Текст книги "Измена. Цена прощения (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)
Глава 15. Тася
– Но, Таисия Михайловна… Вы же приехали!
Помощница мужа смотрит на меня так, словно я сейчас лично разорила эту фирму. Она подскакивает на ноги, метушится, подходя ближе. Прикрывает рот ладошкой, качает головой.
– Это очень-очень важно! – Зоя пытается меня убедить. – Зачем вы тогда… Без вас ничего не получится. Вы ведь уже так делали раньше, я помню.
– Зоя, я давно не погружена в дела фирмы, чтобы подписывать что-то. И раньше меня курировал Дмитрий Степанович. Почему вы не подписали всё раньше?
– Потому что на нас только подали иск. Понимаете, это ведь старые дела, уже все забыли о них, уладили. А теперь наши клиенты подали в суд, вот и мы тоже подаем, так как задержка была не по нашей вине. Дмитрий Степанович только в четверг вечером узнал.
И ничего мне не рассказал.
Я не знала ни о каких проблемах в фирме, хотя спрашивала, когда муж выглядел слишком уставшим. Но Дима, чаще всего, отмахивался, не желая беспокоить меня.
– Я подпишу это, – киваю на стопку документов, которую собрала сама. – Это копии, которые я могу сверить с оригиналом. Остальное будет подписывать мой муж.
– Но он не отвечает.
– Уверена, скоро Дима проснется и выйдет на связь.
Зоя сказала, что встреча в суде назначена вечером, поэтому я не собираюсь спешить. Последнее, что мне нужно, это влипнуть в новые неприятности с этим иском. Муж всегда учил главному правилу – не подписывать то, в чём ты сомневаешься.
Сейчас я сплошное сомнение.
– А если…
– А если мой муж не сможет, тогда я обращусь за консультацией к его отцу. Фирма ведь все ещё принадлежит ему. Если не сложно, принесешь мне ещё чаю?
Зоя кивает, явно разочарована моим отказом. В каждом её движении просачивается нервозность и нетерпение. Девушка всегда была такой, когда что-то шло не по плану. Из собранного профессионала она превращалась в суетливую перепуганную девчонку.
Чем-то Зоя до боли напоминает меня.
Я провожаю её пристальным взглядом, стараясь загасить в себе секундный всплеск сомнений. Может, Дима тоже изменял мне с ней? Раз не побоялся заводить служебный роман…
Я со всей силы сжимаю ручку, злясь на себя за эту несдержанность. Ладно, я теперь всегда сомневаюсь в муже, но Зоя ведь подобного не заслужила. Мы неплохо общались во время моей практики. Она каждый раз крестилась возле кабинета, когда Дима вызывал её к себе.
Вряд ли так поступают, кто крутят роман за закрытыми дверьми.
Через пару минут моё запястье начинает ныть от того, что я подписываю уйму бумажек. Не помню, когда в последний раз ставила так много подписей за один день. Кручусь, чтобы устроиться удобнее, делаю глоток чая. И сдаюсь на секунду.
Я откидываюсь в кожаном кресле, ощущая себя непривычно. Прикрываю глаза, словно чувствую запах мужчины, а спинка ещё нагрета его теплом.
Когда мы работали вместе – я часто оккупировала это кресло, выгоняя «большого начальника». Забиралась с ногами, сбросив туфли, и рассказывала мужу о всяких глупостях.
Я поступаю так же и сейчас, обнимая свои колени. Взгляд замирает на деревянной рамке возле компьютера. На фото – наша семья. Руслан спит, уткнувшись в мою шею. Я тоже почти засыпаю, прислонившись к плечу мужа. А тот придерживает и меня, и сына.
Комната на фоне – гостиная в нашей квартире. Я даже не помню этого снимка. Видимо, его сделали во время одного из первых визитов родителей Димы, когда я постоянно не высыпалась из-за Руслана и готова была отключиться в любом месте.
Я тянусь к рамке, крепко сжимая её. Провожу пальцами по стеклу, наслаждаясь тем, какие мы тут счастливые. Все проблемы кажутся мелкими и неважными, ведь мы вместе.
Как Дима мог вести себя так непринуждённо в этот момент, если несколькими этажами ниже его ждала любовница. Два года ждала.
А действительно ли два?
Зоя приносит мне чай, забирая грязную кружку. Кладет в черный лоток новую стопку документов, поглядывая на меня с сожалением. Господи, сколько же там всего? Даже если учесть, что половина – оригиналы, то…
– Ещё копии? – спрашиваю, получая в ответ кивок. – Всё это?
– Ну, там ещё приказ на увольнение. Дмитрий Степанович вчера сказал приготовить в срочном порядке, но был выходной…
– Приказ, значит?
– Да. О! У меня даже есть сообщение, чтобы вы не сомневались. Я понимаю, что выдернула и взвалила всё на вас… Извините, пожалуйста. Но, – девушка копается в листочках, протягивая мне нижний. – У меня есть подтверждения, что Дмитрий Степанович…
– Я подпишу это, без вопросов.
Я не вижу ничего, кроме имени. Того самого имени, что значилось в трудовой книге. Ира. Дима действительно решил уволить её, без промедлений и разговоров.
Я всегда считала, что любовницы не виноваты. Решение изменить принимает мужчина, он не козлёнок, чтобы просто увести его из семьи. В таком деле виноват тот, кто состоит в отношениях.
Но я с удовольствием ставлю размашистую подпись в приказе, вспоминая то, как Ира говорила со мной. Отдаю лист Зое, читая немое удивление в её глазах. Я сама иногда в шоке со своих поступков, но…
Лучше так, чем выдрать Ире пару клоков волос, правда?
Физическое насилие не выход, хотя в последнее время я всё чаще думаю, что если бы устроила скандал мужу сразу и отвесила несколько пощечин – мне, возможно, полегчало бы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
– Зоя, – набираю помощницу, включая компьютер мужа. – А мне нужно получить доступ к видеокамерам. Точнее, старым записям. Ты можешь попросить безопасников или кого там нужно?
– Да, но зачем вам?
– Просто.
Я не собираюсь ни перед кем отчитываться, но Зоя и не настаивает. Я ввожу пароль, с замиранием сердца ожидая – он подойдёт или нет? Раньше у нас с мужем не было секретов друг от друга, всё открыто и честно. Пароль стоял лишь для того, чтобы кто-то посторонний не залез.
Колесико на экране долго крутится, заставляя меня нервничать. А потом пароль подходит, вызывая внутри лёгкое удовлетворение. Хоть что-то не поменялось, хотя у Димы был шанс.
Я заканчиваю подписывать копии, остается несколько самых важных листков, которые я не трогаю. Хватит и того, что я немного сэкономила время для подписи. Диме осталось не так много.
Бросаю взгляд на часы – время неумолимо ползёт к обеду. Если к часу дня муж не придёт в себя, тогда я позвоню свекру. Он давно отошел от дел, но может и тряхнуть стариной, давая советы.
– Таисия Михайловна, там программисты написали, как вам найти видео. Доступ всегда был открыт.
– Спасибо, Зоя.
Я сжимаю пальцами край стола, подъезжая ближе. Щелкаю несколько раз мышкой, попадая в царство видеофайлов. Каждое длится 24 часа, файлы подписаны датой и местом.
Даю себе секундную передышку, а потом лезу в записи с пятницы. Вместо того чтобы проверить лестничные пролеты – выбираю место, где есть обзор на лифты.
С утра всё работало, а после обеда перестало. Работники жмут на кнопку, топчутся на месте, а после двигаются в сторону лестницы. Спустя полчаса – появляется бумажка на дверцах. Рассмотреть текст не получается, слишком плохое качество, но о смысле написанного я догадываюсь.
А затем я замечаю Диму, который двигается со стороны входа. Упрямо ждет лифт, пока не видит предупреждение. Я, как следопыт, открываю видео из другого ракурса – прослеживаю путь мужа.
Вот он говорит с кем-то из охраны, вот Дима выходит на лестницу. Я проверяю даже секунды на тайм коде, хотя сомневаюсь, что кто-то бы настолько заморочился с подделкой видео.
– Тась, ну прости, – доносится с динамиков компьютера искаженный голос, когда я включаю звук. – Я постараюсь раньше, хорошо?
– А я сегодня у родителей останусь, хорошо? – вспоминаю свой ответ, который, конечно же, не слышен на записи.
Мне хочется переместиться в прошлое и не дать себе соврать. Не для того, чтобы всё изменить. Лишь подготовить маленькую влюбленную дурочку к тому, что через пару часов ей растопчут сердце.
Внутри я вся соткана из горечи и боли.
Но слабо улыбаюсь, закрывая файл. Дима не врал и не придумывал, та его одышка была действительно из-за ступенек и сломанного лифта. Никаких порочных развлечений, которые нарисовала моя фантазия, не было.
Я ещё недолго мучаю себя, проверяя другие видео, другие дни. Но нигде нет доказательств интрижки мужа. Вижу его с Ирой на совещании с коллегами, но никаких лишних взглядов.
– Слушаю, – не глядя отвечаю на звонок, слишком погружена в своё исследование. Не представляю, что я хочу узнать, но остановиться не могу.
– Тая, это Мирон.
– О, привет.
– Я звоню по поводу твоей просьбы…
Заминка в голосе Шварца заставляет меня отвлечься от того, как муж вместе с Ирой выходят из офиса. В фойе нет записи звука, но я и так понимаю, что он её собирается подвезти.
Я лезу в запись звонков, проверяю время и дату видео. Вспоминаю, что было в этот день и когда муж приехал домой. Он звонил мне после, а я попросила зайти в магазин.
Прикидываю время на дорогу, радуясь тому, что Шварц неожиданно замолчал. Дарит мне необходимые секунды на то, чтобы картинка сложилась в моей голове.
Дима тогда приехал прямо домой.
Нигде не задерживался.
И даже то, что он подбросил домой Иру, ничего не значило.
Он не был с ней тогда.
Только тогда или…
– В общем, Тась… – Шварц возвращает фокус моего внимания на него.
– Мирон, если ты хочешь мне отказать – всё нормально, – убеждаю, потому что не станет мужчина замолкать просто так. – Ты не обязан.
– Нет. Я как раз таки нашел вакансию, если судить по твоему резюме. Но не знаю, насколько тебе подойдёт. Там не полный рабочий день, но нестабильный график. Так что нужно будет обсудить всё. Ты сейчас дома? Я как раз собирался заехать на обед, зайду к тебе.
– Эм, нет. Я… Не дома.
Я не собираюсь объясняться перед Мироном. А ещё меня жутко раздражает его бесцеремонность. Захотел – зашел? Даже не спрашивает на это разрешения.
– Тогда вечером, – Шварц сам принимает решение, заставляя меня закипать от злости. – Около семи. Тебе подходит?
– Я… Ладно, да, подходит.
Мне приходиться придержать свою гордость за хвост, проглатывая лишние слова. Сейчас Шварц делает мне одолжение, срываться на него будет неправильно.
Я бросаю телефон на стол, одним глотком допиваю остывший чай. Плюс – у меня может появиться работа. Минус – это работа со Шварцем, который даже коротким разговором умудряется взбесить меня.
Дыши, Тася, тебе нужна подстраховка.
За грубость начальнику никто по головке не погладит.
С Димой было намного проще, потому что он был моим мужем. Я могла закрыть дверь в кабинет и высказать то, что думаю. Особенно о его «срочных» заданиях, которые никак не вписывались по времени.
– Тебя пожалеть как жену или подчиненную? – спрашивал муж с улыбкой, привлекая к себе.
– Как жену, естественно, – фыркала я, падая в его объятия. – Начальник у меня жестокий тиран, он не умеет утешать.
А Дима утешал. Вызывая смех и новые причитания с напоминанием, что мы все ещё на работе. Шутливые, потому что мне совсем не хотелось, чтобы он останавливался.
Из мазохистских воспоминаний меня вырывает шум в коридоре. Кто-то громко ругается, даже звенит разбитая посуда. Я за секунду собираюсь, желая прекратить это. Что они здесь устроили?
– Ой, Таисия Михайловна, – Зоя едва не сталкивается в дверях со мной, так спешила в кабинет. – Я уже вызвала охрану. Кое-кто не так хорошо принял новость об увольнении.
– Так это Ира?
– Нет! – раздается визг за углом, который приближается. – Я собираюсь с ним поговорить. Нельзя просто так уволить человека! Я хочу увидеть…
Ира словно коршун врывается в приемную, застывает на месте, когда видит меня. Отбрасывает темные волосы назад с плеч, вздергивает подбородок. Смотрит на меня как победительница, приближаясь.
– Я собираюсь увидеться с Дмитрием Степановичем, – выдает с широкой улыбкой, прожигая меня злым взглядом. – Уверена, он согласится поговорить со мной.
– Сегодня я вместо него, – сглатываю, сохраняя показное спокойствие. – Есть что мне сказать?
– О, да.
– Что ж, тогда прошу. Зоя, пусть охрана ждет здесь. И аннулируйте её пропуск.
– Это уже сделано, – шепчет, пока Ира заходит в кабинет. – Поэтому и скандал. Не знаю, кто её пропустил.
– Хорошо.
Я могу это сделать. Утешаю себя, пока на негнущихся ногах двигаюсь к кабинету. Приглаживаю волосы и глубоко вдыхаю. В прошлый раз Ира застала меня врасплох, но сейчас мы на равных.
Хотя, даже не так. Сейчас у меня положение даже лучше. Я не собираюсь с ней ругаться из-за мужа. Если Дима захочет вернуться к ней – хорошо, я ведь не запрещала ему. Развод и он свободный человек.
Я спокойно дефилирую мимо притихшей девушки, усаживаясь в кресло. Чувствую себя уверенней, словно за моей спиной стоит Дима. Нашептывает слова утешения, от которых мне становится легче.
Он не предупредил Иру об увольнении.
Не обсудил с ней происходящее.
Она ничего для него не значит.
– Вы не можете меня уволить, – Ира усмехается, забрасывая ногу на ногу.
– Могу. Дима отдал распоряжение, я подписала приказ.
– И что? – девушка копошится в своей сумке, протягивая мне смятый листик. – Вы же не станете нарушать закон? Я беременна.
И справка, на которой стоит срок в семь недель, только подтверждает это. Мне хочется смять тонкий лист и отправить его в урну, но аккуратно возвращаю девушке.
Чувствую онемение всего тела, каждую клеточку покалывает.
Голова кружится, но в ней заранее возникает то, что говорит мне Ира:
– Беременна от вашего мужа, Таисия.
Глава 16.Тася
– Я ведь вас не обманывала, – Ира качает головой, поглаживает пальцами справку. – У нас с Димой любовь…
– Любимых женщин не увольняют просто так.
Вся моя уверенность рекой вытекает из тела. В голове звенит, я с трудом могу рассмотреть лицо девушки. Почему-то сейчас эта новость бьет гораздо сильнее, чем несколько дней назад.
Возможно из-за того, что теперь у Иры есть доказательства.
– Любимым и не изменяют, – возвращает шпильку, заставляя вздрогнуть. – Это недоразумение, которое мы с Димой уладим. Я надеялась, что вы отпустите его, когда всё поймёте. Зачем вам мужчина, который вас не любит?
– А вам?
Это напоминает игру в настольный теннис. Только вместо мячика – удары друг по другу. Попытка задеть, потому что сейчас моя старая мысль «любовница не виновата» не работает.
Ира прекрасно знает, что она делает, говорит. Она ворвалась в приемную, а теперь ведёт себя скромно. В холе дома рассказывала об их любви, а в квартире вела себя нагло.
Девушка играет, подбирая разное поведение… Зачем-то. Словно если она попросит с мягкой улыбкой на лице, то я перестану хвататься за мужа. Только это ведь не я бегаю за Димой, а он за мной.
Не знает…
Ничего она не знает. Ни обо мне, ни о нашем браке. Даже такую мелочь не узнала, как то, что мне не нужен нелюбящий муж!
Не нужен муж, который любит меня недостаточно сильно, чтобы хранить верность. Выбирать меня раз за разом среди всех других, как я выбирала его. Который даже после всего не может оградить меня от грязи, которую Ира приносит с собой.
– Сколько вы там встречались?
Я спрашиваю, кручу между пальцев ручку. Это успокаивает. Мой подарок Диме на какой-то праздник. Брендовая ручка с гравировкой, которой он всегда подписывал документы.
Каждый раз, когда я видела мужа с подарком, чувствовала прилив счастья и любви. Сейчас это превращается в своеобразный талисман, который не позволяет мне сорваться.
Слушать.
Думать.
Не пускать боль глубже, позволяя чувствам охватить меня. Нет, я так уже делала. Была разбита, раздавлена чужой историей. И у меня будет время после дать волю эмоциям.
Не сейчас.
– Два года, – Ира отвечает, не раздумывая. – Дима жалел вас и…
– Это я уже слышала.
Я отмахиваюсь, переходя на «ты». А слова про жалость всё равно бьют так сильно, что сердце пропускает удар. Хоть тысячу раз Ира это повторит, но легче не станет.
Наверное, нет ничего хуже для влюбленной женщины – узнать, что для мужа ты не важна. Лучше бы прямой разговор, развод по-тихому. Честнее было бы.
– Жалел меня беременную, жалел с ребенком, – перечисляю, сохраняя беспристрастную маску на лице.
Я сама загоняю иголки под кожу, каждым словом всё глубже. Но это та рана, которую нужно очистить и зашить. И интуиция подсказывает мне, что разговор с Ирой поможет быстрее, чем оправдания Димы.
– Только не понимаю, почему он жалел меня ещё один год до этого, – постукиваю пальцами по подбородку, словно пытаюсь сложить два и два. – Или это он заранее?
– Не понимаю, почему вы спрашиваете меня об этом! Я не обязана оправдываться.
– Но почему-то ты ходишь разговаривать ко мне о том, чтобы я отпустила. С этим, – киваю на справку. – Обращайся напрямую к Диме. Мне всё равно от кого ты там беременна.
Не всё равно.
Ни капли!
Даже после мыслей о том, что я не вернусь к мужу. После моих слов о разводе – мне не всё равно. Мне больно так, что хочется уткнуться лицом в подушку и рыдать. Оплакивать свою любовь, свою веру. Разрушенные мечты. Захлебнуться теми чувствами, что Дима завёл семью на стороне.
Вот только это, понимаю, преждевременно.
Глушу вулкан эмоций, напоминая, что у слов Иры нет никого подтверждения. Я не верю ей, не верю собственному мужу. Господи, я сейчас никому не верю.
Но всё услышанное нужно воспринимать с холодной головой.
И страдать из-за слов девушки, которую я даже не знаю, больше себе не позволю.
– Ты сейчас другая, – Ира растягивает красные губы в хищной улыбке, отбрасывая формальности. – Стала уверена, что он не бросит тебя? Только он уйдёт, ко мне уйдёт. Дима не бросит меня с ребенком.
– Если ребенок его, – говорю то, что думаю. – Кто знает, с кем ещё у тебя «любовь». Но, повторюсь, ваша интрижка это не моё…
– У нас любовь! У нас не обычная интрижка!
Девушка срывается на крик, заставляя меня поморщится. Ира вскакивает со стула, бьет ладонями по столу. Её взгляд горит яростью, вся показательная доброжелательность исчезает.
– Слышишь меня? Мы давно вместе! Это он тебе сказал, что ничего серьезного? А ты на это посмотри!
Ира пугает меня в этот момент, напоминая сумасшедшую. Стучит пальцами по телефону, едва не роняет его несколько раз. А я тянусь к своему мобильнику, готовясь в любую секунду набрать Зою и охрану.
Кто знает, что ей взбредет в голову?
Я совсем не ожидала, что Ира сейчас превратится в истеричку, хотя слышала её крики в коридоре. Словно совершенно другой человек сейчас передо мной.
– Видишь?! – сует мне открытую фотографию с победной улыбкой. – Я с ним давно.
Давно – соглашаюсь кивком.
На снимке Дима приобнимает девушку за талию, та смотрит на него, пальцами касаясь платка в нагрудном кармане. Обычные коллеги так не обнимаются. А даже если поверить, что это случайный снимок, то одна маленькая деталь всё портить.
Детали всегда ломают любую ложь.
Серебряный зажим для галстука мужа – тоже мой подарок. Выбранный с особенной тщательностью на нашу первую годовщину. Дима бережно хранил его, пока где-то не потерял на одной из встреч.
За несколько недель до того, как я забеременела.
Лицо обжигает от понимания, что это старая фотография. Они были знакомы раньше, они виделись до моей беременности. Все убеждения Димы оказались новой порцией лжи.
– Хорошо, – во рту сухо, каждая буква царапает горло. – Хорошо, – повторяю глухо, не зная, что ещё сказать. – В любом случае, это ничего не меняет. Ира, покинь мой кабинет, разговор закончен.
– Я не уйду. Уволить вы меня не можете! И я хочу видеть Диму!
– Дмитрия Степановича, – поправляю, поднимаюсь на ноги. – Раз тебе так нужна работа, думаю, деловой этикет ты знаешь. А теперь, прости, мне нужно ехать. Всего хорошего.
Последняя фраза звучит проклятием, но Ира покидает кабинет. Такая же собранная, как и заходила сюда. А я чувствую себя выжатой и выпотрошенной. Падаю в кресло, пряча лицо в ладонях.
Господи.
Сколько ещё раз меня жизнь ударит по лицу, когда я смогу оставить это всё позади?
– Таисия Михайловна, вы… Вы плачете?
– Нет, – давлю горький смех, перевожу взгляд на Зою. – Нет, я… Всё в порядке.
Просто где-то в глубине души я начала сомневаться, хотела верить словам мужа. Слушала его доказательства, сама эти видео глупые искала. Как детектив – по ниточке вытаскивала факты.
Ошибка, случайная измена, муж не предавал меня раз за разом…
Глупышка – действительно. Дима выбрал самое удачное прозвище для меня, если я так по-дурацки повелась на его слова. Не заметила, что столько времени мой муж больше не мой.
– Ира сказала, что вы её не увольняете, – Зоя хмурится, возвращая меня к насущным проблемам. – Это правда?
– Это вам скажет Дмитрий Степанович. Пока…
Я задумываюсь, пытаясь придумать выход. Муж в таком разбирается, я никогда не принимала серьезных решений, не та должность. Уволить беременную нельзя, а с исключениями юристы должны разбираться.
Если Дима все ещё будет этого хотеть.
– Не давайте ей пока никаких заданий, закройте доступ до базы и всё в этом духе, – выдыхаю, находя самый простой вариант. – Пусть сидит на своем рабочем месте и ничего не делает. Пока так, дальше уже не я буду разбираться.
– А с иском что?
– Копии я подписала, остальное не ко мне. Я…
Давлю пальцами на виски, слишком много сгрузила на себя. Головная боль разрастается, обжигает приливами тепла. Хочется скорее поехать к Руслану, а после – домой.
Я сомневаюсь, стоит ли забирать документы из офиса, но после решаю, что это больше не моя проблема. Хватит. Прощаюсь с Зоей, ощущая пустоту внутри.
Тот зажим для галстука стоит перед глазами, как и счастливая улыбка мужа.
– Не работает, – рядом с лифтом тормозит незнакомая девушка, когда я прождала его несколько минут. – Это постоянная проблема здесь. Если кнопка не загорается красным, тогда нужно идти пешком.
– Постоянная?
– На прошлой неделе пару раз ломался, – пожимает плечами, достает из большой сумки балетки. Бросает их на пол, меня каблуки на удобную обувь. Продуманно. – Я могу подсказать, где лестница…
– Не нужно, я знаю. Но спасибо за предложение.
Я провожаю девушку взглядом, прислоняясь к холодным металлическим створкам лифта. Значит, действительно часто ломается? Жаль, что мне это уже не важно.
Я выхожу на лестничный пролет, начиная проверять карманы пальто. Телефон вибрирует, не останавливаясь. Я малодушно зависаю, когда понимаю, что это муж. Проснулся? В порядке?
Но после сбрасываю звонок, не в силах с ним разговаривать. Я обещала себе не устраивать скандалов, а сейчас мне хочется лишь кричать так сильно, чтобы уши закладывало.
Пять этажей вниз – телефон не замолкает.
– Хватит, – не выдерживаю, отвечая. – Прекрати мне наяривать.
– Вы в порядке?
– Мы… Что?
– Ты? Рус? С вами всё в порядке? Я только проснулся, ничерта не соображаю, – его речь заторможена, тихая. Мне приходится остановиться и дышать через раз, чтобы разобрать. – Вы дома? У тебя же ничего не нашли при обследовании?
– Нет. Тебе врачи ничего не сказали?
– Я их еще не видел. Наверное. Утром кто-то приходил, но черт его знает. Как там Рус…
– Рус? Чудесно. Я не… Дим, я не могу разговаривать с тобой сейчас. Набери Иру, уверена, она будет рада.
– Да при чем тут она?! Сколько раз мне нужно повторить, чтобы ты услышала меня. Ира – случайность, одна ошибка. Тась…
Он так легко врёт, голос пропитан искренностью и сожалением, моё имя наполнено теплотой. Словно муж действительно имеет это ввиду. Давит и давит своим напором, пока я не ломаюсь.
Я пытаюсь спокойно сказать, что видела их фотографию, но меня заносит. Слова сами льются, факты вперемешку с чувствами. Один длинный день, который даже не подошел к обеду, я вываливаю бесконечным потоком слов.
Замолкаю, набирая побольше воздуха, и снова говорю. Про всё, что произошло, потому что не могу больше держать это в себе. К черту интриги и скрытность, пусть Дима знает, что я в курсе всего.
– Тась, у меня в голове вата. Я не могу понять при чём к нашему браку зажим, иск и лифт. Где ты увидела беременную, и кто принес тебе подписи?
– Ира твоя беременная!
После этого повисает мучительная немая пауза. Я топчусь на месте в ожидании ответа мужа. Что он придумает теперь? Или, может, я заслужила знать правду?
На языке вертится саркастичное «поздравляю» и уставшее «катись к черту, Немцов», но я молчу. Не собираюсь первой нарушать тишину, очередь Димы что-то говорить.
– Беременна? О, – муж выдыхает спустя минуту. – Это хорошо.
