Текст книги "Наследник Буйного (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
Соавторы: Джулия Ромуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Глава 7
Хриплые нотки в голосе ложатся лезвием на кожу. До нутра ранят, а это рваное "кукла" коротит проводки в голове.
Мои ногти царапают дверной косяк. Впиваюсь, стараясь устоять на ногах. Мой мир шататься начинает.
– Твоего удода тут нет, - чеканит. – Я за него побуду. Подходит?
Голос доносится словно издалека. Моё сердце так сильно колотится, что заглушает любые другие звуки. Я словно… Я брежу. Я сознание потеряла? Эмир мне снова снится? Он не может здесь быть.
Я впиваюсь в него взглядом. Изучаю. Пусть это сон – всё равно не могу отвернуться. Жадно рассматриваю. Эмир не такой, каким я его запомнила. Более крупный, мощный. Его тело даже под костюмом – точёный гранит. Чуть старше. Морщинки сильнее во время того, как мужчина хмурится. А щетина гуще, темнее.
Эмир сжимает челюсть, наблюдая за моей реакцией. Желваки играют. А я замечаю то, чего не было раньше. Грубый шрам на лице. Справа. Как от ожога. Словно огонь поцеловал его кожу, оставив отметину.
– Ты не можешь, - хриплю, обхватывая пальцами горло, - не можешь здесь быть. Ты же…
– Злата.
Я жмурюсь, слыша своё имя. Будто кислотой на сердце брызгают. Роковые капельки прижигают.
Ноги подкашиваются, я медленно оседаю вниз. Мотаю головой, ладони вперёд выставляю. Не позволяю Эмиру приблизиться. Но он игнорирует. Конечно. Даже призраком мужчина не слушается. Надвигается на меня грозной скалой. Всё? Моя кукушка улетела, хлопая крылышками? Или это я… Того? Отправилась в загробную жизнь, где меня Буйный встречает?
Конечно. Почти логично. Такой хороший день не мог быть взаправду. Работа, аванс, квартира… Это всё фантазия? Бред? А я где-то под автобус попала. Отвезла детей, спешила и…
– Мне нельзя умирать. У меня дети.
Я зажимаю рот ладонями, притягивая к себе колени. А Эмир резко останавливается. Будто врезался в стену. Тормозит. Его глаза темнеют. Лицо искажается, будто от гримасы боли. Или это я уже плакать начинаю? Я ничего не понимаю. Невозможно. Просто не может быть такого, чтобы…
– Кукла, ты ёбнулась? – Рычание эхом отскакивает от стен. – Какое нахрен умирать? Я тебя не трону.
– Конечно, не тронешь, - я отрешённо киваю. – Ты не можешь тронуть, ведь ты мёртв. Ты умер, и ты… Т-ты… За мной пришёл? - Я всхлипываю, снова и снова. Сильнее зажимаю рот ладонями, но рыдания прорываются наружу. Меня колотит, эмоции пика достигают. Взрываются бомбами, оседая радиоактивной пыли. Внутри я – сплошной крик. Боли, непонимания.
– Кукла, блядь. - Выдыхает рвано, присаживаясь рядом.
Я пытаюсь его оттолкнуть. И притянуть обратно. Касаюсь. Ошпариваюсь о горячую кожу. Пальцы словно прилипают к коже мужчины.
– Злата, посмотри на меня.
Я пытаюсь, но ничего за слезами не видно. Осознать не получается. Всё в какой-то дымке.
Эмир матерится, с силой обхватывает моё запястье. Тянет к себе. Моя ладонь прижимается к его груди.
– Чувствуешь?! – Мужчина чуть встряхивает меня.
– Бьётся. - Я выдыхаю поражённо, чувствуя пульс пальцами. Там за рёбрами – сердце бьётся. Гудит. – Живой… Я всхлипываю, прижимаясь к мужчине. Ничего не могу с собой поделать. Пальцы мне не подчиняются. Надавливаю чуть сильнее. Пульс вибрирует на кончиках пальцев. Веду дальше. Я не могу остановиться. Дорвалась, а теперь должна каждую секунду касаться. Широких напряжённых плеч. Мощной шеи. Там венка выступает. Поглаживаю её, про себя отсчитываю удары сердца. А щетина всё такая же жёсткая и колючая. Как я и помнила.
Касаюсь огрубевшей коже на лице, из-за чего Эмир дёргается. Но я не отстраняюсь. Продолжаю ощупывать его. Мне надо... Я же оплакивала его. Я бы на кладбище рядом легла, если бы не ребёнок. Меня будто в той же машине взорвало! И я горела. Все эти года горела. А вот он. Теперь рядом. Только почему легче не становится? Почему под кожей свербит сильнее прежнего?
– Живой. - Повторяю, не в силах поверить.
Встречаюсь с тёмными омутами. Пытаюсь прочитать там ответы на все вопросы.
Я была на похоронах. Я видела, как гроб опускали в сырую землю. Я четыре года по ночам оплакивала мужчину, который когда-то для меня стал всем. Видела его во всех. Искала. Я думала, что схожу с ума. Особенно в последние дни, когда его призрак следом за мной крался.
Я медленно прихожу в себя. Отшатываюсь, осознавая происходящее. Слёзы мгновенно высыхают, а дыра в груди лишь становится больше. А Эмир… Четыре года он жил спокойно, пока я оплакивала его. Жила на автомате. Только потому, что надо, а не хочется. Живой?! Так я это исправлю! Сделаю так, чтобы место на кладбище не простаивало. Я думала, что он погиб! Я верила в это. А Эмир продолжал жить, вдали от меня. Он… Получается, он бросил меня? Самим жестоким способом?
На смену горечи приходит ярость. Красными вспышками затмевает всё прошлое. Оставляет лишь одно желание - разобраться с Эмиром за ту боль, что он мне причинил. Взрыв его не убил, а я смогу!
Внутри как будто что-то взрывается. Сильное. Яркое. На осколки мелкие разлетается, и каждый из них в меня впивается, ранки создавая.
Я провожу рукой по его щеке. Глазами, полными слёз, скольжу по каждому миллиметру его кожи. А после замахиваюсь и отвешиваю звонкую пощёчину. Сильную. Настолько, что гул в ушах стоит и ладонь вибрирует от удара.
- Блядь, кукла! Ты охуела?! - Эмир рычит, кулаком в стену врезает. Потому что я по шраму ударила. По самому больному. Как он. Учусь у лучших.
— Это ты охуел! - Рявкаю в ответ. За стену придерживаюсь, потому что ноги всё ещё дрожат. Хрипло вдыхаю. Слёзы по щекам градом скачут. Я ртом воздух хватаю, а всё равно задыхаюсь. Лёгкие огнём обжигает, в пепел превращаются. И я этим пеплом давлюсь.
- Кукла, блядь!
Удар за ударом. В стену. Колотит. Костяшки в кровь разбивает. Значит, больно. Это хорошо. Это самое малое, что я сейчас хочу ему причинить.
- Что ты делаешь в офисе моего мужа? - Голос всё ещё подрагивает. Глаза слезами застелены. Я мало сейчас соображаю. Лёша что-то говорил про отдать бизнес. Про то, что его бандиты вынуждают... Что меня хотели... Я перевожу взгляд на Буйного. Это он так пытался...
- Нет твоего ушлёпка здесь. Проебал он свой бизнес. Расстроена?
В каждом его слове фонит ярость. Он как будто каждым из них хочет мне боль причинить.
- Ты помог, чтобы он бизнес потерял?
Буйный ко мне не прикасается. Смотрит только. А у меня ощущение, что он уже пальцы на горле сжал. Жизни меня лишает. Опять.
- Ты хули так паришься? Доля твоя есть? - Рявкает, рукой по лицу проводит в месте, где я ударила. Нервно к столу отходит.
- Я слышала, что с того света отправляют за грехи спрашивать. Но думала, что тебе должность получше организуют. - Впиваюсь в него взглядом. Во мне сейчас ярким огнём ярость горит. Я хочу все её на Эмира выплеснуть. Столько лет страданий... Я его оплакивала. Землю на могилу бросала. Я чуть рядом с его гробом не легла. Если бы не Мир, точно бы легла. А он живее всех живых, ублюдок!
- Кукла... - Он кривится: мои слова не нравятся. А меня разрывает, и я не знаю, как это всё остановить. Эмоции буквально рвут на куски.
- Сейчас я выйду за дверь, - произношу хрипло, - и мы сделаем вид, что всё, что я здесь увидела, плод моего больного воображения. Я больше никогда сюда не приду. А ты не станешь лезть в мою счастливую жизнь.
Отступаю. К двери. Это самый лучший выход. Для меня. Для Мира. Для моей психики.
- И сделаем вид, что мальчишка, которого ты родила, не мой? - Рявкает, в секунду возле меня оказывается. За плечи хватает, к себе притягивает.
Вздрагиваю, потому что меня как будто кипятком ошпаривают. Кожа волдырями покрывается под его горячими пальцами. Он словами о сыне меня на живую вспарывает. Всё, что я могу, это головой отрицательно махнуть.
— Это ведь мой сын? - Произносит тот, кого я считала умершим. Ещё немного, и меня в дурку повезут.
- Нет, - шепчу, пока он лишь сильнее меня сжимает. - Нет! Он не твой. Я замужем давно. - Хриплю. Язык практически не слушается. Он не может знать... Не может. Иначе появился бы давно. Случайно увидел? Марат сказал про мальчика? И Эмир вдруг решил... Но Марат давно знает про ребёнка!
— Это фиктивный брак, я знаю. Ты всё это специально разыграла. Ты додика своего к себе и на пушечный выстрел не подпускаешь. Единственное, что он сделать может, это ногу твою лизнуть, и то если успеет.
- Смотри, как у тебя с твоей больной фантазией всё складно выходит. Я сейчас уйду, а ты продолжай верить во всё это.
Пытаюсь вырваться, но он не отпускает. - Ты ещё не усекла? Я знаю, что пацан мой. Тест ДНК сделали. У тебя не выйдет, кукла. ЭТО. МОЙ. РЕБЁНОК. И я хочу с ним познакомиться.
Каждое его слово по натянутым нервам бьёт. Кислорода лишает.
Я руку вырываю и снова залепляю по его шраму. Только в этот раз сильнее. Я ладонь даже не чувствую. Эмир матами взрывается. Снова стену бьёт кулаком. А я как будто страх потеряла. Потому что он о малыше моем заговорил. О моём. И только моем. Я скрывала ребёнка столько лет, боясь, что нас найдут. И сейчас ничего не изменилось. Вместе с Буйным возвращаются и проблемы. Опасность. А я должна защитить своего малыша любым способом.
Подхожу вплотную.
- В следующий раз я не по шраму ударю. Ты и на пушечный выстрел к моему сыну не подойдёшь. Возвращайся, откуда пришёл!
Глава 8
– Девушка, вам плохо?
Я мотаю головой. Стараюсь поскорее избавиться от бдительного прохожего.
Я прислоняюсь плечом к стене здания, пытаюсь дышать. Но тёплый воздух делает лишь хуже. Подогревает бурлящие эмоции внутри. Точно. Это всё от погоды. Духота убивает меня. Мне поэтому так плохо, и двигаться не могу. Причина не в том, что прошло в офисе моего мужа.
Меня накрыло, едва я успела выйти из здания. Даже до такси не добралась, просто замерла. Злость и собранность растворились, улетели в чёрную дыру. А та всё растёт и растёт в груди. Вибрирует.
Живой. Живой. Живой. Это проносится в голове раз за разом. Я знаю, что видела. Пальцы до сих пор ощущают тепло мужчины и жёсткость его щетины. Ладонь подрагивает после двух пощёчин. О них я не жалею! Надо было ещё разок ударить. Вот только… От этого лучше не становится. Мне так плохо, что хочется просто свалиться вниз. Сидеть на асфальте, не двигаться. Настолько хреново было лишь раз. Когда я узнала о смерти Эмира.
Я скорбела, а он – развлекался себе. Жил прекрасно, ни о чём не думал. А теперь смеет мне про сына говорить? Нет уж, Эмир. От сына ты заочно отказался, когда решил разыграть свою смерть. Я готова понять то, что это нужно было для дела. Заставить врага успокоиться, не взрывать очередную машину. Но он мог сказать мне. Он был обязан это сделать. Закончить всё по-человечески, а не оставить меня загибаться. А теперь он что? Резко вернулся в мою жизнь? Ещё и права хочет качать? Черта с два!
Вспышка свирепости импульсами проходит по нервам, заставляя прийти себя. Сабуров может этим тестом ДНК подавиться. Всё, что ему остаётся. Я не подпущу его к сыну. Никогда.
Стараясь ухватиться за воинственный настрой, я вызываю себе такси. Через стекло поглядываю назад. Я хочу убедиться, что никто не преследует. Если Эмир подумает ехать следом… Клянусь, я найду как сделать взрывчатку. Я страдала четыре года. Так что я могу так шутить. И не только шутить.
– Мама! - Мир срывается ко мне, когда я врываюсь в детский сад. Их группа как раз на прогулке. Сын спешит ко мне, перебирая ножками. – Ты лано, – хмурится малыш.
– Сегодня пойдём раньше домой, – мягко объясняю я. – Заберём Катюшу и… Устроим вечер сладостей?
– Сладкое? Да-да!
Хотя лично мне понадобится полусладкое. Или ещё что покрепче. Иначе сознание просто взорвётся.
Я собираю сына. Не могу оставить его ни на минуту дольше. Боюсь, что Сабуров что-то выкинет. Хочется поскорее убраться. Спрятаться где-то на время. Затаиться. Но впереди выходные. Может, действительно куда-то уехать?
В школе я иду прямо к классной руководительнице Кати. Отпрашиваю её с оставшихся уроков. Хотя сестра не выглядит очень радостной. Скорее настороженно относится к внезапному выходному.
– Что случилось? – Моя маленькая сестрёнка сразу всё понимает.
– Вечев сладостей, – радостно оповещает Мир.
– Да? А повод?
– Повод? – Я сглатываю. Удобнее перехватываю сына, подумывая над ответом. – А мы переезжаем сегодня.
– Зачем? – Пришло время жить отдельно от Лёши.
Это заставляет Катюшу повеселеть. Лёша всегда к ней хорошо относился, и она не была совсем уж против. Просто… Она всё ещё хранит детскую верность дяде Эмиру. Интересно, что скажет сестра, когда узнает правду?
Тогда Буйному придётся бояться не только меня. По крайней мере, я надеюсь, что сестра не примет чужую сторону. Хотя она так обожала Эмира… Я мотаю головой. Запрещаю себе об этом думать. Ничего не будет. Я на пушечный выстрел не подпущу Буйного к детям. Нечего. Побыла я девочкой бандита, хватит с меня. Мне нужна спокойная и надёжная жизнь. Я не позволю втянуть детей в новую опасность.
Домой я захожу с тревогой, но Лёши там нет. Мы с детьми начинаем паковать вещи.
Мир деловито складывает игрушки в сумку, Катя – ответственно пакует свои вещи и учебники. Я хочу поскорее съехать. Для этого пришлось переплатить за аренду, но сейчас мне всё равно. Хочется хотя бы с Лёшей всё решить.
Во мне просыпается девятнадцатилетняя Злата. Нашёптывает, что нам о
Буйном надо беспокоиться. И можно сбежать… Я отмахиваюсь. Буйный при желании меня везде найдёт. Нет, тут другая тактика нужна. Сделать так, чтобы он сам сбежал. И не смел больше приближаться.
Меня разрывает на две части. Я рада, что Эмир жив. Он в порядке! Он жив, понимаете?! И это… Это невероятно. Но при этом мне больно. Я зла. Я хочу ещё раз заехать по его наглой роже! Имеет же совесть появляться и что-то требовать.
– А есть ещё чемодан? – Ко мне заглядывает Катюша. – А то всё не помещается.
– Сейчас что-то придумаем. - Я не могу свою трёхлетнюю жизнь упаковать в несколько сумок. Я заберу остальные вещи потом. Надеюсь, Лёша не покажет себя в этом случае как негодяй. Но самое важное нужно забрать сейчас.
Я аккуратно упаковываю все документы, вызываю такси. Я спускаю первые сумки, пока Катюша присматривает за Миром. После мы все вместе выходим.
Я ещё раз оборачиваюсь. Я прожила в этой квартире так долго, а теперь всё закончилось.
– Ой! – Сестра спохватывается в подъезде. – Я забыла свой телефон. Я мигом.
– Беги. - Отправляю её, а сама выхожу на улицу.
Сын хватается за мою руку, дёргает, что-то хочет рассказать. А я не замечаю этого. Вовсю смотрю на крупных мужчин, обступивших моё такси. Они о чём-то толкуют с водителем. Желудок в комочек сжимается, когда я вижу виновника этого налёта. Эмир, собственной персоной, направляется прямиком ко мне.
Внутри всё холодеет. Руку сына сильнее сжимаю. Как у него совести хватило?! Вот так прийти, когда я с ребёнком!
Мир уже во всю головой вертит. Рассматривает громил этих однотипных. Буйный своим привычкам не изменяет. Огромные качки, без капли интеллекта в глазах. Главное, чтобы громилами были. Пускай хоть кто-то к моим детям рискнёт дотронуться. Я клянусь, я машины подорву.
- Мама, это тот дядя! - Мир начинает меня за руку дёргать. Сам подпрыгивает, потому что я не реагирую. На Эмира смотрю и взглядом проклинаю. Он ведь не рискнёт, правда? Вот так к сыну подойти. - Мам! - Мир снова дёргает.
- Что, малыш? - Как будто из транса выхожу, на сына быстро смотрю. У него щёчки порозовели, пыхтит, требует, чтобы я внимательно слушала.
— Это тот дядя, котолого я видел! Не показалось!
Хмурюсь, до меня медленно смысл его слов доходит. Тот дядя. Не показалось. Внутри всё сжимается и от ярости горит. Это он тогда следил за нами?! Совсем мозгами тронулся, ребёнка пугать?!
- Отошли! - Произношу громилам, что ближе приближаются. На Эмира смотрю предупреждающе. Я же могу фаер-шоу устроить, ты знаешь.
Буйный одним движением руки приказ отдаёт громилам: на месте стоять.
- Малыш, пошли я тебя в машину посажу, а сама с дядей поговорю. - Произношу громко, чтобы Эмир услышал. Ребёнок не будет при нашем разговоре присутствовать. И нужно как можно скорее эту проблему решить: Катюша из подъезда выбежит с секунды на секунду. А она Эмира похоронила вместе со мной. Нельзя, чтобы она видела.
- Мам, со мной садись, - Мир меня за руку тянет, не хочет отпускать.
- Малыш, я очень быстро, это мой знакомый, не переживай, - целую сына в щеку, но по его нахмуренному взгляду видно, что Миру это не нравится. Он готов в любую секунду броситься меня защищать. Но, в конце концов, согласно кивает и отпускает меня.
Я прошу таксиста подождать немного, обещаю, что заплачу двойную цену. Захлопываю дверцу такси и, глубоко вдохнув, к Буйному иду.
- Далеко собралась? - Эмир на машину кивает, скалится.
Господи, а я до сих пор привыкнуть не могу, что правда его вживую вижу. Что с ума не сошла.
- Тебе мало было? Ты за добавкой приехал?! - Подхожу вплотную, весь страх ярость перекрывает. Я очень сильно злая. Сама не знаю, на что способна в эту секунду.
- Не дерзи, кукла, знаешь ведь, что я и по-другому вопросы решать умею. - Угрожающе в ответ произносит.
- Кукла умерла, на кладбище осталась, в могилу с пустым гробом легла, - в ответ шиплю, - нет больше твоей куклы, понял? Не смей в мою жизнь вот так врываться, Эмир. Права не имеешь. И громил своих отзывай или ты правда решил психику ребёнку расшатать?
- Про права поговорим, кукла?! - Игнорирует мои слова, вплотную подходит. Горячим дыханием обжигает. - Ты сына моего увезти собралась, съебаться, а я смотреть должен?
Зубами скриплю. Мне много что есть ему сказать, но я про Катюшу помню. Её психика такой встречи точно не выдержит. Нужно быстрее всё это сворачивать.
- Мы на другую квартиру жить переезжаем, никуда я не собралась уезжать.
- От еблана своего переезжаешь? - Криво усмехается.
- Не твоё дело, - в ответ отрезаю, - убери громил, они Мира пугают.
- Я познакомиться с сыном хочу, или с твоего одобрения, или сам всё устрою.
Пальцы до хруста в кулаки сжимаю. Ненавижу! Готова лицо его ногтями исполосовать. Прямо здесь и сейчас. Он во мне ужасные инстинкты пробуждает.
- Не советую без моего одобрения что-то делать, - в ответ хриплю, - Богом клянусь, у тебя случайно сгорит всё, что имеешь. - Открыто угрожаю, в глаза его воинственно смотрю.
- Угрожаешь, кукла? - Он руку протягивает, притронуться ко мне хочет, но тут же назад отступаю. Не позволяю.
- Предупреждаю, Эмир. Хочешь поговорить? Встретимся завтра, вдвоём, обсудим. Сейчас Катя выйдет, ты для неё в могиле лежишь, так что уйди. Не усложняй всё ещё больше.
Кривится, вена на виске вздувается. Не нравятся мои слова. И уходить не хочет. Но всё-таки отступает.
- Я позвоню завтра и скажу место, куда прийти. Без выебонов, Злата, ты же знаешь, как я на них реагирую.
Глава 9
Катюша с интересом обживается в новой квартире. Сосредоточенно свои вещи расставляет. Мир тоже привыкнуть пытается. Мой любопытный сынишка всё осматривает. Под диван заглядывает, кивает важно. Мол, всё спокойно, мам, паук тебя не обидит. А я на этом стареньком диване и сижу. Пытаюсь в себя прийти. Эмир своим появлением всё внутри перевернул. Разворошил. Разорвал противоречивыми ощущениями. Мне его обнять хочется. И придушить в то же время. Будто стирает весь мой опыт прожитых лет, превращает в малолетку эмоциональную. Которая только чувствами жила. И чудила из-за них же. Я ведь до Сабурова и не была такой невезучей! Ничего не сжигала, в неприятности не вляпывалась. Скромно жила. А как встретила… Так и понеслись приключения. И поступки глупые… Забавно, что после "смерти" Эмира я больше ничего не сжигала. Словно меня просто выжгло, ни искры не осталось.
Я рада, что он живой. Он же… Живой, это хорошо. А вот то, что так бесцеремонно решил в мою жизнь вернуться, это ужасно. Он не имеет права! Хотел бы – объявился бы раньше. А его оправдания меня не интересуют.
Злость клокочет внутри. Лавой обжигает самосохранение. И мне нужно хоть кому-то рассказать! Пожаловаться на всю эту хрень. Чтобы не только я Эмира козлом назвала. Пальцы сами по себе набирают сообщение подруге. Алиса такая, что… С неё станется самой киллера найти. Чтобы не зря могила пропадала.
"Этот ублюдок живой!"
Я стираю сообщение сразу же, вздыхаю тяжело. Пишу другое:
"Люди таки воскресают. Угадаешь кто?"
Палец подрагивает, зависая над кнопкой отправления. Но я блокирую телефон, отбрасывая подальше. Успокаиваю себя. Нет, я не могу написать Алисе. У неё и без меня хватает проблем сейчас. И так она из-за меня и Буйного достаточно настрадалась.
Просто часто дышу. Думаю.
– А дядя пийдёт? – Хлопает глазками сын. – Большой.
– Большой? – Катя хихикает.
– Такой… Уууу…
– Катюш… - Я со вздохом зову сестру. Оставляю сына играться, а сама увожу Катюшу в её спальню.
Нам нужно всё обсудить. Я обязана найти в себе силы и рассказать про чудесное воскрешение Эмира. Я не хочу, чтобы он моей малышке психику поломал. У сестры и так тяжёлое детство. Она едва в себя пришла! Мама не боролась за неё при разводе, оставила с отцом. А тот спился и попал в тюрьму, Катюша чуть в детдом не отправилась. И по Эмиру скучает вечно. Первое время она тоже плакала постоянно во сне. А тут оживать начала. Если она без подготовки Буйного увидит… Она же не справится!
– Катюш, у меня к тебе разговор как к взрослой, - я аккуратно подбираю слова. – Послушаешь меня?
– Надо с Миром посидеть? – Улыбается сестра.
– Нет. Я сегодня кое-что узнала. Перед тем как тебя забрала из школы. Не было времени рассказать. - Я проговариваю это с волнением. Чтобы Катюша не решила, что я скрывала что-то или обманывала.
– И иногда… Люди, которым мы доверяем, они могут обмануть нас.
– Тебя дядя Лёша обманул? – Хмурится серьёзно. Воинственно смотрит. – Да?!
– Нет. Другой человек. Он обманывал меня четыре года. Не только меня. Я хочу, чтобы ты знала – это не твоя вина. Просто некоторые люди обманывают из-за своих мотивов. И мы не можем на это повлиять. - Мой голос дрожит. Всё стягивает внутри, холодом обжигает. Я не знаю, как подготовить сестру. Катюша переживала, что вдруг она виновата? Просила Эмира прекратить страшные игры (стрельбу и взрывы). А он не смог. Погиб. Боюсь, как бы сейчас снова не решила, что это из-за неё Сабуров не вернулся. Сестра бывает очень мнительной, хотя я постоянно твержу ей другое.
– Ты меня пугаешь, - признаётся она. – Прости меня, моя хорошая. Но сегодня я увидела в городе Эмира.
– Какого? - Сестра смотрит на меня растерянно. Уточняет шёпотом, не позволяет себе даже на секунду поверить.
– Нашего Эмира. Нашего. - Мой голос окончательно ломается. Осколками перерезает голосовые связки. Я не могу больше ничего сказать. Только прижимаю к себе застывшую сестру. Я обнимаю её, глажу по волосам. Показываю, что я рядом. Помогаю шок пережить.
– Дядя Эмир? – Спрашивает она, а в глазах слёзы. – Он живой? Живой! Злата, это же замечательно! Вы теперь вместе будете? А как же… А почему… Почему он ничего не сказал? Он не… Он не приходил! Он прятался от нас?! - Сестра засыпает меня различными вопросами. Её, как и меня, качает. От радости до злости. И каждое слово наполнено горьким непониманием.
У меня нет ответов. Я рассказываю, что встречусь завтра. Всё спрошу, узнаю. Чтобы ответами залатать душевные раны.
– А я могу пойти? – С надеждой уточняет Катя. – Я тоже спросить хочу!
– Прости, это взрослый разговор. Между нами. Но я перескажу тебе всё. Я думаю, мы вообще поговорим несколько минут и разойдёмся.
Не разойдёмся. Надежда даже не пытается зародиться. Эмир как бульдог. Вцепится мёртвой хваткой, если что-то захочет. И просто так не отпустит, пока всю кровь не выпустит.
Я очень волнуюсь перед нашей встречей. Держусь до момента, как узнаю время и место. А потом… Голова кругом и дрожь во всём теле. Сознание выключается. Не помню ни как собираюсь, ни как у ресторана нужного оказываюсь. Только слышу стук каблуков об асфальт. Я рассыпаюсь внутри от волнения, а шагаю ровно. Не показываю своего состояния.
Сбиваюсь с такта на мгновение, когда вижу Эмира. И сердце тут же плясать начинает. Кувырок делает. От груди до пяток и обратно. Болезненной пульсацией по всему телу отдаёт. Ресторан пуст. Эмир сидит за столиком в центре. И с меня взгляда не сводит.
– У меня мало времени, - заявляю я, усаживаясь напротив. Храбрюсь. – Всё быстро обсудим, и я пойду.
– Не пойдёшь, - отрезает мужчина. – Мы будем говорить столько времени, сколько я захочу.
– Иначе?
– Иначе последствия тебе не понравятся.
Жалко. Что вилок и ножей на столе нет очень жалко! Потому что я бы сейчас ему вилку в руку воткнула. Потому что он не имеет права таким тоном со мной говорить. И приказывать права не имеет!
Вот только Буйному это всё до лампочки. Он, как всегда, живёт в своём мире, в котором только его правила и законы существуют.
- Тебе тоже, - в глаза его с вызовом смотрю, - ты так решил разговор строить?
- Кукла... - Скалится, зубы стискивает, не нравится ему. Мне тоже много что не нравится. Но той девочки, которая ловила каждое его слово, уже нет. И так просто меня не запугать.
- У меня имя есть, Эмир, и оно мне очень сильно нравится. А ещё мне нравится, когда мне не угрожают.
- Не доводи, и мне не придётся угрожать. - В ответ рявкает. Я же прищуриваюсь.
- Не доводить? Серьёзно? Это мне покойничек, восставший из гроба, говорит?!
- Не сильно, вижу, скучала.
- Если мы об этом поговорить собрались, то я пойду, у меня дел много. - Хочу со стула встать, как его громилы, которые под стеной стоят, вперёд рыпаются.
Буйный руку поднимает, чтобы назад отступили.
- Серьёзно? - В него взглядом стреляю, - будешь меня силой удерживать?
— Это всего лишь призыв к разговору.
- Ну так говори, что тебе нужно?! - Шиплю.
- Я хочу видеться с сыном.
- Проехали, что ещё обсудим?
Вперёд подаётся, а меня кроет от того, насколько он близко оказывается. Его запах в ноздри вбивается, голову кружит. Я почти готова поверить, что кукухой поехала. До сих пор не верю. Рассматриваю его вблизи. По шраму взглядом скольжу. В глаза его всматриваюсь. В них ещё больше тьмы появилось.
- Здесь мы остановку сделаем, Зла-та, потому что я сына видеть хочу. Право имею. И кому как не тебе знать, что если я хочу, то получу.
Сука. Где там моя вилка?!
- Проголодалась, стейк хочу, с кровью, - губы в улыбке растягиваю, - и нож, желательно острый.
- На мокруху с поджогов перешла? - Эмир краешками губ улыбается, глаза моментально вспыхивают.
- Развиваюсь, не стою на месте. Ну так что насчёт стейка? - Бровь вопросительно приподнимаю.
Сабуров взмах рукой делает, и к нам уже официант бежит. Кто бы сомневался.
- А ты, вижу, всё счастье в ресторанном бизнесе пытаешь? - Улыбаюсь ещё шире: как у них здесь дела обстоят с пожарной системой?
- Угроза? - Буйный тут же хмурится. Уже бы и дурак со второго раза понял, что это не его. Но Сабуров на третий круг пошёл.
- Ну что ты, кто я такая, чтобы тебе угрожать?
Эмир заказ делает, стейк для меня заказывает и просит порезать сразу. Трус!
- Вернёмся к вопросу.
- Мир тебя боится, - пожимаю плечами, - нечего было в сталкера играть и пугать ребёнка.
- Я не шучу, Зла-та, я ставлю тебя в известность. Я хочу видеться с сыном. Есть два решения этой проблемы. Мы находим компромисс. Или же я не стану спрашивать.
- Ты права не имеешь мне решения предлагать, понял?! - Сжимаю пальцы в кулаки, - ты и на пушечный выстрел не приблизишься к моему сыну без моего разрешения. Богом клянусь, Эмир, я не знаю, что с тобой сделаю. И мне самой страшно за то, на что я способна.
- На права перешла?
- Перешла! Ты четыре года себе гулял хрен знает где, мы тебе не нужны были. А тут вдруг что случилось? Вали откуда вернулся! Я психику ломать моему ребёнку не позволю!
- Ты должна была Марату про сына сказать! - Рявкает и по столу кулаками бьёт так, что я на месте подпрыгиваю от страха. Он моментально от ярости вспыхивает так, что и сам ресторан сжечь может, без моей помощи.
- Ничего я не должна, понял?! Сказать, чтобы что?! Чтобы трястись каждую секунду? Чтобы какой-то ненормальный решил его убить, чтобы не дай Бог он стал как ты и не отобрал власть? Я сделала всё, чтобы мой ребёнок был от этого ограждён. А теперь появляешься ты и хочешь нас всех под огонь снова поставить? Кто знает, что ты жив?! Вряд ли это только для меня сюрприз! - Во мне столько злости, что сдерживаться уже не получается. Бросаю в его лицо обвинение за обвинением. А Эмир с каждым новым словом всё злее становится. Чувство самосохранения отключается. Я уже не понимаю, как давно переступила опасную грань.
