Текст книги "Она"

Автор книги: Банана Ёсимото

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

–  Неправда! Этого не может быть! Ведь это место, где мы сейчас находимся, что бы ты там ни думала, – моя комната. И она реальная, – настаивал Сёити.

–  Что ж, ладно. И все же ты меня прости, – отступила я.

–  Ну, допустим даже, что мы с тобой встретились во сне. Почему же ты просишь простить тебя? Ведь ты ни в чем не виновата, – улыбнулся Сёити.

–  Я хочу попросить прощения за то, что впредь мы уже никогда не сможем быть близки и быть вместе, – всхлипнула я.

–  Это слишком шокирует. Прежде позволь мне немного поразмыслить над тем, почему и зачем ты говоришь мне сейчас такое. Дело в том, что эти несколько дней для меня тоже были единственным счастливым периодом, с тех пор как умерла матушка, и я испытывал радость и порхал как во сне, – произнес Сёити.

–  Поэтому все это сон... Я – сон, – повторила я. Все это было действительно нелегко, я запиналась и захлебывалась словами: – Меня... моя мама... зарезала... убила. В той моей комнате. Пятно на стене – это моя кровь.

Я паковала вещи, когда до моих ушей стал доноситься страшный шум.

Я испугалась, что началась ссора или драка, и, так как это было очень хлопотным, сделала вид, что ничего не слышу, и продолжила паковать вещи. Все это было в моих воспоминаниях. И то, что утром следующего дня я собиралась сесть в самолет и улететь на встречу с любимым человеком, – это тоже было на самом деле. В тот момент я решила, что неприятности внизу меня напрягают. Сделав музыку громче, я ждала, пока утихнет шум. Даже когда раздался непонятный голос, похожий на папин крик, и стало слышно, как кто-то выбежал из дома, я продолжала игнорировать происходящее. Где-то в глубине души я понимала, что творится что-то очень серьезное, но ни за что не хотела думать об этом.

Затем я услышала, как кто-то поднимается по лестнице, и с облегчением подумала, что о моем существовании наконец-то вспомнили. В этот момент дверь, которая должна была быть закрыта на ключ, со страшной силой распахнулась, и на пороге появилась мама с совершенно чужим, искаженным лицом и неживыми, ничего не видящими глазами, как у куклы. Будто все происходило в фильме ужасов, в руке она держала окровавленный нож. И тут она неожиданно всадила его в меня.

В последнее мгновение я подумала, что этого не может быть, что в это невозможно поверить. Того, что случилось после, я уже не помнила. Где умерла, я не знаю. Возможно, в больнице.

По этой причине годы моей последующей жизни, придуманные мною в твоем сне, Сёити, так туманны и расплывчаты.

Наверное, их создало мое бессознательное, ловко увязав воедино мои фантазии и предположения.

– Перестань! Не говори так! – негодовал Сёити. – Я выключаю свет! Давай уже спать! Ты слишком устала!

– Да, ты прав, – согласилась я. Сёити встал и выключил свет. Рубашка его пижамы задралась, и показался пупок.

– Во время сна, хоть это и не очень симпатично, лучше заправлять рубашку внутрь, – заметила я.

Это был единственный совет, который я могла дать этому почти совершенному мужчине.

Ну, и еще, наверное, чтобы не слишком выпячивался как маменькин сынок...

–  Можно хотя бы крепко обнять тебя? – спросил Сёити.

–  Можно! Но помни о нашем уговоре. С призраками спать нельзя! Да, в том, что я говорю, нет и намека на сон... Напротив, это даже слишком реалистично.

Сёити, пожав плечами, поднялся с кровати, опустился рядом со мной и крепко обнял.

Я молча заправила рубашку его пижамы в штаны.

– Пожалуйста, не говори о грустном, – попросил Сёити, – хотя это так очевидно... Здесь внутри находится горячее тело, разве не так?

–  Прости, – сказала я, а потом поцеловала его в губы. – Пожалуй, этим и ограничимся.

–  Почему решаешь ты? – спросил Сёити и чуть более ощутимо поцеловал меня в ответ.

Однако дальше между нами ничего не произошло, мы оба дышали ровно и спокойно. Он еще раз крепко обнял меня, словно удостоверяясь в реальности моего существования.

–  Я успокаиваюсь, прикасаясь к женскому телу, – сказал Сёити.

–  Здорово, значит, все не зря, – ответила я. Это я отдыхала душой, ощущая рядом его упругое и большое тело, биение сердца в его груди. Без всякого преувеличения можно было точно посчитать, сколько раз с младенчества я ощущала такие крепкие и добрые объятия. И как бы не оказалось, что большую их часть я получила от Сёити. – Похоже, мне удалось совершить хоть одно хорошее дело.

–  Ты замечательный человек, Юми-тян! – сказал Сёити, неохотно разжимая объятия, словно сожалея о расставании.

Потом он лег на свою постель, и, взяв друг друга за руки – я подняла свою вверх с футона, а Сёити свесил с кровати, – решили спать.

– Спокойной ночи. Завтра ты отвезешь меня на могилу тети, а потом поедем в онсэн, да? – Я озвучила договоренность, которой не суждено было осуществиться.

Однако Сёити явно успокоило то, что я заговорила о наступлении завтрашнего дня, и он радостно ответил:

– Да, после посещения могилы поедем

к Оленьему источнику! Отправимся налегке, возьмем только полотенца.

Через некоторое время его рука ослабла, и послышалось сонное дыхание. Вдобавок к тому, что он такой хороший человек, еще и засыпает легко и быстро. Раздражает такая толстокожесть!

Пока я так размышляла, мое сознание тоже постепенно собралось погрузиться в мир сновидений. В щели между занавесками виднелись звезды. И месяц сиял тонкой полосой. Светил слабо и деликатно на фоне черного как смоль неба, словно был нарисован аэрографом.

Думая о том, что же со мной будет, я потеряла сознание.

Очнувшись, я ужасно удивилась, так как перед глазами у меня предстала тетя.

Там не было ни стульев, ни стола, ни чая. Появилось такое ощущение, что земли тоже нет и мы словно в тумане сидим рядом.

– Тетушка, прости за то, что я целовалась с Сёити! – сказала я. Хотя я знала, что мне есть что сказать кроме этого, но мне было стыдно и хотелось поскорее извиниться. Я подумала о том, что тетя в любом случае обладает даром предвидения и умеет читать мысли.

– Ничего страшного! Ты ведь и не знала настоящих поцелуев, – улыбнулась тетя. – Сёити тоже глупец, не может уложить в постель женщину, которая ему нравится...

– Тетя, ты как будто теперь та, которую я когда-то знала, – сказала я.

– Это потому, что во сне Сёити пребывала та я, о которой он страстно мечтал. Такой милый, совсем мальчишка! Та я – это не я! Однако такая фантазия все же очень радует! – усмехнулась она.

– Тетя, я так и не поклонилась твоей могиле, хотя у меня было время. Прости, – с сожалением сказала я.

– Ничего. Ведь то, что мы смогли встретиться сейчас, – это гораздо лучше, правда?

Она выглядела лет на тридцать. Красивая, с прозрачной кожей и острым взглядом. Все-таки она была очень похожа на маму, и мне захотелось увидеться с ней. И хотя я вспомнила, что была убита ею, я все еще хотела ее увидеть. Несомненно, я вечно буду безответно любить маму.

– Рано или поздно человек умирает, и поэтому, мне кажется, очень важно, с каким настроением, с какими чувствами он покидает этот мир. Однако перед самой смертью меня осенило: а ведь именно сейчас мне, возможно, удастся применить технику проникновения в сон! Ведь я знала, что это можно сделать только теперь. И тогда я могла бы взять с собой блуждающую душу Юми-тян. Перед глазами у меня засиял ослепительный свет. И хотя я лежала при смерти, я стала искать свою тетрадь, в которой было описано, как это осуществить. Ползком я добралась до стола и нашла ее внутри выдвижного ящика. Вернуть его обратно я уже не смогла, и это за меня сделал Сёити. Сейчас для меня это так странно – представить, что телесная плоть имеет ограничения. Сил моих тогда хватило лишь на самую малость. Однако благодаря этому мы смогли встретиться, и, значит, у меня все получилось. Я правда очень рада этому. Я оказалась ведьмой, которая до последнего не сдавалась и не опускала рук. – Тетя кивнула с довольной улыбкой на лице и блеснула прищуренными глазами. – Юми-тян, из-за тебя я особенно злюсь и сетую на судьбу. Не то чтобы ты не осознала собственную смерть, но ты умерла с таким ужасным испугом и удивлением, что душа твоя, покинув тело, пребывала в странном месте безвременья. Я знала об этом и всю свою оставшуюся жизнь страшно раскаивалась, думая о том, что мне следовало раньше забрать тебя к себе. Вот поэтому я решила, что сейчас пришло время и у меня все получится. Благодаря тебе умирать было немного радостнее! Мне было чем заняться, и показалось даже, будто я ждала этого с нетерпением. Спасибо тебе, – сказала тетя.

–  Почему вы так спокойны? – удивилась я.

–  Что ты! Мысли о Сёити меня ужасно угнетают! Как бы я хотела с ним увидеться, хотела бы еще пожить вместе и внуков бы понянчить... Не перестаю роптать – так сильна моя привязанность. Однако, безусловно, во время того жуткого спиритического сеанса моя жизнь тоже в каком-то смысле закончилась. И я благодарна судьбе уже за то, что после мне удалось совершить столь замечательное дело, за то, что смогла сблизить тебя с Сёити. Слушай, а ведь это было действительно здорово! А ты ездила в ту странную клинику? – спросила тетя.

–  Ездила. Хотя у меня такие пробелы в памяти, что не могу сказать, что поездка полностью удалась, – ответила я.

–  Директора вначале соблазнила я и, еще будучи в клинике, уже спала с ним. Он такой примитивный человек, охмурить его было проще простого. И сестру склонила встречаться с ним тоже я. От скуки издевалась над персоналом клиники и мечтала убить всех, кто в ней находится, тоже я. Что ни говори, я была отвратительным человеком! Хотя каждого в юности непременно тянет совершить подобную жестокость и поиграть сердцами других людей, не так ли? Просто я немного вышла за рамки. В результате, всецело находясь под моим влиянием, сестра окончательно сошла с ума. Потом в последующей жизни я осознала, что была ужасным ребенком и что наступит расплата за все, что натворила. Да, мне пришлось проделать грандиозный путь. Такое чувство появилось, словно дьявол прикидывается ангелом. Из прошлой жизни ничего не выкинешь, и, что бы ни делала, все кажется лицемерным и терпения не хватает. Однако все это имело место и не могло не влиять на Сёити. Он, неизвестно почему, когда учился в начальной школе, на какое-то время перестал ходить на занятия и с головой погрузился в игру по созданию воображаемой страны. Изо дня в день он рисовал подробную карту этой страны во всех деталях, вплоть до плана дома, в котором живет он сам. Сёити придумал денежную единицу и решил, что в этой стране никто не умирает и нет плохих людей. Добрые колдуньи живут там обычной жизнью, однако им категорически запрещено становиться злыми ведьмами. И все же некоторые из них почему-то решают нарушить это правило и тогда навсегда покидают страну. —Тут тетя глубоко вздохнула. – Я чувствовала, что подспудно Сёити все понимает и он тоже ранен. Людей, у которых действительно все в полном порядке, не существует! Так же как и по-настоящему здоровых. Они просто ведут себя соответственно. И все же... Когда мы чувствуем себя очень плохо, любая мелочь кажется нам ужасной. И в равной степени нам даются физические и душевные силы на то, чтобы держаться и делать вид, что все хорошо. В конечном счете разве не это сохранило человечеству жизнь?

Я чувствовала, что нынешний образ тети, прожившей свою жизнь, определенно привлекательнее в сравнении с той волнующей дьявольской красотой, какой она обладала в юности. Как роза, подумала я. Вокруг розы всегда видны брызги живого света. С тем же ощущением я не могла оторвать глаз от тети.

Да, так немудрено стать маменькиным сынком, подумала я.

Я была очарована цельностью и значимостью, присущими человеку, который, решившись на что-то вначале, спокойно осуществлял задуманное, как бы хлопотно это ни было и каким глупым бы ни казалось.

Пожалуй, этот человек прожил свою жизнь до самой последней капли...

Душа тети, отказавшейся от своего дурного прошлого, словно была очищена и отшлифована до блеска. Она действовала исключительно по наитию, однако нисколько не ошиблась.

– И тем не менее ты испытываешь те чувства, какие возникают, когда один за другим грузишь камни или красишь стену.. Так было и со мной. Вначале хлопотно и противно, а потом втягиваешься и постепенно начинаешь получать удовольствие!

Когда малюсенький жасмин, посаженный в саду, вырос большим деревом, зацвел белоснежными цветами и каждый год с наступлением тепла начал расточать вокруг себя приятный аромат, моя жизнь доброго человека, которая, должно быть, изначально строилась на лжи, воспитала во мне то, что уже никогда не позволило мне стать прежней. Поэтому мне кажется, что лишь перед тобой я по-настоящему виновата. То, что я не смогла спасти тебя, стало единственной страшной кармой в моей жизни!

Я несколько раз звонила. Думала, если ты возьмешь трубку, скажу тебе: “Та записочка все еще у тебя? Ты можешь приехать к нам в любое время!” Но к телефону всегда подходила сестра либо прислуга, и я вешала трубку. Я боялась, что сестра догадается, что это я, разоблачит мои планы, и тогда все пропало. Сейчас же я считаю, что мне следовало рискнуть, несмотря ни на что. Однако подобная отговорка не снимает моей вины перед тобой! Мне оставалось лишь с горечью принять свою ошибку и сожалеть о ней.

На твоем доме в те времена лежали всевозможные чары и заклинания, и, вероятно, у меня просто не хватало сил разрушить их. На меня, знающую заклинания, они действовали еще сильнее! Так уж устроено. К тому же твой отец был хорошим человеком, но он, напротив, оказывал плохую услугу тем, что ни с кем не поделился информацией о всей серьезности сложившейся ситуации.

Вот почему, когда я услышала о твоей смерти, раздался звук, словно что-то оборвалось в моей душе! Это был звук раскаяния. Звук упрека самой себе за то, что просчиталась, не сделала того, что могла. Всю жизнь это звучание не покидало моих ушей, и вместе с ростом Сёити оно становилось все громче. Я всегда думала, что еще не искупила всех своих грехов и не время жалобно скулить. Твоя смерть поддерживала мою жизнь! Именно ты помогла мне прожить ту жизнь, какую я желала.

Тем не менее спасибо тебе, что позволила мне таким чудесным образом ликвидировать то, о чем я так сожалела. Поскольку твой отец был нормальным и благополучным человеком, твоя душа, похоже, подобна его, очень покорная, славная и действительно прекрасная. Поэтому я сомневалась в том, что моя сестра окончательно стала потерянным человеком. Я смело считала, что если у нее растет такой послушный и милый ребенок, то и в моей сестре, где-то внутри, есть что-то хорошее.

Если реинкарнация души существует, то в следующей жизни ты, Юми-тян, непременно родишься в обычной счастливой семье самым обыкновенным счастливым младенцем! Ах, если бы только это было возможно... Из меня получилась не особо выдающаяся ведьма, и посему на большее я уже не способна, и нет той силы и энергии, что была, когда я умирала. Вскоре я покину сон Сёити и направлюсь куда-нибудь, однако куда именно, я совершенно не знаю и не могу ни за что ручаться.

–   Нет, мне просто не повезло. Вы же были более чем добры ко мне! – сказала я. – Знаете, эти несколько дней мне было по-настоящему хорошо. Согревающее тепло ванны, вкусная еда, веселые поездки, красивая музыка, чистый воздух и свежий ветер, милый Сё-тян... Все это незабываемо. Это лучшие воспоминания в моей жизни. Спасибо. И если мне суждено будет переродиться заново, как было бы здорово снова иметь возможность испытать такое...

–   Определенно суждено! Давай будем думать, что так и будет, – улыбнулась тетя. Весь ее облик словно говорил: “Ура, завтра пикник!”

Завтра пикник! В приятном волнении и предвкушении мы будем спать чутко, ведь нужно встать пораньше. Прогноз погоды утверждает, что будет ясно, и тщательно просушенный футон сегодня ночью кажется особенно пышным и хорошо взбитым, и у всех прекрасное самочувствие. Уже заготовили бутерброды, и онигири, и тамагояки [9]9
  Рисовые шарики и японский омлет.


[Закрыть], и фрукты, и пирожные... Останется потом только быстренько уложить все в коробку. Сидя в тени деревьев и любуясь красивым пейзажем, будем пить пиво и вино... А еще нужно будет взять с собой принадлежности, чтобы вскипятить чистую родниковую воду, смолоть хорошие зерна и сварить вкусный кофе. Вот что я почувствовала.

–  Надо же! Мысленный образ воодушевляет человека даже больше, чем сам пикник. Образ – это все. Однако для того, чтобы познать нечто большее, чем образ, необходимо пережить это мгновение. За несколько дней во сне Сёити я испытала это на собственном опыте, – сказала я.

–  Так скоро и внезапно, Юми-тян? – улыбнулась тетя радужно и тепло, как солнышко.

–  Дело в том, что и моя воображаемая жизнь и предстоящее путешествие не отличаются от того, что происходит в реальности! Все было не так уж и плохо, правда? Если резюмировать, то даже трагическая судьба, при том что здесь и сейчас мне хорошо, не так уж ужасна, – на одном дыхании выпалила я, словно одержимая собственными мыслями.

Тетя кивнула:

– Ты права, Юми-тян. Так и есть! Ты все правильно поняла. Теперь ты в полном порядке. Что бы ни стало с остальными людьми, но твоя жизнь в действительности была не так уж и плоха! Разумеется, не безусловно, но, мне кажется, здесь вполне применимо выражение “даже в худшей ситуации сделала все лучшее, что могла”, правда? Ведь до самого последнего момента ты всегда оставалась той замечательной, светлой, незаурядной девочкой. Твое представление о жизни, ласка и доброта, которую ты получила, любовь Сёити и других бойфрендов – все это настоящее! Это на столько же реально, насколько в действительности призрачны цели и намерения, которыми руководствуются ныне здравствующие люди в подлинной жизни! В это ты уж поверь!

–  Да, почему-то на эту мысль меня натолкнул пример с пикником. Я все поняла, – кивнула я.

–  Я рада. – Тетя снова улыбнулась чистой детской улыбкой. – Знаешь, наш разговор, который мог оказаться печальным и сложным, на деле получился таким приятным и легким исключительно потому, что ты все-таки замечательный человек! Это ужасно помогло мне. Спасибо тебе. Благодаря тебе и я почувствовала себя счастливой. Ведь мне было действительно одиноко оттого, что мне предстоит расставание с Сёити и всем тем, что составляло мою жизнь в реальном мире.

Тут тетя крепко обняла меня.

–  Тетушка, ваши прикосновения так напоминают мамины, – сказала я и немного всплакнула.

–  Никогда не имей ничего общего с этими зажравшимися свиньями, – неожиданно сказала тетя и нежно поцеловала меня в щеку.

А потом она незаметно исчезла.

А! Уже наверняка нет времени. Наступает момент, когда сон Сёити закончится и волшебство растает. Ко мне вернулось самообладание. Прощай, мой мир. Интересно, я, Юмико, и впредь буду той же Юмико, куда бы ни отправилась? Этого я не знала, но перед глазами у меня постепенно появился просвет, напоминающий окно, и в нем я увидела спящего Сёити. Комнату Сёити уже скоро озарит рассвет. Утренняя заря вот-вот окрасит его щеки розовым цветом. Там больше не было моего футона, и спящей меня, разумеется, тоже. Увидев это, я действительно и всерьез смирилась и покорилась судьбе.

Мы постоянно были вместе, и потому сейчас мне было одиноко, но пришло время отправляться в путь. Что бы ни случилось впредь, я хочу, чтобы Сёити был здоров, счастлив и прожил замечательную жизнь, чтобы женился на той, кого по-настоящему полюбит и кем будет любим в ответ, совершенно не думая о себе, искренне желала я.

Сейчас мною владели чувства, абсолютно противоположные той ревности и зависти, что я испытывала в отношении Сёити в тот день в саду. Пускай меня совсем не будет, и все равно, что будет дальше. В глубине души я мечтала, чтобы лицо спящего Сёити всегда оставалось таким, как сейчас.

Я лишь немного узнала о том, каково было тете оставить Сёити, и о том, как изящно и деликатно она демонстрировала свои чувства, в действительности мучительно сильные, и это вызвало во мне уважение. И тут я задумалась. При жизни мне не довелось иметь детей, однако у меня возникло ощущение, как будто у меня есть ребенок и что теперь я покорно уступаю ему свое место в жизни. Что же касается моей мамы, то мне стало глубоко жаль ее, ведь, несмотря на то что у нее была я, она за всю свою жизнь ни к кому так и не смогла испытать подобных чувств.

Мне было жаль ее. потому что сила, великость, нежность, тепло и приятный аромат этих чувств были прекрасны, подобна пышному пуховому футону, который как следует просушили под солнышком в погожий день. Ты согреваешься изнутри просто потому, что испытываешь эти чувства.

Я достала из кармана обнаруженную там ту самую статуэтку. Сидя у меня на ладони, она впрямь казалась довольно тяжелой.

Внутри нее наверняка все еще оставался клочок бумаги с тетиным посланием. Подарю-ка я ее Сёити, решила я. Пожалуй, у меня хватит сил на то, чтобы вернуть этого каппа в реальный мир. Пускай мое тело уже истлело, я как-никак все-таки внучка и дочка ведьм. И уж, наверное, этот промысел распространяется и на третье поколение. Несомненно, такая малость мне по силам. При мысли обо всем этом я прыснула смехом. Не важно, жива я или нет, но ведь должна же я поладить с самой собой, в которой все время текла колдовская кровь. Если все-таки у меня есть будущее, то это будет следующей задачей, которую мне предстоит решить. Когда я подумала об этом, мне стало легче. Если же будущего нет, то и не надо. Ведь, как сказали Кума-сан и тетя, возможно, я сделала лучшее, на что была способна.

Мне стало немного теплее оттого, что в моей судьбе встретились люди, которые объяснили мне это. А ведь я считала, что призраки – это что-то холодное, подумала я и слегка улыбнулась.

Затем я взяла каппа и осторожно просунула руку в тот просвет в реальный мир. Решила, что у меня получится, – вот и удалось. Прикоснуться к Сёити я не могла, зато смогла положить фигурку каппа у его изголовья.

Спасибо и прости. Извини, что оставляю тебя одного. Наверняка, открыв глаза, ты почувствуешь страшную усталость после этого тяжелого сна, боль в теле, грусть и одиночество и, увидев каппа, вероятно, немного всплакнешь. Прежде всего прости за то, что все это ты взвалил на себя ради меня.

Хотя толком тебя и не знаю, мне кажется, я очень сильно тебя люблю.

Прощай.

Пускай твоя жизнь будет счастливой.

Я искренне желала этого. Две добрые ведьмы молились о судьбе Сёити: тетя, выдающаяся колдунья, и я, неопытная ученица. Возможно, в этом и заключается любовь к человеку, когда, совершенно позабыв о себе, думаешь только о нем. В жизни мне не довелось по-настоящему познать это, однако благодаря тете и Сёити я смогла хоть слегка соприкоснуться с этим нежным чувством.

Да, пожалуй, до самого последнего момента я так и не узнаю, что и как сложится дальше. Бережно держа обеими руками ту любовь, что досталась мне от людей, красивую и благоухающую подобно букету цветов, я отправляюсь в путь.

Это чувство сродни тому, что испытываешь, когда направляешься на остановку транспорта, как обычно напевая себе под нос немного печальную мелодию. Да, мне было хорошо и весело здесь. Интересно, куда же я теперь?..