Текст книги "Сирень (ЛП)"

Автор книги: Б Рейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

ШЕСТЬДЕСЯТ СЕМЬ

На улице было тридцать восемь градусов (прим. +3 градуса Цельсия), и у меня замерзли яйца, но я оставался на открытом воздухе, под пронизывающим ветром. Я хотел быть уверен, что мы будем первыми, что увидит Брэкстон, когда ее привезут на каталке из больницы.

Прошло десять дней с тех пор, как она вырвала мое сердце из груди. Ее родители выгнали нас, когда приехали, и мы ничего не могли поделать, когда они запретили нам видеться с ней.

Брэкстон, всегда безжалостная разрушительница мозгов, сохраняла нейтральное выражение лица, когда я осматривал ее. У нее были синяки под глазами и на щеках, которые начали исчезать, и она была одета в сменную одежду, которую мы попросили Дани доставить, благодаря Розали, предупредившей нас, что сегодня день выписки ее сестры.

В конце концов Брэкстон отвела взгляд и подняла голову, чтобы что-то сказать матери.

Когда миссис Фаун тут же начала спорить, мы двинулись вперед. У Амелии не было никакой власти за пределами больницы, и мы не собирались уезжать отсюда без ее дочери.

Нашим единственным облегчением было веселье во взгляде Брэкстон, когда ее мать все больше и больше из-за этого расстраивалась. Теперь мы были достаточно близко, чтобы отчетливо расслышать их разговор.

– Им не нужно говорить мне, что ты запретила им видеться со мной, мама. Зачем им это? Я знаю тебя. Более того, я знаю их.

– Брэкстон, я сделала то, что было лучше для тебя, и я не буду за это извиняться.

– Нет. Ты сделала то, что было лучше для тебя. Если бы речь шла обо мне и поддержке, в которой я так сильно нуждалась, то это перевесило бы твой комфорт.

Было ясно, что все точки соприкосновения, которые они нашли за последние полторы недели, закончились.

– Ты ясно дала понять, как относишься к моему выбору, Брэкстон, но если тебе не нужно извиняться за то, какая ты, почему должна я?

Брэкстон кивнула в знак согласия, а затем дополнила одну истину другой:

– Вот именно. Это был твой выбор. Я никогда не пыталась навязать тебе свои идеи, и я никогда не подвергала тебя остракизму за то, что ты думаешь иначе, чем я.

– Это то, как ты называешь воспитывать и защищать тебя?

– Я уже взрослая, мам. Какое у тебя оправдание? – сухо спросила ее Брэкстон.

– Ты сказала своей сестре убить невинную жизнь, когда это идет вразрез со всем, чему мы учили вас обеих. Это мое оправдание.

– Мама, – Брэкстон закрыла глаза и держала их закрытыми. – В последний раз повторяю, я никогда не говорила Розали делать аборт. Она знала, чего хотела, еще до того, как пришла ко мне. Я не вкладывала эти мысли в ее голову и не вкладывала эти слова в ее уста. Она произнесла их сама. Моим единственным преступлением было то, что я предложила быть рядом с ней, несмотря ни на что, – ее глаза открылись, и они встретились со взглядом матери. – То, что, как мы обе знаем, тебе не удастся.

– Розали еще ребенок. Она не понимала, что говорит.

– Я рассматривала такую возможность, – сказала ей Брэкстон, снова кивая. – Поэтому, я убедилась, что ни черта не приукрасила, и знаешь что, мам? Розали никогда не колебалась. Ни разу. Потому что она не хотела быть женой и матерью. Она хотела остаться ребенком. Она хотела повзрослеть в свое время. Она хотела получить шанс найти себя, – моя малышка бросила на свою мать испепеляющий взгляд. – Очевидно, последствия аборта пугали ее не так сильно, как тебя.

Брэкстон встала с инвалидного кресла на дрожащих ногах, но когда мы двинулись вперед, чтобы помочь ей, она бросила на нас взгляд, призывающий отступить к черту. Мы с Лореном подняли руки в знак капитуляции, когда сделали именно это.

– Так что поздравляю, мама. Твое личное мнение стоило Розали ее мечтаний, ее детства, шанса на настоящую любовь и следующих восемнадцати лет ее жизни. Но, как ты сама заметила, ты сделала свой выбор, так почему бы не сделать выбор и твоей дочери тоже?

Брэкстон пожала плечами, как будто это не имело значения, но ее глаза говорили о другом.

– Я ее мать. Это моя работа.

– Нет. Твоя работа – обеспечить ей безопасность, любовь и поддержку. И да, помочь ей найти направление. Это не твоя работа – выбирать, кто она такая, во что она верит или каким будет ее будущее. Это всегда предназначалось для Розали, чтобы она решила, когда придет время, – Брэкстон начал ковылять к нам, когда она остановилась и повернулась обратно к своей матери. – Предупреждение о спойлере – не в тринадцать.

Лорен подкрался к Брэкстон, когда она снова повернулась к нам, и поднял ее на руки, прежде чем она успела возразить. Она улыбнулась ему, и это было похоже на удар под дых.

Я скучал по этому зрелищу.

Брэкстон не потрудилась попрощаться со своей матерью, когда мы повернулись, чтобы уйти, но было ясно, что Амелия еще не закончила:

– Ты должна взять на себя хоть какую-то ответственность, Брэкстон. Это не только из-за твоего отца и меня. Если бы ты не была такой шлюхой, несмотря на все, чему мы тебя учили, ничего из этого не случилось бы с твоей сестрой. Она равнялась на тебя, и посмотри, к чему это ее привело.

Лорен медленно повернулся с Брэкстон на руках. Я тоже. Она приложила палец к его губам, прежде чем он успел что-либо сказать, а затем поцеловала их.

– Отвезите меня домой, – было все, что она сказала, прежде чем положить голову ему на грудь.

Несмотря на жестокие слова, они не изменили того факта, что Амелия пришла на помощь своей дочери, когда та больше всего в ней нуждалась. Брэкстон никогда этого не забудет. В данный момент она отплачивала своей матери за недолговечную доброту, защищая ее от нашего гнева.

Лорен направился вместе с ней к моему грузовику, а я в последний раз взглянул на Амелию Фаун. Глупо было надеяться, что я никогда больше не увижу ее задницу, но я ничего не мог с собой поделать.

– Где Джерико? – спросила Брэкстон, как только мы добрались до универсала.

Мы с Лореном посмотрели друг на друга, но никто из нас не сказал ни слова, когда он помог ей забраться на заднее сиденье, а я забрался на водительское. Взгляд Брэкстон метался между нами, пока она ждала ответа, который мы не могли заставить себя дать.

– Лорен…

Он наклонился, чтобы нежно поцеловать ее в губы, прежде чем закрыть дверь у нее перед носом. Я постарался смотреть вперед, пока Лорен забирался на переднее сиденье, а затем выехал с парковки, направляясь к дому.

– Вы, ребята, оба придурки.

Это было все, что Брэкстон удалось выдавить из себя, прежде чем Джерико схватил ее и со стоном начал ласкать языком прямо там, в дверях.

– Я скучал по тебе, – сказал он ей, – и мне так жаль. Мне так чертовски жаль.

Эмили промахнулась.

Она была так поглощена своим неуместным гневом и презрением, что в конце концов пустила пулю в стену, а не в его сердце. Лорен вырвал у нее пистолет и держал ее задницу в узде достаточно долго, пока не приехали копы. К тому времени позвонила моя бабушка, чтобы рассказать нам, что стало с Брэкстон. Эмили повезло, что копы уже прибыли, иначе она покоилась бы на заднем дворе, а не в тюремной камере.

Однажды я пригрозил Брэкстон тем же самым, но тогда это была просто очередная игра разума. Я не имел в виду ни единого слова из того.

Я не мог сказать того же самого об Эмили.

Мы с Лореном оставили Джерико и Брэкстон там, где они были, вошли в дом и огляделись, разглядывая баннер, растяжки, еду и напитки.

Джерико остался, чтобы проследить за подготовкой вечеринки по случаю возвращения Брэкстон домой. Список гостей был коротким, но людей было больше, чем мы когда-либо раньше допускали в наш дом. Мы даже пригласили Они, которая недавно и таинственным образом уволилась из «Гениев» и в настоящее время выглядела как рыба, вытащенная из воды, следя за тем, чтобы Ксавьер держался в дальнем конце комнаты от нее.

– Извини меня, но ты не единственный, кто волновался и скучал по Брэкстон, – как обычно, проворчала Гриффин, когда она подошла к ним.

– Зачем мы снова её пригласили? – прошептал мне Лорен, не сводя с них глаз.

Я пожал плечами, потому что, честно говоря, сам не знал. Она была лучшей подругой Брэкстон, так что… неважно. Маэко была занята разговором с Ксавьером, в то время как Гриффин безуспешно пыталась освободить Брэкстон от Джерико. Чем сильнее она тянула, тем крепче он цеплялся.

– Эй, прекратите это дерьмо, – наконец рявкнул я, когда мне надоело их перетягивание каната. Брэкстон только час назад выписали из больницы. – Не будьте с ней так чертовски грубы.

Джерико наконец отпустил нашу девочку, чмокнув ее в последний раз, и ушел. Брэкстон покраснела и одарила меня быстрой улыбкой, прежде чем, наконец, повернуться к Гриффин.

Пока они разговаривали, я нашел Лорена и Рика на кухне, стоящими по разные стороны островка.

Лорен набивал рот, в то время как Джерико заглядывал в коричневую коробку с лентой «Амазон». Дани, которая, должно быть, проверила шкафчик, в котором мы хранили почту, принесла его с собой, когда пришла на вечеринку.

– Что, черт возьми, это такое, Ло?

Рик вытащил клейкую ленту и веревку, держа по одной в каждой руке, и уставился на Лорена.

– Ох, эй, оно пришло! – с набитым кексом ртом Лорен широко улыбнулся, его непрозрачные глаза заблестели.

– Зачем тебе двести футов скотча и веревки (прим. 61 м.)? – спросил я его после того, как заглянул в коробку и увидел остальное.

Теперь Лорен был беспечен, когда отряхивал руки от крошек, оставляя их вместо этого на кухонном столе.

– Надеюсь, вы этого не узнаете, – пока мы с Риком таращились на него, Лорен быстро сменил тему. – Итак, ты планируешь рассказать Брэкстон о том дерьме, которое ты пытался провернуть? – спросил он Джерико.

– Я думал, что сначала позволю ей насладиться вечеринкой и возвращением домой, – саркастически съязвил Рик. Он бросил скотч и веревку обратно в коробку и подтолкнул ее ко мне.

Я знал все лучшие укромные места.

– Верно… вечеринка. Ты просто не хочешь, чтобы она знала, что ты такой тупой, каким выглядишь.

– Я тупой, – ответил Рик с усмешкой, – но ты сосал мой член два часа назад. Придай этому значение, Ло.

Лорен пожал плечами, слизывая глазурь с большого пальца и пристально глядя на нашего лучшего друга:

– Я был взволнован и чувствовал себя великодушным, потому что Брэкстон возвращалась домой. Подай на меня в суд.

Рик сердито посмотрел на него, в то время как Лорен флиртовала с ним глазами.

Мгновение спустя в комнату неторопливо вошла Брэкстон, и наше внимание было отвлечено. Как только она оказалась достаточно близко, я поднял ее и посадил на стойку.

– Как ты себя чувствуешь? – я чувствовал себя мудаком, когда провел губами по ее щеке. Мне было все равно. Она сделала так, что мне стало все равно.

– Больной, – пробормотала она. – Слабой. В основном сбитой с толку.

Я поднял голову:

– Сбитой с толку?

– Я не могу… Я не могу сказать, что я чувствую, – она посмотрела на Лорена, Рика, а потом снова на меня. – И чувствую ли я вообще что-нибудь.

Мои руки нашли ее бедра, и я начал гладить ее через джинсы, надеясь успокоить, когда она начала дрожать:

– Что ты имеешь в виду?

– Не могу сказать, когда мне страшно, а когда я счастлива или взволнована. Нет никаких запахов или вкусов, которые могли бы подсказать мне об этом. Я так и не научилась распознавать свои эмоции без них. Что, если я вообще потеряла способность что-либо чувствовать? Я боюсь…

– Вот, – сказал я ей, прерывая ее, – ты боишься. Откуда ты это знаешь?

– Я… – она покачала головой, разочарованно нахмурившись. – Не знаю.

– Твои эмоции никогда не были лишь неврологической реакцией. Они также были связаны с инстинктом. Что у тебя внутри и что в твоем сердце. Тебе не нужно думать, – я приподнял ее подбородок, когда она опустила взгляд. Там, внизу, для нее ничего не было. – Ты просто должна чувствовать. Твой мозг дал тебе дополнительное преимущество, на которое ты полагалась до этих пор, но ты всегда быстро училась, Брэкстон. С этим ты тоже разберешься, – я поцеловал ее. – Мы поможем тебе, – сказал я ей, когда Лорен и Рик приблизились.

Они привлекли ее внимание, и она не торопясь поцеловала каждого из них, прежде чем опереться на руки и улыбнуться нам:

– Хорошо, потому что я должна вам кое-что сказать.

– Что? – спросили мы втроем немного чересчур нетерпеливо.

Она покачала головой, и будь проклята эта её дразнящая улыбка. Она уже творила со мной невыразимые вещи без дополнительного напряжения.

– Позже.

– Знаешь, я тут подумал, – сказал Лорен.

Брэкстон, Рик и я застонали прежде, чем у него появился шанс сказать что-то еще.

Размышления Лорена никогда не были чем-то хорошим, поскольку обычно они включали в себя разжигание пламени и поджигание мира.

– Что случилось? – неохотно спросил его Рик.

– Для начала, пошел ты, – он сделал паузу, достаточную для того, чтобы подмигнуть Брэкстон. – Я думал о той ссоре с твоей мамой, – сказал он ей. – И младшей сестренке.

В одно мгновение карие глаза Брэкстон погрустнели, и она не потрудилась скрыть свои эмоции или отодвинуть их в сторону. Она позволяла нам смотреть.

– А что насчет них?

– Ты сказала, что для Розали слишком поздно. Почему это должно быть так?

– Потому что теперь она принадлежит Фейтфулу, – ответила Брэкстон, ее тон не оставлял места для споров. Она знала этот город и его жителей лучше, чем мы.

Лорен, однако, был столь же упрям:

– Ты присоединилась к «Связанным», чтобы послать свое сообщение, – его глаза по какой-то причине метнулись ко мне, прежде чем вернуться к ней. – Может быть, ты просто говорила недостаточно громко.

– Но сейчас есть Браксен, – напомнила она Лорену, имея в виду своего племянника. – И я не жалею о нем. Как и Розали, – Брэкстон внезапно поморщилась. – Я лишь хотела бы сказать то же самое о ее муже, Пите. Очевидно, моя сестра снова общается с каким-то атеистом, с которым познакомилась в Интернете.

– Об этом я и говорю, детка, – Лорен одарил ее терпеливой улыбкой. – Сестренка еще не приняла решения. Ты все еще можешь достучаться до нее.

Брэкстон напряглась. Я видел в ее глазах борьбу с надеждой.

– Как? – все равно в конце концов спросила она его.

Взгляд Лорена вернулся ко мне, и на этот раз он задержался. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы прочитать его мысли.

Мне потребовалось еще меньше времени, чтобы принять решение.

ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ

Позади меня хлопнула дверь, и я вздрогнула от неожиданного звука, когда ключи заскрежетали в замке, прежде чем я услышала щелчок от его поворота.

– Сколько у нас времени? – загадочно спросил Хьюстон. Мгновение спустя я поняла, что это он взял меня за руку и повел вперед.

– Немного, – пробормотал Лорен. Сегодня был его день рождения, и в качестве подарка он попросил меня надеть повязку на глаза.

Я нервно вздохнула.

Будем надеяться, что сегодняшний день не повторит день рождения Хьюстона два с половиной месяца назад. Нам снова пришлось отложить тур, пока мой мозг не восстановился, и его возобновление планировалось только в конце лета – конечно, с одобрения моего врача.

Я уже снова чувствовала себя нормально. В основном.

По-прежнему не было никаких призрачных запахов или вкусов, но, как и было обещано, я привыкала. Я училась распознавать свои эмоции без помощи своих сверхспособностей, как окрестил их Лорен. Нападение Эмили изменило нас всех, но это не определило то, кем мы стали.

Внезапно мои брови опустились, но не от этого воспоминания. От другого.

Почему это место пахло так знакомо?

Я узнала сладкий, теплый и древесный аромат. Он только усилился, когда деревянный пол заскрипел у меня под ногами. Меня вели… куда-то.

Мне все еще не позволяли посмотреть.

Мы летели три часа, чтобы добраться сюда, ехали тридцать минут, как только приземлились, и все это время я не снимала повязку для них.

Хьюстона, Лорена и Рика.

С тех пор как меня выписали из больницы, мы вчетвером редко расставались дольше чем на пару часов. Куда шел один, туда шли и мы все.

– Осторожнее.

Меня медленно повели вверх по трем коротким ступенькам.

– Теперь я могу посмотреть? – спросила я, как только мы наконец остановились.

Пол здесь был мягче. Я чувствовала толстый ковер под ногами, и по какой-то причине мой разум вызвал в воображении красные волокна.

– Пока нет, – прошептал Рик.

А потом пуговицы, скреплявшие мое платье, начали медленно расстегиваться.

По запаху гвоздичного мыла я поняла, что Хьюстон был тем, кто подошел ко мне сзади и стянул обтягивающее платье с моих плеч, как только Рик закончил с пуговицами.

Одобрительные стоны эхом разнеслись по комнате.

– Я так понимаю, вам нравится? – спросила я их с легкой улыбкой. Возможно, я и не знала, что они задумали и куда меня привели, но я знала, к чему в конечном итоге приведет этот день.

Руки Хьюстона легли мне на бедра – я знала это, потому что его пальцы мягко дразнили светло-фиолетовое кружево между моими бедрами и серединкой, а затем он поцеловал меня в плечо:

– Да.

– И через минуту мы покажем тебе насколько сильно, – предупредил Рик.

Мои ноги дрожали, даже когда моя голова поворачивалась, как будто я действительно могла видеть сквозь черную как смоль ткань. Это только обострило другие мои чувства.

– Где Лорен?

– Здесь, детка, – моя голова повернулась в том направлении, откуда мы пришли – на улыбку в его голосе. Именинник стоял не так близко, как Хьюстон и Рик, и я удивилась почему. – Сначала они поиграют с тобой, – объявил он, читая мои мысли. – Хочу, чтобы ты была готова для меня.

Я резко втянула в себя воздух. Готова к чему именно?

К сожалению, я была слишком искушена неизвестностью, чтобы спрашивать.

Хьюстон снял корсет, поднимающий мою грудь чертовски близко к подбородку, в то время как Рик избавился от моих ботинок, подвязок и трусиков.

Как обычно, они оставили чулки, доходившие мне до бедер.

Рик, который, должно быть, стоял на коленях, целовал и посасывал кожу там, в то время как Хьюстон обеими руками обхватил мою обнаженную грудь сзади. Я чувствовала его эрекцию у себя на спине. Страстно желая ощутить его толстый член внутри себя, я застонала и повернула к нему голову.

Его не нужно было больше убеждать, чтобы поцеловать меня.

Почувствовав, как подушечки пальцев Джерико просунулись между моими губками, я начала извиваться в объятиях Хьюстона. Джерико ласкал меня – мой клитор, мой вход, ни одна часть моей киски не оставалась нетронутой. Теперь с меня уже капало, когда Хьюстон ущипнул меня за соски и проглотил звуки, которые я издавала.

Я услышала скрип дерева в нескольких футах от себя и представила, как Лорен ерзает на своем месте.

Почему я представляла его сидящим на длинной деревянной скамье? Был ли его член у него в руке? Поглаживал ли он себя, наблюдая за происходящим?

Мои мысли были украдены пальцами Джерико, когда он просунул их внутрь меня и надавливал до тех пор, пока не вошел по самые костяшки. Затем он добавил свой язык, пощекотав мой клитор и одновременно жестко трахая меня пальцами. Мне не потребовалось много времени, чтобы кончить. Либо он был настолько чертовски хорош, либо мои чувства к нему были просто слишком сильны. Интуиция подсказывала мне, что это было и то, и другое.

Руки Хьюстона отпустили меня, как только я перестала дрожать, и он отступил назад.

А потом Джерико потянул меня за собой на пол.

Мои колени уперлись в толстый ковер, а руки уперлись в грудь Джерико, когда он поспешно расстегнул свой ремень. Я слушала, как шуршит его одежда, когда он стянул джинсы и боксеры достаточно низко, чтобы освободить свой член. Даже жесткие волосы, покрывавшие его бедра, возбуждали меня, когда он опускал меня на землю. Я почти кончила во второй раз, когда почувствовала, как толстая головка его члена касается меня, когда он искал мой вход. Найдя, его руки обхватили мои бедра, а затем он толкнул меня вниз, погружаясь в меня без единого слова.

Только стон, который смешался с моим всхлипом от его размера.

Он был таким длинным, толстым и неумолимым, что каждый раз с ним был как первый.

Я почти понимала, почему Эмили была готова убить меня из-за него, почему она была готова убить Джерико, но не позволить мне заполучить его.

Я вскрикнула от неожиданного и резкого шлепка по заднице, как будто Джерико услышал мои мысли и хотел наказать меня за них.

– Оседлай меня.

Улыбаясь, я вонзила ногти ему в грудь, заставив его застонать, когда я сделала именно это. И когда я вслепую подпрыгивала на члене Джерико, я смутно услышала звук чего-то открывающегося.

Я сделала паузу.

– Что это было? – спросила я.

– Ничего, – сказали они трое одновременно.

Мой желудок сжался от предвкушения, потому что знала, что они лгут. Я также знала, что мне понравится все, что у них припасено в рукаве.

– Иди сюда, – неумолимо схватив меня за волосы, Джерико опустил мою верхнюю половину вниз, пока мои обнаженные груди не прижались к его груди, все еще прикрытой его футболкой. – Я сказал тебе остановиться? – он спросил меня. Я почувствовала, как его губы коснулись моей шеи, когда он заговорил.

– Нет.

– Тогда почему ты не двигаешься?

– Джерико… – не осталось слов, которые можно было бы сказать, пока я заливала его член своим возбуждением.

Рука, державшая меня за бедро, еще раз шлепнула меня по заднице, когда я двигалась недостаточно быстро. Все еще прижатая к его груди, с его рукой в моих волосах, я приподнимала и опускала нижнюю половину своего тела, позволяя ему раздвинуть меня.

– Блядь, – услышала я сзади стон то ли Хьюстона, то ли Лорена.

Наклонившись так, я знала, что они могли видеть, как чудовищный член Джерико проникает в меня снова и снова. Единственным звуком, который издавал Джерико, были легкие вздохи, которые он выпускал, говоря мне, что он сдерживает себя от того, чтобы кончить.

Даже без повязки на глазах мои глаза были бы закрыты.

Это чувство было просто слишком приятным.

Я услышала мягкие шаги и почувствовала порыв ветра и запах гвоздичного мыла, когда Хьюстон присел у меня за спиной. Я напряглась, и как только мои бедра начали замедляться, Джерико снова шлепнул меня по заднице, чтобы я продолжала двигаться.

Мне не разрешили остановиться. Не раньше, чем он будет готов.

Хьюстон терпеливо ждал.

Они втроем тихо слушали мои крики, эхом разносящиеся по таинственной комнате, и я знала, что это потому, что они тоже наслаждались звуками насилия над моей мокрой киской.

Они не смягчились, пока я жестко не кончила во второй раз, а потом…

Джерико схватил меня за бедра обеими руками.

Однако он не стал меня трахать.

Нет.

Я продолжала насаживаться по самые яйца на его член, который все еще был очень твердым.

Влажные пальцы скользнули по моим ягодицам, и я поняла, что они принадлежат Хьюстону. Я также собрала воедино то, что он намеревался сделать непосредственно перед тем, как его пальцы скользнули между. Он кружил у входа в мою задницу, усиливая предвкушение, пока я не начала дрожать в объятиях Джерико, прежде чем он ввел кончик своего пальца внутрь.

Немедленно напрягшись, когда он продолжил давить, я прохныкала имя Хьюстона, и Джерико успокоил меня нежными поцелуями.

– Расслабься, – умолял он меня. Я покачала головой, хотя и пыталась сделать именно это. – Ты хочешь, чтобы это было приятно, не так ли? – я положила голову ему на плечо, когда он потер мои бедра, прежде чем слабо кивнуть. – Тогда позволь Хьюстону позаботиться о тебе, детка. Он любит тебя. Мы все любим.

Хьюстон запечатлел поцелуй на моей спине, подчеркивая заявление Рика, в то время как он продолжал открывать меня, медленно, одним пальцем, а затем двумя.

Боже, было так туго.

Было так много давления.

Если бы я попыталась на секунду представить, каково было бы чувствовать его член, я бы, возможно, не позволила себе довести это до конца. Поэтому я убрала свою голову из уравнения и позволила сердцу и телу править свободно.

Как только Хьюстон ввел оба своих пальца внутрь, Джерико начал трахать меня снизу.

Мои губы приоткрылись от этого ощущения.

Это было не так интенсивно, как когда они оба были в моей киске одновременно. По крайней мере, пока нет. Хьюстон растягивал меня, прокладывая путь внутрь и наружу, и вскоре я с нетерпением ожидала каждого прикосновения его пальцев.

Да. Да, черт возьми.

Я уже начала задаваться вопросом, как я вообще жила без этого и без них, когда все прекратилось. Хьюстон резко высвободил свои пальцы и отодвинулся. Подняв голову, я начала умолять его, когда Джерико тоже перестал трахать меня и заговорил.

– Ты нам доверяешь?

Я сглотнула, когда поняла, что мне не нужно думать над ответом. Это напугало меня. После того, через что мы прошли, чтобы попасть сюда, так и должно быть. Там, где они когда-то оставляли место для сомнений, теперь они работали сверхурочно, чтобы заполнить это пространство.

– Да.

От неожиданности хватка Джерико на мгновение усилилась. Он тоже не ожидал моего ответа. Я услышала облегченный выдох, который он издал, и поняла, что нашла бы благодарность в его серебристых глазах… если бы только могла их видеть.

Внезапно кто-то потянул мою повязку на глазах, узел ослаб, а затем ткань стянули.

Здесь было темно.

Я моргнула, глядя на красивое лицо Джерико, которое ничего не выражало, а затем подняла глаза. Моя реакция на удар под дых подсказала мне, что это была огромная ошибка, прежде чем мой мозг смог осознать это.

Не говоря ни слова, я уставилась на деревянные доски, образующие крест и прибитые высоко под потолком. Чувство вины заставило меня отвести взгляд.

Он исходил из алтаря, к которому Хьюстон небрежно прислонился всего в нескольких футах от него.

Тот самый алтарь, перед которым я простояла три дня без еды и воды, в то время как остальной город пялился на меня и шептал «шлюха», проходя мимо.

Это была не просто какая-то церковь, в которой Хьюстон, Лорен и Джерико решили трахнуть меня.

Это были Ангелы Чистоты и веры.

Мы были верны друг другу.

Я втянула воздух как раз в тот момент, когда кто-то схватил меня сзади за челюсть и прикусил зубами щеку.

– Теперь готова отдать мне остальную часть моего подарка?

Лорен.

Я слышала, как он поглаживал свой член, пока ждал. Влажный звук, с которым он распределял смазку по каждому дюйму, сказал мне, что он уже знал, каким будет мой ответ.

– Я не должна удивляться, так почему же я удивлена?

– Потому что с тобой сложно, – сказал мне Лорен, подталкивая меня вперед. Теперь мои груди снова были прижаты к груди Рика, в то время как его руки держали мою задницу выставленной напоказ, как подношение для его лучшего друга. – Это то, что мы больше всего в тебе любим.

Я не успела ответить, потому что в следующее мгновение его член оказался там, подавшись вперед и заставив мои губы раздвинуться.

Я была готова к тому, что это будет больно, но не так, как сейчас.

Не так, как сейчас.

– Лорен.

– Знаю, детка, – он продолжал работать своей головкой внутри меня. – Мы с тобой, – последовала пауза, а затем: – Отвлеки ее.

Я предположила, что он разговаривает с Риком, но тут Хьюстон отодвинулся от алтаря, где до этого стоял молча.

Я перевела взгляд с наблюдения за тем, как ноги несут его вперед, на то, как он расстегивает ремень с ясным намерением в своих зеленых глазах. К тому времени, как Хьюстон добрался до меня, его член был уже снаружи. Я приподняла свою верхнюю половину и жадно заглотила столько члена Хьюстона, сколько смогла, наклоняя голову и растворяясь в его вкусе.

Воспользовавшись преимуществом, Лорен выбрал этот момент, чтобы со стоном преодолеть первоначальное сопротивление, которое, с помощью члена Хьюстона в моем горле, заглушил мой крик.

– Черт, не знаю, что уже, – заметил Лорен напряженным голосом, поскольку он держался неподвижно, – твоя киска или твоя задница.

Мне было что сказать по этому поводу.

Все все слова были забыты, когда они с Джерико начали двигаться.

Медленно, осторожно они втроем работали вместе, чтобы вытеснить мои воспоминания об этом месте и этом городе. И они не останавливались, пока не прояснили ситуацию.

Теперь они были моим домом.

И я могла быть такой дикой, какой желало мое незаконное сердце.

Но сначала… Я должна была освободить его.

Первым был Хьюстон, затем Рик и, наконец, Лорен. Прежде чем мы успели перевести дыхание, успокоить наши бешено колотящиеся сердца и дать высохнуть поту на нашей коже, я встретилась взглядом с каждым из них, а они уже наблюдали за мной.

– Сирень.