Текст книги "Иранская сказочная энциклопедия"

Автор книги: авторов Коллектив

– Слушаем и повинуемся, – отвечали слуги.

Вскоре Хатем и Мунир покинули Йемен и пошли в сторону Хорасана. После многих дней пути, оставив позади города и страны, достигли они города Хуснабада. Увидев у дворцовых ворот двух странников, слуги тотчас донесли об этом малике Хуснбану, та же повелела привести их немедля к ней. Когда Хатем и Мунир предстали перед маликой, она увидела, что оба они излучают шахское сияние, оба одеты в шахские одежды. И малика спросила:

– О прекрасные юноши, что привело вас в эти края?

– О прельстительная малика, – отвечал ей Хатем. – Молва о твоей несравненной красоте и добром нраве достигла наших пределов, и, снедаемые нетерпением, мы пришли сюда, чтобы убедиться, так ли это. Не будешь ли ты милостива хоть на одно мгновение открыть нам свой прекрасный лик?

В ответ на эти слова малика усмехнулась:

– О наивные юноши! Какая же девушка станет показывать свое лицо постороннему? Чем заслужили вы подобное снисхождение?

Испытав неловкость после этих слов малики, Хатем погрузился в глубокое раздумье, а потом сказал:

– О благородная малика! Ты имеешь обыкновение загадывать странникам семь загадок. Может быть, ответив на них, мы сможем заслужить твое благорасположение? Если будет на то твое соизволение, пригласи высокородных горожан и при них обещай, в случае нашей удачи, признать себя побежденной.

– Я согласна, – отвечала малика Хуснбану и немедля повелела хаджибам позвать всех знатных людей города во дворец. Когда же все они были в сборе, малика объявила, что готова руку и сердце свое даровать тому, кто разгадает ее загадку. Успокоенный Хатем, обратясь к малике, попросил:

– А теперь загадывай свою первую загадку.

И малика сказала:

 
Кто та любимая, скажи, которую, узрев однажды,
Мы жаждем встретить, но вовек не утолить нам этой жажды?—
 

и добавила:

– О храбрые юноши! Кроме того, вы должны найти человека, коему принадлежат сии слова, и узнать истинный их смысл. Только тогда я загадаю вам вторую загадку.

Приключение первое

Покинув дворец малики, Хатем и Мунир вернулись в караван-сарай, но Хатем отправился в путь один, оставив своего друга в Хуснабаде. По прошествии нескольких дней он увидел газель с двумя детенышами. За ней гнался голодный волк. Хатем заслонил ее от волка и гневно сказал:

– Как можешь ты, кровожадный хищник, зариться на жизнь кормящей матери?!

Остановился волк и спрашивает:

– Уж не Хатем ли ты, человек?

– Откуда тебе ведомо, как меня зовут? – удивился тот.

– Я узнал тебя, дружище, по великодушию и милосердию, коими наделил тебя Аллах, – отвечал волк. – Среди живых существ мира один ты славишься столь великолепными достоинствами. Ныне же ты лишаешь меня добычи, но что ты можешь предложить мне взамен?

– А что бы ты пожелал съесть?

– Любимая еда волков – мясо!

– Ну что ж, – сказал Хатем, – выбирай, какая часть моего тела тебе больше всего по вкусу.

– Я предпочитаю ляжку, – воскликнул волк.

Хатем тут же отрезал у себя часть ляжки и бросил ее волку. Насытившись, волк облизнулся и спросил:

– Что побудило тебя, Хатем, оставить йеменский трон и вступить на путь, столь трудный и опасный?

И Хатем ответил так:

– Я повстречал шахзаде Хорезма, сердце коего снедает любовь к малике Хуснбану. Однако малика объявила, что отдаст свою руку только тому, кто сможет разгадать семь ее загадок. Вот я и решил помочь шахзаде и отправился искать ответы на загадки. Первая загадка малики Хуснбану такова:

 
Кто та любимая, скажи, которую, узрев однажды,
Мы жаждем встретить, но вовек не утолить нам этой жажды?
 

Не ведомо ли тебе, где можно найти того, кому принадлежат эти слова?

– Далеко-далеко, – отвечал волк, – в пустыне Хувайда живет человек, который с утра до ночи твердит сии слова.

– Послушай, волк, – встрепенулся Хатем, – а в каком краю находится эта пустыня?

– Ступай прямо, – принялся объяснять волк. – Как дойдешь до развилки двух дорог, иди вправо.

Распростились газель и волк с Хатемом и разошлись в разные стороны.

Пройдя лишь небольшую часть пути, Хатем ощутил в ноге мучительную боль, с трудом добрался до дерева и лег. А под тем деревом находилось обиталище шакалов. Вернулись шакалы с охоты, увидели человека, лицо коего было озарено сияньем, подобным солнечному ореолу, и шакалиха так сказала своему мужу:

– Муж мой, придется нам менять нору. Уж коли в наших краях появился человек – добра не жди.

– Эх, жена-жена! – отвечал шакал. – Разве ты не знаешь, кто этот человек?

– Откуда же мне знать? – удивилась шакалиха.

– Это йеменский шахзаде Хатем ибн-Тай, – пояснил шакал.

– А откуда ты узнал, что это он?

– Я слышал от мудрейших, будто в благоприятное время и сулящий удачу день к нам пожалует шахзаде Хатем ибн-Тай.

– Чем славен сей шахзаде, что день его прибытия ты называешь благоприятным и сулящим удачу? – подивилась шакалиха.

И шакал объяснил:

– Хатем, милая, славен тем, что посвятил себя служению истине. С тщанием вникает он в дела людей, и нет ему равного в щедрости и милосердии.

И еще спросила шакалиха:

– Что за беда приключилась с ним в пути, почему у него из ноги течет кровь?

Тут шакал поведал шакалихе историю про газель, ее детенышей и голодного волка, и он рассказал, как великодушный Хатем не пощадил себя, чтобы спасти жизнь газели.

– Милосердие этого человека поистине не знает границ! – воскликнула шакалиха. – Как бы нам исцелить его от недуга и помочь достигнуть пустыни Хувайда?

– Милая жена, – отвечал шакал. – Залечить раны Хатема можно, только приложив к ним мозг волшебной птицы-пери. Голова у той птицы человечья, а туловище павлинье. Обитает она далеко-далеко от наших мест, в лесной чаще Мазандерана. Молоко птицы-пери пьянит и веселит, и всякий, отведавший его, тут же принимается плясать и лицедействовать. Однако же найти путь к той птице куда труднее, чем добраться до пустыни Хувайда.

– Как же нам быть? – сокрушенно сказала шакалиха, – где сыскать существо, способное добыть сие чудесное снадобье?

– Если ты берешься в течение семи дней и семи ночей выхаживать Хатема, я готов отправиться в Мазандеран.

Возрадовалась шакалиха:

– Ступай, ступай, я сделаю все, что ты велишь.

Хатем же слышал разговор шакалов сквозь забытье и мысленно вверил им свою судьбу.

По прошествии семи дней и семи ночей, оставив позади много дорог, шакал достиг Мазандерана и увидел под одним из деревьев птицу-пери. Шакал потихоньку подкрался к ней, свернул ей голову и не мешкая отправился в обратный путь. Между тем шакалиха выхаживала Хатема, словно родное дитя, днем и ночью охраняла его покой.

Минуло еще семь дней и семь ночей, и шакал вернулся домой. Он вручил голову птицы-пери шакалихе. Та разгрызла ее зубами, коснулась кончиком своего языка птичьего мозга и смазала им раны Хатема. И к нему немедля вернулось здоровье.

– О благородные шакалы! – сказал, открывая глаза, Хатем, – чем могу я отблагодарить вас за хлопоты? Одно лишь меня печалит, безвинно погибла птица-пери.

– О Хатем, – утешил его шакал, – волею Аллаха одни существа призваны быть источником благополучия других.

– Как же я уйду, не поблагодарив вас за доброту? – молвил Хатем. – Скажите, чем могу я быть вам полезен?

– Неподалеку отсюда, – отвечал шакал, – на расстоянии шести фарсангов пути, в глубокой пещере, поселились дикие хищники. Они пожирают наше потомство, а мы не в силах их одолеть. Если тебе удастся избавить нас от подлых тварей – это будет для нас наибольшей наградой.

– Покажите мне эту пещеру, и я постараюсь отвести от вас сию беду.

Проводили шакалы Хатема к обиталищу хищников, но когда он заглянул в пещеру, то увидел, что там никого нет. Он спрятался за большим камнем и стал терпеливо ждать. По прошествии некоторого времени хищники вернулись и, обнаружив Хатема, грозно прорычали:

– О рожденный человеком, брось свою затею – ступай, откуда пришел, не то мы разорвем тебя на части.

– Глупые вы, глупые, – отвечал им Хатем, – никогда никому я не делаю зла. Я пришел сюда, чтобы отвести беду от шакалов, и хочу вам дать добрый совет: убирайтесь-ка вы отсюда подобру-поздорову.

– Как смеешь ты говорить подобные нелепости – станем ли мы бросать обжитое место!

И Хатем сказал:

– Разве Аллах дал вам право пожирать его творенья? Ведь шакалы, так же как и вы, созданы Аллахом.

– О рожденный человеком, – взъярились хищники. – По всему видано, ты пришел к нам не с доброй вестью. Неужели эти трусливые шакалы возымеют наглость затеять с нами бой?

– Нет у меня черных помыслов, – продолжал урезонивать их Хатем. – А явился я к вам с поучением и советом: откажитесь от привычки поедать детенышей шакалов.

– Если ты, о человек, будешь стоять на своем, мы съедим тебя заодно с теми детенышами, – сказали хищники.

– Будьте благоразумны, – терпеливо повторил Хатем, – поклянитесь перед лицом всемогущего Аллаха, что больше не станете творить гнусности, и тогда он пошлет вам другую пищу.

Хищники возмутились:

– О рожденный человеком, никогда этому не бывать!

Тут терпению Хатема пришел конец. Понял он, что хищники не поступят по справедливости. Встал он со своего места, вскочил на самца-хищника да придавил его так, что передние лапы того подкосились, он рухнул на землю и распростерся под Хатемом. Хатем привязал шнуром лапы хищника к его шее. Подобным же образом он расправился и с самкой. И подумал тогда Хатем: «До сей поры я не причинил зла ни единому живому существу, однако нынче мне пришлось это сделать. Как поступить с этими неблагодарными дальше? Придется лишить их зубов и когтей».

И Хатем выдернул у хищников зубы и когти.

– Как же мы станем жить дальше, – причитали хищники, – как будем добывать себе пропитание?

– Нет в том моей вины, – отвечал Хатем, – вы сами вынудили меня поступить подобным образом.

Между тем в разговор вступили шакалы.

– Уж ладно, хищники, – сказали они, – мы раздобудем для вас пищу.

Распростившись с шакалами, Хатем отправился дальше.

– Как мог ты отпустить Хатема одного в столь опасный пусть? – всполошилась шакалиха. – Ступай вместе с ним, проводи его до пустыни Хувайда.

Догнал шакал Хатема и говорит:

– О великодушный Хатем. Тебе предстоит тяжелая дорога, и негоже мне оставлять тебя одного.

Однако Хатем не согласился с ним и сказал так:

– Твоя доброта ко мне весьма похвальна, но не могу я принять от тебя подобную жертву. Если желаешь доставить мне удовольствие – возвращайся назад к своим детенышам, а мне только укажи дорогу.

– В пустыню Хувайда есть два пути: короткий и длинный. Пойдешь коротким – тебя постигнет множество невзгод и бедствий, пойдешь длинным – умрешь от жажды среди бескрайних песков пустыни.

– На все воля Аллаха, – отвечал Хатем. – Укажи мне короткий путь – быть может, судьба смилостивится надо мной.

– Если ты тверд в своем намерении, – сказал шакал, – иди до развилки четырех дорог, затем свернешь вправо и попадешь в пустыню Хувайда.

Попрощался Хатем с шакалами и двинулся в путь. И шел Хатем целый месяц, и вышел к развилке четырех дорог, и пошел дальше, и еще через несколько дней вышел он к огромному полю, и увидел, что там бродят стадами медведи. А были то превратившиеся в медведей пери, и один из них отправился к шаху – владыке всех пери и сказал:

– О могущественный повелитель! В наших местах появился человек с красивым лицом и приятным обхождением, по всему видано, высокого рождения.

– Приведите этого человека ко мне, – повелел шах пери.

Отправились слуги шаха к Хатему и передали ему шахский приказ. Когда Хатем предстал пред шахские очи, шах пери взглянул на сияние, подобно солнечным лучам обрамлявшее его прекрасное лицо, и ласково спросил:

– О рожденный человеком, кто ты такой и откуда пришел?

– О могущественный шах пери! – отвечал Хатем. – Зовут меня Хатем. Я – шахзаде Йемена.

Тогда шах сказал:

– О достославный! Добро пожаловать. Мир и свет несешь ты нам.

И он повелел слугам принести всяких яств и фруктов. И слуги принесли то, что повелел шах, и поставили перед Хатемом. И Хатем вкусил от тех прекрасных яств, а потом сотворил благодарственную молитву. Тут шах пери повел такую речь:

– О Хатем, есть у меня дочь, достигшая брачного возраста. Не желаешь ли ты взять ее в жены и остаться жить в нашем краю?

Задумался Хатем, услышав такие речи.

– О чем задумался, о Хатем? – спросил шах. – Умерь печаль свою.

– О высокочтимый шах, – молвил Хатем, – вы – пери, а я – человек. Можем ли мы жить вместе?

– В вожделении пери подобны людям. Не гнушайся моего предложения. Дочь моя прекрасна ликом и ласкова душой – вряд ли ты сыщешь более достойную жену.

И шах повелел слугам привести дочь. По прошествии недолгого времени явилась девушка, стан коей был строен, словно тополь, и гибок, словно зеленая ветвь; лицо, подобное луне, излучало сияние, затмевающее солнце. И всякий, устремивший на нее свой взор, лишался сил и покоя.

Взглянул на нее Хатем, и сердце его затрепетало, словно птица.

– О шах! Нищий неровня господину.

– Будет тебе лукавить, Хатем! И поступь твоя, и лицо, и осанка являют твое высокое рождение.

Хатем задумчиво молвил:

 
Кто обрек меня на мученья, кто меня поразил бедой?
Ведь несчастье причиной было, что покинул я край родной.
Хоть и верю, что в край любимый возвращусь я когда-нибудь,
Но сейчас я покинут счастьем, осужден на скитальческий путь.
 

И в сердце своем помыслил: «Вот беда. Меня привели сюда мучения шахзаде Мунира, и он с нетерпением ждет моего возвращения». И еще он подумал: «Уж коли есть на то воля Аллаха – придется ей покориться».

Узрев нерешительность Хатема, шах пери разгневался:

– Неблагодарный! Если ты не желаешь мне повиноваться, я велю держать тебя закованным в цепи до наступления Судного дня. Эй, слуги, – крикнул он, – заключите этого человека в колодки и посадите в ущелье на цепь!

Пери немедля схватили Хатема и улетели. Они принесли его в ущелье, руки его сковали цепями, ноги забили в колодки, а вход в ущелье завалили огромным камнем. По прошествии недели, когда Хатема стали одолевать голод и жажда, послал к нему шах визиря и нескольких пери.

– О несравненный Хатем, – молвили они, – не разумнее ли тебе принять предложение нашего шаха? Твоя строптивость может стоить тебе жизни.

Хатем не проронил ни слова. Тогда посланцы вернулись во дворец и доложили шаху, что, мол, толку они не добились никакого.

– Ну что ж, – отвечал шах. – Коли ему жизнь не дорога, пусть медлит.

По прошествии еще одной недели явились стражники, охранявшие Хатема, и сказали шаху, что тот вот-вот отдаст душу Аллаху.

– Ступайте и приведите этого человека ко мне! – приказал шах.

Когда Хатем предстал пред шахские очи, шах пери увидел, что он и вправду подобен скелету.

– Долго ли станешь ты противиться моей воле? – спросил шах.

Хатем не знал, что ответить, лишь склонил на грудь голову.

– Эй, слуги, – повелел шах, – принесите какой-нибудь еды.

Слуги не мешкая поставили перед Хатемом разные кушанья, и Хатем их отведал и утолил мучивший его голод. После смело взглянул на шаха и молвил:

– О господин мой, владыка вселенной! Милость твоя поистине безмерна, только совесть повелевает мне следовать своим путем.

Услышав эти слова, шах разгневался пуще прежнего и повелел слугам схватить Хатема и отнести в ущелье. Снова заковали Хатема в цепи и колодки и, не дав ему опамятоваться, унесли прочь.

Оставшись наедине, Хатем вспомнил такие стихи:

 
Я этими пери пленен, я попался в их сеть,
Но честью клянусь, что совсем не боюсь умереть.
А если всевышний к душе благосклонен моей,
Пусть мне, шахзаде, посылает он счастье скорей!
Ужели Аллах так желает свой гнев показать,
Что хочет меня, человека, с животным связать?
Но в чем виноват я? Будь милостив, о всеблагой:
От этих мучений Избавь справедливой рукой.
Прошу, помоги мне вернуться на прерванный путь,
Чтоб цели своей поскорее я смог досягнуть!..
 

Прочитав сии строки, объятый тоской и печалью, Хатем уснул. И привиделся ему во сне седобородый старец.

– О Хатем, – молвил он, – почему ты ослушался шаха пери?

– О почтенный старец! – отвечал Хатем. – Мог ли я поступить иначе? Ведь если я женюсь на его дочери, я свершу неправедное деяние.

– Ты ошибаешься, Хатем. Судьба сия – предначертание Аллаха. Не противься ей, а не то бесславно закончишь свои дни в этом ущелье. Подчинись же воле шаха пери, одолеешь трудности и достигнешь желаемого.

Хатем в тревоге пробудился ото сна, однако перед ним никого не было.

По прошествии еще двух недель Хатем по велению шаха был снова доставлен во дворец. Усадив его на почетное место, шах вернулся к прежнему разговору.

– О могущественный шах, – ответствовал ему Хатем, – я готов принять твое предложение, однако прошу тебя, чтоб ни одна из пери не приходила в мое жилище.

– Да будет так! – отвечал шах.

Кликнув слуг, он повелел пригласить визирей, витязей и ученых, сам же взял Хатема за руку и возвел его на трон. Явились знатные и мудрые мужи, и каждый воссел на положенное ему место. Тут в зале появились танцовщицы, услаждая слух присутствующих, заиграли музыканты, запели сладкоголосые певцы. Когда же веселье пошло на убыль, шах пери поднялся с места и объявил гостям о женитьбе Хатема на царевне-пери. Приблизившись к царевне, Хатем увидел, что лицо ее подобно восходящему солнцу, стан – строен, словно тополь, и свет, излучаемый ею, разгоняет тьму. И ум его исчез, и любовь завладела им. Тут приготовили им роскошное брачное ложе, подобно коему не было доселе ни у одного шаха, ни у одного эмира. Хатем взял царевну за руку и повел ее из пиршественного зала. Шах же принес для молодых различные фрукты и повелел своим слугам отправить их в опочивальню.

В радости и любовных утехах провели молодые шесть месяцев. По прошествии этого срока Хатем словно пробудился ото сна и вспомнил, что дело, приведшее его в страну пери, забыто им ради наслаждений. И на память ему пришли стихи:

 
Я в ласковых объятьях сплю шахини-пери молодой,
Я позабыл о всех делах, мне уготованных судьбой.
А друг, хорезмский шахзаде, лишился помощи моей,—
Быть может, зря прождав меня, погибнет он во цвете дней!
 

Хатем прочел эти стихи и сказал:

– О душа моя! Я пустился в столь трудный путь ради счастья одного юноши. Однако срок прошел большой, а я ничего не сделал для него. Он же ждет меня с нетерпением. Окажи милость, отпусти меня на несколько дней и уговори отца своего не противиться этому. Тогда я смогу исполнить свое обещание.

– А кто сей юноша, – спросила царевна-пери, – и что ты должен для него сделать?

Хатем рассказал ей подробно о любви шахзаде Мунира к малике Хуснбану, и сердце пери смягчилось. Она немедля отравилась к отцу и сказала:

– О любезный отец, давай отпустим Хатема на несколько дней.

– Это в твоей власти, свет очей моих, – отвечал ей отец.

Несказанно возрадовался Хатем и стал не мешкая собираться в путь. Напоследок царевна-пери дала ему волшебное ожерелье и молвила:

– Возьми это ожерелье и держи всегда при себе; оно обладает чудесной силой и может пригодиться тебе в пути.

– О прекрасная! – молвил Хатем. – В чем чудесная сила сего ожерелья?

Девушка поведала ему о чудесной силе ожерелья, и, распростившись с любимой супругой, Хатем в сопровождении приближенных шаха пери устремился на поиски Хувайды.

Оставив позади много путей и дорог, приближенные шаха пери проводили Хатема до определенного места и распрощались с ним.

По прошествии долгого времени Хатема одолела сильная усталость, и он решил отдохнуть. Сел он на землю и предался грустным размышлениям. День клонился к закату, Хатем изнемогал от голода и жажды, а рассчитывать было не на что. Вдруг появился перед ним человек с лицом, прикрытым маской. В руках он держал кувшин с водой и несколько лепешек. Поставил все это перед Хатемом и исчез. Утолив голод, Хатем испил из того кувшина воды и снова двинулся в путь. Вскоре ему привиделось, будто лежит вдали огромный дракон, и его охватил страх. Дракон сделал глубокий вдох, и Хатем не заметил, как очутился нос к носу с ним. После дракон сделал еще один вдох, и Хатем оказался у него в брюхе. Целых три дня просидел Хатем в брюхе дракона как ни в чем не бывало: он держал во рту волшебное ожерелье царевны-нери, которое уберегло его от палящего жара. Между тем дракон, испытывая мучительную боль, думал: «Странная пища мне попалась! Все катается да перекатывается в желудке, никак не переварится». Наконец не выдержал дракон и выплюнул Хатема. И Хатем, оказавшись на воле, снова отправился в путь. По прошествии некоторого времени достиг он прибрежных песков и увидел реку, на берегу которой сидело некое странное существо с рыбьим хвостом и человечьей головой.

Хатем в недоумении остановился. Тем временем странное существо протянуло руку, схватило Хатема и, стиснув его, словно жалкого птенца, увлекло на дно реки, в свои владенья. Там странное существо усадило Хатема на прекрасный ковер и стало домогаться его любви. Хатем страшно боялся человека-рыбы, но та неотступно находилась при нем. По прошествии семи дней и семи ночей Хатем сказал:

– Меня привели сюда дела одного юноши, и ты должна отпустить меня на волю. Только тогда, когда ты вернешь меня на сушу, я соглашусь разделить с тобой ложе.

Рыба-человек отвечала ему согласием, однако просила повременить четыре дня.

Хатему ничего не оставалось, как согласиться, а через четыре дня и четыре ночи она вынесла его на берег реки, и, простившись с ней, Хатем снова отправился в путь. Оставив позади много путей и дорог, достиг Хатем подножия некоей горы. Он взобрался на вершину той горы и увидел, что там произрастают не только кипарисы и тополя, но и всякие диковинные деревья. И на всех этих деревьях распевали соловьи, горлинки и другие сладкоголосые птицы. В песнях же своих они восхваляли обитающего здесь старца. Между деревьями на возвышении стояла большая, нарядно убранная суфа. Хатем поднялся на эту суфу, уселся на ней и стал озираться по сторонам. Вскоре его сморил сон. А пока он спал, явился благообразный седобородый старец, владыка тамошних мест, и, узрев спящего луноликого юношу, озаренного шахским сиянием, немало подивился. Дабы не потревожить сон гостя, старец молча уселся у него в головах и стал ждать, когда тот проснется. По прошествии некоторого времени Хатем открыл глаза и нежданнонегаданно увидел перед собой седобородого старца. Смешавшись, он вскочил на ноги, отвесил старцу почтительный поклон и молча воззрился на него.

– О юноша, – обратился к нему старец, – как тебя зовут? Откуда и куда ты держишь путь?

– О почтенный, – отвечал ему тот. – Зовут меня Хатем, прибыл я из Хуснабада, а путь держу в пустыню Хувайда.

– Эта дорога не из простых, – отвечал старец, сокрушенно покачав головой. – Разве нет у тебя друзей, которые предостерегли бы тебя от столь опрометчивого намерения?

– У меня нет другого выхода. Я пришел сюда по делам одного юноши.

И Хатем поведал старцу историю шахзаде Мунира и рассказал о семи загадках малики Хуснбану.

– О мужественный Хатем, – воскликнул старец, – твои доброта и упорство столь велики, что непременно приведут тебя к пустыне Хувайда. Однако помни: из пустыни Хувайда никто еще не возвращался, и дабы не постигла тебя та же участь, выслушай внимательно мои наставления. По прошествии длительного времени ты выйдешь на берег большого озера. Там к тебе явится некая нищая, коя доставит тебя в таинственное место, где обитает множество соблазнительных красавиц. Однако ты не поддавайся их чарам. Пуще прочих остерегайся самой прекрасной, солнцеликой, сверкающей подобно звезде на ночном небе, ибо она таит в себе великую опасность. Даже в помыслах не поддавайся ее чарам. Как только она подойдет к тебе, ты одной рукой прикрой глаза, а другой возьми ее за руку, и она немедля доставит тебя в пустыню Хувайда.

Пока старец говорил сии речи, перед ними появился богатый дастархан, сплошь уставленный великолепными яствами. Хатем вкусил от тех яств и, утолив голод, расположился на ночлег. С наступлением утра Хатем пришел к мудрому старцу и попросил соизволения удалиться.

Итак, простившись со старцем, Отправился Хатем на поиски пустыни Хувайда. По прошествии нескольких дней, оставив позади много путей и дорог, Хатем достиг большого озера. На берегу того озера произрастали огромные деревья, вершины коих упирались в небо, а на ветвях шелестели невиданной красоты листья. Только Хатем вознамерился было отдохнуть, как из озера вышла луноликая красавица и, взяв его за руку, увлекла за собой. Устрашившись, Хатем закрыл глаза. Вдруг его ноги коснулись чего-то твердого, и он с удивлением обнаружил, что находится в прекрасном саду, среди благоухающих цветов. Красавица тотчас оставила Хатема и куда-то исчезла. Хатем же принялся оглядываться по сторонам. Вдруг его взору предстали сказочной красоты женщины. Они начали к нему ластиться, и каждая норовила привлечь его к себе. Тут Хатему вспомнились наставления старца, и, подумав, что это и есть заколдованное место, о коем тот говорил, Хатем решил во что бы то ни стало следовать его советам. Тем временем обольстительницы унесли Хатема в роскошный дворец, где стены были украшены жемчугом и золотом и увешаны портретами тех обольстительниц. Обойдя дворец, Хатем забрел в просторный зал, посреди коего увидел возвышение, покрытое шахскими коврами, а на возвышении – украшенный изумрудами, жемчугами и алмазами трон. Подведя Хатема к трону, обольстительницы тотчас исчезли, они устремились к стене с портретами и слились с ними. Хатем немало подивился, наблюдая все это, а в сердце своем помыслил: «Чудное какое-то колдовство». Потом он воссел на трон, и тотчас же послышался странный скрип. Испугавшись, что может сломаться спинка трона, Хатем перешел на правую сторону возвышения. Между тем по прошествии некоторого времени странный скрип повторился. Тут изображения обольстительниц ожили, и красавицы с кокетливыми ужимками стали приближаться к Хатему. И они приблизились к Хатему и остановились перед ним, и Хатем почувствовал, что теряет над собой власть. Ему захотелось отбросить покрывало с лица самой прекрасной из красавиц, но, вспомнив наставления старца, он подумал: «Если я не устою перед соблазном, то, пожалуй, мне никогда не удастся покинуть это заколдованное место». Так, терзаемый печальными думами, провел здесь Хатем три дня и три ночи. И с наступлением каждой ночи сами собой зажигались свечи, невесть откуда появлялись танцоры и музыканты и до глубокой ночи его развлекали. И стоило только зазвучать музыке, как ожившие изображения присоединялись ко всеобщему веселью. Самая же прекрасная из них, стоя у трона, с улыбкой взирала на Хатема. Луноликие красавицы без конца подносили изысканные яства. И хотя Хатем вкушал много этих яств, однако насытиться не мог, и это его очень удивило. И он помыслил в сердце своем: «Если Аллаху будет угодно продержать меня среди сих наслаждений еще сто лет, я не удовольствуюсь этим, ибо, не достигнув цели, не обрету покоя». Помыслив так, взял он руку прекраснейших из прекрасных, и та, немного отойдя от трона, так толкнула Хатема в грудь ногой, что он отлетел прочь. И вдруг Хатем увидел, что нет ни того сада, ни тех красавиц, – все исчезло. А сам он находится в пустыне, коей не видать ни конца ни края. Поначалу Хатему показалось, будто это какой-то мираж. Однако, пройдя немного вперед, он услышал некий голос:

 
Кто та любимая, скажи, которую, узрев однажды,
Мы жаждем встретить, но вовек не утолить нам этой жажды?
 

И Хатем поспешил на звук того голоса. Семь дней и семь ночей провел он в пути, а к исходу восьмого дня достиг некоего места, где увидел седобородого старца. Старец сидел с мокрым от слез лицом и время от времени повторял то самое двустишие. Подойдя ближе, Хатем согнулся в почтительном поклоне. Старец же, ответив на приветствие, спросил:

– О юноша, что привело тебя в столь страшные места?

– О глубокочтимый! Мне непременно нужно увидеть человека, беспрестанно говорящего одни и те же слова, и узнать смысл тех слов.

И Хатем поведал старцу историю шахзаде Мунира и малики Хуснбану.

Тогда старец усадил Хатема рядом с собой, и перед ними тотчас появилась лепешка и кувшин воды. И они отведали той лепешки, и, запив ее чистой водой, старец сказал:

– Однажды в молодости увидел я ту красавицу, и до глубокой старости живет в моей памяти ее облик, и душа жаждет лицезреть ее снова.

Тут старец тяжко вздохнул, из глаз у него полились слезы, и он опять, словно молитву, стал повторять:

 
Кто та любимая, скажи, которую, узрев однажды,
Мы жаждем встретить, но вовек не утолить нам этой жажды?
 

«Вот истинный влюбленный!» – подумал Хатем и, взяв старца за руку, ласково молвил:

– О благородный старец! Будешь ли ты счастлив, увидев снова свою возлюбленную?

– О юноша! – вздохнул старец. – Ты говоришь о невозможном.

– Пойдем со мной, и я приведу тебя к той красавице.

По прошествии нескольких дней старец и Хатем вышли к волшебному озеру. Тут Хатем, усадив старца на берегу, молвил:

– О благородный старец! Умерь печаль свою и смятение души! Скоро ты вновь увидишь свою возлюбленную, только на сей раз тебе надлежит быть поосторожнее. Если ты поднимешь покрывало и узришь ее лицо, ты снова окажешься в пустыне Хувайда и тебя уже никто не сможет вызволить оттуда. А сейчас из воды выйдет прекрасноликая женщина, и она возьмет тебя за руку и станет обольщать, однако ты не поддавайся соблазну.

Как только Хатем вымолвил сии слова, появилась та самая красавица, и взяла она старца за руку и увлекла его на дно волшебного озера.

По прошествии нескольких дней, направляясь в Хуснабад, Хатем пришел к мудрому старцу. Завидев Хатема, старец несказанно обрадовался и ласково молвил:

– Да воздаст тебе Аллах благом за твою сердечность и великодушие! Только благодаря доброте и мужеству ты смог вернуться целым и невредимым из той страшной пустыни!

После же приступили они к трапезе, и были угощенья старца столь изысканны и обильны, что Хатем немало порадовался подобному гостеприимству. Через день Хатем попросил у старца соизволения удалиться, простился с ним подобающим образом и отправился дальше. Вскоре он достиг берега реки, где встретился с рыбой-человеком. Оставив позади много путей и дорог, он вышел к песчаной пустыне, в коей обитали пери. Пери прослышали о возвращении Хатема, поспешили ему навстречу и с большими почестями препроводили к своему шаху. Когда Хатем пришел к шаху, там его окружили радушием и лаской, воздали ему всяческие почести, осыпали золотом и жемчугом. Несказанно обрадовался шах возвращению зятя, заключил его в объятия и велел позвать царевну-пери. Тридцать дней и тридцать ночей провел Хатем с царевной-пери в любовных утехах, после же, испросив соизволения шаха-пери и жены, отправился дальше. По пути он навестил своих друзей-шакалов, справился о житье-бытье хищников и, распростившись с ними, направил свои стопы к городу Хуснабаду. Оставив позади много путей и дорог, достиг он наконец города Хуснабада и в караван-сарае встретился с шахзаде Муниром.