Текст книги "С тобой мое сердце (Врата рая)"

Автор книги: Барбара Ауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

8

Прошло три дня, а Райли почти не продвинулся в поисках поджигателя. Он поговорил с Лорен и Луизой, которые вели занятия в школе в летний сезон. Райли усиленно изображал любопытного новичка, поскольку не мог пока исключить из числа подозреваемых ни одного из сотрудников Барбары, но обе преподавательницы проявили только искреннюю озабоченность безопасностью школы и здоровьем начальницы.

Райли изучил личные дела и нынешних слушательниц, и окончивших обучение, но не нашел ничего подозрительного. Райли поручил своему помощнику Клиффу Слоуну опросить жителей окрестных домов и узнать, не заметили ли они подозрительных личностей, крутившихся у школы незадолго до пожара. Клифф добросовестно выполнил поручение, но не узнал ничего ценного для расследования.

После пожара в гараже других инцидентов не последовало, однако Райли по-прежнему не нравилось, что Кортни живет в доме Барбары совсем одна. Интуиция и профессиональный опыт подсказывали ему, что, если главной целью злоумышленника была школа Барбары или сама Барбара, он рано или поздно предпримет следующую атаку.

Закончив очередное занятие, Райли запер класс и вышел в коридор. Кортни ждала его в кабинете Барбары. Райли никому бы в этом не признался даже под пытками, но ему понравилось преподавать и вообще заниматься делом, не имеющим отношения к поджигателям, ворам и прочим нарушителям закона. Ну и, конечно, в его нынешней работе был дополнительный приз – Кортни.

После спора с Дженис Райли стал замечать, что его отношения с Кортни стали меняться. Строго говоря, отношений как таковых и не было, хотя искры между ними проскакивали такие, что оставалось только удивляться, как они не подожгли весь город. Неожиданно для себя Райли понял, что его отношения с этой женщиной вышли за пределы чисто сексуальных и вошли в почти неизведанную для него область – дружбы.

За последние несколько дней он ни разу не поцеловал Кортни, но это не означало, что острейшая потребность снова изведать вкус ее губ стала слабее или что они ни разу не приближались друг к другу на опасно близкое расстояние. Напротив, Райли терзало желание, но, как он сказал Дженис, Кортни отличалась от других женщин. Райли хотелось узнать ее получше, это желание было ему в новинку, но сам процесс познания оказался очень увлекательным. За последние несколько дней он отклонил несколько предложений давних приятельниц остаться на обед. Райли верил, что рано или поздно его отношения с Кортни перейдут на следующую ступень, но до тех пор он собирался вести себя как джентльмен. Райли обнаружил, что в том, чтобы не торопить события, есть своя прелесть, однако желание, читавшееся в глазах Кортни, и растерянность – когда он от нее отстранялся, причиняли ему невыносимые муки.

И вот Райли принял решение. Сегодня он собирался предпринять первый шаг к тому, чтобы перевести их отношения на новый уровень.

Подходя к кабинету Барбары, он услышал голос Кортни, слов он не разобрал, но тон ее был далеко не радостным. Райли с любопытством заглянул в открытую дверь. Зажав телефонную трубку между щекой и плечом, Кортни ходила вдоль письменного стола, насколько позволяла длина провода. Ее глаза сверкали гневом.

Кортни сменила летнее платье на джинсовые шорты и белую футболку в голубых васильках. Легкие босоножки без пяток цокали при каждом ее шаге. Увидев Райли, Кортни жестом предложила ему войти.

– Нет, я остаюсь в Новом Орлеане, – твердо сказала она в трубку.

Райли вошел в кабинет и оперся о край стола. Решение Кортни остаться не очень его удивило, не далее как вчера вечером она сказала, что побывала в агентстве по трудоустройству и подала заявку на сдельную работу, которая бы оставляла ей достаточно времени для помощи бабушке. Уже через несколько часов ей позвонили из агентства и дали телефон фирмы по торговле недвижимостью, которая нуждается в услугах агента по продажам со свободным графиком работы.

Кортни несколько раз сжала и разжала кулак.

– Да, у меня есть работа, но тебя это больше не касается.

Райли сделал вывод, что она разговаривает с потенциальным работодателем, и его несколько удивил тон Кортни. Но ее следующие слова удивили его еще больше.

– Об этом и речи быть не может! Я оставлю ребенка!

Любопытство Райли сменилось чувством неловкости, он вдруг понял, что Кортни говорит не с работодателем и не с представителем агентства по трудоустройству. На том конце провода находится не кто иной, как отец ее будущего ребенка! Не желая подслушивать личный разговор, он выпрямился, собираясь уйти. Но Кортни взглядом буквально пригвоздила Райли к месту и указала пальцем на стул.

– Я позвонила не для того, чтобы с тобой спорить, – продолжала она в трубку. – Я позвонила, чтобы сказать, что у меня будет ребенок. От тебя. Можешь назвать меня дурой, но мне казалось, что тебе следует об этом знать. – Кортни взяла авторучку, потом швырнула ее на стол. – Конечно, я уверена! Если ты забыл, напомню, что это не я тебе изменяла, а ты мне. В отличие от тебя я не имею обыкновения встречаться параллельно с несколькими любовниками.

Кортни замолчала, слушая ответ, и ее губы скривились, потом она презрительно фыркнула.

– Ты сам-то понимаешь, какой ты эгоист? Вынуждена тебя огорчить, Джоди, но не все в этом мире крутится вокруг тебя. Речь не о тебе, а о ребенке. – Кортни чуть повысила голос. – О ребенке, которого зачали мы с тобой.

Она снова замолчала. Слушая собеседника, она нетерпеливо постукивала пальцем по столу. Наконец она с жаром сказала:

– Ничего! Мне от тебя ничего не нужно!

По-видимому, Джоди сказал нечто, очень удивившее Кортни, потому что у нее отвисла челюсть.

– Я подумала, что как отец ты имеешь право знать, – пробормотала она после нескольких секунд ошеломленного молчания. – А как ты распорядишься этой информацией, дело твое.

Кортни со стуком опустила трубку на рычаг. Райли не винил ее за то, что она дала волю гневу. Насколько он мог судить, ее бывший возлюбленный воспринял известие о своем отцовстве без восторга.

– Ублюдок! – прошипела Кортни, глядя на телефонный аппарат. – И это лишний раз доказывает, что я совершенно не разбираюсь в мужчинах. Не будь я беременна, я бы ушла в монастырь, чтобы уберечь себя от своих же ошибок.

У Райли мелькнула мысль, что спрятать роскошную фигуру Кортни под бесформенным одеянием монашки было бы величайшим грехом.

Кортни глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Еще раз, и еще, пока наконец не почувствовала, что владеет собой и своим голосом. Она повернулась к Райли.

– Извини, мне не следовало заставлять тебя все это выслушивать.

Райли кашлянул, прочищая горло.

– Пустяки.

Он действительно чувствовал себя неловко, слушая ее разговор, но остался не потому, что Кортни этого потребовала, а потому, что хотел оказать ей молчаливую моральную поддержку. Губы Кортни тронула даже не улыбка, а едва заметный намек на улыбку.

– Не знаю, почему я решила позвонить Джоди именно сегодня. Наверное, мне следовало подождать, но я хотела… – Кортни замолчала, подыскивая нужные слова, – мне хотелось решить этот вопрос поскорее. Я совершила глупость, сказав ему о ребенке?

– Нет.

Райли хорошо понимал Кортни. Ее жизнь вошла в штопор, а, судя по тому, как решительно она взялась помогать бабушке и приняла на себя руководство школой, Кортни не из тех, кто будет сидеть сложа руки и лить слезы. Кортни не ждет подачек от жизни, она сама добивается того, что ей нужно.

Кортни еще раз вздохнула.

– Наверное, мне стоило повременить с этим звонком.

Райли взял ее за плечи и бережно развернул спиной к себе.

– Подождать… чего? – Он начал нежно массировать ее плечи и шею. – Рождения ребенка? Чем дольше откладываешь, тем труднее заводить этот разговор. Кортни, ты поступила правильно, а остальное уже на его совести.

Массаж, который делал Райли, постепенно помог Кортни расслабиться. Она блаженно вздохнула и опустила голову. Райли испытал острейшее желание прижаться губами к ее нежной шее. Прикасаться к Кортни было для него одновременно и наслаждением, и мукой, с каждой секундой в нем крепла решимость сделать следующий шаг в их отношениях.

Насколько Райли мог судить по той части разговора, которую он слышал, возвращения Джоди Прэстона в жизнь Кортни можно не опасаться. Поскольку Кортни нашла в Новом Орлеане работу, перспектива ее возвращения в Денвер тоже перестала висеть над Райли дамокловым мечом. Единственным препятствием на пути естественного развития их отношений было нежелание Райли принадлежать кому бы то ни было, кроме самого себя, ну и, пожалуй, еще его готовность к риску.

Он погладил нежную кожу за ухом Кортни и тихо сказал:

– Кортни, можно задать тебе один вопрос?

– Ммм, – промычала она, – продолжай в том же духе и можешь спрашивать о чем угодно.

– Представь себе, что Джоди немного остынет, образумится и решит вернуться в твою жизнь. Что будет дальше?

Она вскинула голову и оглянулась на Райли. Ее большие глаза смотрели так напряженно, что Райли понял: он должен действовать осторожно.

– Ничего не будет.

Райли опустил руки.

– Кортни, сегодня ты здорово огорошила парня своим сообщением. Когда у него будет время прийти в себя…

Райли развел руками, оставив фразу незаконченной. Он не знал, как бы сам отреагировал, услышав подобную новость от какой-нибудь из своих прежних пассий. Но позже, получив возможность остыть и все обдумать, он непременно принял бы на себя ответственность, связанную с ролью отца.

Кортни повернулась к нему всем корпусом.

– В действительности наши отношения закончились не неделю назад, а гораздо раньше, только я этого не осознавала.

– Полно, Кортни, – возразил Райли, – если бы он тебе не сказал, что у него роман на стороне, из отпуска ты бы вернулась в Денвер. Вы жили с ним вместе, одним домом, на мой взгляд, это означает, что у вас с ним были серьезные отношения.

– Я в него не влюблена, я… – Кортни замолчала на полуслове и отвела взгляд.

Что она собиралась сказать, гадал Райли, «я полюбила тебя»? Но он был не настолько самоуверен, чтобы поверить в собственную догадку. Райли осознавал, что они с Кортни знакомы всего несколько дней и их может связывать только физическое влечение, хотя и невероятно сильное. И это подтверждалось тем, что Кортни то и дело вторгалась в его фантазии, она снилась ему по ночам, он представлял ее рядом с собой, стоя под холодным душем, который, впрочем, не очень эффективно охлаждал его пыл. Даже по утрам, готовя себе завтрак и варя кофе, он нет-нет да и вспоминал о ней.

Райли нехотя признался самому себе, что да, он неравнодушен к Кортни. И он волнуется за ее безопасность. Но это не означает, что… Здесь его мысли споткнулись. Что он в нее влюблен? Не может быть! Райли принялся уговаривать самого себя: ну и что, что она проникает в его мысли даже тогда, когда он меньше всего этого ожидает? Да, он ее хочет, и что с того? Велика важность! Но любовь… Нет, это не для него!

– Если бы я любила Джоди, – снова заговорила Кортни, – он бы не стал искать на стороне то, чего не могла дать ему я. Я хорошо к нему относилась, заботилась о нем, нам было удобно вместе, но… любви между нами не было.

– Тем не менее всего пару дней назад ты была на него очень обижена и зла, – возразил Райли.

Ты не ее убеждаешь, а самого себя, прошептал ему внутренний голос.

– Да, мне было больно, но только потому, что я ему доверяла, а он обманул мое доверие. Совсем не потому, что Джоди разбил мне сердце. – Кортни вздохнула. – Он не мог его разбить, потому что никогда им не владел.

Райли не знал, как отнестись к ее признанию, он испытал что угодно, только не облегчение. Вот только почему его настроение внезапно поднялось на несколько пунктов, а сердце подпрыгнуло чуть ли не до самого горла? На лбу Кортни появилась тоненькая морщинка.

– А ты был когда-нибудь влюблен? – спросила она.

Райли так испугался, что не смог вымолвить ни слова, лишь головой замотал.

– Однажды я спросила маму, почему она развелась с моим отцом. Знаешь, что она ответила? Потому что могла представить себе жизнь без него. И, пожалуй, теперь я ее поняла.

– И что же ты поняла?

Райли сам не знал, зачем спрашивает, ответ был известен ему заранее.

– Мама сказала, что если ты любишь кого-то по-настоящему, то не мыслишь без этого человека жизни. Если же можешь или сомневаешься, значит, это не любовь. – Кортни улыбнулась и обняла Райли за шею. – А если сама мысль, что этого человека не будет в твоей жизни, вызывает пугающее ощущение пустоты, чувство, будто ты лишился какой-то части тела, значит, ты его любишь.

Райли положил руки на ее бедра и притянул Кортни к себе. Несмотря на жару, по его спине пробежал холодок, и Райли знал, что это такое. Страх. Райли понял, что, как бы он ни пытался убедить себя в обратном, его жизнь без Кортни была бы пустой.

9

Они заперли школу и пошли к дому через внутренний двор. У Кортни возникло чувство, что за последние пятнадцать минут что-то изменилось. Каким-то образом без ее участия и даже без ее ведома их с Райли отношения перешли на новый уровень. Кортни, считала, что это должно было произойти гораздо раньше, и недоумевала, почему они слишком долго задержались на стадии почти платонической дружбы, однако, когда изменения все-таки наметились, это застало ее врасплох. Поведение Райли в этот вечер не оставляло сомнений в том, что он решил именно сегодня перейти к более решительным действиям.

Последние два дня после окончания занятий Райли провожал Кортни до дверей дома Барбары, но не пытался войти. Они довольно долго сидели на ступенях веранды и разговаривали обо всем, делились воспоминаниями детства и юности. Все это было замечательно, но, к досаде Кортни, Райли даже не попытался ее поцеловать. В ней копилась неудовлетворенность, досада Кортни была тем сильнее, что она точно знала: Райли к ней влечет, женская интуиция ее не подводила. Но по каким-то ему одному ведомым причинам Райли делал все, чтобы обуздать желание и не выйти за рамки платонических отношений. Вчера, когда пришло время прощаться, он погладил Кортни по плечу, задержал ее пальцы в своей теплой ладони ровно на две секунды и мягко подтолкнул ее в дом. А сам остался по другую сторону двери.

И вот наконец сегодня Кортни почувствовала признаки долгожданных и давно назревших перемен. Когда Райли принял ее приглашение выпить чаю, она была несказанно рада. Она поняла, что предстоящая ночь станет решающей. Должна стать. Кроме всего прочего, завтра утром Барбару должны были выписать из больницы, и Кортни заранее договорилась с врачом, что он по крайней мере на первое время выделит Барбаре сиделку. Это означало, что у Кортни и Райли больше не будет возможности остаться наедине.

Кортни разлила чай и отрезала два куска творожного пирога, который купила, возвращаясь от бабушки. Кортни рассказала ей о своей беременности, и Барбара, хоть и прочла внучке небольшую лекцию о том, что следует известить Джоди о его будущем отцовстве, в остальном проявила удивительное понимание, она даже поддержала Кортни в ее желании сохранить ребенка и растить его самостоятельно. Более того, Барбара была в восторге от перспективы появления нового правнука. А когда Кортни сказала, что собирается окончательно переехать в Новый Орлеан, Барбара заплакала от счастья. Она стала уговаривать Кортни поселиться в ее доме, но Кортни отказалась. Она планировала, как только устроится на работу, снять небольшой уютный домик где-нибудь неподалеку от дома Барбары.

– Какие у тебя планы на воскресенье? – вдруг спросил Райли.

Кортни положила кусочек пирога на тарелочку и пожала плечами.

– Ничего конкретного. Работать я начну только с середины следующей недели. А что?

Райли смущенно кашлянул. Кортни удивилась. Райли волнуется? Мужественный, сексапильный красавец, разбивший не одно женское сердце, робеет, как подросток перед первым свиданием? Лёд, сковавший ее сердце после телефонного разговора с Джоди, стал медленно таять, вместе с ним таяли и остатки недавнего напряжения.

– Я должен… я собираюсь, – пробормотал Райли. Он снова кашлянул, прочищая горло. – Мой брат…

Кортни положила кусочек пирога на вторую тарелочку и мягко спросила:

– Что ты должен, Райли?

Он собрался с духом и выпалил на одном дыхании:

– В воскресенье мой брат женится. Ты пойдешь со мной на свадьбу?

Неужели я упущу такую редкую возможность – не просто побыть в обществе Райли, но еще и в романтической обстановке, какая всегда бывает на свадьбах? – подумала Кортни. Ни за что! Она готова была ухватиться за этот шанс обеими руками, особенно теперь, когда ее жизнь стала постепенно возвращаться в нормальное русло. Она нашла работу, значит, найдет и жилье. Единственной нерешенной проблемой была ситуация с Джоди, но сегодняшний телефонный звонок расставил все точки над «i» и в этой области. Кортни до сих пор вскипала от возмущения, когда вспоминала реакцию Джоди на ее сообщение. Этот лживый сукин сын осмелился спросить, от кого ребенок! Кортни где-то читала, что человек, которого мучает совесть, подсознательно стремится обвинить во всех смертных грехах других. По-видимому, Джоди одержим гигантским комплексом вины, если посмел обвинить Кортни в том, что она спала с кем попало.

Но теперь, когда в Кортни росла и развивалась новая жизнь, все перемены в ее собственной жизни обрели смысл. Ребенок… ее ребенок, как не преминул подчеркнуть Джоди во время их бурного разговора.

– С удовольствием, – ответила Кортни.

Она старалась держаться непринужденно, но это было нелегко, учитывая, что все ее тело пело от глупой радости, что Райли наконец пригласил ее на свидание. У Кортни, правда, были некоторые сомнения, можно ли считать семейное торжество свиданием, не означает ли приглашение Райли, что она понижена до «двух звезд», но она не хотела над этим задумываться. Главное, что он ее пригласил. Учитывая ее положение, ей не долго сталось ходить на свидания, тем более с такими мужчинами, как Райли. Но пока такая возможность есть, она собиралась наслаждаться его обществом. Кортни подумала, что, возможно, она даже заведет записную книжку и телефон Райли станет в ней первой записью.

Райли вздохнул. Услышав в его вздохе явное облегчение, Кортни улыбнулась.

– Мероприятие начинается в шесть, но Хэл заедет за мной в три, чтобы мы успели еще заехать за Стивом. Ты не против, если мы встретимся в церкви? Оттуда мы можем поехать на банкет вместе на твоей машине.

После того случая, когда Кортни перепутала автобус, она решила больше не рисковать и взяла напрокат машину.

– Отлично.

Она кивнула и передала Райли две чашки с чаем. После того, как оба сели за стол, Кортни поинтересовалась:

– Как они познакомились?

Райли почему-то рассмеялся.

– О, это классический случай. Пациентка влюбилась в своего врача.

Райли вкратце рассказал Кортни романтическую историю любви своего брата. Выслушав рассказ, Кортни спросила:

– А твой другой брат, он женат?

Но Райли, по-видимому, не желал больше говорить о братьях. Вместо ответа он взял из рук Кортни ложечку и поднес к ее губам. Их взгляды встретились. Кортни приоткрыла рот и потянулась к ложке, но не спешила взять с нее десерт. Сначала она слизнула кончиком языка розочку из взбитых сливок и только потом сомкнула губы вокруг ложки и замычала от восторга. Она увидела, что глаза Райли потемнели. У нее не было ни малейших сомнений в том, какую именно картину нарисовало его воображение.

Кортни улыбнулась, удовлетворенная результатом, а потом, решив закрепить победу, облизнула нижнюю губу, снимая прилипшую к ней малюсенькую крошку.

Она не питала иллюзий относительно будущего своих отношений с Райли и отчетливо осознавала, что этого будущего просто нет. Но это ее почему-то не пугало, наоборот, отсутствие иллюзий служило своеобразной страховкой от разочарования и страданий. Несмотря на неудачный опыт, Кортни не разочаровалась в мужчинах. Да, у ее прежних любовников были некоторые взгляды и привычки, с которыми она не могла смириться, но это не означало, что они были плохими, просто они не подходили лично ей.

Кортни допускала, что и Райли ей не подходит, но она пока не собиралась слишком глубоко об этом задумываться и уж конечно не собиралась бороться со своим влечением к нему. Кортни понимала, что ее чувства к Райли выходят за рамки чисто физического влечения, но она считала, что ей хватит здравого смысла в него не влюбиться.

– Так о чем ты хотела спросить?

Охрипший голос Райли доставил ей удовольствие.

– Я спрашивала, женат ли твой старший брат.

– Нет. Хэла можно затащить к алтарю только силой, связав ему руки и засунув в рот кляп.

Не самый удачный поворот разговора, подумала Кортни, особенно когда пытаешься соблазнить мужчину. Она рассчитывала направить беседу в иное русло.

– Значит, он закоренелый холостяк?

Райли посмотрел на свою ложку и положил ее на салфетку. Улыбка, заигравшая на его губах, была настолько грешной, что у Кортни дух захватило.

– К черту моего брата. – Он обмакнул палец во взбитые сливки, украшавшие пирог. – К черту ложки.

Кортни поймала себя на мысли, что ей трудно вдохнуть, но Райли бросил ей вызов, и она была полна решимости его принять. Она тоже отложила ложку, наклонилась к Райли и приоткрыла рот. Но она не спешила сомкнуть губы вокруг пальца Райли, сначала она слизнула часть сливок кончиком языка и только потом обхватила палец губами и втянула его в рот. Райли издал звук, который с равной вероятностью мог быть выражением и наслаждения, и муки. Кортни захлестнула волна желания более жаркого, чем раскаленный воздух в летний полдень. Пока голос не отказался ей повиноваться, она прошептала:

– Кажется, мне тоже надоели разговоры.

Не сводя с нее напряженного взгляда, Райли встал и обошел стол. Кортни тоже встала и двинулась ему навстречу. Обвив руками его шею, она жадно приникла губами к его губам. Райли обхватил Кортни за бедра, немного приподнял и усадил ее на гладкую столешницу, нетерпеливо раздвинул ее ноги и встал между ними. Ощутив недвусмысленные признаки его возбуждения, Кортни испытала всплеск чисто женского торжества. Она желала Райли, она мечтала ощутить его внутри себя. Никогда в жизни Кортни не испытывала такого острого, всепоглощающего желания. Она вдруг поняла, что ошиблась, считая себя защищенной от Райли, каким-то образом он проник за все ее барьеры и защитные сооружения. Он оставил в ее душе, на ее сердце свой неизгладимый отпечаток, она никогда уже не станет прежней.

Это было последней связной мыслью Кортни перед тем, как весь мир для нее сузился до размеров кухни, а потом и вовсе перестал существовать. Остался только Райли и то, что он делал – с ней и для нее.

Впоследствии Кортни даже не смогла вспомнить, как и когда она разделась, сделала ли она это сама или ее раздел Райли. Когда она пришла в себя, то увидела, что Райли полностью одет, а на ней остались только босоножки. Он сумел довести ее до вершины наслаждения, не заботясь о собственном удовлетворении.

Райли поднял с пола шорты и футболку Кортни и помог ей одеться. Застегивая молнию, Кортни отвернулась от него. Она тянула время, не смея посмотреть Райли в глаза и справиться с переполнявшими ее чувствами. Кортни поняла, что ей нужно побыть одной, но, когда она попыталась уйти, Райли положил руку на ее плечо.

– Кортни, в чем дело?

Кортни догадывалась, что своим ответом только все усложнит, но, когда Райли стоял так близко, она не могла мыслить здраво. Не дождавшись ее ответа, Райли тихо сказал:

– Ты прекрасная, страстная женщина, тебе нечего стыдиться.

Она зябко поёжилась и прошептала:

– Это не должно было случиться.

Во взгляде Райли отразилась растерянность. Он опустил руку и спросил:

– Что именно не должно было случиться?

Я не должна была в тебя влюбляться, мысленно ответила Кортни, но вслух произнесла совсем другое:

– Давай поговорим о чем-нибудь другом, ладно?

Райли нахмурился.

– Не согласен. Ты сожалеешь о том, что произошло?

Кортни вздохнула.

– Нет, конечно.

Как она могла сожалеть о том, что было таким прекрасным… и таким чистым? Нет, она сожалела о собственной неспособности защитить себя от сердечной боли, которая неизбежно ждет ее в будущем, если она влюбится в Райли. Уже влюбилась.

– Тогда в чем проблема?

Ну почему он не может оставить эту тему? – недоумевала Кортни. Почему он не так же предсказуем, как другие? Но нет, он не такой, как другие мужчины, он проник в мою – душу, похитил мое сердце, когда я меньше всего этого ожидала.

– Кажется, мои чувства слишком разыгрались, – уклончиво ответила она.

Райли расставил ноги и скрестил руки на широкой груди.

– Вот как? Интересно услышать подробности.

Кортни с горечью подумала, что, как ни трогательно внимание Райли к ее чувствам, если бы он узнал правду, то в тот же миг бросился бы бежать – как можно быстрее и как можно дальше от дурочки, которая позволила себе влюбиться.

– Честное слово, все это не имеет смысла. – Кортни покачала головой. – Я имею в виду, сколько времени я тебя знаю? Дней пять? Или шесть?

Кортни быстро обошла стол и остановилась по другую сторону от Райли, как будто этот кусок обработанной древесины мог защитить ее от самой себя.

– Кортни, ты говоришь загадками. – Голос Райли выдавал нарастающее нетерпение. – Что не имеет смысла?

Кортни глубоко вдохнула и на выдохе призналась:

– Те чувства, которые я сейчас к тебе испытываю.

Его губы вдруг искривила плутовская усмешка. Он обошел стол и остановился совсем близко от Кортни.

– Вот как? И что же это за чувства?

Роковые слова замерли у нее на языке. Как ни странно, под насмешливо-высокомерным взглядом Райли здравый смысл вдруг вернулся к Кортни, и это помогло ей удержаться от признания.

– Забудь об этом. – Она тоже улыбнулась. – Твое самомнение и без того непомерно велико, я не собираюсь увеличивать его еще больше.

Райли рассмеялся и привлек ее к себе. Поцеловав ее в губы – нечего и говорить, что этот поцелуй отнюдь не остудил жар, который снова начал растекаться по венам Кортни, – Райли посмотрел на нее сверху вниз. Нежность в его взгляде, казалось, озаряла его лицо теплым светом, смягчая черты.

– А никто и не говорил, что в этом должен быть смысл.

Кортни сглотнула. Не может быть, чтобы мы имели в виду одно и то же, подумала она, это невозможно. Но нежность, с которой Райли ее обнимал, поколебала уверенность Кортни. Нет, его глаза, слова, руки не обещали любви до гроба, однако у Кортни возникло стойкое подозрение, что не она одна находится во власти иллюзии – иллюзии влюбленности.