Текст книги "Мятежный дух"

Автор книги: Барб Хенди

Соавторы: Дж. С. Хенди
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)

– Спать… – простонала она. – Оставь меня в покое.

На Лисила тоже нахлынула безмерная усталость.

Она казалась спасением – стылый, шумный, заполненный снегом мир отодвинулся вдруг так далеко-далеко… Стало тепло и сонно, и полуэльф уже готов был вытянуться в снегу рядом с Магьер.

Сверху донесся гневный и отчаянный вой Мальца.

Лисил резко открыл глаза, и снова в лицо ему хлестнул мертвящий холод. Перегнувшись через Винн, полуэльф сгреб Магьер за ворот плаща, прихватив заодно воротник ее шерстяного свитера. Рывок – и сам Лисил едва не опрокинулся навзничь, когда Магьер перекатилась к нему.

– Вставай! – рявкнул он. И ощутил во рту вкус крови – это треснули обветренные губы.

Магьер открыла глаза, снизу вверх одарила его яростным взглядом. Глаза ее уже обрели обычный, темно-карий цвет. Она с трудом села и подхватила под мышки Винн.

Лисил, пригнувшись, вылез из-под скального уступа. Забравшись на карниз к Мальцу, он развернулся и сразу свесился вниз, чтобы помочь Магьер. Вдвоем они кое-как затащили Винн наверх. Малец умчался прочь, прежде чем Лисил успел заметить, куда побежал пес. Повернувшись на корточках и придерживая обмякшую у него на коленях Винн, полуэльф разглядел узкую щель в том месте, где скальный карниз смыкался со склоном горы.

Малец высунул голову из этой узкой щели и залаял.

Лисил ухватил Магьер за руку и втащил ее на карниз.

– Я понесу Винн, – выдохнул он. – Возьми вещи, сколько сумеешь унести.

Затем Лисил опустился на колени, и Винн после недолгих уговоров забралась к нему на спину.

Они двинулись вверх по узкой расселине. Магьер шла первой. Здесь идти было легче, поскольку на дне расселины почти не было снега, зато в узком проходе между скальными стенами ветер не просто завывал – оглушительно визжал в ушах Лисила. Наконец впереди, в склоне горы возник узкий черный провал.

Магьер не без труда протиснулась в щель. Длинная, с острыми краями, трещина под причудливым углом тянулась вверх по обледеневшему пику. Нечего было и думать о том, чтобы втиснуться в это узкое отверстие с Винн на спине.

Из черноты провала выглянула Магьер, и Лисил присел вместе с Винн, чтобы она могла встать на ноги. С помощью Магьер он протолкнул внутрь едва живую от усталости девушку, а затем протиснулся и сам. На мгновение их поглотила непроглядная тьма.

Лисил обладал почти эльфийской зоркостью, но сейчас его глаза привыкали к темноте куда дольше, чем обычно. Видно, им нелегко пришлось за этот месяц в горах, где даже ночью мир, укутанный снегом, сверкал нестерпимой белизной. Первое, что сумел разглядеть Лисил, – как Магьер, прислонив Винн к каменной стене, вглядывается в глубину хода.

Его гладкие стены были скошены под тем же углом, что и наружное отверстие, но дальше расширялись, а пол был усыпан каменным крошевом. Идти по этому крошеву не слишком удобно, но поверхность под ним, судя по всему, более-менее ровная. Ледяные зимние ветра и влага летних дождей давным-давно уже выдули и вымыли из него все, что непрочно держалось.

Странный, размеренный и тихий звук донесся до слуха Лисила. Полуэльф невольно вздрогнул, но тут же сообразил, что это за звук.

Дыхание.

Теперь, когда скальные стены надежно оградили их от неумолчного воя бури, он наконец услышал дыхание Магьер и Винн. Затем к этому звуку прибавился скрежет когтей о камни. Свет, проникавший в узкое отверстие, выхватил из темноты пару прозрачных, как кристаллы, глаз, которые воззрились на них из темной глубины пещеры.

Малец шагнул ближе, чтобы они могли его разглядеть, выразительно фыркнул и, развернувшись, снова исчез в темноте.

Лисил порылся в седельной сумке и в тюке, но никаких фонарей не нашел. Видимо, они сгинули вместе с Толстиком. Подняв взгляд, он увидел, что Винн пытается правой рукой добраться до левого кармана своего плаща.

– Кристалл… – тихо проговорила она. – Никак не могу… его достать.

Магьер протянула руку и вынула из ее кармана кристалл холодной лампы. Сняв перчатки, она потерла кристалл в ладонях, но ответное свечение оказалось едва различимо.

– Слишком холодно… – слабым голосом пояснила Винн. – Положи его в рот… на минутку.

Магьер была так измучена, что у нее даже не хватило сил нахмуриться. Она сунула кристалл в рот и сомкнула потрескавшиеся губы.

Во тьме пещеры лицо ее постепенно озарилось сиянием. Бледные черты, высвеченные изнутри кристаллом, превратились в мертвенную светящуюся маску, которая показалась Лисилу пугающе похожей на черепа отца и бабушки. Не в силах выдержать это жуткое зрелище, он вскочил и протянул руку к Магьер.

– Вынь сейчас же! – рявкнул он.

Магьер выплюнула кристалл на ладонь. Свет его полыхнул так ярко, что все они невольно вздрогнули. Держа кристалл в одной руке, Магьер приготовилась двинуться вслед за Мальцом.

– Погоди, – остановил ее Лисил.

Он достал из тюка одну из рубашек Магьер, чтобы смастерить косынку для руки Винн. Потом он заметил на ее левой руке, вокруг отворота перчатки, темные пятна. Полуэльф бережно снял перчатку.

Запястье Винн больше не кровоточило, но кисть руки и предплечье там, где зубы Мальца прорвали кожу, были густо вымазаны кровью. Лисил надеялся, что рана на самом деле не такая страшная, какой кажется, но этого не узнать, пока не найдется время промыть рану. Он оторвал лоскут от подола рубашки и наскоро сделал перевязку.

Винн даже не дрогнула, покуда Лисил не попытался завязать у нее за плечами рукава рубашки, чтобы пристроить раненую руку в петлю. Он опасался что у Винн вывихнуто плечо, а значит, надо было надежно зафиксировать руку. Винн ойкнула, съежилась, и полуэльф поспешно закончил свою работу.

– Иди за Мальцом, – сказал он Магьер. – Надо отойти подальше от входа и подыскать укрытие понадежней.

Магьер нахмурилась, как будто это он был во всем виноват, и искоса глянула на Винн, которая привалилась к камню, едва заметно дыша. Черноволосая женщина бережно обхватила ее одной рукой за талию и повела вперед, неся в свободной руке кристалл.

Лисил услыхал, как скребут по камням когти Мальца, и торопливо сгреб их нехитрые пожитки. Чем дальше они уходили вглубь пещеры, тем тише становилось вокруг, покуда вой ветра совершенно не стих. По пути Лисил заметил высоко над головой, куда не достигал свет кристалла, черные пятна темноты. Там были отверстия поменьше – ниши, норы, трещины, быть может, даже ходы и узкие туннели, вливавшиеся в большой коридор. Все они располагались так высоко, что заглянуть в них было невозможно.

То, что вначале показалось им пещерой в конце коридора, порожденного обвалом в недрах горы, оказалось целой чередой подземных карманов. Они плавно перетекали друг в друга и тянулись под каменным сводом, иссеченным трещинами и расселинами. Стало чуть теплее – или, может, так только казалось, потому что здесь не было ветра. Коридор то сужался, то расширялся, то обрывался, то выводил в новый карман, и наконец путники оказались в огромной пещере, где свет кристалла едва достигал каменного свода над головой.

– Как высоко! – прошептал Лисил, и тут ему почудился какой-то звук.

Точно по шершавому камню мимолетно провели тканью или еще чем-то мягким.

Каждое движение путников порождало звуки, которые отражались от стен пещеры многократным эхом, и Лисил не мог быть уверен, что этот шорох – не обман чувств, не причуда изможденного сознания. Он шагнул к Магьер, сжал ее плечо и крикнул Мальцу:

– Эй… мы остановимся здесь! Вон у той стены с гладким скатом.

Магьер глянула, куда он показывает, и направила к этому месту Винн. Лисил бросил рядом с ними свою ношу, но Малец так и остался стоять посреди пещеры.

Пес тихо зарычал, медленно поворачивая голову, чтобы оглядеть всю пещеру.

Что-то здесь тревожило Мальца, и для Лисила этого было достаточно, чтобы усомниться в своей правоте. Он шагнул к Мальцу и сам, запрокинув голову, вгляделся в паутину трещин и отверстий, которая покрывала высокий свод пещеры.

– Что такое? – спросил он.

Последовало долгое молчание, затем Малец гавкнул трижды, как бы говоря, что сам не знает.

Лисил, все так же озираясь по сторонам, вернулся к Винн и Магьер.

Магьер усадила Винн, подложив ей под спину тюк с вещами. Затем она стянула с девушки одеяло и, стряхнув налипший снег, укрыла ноги Винн. Лисил опустился на колени слева от Хранительницы.

– Мне надо осмотреть… ощупать твое плечо и предплечье, – тихо сказал он и стянул перчатки.

Винн даже не кивнула. Вероятно, она и не услышала его.

Магьер незаметно придвинулась к Винн справа и напряженно ждала, пока Лисил расстегивал плащ и короткую куртку девушки. Он потер ладони друг о друга, подышал на них, чтобы хоть немного согреть. Когда он выпростал рубашку Винн из-за пояса и просунул под нее руку, Магьер тотчас обняла девушку одной рукой и крепко прижала юную Хранительницу к себе.

– Дави сильнее, – шепнула она, крепко сжав здоровую руку Винн. – Что есть сил.

Держа Винн свободной рукой за левое предплечье, Лисил сомкнул пальцы на ее хрупком плече. Девушка обмякла и, тихо застонав, уткнулась лицом в грудь Магьер.

Насколько Лисил мог разобрать, плечо у Винн не было повреждено. Она даже не дрогнула, когда он в первый раз ухватил ее за предплечье, – так что вряд ли там были сломанные или треснувшие кости. Поправив на Винн одежду, Лисил взял кристалл, который Магьер положила на сундучок с черепами. Зажав кристалл между коленями, полуэльф снял повязку с запястья Винн.

После того как он холодной водой осторожно смыл кровь, оказалось, что раны от зубов Мальца выглядят не так уж страшно. Лисил снова перевязал запястье, отложил кристалл и развернул плащи, свой и Магьер.

Он откинулся, оперевшись спиной на тюк. Винн улеглась и прикрыла глаза. Она оказалась между Лисилом и Магьер, и полуэльф укрыл всех троих плащами и одеялом.

Магьер наблюдала за ним, едва заметно хмурясь, и не понять было, какое чувство отражается на ее обветренном лице. Может быть, разочарование? Наконец она закрыла глаза.

– Давай спать, – только и сказала она, и Лисила вдруг обожгло волной стыда.

Все они доведены до крайности, а Винн вдобавок опять ранена.

Лисил счесть не мог, сколько раз он крыл последними словами Мальца, когда тот заводил их на заваленную камнепадом тропу. Однако его собственное ощущение вины неизменно заглушалось зовом, который гнал и гнал его вперед.

Где-то там, в недосягаемой дали, ждет мать. Лисил повернул голову, и взгляд его мимолетно скользнул по присыпанному снегом сундучку.

* * *

Стемнело. Чейн, завернувшись в плащ, сидел в самодельной палатке и вслушивался в нескончаемое бормотание Вельстила.

– Заледенелая твердыня… покажи мне… где…

Чейн склонил голову к плечу.

Черные волосы с белоснежно-седыми прядями на висках придавали Вельстилу утонченный вид аристократа средних лет. Впрочем, за долгие месяцы, минувшие с тех пор, как Вельстил, следуя по пятам за Магьер, покинул Белу, этот некогда лощеный и безупречно одетый аристократ изрядно подрастерял былую щеголеватость.

Немытые волосы, заляпанные грязью сапоги, истрепавшийся в дороге плащ – за всем этим все труднее было Чейну разглядеть заезжего нобиля, с которым он познакомился в Беле.

Чейн презрительно хмыкнул. Он прекрасно знал, что и сам выглядит не лучше.

– Шар… – пробормотал Вельстил.

Чейн напряженно вслушался в его бессвязное, бормотание. И плотнее запахнул на себе изношенный плащ.

Холод, губительный для смертных, ему был не страшен, но его терзал голод. Чейн мечтал о жаркой крови, которая наполнит его плоть жизнью. Неутоленный голод грыз его изнутри, не давая сосредоточиться.

Больше месяца прошло с тех пор, как Вельстил и Чейн, преследуя Магьер, пересекли границу Войнордов и добрались до города Веньец. Ни Магьер, ни ее спутники понятия не имели о том, что Вельстил следует за ними по пятам, да и Чейн, как они считали, погиб еще в болотистых лесах Восточной Древинки, когда Магьер обезглавила его. Вельстил так и остался вне их поля зрения, но Чейн отнюдь не был уверен, что Магьер неизвестно о его воскрешении.

В торговом караване, который встретился им по пути, Вельстил приобрел крепких коней, зерна, чтобы их кормить, и поношенный плащ для Чейна. Купил он также холст, несколько кинжалов и фонарь. Держась на почтительном расстоянии, они вслед за Магьер, Лисилом, Мальцом и Винн пересекли нагорья и дошли до подножия Изломанного кряжа, в том месте, где он смыкался с Коронным кряжем. В сумерках двенадцатого дня, когда Чейн готовился к ночной дороге, Вельстил взобрался в седло и направил своего коня на юго-восток. Прочь от Магьер.

– Мы двинемся собственным путем – в Коронный кряж. Магьер найдет нас, когда полуэльф закончит поиски прошлого в краю своих предков.

Голос Вельстила звучал спокойно, но Чейна это не обмануло. Он чуял в своем спутнике угрюмое смирение. Ни один вампир не может войти в эльфийские леса, – по крайней мере, так однажды заявил Вельстил.

Чейн кое-что услышал… и замер на миг, а потом направил коня вслед за Вельстилом.

С высоты, со склона горы донеслись голоса, далекие и оттого неразличимые. Сверхъестественная зоркость вампира позволила Чейну приметить в вышине какое-то движение. Магьер и ее спутники устроили стоянку под гранитным утесом, который вырастал из склона горы. Когда на стоянке разгорелся костер, Чейн судорожно стиснул поводья.

Возле пляшущего пламени сидела на корточках Винн.

И Вельстил вынудит его бросить Винн?

Ярость, заглушившая голод, всколыхнулась в груди Чейна при виде девушки, которая и теперь куталась в его плащ. Насколько было известно Чейну, Вельстил до сих пор так и не заметил этой предательской детали.

Той ночью, последней их ночью в Веньеце Чейн вынес Винн на руках из твердыни Дармута. Вельстилу об этом было известно, да Чейн ничего и не отрицал. Винн все это время была без сознания и так и не узнала, кто ее спас. Зато ее спутники – хрупкая, но востроглазая аристократка и странная девчонка – наверняка рассказали, что с ними был Чейн.

А он еще и укрыл Винн своим плащом.

Одна только мысль о том, что он не сможет защитить Винн, что она окажется так далеко – тем более среди эльфов с их фанатичной ненавистью к людям, – одна только мысль об этом была невыносима. И все же Чейн не винил в этом Вельстила.

Виновата во всем Магьер. Только Магьер.

Винн пойдет за этой белокожей сукой куда угодно, в любую преисподнюю любой забытой религии. Чейн однажды уже пытался переубедить ее – и потерпел поражение. Как он ни старался, что бы ни говорил, Винн это не остановило. Теперь у него не осталось ни дома, ни заветных желаний, и будущее сулит ему только одно – следовать за Вельстилом в поисках порождения его буйной фантазии, этого… «шара».

Вельстил верил, что некий древний артефакт избавит его от необходимости кормиться кровью… правда, так и не сказал, каким образом. Судя по обрывкам речей, – подслушанных Чейном, с этим артефактом его спутник мог бы поддерживать свое существование, не «оскверняя» себя. Однако, хотя раньше Вельстил считал, что не сможет обрести желаемое без Магьер, теперь он задумал найти его сам и заманить с его помощью Магьер, как только она покинет земли эльфов… если только она покинет земли эльфов… если Винн выберется оттуда живой и невредимой.

И этот «шар», которым одержим Вельстил, сейчас уводит Чейна от единственного, что еще ему дорого. Кто бы там ни нашептывал Вельстилу в его беспокойных снах, этот источник снова принялся выдавать крупицы сведений – точно рассыпал перед голодной птицей дорожку из хлебных крох, ведущую прямиком в силок. Однако же дорожка так и оставалась незавершенной. Быть может, намеренно?

Все, чего хотел Чейн, – найти путь в мир Хранителей, последнее, что еще связывало его с Винн. Для этого ему нужно было обещанное Вельстилом рекомендательное письмо. Спутник Чейна не раз намекал, что в прошлом был связан с Гильдией Хранителей. Потому-то Чейн и следовал за ним повсюду, как покорный слуга. А теперь Вельстил вдруг, вопреки здравому смыслу, повернул прочь от Магьер… прочь от Винн.

Это было бессмысленно, если Вельстил рассчитывал позднее снова отыскать след Магьер, потому что она наверняка будет возвращаться – если вообще вернется – через Изломанный кряж. Нечто, повелевавшее снами Вельстила, теперь гнало его к Коронному кряжу.

И вот Чейн, кутаясь в подержанный ветхий плащ, сидит в самодельной палатке и изнывает от голода, потому что на такой высоте не живут люди и ему нечем насытиться.

Вельстил склонил голову набок, обнажив мускулистую шею и горло.

Может ли вампир кормиться другими вампирами? Отнять те крохи чужой жизни, которые они заполучили при собственном кормлении?

Вот уже двенадцать дней у Чейна не было во рту ни капли крови. Его холодная кожа иссохла и натянулась, как пергамент. Он не мог оторвать взгляда от шеи Вельстила.

– Проснись! – проскрежетал он.

Речь со скрипом вырывалась из его искалеченного горла. Сунув руку под воротник плаща, Чейн потер грубый шрам, оставленный саблей Магьер.

Глаза Вельстила открылись. Он медленно сел и огляделся по сторонам. Он всегда, просыпаясь, не сразу соображал, где находится.

– Мы опять в палатке, – напомнил Чейн. Рассеянное выражение тотчас исчезло с лица Вельстила.

– Навьючивай коней.

Чейн не двинулся с места.

– Мне надо покормиться… сегодня же!

Он приготовился выслушать гневную отповедь. Вельстил окинул его взглядом с головы до ног, и в глазах его появилось нечто, похожее на беспокойство.

– Да, я знаю. Мы спустимся ниже и поищем пищу.

Злость комком застряла в горле Чейна. Вельстил слишком легко пошел ему навстречу. Чейн не сумел скрыть удивления, и голос Вельстила отвердел.

– Какой мне от тебя будет прок, если ты обессилишь?

Такой эгоизм ничуть не задел Чейна. Лишь бы только получить обещанное – человеческую кровь, а с ней и жизнь! Чейн отдернул полог палатки и, выйдя наружу, встал между хилыми ветвями горных елей. Вельстил последовал за ним.

Будучи на голову выше своего спутника, Чейн выглядел на десять с лишним лет старше. Каштаново-рыжие, неровно подстриженные волосы отросли ровно настолько, чтобы он мог заправлять их за уши. Вокруг него завивался снег, белесая дымка застилала безжизненный пейзаж, который оживляли лишь редкие деревья, искривленные вечно дующими здесь безжалостными ветрами. Чейн ненавидел это монотонное голодное путешествие. На миг он закрыл глаза, грезя наяву о ночах, проведенных в Беле, в миссии Хранителей.

Комнаты, освещенные мягким теплым светом, битком набиты книгами и свитками. Вся обстановка – немудрящие столы и стулья, но на них зачастую разложено столько удивительного, что глаза разбегаются, – с чего бы начать этой ночью путешествие в неведомое прошлое или в дальние, давно забытые страны. И вдруг комнату наполняет запах мятного чая, и появляется Винн, одаряя Чейна приветливой улыбкой…

Он очнулся от воспоминаний и молча двинулся седлать лошадей.

Животные были выносливой горской породы, но вид у них был изможденный, изголодавшийся. Когда припасы начали убывать, Чейн сократил их порции зерна.

Георн-метаде…

Чейн накрепко запомнил это приветствие на нуманском языке, звучавшее в устах Винн. Она владела многими наречиями, а нуманский был языком ее родины. Чейн искоса глянул на Вельстила – в голове его мелькнула странная мысль.

Он почти ничего не знал о прошлом своего спутника, но время от времени Вельстил мимоходом поминал страны, в которых ему доводилось бывать. Как бы мог он обзавестись связями среди заморских Хранителей, если б не был способен с ними общаться?

– Георн-метаде, – вслух сказал Чейн.

– Добро пожаловать? Что ты имеешь в виду? – Вельстил подступил ближе. – Где ты слышал это приветствие?

Чейн пропустил этот вопрос мимо ушей.

– Ты ведь бывал в нуманских землях?

Вельстил тотчас потерял к нему интерес и потянулся к узде своего коня.

– Ты же сам прекрасно знаешь, что бывал.

– Ты говоришь по-нумански?

– Разумеется.

– Бегло?

Держа узду на весу, Вельстил повернулся к Чейну.

– Что это ты задумал?

Чейн водрузил на круп своего коня седло.

– В дороге будешь обучать меня нуманскому. Если я хочу попасть в Гильдию Хранителей, мне нужно будет как-то с ними общаться.

Снежинки стали крупнее, поднялся ветер. Вельстил долго молчал, неподвижным взглядом уставясь в темноту, затем наконец кивнул:

– По крайней мере, будет чем заняться. Но, – предостерег он, – в этом языке много случаев неправильного спряжения, а идиомы настолько…

И осекся, когда Чейн рывком развернулся влево, задрал голову, жадно втягивая ноздрями воздух.

– Что такое? – спросил Вельстил.

– Я чую жизнь.

* * *

Малец расхаживал по пещере, пристально вглядываясь в темноту, скрывавшую ее высокие своды. Он кого-то чуял.

Как будто птица, но чем-то отличается от птицы, а чем – он никак уловить не мог.

Быть может, какой-нибудь сокол или орел укрылся здесь от снежной бури. Свет кристалла не проникал настолько высоко, чтобы даже зоркие глаза Мальца могли разглядеть, что таится высоко вверху, в темных нишах. Пес подошел к дальней стене и глянул наверх.

Эхо многократно повторило отчетливый щелчок.

Прямо перед носом Мальца о камень ударилась стрела.

Пес попятился, развернулся, пытаясь понять, откуда она прилетела. И замер, припав на все четыре лапы, насторожил уши, готовый броситься на любой звук. Он уже собрался было предостерегающе залаять своим спутникам, когда вдруг с высоты, справа донесся странный звук.

Нечто мягкое… податливое… гладкое прошуршало по камню, и вслед за тем послышался какой-то скрип, словно скрип деревянной двери. И тишина.

Малец заворчал.

– Иди сюда! – приглушенным голосом позвал Лисил.

Малец не двинулся с места, но больше так ничего и не услышал. Кто бы ни затаился там, наверху, кто бы ни позвал его сквозь рев снежной бури, этот кто-то явно не желал никого к себе подпускать. И Малец больше не был уверен в том, что неведомый благодетель имеет отношение к его сородичам.

Пес медленно, короткими шажками двинулся вперед и осторожно обнюхал небольшую стрелу, которую можно было бы назвать дротиком, будь она на полпальца короче.

От стрелы исходил отчетливый птичий запах, и сильнее всего пахло оперение – пучок серых в крапинку перьев на конце короткого древка. Оно не завершалось металлическим наконечником, а просто было заточено. Пес ухватил стрелу зубами и обнаружил, что светлая древесина, из которой она сделана, на ощупь куда тверже, чем с виду. От нее шел сладковатый аромат, похожий на запах жасмина, а может, корицы… и живо напомнил ему чай со специями, который Магьер подавала посетителям в «Морском Льве».

Память. Как странно то, что вспоминается ему… и то, что никогда не вспомнится. То, что он наверняка знал когда-то, будучи стихийным духом.

Малец вновь поднял взгляд к высокому своду пещеры. Чутье и рассудок говорили ему, что опасность им не грозит, во всяком случае, если они не станут докучать своему таинственному благодетелю. И все же псу не по нраву было то, что некто будет следить из темноты за каждым их шагом. Он в несколько прыжков вернулся к своим спутникам, держа в зубах стрелу.

Малец бросил ее на груду плащей и одеял и приготовился растолкать Лисила.

Винн повернула голову и приоткрыла глаза. Малец подступил поближе, обнюхал ее кое-как перевязанное запястье – то, которое он повредил, когда спасал девушку.

При гаснущем свете кристалла, лежавшего на сундуке, Малец испытующе глянул в круглое лицо Винн. Она неловко положила руку ему на голову. Ладошка Винн скользнула по его уху, по мохнатой морде – и вновь бессильно упала на одеяло. Винн опять закрыла глаза.

– Все будет хорошо, – прошептала она и совсем тихо, словно засыпающий ребенок, добавила: – Спасибо.

Малец покрутился и свернулся калачиком у ног Винн.

Он положил голову на лапы, стараясь не закрывать глаза, и зорко вглядывался в тьму пещеры. И так и не понял, что наконец погрузило его в темноту – то ли усталость, то ли погасший кристалл.