Текст книги "Фонд и Империя"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

8. К Трантору

Деверс склонился над маленьким мертвым экраном, пытаясь отыскать хоть какие-нибудь признаки жизни. Пеленгатор медленно и тщательно обшаривал пространство пульсирующим лучом света.

Барр терпеливо ожидал, сидя на низкой кровати в углу. Он спросил:

– Больше никаких следов?

– Имперских парней? Нет. – Торговец нетерпеливо ворчал. – Мы уже давно от них оторвались. Космос! Мы, как слепые, скачем в этом гиперпространстве, но, к счастью, не приземлились в чреве солнца. Они не угнались бы за нами, даже если бы их скорости превышали наши – чего быть не могло.

Он откинулся и резким движением ослабил воротник.

– Я вообще не знаю, что эти парни из Империи здесь делали. Я думаю, что многие бреши находятся за линией фронта.

– Тогда, как я понимаю, ты собираешься добраться до Фонда?

– Я вызываю Ассоциацию, по крайней мере, пытаюсь.

– Ассоциация? Это кто?

– Ассоциация Независимых Торговцев. Что, никогда не слыхал? Впрочем, не ты один. Мы еще не развернулись.

На какое-то время вокруг молчащего индикатора приема воцарилась тишина. Потом Барр сказал:

– Ты в пределах слышимости?

– Понятия не имею! Я даже не представляю, где мы находимся, иду по счислению пути. Это может длиться вечность.

– Может, это? – Барр указал рукой, Деверс вскочил и настроил наушники. В маленькой бледной сфере показалось крошечное блестящее белое пятно. Полчаса Деверс старательно оберегал хрупкую ненадежную нить связи, идущую через гиперкосмос и соединяющую две точки. Медленный свет достиг бы их лишь за 5 веков.

Затем он снова безнадежно откинулся в кресле. Потом поднял голову и снял наушники.

– Давай поедим, доктор. Можешь принять игольчатый душ, если хочешь. Горячую воду можно не экономить.

Он наклонился к одной из нижних полок шкафа и проверил его содержимое:

– Надеюсь, ты не вегетарианец?

– Все ем, – сказал Барр. – А как насчет Ассоциации? Ты потерял их?

– Похоже на то. Был большой радиус, слишком большой. Ну, неважно. Все, что надо, я получил.

Он выпрямился и поставил на стол два металлических контейнера.

– Через пять минут, доктор, нажми на контакты, и эти штуки откроются. Будет тарелка, вилка и еда. Очень удобно, когда спешишь и если не обращаешь внимания на такие мелочи, как салфетки. Наверно, ты хочешь узнать, что я получил от Ассоциации?

– Если это не секрет.

Деверс покачал головой:

– Для тебя нет. То, что сказал Риоз – чистая правда.

– О предложении?..

– У-гу. Они предложили, но получили отказ. Дела плохи. Бои идут на внешних солнцах Лориса.

– Лорис близко к Фонду?

– Эх, да. Ты не знаешь. Это одно из бывших Четырех Королевств. Это, так сказать, часть внутренней линии обороны. Но это еще не самое плохое. Они сражались с огромными кораблями, которых в жизни не видели. И это значит, что Риоз нам не врал. Он действительно получил корабли. Бродриг подключил свои связи. А я кое-где просчитался.

Глаза его затуманились, когда он включил контакты на контейнерах и наблюдал, как они аккуратно открылись. Похожее на рагу блюдо заполнило своим ароматом комнату. Барр уже ел.

– Ну, ладно, – сказал Барр, – хватит импровизаций. Мы ничего не можем здесь сделать. Мы не можем пробиться сквозь Имперские линии, чтобы вернуться в Фонд. Мы ничего не можем сделать, и поэтому самым разумным будет – терпеливо ждать. Но, тем не менее, если Риоз достиг внутренней линии, я думаю, долго ждать не придется.

Деверс положил свою вилку.

– Да, конечно, – проворчал он. – Тебе-то хорошо. Тебе терять нечего.

– Ты так думаешь? – Барр бледно улыбнулся.

– Нет. Но послушай. – Раздражение Деверса выплеснулось наружу. – Я устал смотреть на это все, как на дрянь под микроскопом. У меня там друзья, и они гибнут. Мой мир, мой дом тоже гибнет. Ты – чужак и не понимаешь, что это значит.

– Я видел, как погибают друзья. – Руки старика неподвижно лежали на коленях, глаза были закрыты. – Ты женат?

– Торговцы не женятся, – сказал Деверс.

– А у меня два сына и племянник. Они были предупреждены. Но, по понятным причинам, не могли ничего сделать. Наш побег означает их смерть. Моя дочь и двое внуков, надеюсь, уже покинули планету, но даже если не считать их, я все равно многим рисковал. И теряю гораздо больше, чем ты.

Деверс стал странно суров:

– Я знаю, но это был вопрос выбора. Ты мог остаться с Риозом. Я ведь тебя не уговаривал…

Барр покачал головой:

– Это не был вопрос выбора. Пусть совесть тебя не мучает. Я не рисковал своими сыновьями из-за тебя. Я имел дело с Риозом сколько мог. Но он использовал Психодетектор.

Патриций открыл глаза, и они были наполнены жгучей болью.

– Однажды, больше года тому назад, Риоз посетил меня на Сайвснне. Он говорил о культе, которым окружены маги, но пропустил правду. Это не совсем культ. Видишь ли, сорок лет назад Сайвенна попала в те же тиски, что сейчас угрожают твоему миру. За это время были подавлены пять восстаний. Потом я обнаружил древние записи Хэри Селдона, и вот теперь «культ» ждет. Он ждет прихода «магов», и он уже готов к этому. Мои сыновья – первые в рядах ожидающих. Это то, о чем я постоянно думаю и чего не должен касаться Детектор. И вот теперь они должны умереть как заложники. Другой вариант – это их смерть как бунтовщиков, и гибель половины Сайвенны. Так что у меня не было выбора, и я не чужой.

Деверс опустил глаза, Барр медленно продолжал:

– Именно от победы Фонда зависит судьба Сайвенны. И для этой победы мои сыновья принесены в жертву. Хэри Селдон не предсказал непременного спасения Сайвенны так, как безусловную победу Фонда. У меня нет гарантий в спасении моих людей, только надежда.

– Но вас вполне устраивает ваше выжидание. Даже когда Флот Империи уже у Лориса.

– Я бы выжидал, честно говоря, – просто сказал Барр, – пока они не высадятся на самом Терминусе.

Торговец беспомощно нахмурился:

– Не знаю. Все не так просто получается – по мановению волшебной палочки. Психоистория это или нет, факт в том, что они невероятно сильны, а мы немощны. Что может сделать Селдон?

– Ничего не надо делать.Все уже сделано.Процесс продолжается. Если ты не видишь действия, вовсе не значит, что оно не происходит.

– Может быть. Хотел бы я надеяться, что ты наверняка проломил череп Риозу. Он гораздо опаснее, чем вся его армия.

– Проломил ему череп? Чтобы Бродриг заменил его в командовании? – Лицо Барра исказилось от ненависти. – Тогда вся Сайвенна окажется в заложниках. Бродриг давно уже показал, на что способен. Есть один мир, который за пять лет потерял каждого десятого мужчину только потому, что не смог вовремя выплатить просроченные налоги. Этот самый Бродриг был сборщиком налогов. Нет, пусть уже Риоз останется в живых. Его месть не будет такой жестокой.

– Но провести шесть месяцев, шесть месяцевна Базе врага, и не извлечь никакой пользы из этого… – Деверс до хруста в суставах сжал свои сильные руки. – Никакой пользы!

– Да ладно, подожди. Ты напомнил мне… – Барр пошарил в кармане. – Может, это стоит принять во внимание. – Он бросил на стол маленький металлический шарик.

Деверс схватил его:

– Что это?

– Капсула с донесением. Именно та, которую Риоз получил как раз перед тем, как я его стукнул. Она чего-нибудь стоит?

– Не знаю. Это зависит от содержания. – Деверс сел и осторожно повертел ее в руках.

Когда Барр вышел из холодного душа и блаженно стал под струю мягкого теплого воздуха сушилки, Деверс молча сидел у пульта, поглощенный своими мыслями.

Сайвенянин, ритмично похлопывая себя по телу, сказал:

– Что ты делаешь?

Деверс поднял голову. Капельки пота блестели в его бороде.

– Собираюсь открыть эту капсулу.

– Ты сможешь открыть ее без отпечатков пальцев Риоза? – В голосе Барра прозвучало легкое удивление.

– Если я не смогу, уйду из Ассоциации и до конца моих дней не сяду на корабль. Я сделал трехмерный электронный анализ содержимого. У меня есть штуки, о которых Империя и не слышала, специально для открывания капсул. Знаешь, я ведь раньше работал взломщиком. Торговец должен уметь всего понемногу.

Деверс склонился над капсулой и маленьким плоским инструментом осторожно прощупывал на ней контакты, загоравшиеся при каждом прикосновении. Он сказал:

– Однако, работенка грубоватая. Эти ребята из Империи ничего не смыслят в таких ювелирных делах. Это видно невооруженным глазом. Ты когда-нибудь видел капсулы, сделанные Фондом? Они вполовину меньше и, главное, не восприимчивы к электронному анализу.

Он весь напрягся, мускулы обрисовались под одеждой. Он медленно нажимал своим крохотным инструментом…

Все произошло бесшумно, потом Деверс расслабился и вздохнул с облегчением. В его руке был маленький блестящий шарик со скрученным как пергамент содержанием.

– Это от Бродрига, – сказал он. Потом добавил с презрением: – Информация отпечатана на обычной бумаге. Если бы это была капсула Фонда, то она бы испарилась через минуту под воздействием кислорода.

Но Дасем Барр остановил его рукой. Он быстро прочитал послание.

От:АММЕЛА БРОДРИГА, ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОСЛА ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, ЛИЧНОГО СЕКРЕТАРЯ СОВЕТА И ПЭРА ГОСУДАРСТВА.

Кому: БЕЛУ РИОЗУ, ВОЕННОМУ ГУБЕРНАТОРУ САЙВЕННЫ, ГЕНЕРАЛУ ИМПЕРАТОРСКИХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ И ПЭРУ ГОСУДАРСТВА.

Я ПРИВЕТСТВУЮ ВАС.

ПЛАНЕТА № 1120 БОЛЬШЕ НЕ СОПРОТИВЛЯЕТСЯ. НАСТУПЛЕНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ ПО НАМЕЧЕННОМУ ПЛАНУ. ВРАГ ЗАМЕТНО ОСЛАБЕЛ, И УЖЕ В ОБОЗРИМОМ БУДУЩЕМ ЦЕЛЬ БУДЕТ ДОСТИГНУТА НАВЕРНЯКА.

Барр поднял голову от почти микроскопического шрифта и горько вскричал:

–  Придурок!Чертов идиот! И это послание?

– Что? – сказал Деверс. Он был несколько огорчен и растерян.

– Это ничего не говорит, – продолжал Барр. – Наш придворный подхалим играет на Генерала теперь. Когда нет Риоза, он становится командующим и ублажает свое жалкое самолюбие, пережевывая помпезные доклады о военных действиях, к которым он не имеет никакого отношения. «Такая-то планета больше не сопротивляется. Наступление продолжается. Враг ослабел». Безмозглый павлин.

– Ну, ладно. Подожди минуту. Постой…

– Да выбрось ты это. – Старик с отвращением отвернулся. – Черт возьми, я и не ожидал, что это будет так сногсшибательно важно. Но в военное время разумно было бы предполагать, что даже самый обычный приказ, не доставленный по назначению, может затормозить военные действия и привести к дальнейшим осложнениям. Вот почему я забрал эту капсулу. Но такое!.. Лучше уж было не брать ее.

Тогда Риоз прочел бы ее, и мы бы сделали более существенные выводы.

Тут Деверс поднялся:

– Может быть, ты замолчишь и перестанешь шататься туда-сюда по комнате? Ради Селдона…

Он сунул листочек с посланием Барру под нос:

– Ну-ка, прочитай еще разок. Что он имеет в виду: «цель будет достигнута в обозримом будущем»?

– Завоевание Фонда. А что?

– Да? А может, он имеет в виду завоевание Империи? Ведь он именно это считает конечной целью.

– А если это так?

– А если это будет так! – Кривая улыбка Деверса утонула в бороде. – Хорошо, смотри, я тебе все покажу.

Одним, пальцем он протолкнул обратно в щель щедро украшенный монограммами листик с посланием-пергаментом. С тихим щелчком тот исчез внутри, и шарик снова стал неповрежденным. Внутри него засветился вихрь огоньков, как-будто что-то нарушилось в нем из-за резких толчков.

– Теперь нет иного способа открыть эту капсулу, кроме как с отпечатками пальцев Риоза, так ведь?

– Для Империи – нет, – сказал Барр.

– Тогда послание, находящееся в ней, неизвестно нам и абсолютно подлинно.

– Для Империи – да.

– Император может открыть ее, так ведь? Отпечатки пальцев всех официальных лиц правительства должны быть в памяти компьютера. В Фонде делают так.

– В столице Империи тоже, – согласился Барр.

– И когда ты, Патриций Сайвенны и Пэр Государства, скажешь Клеону, Императору, о том, что его любимый ручной попугай и его самый блистательный Генерал объединились, чтобы свергнуть его, и передашь ему эту капсулу как доказательство, – что он подумает о конечных целях Бродрига?

Барр устало сел:

– Подожди, я не понимаю. – Он похлопал ладонью по впалой щеке и сказал: – Ты серьезно, что ли?

– Да. – Деверс был возбужденно агрессивен. – Послушай, девяти из десяти последних Императоров отрубали головы или вспарывали животы их же собственные генералы, руководствуясь при этом великими идеями. Ты сам мне не раз об этом говорил. Старик Император поверит нам очень быстро, и голова Риоза на шее не удержится.

Барр еле слышно пробормотал:

– Он-таки серьезно! Слушай, клянусь Галактикой, не можешь же ты предотвратить кризис, предсказанный Селдоном, следуя такому притянутому за уши, невероятному, книжному сценарию! Представь себе, что эта капсула к тебе не попала. Представь, что Бродриг не использовал слово «цель». Селдон не зависит от воли случая!

– Если нам представляется случай, нет таких законов Селдона, которые бы запрещали бы им воспользоваться.

– Конечно… Но… но… – Барр замолчал, потом сказал тихо, но с заметным беспокойством: – Послушай, во-первых, как ты доберешься до Трантора? Ты не знаешь, где он находится в космосе, а я уж, конечно, не помню координат, даже приблизительно. Ты даже не знаешь, где ты сам находишься.

– В пространстве нельзя потеряться, – усмехнулся Деверс. Он уже сидел за пультом управления. – Мы идем к ближайшей планете и возьмем там самые полные комплекты навигационных карт, которые только можно купить за все сотни тысяч банкнот Бродрига.

– И получим бластером в живот. Наши приметы уже наверняка есть на каждой планете в этом районе Империи.

– Слушай, не будь деревенщиной, – сказал Деверс терпеливо. – Риоз сказал, что мой корабль легко сдался в плен, и он не шутил, брат. Корабль обладает достаточной огневой мощью и достаточно сильным щитом, чтобы выдержать любой удар, который могут здесь нам нанести. Кроме того, у нас есть личные щиты. Имперские парни не обнаружили их, впрочем, они для этого не предназначены.

– Хорошо, хорошо, – сказал Барр. – Представь себе, что ты на Транторе. Как ты собираешься встретиться с Императором? Ты думаешь, у него там есть время для приемов?

– Давай будем волноваться об этом уже на Транторе, – ответил Деверс.

И Барр беспомощно пробормотал:

– Ну, хорошо. Уже пятьдесят лет я хочу повидать Трантор перед смертью. Делай как знаешь.

Атомный гипердвигатель заработал. Засветились огни, и лишь легкий толчок показал, что корабль вышел в гиперпространство.

9. На Транторе

Звезды были разбросаны густо, как сорняки на запущенном поле. И впервые с начала путешествия Лэзэн Деверс получил цифры, следующие за десятичной дробью – очень важные для вычисления отрезков гиперпространства. Боязнь замкнутого пространства не позволяла совершать прыжки более чем в один световой год. Небо, беспрестанно светящееся со всех сторон, пугало своей режущей глаз окраской. Оно терялось в море света.

В центре скопления десяти тысяч звезд, разрывавших своим сиянием окружающую темноту на клочки, находилась громадная Имперская планета, Трантор.

Это было нечто большее, чем планета; это был живой пульс Империи, состоящий из двадцати миллионов солнечных систем. Он выполнял всего одну функцию – управление, имел одну цель – руководство, и только один производимый продукт – законы.

Весь остальной мир был лишь функциональным искажением. На поверхности не было других живых существ, кроме человека, его любимца и его паразита. Ни травинки, ни клочка земли нельзя было обнаружить за пределами Императорского Дворца, занимавшего сто квадратных миль. За пределами Дворца не было и воды; лишь огромные подземные цистерны хранили запас для планеты.

Блестящий, не поддающийся разрушению и ржавчине металл, который и был поверхностью, служил основой огромных металлических конструкций, которые лабиринтом протянулись по всей планете. Они соединялись между собой мостами, связывались коридорами, вмещали уютные офисы; в подземных этажах – торговые центры, раскинувшиеся на многие квадратные мили, сверкающий мир развлечений, который возрождался к жизни каждую ночь.

Можно было прогуляться по всему миру Трантора, так и не покинув пределы этого конгломерата зданий, так и не повидав сам город.

Флот, насчитывающий больше кораблей, чем когда-либо имела Империя, ежедневно разгружался на Транторе, чтобы накормить миллиарды людей, которые ничего не производили взамен. Они лишь исполняли обязанности, заключавшиеся в распутывании мириад нитей, ведущих в центральную администрацию одного из наиболее сложных правительств в истории Человечества.

Двадцать сельскохозяйственных планет были житницей Трантора. Вся Вселенная была в его услужении…

Плотно охваченный по бокам двумя огромными металлическими руками, корабль медленно и аккуратно спускался на гигантскую площадку, ведущую к ангару. Деверс уже успел проторить путь сквозь многочисленные преграды мира, погрязшего в бумажной рутине и следующего принципу составления четырех экземпляров каждого документа.

В космосе возникла заминка из-за того, что даже первый из запросов разросся до бесконечности. Последовали сотни перекрестных допросов, обычная затяжная процедура проверки на простейшем Детекторе, фотосъемка корабля, Характеристика-Анализ обоих мужчин, последующая запись всех результатов, поиски контрабанды, уплата въездного налога, и, наконец, проверка удостоверений личности и виз посетителей.

Дасем Барр был с Сайвенны, подданным Императора. Лэзэн Деверс же был чужаком и не имел нужных документов. Проверяющий на впуске очень сожалел, но все же Деверса не пропустил. Более того, он должен был остаться для официального расследования.

Откуда-то внезапно возникла пачка новых хрустящих сотенных кредитных билетов с изображением Бродрига на обратной стороне. Бесшумно и быстро они были переданы из рук в руки. Проверяющий важно хмыкнул, и переполнявшее его сожаление испарилось. Очередная бумага возникла из соответствующего ящика. Ее быстро и ловко заполнили, и все данные Деверса были точно и надлежащим образом указаны.

И оба, торговец и Патриций, оказались гражданами Сайвенны.

Спрятанный в ангаре торговый корабль должен был быть сфотографирован, заснят на пленку, описан, удостоверения личности его пассажиров воспроизведены в виде факсимиле, и за все это была заплачена весьма солидная сумма денег, написана и выдана расписка.

И наконец Деверс очутился на огромной террасе, залитой ярким солнечным светом, где болтали женщины, галдели дети, мужчины лениво потягивали напитки и слушали новости Империи, оглушительно звучавшие из громадных телевизоров.

Барр уплатил необходимое количество иридиевых монет и взял верхнюю из лежавших стопкой газет. Это были «Имперские Новости» Трантора, официальный орган правительства. Из комнаты редакции доносился негромкий потрескивающий звук, сопровождавший новые экземпляры. Они без устали печатались в офисах «Имперских Новостей», которые располагались в 10 тысячах миль по коридору – пли в шести тысячах воздушных миль. Точно так же в десятках миллионов других залов по всей планете печатались десятки миллионов копий газеты.

Барр пробежал глазами заголовки и негромко спросил:

– Что будем делать в первую очередь?

Деверс постарался выйти из депрессии. Он находился в далекой от его собственной вселенной, на планете, которая подавляла его своей запутанностью, среди людей, чьи действия были непостижимы и чей язык был почти так же непонятен. Сверкающие металлические башни, окружавшие его путанные линии, уходящие за горизонт в бесконечность, угнетали его; да и вся беспокойная и безразличная жизнь мира-метрополии повергала его в уныние, вызванное одиночеством и пигмейской незначительностью.

– Ты уж лучше сам решай, док, – сказал он.

Барр тихим спокойным голосом ответил:

– Я пытался объяснить тебе, но я знаю, что в это трудно поверить, не увидев все своими глазами. Знаешь ли ты, сколько народу каждый день хочет увидеть Императора? Около миллиона. А знаешь ли ты, скольких он принимает? Около десяти. Нам придется иметь дело с гражданской службой, а это еще больше все усложняет. Аристократия нам не по средствам.

– У нас почти сто тысяч.

– Один-единственный Пэр Государства обойдется нам в такую сумму, а ведь их потребуется по крайней мере три или четыре, чтобы навести мосты к Императору. Или пятьдесят специальных уполномоченных и старших охранников, но они могут, я думаю, обойтись в сотню каждый. Я буду вести переговоры. Во-первых, они не поймут твой диалект, а во-вторых, ты не знаком с правилами взяточничества в Империи. А это целое искусство, уверяю тебя. О!

На третьей странице «Имперских Новостей» он наконец нашел то, что искал, и передал газету Деверсу.

Деверс стал медленно читать. Слова были ему незнакомы, но он понимал. Он поднял потемневшие от беспокойства глаза. Потом ударил по газетному листку тыльной стороной ладони:

– Ты думаешь, этому можно верить?

– В какой-то мере, – спокойно ответил Барр. – Маловероятно, чтобы Флот Фонда был уничтожен. Они наверняка уже печатали это несколько раз, следуя обычной традиции военных репортажей из мировой столицы, далекой от фактического театра военных действий. Это может означать, что Риоз выиграл очередное сражение, что совсем не такая уж новость. Здесь говорится, что он захватил Лорис. Это главная планета Королевства Лорис?

– Да, – задумчиво произнес Деверс, – или того, что когда-то составляло Королевство Лорис. А это меньше, чем в двадцати парсеках от Фонда. Нам придется действовать быстро, док.

Барр пожал плечами:

– На Транторе быстро не бывает. А если ты и попытаешься, то вероятнее всего попадешь на мушку бластера.

– Сколько же нужно времени?

– Месяц, если нам повезет. Месяц времени, сотня тысяч кредитных билетов – при условии, что их нам хватит. А также если Императору не взбредет в голову отправиться на Летние Планеты, где он вообще не принимает просителей.

– Но Фонд…

– … позаботится о себе, как и раньше. Пойдем, нужно пообедать. Есть хочу. И кроме того, весь вечер наш, и мы можем распорядиться им по своему усмотрению. Мы никогда больше не увидим ничего похожего на Трантор в своей жизни, уж поверь мне.

Уполномоченный по Внутренним Делам Внешних Провинций беспомощно вытянул вперед свою пухлую руку и с близорукостью совы взглянул на просителей.

– Но Император нездоров, господа. Совершенно бесполезно пытаться передать ваше дело моему шефу. Его Императорское Величество никого не принимает вот уже целую неделю.

– Но он примет нас, – с напускной уверенностью сказал Барр. – Речь идет всего лишь о встрече с членом кабинета Личного Секретаря.

– Невозможно, – подчеркнуто многозначительно ответил Уполномоченный. – Если я осмелюсь сделать это, я поплачусь своим местом. Если бы вы только яснее изложили суть своего дела… Поймите, я готов помочь вам, но мне, естественно, нужно нечто более существенное, что я мог бы представить моему шефу как достаточную причину для дальнейшего рассмотрения вопроса.

– Если о моем деле можно было бы рассказать первому встречному, – хладнокровно сказал Барр, – вряд ли нужно было бы добиваться аудиенции Его Императорского Величества. Я предлагаю вам сделать выбор. Хочу вам напомнить, что Его Императорское Величество осознает важность нашего дела (а мы уверены, что так и будет), а вы наверняка получите заслуженные почести, если поможете нам сейчас.

– Да, но… – И Уполномоченный молча пожал плечами.

– Это дело удачи, – согласился Барр. – Конечно, риск будет вознагражден. Нам неудобно просить вас о большем, ведь мы уже и так достаточно вам обязаны за предоставленную нам возможность объяснить суть нашего дела. Но если бы вы позволили нам хоть немного отблагодарить вас…

Деверс нахмурился. Он слышал эту речь с незначительными вариациями раз двадцать в течение последнего месяца. Она завершилась, как обычно, быстрой передачей сложенных пополам купюр. Но в данном случае эпилог был несколько иным. Обычно деньги мгновенно и исчезали, сейчас же они оставались на виду, пока Уполномоченный медленно пересчитывал их, проверяя с обеих сторон.

Его голос еле уловимо изменился:

– С изображением Личного Секретаря? Хорошие деньги!

– Возвращаясь к предмету… – поторопил Барр.

– Нет, подождите, – прервал чиновник, – давайте постепенно возвращаться назад. Мне действительно хотелось бы знать, в чем может состоять ваше дело. Это хрустящие новые деньги, и у вас, должно быть, их немало, и мне кажется, что вы встречались с другими должностными лицами до меня. Ну, так в чем же дело?

– Я не понимаю, на что вы, собственно, намекаете, – сказал Барр.

– Ну почему же, ведь можно доказать, что вы на планете нелегально, потому что удостоверение личности и въездная виза вашего молчаливого друга, разумеется, поддельные. Он не является подданным Императора.

– Я отрицаю это.

– Это не имеет значения, – внезапно грубо сказал Уполномоченный. – Должностное лицо, подписавшее его удостоверение и получившее за это сотню банкнот, призналось во всем под давлением, и нам известно о вас больше, чем вы думаете.

– Если вы, сударь, намекаете на то, что сумма, которую мы попросили вас принять, не соответствует тому риску…

Уполномоченный улыбнулся.

– Наоборот, она более чем адекватна. – Он отбросил купюры в сторону. – Вернемся к тому, что я говорил. Сам Император заинтересовался вашим делом. Разве не правда, господа, что вы недавно были гостями Генерала Риоза? Разве не правда, что вам удалось сбежать из самой гущи его войск, мягко говоря, с поразительной легкостью? Разве не правда, что у вас имеется небольшое состояние в бумагах с изображением поместий лорда Бродрига? Короче говоря, разве не правда, что вы парочка шпионов и убийц, посланных сюда, чтобы… Впрочем, вы сами расскажете нам, кто вам заплатил и за что.

– Знаете что, – сказал Барр с тихой яростью, – я не считаю, что какой-то ничтожный уполномоченный имеет право обвинять нас в преступлениях. Мы уходим.

– Никуда вы не уйдете. – Уполномоченный поднялся, и его глаза уже не казались близорукими. – Вы не обязаны сейчас отвечать на вопросы; мы оставим это на потом, до более подходящего момента. И я вовсе не Уполномоченный, я – Лейтенант Имперской Полиции. Вы арестованы.

Он улыбнулся, и в его руке привычно сверкнул бластер.

– Сегодня были арестованы и более значительные люди, чем вы. Мы разворошили это осиное гнездо!

Деверс зарычал и потянулся за своим бластером. Лейтенант полиции улыбнулся еще шире и нажал на курок. Разрушительная сила огня ударила Деверса в грудь – и отскочила сверкающими брызгами света от его личного щита, не причинив никакого вреда.

Деверс тоже спустил курок, и голова лейтенанта скатилась с плеч падающего тела. Она все еще улыбалась, лежа в луче света, проникшего в только что появившуюся в стене дырку.

Они вышли через заднюю дверь.

Деверс хрипло сказал:

– Быстро в корабль. Пока они не успели поднять тревогу. – Он выругался шепотом. – Вот и еще один план обернулся против нас самих. Готов поклясться, что сам космический дьявол против меня!

Только на улице они заметили, что возле гигантских телевизоров собрались бормочущие толпы людей. Но у них не было времени, и потому они не обратили внимания на те разрозненные слова, что долетали до них. Но Барр успел схватить номер «Имперских Новостей», прежде чем нырнуть в огромное помещение ангара, где их корабль был быстро поднят сквозь огромную, наскоро выжженную дыру в крыше.

– Ты можешь оторваться от них? – спросил Барр.

Десять кораблей дорожной полиции неслись вслед за беглецом, который, прорвавшись сквозь официальную Дорогу Выхода, сломал все существующие законы скоростей. Следом за ним поднимались бесшумные блестящие корабли Секретной Службы – в погоню за подробно описанным кораблем, управляемым двумя точно установленными убийцами.

– Авось пронесет, – сказал Деверс и отчаянно рванул корабль в гиперкосмос за две тысячи миль от поверхности Трантора. Этот прыжок, в такой близи от огромной планетарной массы, закончился потерей сознания для Барра и невыносимой болью у Деверса, но космос на многие световые годы вокруг был чист.

Мрачная гордость Деверса прорвалась наружу.

– Ни один Имперский корабль не может догнать меня, – сказал он. И затем горько добавил: – Но нам некуда бежать, и мы не можем противостоять их силе. Что же делать? Что же можно сделать?

Барр слабо пошевелился на своей постели. Рывок в гиперпространство еще не отпустил его, и каждый мускул болел.

Он сказал:

– Никому ничего не надо делать. Все уже произошло. Вот.

Он передал Деверсу номер «Имперских Новостей», которые все еще сжимал в руке. Одних заголовков было достаточно для торговца.

– «Отозваны и арестованы – Риоз и Бродриг», – пробормотал Деверс. Он тупо уставился на Барра. – Но почему?

– Об этом не сказано, но какая разница? Война с Фондом закончена, и теперь на Сайвенне восстание. Прочитай все и поймешь. – Его голос постепенно слабел. – Мы остановимся в какой-нибудь провинции и потом выясним все детали. Если ты не против, я немного посплю.

И он заснул.

Все увеличивая амплитуду гиперпрыжков, торговый корабль пересекал Галактику, возвращаясь в Фонд.