и кустами с белыми и желтыми цветами.
– В следующий раз вы должны быть более осторожны, – сказал лорд Кастльфорд таким тоном, словно обращался к ребенку. – Очень опрометчиво отправляться за покупками, взяв с собой лишь одного пожилого слугу.
– Я не часто хожу на базар, – ответила Ямина. – Просто мой отец сейчас очень болен, и мне были нужны кое-какие травы. Я хотела посоветоваться с травником.
– Не лучше ли было бы вызвать врача? – спросил лорд Кастльфорд.
– В этих краях есть лекарства из трав почти от каждой болезни, – сказала девушка. – Многие рецепты передавались веками от отца к сыну. Они нигде не записаны, их нет в книгах, и все же они очень действенны.
– Но разве не рискованно принимать их, не посоветовавшись с врачом? – настаивал лорд Кастльфорд.
– Не более рискованно, чем слепо принимать назначенные врачом лекарства, – возразила Ямина.
Она умолкла, а затем, словно не смогла удержаться от насмешки, добавила:
– Судя по тому, что мы слышали о больницах в Скутари, тамошние врачи почти ничем не могут помочь раненым.
– В этом вы правы, – согласился ее собеседник. – Но, уверяю вас, несправедливо винить в этом лорда Стрэтфорда, как это делает британская пресса.
– Значит, британцы возмущены! – воскликнула Ямина. – Очень рада это слышать!
– Вполне готов признать, что административная волокита просто ужасна, – резко произнес лорд Кастльфорд. – В то же время нашего посла держали в неведении исключительно из зависти.
На мгновение он умолк, а потом уже более спокойным тоном добавил:
– Но супруга посла, леди Стрэтфорд, несомненно, пыталась исправить ситуацию, и теперь делается все возможное, чтобы помочь мисс Флоренс Найтингейл.
Ямина ничего не ответила, и через мгновение он удивленно спросил:
– Вы не слышали о мисс Найтингейл?
– Думаю, о ней все слышали, – ответила девушка. – В турецких газетах печатается много историй о ее героизме, хотя вообще-то здешнее население считает, что женщина должна носить паранджу. Их ужасает одна только мысль о женщинах – сестрах милосердия!
– А вас? – поинтересовался лорд Кастльфорд. – Вы не желаете присоединиться к мисс Найтингейл, чтобы не только облегчать страдания наших раненых солдат, но также раз и навсегда заявить, что женщинам есть место даже на войне.
В его голосе слышались язвительные нотки, словно он хотел ответить колкостью на колкость.
– Если уж на то пошло, на данный момент я тоже являюсь кем-то вроде сестры милосердия, – через мгновение ответила Ямина. – Мой отец тяжело болен.
– Мне очень жаль, – сказал лорд Кастльфорд.
– И поскольку я знаю, как я ему необходима, – продолжала Ямина, – я считаю, что женщины должны быть сестрами милосердия независимо от того, находится страна в состоянии войны или в состоянии мира,
– Здесь я должен с вами не согласиться, – возразил лорд Кастльфорд. – В прошлом нам всегда удавалось вести войны, не втягивая в это женщин. И, честно говоря, я абсолютно уверен, что на войне они скорее мешают, чем помогают.
Ямина улыбнулась, и эта улыбка, казалось, озарила ее милое личико.
– Именно это я и ожидала услышать от вас, милорд, – произнесла она, и в ее голосе слышалось удовлетворение.
– Вы хотите сказать, что я старомоден и полон предрассудков? – поинтересовался лорд Кастльфорд.
– Что ж, вы сами это сказали, – вежливо произнесла девушка, и у лорда Кастльфорда возникло чувство, словно они объявили друг другу войну.
Это не могло не позабавить его.
Девушка была такой изящной и милой, и он подумал, что есть в ней что-то загадочное и что-то, несомненно, восточное.
Может быть, загадкой были ее темные глаза. А может, тончайший аромат, состав которого было сложно определить – возможно, жасмин или тубероза, или же их смесь.
Он знал лишь одно – это был неведомый ему доселе аромат, обладавший странной притягательностью, которую он не мог объяснить даже самому себе. Также он ощущал, что ее тело очень гибкое, а не такое, как у большинства женщин, которые ходят, словно линейку проглотив.
– Не остановится ли ваша светлость здесь? – внезапно спросила Ямина.
Лорд Кастльфорд остановил своего коня и увидел впереди проём в городской стене. Он подумал, что дальше, должно быть, длинная лестница, построенная давным-давно, может быть, даже римлянами.
Мрамор потрескался и местами раскрошился, но все же здесь еще можно было ходить.
– Если я пойду здесь, – объяснила Ямина, заметив направление его взгляда, – то доберусь до своего дома намного быстрее, чем по дороге.
С этими словами она соскользнула с седла и посмотрела ему прямо в глаза.
– Я вам очень благодарна, – тихо произнесла она.
Лорд Кастльфорд тоже спешился и теперь, держа лошадь под уздцы, протянул Ямине руку со словами:
– Я рад, что смог оказать вам помощь. Может, я зайду к вам завтра, чтобы удостовериться, что с вами все в порядке?
Ямина покачала головой:
– Боюсь, что мой отец слишком болен для приема гостей.
– Тогда, может быть, мне оставить визитную карточку и осведомиться о его здоровье? – настаивал лорд Кастльфорд.
Девушка улыбнулась, и лорд Кастльфорд понял, что ее позабавила его настойчивость. Впрочем, было похоже, что она не намерена поддаваться на его уговоры.
– Я могу лишь повторить то, что уже сказала, милорд, – ответила она. – До свидания! Было очень приятно с вами побеседовать.
С этими словами она отвернулась, проигнорировав его протянутую руку.
Девушка начала спускаться по ступенькам, а он стоял, беспомощно глядя ей вслед. Она двигалась так грациозно, что лорд Кастльфорд не мог оторвать от нее взгляда, пока она окончательно не скрылась из виду.
Она не оглянулась, не помахала рукой, а просто ушла прочь из его жизни. И он с досадой осознал, что ему известно о ней не больше, чем в самом начале их встречи.
Ее имя – Ямина, но как ее фамилия?
Она была образованна – истинная леди, но зачем ей вся эта скрытность?
По дороге в посольство лорд Кастльфорд подумал, что она, несомненно, хорошо осведомлена о текущих событиях.
Его удивило, что она так много знает о войне, и он не мог не согласиться с ней, что этого вооруженного конфликта следовало избежать. И все же с дипломатической точки зрения было трудно понять, как именно.
Русские вели себя агрессивно, не желая принимать условия мира, которые лорд Стрэтфорд изо всех сил убеждал их принять.
Что же касается скандала в госпитале Скутари и отсутствия необходимых медицинских принадлежностей, то это была вина самих медиков. Они намеренно не посвящали британского посла в свои дела. Но обратиться в министерство иностранных дел за помощью, которая должна была быть предоставлена военным министерством, являлось в их глазах большим преступлением, чем позволить пациентам умирать.
Когда это стало известно послу и он понял, что происходит в госпитале, то сделал все возможное, чтобы обеспечить раненых медикаментами. Все больше домов превращалось в госпитали, включая один из султанских дворцов. Кроме того, турки были вынуждены предоставить пароход, чтобы каждый день перевозить провизию через Босфор.
Наконец, лорд Стрэтфорд даже потребовал жилые помещения для больных и раненых русских – благородный жест, с которым не все были согласны. Именно его настойчивость изменила всю ситуацию с госпиталями, хотя лорд Стрэтфорд прекрасно понимал, что пройдет много времени, прежде чем народ забудет бессмысленные смерти, лишения и ужасы первых месяцев войны.
Но он никак не ожидал встретить француженку с такой внешностью, как у Ямины, которая яростно спорила с ним на эту тему и заставила защищать позицию британского посла.
Он привык, что англичане в Константинополе, как и турки, заискивали перед лордом Стрэтфордом, считая его чуть ли не посланным с небес ангелом с огненным мечом в руке для охраны ворот Востока и поддержания порядка в остальных странах Европы. Вместо этого ему пришлось выслушивать плохо замаскированные колкости француженки.
Их посол работал не столь действенно, и французы все время жаловались, что ими пренебрегают или не предоставляют полную информацию относительно проведения военных действий.
В этом не было ничего удивительного. Накануне вечером лорд Стрэтфорд говорил лорду Кастльфорду:
– Великобритании и Франции трудно скакать в одной упряжке, поскольку Франция считает себя лидером в этом тандеме!
– Севастополь, несомненно, скоро падет? – поинтересовался лорд Кастльфорд. – И тогда, наверное, Франция будет довольна.
Лорд Стрэтфорд криво улыбнулся:
– Успех в битве – это то, что нужно Наполеону III, чтобы нимб славы скрыл дешевый блеск его короны.
Он вздохнул, а затем продолжил:
– Французы хотят сами воевать и делают все возможное, чтобы помешать турецким войскам одержать победу, прежде чем сами объявят себя победителями.
– Какая грязь! – с отвращением воскликнул лорд Кастльфорд.
– Разве на войне может быть иначе? – спросил лорд Стрэтфорд, в его голосе звучала горечь.
Зайдя в британское посольство, лорд Кастльфорд узнал, что посол сейчас один, и вошел к нему. Тот находился в роскошной комнате с окнами, выходящими на цветущий сад с фонтанами.
– Хорошо прокатились, Вернон? – осведомился посол, увидев своего гостя.
Лорд Стрэтфорд, в свои шестьдесят восемь лет, был одним из самых привлекательных мужчин, которых когда-либо знал лорд Кастльфорд. Его волосы уже поседели, но проницательный взгляд серых глаз, казалось, проникал прямо в душу собеседнику. У него был вид человека, умудренного жизнью.
Это была мудрость, благодаря которой он получил титул Великий Эльчи и благодаря которой он был знаменит на весь Левант.
Но живущие в Оттоманской империи христиане употребляли еще более высокий титул – они называли его Султан Султанов.
Благодаря влиятельности и полномочиям лорда Стрэтфорда в британском посольстве защиты искали представители всех национальностей и религий. Все они обращались за помощью к всесильному британскому послу.
У лорда Стрэтфорда был очень суровый вид, но вовсе не по причине высокомерия.
На самом деле посол был скромным, простосердечным и учтивым джентльменом. Он очень интересовался науками и искусством.
Он любил писать стихи и часто читал их своим атташе после того, как они всю ночь переписывали тайные донесения и у них от усталости закрывались глаза.
Лорд Стрэтфорд обладал хорошим чувством юмора, но официально, как представитель ее величества королевы, он считал, что ему положено собственной персоной олицетворять достоинство и престиж своей державы.
Тем не менее характер у него был взрывной, и его вспышки гнева часто пугали окружающих. Турки дрожали, если узнавали, что к ним с инспекцией прибыл лорд Стрэтфорд. Но самая обаятельная черта его характера заключалась в том, что, будучи не прав, он всегда извинялся за свои слова, произнесенные в порыве гнева.
Его слуги работали у него годами, а извинения часто превращали обиженных им людей в самых близких друзей.
Тем, кого посол называл «учениками», он преподавал искусство дипломатии. Они относились к нему не только с уважением, но и с любовью. Одним из них и был лорд Кастльфорд.
Он знал, как усердно работал посол, как близко к сердцу принимал все заботы турецкой нации и как поддерживал и направлял слабохарактерного Абдула Меджида, помогая ему сохранить власть.
Зачастую жизнь султанов была непродолжительной, и большинство из них умирали после нескольких лет правления – да и то правили они разве что своим гаремом.
Абдул Меджид не только избежал этой участи, но и благодаря исключительно лорду Стрэтфорду завоевал уважение на всем Востоке.
– Есть какие-нибудь новости с фронта? – поинтересовался лорд Кастльфорд.
– Ничего особо утешительного, – ответил лорд Стрэтфорд.
– В городе беспорядки, – сообщил лорд Кастльфорд. – Толпа схватила человека, которого заподозрила в шпионаже. Его протащили через весь базар и явно намеревались принародно казнить. Хотя, думаю, к тому времени, как они добрались до площади, он был уже мертв.
