Текст книги "Лето в Альбаросе"

Автор книги: Айрис Денбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Джулия очень тебе доверяет, – заверила его Каран.

После долгой паузы, в течение которой он не отрывался от бокала вина, Поль сказал:

– А как ты сама, Каран? Я даже иногда думал, может, тебе правда нравился тот парень, Брук Элдридж. А? Нравился?

Сумерки скрыли внезапный румянец, разлившийся по ее щекам, и она холодно отозвалась:

– Да, мне он в принципе нравился. Но я уже давно про него забыла.

– Хорошее у нас было лето. – Поль уже заговорил о материальном: – Прибыль вышла неплохая, так что мы вполне оправдали ту цену, которую запросили за виллы.

Хорошее лето! Каран так ждала его, но для нее оно обратилось в пепел. Потому что счастлива она была лишь зимой, когда рядом был Брук. Зима придет снова, но уже не вернет ей Брука.

Ближе к концу августа должен был состояться специальный фестиваль танцоров фламенко в пещере недалеко от Альбаросы, об этом Каран узнала от Бениты.

– Он у нас каждый год проходит, – сказала Бенита. – Приезжают очень хорошие танцоры, певцы. Приходи.

– Обязательно, – согласилась Каран. – А может быть, привести с собой и наших туристов?

– Конечно. Нам нужна хорошая аудитория.

Когда машины с отдыхающими отправились в горы, уже сгущались сумерки. У пещеры по краям дороги выстроились молодые люди с горящими факелами в руках, и это было потрясающе красивым зрелищем, словно рой летящих светлячков проложил им путь к месту праздника.

Внутри заранее были расставлены стулья, пол усыпан песком, а в дальнем углу возвышался помост для танцоров. Каран рассадила своих туристов и надеялась, что они сочтут выступление танцоров стоящим такого нелегкого путешествия.

Сначала зазвучали песни, очень громкие и веселые. Два гитариста играли быструю мелодию. Затем выступали танцоры. Завораживающий темп, стук кастаньет и высоких каблуков в сочетании со сложными динамичными телодвижениями не оставили никого равнодушным. Аудитория начала накаляться, поддерживая ритм танца хлопаньем в ладоши. Каран все больше ощущала, как погружается в душу этих песен и танцев. Она на минуту отвела взгляд от импровизированной сцены, освещенной фонариками и заполненной дымом от факелов, и на мгновение ей померещилось, что в дальнем конце пещеры сидит Брук.

Наконец выступление закончилось, и зрители, все еще зачарованные, стали расходиться.

– Ну как, хорошо? – спросила подошедшая к Каран Бенита.

– Бесподобно. И ты танцевала ничуть не хуже других. – Это был комплимент Бените, которая сегодня состязалась с самыми знаменитыми и опытными танцовщицами здешних мест.

Каран уже собиралась сесть в машину к Полю, как вдруг чья-то рука крепко обхватила ее за талию.

– Я провожу Каран, – оглушил ее голос.

Каран не нужно было ни фонаря, ни факела, чтобы узнать, кому он принадлежит.

– Немедленно отпустите меня! – прошипела она. – Что вы себе позволяете…

Брук зажал ей рот рукой и потащил прочь от быстро редеющей толпы. Его рука держала ее стальной хваткой, и Каран перестала вырываться.

– Ну-ка! – прохрипел он, когда последнее сопротивление затихло. Он все еще крепко держал ее, так что ей нелегко было высвободиться.

– Я могу получить объяснения столь грубого поведения? – задыхаясь, проговорила она.

Он немного ослабил хватку, и она постепенно выкрутилась из его рук, но он все еще удерживал ее за запястье.

– Каран, скажи мне правду. Для тебя хоть что-нибудь значит, что я приехал сюда сейчас?

– Нет, мне совершенно все равно, – выпалила она. Сердце ее стонало, но она не могла позволить ему снова причинить ей ту мучительную боль, которая преследовала ее уже несколько месяцев.

– А вот ты для меня кое-что значишь, – сказал он, и голос его при этом дрожал.

На мгновение в ее душе блеснул луч надежды, но она спешно заглушила эту мысль:

– Ну да, конечно. Я очередная подружка в Испании, с которой можно провести несколько месяцев, а потом – прощай.

– Нет, Каран, дорогая, на этот раз все не так. Больше я уже никогда не смогу покинуть тебя. Мне пришлось к тебе вернуться. Теперь мне невыносимо оставаться одному, ты разрушила всю мою жизнь.

– Я разрушила твою жизнь?

– Да. И я этому очень рад. – Он притянул Каран к себе и прижался губами к ее щеке. – Все время, пока я был в Испании, я клялся себе, что ни за что не свяжу свою жизнь ни с одной девушкой. Мой дом в ближайшие пару лет не будет похож на розовый сад, который воображают себе большинство девушек. Но ты – ты все изменила. Ты флиртовала с Полем. Ты бросила мне в лицо предложение дона Рамиро. Я так чертовски ревновал, что мне трудно было оставаться рядом с тобой и удержаться от желания схватить тебя и утащить куда-нибудь в горы.

– Как жених Анхелины? – Каран уже начала оправляться от первого потрясения.

– Хуже. С ним Анхелина улыбалась. От тебя же я видел только неприступное каменное равнодушие.

– Неправда, я никогда не была холодной и равнодушной, – возразила она.

– Тогда давай проверим.

Когда губы их соединились, жадно и нежно, она уступила ему полностью, больше не терзаясь страхом, что все это продлится одно мгновение и исчезнет потом навсегда.

– Ну а теперь я для тебя что-нибудь значу? – ласково спросил он.

– Может быть. Чуть-чуть.

– Этого мало. Мне пришлось бежать от любви, ведь я не хотел оставлять тебя с разбитым сердцем. Я специально поменял работу, чтобы быть подальше от Альбаросы, но я все равно продолжал любить тебя и тем разбивал сердце себе. А теперь скажи – ты выйдешь за меня замуж?

– Думаю, да.

– Почему? – спросил он, касаясь ее лба. Она вздохнула:

– Наверное, потому, что я сумасшедшая, у меня совершенно нет здравого смысла, и потому, что, себе на горе, я люблю тебя.

Спустя несколько минут из темноты раздался голос:

– Сеньор Брук? Вы едете?

– Да, Бенита. Я еду, и Каран едет со мной.

Тут появилась Бенита, она терпеливо ожидала, чтобы Брук отвез ее домой.

– Бенита была очень полезным мне шпионом все это время, – сказал он в машине.

– Ты нуждался в шпионах, хотя даже не удосужился сообщить мне свой адрес. Иногда мне казалось, что у меня есть основания ревновать тебя к Бените. – Она с улыбкой повернулась к сидевшей на заднем сиденье испанке.

Брук хмыкнул:

– У Бениты есть очень симпатичный приятель. Она на меня никогда не заглядывалась.

– Странно, что я в тебе нашла, – вздохнула Каран.

– Да ты потеряла дар речи, как только первый раз меня увидела, – самодовольно заявил он и начал насвистывать веселую испанскую песенку.

Бенита вышла возле своего дома и застенчиво подала на прощанье руку Каран:

– Теперь вы должны быть счастливы. К вам приехал ваш мужчина.

– Когда ты возвращаешься в Сарагосу? – спросила Каран Брука, когда тот проводил ее до виллы.

– Еще несколько дней могу побыть здесь. Я остановился в городе у друзей. Я ведь всю Испанию перевернул вверх дном, добывая себе назначение в Сарагосу. А теперь я требую от начальства, чтобы мне разрешили вернуться сюда – строить новую ирригационную систему к северу от Мурсии. Но меня это тоже не совсем устраивает. Хочу предложить им проект прямо здесь, в Альбаросе.

Джулия восприняла последние новости спокойно:

– Я это уже давно предвидела. И если ты правда так дорожишь им, то я за тебя очень рада. Будь счастлива с ним, дорогая. Он неплохой парень. – Помолчав, она добавила: – Я бы попыталась заарканить дона Рамиро, если бы могла рассчитывать на успех, но теперь поговаривают, что он собирается сделать предложение смуглой красавице Мирэлле, так что там у меня нет никаких шансов.

Разволновавшегося Поля Каран успокоила, сказав, что еще останется на какое-то время работать в поместье, может быть, даже надолго, потому что Бруку еще предстоит ожидать перевода в Мурсию.

Как ни странно, но дать ужин в «Марроки» в честь Брука и Каран взялся не кто иной, как дон Рамиро. Естественно, Поль с Джулией тоже были приглашены.

По сравнению с прошлыми вечерами этот прошел в очень теплой обстановке. Дон Рамиро даже шепнул Каран на ухо:

– Надеюсь, мы останемся друзьями.

– Ну конечно, – заверила его Каран. – Я совсем не хочу терять вашу дружбу.

– Скоро будет объявлена наша с Мирэллой помолвка, когда мы уладим все дела, но пока это еще секрет.

– Понимаю. Примите мои поздравления.

У нее за спиной Брук громко жаловался, что ему приходится видеть только затылок Каран, хотя тоже прелестный.

Дон Рамиро весело предложил тост:

– У нас в Испании есть поговорка, что любовь начинается с вражды. Мы вполне можем отнести это изречение к нашим двоим друзьям, которые присутствуют здесь.

Все выпили за них. Бенита исполнила специально подготовленный танец и потом долго раскланивалась, особенно в сторону дона Рамиро.

На следующий день Брук повез Каран кататься незнакомым ей путем в холмы за Альбаросой.

Она набрала с собой много еды для пикника.

– Мы, наверное, боимся умереть с голода, – пошутил Брук.

– Одной любовью сыт не будешь, – отпарировала Каран.

– Надеюсь, я могу обойти тебя по части испанских пословиц, – хвастливо заявил он. – Слушай и запоминай: «Если твоя жена велит тебе броситься с балкона, моли Бога, чтобы балкон оказался низким». Так что, когда придет время нам выбирать квартиру в Мурсии, мы не поедем на верхний этаж.

Они заговорили о будущем, о том, что надо съездить в Англию к родителям Каран, навестить отца Брука и двух его женатых братьев. Они сидели на пологом склоне холма в тени сосен и мечтали, пока день не перешел в теплый вечер, потом Брук повел ее к развалинам замка Мендоза, окрашенным бледным золотом в лучах заходящего солнца.

Брук примостился среди разбросанных камней стены и посмотрел вдаль, на пурпурное море.

– Я давно хотел привезти тебя сюда.

Каран обернулась и бросила взгляд на погружающиеся в легкие сумерки мавританские домики Альбаросы за лиловыми холмами.

– Прав был дон Рамиро, – задумчиво произнес он. – Испания притягивает. И если уезжаешь, она снова влечет тебя к себе.

– Даже зимой, когда дожди здесь идут почти беспрерывно?

– Когда лето приходит в Альбаросу, оно остается на весь год, если с тобой есть человек, без которого ты не можешь жить.