Текст книги "Наследник Буйного (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
Соавторы: Джулия Ромуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Глава 29.
Буйный
***
— Мелкая, стоять, — произношу с лёгкой усмешкой, заметив, как она драпануть от меня пытается.
Катя неохотно поворачивается ко мне, взгляд по-прежнему дерзкий. Усмехаюсь. Просто не будет.
— Что? У меня ещё дел много. Я с котом хотела поболтать. — Произносит с напором, намекает, что кот её куда больше меня интересует. — Если ты про завтрак, я уже сказала, что он вкусный.
Я не сдерживаюсь, растягиваю губы шире.
— Завтрак тут ни при чём. Я поговорить хочу. Нахлебник, значит?
— А ты что, не нахлебник? — Не сдаётся она, бросая на меня хмурый взгляд. — Пришёл на всё готовое.
Я замечаю, как Катя опускает голову, поджимает губы, и внутри у меня всё сжимается. Её колючки — способ защититься. Ближе не подпустить. Я виноват, знаю. Хочу исправить.
— Послушай, Кать, — присаживаюсь на корточки. Говорю серьёзно, как со взрослой, — я знаю, ты обижена на меня. И есть за что.
Она пожимает плечами. Голову не поднимает. Я вижу, как её руки сжимаются в кулаки, словно она пытается сдержать свои эмоции.
— Ты ушёл, — произносит хрипло. — Просто ушёл и не вернулся. Обещал, что никогда Злату не обидишь… но ты же бросил нас. Ей было плохо без тебя, мне было плохо. Я ведь… я думала, что мы семья. А ты… - Голос Кати дрожать начинает. Она отворачивается, но я успеваю заметить, как слёзы текут по её щекам. И это ударяет по мне сильнее, чем любые её слова.
— Кать… — тихо произношу её имя. Внутри что-то больно сжимается. Я себя в эту секунду ублюдком последним чувствую.
— Ты даже не представляешь, как мне было больно! — Её голос срывается. Катя вытирает слёзы ладонями, но их слишком много. — Я думала, что ты...! Что ты никогда больше не вернёшься! Потому что оттуда не возвращаются! А Злата… она пыталась казаться сильной, но я видела, как ей тяжело. Видела, как она плакала по ночам!
Эти слова пронзают меня насквозь. Словно кто-то вырвал сердце и сжал его до боли. Передо мной стоит не просто обиженная девочка, передо мной ребёнок, который страдал.
Сжимаю пальцы до хруста. Внутри всё на куски рвётся. Катя максимально со мной откровенна. Я это ценю. Но как же меня разрывает. От того, что больно было ей. Злате.
Я медленно протягивая руку к её плечу, но Катюша срывается на плач. Она уже не сдерживается, и это бьёт по мне ещё сильнее.
— Прости… — хрипло говорю, потому что других слов просто нет. — Прости меня, Кать. Я не имел права так поступать.
Я тихо притягиваю её к себе, и она, немного поколебавшись, позволяет себя обнять. Утыкается носом в моё плечо и завывает. Всхлипывает. Маленькие плечики дрожат. Я по волосам рукой провожу. Что-то шепчу, чтобы успокоить.
— Ты никогда больше нас не бросишь? — Шепчет она сквозь слёзы, прижимаясь ко мне.
— Никогда, — твёрдо отвечаю, — обещаю. Я никогда не брошу вас, Катюша. И Злата больше не будет страдать. Даже если вы от меня избавиться захотите, то я никуда не уйду.
Катя всхлипывает, но её руки крепче сжимаются на моей футболке. Мы обнимаемся так ещё несколько минут, пока её дыхание не становится ровнее.
— Тогда... ты мне должен, — тихо произносит она, отстраняясь, но глаза её всё ещё блестят от слёз.
— Что угодно, — говорю, стараясь чуть улыбнуться, - любое желание, мелкая. Не стесняйся.
— Ты должен сделать так, чтобы Злата была счастлива. Сможешь?
Застываю от её слов. Был уверен, что она потребует целый магазин игрушек. По углям босыми ногами пройти. Ну как минимум по битому стеклу. А она... Мы у детей учиться должны. Любить.
— Обещаю, — серьёзно в ответ выдаю.
Катюша смотрит на меня ещё мгновение, будто решает можно мне верить или нет. А после футболкой слезы вытирает.
— Ладно, тогда перемирие, — говорит и чуть улыбается. В её глазах огоньки загораются, — но имей в виду - я за тобой слежу! - Произносит серьёзно. И взгляд пытается сделать суровым. Я еле смешок сдерживаю, потому что мелкая меня копировать пытается.
— Больше не облажаюсь.
Катюша вздыхает, а после взгляд на забор переводит.
— Всё, твоё время закончилось. Ко мне кот пришёл. Ему молока заказать нужно и расчёску. Сделаю из него красавчика.
Бросаю взгляд на кота и криво усмехаюсь. Мужик, ты даже понятия не имеешь, что тебя ждёт. Но лучше кот, чем я.
Котяра орёт. Нет, сначала промычал что-то лениво. А теперь, видимо, Катюха его заграбастала. Не мои проблемы.
Стоит в дом войти, как на меня Злата налетает. Распахивает свои глаза широко. Смотрит взволнованно.
– Вы поговорили? – Частить начинает. – Как она? Что…
– Решили всё. - Отрубаю, пока загоняться не начала. Уж точно не по этому поводу. Вообще не хочу, чтобы загонялась. – Не факт, что будем жить мирно, но точно спокойно.
Злата выдыхает. Кивает облегчённо, а взглядом уже по кухне скользит. Будто присматривается, что тут менять нужно. Похуй. Пусть хоть всю мебель на свалку выбросит, под себя переделает. От этой мысли штормить начинает. Мотор в груди разгоняется, тарахтит. Каким-то приятным теплом отдаёт. Непривычным. От мысли, что Злата теперь в моём доме живёт. Со мной. Не думал, что вообще подобное случится. Год назад, два… Пять лет. До того как ко мне в камеру притащили девку, сжёгшую мой ресторан. Я девок даже к себе в дом не водил. Всегда нейтральные территории выбирал. Либо "корпоративные" хаты. Злату к себе в берлогу притащил, без задней мысли. Теперь в дом, который для неё же и купил. Везде первая. Везде отличилась. Никогда никого так, сука, не хотел. Трахать. Трогать. В свой дом затаскивать. Рядом держать. Дышать свободнее лишь от того, что она в поле моего зрения. В порядке.
– Хорошо, – выдаёт в итоге, шаг ко мне делает. Укладывает ладошку на мою грудь. Будто хочет убедиться, что сердце моё ебашит. – Я рада. Спасибо за это.
– За то, что собственные косяки исправляю? – Хмыкаю.
– Мы знаем, что… Это обоюдные косяки. Так получилось. Теперь всё будет нормально, и это главное.
– Да нет, не главное. Косяки отрабатывать надо будет. Катя рассказала, как ей хреново было. И тебе.
Злата сжимает губы, опускает взгляд на свои пальцы. Прячет лицо за светлыми волосами, но эмоции ловлю. Как пытается с волнением справиться.
– Она очень переживала, — дёргает плечом. – Мы обе.
– Знаю. И мне жаль, что так произошло. Что заставил вас всех пройти через это. Времени назад не отмотать, но я бы очень хотел.
– Ты вернулся. И сейчас это главное. Для меня главное.
Злата распахивает глаза ещё шире. Будто сама пугается сказанного. Отступает на шаг, взгляд носится по комнате. Пытается спрятать эмоции, забрать слова обратно. Не хочет эту тему поднимать. Не готова. Хотя как по мне – всё уже ясно. Достаточно сказано. Но надо ей… Окей, пусть берёт своё время. Разберёмся. Она уже с детьми со мной живёт. Дело за малым.
– Мне пора, — огорошивает. – Я взяла заказ на картину, но никак не приступлю к выполнению. Мне нужно с этим разобраться.
– Малые…
– Поедут со мной. Катюша любит рисовать. А Миру полезно развивать мелкую моторику. Я могу взять такси и…
– Не гони. Я вас отвезу. Заберу либо я, либо кто-то из моих людей. Нужно один вопрос решить. - С Маратом мы вокруг этой темы давно ходим. Он выпад делает, я в сторону ухожу. Но пора решить всё.
После того как высаживаю Злату с детьми возле мастерской и охрану выставляю, еду на встречу. Паркуюсь возле небольшой кафешки. Место выбрано не случайно – небольшое, тихое, затерянное среди жилых кварталов. Марат предпочитает выбирать такие, где меньше шансов наткнуться на лишние глаза и уши. А ему с его планами вообще светиться нельзя.
Марат ждёт у дольного столика. Соседние – пустые. Крайние забиты людьми, но зуб даю – большая часть из них люди Марата. Для отвода глаз.
– Ближе к народу, а? – Усмехаюсь, падая напротив. – Гляди так и на маршрутах передвигаться начнёшь.
– Не беси, — хмыкает, к сигаретам тянется. – У вас всех шутки одинаковые. – Шутки? Про наш справедливый глас народа среди продажных политиков? Нет, ни разу. За тебя голосовать буду.
Марат скалится. Крепче кружку сжимает, взглядом обещает расплату. Потому что темы эти его нехило так триггерят. Друг давно устремился к кормушке побольше. В политику хочет пробиться. Упорно шагает к цели. Ощущение, что так не выгрызал себе место в криминальном мире, как сейчас приходиться. Но друг не из тех, кто сдастся. И я не напиздел. Марат действительно продажным не станет. Его не подкупить. А вот то, что на благо себе ебашить будет, это другой разговор.
– А ты чё? – Прищуривается. – Со Златой своей что решил?
– Всё решил, — довольно усмехаюсь. – Не туда целишься. Там всё схвачено.
– А с базой? Тоже всё решил?
– Сука ты, Марат. - Напрягаюсь. Это и решать надо. На базу я укатил после того, как очухался. Бойцов тренировал, на них гнев вымещал.
Глава 30
Открываю дверь мастерской и замираю в тихом ужасе. Как я могла забыть об этом хаосе? В голове вспыхивают обрывки воспоминаний о последнем дне здесь... с Буйным. Мы же тогда буквально перевернули всё вверх дном. Господи, и прямо на картине! Щёки тут же начинают гореть. Я оглядываю разбросанные кисти, холст на полу, размазанные краски, и сердце начинает биться быстрее. У меня совсем из головы выпало. Я забыла! Столько всего произошло. Столько событий. Эмоций.
Чёрт! Дети! Как только я вспоминаю, что приехала сюда не одна, дети как по щелчку пальцев рядом оказываются. Хотя до этого спорили кому достанется две конфеты, а кому одна. Катя пыталась хитрить и взять всё авторитетом. Мол, она больше и ей конфет больше. Но Мир тоже не промах, настаивал, что ему вырасти нужно, потому и конфет больше ему.
Катюша оглядывается вокруг, в её глазах замечаю много вопросов. Здесь беспорядок такой, что сложно не заметить.
— Злат, а что здесь произошло? — Её голос полон наивного любопытства, она даже не подозревает, что здесь творилось. И про Эмира она не знает. И про то, что картина на полу для заказчика должна быть. Но теперь, конечно же, я её никому не отдам. Это, можно сказать, интимная картина. Личная. Моя. И детям на неё смотреть тоже не стоит. Хочу ладонью по лбу ударить, но сдерживаюсь.
Улыбаюсь Кате.
— Это... творческий процесс, милая, — делаю вид, что всё под контролем. У меня так каждая картина рисуется. Ага, как же. — Иногда, когда вдохновение накрывает, немного... хаос происходит.
Катюша прищуривается, не до конца верит, но кивает. Я же выдыхаю незаметно. Ну хоть вопросов больше нет. И на этом спасибо.
— Послушай, возьми Мира и пойдите в приёмную. Там на диване лежат карандаши, порисуйте немного, пока я здесь уберу, хорошо? — Выдыхаю, надеясь, что она больше ничего не спросит.
— А можно мне две конфеты? — Катюша пытается хитрить. С Миром не договорилась, через меня пытается.
— Разделите вторую конфету пополам. И тогда никому не будет обидно.
Катюша вздыхает. Она явно ожидала другой результат. Берёт Мира за руку, и они выходят из мастерской. Слышу одним ухом, что Катя предлагает ему поделиться. Мир сначала не очень хочет, но после соглашается.
Закусив губу, я подхожу к картине, аккуратно поднимаю её. Смешанные мазки краски напоминают о том, что происходило. Мой шедевр, моя работа, теперь это самая интимная вещь, которая у меня есть. Я провожу пальцами по холсту, внутри всё переворачивается. Наша с Эмиром картина. Стоит ли забирать это домой? Или лучше оставить здесь? Нужно показать Эмиру, уверена, что он оценит. Например, вот этот отпечаток. Здесь явно прорисовываются его ягодицы. Или это лопатки?
***
Домой мы возвращаемся под вечер. Укладываю детей спать. Эмира ещё нет дома. Тишина, тишина повсюду. Взгляд цепляет большой бассейн на улице. То, что нужно, чтобы расслабиться.
Прохожу по дому, выключаю везде свет. Выхожу на улицу, сбрасывая одежду, и направляюсь к воде. Релакс — это то, что мне нужно. Вода прохладная, но приятная. Я ныряю глубже, задерживаю дыхание. Мыслей много. Они всё ещё в беспорядке. Но я уверена, что пройдёт немного времени и я смогу всё по полочкам расставить.
Выныриваю и тут же замираю. Мне послышалось? Нет, снова это слышу. Громкий хлопок. Будто кто-то громко дверью хлопает. Замираю на месте. В темноту всматриваюсь. А после вздрагиваю, потому что прямо к бассейну из дома идёт огромный мужчина. Я не сразу Буйного узнаю, поэтому успеваю уже отплыть к дальнему краю бассейна.
Эмир злой. Вижу, как на его лице желваки играют.
— Кукла, бляха. - Рычит, на ходу вещи с себя скидывает. Я не совсем понимаю, что вообще происходит.
— Не совсем претензию поняла. - Выдаю осторожно.
— Ты какого свет по всему дому вырубила? Я уже подумал, что смоталась с детьми. Пошёл все комнаты проверять.
Я бровку вопросительно вздёргиваю.
— Сбежала. С тремя машинами охраны. Камерами по всему периметру. - Произношу с тонким намёком, что это перебор.
— Это для безопасности.
— Ну раз так, то тогда ближе не подплывай. Здесь камеры! - Пальчиком указываю на две камеры сверху. И чтобы он взгляд свой немного потушил. А то смотрит так. А потом охранники его все посмотрят.
— Я камеры выключил, — хрипло произносит и на меня плывёт. В угол загоняет.
Девятнадцатилетняя я умерла бы от восторга и предвкушения. Взрослая я… Не лучше. В голове бьёт мысль, что всё как-то быстро и сумбурно. Резко меняется атмосфера между нами, накрывает. Я должна бежать от Эмира, но к нему тянет лишь сильнее. Словно все эти года чувства ждали своего шанса. А теперь магнитом тянет.
Мужчина подбирается всё ближе. Уверенно и быстро. На его лице обещание и предупреждение. Такой откровенный намёк, что будет дальше. И я не знаю, что со мной происходит. Тело покрывается мурашками, а меня озаряет гениальной идеей.
Я завожу руки назад, хватаясь за бортики. Делаю глубокий вдох, резко ухожу под воду. Ногами отталкиваюсь от стеночки. Глаза жжёт под водой, но этого того стоит. Я скольжу по самому дну, проплывая под Эмиром. Убегаю от него. Ему нужно время, чтобы затормозить и развернуться, а я пользуюсь моментом. Выныриваю, жадно хватаю воздух.
– Чё за дела, кукла?
Вода стекает по моему телу, прохладная и успокаивающая, но всё внутри напрягается от одного взгляда на Эмира. Его широкие плечи, резкие движения – мужчина кажется чересчур большим в этот момент, заполняет собой всё пространство.
– Плаваю, - я убираю влажную прядь за ухо. – Спорт полезен. Ты не знал?
– Я тебе щас организую спорт. И крепатуру на несколько дней.
– Эмир! - Я взвизгиваю, когда эта гора мышц бросается на меня. Пытаюсь ускользнуть. И у меня почти получается. Но когда выныриваю, оказываюсь в крепких объятиях. Эмир тянет меня на себя. Впечатывает в горячее тело, хватает так, чтобы я не смогла вырваться. Прижимает к стене.
Я ощущаю спиной холодную плитку, дыхание сбивается. Мы смотрим друг другу в глаза, и уже от этого всё подрагивает внутри. Эмир выключил камеры. Дети спят, их окна выходят на другую сторону. И вокруг слишком темно, чтобы они или ещё кто-то увидели хоть что-то. Осознание этого факта пробегает мурашками по коже.
– От меня не сбежишь, Зла-та. - Он растягивает моё имя. Дыхание печатью остаётся на губах. Нарушимой клятвой словно. И мне с этим спорить совершенно не хочется.
Тело Эмира прижимается к моему. Волна жара поднимается от того, как он сжимает мои бёдра. Скользит пальцами по телу. Наши губы почти соприкасаются. Близость будоражит. Ещё сильнее – предвкушение.
Тишина вокруг нас густая, плотная. Сердце грохочет, кровь жжёт изнутри. Мне кажется, что Эмир считывает каждый удар.
Я не выдерживаю первой. Тянусь к нему. Мои пальцы вцепляются в его мокрые волосы. Приподнимаюсь на носочки. Всплеск воды. Удар сердца. И мы встречаемся в жарком поцелуе. Наши тела сталкиваются, и атомы не отталкиваются, а приклеиваются друг другу. Магнитом тянут. Сила мужчины давит. Окручивает меня.
Эмир сжимает мои ягодицы, тянет вверх. Прохладный воздух касается груди, но не остужает. Наоборот, раззадоривает только сильнее. Я обхватываю ногами торс мужчины, чувствую его. Такого тёплого, сильного. Так близко, хорошо.
Эмир целует меня с такой жадностью, что у меня пальчики поджимаются. Огонь лижет грудь и живот. Мужчина повторяет эти касания, проводит пальцами… Я запрокидываю голову. Дрожь проходит от макушки до ног, скручивается узелками внизу живота. Стояк давит между ног, усиливая все ощущения до предела. Эмир знает, что делает.
– Ты моя. - Его хриплый голос вызывает спазмы.
Моё дыхание тяжелеет, тело откликается на каждое его движение. Каждый сантиметр моей кожи словно натягивается. Сердце бьётся так быстро, что кажется, оно вот-вот вырвется наружу.
Эмир сдвигает мои трусики в сторону, проводит пальцами по влаге. И как бы хотелось притвориться, что это всё из-за бассейна, но… Мы оба знаем правду. Она горит во взгляде мужчины. Вырывается с моими тихими стонами. – Скажи, что моя. - Требует, надавливая пальцами на моё лоно. Трёт клитор, доводя до тёмных вспышек перед глазами. Возбуждение иголками впивается в кожу. Крючками. И Эмир дёргает их, раз за разом.
– Твоя. - Киваю бездумно. Больше нет сил притворяться и прятаться. Врать и избегать ответов. Его. Всегда его. Без вариантов. С того самого момента, как впервые увидела. Господи, у меня совершенно не было шансов. – А ты мой. - Произношу требовательно, хватаясь за его плечи. Веду ноготками по загорелой коже, ловлю взгляд.
Я откидываюсь на бортик, когда мужчина отвечает поцелуями. Осыпает шею, грудь. Развязывает вверх купальник, открывает себе лучший доступ. Я полностью обнажена перед ним. Обезоружена. В его власти. И это приносит лишь удовольствие. Ощущения усиливаются. Напряжение в теле достигает пика. Как закрученная пружина, которая пульсирует без остановки. Снова. И снова. Пока не взрывается яркими огнями. Судороги проходят по телу, крики тонут в жарком поцелуи. Меня накрывает оглушительным оргазмом. Становится так легко и хорошо.
Я роняю голову на плечо Эмира, дрожу в его руках. И от его же близости успокаиваюсь, прихожу в себя. Мужчина сжимает мои бёдра, головка члена давит на вход… Моя дырочка всё ещё пульсирует, и каждое прикосновение ещё пикантнее, острее.
– Эмир, - стону его имя, пытаюсь собрать нужные слова воедино. – Нужно… Защита, чтобы…
– Нет, - произносит твёрдо, ловит мой взгляд. – Хочу без неё, Зла-та. Хочу, чтобы была моей полностью. Всегда.
Глава 31
В голове шумит. Собственный крик наслаждения до сих пор отбивает в ушах. И мне кажется, что я неправильно услышала. Не разобрала за безумным пульсом. Он ведь не может в самом деле…
– Эмир. - Выдыхаю. Мои пальцы соскальзывают по его плечам. Но мужчина удерживает. Не позволяет отстраниться ни на сантиметр.
Дыхание сбивается от крепкой хватки на бёдрах. От этого тёмного взгляда, заставляющего нутро сжиматься в сладостном предвкушении. Едва развеявшееся напряжение накатывает с новой силой.
– В прошлый раз я была на таблетках. - Напоминаю. И скромно умалчиваю про то, что с таблетками я чуточку ошиблась. Но это не моя вина! Меня никто не предупреждал, что таблетки нужно пить строго так, как они в упаковке. А не смешивать в одной баночке. Тогда я была наивной и почти невинной девчонкой. Не понимала всех рисков. Но теперь понимаю. С Эмиром я всегда на грани. Танцую на остриё ножа, не тормозя ни на секунду. Но иногда…
– А сейчас? - Мужчина впивается в меня взглядом.
Почему-то внизу живота возникает вакуум от его хриплого вопроса. Я чувствую себя уязвимой, словно Эмир видит всё, что я пытаюсь скрыть. И это заставляет моё сердце биться ещё сильнее.
– Таблетосы? Уколы? Ещё какая-то муть?
– Нет. Я же не… Ты знаешь, что никого не было. Мне не нужно было.
– Хорошо.
Хорошо? Нет-нет, это не хорошо. Это опасно. Это пируэты на минном поле и прыжок в пропасть без страховки. С предрешённым исходом. Но спорить не получается. Пальцы Эмира скользят по изгибам моего живота, груди, оставляя после себя огненные метки. Я чувствую его стояк, который ещё сильнее давит между ног, вот-вот проникнет. И мне всё сложнее сохранять контроль.
– Я хочу тебя полностью, Зла-та. Здесь. Сейчас. Без любых преград.
Каждое его слово вибрацией отзывается в самых чувствительных точках. Потому что в этой хрипотце спрятано куда больше. Не просто желание переспать без презерватива. Нет. Желание, чтобы я принадлежала ему полностью. Во всех смыслах. Была его. Здесь. Сейчас. Всегда.
– А что потом? – Мои пальцы дрожат, голос садится. – Если ты…
– Я больше никуда не исчезну. Буду рядом. Ты – моя.
Эмир считывает мой самый главный страх. Вновь потерять его. Остаться одной. Ещё раз я этого не выдержу. Каждым словом он унимает моё волнение. Крошит переживания. Добивает низким голосом. В котором ни капли лжи.
Наши взгляды встречаются. Я судорожно вдыхаю, не говорю ни слова. Но это и не нужно. Эмир всё понимает. Он толкается в меня, заполняя полностью. Мои губы сами находя его, глуша стон удовольствия в поцелуе.
Эмир прижимает меня к себе так крепко, что я почти теряю связь с реальностью. Наши тела уже неразделимы, как единый механизм, работающий в унисон.
Быстрые толчки. Жаркие поцелуи. Руки, исследующие твёрдые мышцы. Рваное дыхание. Меня закручивает вихрем желания. Так быстро накрывает, что я едва не теряюсь в ощущениях.
Пальцы Эмира потирают мой клитор, двигаются с ювелирной точностью. Доводят меня до предела, но не дают перешагнуть грань.
– Ты издеваешься, – всхлипываю, подаваясь навстречу бёдрами. – Сводишь меня с ума.
– Ты, блядь, тоже не оставляешь меня со здравым рассудком.
Его касания становятся всё более жадными, требовательными. Каждый неистовый толчок заставляет вздрагивать лишь сильнее. А я лишь плотнее прижимаюсь к мужчине. Принимаю всё его безумие. – Скажи это снова, – требует он, его движения становятся быстрее, а взгляд проникает прямо в душу. – Скажи, что ты моя.
– Я твоя, – шепчу я, не в силах больше сдерживаться. – Только твоя, Эмир. Хочу быть только твоей. - Признание такое простое, до жути необходимое.
Напряжение внутри меня достигает своего предела. Взрыв накрывает меня мощной волной, и я теряюсь в этих ощущениях. Оргазм пронзает меня, заставляя закричать его имя. Каждое движение Эмира только усиливает это чувство. Я дрожу в его руках, обессиленная и удовлетворённая выдыхаю:
– Я люблю тебя.
Жмурюсь от того, как в груди всё обрывается. Признание во время оргазма можно игнорировать. Да? Но Эмир, конечно же, не будет настолько щедрым. Он обхватывает мой подбородок. В диком ритме врывается в меня раз за разом. Требует:
– Повтори.
Мой рассудок всё ещё разорван на кусочки. Чувства бушуют, вода вокруг превращается в кипяток. Только поэтому я повторяю своё признание.
– Люблю.
Я чувствую, как член пульсирует внутри меня. Эмир кончает с гортанным стоном, изливаясь в меня.
– Это хорошо, кукла, – дразнит старым прозвищем. – Охуенно.
– А ты… Ты ничего не скажешь в ответ?
– А надо?
Мы оба тяжело дышим. Эмир смотрит на меня, его взгляд пронзает насквозь. Он умеет смотреть так, что внутри всё сжимается. Как будто самим взглядом за сердце берёт.
Моё признание всё ещё висит в воздухе, мои слова. Откровенные. Сказанные в самый интимный момент. А он чертовски спокойный, лишь ухмыляется, как будто ничего не произошло. Довольный котяра, который сметаны объелся.
— Эмир... - Хриплю. Не то, что я выбить из него хочу. Но... женщины ведь любят ушами. Да, поступки о многом говорят. Я не спорю. Но ведь и хочется услышать... Разок. Чтобы прохрипел на ушко своим голосом. Сжал меня. К себе прижал.
— Прямо говорить нужно, да? — Его голос пропитанный сарказмом, и это пробуждает во мне давно забытое хобби - сжечь всё к чертям.
Ну вот зачем так играть? Накалять обстановку.
— Эмир! — Впиваюсь ноготками в его плечи. Сильно-сильно, а этот даже не кривится. Даже виду не подаёт, что ему больно. Прищуриваюсь, понимая, что он играет со мной. Специально заводит и доводит.
— Что, кукла? — Он притягивает меня ближе, словно готовится к новому раунду. Его стояк, который в живот упирается, очень непрозрачно на это намекает. — Ты это и так знаешь.
Вот же! Увильнуть собрался?!
— Ну, знаешь, — я чувствую, как внутри меня всё закипает, но не от злости, а от желания услышать то, что для меня имеет огромное значение. — С тебя и одного раза хватит. Вспомнил, как это? Ты же и так знаешь, что я хочу... Так что давай, убирает свой ствол. Будешь довольствоваться тем, что...
— Мне просто интересно, Зла-та, я ради тебя сдохнуть готов. Дом этот купил, потому что ты ещё до взрыва все мозги прожужжала, как большой дом хочешь. Семью. К психологу пошёл. А тебе важно только, чтобы я эти три слова сказал? - Эмир наклоняет голову ближе к моему лицу, его губы касаются моего уха, и тихий, но глубокий шёпот пробегает по моей коже, вызывая мурашки.
— Я ценю каждый твой поступок. И я знаю. Но хоть иногда... Иногда мне хочется услышать, как ты это говоришь.
— Зла-та, — его голос становится тише, и я чувствую, как он притягивает меня сильнее. Эмир шепчет мне на ухо, и его слова пронзают меня насквозь. Каждый его звук обволакивает, каждое слово вызывает трепет. Я чувствую его тепло, его дыхание, и сердце начинает биться быстрее. — Ты моя. И всегда будешь моей. Единственная. Сносящая крышу. Любимая.
Эти слова. Которых я так долго ждала. Они заставляют всё вокруг исчезнуть.
Прикосновения Эмира становятся более жадными, настойчивыми. Его руки скользят по моему телу, сжимая, лаская. Я не могу сдержать тихий стон, когда его горячие губы касаются моей шеи, и каждый поцелуй ощущается как электрический разряд.
— Ты тоже мой, — выдыхаю я, прижимаясь к нему ещё сильнее. Мои пальцы тянутся к его волосам, вцепляясь в них, как будто я боюсь, что он исчезнет.
— И не забывай об этом, — шепчет, его губы касаются моих, но до поцелуя остаётся лишь мгновение. Я не могу больше ждать. Я опускаю руку ниже, сама сжимаю его член у основания и направляю в себя.
Каждый его толчок выбивает из меня громкий стон. Я чувствую, как напряжение нарастает. Эмир сжимает зубами сосок, слегка тянет. Откидываю голову назад. Кричу его имя. Мои ноги обвивают его, прижимая сильнее. Мы кончаем почти одновременно. Я кричу его имя, он хрипит моё.
Но мы даже не успеваем отдышаться, как в сознание врывается звук его телефона. Кто-то звонит. Эмир на секунду замирает. Его тело напрягается, и он резко отстраняется. Резким движением из бассейна выпрыгивает. Достает телефон из кармана брюк. Стоит только на экран посмотреть, как его лицо становится серьёзным. Сама не понимаю почему, но я моментально напрягаюсь.
— Что там? — В телефон рявкает. Его челюсть сжимается. Я знаю этот взгляд. Что-то случилось.
Я не слышу, что ему говорят на другом конце провода, но вижу, как меняется его лицо — заостряются все черты лица, холод в глазах. Он молчит, но меня буквально обволакивает холодом.
— Когда? Отследили, откуда был звонок? Нет, это отвлекающий манёвр. Нужно искать не там. Скоро буду. Нет, Марата не трогай, я сам наберу.
