Текст книги "Ночью 16 января"
Автор книги: Айн Рэнд
Жанр:
Драматургия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
На экране письмо, написанное острым, четким, вычурным почерком:
«Дорогая масс Гонда!
У меня есть все, что человек может желать в этой жизни. Я смотрю на все это и чувствую, что моя жизнь – это третьесортное шоу, снятое для не заслуживающей уважения жалкой публики. Но я не ищу смерти – только потому, что пустота могилы и смерть ничего для меня не изменят. Смерть может прийти ко мне хоть сегодня, и никто, включая меня, пишущего эти строки, не заметит разницы.
Но прежде, чем это случится, я хочу воскресить то, что еще осталось в моей душе, и наконец выразить свое восхищение вам. Вам, которая пример для подражания всего мира. Идущие на смерть приветствуют тебя.
Граф Дитрих фон Эстернэйзи Беверли-Хиллз Калифорния».
Свет гаснет, экран исчезает, и сцена превращается в салон в номере отеля графа Дитриха фон Эстернэйзи. Это большая, роскошная комната, современная и продуманно простая. Открытая входная дверь на центральной стене слева. Дверь поменьше, ведущая в спальню, на заднем плане на правой стене. На левой стене большое окно, через которое вдали виден темный парк. На первом плане справа камин. Горит одна лампа.
Когда зажигается свет, входная дверь открывается, чтобы впустить Графа фон Эстернэйзи и Лэйло Джэнс. Граф фон Эстернэйзи – высокий, подтянутый мужчина сорока с небольшим лет, и впечатление аристократизма, которое он производит, как будто призвано подчеркнуть элегантность его костюма. Лэйло Джэнс – изысканная дама, ее лицо полускрыто мягким мехом воротника из горностая, накинутого на потрясающее вечернее платье. Она входит первая, в изнеможении падает на кушетку на первом плане и очаровательным движением устало вытягивает ноги. Граф фон Эстернэйзи молча идет за ней. Она делает малозаметное движение, думая, что он возьмет у нее горностай. Но он не подходит к ней и не смотрит на нее. Она пожимает плечами и сбрасывает воротник, он медленно сползает вниз по ее голым рукам.
Лэйло (глядя на часы на столе перед собой, лениво).Только два часа… Право же, зря мы так рано ушли, дорогой…
Эстернэйзи не отвечает. Он как будто не слышит. В его молчании не угадывается враждебность, только чрезвычайное равнодушие и странная напряженность. Он идет к окну и задумчиво смотрит в него, не осознавая присутствия Лэйло. Она зевает, зажигает сигарету.
Я, наверно, поеду домой…
Нет ответа.
Я говорю, я, наверно, поеду домой… (Кокетливо.)Ну, конечно, если ты не настаиваешь… (Молчание. Она пожимает плечами и устраивается поудобнее. Говорит лениво, глядя на дым от своей сигареты)Знаешь, Рикки, нам надо поехать в Аква Кэльент. Все это время я заблуждалась относительно «Блэк Радж». Это несложно…
Нет ответа.
Кстати, Рикки, завтра надо платить зарплату моему шоферу… (Поворачивается к нему. С внезапным нетерпением.)Рикки!
Эстернэйзи (вздрогнув, оборачивается к ней. Вежливо и совершенно равнодушно).Что?
Лэйло (нетерпеливо).Я сказала, завтра надо платить зарплату моему шоферу.
Эстернэйзи (думая о другом).Да, конечно. Я об этом позабочусь.
Лэйло.Что случилось, Рикки? Все только потому, что я проиграла эти деньги?
Эстернэйзи.Вовсе нет, дорогая. Я рад, что сегодня вечером тебе было весело.
Лэйло.Но ты же знаешь, что мне всегда потрясающе везет в рулетку. Если бы мы не ушли так рано, уверена, я бы отыгралась.
Эстернэйзи.Прости. Я немного устал.
Лэйло.В любом случае, что такое эти жалкие тысяча семьдесят?
Эстернэйзи (стоит, молча глядя на нее. Потом с легкой улыбкой, как будто принял внезапное решение, лезет в карман и спокойно подает ей чековую книжку).Думаю, ты можешь посмотреть, сколько это.
Лэйло (равнодушно берет книжку).Что это? Какая-то банковская книжка?
Эстернэйзи.Посмотри, что осталось… в каком-то банке.
Лэйло (читает).Триста шестьдесят долларов… (Быстро смотрит на корешок книжки.)Рикки! Тот чек на тысячу долларов ты выписал на счет в этомбанке! (Он молча, с той же улыбкой, кивает.) Тебе надо будет завтра с утра перевести на него деньги из другого банка, не откладывая ни минуты.
Эстернэйзи (медленно).У меня нет денег в другом банке.
Лэйло.Что?
Эстернэйзи.У меня нет других денег. Ты держишь все, что у меня осталось.
Лэйло (ее ленивое безразличие улетучивается).Рикки! Ты меня разыгрываешь!
Эстернэйзи.Ни в коей мере, дорогая.
Лэйло.Но… но тогда – ты сумасшедший! Такие вещи не случаются… вот так! Люди такое видят… заранее… знают.
Эстернэйзи (спокойно).Я знал. Уже два года знал. Но счастье умирает долго и мучительно. Оставалось еще что-то, что можно продать, заложить, подо что можно занять денег. Но теперь нет. Теперь ничего не осталось.
Лэйло (с ужасом).Куда же все делось?
Эстернэйзи.Откуда мне знать? Куда девается все то, что есть внутри нас, когда мы начинаем жить? Пятнадцать лет – это много. Когда меня выставили из Австралии, у меня в кармане были миллионы, но остальное, остальное, думаю, тогда уже исчезло.
Лэйло.Звучит очень красиво, но что ты собираешься делать?
Эстернэйзи.Ничего.
Лэйло.Но завтра…
Эстернэйзи.Завтра графа Дитриха фон Эстернэйзи призовут к ответу за поддельный чек. Может быть,призовут.
Лэйло.Хватит ухмыляться! Думаешь, это смешно?
Эстернэйзи.Думаю, это курьезно… Первый граф Дитрих фон Эстернэйзи пал в бою у стен Иерусалима. Второй погиб, защищая свою крепость от варваров. Последний выписал поддельный чек в казино с хромовым покрытием на стенах и плохой вентиляцией… Это курьезно.
Лэйло.О чем ты говоришь?
Эстернэйзи.О том, какая это необычная штука – вытекающая душа. Ты живешь день за днем, а она вытекает из тебя по капле. Как монеты, которые сыплются из дыры в кармане, блестящие монетки, блестящие и сверкающие, которые ты никогда уже не найдешь.
Лэйло.Черт с этим! А со мнойчто будет?
Эстернэйзи.Я сделал все, что мог, Лэйло. Я предупредил тебя раньше всех.
Лэйло.Ну ты же не собираешься стоять тут, как кретин, и позволить…
Эстернэйзи (мягко).Знаешь, я рад, что все так получилось. Несколько часов назад у меня были затруднения, огромные затруднения, которые я слишком устал решать. Теперь я свободен. Эту свободу я получил одним махом, сделав то, что даже не собирался делать.
Лэйло.Тебя все это совершенно не волнует?
Эстернэйзи.Если и волнует, это не страшно.
Лэйло.Так тебе страшно?
Эстернэйзи.Хотел бы, чтобы мне было страшно.
Лэйло.Почему ты ничего не делаешь? Позвони своим друзьям!
Эстернэйзи.Их реакция, моя дорогая, будет точно такой же, как твоя.
Лэйло.Ты меняже и осуждаешь?
Эстернэйзи.Вовсе нет. Я восхищаюсь тобой. Ты делаешь мое будущее таким простым – и таким легким.
Лэйло.Но, боже мой! Как же оплата моего нового «кадиллака»! И жемчуг, который ты должен был мне купить? И…
Эстернэйзи.И счет за номер. И счет за цветы. И за эту последнюю вечеринку, которую я устроил. И норковая шубка для Колет Дорсей.
Лэйло (подскакивая).Что-о?
Эстернэйзи.Моя дорогая, но ты же не думаешь, что ты была… единственной?
Лэйло (смотрит на него горящими глазами. Так смотрят, прежде чем закричать. Вместо этого внезапно закатывается издевательским хохотом).Думаешь, меня это заботит – теперь?Думаешь, я стану оплакивать жалкого…
Эстернэйзи (тихо).Не думаешь, что сейчас тебе лучше уехать домой?
Лэйло (яростным движением накидывает мех, бросается к двери, внезапно оборачивается).Позвони мне завтра, когда придешь в себя. Я отвечу, если мне захочется завтра.
Эстернэйзи.И если завтрая буду здесь, чтобы позвонить.
Лэйло.Что?
Эстернэйзи.Я сказал, и если завтра я буду здесь, чтобы позвонить.
Лэйло.Что ты имеешь в виду? Собираешься сбежать или…
Эстернэйзи (тихо, утверждающе).Или.
Лэйло.Ах, не веди себя, как дурак из мелодрамы! (Уходит, хлопая дверью.)
Эстернэйзи стоит неподвижно, глубоко задумавшись. Потом слегка вздрагивает, как бы очнувшись. Пожимает плечами. Уходит направо в спальню, оставив дверь открытой. Звонит телефон. Он возвращается, успев поменять пиджак от вечернего костюма на роскошный домашний жакет.
Эстернэйзи (снимает трубку).Алло! (Изумленно.)В такое время? Как ее зовут?.. Не говорит?.. Хорошо, пусть поднимается. (Кладет трубку. Зажигает сигарету. В дверь стучат. Он улыбается.)Войдите!
Входит Кэй Гонда. Улыбка исчезает с его лица. Он не двигается. Какое-то мгновение стоит, неподвижными пальцами держа у рта сигарету. Потом отбрасывает ее резким движением запястья – это единственное, чем он выражает свое удивление – и спокойно отвешивает светский поклон.
Эстернэйзи.Добрый вечер, мисс Гонда.
Кэй Гонда.Добрый вечер.
Эстернэйзи.Вуаль или темные очки?
Кэй Гонда.Что?
Эстернэйзи.Надеюсь, вы не позволили служащими внизу узнать вас?
Кэй Гонда (вдруг улыбается, достает из кармана очки).Темные очки.
Эстернэйзи.Гениальная идея.
Кэй Гонда.Что?
Эстернэйзи.Вы пришли сюда, чтобы спрятаться.
Кэй Гонда.Откуда вы знаете?
Эстернэйзи.Потому что это могло случиться только с вами. Потому что только вы одна обладаете тонким чувством, которое помогло вам распознать единственное искреннее письмо, которое я написал за всю жизнь.
Кэй Гонда (глядя на него).Единственное?
Эстернэйзи (открыто рассматривая ее, говорит будничным тоном, прозаично).Вы кажетесь выше, чем на экране, и менее настоящей. Волосы у вас светлее, чем я думал. Голос как будто на тон выше. Жаль, что камера не может верно отобразить цвет вашей губной помады. (Другим голосом, тепло и искренно.)А теперь, когда я выполнил свой долг фаната и среагировал, как полагается в таких случаях, садитесь и забудем о том, в каких мы необычных обстоятельствах.
Кэй Гонда.Вы действительно хотите, чтобы я тут осталась?
Эстернэйзи (глядя на комнату).Не самое плохое место. Вид из окна, правда, не очень и соседи сверху иногда шумят, но не часто. (Глядя на нее.)Нет, я не буду вам говорить, как я рад, что вы здесь. Я никогда не говорю о том, что много для меня значит. Слишком редко мне выпадала такая возможность. Я отвык.
Кэй Гонда (садясь).Спасибо.
Эстернэйзи.За что?
Кэй Гонда.За то, что вы не сказали.
Эстернэйзи.Знаете ли вы, что это я должен вас благодарить? Не только за то, что вы пришли, но и за то, что из всех ночей вы пришли именно в эту ночь.
Кэй Гонда.Почему?
Эстернэйзи.Возможно, Ваша жизнь дана вам, чтобы спасать чужие. (Пауза.)Очень давно – хотя нет, вот странно! – всего несколько минут назад я был готов убить себя. Не смотрите на меня так. Это не страшно. Но что страшно, так это чувство полного равнодушия, даже к смерти, даже к собственному равнодушию. А потом пришли вы… Думаю, я мог бы возненавидеть вас за это.
Кэй Гонда.Думаю, еще возненавидите.
Эстернэйзи (с внезапной горячностью и неожиданным чувством).Я не хочу опять гордиться собой. Я это бросил. Но теперь я горжусь. Только потому, что вижу вас здесь. Только потому, что случилось то, что я не считал возможным в этой жизни.
Кэй Гонда.Вы сказали, что не будете мне говорить, как рады меня видеть. Не говорите. Я не хочу это слышать. Я не могу слышать это так часто. Я никогда этому не верила. И не думаю, что поверила бы в эту ночь.
Эстернэйзи.Что означает, что вы всегда в это верили. Вы же знаете, верить лучшему в человеке – это неистребимое желание. Я хочу предупредить вас, чтобы вы этого не делали. Чтобы вы уничтожили в себе жажду чего-либо, кроме той гнили, которой живут все. Хочу, но не могу. Потому что вы никогда не сможете этого сделать. В этом ваше проклятие. И мое.
Кэй Гонда (и сердито и умоляюще).Я не хочу этого слышать!
Эстернэйзи (присаживаясь на край кресла, говорит мягко, легко).Знаете, когда я был молодым мальчиком – очень молодым, – я думал, что моя жизнь будет огромной и яркой. Мне хотелось преклониться перед своим будущим… (Пожимая плечами.)Это проходит.
Кэй Гонда.Проходит ли?
Эстернэйзи.Всегда. Но никогда до конца.
Кэй Гонда (смолкает и вдруг пылко и доверчиво).Однажды я увидела одного человека, когда была очень молодой. Он стоял на скале высокой горы. Стоял выгнувшись назад, вытянув руки, и показался мне произведением искусства на фоне неба. Он стоял неподвижный, в напряженной позе, как натянутая струна такой прекрасной ноты, какой людям никогда не доводилось слышать… Я никогда так и не узнала, кто это был. Я только знаю, что такой должна быть жизнь… (Ее голос замирает.)
Эстернэйзи (пылко).И?
Кэй Гонда (другим голосом).И я пришла домой, и моя мама накрывала ужин и была счастлива, потому что подливка для жаркого удалась. И она поблагодарила за это Бога… (Вскакивает, вдруг оборачивается к нему, сердито.)Не слушайте меня! Не смотрите на меня так!.. Я пыталась от этого избавиться. Я думала, что должна закрыть глаза и удержаться от чего-то и научиться жить, как другие. Чтобы стать, как они. Чтобы забыть. Я удержалась. От всего. Но не могу забыть человека на скале. Не могу!
Эстернэйзи.Мы никогда не сможем.
Кэй Гонда (пылко).Вы поняли? Я не одна? О господи! Не может быть, чтоб я была одна! (Внезапно тихо.)Почему вы от этого отказались?
Эстернэйзи.Почему люди от этого отказываются? Потому что это никогда не приходит. Что я получил взамен? Гоночные шлюпки, и лошадей, и карты, и женщин – все эти неверные союзники – проходящие радости. Все то, чего я никогда не хотел.
Кэй Гонда (мягко).Вы уверены?
Эстернэйзи.А больше ничего не было. Но если бы это пришло, если бы был шанс, последний шанс…
Кэй Гонда.Вы уверены?
Эстернэйзи (смотрит на нее, затем решительно подходит к телефону и снимает трубку).Глэдстон 2–1018… Алло, Карл?.. Те две каюты на «Императрицу Панамы», про которые ты мне говорил, ты все еще можешь это устроить? Да… да, хорошо… В полвосьмого?.. Там и встретимся… Я понял… Спасибо. (Кладет трубку. Кэй Гонда смотрит на него вопросительно. Он оборачивается к ней, говорит спокойно и буднично.)«Императрица Панамы» отправляется в Сан-Педро в половине восьмого утра. В Бразилию. Экстрадиция там не действует.
Кэй Гонда.Что вы намереваетесь сделать?
Эстернэйзи.Мы убежим вместе. Мы нарушители закона – мы оба. Теперь мне есть за что бороться. Мои предки позавидовали бы, если бы меня увидели. Потому что мой священный Грааль существует, он настоящий, живой, возможный. Только они не поняли бы. Это наш секрет. Ваш и мой.
Кэй Гонда.Вы не спросили моего согласия ехать.
Эстернэйзи.Мне не следует этого делать. Если я спрошу, у меня не будет права ехать с вами.
Кэй Гонда (мягко улыбается затем).Я хочу вам сказать.
Эстернэйзи (замолкает, смотрит на нее, пылко).Скажите.
Кэй Гонда (доверчиво глядя прямо на него, шепотом).Да, я хочу поехать.
Эстернэйзи (на мгновение ловит ее взгляд; затем, как будто умышленно отказавшись предаваться чувствам, кидает взгляд на часы и говорит опять будничным тоном.)Нам осталось подождать только несколько часов. Я разожгу огонь. Будет лучше. (Пытаясь разжечь огонь, весело.)Я соберу несколько вещей… Все необходимое вам можно будет купить на борту… У меня мало денег, но до утра мне удастся собрать несколько тысяч… Еще не знаю где, но я их достану…
Она садится в кресло перед огнем. Он на полу у ее ног и смотрит на нее.
В Бразилии ужасно яркое солнце. Надеюсь, вы не боитесь обгореть.
Кэй Гонда (счастливо и немного ребячливо).Всегда обгораю.
Эстернэйзи.Купим домик где-нибудь в джунглях. Забавно будет начать рубить деревья – это тот опыт, которого мне всегда не хватало. Я научусь этому. А ты научишься готовить.
Кэй Гонда.Научусь. Я научусь всему, что нам понадобится. Мы начнем заново, с начала мира – нашегомира.
Эстернэйзи.Тебе не страшно?
Кэй Гонда (улыбается).Ужасно страшно. Я ведь никогда раньше не была счастлива.
Эстернэйзи.Работа испортит тебе руки… твои прекрасные руки… (Он берет ее руку и поспешно роняет ее. Говорит с некоторым усилием, внезапно серьезно.)Я буду лишь твоим зодчим, твоим пажом и сторожевым псом. И ничем больше – пока не заслужу этого.
Кэй Гонда (глядя на него).О чем ты задумался?
Эстернэйзи (рассеянно).Я задумался о завтрашнем дне и о всех следующих днях… Это кажется так долго…
Кэй Гонда (весело).Я хочу дом на берегу моря. Ну или реки.
Эстернэйзи.С балконом в твоей комнате, над водой, который смотрит на рассвет… (невольно добавляет)и залитый лунным светом ночью…
Кэй Гонда.У нас не будет соседей… нигде… на много миль вокруг… Никто не станет глазеть на меня… Никто не станет платить, чтобы поглазеть на меня…
Эстернэйзи (понижая голос).Я никому не позволю на тебя глазеть… По утрам ты будешь плавать в море… одна… в зеленоватой воде… с первыми лучами солнца, падающими на твое тело… (Встает, наклоняется к ней, шепотом.)А потом я позову тебя в дом… на скалы… в мои объятья… (Хватает ее и страстно целует. Она отвечает на поцелуй. Он поднимает голову и тихо, цинично смеется.)Вот чего мы оба на самом деле хотим, ведь так? Зачем притворяться?
Кэй Гонда (смотрит на него непонимающе).Что?
Эстернэйзи.Зачем притворяться, что мы особенные? Мы ничем не лучше других. (Пытается еще раз поцеловать ее.)
Кэй Гонда.Пустите! (Вырывается.)
Эстернэйзи (с хохотом).Куда? Тебе некуда пойти!
Она смотрит на него недоверчиво широко открытыми глазами.
В конце концов, какая разница сейчас это будет или потом? Почему надо относиться к этому так серьезно?
Она поворачивается к двери. Он хватает ее. Она вскрикивает, он затыкает ей рот ладонью.
Успокойся! Тебе нельзя звать на помощь!.. Смертный приговор или… (Она истерически смеется.)Успокойся!.. В конце концов, какая мне разница, что ты будешь обо мне думать?.. Зачем мне думать о завтрашнем дне?
Она вырывается, бежит и выскакивает за дверь. Он остается неподвижен. Слушает ее смех и громкие, неосторожные шаги.
Занавес
Сцена 3На экране письмо, написанное крутым, неровным почерком:
«Дорогая мисс Гонда!
Это письмо адресовано Вам, но я пишу его себе самому.
Пишу и думаю, что обращаюсь к той женщине, которая является единственным оправданием для существования этого мира и у которой есть мужество быть этим оправданием. К женщине, которая не надевает маску великолепия и величия на несколько часов, чтобы потом вернуться к действительности детей-ужинов-футбола-и-Бога. К женщине, которая ищет это великолепие каждую минуту и с каждым шагом. Это женщина, для которой жизнь не проклятие и не торговля, а гимн.
Мне ничего не нужно, кроме как знать, что такая женщина существует. И я написал эти строки, хотя, может быть, Вы не возьмете на себя труда их прочесть или прочтете, но не поймете меня. Я не знаю, какая вы. Но я пишу вам такой, какой вы могли бы быть.
Джонни Дауэс, Мэйн-стрит, Лос-Анджелес, Калифорния».
Огни гаснут, экран исчезает и сцена представляет чердак Джонни Дауэса. Это грязное, непривлекательного вида помещение с низким косым потолком и темными стенами с потрескавшейся штукатуркой. Чердак такой пустой, что производит впечатление необитаемого и кажется малореальным. Узкая железная кровать у правой стены, сломанный стол и несколько ящиков вместо стульев. Слева в глубине узкая дверь. Вся центральная стена представляет собой большое окно, разделенное рамой на маленькие квадраты. Из него с высоты вид на Лос-Анджелес. За темными контурами небоскребов на небе видна первая розовая полоска рассвета. Когда загорается свет, сцена пустая и полутемная. Мы плохо различаем интерьер комнаты и видим только потрясающую панораму сияющего огнями Лос-Анджелеса. Она должна привлекать внимание так, чтобы зритель забыл о комнате, и казалось, что место действия – город и небо. (Во время сцены небо медленно светлеет и полоска рассвета растет.)
Слышны шаги, поднимающиеся по лестнице. Под дверью приближающийся огонек. Дверь открывается, входит Кэй Гонда. За ней, шаркая ногами, входит миссис Моноген, старая хозяйка дома, со свечой в руке. Она ставит свечу на стол и стоит, переводя дыхание, как после подъема по крутой лестнице, с любопытством рассматривая Кэй Гонду.
Миссис Моноген.Ну, пожалте. Это здесь.
Кэй Гонда (медленно оглядывая комнату).Спасибо.
Миссис Моноген.А вы его родственница, да?
Кэй Гонда.Нет.
Миссис Моноген (злорадно).Так я и думала.
Кэй Гонда.Я никогда его не видела.
Миссис Моноген.Так я тебе скажу! Нехороший он. Он, нехороший! Бездельник-то, настоящий, он-то. Платить – это никогда. На одной работе больше двух недель не держат.
Кэй Гонда.Когда он вернется?
Миссис Моноген.В любую минуту… или никогда, откуда я знаю? Всю ночь носится, а где, один бог знает. По улицам, лодырь, шляется, по улицам. Придет, как пьяный. Но не пьяный, не! Я знаю, не пьет он.
Кэй Гонда.Я его подожду.
Миссис Моноген.Располагайся. (Смотрит на нее недобрым взглядом.)Что ль, работу ему хочешь предложить?
Кэй Гонда.Нет, у меня нет для него работы.
Миссис Моноген.Опять ему пинка дали, три дня назад. А была хорошая работа – посыльным. И надолго? Не-е. Так же официантом в «Гамбургеры Луи». Говорю тебе, нехороший. Я-то уж знаю. Получше тебя.
Кэй Гонда.Я его совсем не знаю.
Миссис Моноген.А что его с работы гонят, я их не осуждаю. Странный он. Не посмеяться, не пошутить. (Конфиденциально.)Знаешь, что мне начальник из «Гамбургеров»-то сказал? «Этот сопляк много о себе воображает, – сказал Луи, которого гамбургеры-то. – От него постоянного официанта в дрожь бросает».
Кэй Гонда.Это Луи, которого гамбургеры, так сказал?
Миссис Моноген.Чистую правду говорю. (Конфиденциально.)А знаешь что? Он же в колледже учился, парень. И не поверишь, что учился, а такую работу берет. Чему учился, один бог знает. И проку никакого. И… (Прерывается, прислушивается. Шаги поднимаются по лестнице.)Вот он! Других таких бесстыжих нет, в такое время домой являться. (У двери.)Подумай-ка. Может, сможешь для него что сделать. (Уходит.)
Входит Джонни Дауэс. Это высокий, стройный человек, немного моложе тридцати; узкое лицо с выпирающими скулами, твердо сомкнутые губы, чистый, открытый взгляд. Они долго смотрят друг на друга.
Джонни (медленно, спокойно, без удивления или любопытства в голосе).Добрый вечер, мисс Гонда.
Кэй Гонда(не может оторвать от него взгляд, и это в ее голосе звучит изумление).Добрый вечер.
Джонни.Пожалуйста, садитесь.
Кэй Гонда.Вы не хотите, чтобы я здесь осталась.
Джонни.Вы стоите.
Кэй Гонда.Вы не спрашиваете, почему я пришла.
Джонни.Вы здесь. (Он садится.)
Кэй Гонда (вдруг подходит к нему, берет в руки его лицо и поднимает его).Что случилось, Джонни?
Джонни.Теперь ничего.
Кэй Гонда.Ты не должен быть так рад меня видеть.
Джонни.Я знал, что ты придешь.
Кэй Гонда (отходит от него и устало падает на кровать. Смотрит на него и улыбается, не весело и не дружелюбно).Люди говорят, что я звезда.
Джонни.Да.
Кэй Гонда.Говорят, у меня есть все, о чем можно мечтать.
Джонни.А у тебя есть?
Кэй Гонда.Нет. Но откуда ты знаешь?
Джонни.Откуда ты знаешь, что я знаю?
Кэй Гонда.Ты ведь, Джонни, никогда не смущаешься, когда говоришь с людьми?
Джонни.Нет. Очень смущаюсь. Всегда. Я не знаю, что им сказать. Но я не смущаюсь – сейчас.
Кэй Гонда.Я очень плохая женщина, Джонни. Все, что ты обо мне слышал, правда. Все и еще больше. Я пришла сказать тебе, чтобы ты не думал обо мне то, что написал в письме.
Джонни.Ты пришла сказать, что все, что я написал в письме, правда. Все и еще больше.
Кэй Гонда (с жестким смехом).Дурак! Я тебя не боюсь… Ты знаешь, что я получаю двадцать тысяч долларов в неделю?
Джонни.Да.
Кэй Гонда.Ты знаешь, что у меня пятьдесят пар туфель и три дворецких?
Джонни.Я догадывался.
Кэй Гонда.Знаешь, что мои портреты есть во всех городах мира?
Джонни.Да.
Кэй Гонда (с яростью).Не смотри на меня так!.. Ты знаешь, что люди платят миллионы, чтобы посмотреть на меня? Мне не нужно твое одобрение! У меня масса поклонников! Я для них очень много значу!
Джонни.Ты ничего для них не значишь. И ты это знаешь.
Кэй Гонда (смотрит на него почти с ненавистью).Я это знала, час назад. (Поворачивается к нему.)Почему ты ничего у меня не спрашиваешь?
Джонни.Что ты хочешь, чтобы я спросил?
Кэй Гонда.Почему не попросишь меня устроить тебя на работу в киноиндустрии, например?
Джонни.Единственное, о чем я мог бы тебя попросить, ты для меня уже сделала.
Кэй Гонда (жестко смеется, говорит новым, странным для нее, неестественно будничным тоном).Ладно, Джонни, не будем валять дурака. Я скажу тебе кое-что. Я убила человека. Опасно прятать убийцу. Почему ты меня не гонишь?
Он сидит и молча смотрит на нее.
Нет? Это не работает? Ну что же, посмотри на меня. Я самая красивая женщина, какую ты когда-либо видел. Хочешь переспать со мной? Почему нет? Прямо сейчас. Я не стану сопротивляться.
Он не двигается.
Тоже нет? Ну слушай: знаешь ли ты, что за мою голову назначено вознаграждение? Почему бы тебе не вызвать полицию и не сдать меня? Устроишь свою жизнь.
Джонни (мягко).Ты так несчастлива?
Кэй Гонда. (идет к нему и падает у его ног на колени).Помоги мне, Джонни!
Джонни (опускается на пол рядом с ней, кладет руки ей на плечи, спрашивает мягко).Почему ты пришла?
Кэй Гонда (поднимает голову).Джонни. Если все вы, кто видит меня на экране, слышите слова, которые я говорю, и обожаете меня за них – то где их слышу я? Где мне их услышать, чтобы идти дальше? Я хочу видеть настоящее, живое, а в доме, где я провожу свои дни, я создаю это счастье, как иллюзию! А я хочу настоящее! Я хочу знать, что есть кто-то где-то, кто тоже хочет его! Или какой толк его видеть, и работать, и сгорать ради невозможного видения? Душе тоже нужна пища. Я могу иссякнуть.
Джонни (встает, ведет ее к кровати, усаживает, стоит около нее).Я хочу сказать тебе только одно: на свете мало людей, которые видят тебя и понимают. Мало кто придает смысл своей жизни. Остальные – остальные такие, какими ты их видишь. У тебя есть долг. Жить. Просто оставаться на земле. Чтобы они знали, что ты существуешь и можешь существовать. Бороться, даже если нет надежды. Нам нельзя бросать землю на тех остальных.
Кэй Гонда (глядя на него, мягко).Кто ты, Джонни?
Джонни (изумленно).Я?.. Я никто.
Кэй Гонда.Откуда ты?
Джонни.У меня где-то был дом и родители. Я плохо помню их… Я плохо помню все, что когда-либо со мной происходило. Нет такого дня, который стоит вспоминать.
Кэй Гонда.У тебя нет друзей?
Джонни.Нет.
Кэй Гонда.У тебя нет работы?
Джонни.Есть… нет, меня уволили три дня назад. Я забыл.
Кэй Гонда.Где ты жил раньше?
Джонни.Во многих местах. Я со счета сбился.
Кэй Гонда.Ты ненавидишь людей, Джонни?
Джонни.Нет. Я никогда их не замечаю.
Кэй Гонда.О чем ты мечтаешь?
Джонни.Какая польза мечтать?
Кэй Гонда.Какая польза жить?
Джонни.Никакой. Но кто в этом виноват?
Кэй Гонда.Те, кто не умеет мечтать.
Джонни.Нет. Те, кто умеет толькомечтать.
Кэй Гонда.Ты очень несчастлив?
Джонни.Нет… Думаю, тебе не стоит задавать мне такие вопросы. Ты ни на один из них не получишь нормального ответа.
Кэй Гонда.Один великий человек сказал: «Я люблю тех, кто не знает, как сегодня жить».
Джонни (тихо).Я думаю, я человек, которому не следовало родиться на свет. Это не жалоба. Мне не страшно, и я не жалею. Но мне часто хотелось умереть. У меня нет желания ни изменить мир, ни быть его частью, когда он такой, как есть. У меня никогда не было такого оружия, как у вас. Я не нашел даже желания найти оружие. Я хотел бы уйти спокойно и по собственному желанию.
Кэй Гонда.Я не хочу слушать, как ты это говоришь.
Джонни.Меня всегда здесь что-то удерживало. Что-то, что должно было прийти ко мне, прежде чем я уйду. Я хочу помнить одну-единственную минуту, которая была моей,а не их. Не их унылые маленькие радости. Минута восторга, полного и абсолютного, минута, которую нельзя продлить… Они никогда не давали мне жизни. Я всегда надеялся, что сам выберу себе смерть.
Кэй Гонда.Не говори так. Ты мне нужен. Я здесь. Я никогда не позволю тебе уйти.
Джонни (после паузы, глядя на нее странным новым взглядом, сухо).Ты? Ты убийца, которую однажды поймают и повесят.
Она смотрит на него, потрясенная. Он подходит к окну, стоит и смотрит в него. За окном теперь день. Лучи света, как нимб, вокруг темных силуэтов небоскребов. Он вдруг, не поворачиваясь к ней, спрашивает.
Ты его убила?
Кэй Гонда.Нет необходимости об этом говорить.
Джонни (не оборачиваясь).Я был знаком с Грэнтоном Сэерсом. Я один раз работал на него, подавал мячи и клюшки в клубе для гольфа в Санта-Барбаре Тяжелый человек.
Кэй Гонда.Он был очень несчастным человеком, Джонни.
Джонни (оборачиваясь к ней).Кто-нибудь присутствовал?
Кэй Гонда.Где?
Джонни.Когда ты его убила?
Кэй Гонда.Обязательно об этом говорить?
Джонни.Это то, что я должен знать. Кто-нибудь видел, как ты его убила?
Кэй Гонда.Нет.
Джонни.У полиции на тебя что-нибудь есть?
Кэй Гонда.Нет. Кроме того, о чем я могла бы им рассказать. Но я им не скажу. И тебе тоже. Не теперь. Не спрашивай меня.
Джонни.Какое вознаграждение назначили за твою голову?
Кэй Гонда (после паузы, странным голосом).Что ты сказал, Джонни?
Джонни (спокойно).Я спросил, какое вознаграждение назначили за твою голову?
Она молчит, уставившись на него.
Не важно. (Он подходит к двери, открывает ее, кричит.)Миссис Моноген! Пойдите сюда!
Кэй Гонда.Что ты делаешь?
Он не отвечает и не смотрит на нее. Миссис Моноген шаркающими шагами поднимается по лестнице и появляется в дверях.
Миссис Моноген (сердито).Чего надо?
Джонни.Миссис Моноген, слушайте внимательно. Спуститесь к своему телефону. Вызовите полицию. Скажите им, чтобы скорее приехали. Скажите, Кэй Гонда здесь. Вы поняли? Кэй Гонда.Ну, поспешите.
Миссис Моноген (ошеломленно).Да, сэр… (Быстро уходит.)
Джонни закрывает дверь, поворачивается к Кэй Гонде. Она бросается к двери. Между ними стол. Он открывает ящик, достает пистолет и наводит на нее.
Джонни.Стой на месте.
Она не двигается. Он возвращается к двери и запирает ее. Она вдруг как-то поникает, продолжая стоять.
Кэй Гонда (не глядя на него, ровным безжизненным голосом).Убери его. Я не буду пытаться сбежать.
Он сует пистолет в карман и стоит, глядя на дверь. Она садится спиной к нему.
Джонни (быстро).У нас осталось около трех минут. Я теперь думаю о том, что с нами ничего не случалось и не случится. Минуту назад мир остановился, и он будет неподвижен еще три минуты. Но это – этот перерыв наш. Ты здесь. Я смотрю на тебя. Я увидел твои глаза и всю правду, доступную людям.
Она роняет голову на руки.
Прямо сейчас на земле нет других людей. Только ты и я. Нет ничего, кроме мира, в котором мы живем. Один раз вдохнуть этот воздух, двигаться, слышать свой собственный голос не отвратительным и не страдающим… Я никогда не знал благодарности. Но теперь из всех слов я хочу сказать тебе только три: я благодарю тебя. Когда уйдешь, помни, что я тебя поблагодарил. Помни, что бы ни случилось в этой комнате…
Она прячет лицо в ладони. Он молча стоит, голова откинута назад, глаза закрыты.
Слышны быстрые шаги, поднимающиеся по лестнице. Джонни и Кэй не двигаются. Громкий, энергичный стук в дверь. Джонни оборачивается, отпирает дверь и открывает ее. Входит капитан полиции, за ним два полицейских. Кэй Гонда встает, глядя на них.
