Текст книги "Иранская сказочная энциклопедия"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)
И понял Хатем, какая печальная участь постигла окаменевших юношей, и скорбь овладела его душой. Вдруг эти окаменевшие фигуры разом заговорили.
– О Хатем, – сказали они, – неразумно тебе обрекать себя на верную гибель. Ведь ты и нас не освободишь и сам окаменеешь.
Услышав такие слова, Хатем схватил лук, натянул тетиву и выстрелил в попугая. Однако стрела его пролетела мимо, и он тотчас окаменел до колен.
И снова послышался таинственный голос:
– Эй, юноша, тебе здесь не место. – Это был голос попугая.
Хатем пустил в него вторую стрелу, но снова промахнулся. И на сей раз окаменел до пояса.
– Эй, юноша, тебе здесь не место, – повторил попугай.
И тут волшебная сила отбросила Хатема на триста шагов, и он очутился возле окаменевших фигур. Горькие слезы полились из глаз Хатема, будто он увидел свою смерть. Собрав все оставшиеся силы, Хатем выпустил в попугая третью стрелу, и она пронзила попугая насквозь, и он выпал из клетки. И вдруг засверкали молнии, загремел гром, и все вокруг погрузились во тьму. Хатем же упал без чувств, а когда опамятовался, увидел, что ни сада, ни святилища, ни попугая нет, и лишь на голой земле лежит сверкающий, словно солнце, алмаз.
Едва Хатем поднялся и взял этот алмаз в руки, каменные фигуры ожили.
– О храбрый юноша, – сказали они, – как удалось тебе устоять перед этим колдовством?
Тут Хатем поведал им о своих приключениях. И все спасенные бросились ему в ноги, благодаря за избавление от колдовства Каюмарса. Собрались они все вместе и отправились в путь. Долго шли они и по прошествии нескольких дней достигли высоких ворот. Миновав те ворота, Хатем заметил, что они находятся неподалеку от жилища Идрака. Увидев Хатема в окружении луноликих юношей, Идрак устремился им навстречу и, вознеся хвалу Аллаху за их спасение, повел их к себе в дом. Когда все они пришли в дом Идрака, он повелел слугам подать изысканнейшие яства и пьянящие напитки, а после трапезы попросил Хатема поведать, что с ним приключилось. Хатем подробно рассказал обо всем от начала и до конца, чем немало подивил всех, кто здесь был. Идрак также подробно описал похождения Хатема в послании шаху Харису и, вручив его гонцу, велел срочно доставить во дворец. Спустя один день Хатем со своими спутниками отправился в город Каттан. К тому времени послание Идрака сюда уже прибыло, и шах был осведомлен о том, что Хатем жив и невредим. На радостях он вместе с главным визирем и своими приближенными вышел встречать дорогого гостя.
Едва завидев шаха Хариса, Хатем склонился в почтительном поклоне. Шах же заключил Хатема в объятия, осыпал его ласками и, приведя во дворец, усадил рядом с собой на троне. И шах Харис тотчас повелел устроить великий пир. И расставили слуги на дастархане всевозможные яства, и воссели все за праздничную трапезу. После же угощения шах попросил Хатема поведать ему правду о летающей бане. Хатем рассказал обо всем от начала до конца. И шах возблагодарил Аллаха за его спасение и прославил могущественного Хатема за все его добрые деяния. А потом по просьбе Хатема пожаловал каждому из спасенных от злых чар юношей арабского скакуна и богатые одеяния, ибо им предстоял долгий путь, и они должны были вернуться домой в достойном облачении.
После того как спасенные Хатемом юноши отбыли к себе на родину, Хатем продолжал гостить у шаха Хариса, а по прошествии нескольких дней он испросил у него соизволения вернуться в Хуснабад. Шах повелел снарядить его в дорогу и приготовить припасы и все, что может потребоваться в далеком пути. Поблагодарил Хатем шаха Хариса за доброту его и сердечность и, простившись с шахом и всеми его приближенными, отправился в Хуснабад. Когда он достиг дворца малики Хуснбану и служанки доложили, что Хатем вернулся, малика возрадовалась, пригласила его во внутренние покои и, сокрывшись за занавесом, сказала:
– О юноша, пусть долог был твой путь, а вернулся ты цел и невредим. Надеюсь, ты разгадал секрет летающей бани?
Согнувшись в почтительном поклоне, Хатем воздал малике Хуснбану положенные почести, после же подробно поведал ей о чарах летающей бани и обо всех своих приключениях. И в довершение всего он положил перед маликой отнятый им у попугая алмаз. Увидев тот алмаз, малика немало удивилась и предалась глубокому раздумью.
– О прельстительная малика, – обратился к ней Хатем. – Поведай мне седьмую загадку, дабы я отыскал на нее ответ.
– О Хатем, – отвечала малика. – Ступай в караван-сарай к своему другу, сними усталость, а после вернешься ко мне, и я загадаю тебе последнюю загадку.
Хатем тотчас отправился в караван-сарай и встретился с Муниром. Мунир с восхищением слушал рассказ о приключениях Хатема. Потом он бросился ему в ноги и облобызал перед ним землю. Однако Хатем, подняв Мунира, сказал:
– О друг мой! Все, что мною содеяно, не делает тебя моим должником, ибо для меня превыше всего торжество добра, и только оно побуждает меня подвергать себя подобным испытаниям.
Между тем малика Хуснбану ежечасно присылала Хатему различные яства, и он вместе со слугами шаха Хариса и шахзаде Муниром предавался пирам и веселью.
По прошествии нескольких дней Хатем, одарив слуг шаха Хариса богатыми одеждами, проводил их в дорогу, а сам отправился к малике Хуснбану.
– О чарующая мир малика, – доложили ей слуги, – во дворец пожаловал шахзаде Хатем и ждет твоего приглашения.
Малика велела тотчас проводить Хатема к ней, усадила его на золотой курси, сама же, сокрывшись за занавесом, спросила:
– О Хатем, почему ты так мало предавался отдыху?
– О прельстительная малика, – отвечал Хатем, – какой может быть отдых, когда душа не ведает покоя?! Вот разгадаю последнюю загадку и тогда угомонюсь.
– Слушай, Хатем, – сказала малика, – есть у меня необыкновенная жемчужина, точно такая же находится неизвестно где. Ты должен ее раздобыть и принести мне.
– О малика, покажи эту жемчужину твоему покорному рабу, – попросил Хатем.
Малика тотчас повелела своему казначею принести невиданную жемчужину, и тот принес жемчужину и показал ее Хатему, и оказалась она размером с куриное яйцо.
– Я знаю, что нельзя мне взять с собой эту жемчужину. Но я должен иметь при себе хотя бы некое подобие ее, дабы не ошибиться.
Малика Хуснбану призвала искусных мастеров и повелела им изготовить из серебра копию жемчужины. А когда они ее изготовили, Хатем взял ту копию с собой и вернулся в караван-сарай. И Хатем, и шахзаде Мунир долго дивились жемчужине столь редкостной и прекрасной.
– О Хатем, – спросил шахзаде Мунир. – Как же можешь ты отправиться на поиски жемчужины, если не знаешь, где ее искать?
– Не тревожься, Мунир, – утешил его Хатем. – До сего времени всевышний был к нам благосклонен. Авось и ныне не бросит он нас в беде.
– О друг, – сказал Мунир, – побудь со мной еще несколько дней, дабы я насладился беседами с тобой.
– Вот когда я найду жемчужину, а ты достигнешь желаемого, тогда мы наговоримся вдоволь. А сейчас мне пора в путь!
И, простившись с шахзаде Муниром, Хатем отправился на поиски жемчужины.
Приключение седьмое
Простившись с шахзаде Муниром, Хатем отправился в путь. По прошествии нескольких дней пришел он в пустыню и, привалившись к большому плоскому камню под высоким раскидистым деревом, погрузился в раздумье. «Куда мне податься, где найти вторую жемчужину?» – сокрушался он. Когда стемнело, с берега реки Кахраман прилетели две птицы. Уселись они на ветви дерева и повели между собой разговор.
– О милый, – сказала самка, обратясь к самцу, – хоть места здесь и изобильные и есть чем поживиться, я была бы не прочь сыскать себе другое пристанище.
– О милая, – отвечал тот, – сущую правду ты говоришь. Поначалу я думал, что нам нужно оставаться здесь, однако климат здешний и мне не по нутру. Завтра же вернемся на прежнее место.
– Да, пожалуй, это будет лучше, – задумчиво молвила самка.
Поговорив так, они замолкли. Тут самка увидела сидящего под деревом Хатема.
– О шах птиц, – спросила она самца, – не знаешь ли ты, кто этот юноша и чем он озабочен?
– Это шахзаде Йемена по имени Хатем ибн-Тай, – пояснил самец. – На его долю выпала тяжкая забота, и он не знает, как ему ее одолеть.
– Отчего же у такого молодого человека такая тяжкая забота?
И самец сказал так:
– О милая, всей моей жизни не хватит, чтобы поведать и сотую долю добрых дел, свершенных этим юношей. Ныне ему осталось решить одну задачу, и он устроит счастье своего друга. Он должен отыскать вторую жемчужину по форме и размеру подобную куриному яйцу.
– А где есть такая диковинная жемчужина?
– О милая, это история длинная и поучительная, и я поведаю тебе ее на языке людей, дабы она достигла ушей славного Хатема.
И самец рассказал следующее:
– В незапамятные времена на берегу реки Кахраман обитали сказочные птицы, кои несли вместо яиц жемчужины, подобные находящейся ныне у дочери купца Барзаха малики Хуснбану. Однажды их постигла беда, и они нашли вечный покой на дне реки Кахраман. Уцелели лишь две жемчужины, одна из коих попала к шаху Шамнану, и он закопал ее под деревом вместе с другими своими сокровищами. Вскоре душа шаха Шамнана вознеслась к Аллаху, а места, которыми он владел, превратились в пустыню. И вот клад шаха Шамнана посчастливилось найти малике Хуснбану. А вторая из жемчужин попала в руки шаха Каянидов – Бурхана. Когда шах Бурхан умер, его страна пришла в запустение, а подданные разбрелись в разные стороны. Одна из его жен, которая ждала ребенка, покинула дворец Бурхана и унесла эту жемчужину с собой. Оставив позади много путей и дорог, она присела отдохнуть и предалась печальным раздумьям. Волею судьбы той дорогой следовал богатый купец по имени Шамар. Увидев молодую женщину с лицом подобным четырнадцатидневной луне, задумчивую и грустную, он спросил, что ее печалит.
И когда жена шаха Бурхана подробно поведала ему обо всех своих бедах, в сердце купца Шамара пробудилось сострадание к ней, и он ее удочерил. Вскоре исполнился положенный срок, и жена Бурхана родила сына необычайной красоты. По прошествии двенадцати лет купец Шамар испил чашу смерти, и мальчик занял его место. На деньги купца Шамара нанял он многочисленное войско и, захватив сопредельные страны, объявил себя их правителем. Так властвовал он, а затем его потомки до той поры, пока не появился могущественный Сулейман. Тогда все богатства мира и все обитающие на земле существа стали принадлежать ему. И драгоценная жемчужина шаха Бурхана, переходя из рук в руки, попала, наконец, к Хашаму Сурхкулаху, и тот отдал ее шаху пери – Мехьяру. Ныне шах Мехьяр, являясь наместником Сулеймана – мехтаром, властвует на острове Барзах и повелевает пери и дивами тех мест. И есть у него луноликая дочь, достигшая брачного возраста. И сказал шах Мехьяр, что отдаст свою дочь в жены тому, кто узнает, откуда и когда появилась на свет диковинная жемчужина. Долго и тщетно пытались многие пери разгадать эту тайну, однако так и ушли ни с чем. А шах Мехьяр, перечитав древние рукописи, нашел эту разгадку. Вот все, что мне ведомо о драгоценной жемчужине, – добавил самец.
– О мой повелитель, – молвила самка, – как же этот достойный юноша достигнет реки Кахраман? Ведь на пути туда его будут подстерегать множество опасностей.
– На сие есть воля Аллаха, – отвечал самец. – Если Хатему суждено жить долго, то он сумеет их одолеть, в противном случае – погибнет в этой реке. Ныне ему надлежит отправиться на юг, прихватив с собой наши перья. По прошествии некоторого времени он придет к горе Каф, а за ней будут лес и пустыня, в коих обитает множество всяких тварей. Тут Хатем должен сжечь наши черные перья, пепел от них бросить в воду и той водой ополоснуться. И он тотчас обернется грозным дивом и сможет спокойно продолжать свой путь, ибо все хищники и гады, устрашившись, станут обходить его стороной. Когда Хатем минует эти места, ему следует сжечь наши белые перья, а пепел от них бросить в воду. Потом ополоснуться этой водой и вернуть себе прежнее обличье. Добравшись до острова Барзах и представ пред ясные очи шаха Мехьяра, Хатем должен чистосердечно поведать обо всем, что его заботит. Тогда шах Мехьяр задаст ему свой вопрос, ответив на коий, Хатем станет обладателем прекрасноликой жены и диковинной жемчужины.
– А как попадут к этому юноше наши перья? – спросила самка.
В этот момент самец встрепенулся и взмахнул крыльями, и несколько его перьев упали на землю. Самка последовала его примеру, а Хатем, собрав эти перья, тщательно спрятал их за пазуху.
– О дорогой, – спросила самка, – откуда тебе известно, что этот юноша пришел в наши края в поисках жемчужины?
– О царица пернатых, – отвечал ей тот, – да будет тебе ведомо, что все самцы нашего рода обладают не только даром провидения, но еще и знают обо всем, что произошло и происходит со времени сотворения мира по сей день. Самкам же нашим свойственно одно лишь пустословие. Когда мир придет в упадок, погибнет и весь наш род, и дружба между людьми станет редкостью.
Вскоре лучезарный рассвет пришел на смену ночной тьме, и обе птицы, покинув дерево, устремились в родные места.
А Хатем, следуя совету самца, отправился на юг.
Достигнув некоего места, увидел он плачущую лису.
И спросил Хатем:
– Какая беда тебя постигла? Почему ты так горько плачешь?
– О юноша, – отвечала лиса, – некий охотник хитростью заманил моего лиса и лисенка в западню, и я взываю ко всевышнему, дабы тот ниспослал им спасителя. Уж не поможешь ли мне ты?
– О бедняжка! – сокрушенно молвил Хатем. – Хоть среди зверей и принято считать людей жестокосердными, однако многие из нас – люди душевные, желающие творить одно только добро. Я, к примеру, дал обет посвятить свою жизнь счастию других и сделаю все, чтобы тебе помочь.
– О добрый человек, – сказала лиса. – Как же можем мы думать о людях хорошо, когда охотники причиняют нам столько горя? Ну что пользы им причинять зло живым существам? Как только не убоятся они кары небес?
– Как дерево, роняя свои плоды, об них не печется, хоть и обречены те плоды на верную гибель, так и охотник, упиваясь своей страстью, не думает, какую муку приносит животным. Но если ты проводишь меня к тому охотнику, я постараюсь вызволить из беды твоего лиса и лисенка.
Испугалась лиса:
– О юноша, если я с тобой пойду, меня может постигнуть судьба той обезьяны.
– А что случилось с обезьяной? – спросил Хатем.
И лиса рассказала:
– В давние-давние времена в большом дремучем лесу жила семья обезьян с детенышами.
Пришел туда однажды старый охотник, изловил самца с детенышами, отвез детенышей в город и продал. Горько плакала обезьяна, пребывая в одиночестве. Мало-помалу набралась она храбрости, пошла к властелину города и, упав перед ним на колени, взмолилась:
– О великий властелин! Твой верноподданный – охотник – разлучил меня с моими детьми. Ради Аллаха, вели ему вернуть их мне.
И властелин, обратясь к своим людям, грозно спросил:
– Кто из вас осмелился взять на душу подобный грех?
А те ему в ответ:
– Самца и детенышей этой обезьяны привез такой-то охотник.
Властелин повелел одному из своих слуг немедля отправиться к тому охотнику и освободить самца и детенышей из неволи.
Обрадовалась самка и отправилась вместе с посланцем властелина к дому охотника. Когда они туда пришли, вызвал посланец охотника и говорит:
– Так, мол, и так. Велено тебе отпустить пойманных тобою обезьян.
– Как же я могу их отпустить, – ответил охотник, – когда я их продал тебе? Если есть на то соизволение властелина города, то дай обезьянам свободу, а я верну тебе уплаченные тобой деньги.
– Д-да, – смешался посланец, – я успел так привязаться к этим обезьянам, что мне трудно с ними расстаться. Надо найти какой-нибудь другой выход из этого положения.
– Тогда возьми себе и самку, – посоветовал охотник.
Так они и поступили. А когда властелин узнал об этом, он разгневался и повелел привести обезьян во дворец. Однако, увидев малышей-обезьян, пришел в умиление и повелел самца и самку прогнать с глаз долой, а их детенышей оставить ему. Повеление его было исполнено. А печаль самца и самки, разлученных с детьми, приумножилась во сто крат. И подумала самка: «Слывем мы среди зверей существами самыми разумными, однако никто так часто не попадается в охотничий капкан, как мы. Вот уж поистине «убежав от дождя, попали под мельничный желоб».
И, закончив свой рассказ, лиса спросила:
– О славный юноша, неужели ты поступишь со мной подобно тем людям?
– Успокой свое сердце, бедняжка, мои намерения честны, – отвечал ей Хатем.
Делать нечего. Не дожидаясь утра, лиса повела Хатема в селение, где жил охотник. Когда прошли они два фарсанга пути, лиса показала Хатему дом охотника, и Хатем ей сказал:
– Послушай, лиса, теперь ты спрячься где-нибудь, а я займусь этим делом сам.
Лиса тотчас схоронилась поблизости в ущелье и стала ждать. Когда сияние солнца озарило мир, Хатем отправился в селение. Придя к дому охотника, он остановился у ворот. Между тем охотник, увидев прекрасного юношу, вышел к нему и спросил:
– О юный странник! Какое дело привело тебя сюда?
И Хатем ответил так:
– Я уроженец Йемена и занемог тяжкой болезнью. А чтобы исцелиться, лекари велели мне омыть тело лисьей кровью. Люди же сказали мне, что ты охотишься на шакалов и лис. Вот я и пришел к тебе.
– Ты явился кстати, – обрадовался охотник, – я как раз изловил нескольких лис. Если они тебе нужны – можешь их у меня купить.
– Охотно, – согласился Хатем. – Веди их сюда.
Охотник тотчас отправился во двор и привел самца и шестерых детенышей. Дал Хатем охотнику несколько золотых динаров и забрал лиса с лисятами. Когда пришел он к ущелью, где его поджидала лиса, она выскочила из своего укрытия и принялась плясать от радости. Однако, приметив, что лис ее чем-то удручен, она загрустила, а потом заплакала и стала посыпать себя пеплом.
– Что случилось? Чем ты так опечалена? – удивился Хатем.
– О добрый юноша, – запричитала лиса, – теперь я словно шах без короны!
– Какая еще тебе нужна корона? – спросил Хатем.
И лиса сказала так:
– Разве ты не знаешь, что муж для жены все равно, что корона для шаха? Голод и тоска так изнурили моего лиса, что он не нынче-завтра умрет. И если мы тотчас не отыщем средства, которое может его спасти, – он погиб!
– А что может его спасти? – взволновался Хатем.
Лиса опустила голову и погрузилась в раздумье.
– О лиса, – не унимался Хатем, – почему ты молчишь? Скажи, чем я могу помочь твоему лису?
– Совестно мне тебе говорить, – тихо молвила лиса, – но его способна исцелить только человечья кровь. Если ты сумеешь кого-нибудь из людей убить, лис мой будет спасен.
– Видишь, сколь ты зла и несправедлива, – вознегодовал Хатем. – Прежде ты просила лишь освободить лиса из неволи, ныне же тебе потребовалась для него человечья кровь. А ведь человек – наиболее благородное из живых существ. Однако для блага твоего лиса я готов пожертвовать собой. Скажи только, из какой части тела требуется кровь?
– Из любой, – пробормотала лиса.
Хатем тотчас пустил себе кровь из руки, и она полилась ручьем, и лиса напоила ею своего лиса, и, испив той крови, лис почувствовал, что к нему вернулись силы.
Хатем, перевязав руку, сказал:
– Ну что, лиса, теперь ты довольна?
Тут лис, лиса и лисята упали Хатему в ноги и принялись благословлять его за доброту.
– О Хатем, да воздаст тебе Аллах благом на этом и на том свете! – воскликнули они.
Затем, распростившись с Хатемом, они отправились восвояси. Хатем же устремился в другую сторону. День он проводил в пути, а с наступлением темноты, подыскав себе укромное и безопасное место, устраивался на ночлег. Питался Хатем одними плодами. По прошествии некоторого времени достиг он некоей пустыни и, испытывая сильную жажду, стал искать какой-нибудь источник. Вдруг ему привиделся вдали родник, и он решил напиться из того родника. Когда же Хатем подошел поближе, то увидел, что никакой это не родник, а лежит там, свернувшись в клубок, огромный змей. Хатем вознамерился было вернуться назад, однако змей заговорил человечьим голосом:
– О юноша из Йемена, чего ты испугался?
Услышав эти слова, Хатем отвечал:
– Меня мучает жажда, и я принял тебя за источник, однако, увидев, что ошибся, решил не испытывать судьбу.
– Напрасно ты меня испугался! Ничего худого я тебе не сделаю. Я дам тебе все, чего только ты пожелаешь.
Змей распрямился, пополз вперед и повелел Хатему следовать за ним.
Хатем же про себя подумал: «Хоть и говорит он человеческим языком, однако мне не стоит с ним связываться, ибо змей есть змей и ждать от него добра не приходится».
Когда змей увидел, что Хатем в сомненье остановился, он сказал:
– О юноша, не думай обо мне плохо, считай меня своим другом.
Услышав такие слова, Хатем решительно последовал за ним. Вскоре змей привел Хатема в прекрасный сад. Увидев тот сад, Хатем обрадовался и подумал: «Должно быть, здесь обитают люди, ибо кто же иной способен вырастить столь великолепный сад?» Однако, вглядевшись в его дивные цветы и диковинные растения, понял, что тут не обошлось без волшебства.
– Подожди здесь, – сказал змей, усаживая Хатема на роскошный шахский ковер, расстеленный неподалеку от красивого водоема, – я скоро вернусь.
Сказав так, змей нырнул в водоем, и Хатем понял, что водоем – его обиталище.
Хатему наскучило сидеть на одном месте, и он стал прогуливаться в ожидании змея по саду. По прошествии некоторого времени из водоема вышли несколько пери, держа в руках богатые дастарханы. Остановившись перед Хатемом, они сказали:
– Мы – прислужницы господина, коий привел тебя сюда. Все эти драгоценности он посылает тебе. – И, развернув дастарханы, они положили перед Хатемом множество драгоценных каменьев, золота и жемчугов.
Хатем сказал:
– Ничего мне не нужно! Ведь нет со мной друзей, коих мог бы я всем этим одарить, нет и слуг, которые помогли бы мне сии дары унести.
Тем временем из водоема появились другие пери с богатыми дастарханами и, вручив их Хатему, сказали:
– Прими подношения нашего господина, о светлейший!
– О луноликие, – отвечал им Хатем. – Благодеяния вашего повелителя безграничны, однако сии драгоценности для меня значат не более ячменного зерна.
Тут из водоема вышли луноликие пери и, поклонившись Хатему, положили перед ним тканные золотом дастарханы.
И спросил Хатем:
– А что в этих дастарханах?
– Наш повелитель прислал тебе угощения, – отвечали они.
– Это другое дело, – обрадовался Хатем. – А где же сам хозяин?
Только сказал он эти слова, как из водоема появился прекрасноликий юноша-пери в окружении многочисленных воинов-пери. Он приблизился к Хатему, взял его за руку и, усадив рядом с собой на золотом курси, спросил:
– О Хатем, узнаешь ли ты меня?
– Я никогда тебя не видел, – удивился Хатем.
– О Хатем, – молвил тот, – я – змей, который привел тебя сюда.
– Что за облик принял ты прежде? – спросил Хатем. – В чем тайна твоего превращения?
– Потерпи немного, Хатем, и ты все узнаешь.
Вскоре они принялись за трапезу, а затем, утолив голод, Хатем спросил:
– О юноша-пери, не соизволишь ли ты рассказать мне свою историю?
– Охотно, – отвечал тот, – слушай. Во времена господства великого Сулеймана я, сын шаха Шама по имени Афрас, решил покинуть владения отца и спуститься на землю. Волею всемогущего я очутился в прекрасном месте, однако мне того показалось мало, и я задумал при помощи своих воинов уничтожить людей, обитателей сих краев, и объявить себя их владыкой. И я приказал моим верноподданным не мешкая готовиться к жестокой битве, в ходе которой нам во что бы то ни стало надлежало истребить всех людей. С нетерпением ждал я наступления следующего дня. В беспокойстве и тревоге провел ночь, а когда утренний рассвет разогнал тьму, я увидел, что у моих воинов-пери из крыльев повыпадали все перья, я же, утратив прежний облик, обернулся змеем. С той поры днем я лежу на земле, свернувшись клубком, а ночью вытягиваюсь во весь рост. Когда же я в раскаянии возносил всевышнему мольбы о прощении, некий вещий голос мне ответствовал: «Всемогущий Аллах воздал тебе должное за подлое твое коварство, и твой удел – оставаться в обличье змея до той поры, пока появится шахзаде Йемена Хатем, коий отпустит тебе тяжкие грехи». Так, на протяжении восьмидесяти лет высматриваю я своего избавителя, нынче же ты явился, и радости моей нет предела. Я готов выполнить любое твое повеление и на веки вечные стать твоим слугой, только яви мне свое милосердие – избавь меня от вечных мук!
– О пери, – спросил Хатем, – в чем суть твоего коварства, которое навлекло на тебя сии беды?
– О благородный Хатем, – отвечал Афрас, – в бытность могущественного Сулеймана мой отец дал клятву, что ни он, ни его потомки до самого Судного дня не обидят ни одного рожденного человеком, а в случае если кто-нибудь из нашего рода нарушит сей обет, то он тотчас утратит облик пери.
И нарушившим обет оказался я, и меня постигла страшная кара. О мой благодетель! Будь моим заступником перед всевышним, умоли его, дабы он ниспослал мне свое прощение! Лишь только твоя благочестивая молитва дойдет до него!
Хатем поднялся со своего места, совершил омовение и, преклонив колена, воздел руки к небу. «О великий Аллах, прими раскаяние несчастного шаха Афраса, – молвил он, – верни ему свое благорасположение!» Едва только его горячие мольбы вознеслись ввысь, как страшное заклятье исчезло. Шах Афрас вместе со своими верноподданными, облобызав перед Хатемом землю, сказал:
– О благородный Хатем, окажи милость, поведай нам свои заботы, и мы постараемся тебе помочь.
Хатем показал Афрасу жемчужину и, поведав историю шахзаде Мунира и малики Хуснбану, просил помочь ему добраться до острова Барзах.
И сказал шах Афрас:
– Дорога к тому острову трудна и опасна. Туда от роду не добирался ни один рожденный человеком.
– У необходимости нет выбора, – отвечал ему Хатем, – никакие дивы-людоеды не способны заставить меня нарушить свой обет. Ничего иного мне не остается, как вверить свою судьбу всевышнему. Он же, милостивый и благостный, явит мне свое милосердие.
– О Хатем, коли ты так решил, так тому и быть! Не тревожься, я прикажу своим слугам проводить тебя до острова Барзах.
Сказав так, он, обратясь к верноподданным, повелел:
– Эй, слуги, сей благородный юноша избавил нас от великих мук. Ныне он отправляется по другому доброму делу, и вы должны быть готовы, если это потребуется, отдать за него жизнь.
– Слушаем и повинуемся, – отвечали те, – только скажи, куда лежит его путь?
– Он следует на остров Барзах, – сказал шах Афрас.
– О повелитель! – воскликнули слуги. – Помыслить об этом и то страшно.
Сказав так, пери погрузились в глубокое раздумье. После же, подняв головы, молвили:
– О шах, без тебя нам не одолеть грозных дивов! Если ты соизволишь возглавить отряженных тобой воинов, мы готовы биться, не щадя своей жизни.
– Ваша правда, – отвечал шах Афрас. – Только могу ли я бросить на произвол судьбы свое царство? Ступайте с этим юношей, а в случае опасности пришлите ко мне гонца, и я тотчас явлюсь к вам на выручку.
Сказав так, шах приказал своим слугам принести золотой курси. Когда они принесли золотой курси, шах усадил на него Хатема, и четверо пери подняли его на воздух и в сопровождении многочисленных воинов понесли на остров Барзах.
По прошествии четырех дней и четырех ночей, ощутив голод и жажду, они спустились на землю.
– О благородный юноша, – сказали они, обратясь к Хатему. – Путь наш долог и труден – не пора ли нам немного отдохнуть?
– Пусть будет по-вашему, – отвечал Хатем.
Несколько слуг остались охранять Хатема, остальные же отправились на поиски пищи. Тем временем вышли на охоту дивы-людоеды. Увидели они Хатема, окружили золотой курси и подняли шум: что, дескать, делать здесь человеку? Слуги-пери струсили и хотели было убежать, однако вовремя опамятовались и вступили с дивами в бой. Поначалу им удалось нескольких дивов одолеть, но вскоре к тем пришла подмога, и они взяли Хатема вместе с его спутниками в плен.
– Кто этот человек? – спросили дивы-людоеды прислужников шаха Афраса.
– Это друг шаха Афраса, – отвечали те. – Не вздумайте его трогать, не то вам несдобровать.
– Шах Афрас давным-давно сгинул, – молвили дивы, не поверив слугам-пери, и заточили их вместе с Хатемом в темницу.
После же сказали:
– Сначала насытимся как следует, а на закуску съедим этого рожденного человеком.
Тем временем вернулись слуги-пери, ходившие на поиски пищи, и, не найдя на месте оставленных ими остальных слуг, переполошились:
– Надо поскорее узнать, что тут произошло, и немедля доложить о том шаху Афрасу.
Они приблизились к убитым дивам и увидели, что один из них еще дышит. Тогда они влили ему в рот немного воды, он опамятовался и раскрыл глаза.
– Кто ты такой и что за беда с тобой приключилась?
– О пери, – отвечал див, – я один из слуг шаха дивов Макраса. Вместе с прочими его приближенными я отправился на охоту, и, придя сюда, мы увидели рожденного человеком и нескольких пери. Мы вознамерились было их схватить, однако они не струсили, вступили с нами в битву, только было их мало, и мы их одолели и заточили в темницу.
Слуги-пери немедля взяли раненого дива и отправились с ним к шаху Афрасу. Когда же они по прошествии двух дней и двух ночей прибыли во дворец, Афрас, услышав их рыдания, повелел хаджибам немедля доставить их во внутренние покои. Когда они предстали пред его ясные очи, шах Афрас спросил:
– О несчастные, какая беда привела вас ко мне?
Слуги-пери молча вытолкнули вперед раненого дива, и шах Афрас, объятый великим гневом, велел своим визирям снарядить войско в поход.
Визири тотчас бросились исполнять приказание шаха Афраса, и с наступлением утра тридцать тысяч конных воинов во главе с могущественным шахом Афрасом, покинув дворец, направились к острову Барзах. По прошествии трех дней и трех ночей шах Афрас выслал своих лазутчиков, дабы те разведали, где обретаются ныне презренные дивы.
Лазутчики же, выполнив его повеление, донесли, что дивы-людоеды вместе со своим предводителем Макрасом находятся на охоте.
И шах Афрас, обратясь к войску, сказал:
– Славные мои воины! С часу на час нам предстоит битва, жестокая и кровавая, в коей мы должны явить свою беспощадность к врагу. Верю я и в вашу силу и в вашу отвагу, однако, клянусь великим Сулейманом, тому, кто проявит милосердие к дивам шаха Макраса, не сносить головы.
Когда воины шаха Афраса услышали такие слова, кровь у них закипела. Не ожидавшие подобного напора, дивы растерялись и поддались панике. Между тем воины-пери бились, точно разъяренные львы. Кони их мелькали то тут, то там, то и дело раздавался лязг мечей, и, словно мячи, катились по земле отрубленные ими головы дивов. В конце концов дивы обратились в бегство, несколько же пленных вместе с их шахом Макрасом были доставлены к Афрасу.
