Текст книги "Соль под кожей. Том первый (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Глава семнадцатая: Лори
Глава семнадцатая: Лори
Настоящее
В воскресенье Андрей заезжает за мной около двух и устраивает показательную выход в свет – сначала по магазинам, где буквально закидывает меня разными безделушками, потому мы идем на скучную, но нашумевшую мелодраму, и под конец вечера – в ресторан со вкусной домашней кухней. Андрей демонстративно воротит нос от картофеля по-деревенски, хоть он и присыпан для благородства выдержанным тертым пармезаном. А я, пользуясь случаем, съедаю содержимое обеих тарелок – при моем уровне физических нагрузок и ежедневных пробежках, это вообще никак не скажется на моей фигуре.
– У тебя лицо человека, которого через неделю повесят, а не поведут под венец, – позволяю себе легкую иронию в ответ на кислую рожу Сергея, с которой он целует меня в щеку, высаживая около дома.
– Ты сама настояла, – еще больше морщится он.
– Настояла, чтобы ты соблюдал формальности, а не корчил оскорбленную невинность каждый раз, когда приходится до меня дотрагиваться.
– Ты вообще хоть когда-то бываешь довольна?! – закипает он и я, окончательно устав от его истерик, просто сую ему под нос экран своего телефона. Сергей сначала с опаской, а потом с интересом присматривается. – Что это?
– Сам знаешь. – Перехожу на официальный тон, диктую ему номер телефона и адрес.
Он еще какое-то время недоверчиво щурится, но потом поддается соблазну и быстро все это сохраняет.
– И по какому поводу? Тебе еще что-то от мен нужно, Валерия?
– Нет, – безразлично поджимаю губы. – Просо ты такой нервный и дерганый в последние дни. Подумала, что тебе не помешает снять напряжение. Можешь считать это маленьким бонусом за то, что ты умеешь прислушиваться к критическим замечаниям.
Уговаривать дважды его не нужно. Если есть в мире человек, настолько подверженный своим слабостям, то это – Андрей Завольский. Но я с толикой зависти смотрю вслед его отчаянно газующей машины – вот уж у кого точно будет не скучный вечер.
– Придурок ты, Вадим, – снова поминаю всуе качка из спортзала, пока поднимаюсь на семнадцатый этаж по ступеням, надеясь, что эта усталость окончательно меня добьет и я просплю остаток воскресенья без задних ног.
Но когда на часах уже одиннадцать, а сна ни в одном глазу, я рассуждаю, что уже достаточно помариновала Сергея и впервые после пятницы захожу на сайт знакомств. Все это время он должен был видеть, что меня онлайн не было, и по моим подсчетам, уже успел перейти от стадии раздражения к стадии – куда она пропала? И я не ошибаюсь, потому что в диалоговом окне висит около двух десятков сообщений от него. Я даже присвистываю и прежде чем читать, открываю свое любимое безалкогольное шампанское. Нет, за ним и раньше водился такой понос – когда я чем-то его раздражала или поступала не так, как он хотел и не так, как удобно ему, Наратов использовал любую возможность опрокинуть на меня ушат помоев – словами, сообщениями, телефонным звонком, но он добивался своего. Сначала беспощадно материл, абсолютно не стесняясь в выражениях, потом демонстративно исчезал на несколько дней, а потом, когда я, боясь его потерять, признавала всю свою вину (не существующую или абсолютно незначительную) – «милостиво» принимал меня обратно.
Ужасно, что тогда все происходящее казалось мне нормальным. Даже не так – я в принципе не задумывалась о происходящем, потому что все было так, как было. Оправдывала Сергея его трудным детством, тяжелым характером, нервной работой, на которой ему каждый день приходилось доказывать, что он достоин подниматься вверх по карьерной лестнице. Он настолько свернул мне мозги, что у меня даже мысли не возникало поделиться своей болью с матерью или с кем-то из подруг. Хотя, был человек, кому я рассказывала если не все, то многое – Марина. И я испытываю приятную ностальгию по тем временам, когда она молча и без осуждения меня выслушивала, и никогда не читала нотаций. Возможно, сейчас хороший момент вспомнить прошлое, набрать ее номер, который намертво впечатался в память, набрать и поделиться… чем? Валерия Гарина была глупой влюбленной девочкой, единственной ошибкой которой было только то, что она влюбилась в слишком взрослого расчетливого до мозга костей мудака. Валерии Ван дер Виндт не о чем плакаться в жилетку – все, что она делает, она делает с расчетом и прицелом на будущее, и умеет извлекать правильные выводы даже из неприятных жизненных уроков.
Сообщений от Сергея ровно двадцать три.
Первых десять он написал еще в пятницу, в субботу – еще пять, и остальные – сегодня вечером, последнее – буквально за десять минут до того, как я «воскресла» на сайте. Если в общем – сначала он попытался сделать меня виноватой в том, что я сделала «свои тупые выводы» по поводу того, что он якобы не смотрел мой профиль. Сделал это с таким обилием восклицательных знаков и мата, что я позволила себя вслух посмеяться над этой экспрессией. В субботу уже более миролюбиво попытался оправдать свою невнимательность тяжелым рабочим проектом и забитой головой, а сегодня извинился, что у нас все не задалось с самого начала, что он даже понимает, почему я не хочу продолжать общение и почти театрально попрощался, в конце демонстративно начав мне «выкать».
Шесть, блин, лет прошло, а он абсолютно не меняется. Одни и те же методы, я уверена, что он и слова использует одни и те же, только с учетом того, что с Риной он еще пытается играть в хорошего парня и не использует весь свой арсенал оскорблений. Хотя все его сегодняшние сообщения – чистой воды манипуляция, попытка надавить на жалость и переложить на меня ответственность. Мол, я-то к тебе со всей душой, дура неблагодарная, а ты вон как! После пары таких фокусов с извинениями, женщина даже без повода по любому молчанию или игнору будет пытаться искать причину в себе, извиняться за вещи, которые не совершала.
Только спустя много лет, работы с психологом и длительной реабилитации, я понимаю все эти игры. И в моей душе столько ненависти к этому ублюдку, что даже хорошо, что наше первое личное «столкновение» происходит в невербальной плоскости, иначе я запросто могла бы наломать дров. Но вместо этого, подумав пару минут, набираю сообщение, которое могла бы отправить ему и без всей его эскапады:
Рина: У меня была выездная съемка на острова. Начался шторм и катер за нами не приехал. Село абсолютно все, даже то, в чем нет батарейки.
История, кстати, абсолютно реальная, только случилась она два года назад и мы с Данте проторчали на острове, который он снял на выходные, пять дней вместо двух. Он еще шутил, что самое время начать делать острогу для рыбалки, а я смеялась, что, наконец, попала в рай фанаток морепродуктов.
Но для Сергея у меня нет ни «извини», ни «мне очень жаль». Полный игнор его словесного поноса.
Пусть думает, что хочет. Пусть поломает голову, что это было – правда или не правда, или я действительно была без связи, плевать мне на его сообщения настолько, что я даже не собираюсь никак на них реагировать, или случился глюк и они просто до меня не дошли. Замечаю, что он уже онлайн. Но мои сообщения не читает. На мгновение мне даже хочется, чтобы на этом проект под названием «Рина» с треском провалился – тогда бы у меня не было повода поддерживать с ник контакт, но я не успеваю четко сформировать эту мысль, потому что Наратов уже что-то строчит в ответ.
С: Я так и подумал, что ты снова работала.
С: Надеюсь, ничего плохого из-за шторма не случилось? Ты в порядке?
Он тоже решил сделать вид, что ничего не было. Хорошо, пусть так и будет.
Рина: Да, в полном, только у меня кончилось молочко для загара, и я выгляжу примерно как переваренный морской окунь.
С: Значит, никаких фоточек в купальнике?
Он вставляет в конце смайлик с поцелуем, и я «награждаю» его заслуженным молчанием. Это чистой воды провокация, еще одна попытка проломить чужие границы. Кто ты, блин, такой, чтобы просить фото, не важно вообще какие?!
Поняв, что перегнул палку, Сергей тут же исправляется и присылает батарею смеющих смайликов, списывая все на шутку, и снова пишет, что у него был тяжелый день и в делах рабочих сейчас «все сложно». Это вообще его любимая отговорка на все случаи жизни – работа, дела, важный проект, «был в офисе до двенадцати». То же самое он плел и мне, когда внезапно пропадал на несколько дней и даже на все выходные. Я как дура верила. Только потом узнала, что единственной реальной причиной его исчезновений была другая женщина.
Та, что потом стала его женой и с которой он вот уже третий год безуспешно пытается зачать ребенка, чтобы угодить своему свекру.
Я знаю о нем гораздо больше, чем знает его собственная жена.
Потому что копалась в его делах намного глубже и настырнее, чем он мог бы представить.
С: Прости, я очень неудачно пошутил. Если бы ты была ближе, я бы искупил вину цветами и конфетами, но понятия не имею как организовать доставку туда, где шторм.
Я бросаю взгляд на часы – у меня здесь уже близко к полночи, у «Рины» – примерно светает, так что в это время у нее уже должна быть куча дел важнее и интереснее переписок с придурками на сайте знакомств. А раз так, что без малейшего зазрения совести, закрываю ноутбук и убираю его с глаз долой. Если бы это был какой-то важный или хотя бы интересный собеседник (кто-то типа «Секвойи», например) я бы извинилась за прерванный разговор и как минимум пожелала спокойной ночи. Но Сергей получает ровно то, что заслуживает.
Кстати, это не первый раз, когда он зависает в интернете в такое пикантное время суток. Он женат пять лет и это, конечно, накладывает определенный отпечаток на их с женой половую жизнь, но не до такой же степени, чтобы в темное время суток почти ежедневно зависать на сайте знакомств. А если добавить в список «симптомов» как минимум двух его любовниц, о которых я точно знаю, то все становится еще интереснее.
– Неладно что-то в датском королевстве, – распеваю на ходу придуманный мотив известной цитаты Шекспира, пока наношу на лицо ночную маску и со спокойной совестью укладываюсь в постель.
Глава восемнадцатая: Лори
Глава восемнадцатая: Лори
Настоящее
Завольский долго – больше часа – изучает мою схему.
Вертит ее вдоль и поперек, задает каверзные вопросы, как будто хочет лишний раз подчеркнуть, что он в курсе, как все это должно работать. Если и не вникает в глубину, то точно в состоянии оценить, что ему не подсовывают лажу. Но я и так в курсе его многочисленных финансовых талантов – с моей стороны было бы очень глупо полагать, что человек, сколотивший с нуля финансовую империю, идиот и бездарь. Как минимум у него есть еще парочка подставных фирм, на которые он, в периоды кризиса, опирается, и поэтому до сих пор благополучно переживает все штормы.
Так что я знала, что и кому несу, и подготовилась на двести процентов.
Я действительно сделала рабочую схему, вписала туда пока не существующие компании-прокладки, добавила обменники и маленькие кредиторские конторы, чей финансовый оборот практически нереально отследить. Сделала все так, что комар носа не подточит.
Мне нужно окончательно сломить Завольского, сделать так, чтобы он доверял мне точно так же, как доверяет своей руке, которой чешет яйца.
– Кажется, ты потрудилась на славу, – наконец, заканчивает жирный боров, но бумаги все равно заботливо собирает в папочку. – Мне нужно показать это партнёрам. Там тоже не дураки, и если ты где-то налажала…
– Обязательно покажите, – без тени сомнения соглашаюсь я. – Было бы странно, если бы люди, которые собираются доверить вам свои миллионы, даже не поинтересовались состоянием трубы, через которую будут их полоскать в обход неусыпного ока государственного финансового надзора.
– Ну ты тоже пока нос не задирай, – тут же осаживает меня Завольский, хотя по сальной роже видно, что он доволен. – Бери юристов и начинай оформлять вот это все.
Он показывает на толстую папку с документами по схеме, но речь идет о тех маленьких фирмочках, через которые будут течь деньги. Можно было бы использовать уже принадлежащие Завольским точки, но тогда безрпасность схемы в случае, если ее накроют, будет весьма сомнительной. Лучше все делать через «чистые» точки, которые будут работать абсолютно легально, но чьих владельцев будет абсолютно невозможно найти.
Их список я так же приложила к схеме. Говоря понятным языком – я сделала все и даже немного больше, сделала сальто по выпрыгиванию из застегнутых штанов на подтяжках. У Завольского и его друзей не должно быть ни единого повода, чтобы поставить что-то под сомнение потом. Сейчас, пока я не перекрутила винтики так. Чтобы они работали в мою пользу, пусть ковыряются где и как хотят, чтобы потом не возникло никаких вопросов и сомнений.
– Сколько времени тебе нужно, девочка?
– Пара недель, – без заминки, отвечаю я.– У меня есть люди, которые сделают оформление, минуя длинные процедуры.
– Десять дней, – торопит Завольский. – Если будут нужны деньги на подарки – обращайся к Татаринову.
– Я постараюсь уложиться.
– В твоих же интересах, – говорит Завольский и это снова выглядит как угроза.
Такая спешка тоже не может пройти мимо моего внимания. Может, я уже просто ищу черную кошку в темной комнате, но все это слишком подозрительно. Завольский редкий гад, и не упустит своего, но откровенным жлобом, готовым удавиться за копейку, он никогда не был. Чтобы вся схема заработала, должно пройти время, пробные маленькие транши и прочие процедуры, которые покажут, все ли в порядке и если где-то «прорвет» – узнать причину и как это исправить. То есть, ему придется еще какое-то время пользоваться менее надежными источниками отмыва, а часть доходов в «белую» показать государству и заплатить налог. Это абсолютно понятно и правильно. Но он почему-то торопится.
Или все дело в тех его «друзьях», которые вдруг решили принять участие? Кому-то срочно нужно отмыть настолько большую сумму денег, что жаба душит при мысли о том, какой будет сумма в государственную казну? Я бы скорее поверила в это чем в то, что Завольский внезапно стал истерично вести финансовые дела.
– Юрий Степанович, мне нужна информация по другим участникам, – пробую на удачу закинуть удочку.
– Это зачем? – настораживается он.
– Чтобы я понимала объемы сумм и как их максимально обезопасить. Я делала схему с расчетом на денежный оборот «ТехноФинансов», чтобы можно было максимально незаметно раскидать средства по точкам. Я не смогу закинуть в кредитную фирму сумму стоимости боинга, иначе это сразу привлечет внимание соответствующих органов.
Он недовольно хмурится и какое-то время молчит, изредка плямкая губами.
– Эта информация… В общем, рассчитывай на…
Он обрывает себя на полуслове, берет телефон, набирает на калькуляторе сумму с таким огромным количеством нулей, что мне нужно очень постараться держать себя в руках и не выдать эмоций. Говоря по правде, я не видела таких чисел даже в кино о наркокартелях.
– Поняла, – спокойно отчеканиваю я, хотя внутри все дребезжит от напряжения.
То, что с самого начала выглядело как местечковая схема, все больше становится похожим на какой-то… бандитский общак. Одно дело – кинуть только Завольского. Этот старый мудак просто гнида, которая может порядком подпортить мне жизнь, но к тому времени, как дело будет сделано, он уже должен быть в такой глубокой заднице, что вопрос будет только в одном– как вытащить собственную задницу, а не гоняться за мной. Но что, если Завольский прихватит с собой еще и парочку менее мягкосердечных товарищей? Тех, для кого найти оборзевшую девчонку станет делом принципа и вопросом бандитской чести, гораздо более важным, чем попытка вернуть хотя бы часть потерянных денег?
– На сегодня свободна. Наверное, все выходные доковыривала вот это все. Чтобы через пять минут и духу твоего в офисе не было, а завтра приступаешь к работе. И помни – десять дней, не больше. Управишься раньше – будешь умницей.
«В не управлюсь – получу царских звездюлей», – мысленно продолжаю фразу.
И, не дожидаясь второго приглашения, поскорее сваливаю из офиса прямиком в качалку. Сегодня вечером я должна раскачать Сергея на доверительный разговор, а с учетом того, как я динамила его с первой минуты знакомства, придется очень постараться. У меня в запасе лежит безотказный способ под названием «вот мои фотки в мокром купальнике», но меня мутит от одной мысли, что эта скотина увидит меня голой и будет, прости господи, дрочить на фотографии, которые сделал Данте на мой телефон. Я могла бы сбросить ему картинки, сгенерированные ИИ для образа Рины, но в самом начале разработки этого плана, Данте категорически отмел эту идею. Сказал, что фото тела должны быть живые, чтобы в случае, если вдруг у Наратова возникнут какие-то сомнения, я всегда смогла их хоть чем-то опровергнуть. А Сергей, хоть и придурок, но всех своих любовниц тщательно проверяет, потому что ему есть что терять в случае, если его романтические интрижки станут достоянием общественности.
Я должна сделать все максимально аккуратно и правильно, чтобы у этого придурка и мысли не закралось, что его разводят. А для этого мне нужна максимально чистая и светлая голова, на двести процентов работающие мозги. Я знаю только два способа добиться такого состояния – выложить в спортзале или дать какому-то классному мужику хорошенько себя оттрахать. Лучше и то, и другое, конечно, но пока в моем распоряжении только старое доброе надежное железо. Вот уж кто всегда готов помочь мне расслабиться.
Сегодня я на всякий случай приехала с запасной футболкой, и кофту, которую мне пожертвовал «Секвойя», тоже привезла с собой. Пару раз меня почти догоняли мысли о том, чтобы оставить ее себе и в минуты приступов одиночества заворачиваться в нее с ног до головы, но я вовремя взяла себя в руки. Я пообещала себе больше никогда не поддаваться слабости, и что ни один мужик, никогда, будь он хоть трижды идеальным идеалом, не сможет тронуть мои сердце и душу.
Так что с той самой тренировки (а прошло уже больше недели) толстовка Вадима просто лежит в моей спортивной сумке и ждет случае вернуться к хозяину. Похоже, это случится сегодня, потому что я замечаю его сразу, как только захожу в зал. Хотя, ели быть до конца откровенной, я чую его по запаху, и это нифига не нормальная история. Даже к лучшему, что он оказался таким правильным и не согласился на встречи в формате «для здоровья» – кто знает, чем все это могло бы закончится, если я не в состоянии контролировать даже свои обонятельные рецепторы, когда поблизости этот мужик.
«Отдай ему эту чертову тряпку, Валерия Ван дер Виндт, сделай два часа силовой и вали отсюда на все четыре стороны. Любой другой зал все равно будет лучше, чем тот, куда ходит этот «Мистер, пахну как оргазм».
Но, когда между нами остается каких-нибудь пара метров, наперерез выходит расфуфыренная милфа, и чуть ли не таранит Секвойю своими здоровенными стоячими сиськами. Наверняка, отвалила за них куча бабла – в жизни не поверю, что у нормальной живой женщины может быть такая грудь. Да этими торчащими сосками можно нанести тяжелые увечья!
Разворачиваюсь на пятках, делая вид, что в этой зоне меня интересовали исключительно гантели, сажусь на лавку, делаю звук в наушниках почти на максимальную громкость и выключаю окружающий мир. Хватит с меня этой идиотской охоты на лося. Если Вадиму по душе женщины «с историей», то кто я такая, чтобы закрывать горизонт?
До конца тренировки мы почти не пересекаемся в пределах одного зала. Пару раз замечаю, что он помогает новой фанатке навешивать блины на гриф, и вес этих блинов вызывает у меня мысленный гомерический хохот – два по пять?! Серьезно?! Тут даже у человека с отсутствием возможности составлять причинно-следственные связи не останется простора для полета фантазии – настолько тупо выглядит эта «помощь». В том, что милфа напросилась сама, даже не сомневаюсь – любой адекватный качок в курсе, что для тех, кто посещает зал даже не очень регулярно, это не тот вес, об который можно сломать спину.
– А вы не посмотрите, как я делаю? – слышу голос Больших сисек как раз у тот момент, когда подходу к соседней стойке со штангой и в моих наушниках случается пауза между композициями. – А то эти тренара такие странные – никто толком ничего не объясняет, а у меня немного тянет вот там.
«Готова поспорить на сто баксов, что ни к одному из тренеров ты даже близко не подходила, и ходишь сюда исключительно с одной целью. И цель эта не имеет ничего общего с правильной техникой приседаний».
Я осматриваюсь в поисках блинов нужного веса, нахожу свои по двадцать на соседнем тренажере. Успеваю навесить один, а когда тянусь за вторым, то сзади как из ниоткуда вырастают две здоровенных мужских ручищи, собираясь перехватить мою добычу.
Конечно, это его руки. Я это нюхом чую.
– Отвали, – бросаю довольно грубо, не собираясь убирать ладони с законной «добычи». – Других что ли нет?
– Дай помогу, – спокойно басит он.
Голос, конечно…
Я радуюсь, что стою спиной и Вадим не может видеть моего лица – наверняка там большими жирными буквами написано, что у меня от него мокро даже там, где нечему течь. И легкая дрожь во всем теле. А еще желание послать все к черту, пойти против своих принципов и снова предложить встречи для секса. Я не стану врать себе, что этому шикарному телу, голосу и запаху будет легко найти замену.
Но проблему помогает решить появившееся прямо передо мной кривая от раздражения физиономия Больших сисек. На этот раз она стоит так близко, что я легко различаю морщины под тонной макияжа. Да ей же крепко за сорок. Даже из того немногого, что я увидела в глубинах капюшона Секвойи, ему как раз до сорока еще лет пять. А на мальчика, который ищет богатую меценатку в обмен на его постельные таланты и сопровождение, он точно не похож. Да и она, если честно, не похожа на бизнес-вумен. Скорее всего, сиськи – ее единственное богатство.
Секвойя, если бы хотел, мог легко послать ее подальше вместе с блинами, и проявить больше внимания мне. Но он обратил на меня внимание только когда я чуть ли не под нос ему подлезла – и то совершенно ненамеренно. Не моя вина, что эти проклятые двадцатки висели только там!
– Сказала же – отвали, – максимально грубо отшиваю я, и буквально выдергиваю блин из его пальцев. – Тебя уже клиентка ждет. Поторопись, а то вдруг присядет неправильно, порвет рабочий орган.
Большие сиськи возмущенно округляет глаза.
– Два рабочих органа, – ехидно скалюсь я.
Кажется, она пытается что-то тявкнуть мне вслед, но Вадим успевает ее перехватить.
К черту их обоих.
Мне еще проблем с мужиками не хватало в дополнение к геморрою со схемой Завольского. Это явно не тот случай, когда профит перекроет негативные последствия.
В конце тренировки как обычно забегаю в душ. Сейчас в зале достаточно прохладно, я почти не вспотела и после тренировки у меня три часа свободного времени, чтобы заехать домой, отдохнуть и выкупаться в своей любимой ванной с расслабляющей лавандовой солью. В семь мне нужно быть на встрече с Любой – умницей, которая занимается подготовкой и организацией свадебного банкета. Она настолько профи в своем деле, что я могла бы вообще спустить весь процесс на тормозах, но Люба сразу сказала, что возьмется за дело только если я буду встречаться с ней раз в неделю и согласовывать все детали. Видимо, научена горьким опытом, когда клиенты сначала всем довольны, а за несколько дней до свадьбы им категорически все не нравится.
В общем, у меня есть время спокойно заехать домой, но мне нужно прямо сейчас смыть с себя липкий взгляд Больших сисек. После комплимента в ее адрес, я ни разу даже не глянула в их сторону, но задницей чувствовала, что она глаз с меня не сводит.
В раздевалку из душевой выхожу, завернувшись в короткое полотенце, которого едва хватает, чтобы прикрыть грудь и стратегически важные места внизу живота. И офигеваю, когда в эту же минуту туда вваливается Вадим. То есть, он просто посреди бела дня заходит в женскую раздевалку, и как будто даже не парится по этому поводу. Пытаюсь лихорадочно вспомнить, сколько девочек было в качалке до того, как я оттуда ушла – одна совсем маленькая девчушка на растяжке и две дамы солидного возраста на велотренажерах. Достаточно, чтобы заявиться сюда в любой момент и устроить скандал. Даже жаль, что Вадим снова замаскировался в капюшоне и я не вижу выражение его лица. Но по общей расслабленной позе, с которой он идет в мою сторону, его ни капли не волнуют возможные последствия.
– Ты дверью ошибся, – бросаю я, поворачиваясь спиной. Пусть не думает, что меня можно так легко выбить из колеи.
– Ты всех незнакомых людей оскорбляешь без причины? – спрашивает он.
Голос так близко, что я буквально чувствую прикосновение дыхания к оголенным плечам. Но когда обхожу скамейку, чтобы разделить нас чем-то более существенным, чем честное слово, Вадим стоит около соседнего шкафчика, навалившись на него плечом. Наверное, что-то в моем поведении выдает и мои мысли, потому что он тут же демонстративно скрещивает руки на груди.
– Пришел заступаться за будущую хозяйку? – не могу удержаться от еще одной едкой гадости. Кто знает, что он за фрукт – может, притворяется бруталом, чтобы набить себе цену.
– Хозяйку? – Голос звучит искренне удивленным.
– Ну или как вы их называете? Мамасита? Кормилица?
– Хрень какую-то несешь.
– Не знаю, о чем еще разговаривать с придурком, который вламывается в женскую раздевалку. Отвернись, мне нужно переодеться.
Несмотря на мои опасения, он тут же разворачивается ко мне спиной.
– Я же прислал приглашение, – говорит тем же невозмутимым голосом, пока я быстро надеваю белье, а потом брюки и блузку, проклиная буквально каждую пуговицу, ни одна из которых упрямо не лезет в петлю с первого раза. – Прождал тебя три часа.
– Что, блин? Три часа? Ты в порядке вообще?
Только когда он снова поворачивается, понимаю, что произнесла это вслух.
Еще один тревожный звоночек, почему мне нельзя связываться с этим мужиком – рядом с ним я теряю контроль. Пусть в мелочах, но это все равно ни фига не здоровая история. А что будет, если мы займемся сексом? И мне понравится?
– Вроде в порядке, – отвечает он и, наконец, смахивает капюшон со лба за спину.
Охренеть.
Черт.
Я отступаю на шаг, чувствуя себя получившей прямо удар кеглей. Даром что не шатаюсь, хотя каждый нерв в моем теле предательски сильно натягивается.
У него красивое лицо. Нет, не губастая напомаженная рожа гламурного красавчика, который может три часа крутит три своих волосенки на щипцы, чтобы потом сделать пару фоточек в инстаграм. У него жестко отточенные черты лица, с довольно агрессивно выступающими скулами и острой линией носа. Но при этом длинные, как у куклы, ресницы, правильной формы брови и красивые жесткие губы. А еще глаза – такие синие, что мне хочется закрыться от них, словно этот взгляд Супергероя вот-вот превратит меня в горстку пепла.
И все это изуродовано шрамом, который буквально разрывает его правую щеку надвое. Но присмотревшись, понимаю, что это не один шрам, а целая ужасная композиция – как будто кто-то пытался содрать кожу с подсохшего ожога, но в итоге стало еще хуже, и не помогли даже наложенные швы, потому что потом их тоже пришлось вскрывать и зашивать заново.
Но он все равно чертовски шикарный мужик.
Возможно, самый охеренный из всех, кого вообще можно встретить в реальности.
– Было очень больно? – спрашиваю я, кивая на его изуродованную щеку.
– Относительно, – уклончиво отвечает он.
Логично, а какой ответ я ожидала услышать?
– Прости, обычно, я не лезу не в свое дело, – пытаюсь как-то загладить послевкусие неуместного вопроса.
– Так почему ты не пришла? Не понравился ресторан?
Я вспоминаю причину, по которой у нас с самого начала не заладилось, и наваждение понемногу спадает. Хотя мне все равно трудно не таращиться на его шрам.
– Мы просто друг друга не поняли, – стараюсь не лезть в бутылку, успокоенная его размеренным, даже слегка флегматичным тоном. – Мне не нужны отношения. Не нужны даже цветы и рестораны. Кстати, спасибо за букет.
– А в чем проблема просто сходить на свидание? – с упорством удава не понимает он. Или очень хорошо делает вид, что не понимает. – Я вроде на Потрошителя не похож, позвал тебя в людное место, если бы волновалась – могла просто захватить подружку, вообще никаких вопросов.
Меня так и подмывает уточнить уровень его финансового положения и действительно ли он был готов потянуть в том далеко не дешевом ресторане ужин на троих, но я вовремя прикусываю язык. В моей жизни были таксисты, которые рулили собственными крутыми тачками, так что я уже ничему не удивляюсь.
– Вадим, мне не нужны свидания. Вообще никакие. Нигде. Ни с кем.
– И когда ты приглашала меня, то…
– … имела ввиду ровно то, что сказала – sex onlу, – заканчиваю за него.
Вадим только слегка сводит брови к переносице, и по его реакции невозможно понять, что он на самом деле думает о таком формате отношений. Да мне и не особо интересно. Все в этом мужике буквально орет – вали от него на хрен.
– Хорошо. И в чем причина?
– Не в тебе, если ты об этом.
– Значит…? – Он выдерживает вопросительную паузу.
– Через неделю я выхожу замуж за милого парня из очень приличной семьи, – говорю чистую правду, если упустить тот факт, что «милым» Андрей бывает только после устроенной мной головомойки. – Если ты ждешь, что я растекусь перед тобой в соплях раскаянья и выверну душу наизнанку, откуда я, такая испорченная, взялась, то… нет.
Пожимаю плечами, и снова поворачиваюсь к нему спиной, не в силах сопротивляться этим синим глазам. Проклятый капюшон. Если бы я с самого начала видела эту офигенную рожу, то с первой же тренировки побежала, роняя тапки, искать другую качалку.
Застегиваю ботинки и мысленно хвалю себя за то, что справилась с первого раза, потому что пальцы продолжают предательски подрагивать. Кто он вообще такой, чтобы задавать столько вопросов? Мнит себя умником? Сейчас прочтет мне лекцию о нравственности и о том, что вести свободный образ жизни для мужчины нормально и так заложено природой, а женщина, которая не хочет связывать себя серьезными отношениями – конченная блядь? Я мысленно кривлюсь, вспоминая как Сергей любил рассуждать на эту тему, сравниваю женщин и мужчин с замочной скважиной и ключом. Даже тогда, когда в моей голове не было и намека на мысли о свободном формате отношений, его аналогии казались мне не очень умными, но я была влюблена и просто поддакивала всему, что он говорил. Сейчас я просто посылаю любого мужика, который пытается нахлобучить мне свои патриархальные установки, и чувствую себя абсолютно прекрасно. Хотя, ни один из тех, с кем у меня были подобные отношения, ни разу не позволял себе вякать против, не говоря уже о том, чтобы читать мораль о мужском и женском. Даже наоборот – львиную долю таких отношений я заканчивала первой по причине того, что мужикам становилось мало и хотелось всей той романтической шелухи, от которой в самом начале они с таким пренебрежением отмахивались.
