Текст книги "Свет былой любви"

Автор книги: Айрис Оллби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Мы уже несколько раз слышали и ваш ответ, и ваше мнение, – с ледяной иронией ответил Эрик. – Но поскольку предложение сделано не вам, я бы предпочел услышать ответ вашей внучки. Что скажете, мисс Каррен? – Он опустил взгляд на Бриджит, все еще прижимавшую к себе Ноэль, и стал ждать.

Бриджит обвела глазами графа, деда и наконец Ноэль, которая резко опустила голову и начала что-то шептать Пушку. Казалось, именно последнее обстоятельство заставило девушку принять решение. Она поднялась на ноги.

– Я принимаю ваше предложение, лорд Фаррингтон. – Тут она стиснула руку деда, – то ли стремясь подбодрить его, то ли веля молчать. – Но с некоторыми условиями.

Настороженность Эрика сменилась облегчением.

– Назовите их.

– Я буду рада заботиться о Ноэль и выполнять свою часть договора. Я даже соглашусь на не слишком приятное требование после свадьбы не покидать пределов Фаррингтона. Однако я отказываюсь порывать с моим дедушкой.

У Эрика на скулах проступили желваки.

– А я отказываюсь мириться с нарушением моего уединения. Кроме того, я отказываюсь позволять вам с Ноэль ходить в деревню и разносить сплетни о жестоком негодяе, с которым вы вынуждены жить под одной крышей.

Золотистые глаза Бриджит снова загадочно вспыхнули, а на губах появилась лукавая улыбка:

– А как же быть с посыльными? Их визиты не нарушат вашего уединения?

– Простите, не понял…

– Посыльные. Они станут прибывать в Фаррингтон толпами. Иначе как же новоявленная графиня получит свои покупки?

Эрик откашлялся, не обращая внимания на явное ехидство.

– Понятно… – За этим последовала пауза. – Ладно, мисс Каррен, – наконец произнес он, приняв приемлемое решение. – Дедушка может посещать вас раз в месяц, но только он один. Поскольку никому не разрешается входить в мавзолей, – тут он бросил насмешливый взгляд на викария, – вы будете видеться в саду. Разумеется, это правило не распространяется на посыльных. Их вы сможете принимать с черного хода.

Уголки губ Бриджит снова приподнялись.

– Это справедливо.

– Однако я надеюсь, что во время этих визитов вы не забудете о своих обязанностях. Ноэль должна всегда быть рядом с вами и находиться под присмотром. – Эрик кисло усмехнулся: – Смотрите на это таким образом: вы заботитесь о благополучии Ноэль, а дедушка тем временем заботится о вашем.

Улыбка Бриджит исчезла.

– Даю слово не спускать с Ноэль глаз. Этого достаточно?

– Вполне.

– Благодарю вас, – серьезно сказала она. – Еще одно. До отъезда в Фаррингтон мне нужно провести несколько часов в деревне. Во-первых, я хочу посетить учеников и объяснить причину моего внезапного отъезда. Во-вторых, договориться с подругой, которая до сих пор учила детей на дому, а теперь заменит меня в школе. Честно говоря, это единственный человек, которому я могу доверить моих учеников.

– Вас так заботит их судьба?

– Да.

– Прекрасно. Считайте, что два первых условия приняты.

Теребя складки платья, Бриджит вздернула подбородок. Эрик насторожился: судя по этому признаку, следующее условие должно было стать не таким легким для исполнения.

– Вы сказали, что я могу тратить деньги по собственному усмотрению. Честно говоря, мне самой ничего не нужно. Но приходу требуется намного больше тех десяти тысяч фунтов, которые вы предлагаете. Поэтому дайте слово, что я смогу заботиться о нуждах церкви, детей, деревни – короче говоря, обо всех сторонах жизни прихода, которые я сочту достойными этого. Причем не только сейчас, но всю мою жизнь.

– Слово? – бесстрастно повторил он.

– А я дам вам свое.

– Что заставляет вас думать, будто я сдержу его?

– Интуиция.

Последовало секундное молчание.

– Что ж, даю слово. Вы сможете заботиться о приходе, как и когда сочтете нужным. Назовите остальные условия.

– Их всего два. Во-первых, я хочу обеспечить будущее своему дедушке. Пусть место в церкви останется за ним до конца его жизни. Это приемлемо?

Эрик кивнул.

– Приемлемо.

– Тогда последнее. Мне бы хотелось, чтобы этот договор благословила Ноэль.

– Всего-навсего?

– Всего-навсего. – Бриджит опустила глаза и заправила за ухо девочки прядь смоляных волос. – Ноэль…

– Что? – пробормотала та, зарывшись лицом в шерсть Пушка.

– Как ты относишься к тому, что я буду жить с тобой и твоим дядей?

Девочка неопределенно пожала плечами.

– Я бы помогала тебе выручать Пушка из беды.

Ноэль подняла голову, и ее сапфировые глаза настороженно уставились на Бриджит.

– Наверное…

– Значит, ты согласна?

– Наверное…

– Вот и отлично.

Эрик откашлялся.

– Значит, решение принято?

– Принято.

– Прекрасно. – Он развернулся и зашагал к двери, с двух сторон сопровождаемый Бриджит и удрученным викарием. – Я буду ждать вашего возвращения. После чего ваш дедушка совершит церемонию. – Он сделал паузу и, стоя спиной к Бриджит, добавил: – Мисс Каррен…

– Да?

– Спасибо за то, что спасли Ноэль жизнь.

3

– Нет. Ты не сделаешь этого ужасного шага из ложно понятого чувства долга передо мной и твоими учениками. Ты никому не поможешь, связывая себя с таким бессердечным животным, как Фаррингтон.

Облокотясь о комод, викарий следил за тем, как Бриджит укладывает свои скромные наряды в дорожную сумку.

Исполненные боли слова заставили девушку бросить свое занятие, подойти к старику и погладить его по щеке.

– Дедушка, граф вовсе не бессердечное животное. Мы оба знаем это. Если не умом, так сердцем. И мое решение продиктовало не только чувство долга. Я искренне хочу выйти замуж за лорда Фаррингтона.

– Почему? Из-за романтической детской влюбленности? Бриджит, неужели это чувство еще живет в тебе?

– Разве это странно? – Она посмотрела деду в глаза. – Вспомни, каким он был до того… до того…

– Да, до того, – мрачно повторил викарий. – Конечно, помню. Но это было много лет назад. А потом последовали трагическая смерть Лайзы и добровольное затворничество графа, куда более разрушительные, чем время. Теперь лорд вовсе не тот человек, о котором ты грезила в детстве.

– Знаю. Но это только добавляет мне решимости. – Бриджит едва заметно покачала головой, прося деда помолчать. Как заставить его понять, если он не знает самого главного? Она никогда не делилась со стариком некоторыми воспоминаниями, слишком болезненными, чтобы говорить о них даже с любимым человеком, который вырастил ее. – Дедушка, прихожане проделывают несколько миль, чтобы получить твой совет и облегчить ношу, разделив ее с тобой. Почему? Потому что у тебя доброе сердце и непредвзятый ум. Пожалуйста, дедушка, отнесись ко мне так же!

Викарий вздохнул:

– Попробую, дитя мое. Но это нелегко. Наверное, я слишком люблю тебя.

– Знаю. Я тоже слишком люблю тебя. И нашу церковь. Одного этого было бы достаточно, чтобы принять предложение лорда. Но если бы я призналась, что мной руководит только это, я солгала бы. Я понимаю твою тревогу и люблю тебя за это. Но лорду плохо. И Ноэль тоже. Я нужна им. Помочь им излечиться – мой долг… Нет, – вполголоса поправилась она, – высокое предназначение. – Бриджит с любовью стиснула руки деда. – Сколько раз мы говорили о причине моего беспокойства? Сколько размышляли над тем, почему я чувствую такую пустоту внутри, словно забыла цель, ради которой родилась на свет?

Лицо викария исказилось от боли.

– Я думал, ты перестала ощущать эту пустоту, когда начала учить детей.

– Частично. Но не полностью. Нет, мне нравится учить детей, – торопливо добавила она. – И я действительно нужна им. Но Нора справится с этим делом не хуже. Когда она дважды приходила в школу, дети буквально липли к ней. Она настоящая учительница и очень ответственная. Под ее руководством мои ученики достигнут многого. В то время как Ноэль… – Голос Бриджит дрогнул под напором чувств, заполнивших душу. – Ты говорил, что, когда жизнь человека становится невыносимо мрачной, Господь непременно посылает ему луч надежды. Возможно, именно такой момент настал для лорда и Ноэль. Возможно, Господь позволяет мне вернуть им радость, помочь им стать родными друг другу. И может быть… может быть, пробудить в сердце лорда Фаррингтона любовь. Ноэль отчаянно нуждается в нем. Мы с тобой понимаем, что за внешностью нахального чертенка скрывается брошенный ребенок.

– Верно. Но способен ли лорд дать Ноэль то, что ей нужно? Можно ли научить любви его холодное сердце?

– Сердце лорда Фаррингтона нужно разбудить, а не научить. Дедушка, вспомни, как ты рассказывал мне о том, что он сам растил Лайзу!

Викарий отвел взгляд и мысленно вернулся на двадцать с лишним лет назад.

– Верно… Правда, это было очень давно, – наконец пробормотал он. – Когда их родители утонули в море, Лайза была младенцем, а граф – подростком. Но лорд Фаррингтон отказался отдать сестру на воспитание, хотя желавших взять ее было хоть отбавляй. С помощью слуг он заботился о девочке, учил ее…

– …И любил, – закончила Бриджит. – Даже я помню это. Конечно, не с самого начала, потому что Лайза была на два года старше меня. Я помню ее лет с шести-семи. Лорд Фаррингтон привозил ее в церковь каждую неделю. Ох, с каким нетерпением я ждала их приезда! Я следила за ними с благоговением. Это были принцесса и ее страж из волшебной сказки. В лорде Фаррингтоне было все, о чем могла мечтать принцесса. Он был заботлив, предан… и так красив, что не оторвать глаз. Больше всего мне запомнилась его улыбка. Она начиналась в глазах, потом достигала губ и была такой ослепительной, что могла растопить зимний снег. Каждый год во время рождественской мессы он незаметно опускал подарок в карман пальто Лайзы. Она обнаруживала это только по окончании службы, начинала пищать от восторга и обнимать его, а он заливался своим чудесным рокочущим смехом… – Тут голос изменил ей.

Викарий взял внучку за подбородок и посмотрел ей в глаза.

– Твоя влюбленность началась раньше, чем я думал.

– Да, пожалуй. Но влюбленность тут ни при чем. Я излагаю факты. Лорд Фаррингтон был примерным братом. Он обожал Лайзу. Такого человека не нужно учить любви.

– Бриджит, – тихо сказал викарий, – с тех пор все изменилось. Потеряв состояние, граф стал другим человеком. Боюсь, эта метаморфоза необратима. Я имею в виду не только его внешность, хотя было бы достаточно и этого. Нестриженые волосы и небритое лицо – еще полбеды. Но его глаза пусты. И душа тоже. Сколько раз мы слышали о его запоях? О том, что в поместье царит мерзость запустения? Наконец, о вспышках его чудовищной ярости? Ничего удивительного, что через два месяца Лайза сбежала оттуда.

– Если она так боялась брата, то что заставило ее вернуться? – спросила Бриджит.

– Одиночество и беременность. Ей больше некуда было податься. Она нашла убежище в Фаррингтоне и на Рождество родила там Ноэль. Судя по рассказам слуг, последовавшие за этим недели были мучительными для нее. Мучительными и полными оскорблений.

– Дедушка, Лайза умерла не в Фаррингтоне.

– Знаю. Но что заставило ее снова бежать из поместья? Не страх ли? А вдруг граф действительно так страшен в гневе, как утверждают слуги? Не эти ли вспышки ярости заставила Лайзу бежать и в конечном счете привели ее к смерти?

– Я не верю этому. Лорд Фаррингтон никогда не причинил бы Лайзе вреда. Разве ты не видишь, как он каждый раз смотрит на Ноэль? Это не чувство вины, это боль, невыносимая боль! И именно поэтому он не может видеть девочку! Ноэль – копия матери. Он не может примириться с потерей сестры.

– Даже если и так, Ноэль сейчас тяжелее, чем ему.

– Согласна. Ноэль видит только то, что дядя сторонится ее, но не видит его страданий. Она слишком мала, чтобы понять это. Но я могу понять. И хочу помочь. Пожалуйста, позволь мне сделать это! Я знаю, что так нужно. Кроме того, это позволит мне раздобыть деньги, без которых приход не выживет.

Дед пригладил ей волосы.

– Дитя мое, даже если бы лорд Фаррингтон не внушал мне никаких опасений, это все равно не облегчило бы мою задачу. Ты не имеешь представления об обязанностях жены. Я никогда не готовил тебя к…

– Я понимаю, – негромко прервала его Бриджит. – Но твоя тревога напрасна. Лорд Фаррингтон ясно сказал, что ему нужна женщина, которая разделит с ним имя, но не постель.

– И все же ты красивая девушка. А граф – мужчина. – Каррен нахмурился. – Я должен был ждать этого дня и лучше подготовиться к нему. Но годы прошли незаметно. Только что ты была маленькой девочкой и вдруг стала взрослой девушкой, готовой начать собственную жизнь… – Он удивленно покачал головой. – Как же я ничего не заметил? Неужели некоторые джентльмены уже проявляли к тебе интерес?

– Нет, – решительно ответила Бриджит. – Во всяком случае, никто из них не вызвал моего интереса.

– Из-за лорда Фаррингтона?

– Да, – чистосердечно призналась она.

Викарий умолк, гадая, почему его хваленой мудрости не присущ дар предвидения. Сейчас он был необходим ему как никогда. Разрываясь между чувством и разумом, он обратился за советом к высшим силам.

Скорее всего его убедила не столько Божья воля, сколько умоляющее выражение лица Бриджит.

– Ладно, дитя, – неохотно сказал он. – Я обвенчаю тебя с лордом Фаррингтоном. Остается надеяться на Господа, что я поступил правильно. Иначе это плохо кончится. И для тебя, и для Ноэль.

– Ты поступил правильно! – Бриджит стиснула его в объятиях. – Спасибо, дедушка. Нужно поскорее уложить вещи и посетить трех учеников. А потом я буду готова.

– Я буду ждать тебя в церкви. – В глазах викария блеснул намек на улыбку. – Конечно, если договор остается в силе. Граф с Ноэль уехали несколько часов назад. За это время от поместья могло не остаться камня на камне.

– В таком случае мы вернем его к жизни, – улыбнулась Бриджит.

– Вернуть к жизни человека намного труднее, чем дом.

– Верно. Но и почетнее. – Бриджит нежно поцеловала деда в щеку. – Не волнуйся, – прошептала она. – Я отправлюсь в Фаррингтон не одна. Со мной будут твои самые драгоценные дары: любовь, решимость и вера. Разве с таким оружием можно проиграть битву?

4

Через два часа уверенность Бриджит в себе подверглась первому серьезному испытанию. Перед девушкой лежало поместье Фаррингтон – тягостное свидетельство ошибочности сделанного ею выбора.

Сняв пальто, она обвела взглядом свой новый дом. Холл был пуст. Если не считать валявшегося на полу стула и дорожной сумки, наверняка принадлежавшей Ноэль. Высокий потолок, полутьма, голые стены…

Нужно будет решить, чем их заполнить.

Она сделала глубокий вдох и напомнила себе, что нет невыполнимых задач. Душа у Фаррингтона была. Просто она заснула, и ее требовалось пробудить.

Вот только как это сделать?

– Вы с Ноэль можете делать все, что хотите, – заявил Эрик, сунув пальто в ближайший чулан. – Как видите, дом достаточно велик. В саду тоже места хватает. Большую часть времени я провожу в своих покоях. Можно не беспокоиться, что наши дорожки пересекутся. – Он нагнулся и взял за ручку единственную сумку Бриджит. – Я отнесу ее в вашу спальню. – С этими словами граф направился к лестнице.

– Подождите!

Плечи Эрика напряглись. Он повернулся лицом к молодой жене.

– В чем дело?

– Прежде чем вы уйдете, я хотела бы задать вам несколько вопросов. Во-первых, где моя спальня? А заодно и спальня Ноэль. Не говоря о кухне и классной комнате. – Все это время Бриджит не снимала успокаивающей ладони с плеча девочки, понимая состояние своей подопечной. Бедняжке пришлось терпеть несколько часов: сначала она ждала в церкви вместе с Эриком, потом присутствовала при венчании и, наконец, смирно сидела в экипаже по дороге домой. Теперь она была готова взорваться. Но если бы это случилось… О реакции Эрика можно было только догадываться.

– Милорд, я не займу у вас много времени, – промолвила Бриджит, подхватив свободной рукой сумку Ноэль. – Вы сами сказали, что дом очень велик. Если у вас нет карты, мне понадобятся некоторые пояснения.

Эрик пристально посмотрел на нее, но выражение его лица было непроницаемо.

– Ладно. – Он сделал шаг назад и забрал у Бриджит сумку Ноэль. – Следуйте за мной.

– Мы с Пушком не заходим в розовую комнату, – заявила Ноэль, когда они миновали площадку первого этажа. – Она некрасивая, и Пушок ненавидит ее. Зеленая комната ему тоже не нравится. Там полно всяких дурацких статуй, с которыми нечего делать. Только разбивать.

Единственной реакцией Эрика на слова племянницы были напрягшиеся мышцы шеи. Бриджит пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться.

Они шли по коридору, казавшемуся бесконечным.

– Больше всего я люблю голубую комнату, – продолжала Ноэль. – В ней большое окно и длинные шторы. Когда мне скучно, я спускаюсь по ним в сад.

– Во время твоего прошлого пребывания они приказали долго жить, – ледяным тоном заметил Эрик. – Ты разрезала их на лоскутки, чтобы сшить зимнее пальто для этой драной твари. – Не умеряя шага, он кивком головы указал на Пушка.

– Пушок не тварь! Он кот!

– Тем не менее, штор больше нет. Их остатки утащили другие животные. Попроси свою гувернантку купить новые. – Фаррингтон резко остановился. – Голубая спальня, – заявил он, открывая дверь и ставя на пол сумку Ноэль.

Бриджит заглянула внутрь.

– Красиво, – пробормотала она, увидев кровать под балдахином и улыбнувшись при виде широких окон, дерзко лишенных штор. – Прекрасно. Если это спальня Ноэль, тогда я займу комнату напротив.

– Нет! – с силой вырвалось у Эрика.

Бриджит отпрянула и удивленно раскрыла глаза.

– Эту комнату трогать нельзя! – рявкнул он, выходя в коридор. – Никогда! Она заперта. И так будет всегда. Ясно?

Бриджит молча кивнула.

– Вот и хорошо. Если хотите быть ближе к Ноэль, возьмите спальню рядом. – Эрик схватил девушку за локоть и подвел к следующей двери. – Надеюсь, она вам понравится. Если же нет, выбирайте любую из дюжины других. Какая-нибудь наверняка придется вам по вкусу.

Бриджит перевела дух и спросила:

– А где ваши покои?

Фаррингтон приподнял брови. Гнев уступил место удивлению.

– Они в другом крыле. А что?

– Я хочу точно знать, в каких помещениях нам с Ноэль лучше не появляться, чтобы избежать вспышек гнева, свидетелями одной из которых мы только что стали.

В темных глазах Эрика что-то промелькнуло – уж не восхищение ли?

– Справедливо. Мои покои в дальнем конце коридора восточного крыла. За исключением спальни, у дверей которой вы стоите, и, разумеется, моей собственной, вы можете заходить в любую комнату. – Он откашлялся. – Чувствуйте себя как дома.

– Спасибо, – серьезно ответила она, изучая словно вырубленное из камня лицо Фаррингтона. – А теперь скажите мне, где кухня, и я больше не буду вас беспокоить. Мы с Ноэль и Пушком пойдем устраиваться и знакомиться друг с другом. Может быть, сходим в сад. Иначе Ноэль непременно разобьет ту красивую лампу на тумбочке, которую она только что отодвинула в сторону, чтобы Пушку было где покувыркаться. Чтобы этого не случилось, мы проведем день, собирая опавшие листья. Правильно, Ноэль?

Мысль о том, что Бриджит следит за каждым ее поступком, заставила девочку вздрогнуть.

– Откуда ты знаешь, что мы делали? – спросила она, глядя на профиль гувернантки. – Ты смотрела на дядю.

– Я хитрая, – улыбнулась Бриджит и повернулась к ней лицом. – Как и ты. Согласись, было бы глупо тратить остаток замечательного осеннего дня на то, чтобы подбирать осколки лампы, при свете которой я хотела почитать тебе на ночь. Да, фокусы Пушка очень забавны. Но стоят ли они того, чтобы ради них лишиться прогулки и чтения интересной книжки? Выбор за тобой, маленькая буря. И, конечно, за Пушком.

Глаза Ноэль стали огромными как блюдца.

– Так ты не будешь меня наказывать?

– За что? Ты ничего не сделала – по крайней мере, пока, – с видом заговорщика подмигнула Бриджит.

Ноэль медленно переставила лампу на прежнее место.

– Пушку нравится прыгать, – сообщила она, накручивая локон на палец. – Но кучи листьев он любит больше, чем лампы.

– Это я понимаю. Кувыркаться в листьях намного веселее и безопаснее. Там куда просторнее, чем на тумбочке. – Увидев улыбку Бриджит, девочка расцвела. – Если ты дашь мне минутку поговорить с твоим дядей, я обещаю помочь тебе собрать такую кучу листьев, которой ты еще никогда не видела. Она произведет впечатление даже на Пушка. Ну что, согласна?

Ноэль энергично кивнула.

– Отлично. Я горжусь тобой, – с неподдельным удовольствием сказала Бриджит. – Это было решение взрослого, ответственного человека. Пушку повезло с хозяйкой. – Затем она повернулась к Эрику и чуть не расхохоталась, увидев его ошеломленное лицо. – Итак, милорд, где кухня?

– Что? Ах да, кухня… – Он провел рукой по своим густым волосам. – Она сразу за чуланами, которые находятся справа под лестницей. Продукты доставляют раз в месяц – так же, как уголь, дрова и все остальное. Надеюсь, вы умеете готовить?

– Конечно.

– Вот и славно. Я ем отдельно. Мои потребности скромны. Однако я хорошо плачу посыльным. Поэтому можете заказать им все, что нужно для вас с Ноэль. Они привезут.

– Отлично. – Глаза Бриджит лукаво блеснули. – А теперь можете идти, милорд.

У Эрика слегка приподнялись уголки рта.

– Еще бы я не мог!

Он загадочно посмотрел на Бриджит, потом на племянницу, повернулся и пошел по коридору, направляясь в восточное крыло.

– Ты ему нравишься, – нараспев произнесла Ноэль.

– Что?

– Ты понравилась дяде!

Бриджит сложила руки на груди.

– В самом деле? С чего ты взяла?

Девочка пожала плечами.

– С того, как он смотрел на тебя. И хотя ты разозлила его, он чуть не улыбнулся, когда устраивал тебе взбычку.

– Ага… Ясно.

– Он тебе тоже нравится, правда?

Бриджит печально посмотрела вслед Эрику.

– Да, Ноэль. Очень.

– Как у тебя выходит не врать?

– Что? – Бриджит с новым интересом посмотрела на свою необычную воспитанницу.

– Взрослые всегда врут.

– Ну, не все. И далеко не всегда.

– Нет, ты другая, – возразила Ноэль. – Ты не врешь. Ты не говоришь со мной так, будто я глупая и ничего не понимаю. Ты не ругаешь Пушка. И меня не ненавидишь.

– Ненавидеть тебя? – От этих слов у Бриджит чуть не разорвалось сердце. – За что людям ненавидеть тебя? Ты умная, толковая и сообразительная.

Последовало еще одно пожатие плечами.

– Папа ненавидел меня. Миссис Лоули говорила, что он даже не захотел меня видеть. Она и сама меня ненавидела. И те, кто отвозил меня обратно в Фаррингтон. А дядя? Он ненавидит меня больше всех. Он никогда не держит меня здесь больше одного дня, а потом находит другую семью. Но они отвозят меня назад, и все начинается сначала. – Ноэль уставилась на мыски своих туфель. – Мама не ненавидела меня. Я видела ее портрет. Она была слишком красивая, чтобы ненавидеть меня. Но она умерла. Наверное, поэтому мне нет совокупления. – Ноэль подняла ресницы и недоуменно покачала головой: – Что такое «совокупление»?

Бриджит едва не лишилась дара речи, поняв, что девочка имела в виду.

– Искупления! Кто сказал, что тебе нет искупления?

– Миссис Лоули. Что это значит?

– Это значит, что миссис Лоули очень строго судит о людях, – выдавила Бриджит, пытаясь прийти в себя.

– А ей тоже нет совокупления?

– Искупления, Ноэль. Надеюсь, есть. Хотя я не уверена.

– И ее псу тоже. Он хотел укусить Пушка, – пояснила Ноэль. – Что бы ни значило слово «совокупление», наверное, это очень плохая вещь.

Слава богу, что Ноэль так мала, подумала девушка, с трудом удерживая смешок. Ох, с каким наслаждением Бриджит ворвалась бы в дом миссис Лоули и дала этой безмозглой дуре пощечину! И не только ей, но всем членам якобы приличных семей, в которых Ноэль прожила все свои четыре года. С этим удивительным ребенком обращались как с никому не нужным существом. Ей давали лишь еду, одежду и крышу над головой. Слабая замена любви, заботе и одобрению…

Внезапно Бриджит поняла, что ей делать.

– Плохое это слово или хорошее, оно не имеет к тебе никакого отношения. – Она взяла Ноэль за руку и повела в голубую спальню. – Давай-ка подберем тебе подходящую одежду для прогулки.

Девушка села на корточки, открыла дорожную сумку и стала перебирать скудный гардероб ребенка. На самом деле одежда была для нее только предлогом.

– Знаешь, Ноэль, дядя вовсе не ненавидит тебя, – сказала Бриджит. – Мне кажется, он любит тебя, но сам не знает этого. Точнее, любит куда больше, чем хочется ему самому.

Эти слова вызвали у девочки такой интерес, что она опустилась на ковер рядом с Бриджит.

– Ты о чем это? Дядя не любит меня. Он никого не любит.

– Ошибаешься. И не только в отношении себя. Твой дядя любил кого-то еще. И очень сильно.

– Кого?

– Твою маму.

– Мою маму? – Глаза Ноэль превратились в два огромных мерцающих сапфира. – Правда?

– Правда. – Бриджит выпрямилась и перестала делать вид, что рассматривает одежду. – Ты права, твоя мама была необыкновенно красивая. И ты очень на нее похожа.

– Миссис Уиллетт говорила то же самое. У Уиллеттов я жила дольше всех. Я даже нравилась миссис Уиллетт. Она говорила, что я смышленая. Но мистеру Уиллетту не нравились умные девочки. Он хотел мальчика. Они очень кричали друг на друга. Особенно когда думали, что я сплю. И миссис Уиллетт начинала плакать. А потом они отвезли меня в Фаррингтон. Когда мы ехали в карете, она и сказала, что я похожа на маму. Но она сказала это просто так. Если бы я была такая, как мама, меня не отдали бы обратно.

– Нет, – возразила Бриджит, борясь с невыносимой душевной болью. – Она сказала правду. У тебя глаза Лайзы, ее тонкий носик и подбородок. Даже волосы у тебя того же цвета – черные как ночь.

– Ты знала ее?

– Да, знала, – осторожно ответила Бриджит. – Собственно говоря, я знала и твоего дядю. Он не помнит меня, потому что я была маленькая. Но я его помню. И особенно помню то, как он любил твою маму. – Во многом это было правдой. Бриджит взяла девочку за руку. – Милая, тебе трудно это понять. Бог свидетель, ты умнее многих взрослых, но тебе всего четыре года.

– Три года и десять месяцев. Мне будет четыре на Рождество.

Бриджит улыбнулась:

– Спасибо, что поправила. Значит, почти четыре. Ладно, попробую объяснить. Твой дядя был старшим братом твоей мамы. Он заботился о ней всю ее жизнь. Вместе с ней умерла и часть его души. Не снаружи, а внутри. Это понятно?

Ноэль кивнула.

– Я чувствовала то же самое, когда миссис Лоули унесла Пушка. Она сказала, что мне больше нельзя с ним спать, потому что он слишком грязный, и что я не должна с ним играть, потому что я уже большая. В ту ночь я плакала так сильно, что у меня заболел животик. Когда все засыпали, я тихонько спускалась вниз и вынимала Пушка из корзины с тряпками. – Она надула губы. – Но дядя не мог этого… я хочу сказать, сходить за мамой. Наверное, у него до сих пор болит животик.

– Именно. – Слезы жгли Бриджит глаза. – Да, Ноэль, я думаю, у него до сих пор болит животик. А от всего, что напоминает о ней, животик у него болит еще сильнее.

Последовал еще один кивок.

– В тот вечер, когда миссис Лоули унесла Пушка, служанка услышала, что я плачу, и принесла мне другую игрушку. Я не захотела ее взять, потому что она напоминала мне о Пушке. Дядя чувствует то же самое, когда видит меня?

– Думаю, да. Разница в том, что для тебя новая игрушка была чужой. А для лорда Фаррингтона ты – часть Лайзы, оставленное ею чудесное наследство. О да, это больно. Может быть, так больно, что он не может этого вынести. Но его боль вызвана любовью, а не ненавистью. Он любит тебя, Ноэль. Просто не знает, как отделить эту любовь от боли, которая всегда приходит вместе с ней. Наша задача – помочь ему. У нас все получится. Я знаю, что получится!

Ноэль окинула Бриджит быстрым пытливым взглядом, потом резко опустила глаза и стала гладить Пушка.

– А потом ты уйдешь?

Бриджит следовало ждать этого вопроса. В данном случае это было только естественно. Ответ был под стать вопросу.

– Нет, милая, не уйду. Теперь я замужем за твоим дядей и Фаррингтон – мой дом. Я останусь здесь с тобой и Пушком.

На лице Ноэль отразилось облегчение.

– Это хорошо. – Внезапно на ее лбу появилась тонкая морщинка. – А как же твои мама и папа? Они не будут по тебе скучать?

– Они будут следить за мной в Фаррингтоне так же, как делали это до сих пор, – тихо ответила Бриджит. – Они на небе. Вместе с твоей мамой.

Ноэль подняла голову.

– Ой! А я думала, что твой папа – викарий…

– Почти, но не совсем. На самом деле он папа моего папы, то есть мой дедушка. Он растил меня так же, как твой дядя растил твою маму.

– Ты помнишь своих родителей?

– Только отца, и то смутно. Мама умерла, когда я родилась.

– Так же, как моя мама!

В это мгновение Бриджит действительно ненавидела Лайзу за то, что та покинула это чудо. Чудо, которого не заслуживала.

– Да, Ноэль, так же. А когда мне было два года, отец погиб в перевернувшейся карете. Дедушка стал мне и папой, и мамой. Он чудесный человек. Мне очень повезло.

– Я слышала, как дядя сказал, что викарий может приходить к тебе в Фаррингтон.

– Верно. Когда вы познакомитесь поближе, – держу пари, вы с Пушком полюбите его так же, как я. – Бриджит поднялась и вынула из сумки простое свободное платье. – Кстати, о Пушке. Кажется, мы обещали ему развлечение. Переодевайся, и пойдем в сад искать подходящее место для огромной кучи листьев. А потом Пушок прыгнет в самую ее середину.

До покоев Эрика доносились взрывы смеха, вторгаясь в обитель темноты и уединения, которыми он окружал себя многие годы.

Бриджит Каррен… Черт бы побрал эту глупую девчонку, нарушившую ход его жизни! Она должна была приглядывать за Ноэль, а не осквернять святилище, которое принадлежало только ему одному!

Что их так насмешило? Ноги сами собой понесли его к окну. Эрик отодвинул тяжелую штору и выглянул наружу. Отсюда была полностью видна часть сада, окружавшая восточное крыло дома. Долго искать не пришлось. На нижнюю ветку ближайшего дуба по очереди взбирались его племянница и молодая жена и прыгали в огромную кучу листьев, облепивших обеих с ног до головы.

Молодая жена… Эрик отпустил штору, точно обжегшись. Что за чертовщина? Чем вызваны его непонятная реакция на Бриджит Каррен и желание, не отрываясь, смотреть на то, как она играет, словно ребенок? Чертовски красивый ребенок. Трепетный и одухотворенный, проказничающий с маленькой девочкой, как две капли воды похожей на Лайзу.

Тут же воскресли давно похороненные воспоминания. Воспоминания… и чувства. Все внутри сжалось.

Эрик знал, что прошлое будет пугать его – по крайней мере до тех пор, пока Ноэль путается под ногами. Поэтому он и женился на Бриджит. Чтобы избавиться от необходимости каждый день видеть дочь Лайзы. Бриджит была самой подходящей кандидатурой на эту роль: ни с кем несвязанной, неискушенной и не вызывающей никаких фальшивых ожиданий и призрачных надежд. Кроме того, Бриджит отнеслась к Ноэль так, как он себе и представить не мог.

Однако Эрик не ожидал, что она сможет вызвать в нем столь сильные эмоции. Его одолевали не только воспоминания, но и мысли о том, что могло быть.