Текст книги "Русская жизнь. Коммерция (август 2007)"
Автор книги: авторов Коллектив
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Русская жизнь
№8, август 2007
Коммерция
* НАСУЩНОЕ *
Драмы
Арктика. Когда десять лет назад голливудский режиссер Кэмерон использовал российские глубоководные аппараты «Мир» для съемок «Титаника», а потом, увлекшись, снял при помощи тех же «Миров» еще несколько документальных фильмов, казалось, что участие в подводных киносъемках – единственная (или, по крайней мере, наилучшая) судьба для советского океанологического наследства. Было очевидно, что «Миры» достойны большего, но где это большее, никто не знал.
Теперь именно с помощью «Миров» экспедиция «Арктика-2007» установила на дне Северного Ледовитого океана российский флаг и взяла пробы грунта с океанского дна. Собственно, ради этого грунта все и задумывалось: хотят доказать, что подводные хребты Менделеева и Ломоносова – не просто хребты, а продолжение Евразийской континентальной платформы. Если докажут (а доказать должны – зря, что ли, экспедицию снаряжали?), Россия вроде бы сможет считать 1200 тыс. квадратных километров арктического шельфа своими владениями (запасы нефти и газа на этом участке оцениваются в 9-10 млрд тонн условного топлива).
Естественно, за такими опытами не мог не последовать «западный ответ». Наиболее четко его сформулировал министр иностранных дел Канады Питер Маккей: «На дворе не XV век. Нельзя проехать по миру, установить какие-то флаги, а потом заявлять: это наша территория». И как бы ни были обидны эти слова для каждого, кто помнит географические карты со смыкающимися у самого Северного полюса «границами полярных владений СССР», не согласиться с Маккеем нельзя. Век действительно не пятнадцатый. Глобальные геополитические проблемы давно не решаются явочным порядком, и вряд ли российские власти придерживаются другой точки зрения.
Реальным результатом установки российского флага на дне океана, вероятно, станет в лучшем случае более уверенная позиция России на теперь уже неизбежных международных переговорах о принадлежности арктического шельфа, а скорее всего – просто очередной виток виртуальной холодной войны, которая как телевизионное реалити-шоу, может быть, и покруче прежних противостояний с Эстонией или Грузией, а как предмет для содержательных дискуссий – абсолютная пустышка.
Жаль только, что аппараты «Мир», которые могли бы принести столько пользы и русской, и мировой науке, так и продолжают использовать не по назначению – то для нужд Голливуда, то для нужд Кремля.
Баркашов. Александра Петровича Баркашова, того самого, Озерский райсуд Московской области приговорил к двум годам условно. Бывшего лидера «Русского национального единства» и трех его соратников обвиняли в нападении на майора РУБОП в деревне Сенницы Озерского района в декабре 2005 года.
В начале девяностых, особенно после событий октября 1993 года, Александр Баркашов и его РНЕ были дежурной страшилкой либеральных и государственных (тогда это были синонимы) СМИ – как сейчас скинхеды. Сейчас от той страшилки не осталось и следа: жалкий измученный пожилой человек, который зачем-то то ли напал, то ли не напал на какого-то майора, – неужели это и есть тот самый призрак фашизма, который когда-то внушал многим вполне реальный страх?
Парадоксов, однако, никаких нет. Призрак на то и призрак, чтобы быть то страшным и зловещим, то жалким и смешным – в зависимости от времени суток, погоды и прочих обстоятельств. Нынешний Баркашов – именно что жертва обстоятельств. Обстоятельства здесь – это и медийная ситуация, и связи с силовиками и чиновниками, и социологическая конъюнктура. Задержись в своем кресле кто-нибудь из покровительствовавших ему 10-15 лет назад милицейских или спецслужбистских чинов или, скажем, возникни мода на националистическую риторику хотя бы пятью годами раньше, чем она возникла, – Баркашов мог бы быть не, как сейчас, сломленным стариком (стариком, хотя ему всего 54), а кем-то совсем другим. Жириновским, Лимоновым, Поткиным – да мало ли ролей для такого человека. Даже мейнстримовый ныне лозунг «Слава России» первым в постсоветской истории стал использовать именно он в своем РНЕ, да и в самом названии баркашовского движения – «национальное единство» – можно разглядеть прототип некоторых нынешних популярных партийных брендов. Все могло быть иначе. Но не стало.
И хорошо, что не стало.
Абхазия. Иногда возникает ощущение, что если вдруг по какому-то недоразумению отношения России с окружающим миром становятся если не хорошими, то, по крайней мере, нормальными, Россия немедленно погружается в состояние ужасного дискомфорта и делает все, чтобы привести обстановку вокруг себя к более привычному состоянию. Успех с зимними Олимпийскими играми 2014 года в одночасье сделал для международного значения России столько, сколько не сделали все прежние имиджевые шаги вместе взятые. Вероятно, даже слишком много. Иначе не объяснить последовавший практически сразу за триумфальной сессией МОК скандал вокруг участия Абхазии в подготовке сочинской Олимпиады.
О том, что непризнанная республика «включена в зону Олимпиады», первыми заговорили министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба и российский вице-премьер Александр Жуков. По словам Жукова, на территории Абхазии могут быть построены цементные заводы, продукция которых будет использоваться для строительства олимпийских объектов в Сочи, а также производство гальки и кирпичный завод. За этими заявлениями последовали возмущенные речи грузинских лидеров и, самое главное, не менее возмущенные выступления представителей американского Госдепа – того самого, стараниями которого был организован бойкот московской Олимпиады 1980 года.
Вообще, привлечение Абхазии к олимпийской подготовке – шаг абсолютно логичный (Черноморское побережье Кавказа – в любом случае единый регион), и если бы не заявления официальных лиц, скандальным этот шаг, скорее всего, не стал бы. Но формальный статус Абхазии, признаваемый мировым сообществом (по крайней мере, пока), и реальное положение республики сильно отличаются друг от друга. Для всего мира Абхазия – мятежная провинция Грузии. Для России – фактически один из субъектов федерации, населенный гражданами РФ, полностью встроенный и в российскую экономику, и в систему безопасности, имеющий устойчивые политические и деловые связи с другими регионами (прежде всего с Москвой) и не менее устойчивые неформальные контакты с российскими федеральными властями. Рано или поздно формальный и реальный статус республики, конечно же, будут приведены к общему знаменателю. К какому именно – пока не знает никто; вполне может быть, что России все-таки удастся увязать судьбу Абхазии с судьбой Косова и добиться для республики настоящей независимости. Но пока будущее Абхазии остается максимально туманным, и России, очевидно, не стоит рисковать ради этой республики таким подарком (или авансом) судьбы и Запада, как Олимпиада в Сочи.
Но Россия зачем-то рискует, буквально просит внешнеполитической бури. Как будто в бурях есть покой.
Пичугин. Когда два года назад в Мещанском суде оглашали приговор Михаилу Ходорковскому, на Каланчевской улице, через дорогу от здания суда, всю неделю (приговор был очень длинный) шел ежедневный митинг – несколько сотен граждан с портретами подсудимого скандировали «Позор!» и «Миша!», женщины плакали, молодежь дралась с милицией, Гарри Каспаров давал интервью на английском языке.
Вынесенный 6 августа Мосгорсудом приговор другому фигуранту «дела ЮКОСа», Алексею Пичугину, вызвал в обществе куда меньшие страсти. И не только потому, что «дело ЮКОСа» само по себе уже давно вытеснено на периферию общественного сознания, фан-клубы распались, футболки с надписью «Свободу МБХ!» уже изношены, а новых никто не сшил. Дело Пичугина и два, и три года назад даже у тех, кто искренне сочувствовал Ходорковскому, вызывало очевидную неловкость. Бывшего сотрудника службы безопасности ЮКОСа обвиняли в организации убийств мэра Нефтеюганска Петухова и предпринимателя Корнеевой, а также покушении на предпринимателя Рыбина. Ранее Пичугин уже был приговорен к 20 годам колонии за организацию убийства супругов Гориных и покушения на бывшую советницу Ходорковского Костину, и теперь единственно возможным приговором для него было пожизненное заключение – к которому Пичугина и приговорил Мосгорсуд.
Почему общество отреагировало на приговоры Пичугину и Ходорковскому настолько по-разному? Очевидно, все дело в том, что никакого «дела ЮКОСа» на самом деле не существует. Есть дело Ходорковского, есть дело Пичугина – и это совсем разные дела.
Основной причиной возмущений, сопровождавших арест Ходорковского, была вопиющая неуникальность его деяний: никто не спорит с тем, что за те же преступления легко можно посадить любого олигарха 90-х. Пичугин тоже совсем не уникален – вряд ли кто-нибудь согласится поверить, что служба безопасности ЮКОСа была в те годы единственной корпоративной службой безопасности, которая оставляла за собой кровавый след. Но довод «все так делали», безупречно срабатывающий в случае с Ходорковским, на Пичугина не распространяется и не может распространяться. Нарушившего человеческий закон Ходорковского простить нетрудно, Пичугин же нарушал не только человеческие законы, и «все так делали» в его случае – не оправдание.
Побег. Чем сенсационнее новость, попадающая на ленты информагентств в разгаре летнего медиазатишья, тем выше вероятность того, что при ближайшем рассмотрении эту новость придется делить как минимум на два. Сообщение о том, что чеченский женский танцевальный ансамбль «Жовгар» («Жемчужина»), гастролировавший в Финляндии, в полном составе попросил политического убежища в этой стране, на поверку оказалось гораздо менее сенсационным: очень быстро выяснилось, что никаких гастролей не было, ансамбль как выступал в Чечне, так и выступает, все в порядке. Убежища же просили 11 чеченок, шесть из которых ранее действительно были танцовщицами «Жовгара», но в разное время и по разным причинам из ансамбля уволились.
Это, впрочем, не повод списывать несостоявшуюся сенсацию в утиль. Кроме сенсаций на свете есть много чего интересного. Одиннадцать чеченок – не правозащитники, не оппозиционные журналисты, не жертвы милицейского произвола, даже не бывшие министры правительства Ичкерии. Обыкновенные люди, более того (если учесть, как относится Рамзан Кадыров к своим спортсменам, исполнителям национальных танцев и прочим деятелям чеченской поп-культуры) – представители немногочисленного благополучного слоя современного чеченского общества. Просят убежища в Финляндии, и судя по тому, что эта страна за последние пять лет приютила многих беженцев из Чечни («Люди, возвращающиеся в Чечню, могут подвергнуться бесчеловечному обращению, – говорил в свое время руководитель управления по делам иностранцев Финляндии Эско Репо. – Этого достаточно для предоставления им убежища»), без проблем получат финские паспорта. Без всяких причин, просто так. Потому что чеченцы.
Разумеется, финские власти никому ничего не должны. Хотят принимать беженцев – пускай принимают, их дело. Да и для России потеря невелика: принцип love her or leave her, при всей его брутальности, вполне справедлив.
А вот российским гражданам нечеченского происхождения, которым по каким-то причинам не нравится жить в России и которые были бы рады уехать из нашей страны в ту же Финляндию жить сытой и беззаботной жизнью патентованных беженцев, – им, наверное, вся эта история покажется очень обидной. Не видать им Финляндии, причем не видать только потому, что национальностью не вышли.
Не сенсация, конечно, зато прекрасный и наглядный пример ущербности европейской политкорректности. Если кто-то еще нуждается в таких примерах.
Мститель. Еще одна летняя сенсация – история про 88-летнего дедушку-ветерана, задержанного в Ростове-на-Дону возле гостиницы, в которой в конце июня заседал Госсовет. Дедушка обратил на себя внимание сотрудников ФСО, потому что спрашивал прохожих, где здесь заседают враги народа, а когда его задержали и обыскали, в портфеле ветерана обнаружили военных времен парабеллум и пять патронов к нему, а сам ветеран признался, что решил убить Владимира Путина и Сергея Иванова, потому что они довели страну. Признался – и немедленно умер.
Эта история (информационный повод – прокуратура якобы закрыла уголовное дело в связи со смертью подозреваемого) кочует по страницам интернет-изданий и бумажных газет, притом что никаких доказательств того, что дедушка действительно существовал, нет в принципе: ростовская прокуратура ничего не подтверждает, ФСО вообще никогда никаких комментариев по таким вопросам не дает, единственным источником сведений о случае в Ростове остается сомнительная газета «За волю!», почитав которую, можно подумать, что никакой России нет, а есть один большой ГУЛАГ. В общем, ветерана, скорее всего, просто придумали.
Но все– таки это не просто выдумка. Городские легенды о «ворошиловских стрелках» (см. одноименный фильм), о тайном обществе «Белая стрела», отстреливающем криминальных авторитетов во славу России, и прочие истории о неизвестных героях, нарушающих государственную монополию на насилие, существуют давно и исчезать из народного информационного поля не собираются. Более того, когда эти легенды исчезнут, когда молва придумает себе новую тему для популярных фантазий -это будет значить, что мы живем в совсем другой стране. Стране с совсем другой судебной системой, совсем другой полицией и ФСО (а может быть, и вовсе без ФСО) и так далее.
Но новой страны не то что нет – ей просто неоткуда взяться. И это значит, что история про ростовского ветерана – далеко не последняя легенда про народного мстителя непонятно кому.
Диверсия. Крушение поезда «Невский экспресс», следовавшего из Москвы в Петербург, власти практически сразу же, через несколько часов после того, как вагоны сошли с рельсов, признали терактом. Это необычное обстоятельство: в большинстве случаев (если речь идет не о чем-нибудь совсем очевидном) с подобными признаниями силовики и чиновники предпочитают не торопиться, до последнего отстаивая какую-нибудь «техническую версию». В случае с поездом техническая версия лежит на поверхности – новый скоростной поезд мчался под двести километров в час по не приспособленному для таких скоростей железнодорожному полотну, в какой-то момент полотно могло и не выдержать, почему нет? Такое объяснение, конечно, немного ударило бы по престижу ОАО РЖД, но все же престиж пусть даже и такой большой корпорации вряд ли стоит того, чтобы прятать возможные технические оплошности железнодорожников за пугающими всю страну новостями о террористах.
Значит, все совсем серьезно, и в России начинается новый террористический сезон. Кто открыл его? Выработанная многолетним опытом ассоциация срабатывает незамедлительно – при слове «теракт» мы немедленно вспоминаем о Кавказе, тем более что сейчас Ингушетия рискует стать тем же, чем восемь лет назад был Дагестан. Да и о вечном «чеченском следе», очевидно, забывать не стоит (хотя если этот след обнаружится, может оказаться, что вся чеченская политика Москвы последних лет была ошибочной, потому что не смогла застраховать Россию от новых терактов).
Но не Кавказом единым жив российский терроризм. Более того, до сих пор опытом подрыва железнодорожного полотна в нашей стране обладали совсем не кавказцы. За двухлетней давности взрыв поезда Москва-Грозный осуждены активисты «Русского национального единства» – очень может быть, что крушение питерского поезда станет поводом для новой «антифашистской кампании» (тем более что за сутки до железнодорожной диверсии в интернете появился ролик, в котором неопознанные нацисты убивают таджика и дагестанца).
В любом случае последствия ЧП на железной дороге (по крайней мере, информационные) Россия будет переживать еще долго. Все меняется, август остается августом.
Олег Кашин
Лирика
***
Новый филантропический аврал: экипировать ребенка к 1 сентября. 723 томских школьника от 7 до 9 лет из бедных семей не могут пойти в школу, минимальный пакет принадлежностей для первоклассника стоит (почему-то) 1800 рублей. В связи с этим в области объявлена широкомасштабная благотворительная акция по сбору почему-то 60 тыс. рублей, то есть по 829 рублей на ребенка. Они будут перечислены в Красный Крест и уже оттуда распределены по семьям. Даже навскидку организационные расходы на мероприятие (изготовление и продажа нарядных браслетиков с надписью «Протяни руку»), наверное, будут равны собранной сумме. И отдельный повод для удивления: все это происходит в совсем не депрессивной Томской области с ее нефтегазом, химпромом и цветметом. Поверить в то, что в региональном бизнесе не найдется благотворителя, способного разом пожертвовать чуть больше двух тысяч долларов, решительно невозможно. Опять процесс главнее результата, информационный шум вокруг «доброго дела» важнее собственно доброго дела. И голубые глаза какого-то очередного Альхена застенчиво смотрят в квитанции.
***
Конфликт «живых и мертвых» в информационной ленте: в Кузбассе торжественно открывают поликлинику стоимостью аж 60 млн рублей, на Алтае 81 млн рублей выделен музею космонавта Германа Титова. Эта нечаянно высветившаяся несомасштабность характеризует приоритеты социальной политики лучше всяких государственных программ.
***
В связи с делом Ларисы Арап – мурманской правозащитницы, насильственно госпитализированной в психиатрическую лечебницу, – упорно вспоминают советскую репрессивную диагностику, «гестаповцев из Сербского» и столь же упорно не вспоминают совсем свежую, полугодовой давности, трагедию в подмосковном Ступино. Суд признал полностью излечившимся тяжелого психического больного. После освобождения тот немедленно пошел на вокзал и накинулся с ножом на троих прохожих. Итог: двое искалечены, один убит, никто ни за что не ответил.
Похоже, у «гражданского общества», ставящего дистантные диагнозы, радикально атрофирован инстинкт самосохранения. Иначе чем объяснить, что из двух тревог – «я могу быть насильственно помещен в психушку» и «меня может убить безнадзорный сумасшедший» – с какой-то клинической настойчивостью выбирают первую?
***
Отключили горячую воду – на доске в подъезде тут же появилось объявление об установке водонагревателей за 2500 рублей. Через два часа его сорвали. На другой день продублировали – снова кто-то сорвал, следа не оставив. Подолгу, неделями висят «ярмарка шуб из мутона и шиншиллы», «интеллигентные ремонтники из Молдавии», «английский в совершенстве за 10 часов» и прочая чушь собачья. Нужное, злободневное уничтожается немедленно и подчистую.
***
Не могу нарадоваться: стремительно растет уровень куртуазности и обходительности правоохранительных органов. В Ямальском округе объявлена оперативно-профилактическая операция «Аптека»: из аптек будут изыматься фальсификаты, «недоброкачественная и забракованная фармацевтическая продукция». О начале операции извещают широкомасштабно, вплоть до федеральных СМИ. Как скоро в милицейскую практику введут обязанность заблаговременно предупреждать всех подозреваемых о времени и целях визита? Чувствительные милиционеры – залог будущего порядка и гражданского благополучия.
***
Широко обсуждают книгу некоей Тамары Катаевой «Анти-Ахматова» – компиляцию цитат современников, представляющих ААА в самом неблагостном виде, разбавленную огнедышаще злобными авторскими примечаниями. Ныне это называется «разоблачением мифологии», но интересна не сама книга, а резонанс. Популярная радиоведущая, попутно – театровед (занятие, предполагающее некоторую эрудицию), простодушно впечатлена распахнувшимся знанием и пишет про Ахматову в своем блоге: «О ее сытой и пьяной эвакуации, о ее пикантных отношениях с женщинами, о мстительности и злобности – первой пыталась рассказать Лидия Корнеевна Чуковская (за что и получила!). Сделала она это в своих воспоминаниях – с болью, с горечью, со стыдом». Здесь уже ум заходит за разум – трехтомный дневник (а не воспоминания) Чуковской исполнен самозабвенного гимназического обожания. Ведущая, скорее всего, просто слышала звон и совместила «подозрения о житейском» с новоявленным откровением. Не удивлюсь, если все это выйдет в эфир, – новости, мнения и репутации давно уже делаются именно так.
***
Так странно, так внезапно радостно – встретить в ночном магазине молодую трезвую пару музыкантов с «хорошими лицами», считающую десятки и мелочь на «Ставропольское красное». Словно за двадцать лет ничего не изменилось, только плодово-ягодное пойло перелилось из бутылки в картонный пакет.