Текст книги "Гуманитарное знание и вызовы времени"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Светлана Левит
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 37 страниц)

А. Ю. Алексеев. Когнитотехнологические проекты искусственной личности

В современных исследованиях искусственного интеллекта (ИИ) особое значение придается проекту искусственной личности (ИЛ). Проект изучает способы компьютерной реализации систем, которым наблюдатель (человек, группа людей, коллектив экспертов) атрибутирует (приписывает) сознание, самосознание, свободу воли и другие персонологические параметры, например способность к моральному вменению. Проект занимает промежуточное положение между: а) проектом искусственной жизни как неотъемлемой части исследований нано– и биотехнологий, обеспечивающих компьютерную реализацию феномена биологической жизни; б) проектом искусственных обществ – компьютерного фундамента информационных и социокультурных технологий, в которых изучается общественная жизнь, начиная от материально-производственной сферы и завершая религиозными верованиями.

Проект искусственной личности начинает широко обсуждаться с середины 1990-х годов на симпозиумах, конференциях, в статьях, книгах, научно-исследовательских работах. Возникновение этого междисциплинарного направления во многом объяснимо факторами общественной жизни. Сегодня сложные компьютерные системы невозможно рассматривать сугубо в техническом плане. Они приобрели социокультурное, «человекомерное» измерение, т. е. погружены в контекст социальных ценностей, мировоззренческих ориентиров, моральных императивов, правовых норм, эстетических канонов и иных составляющих духовной сферы. Явный практический смысл приобрели общие теоретические требования постнеклассической переориентации методологии изучения, построения и развития сложных систем, предложенной в отечественной философской науке (В. С. Стёпин)[228]228
  Стёпин В. С. Научная рациональность в гуманистическом измерении // О человеческом в человеке / Под общ. ред. И. Т. Фролова. – М.: Политиздат, 1991. – 384 с. См. также: Алексеев А. Ю. Гуманизм, персонализм и информатика (к общетеоретическим основам моделирования искусственной личности) // Здравый смысл. – М., 1998. – № 3/7. – С. 52–56.


[Закрыть]. Однако в большей мере возникновение проекта искусственной личности обусловлено внутренними технологическими факторами, т. е. достижениями в области искусственного интеллекта как метатехнологии комплекса НБИКС (нано-, био-, инфо-, когни-, социотехнологий)[229]229
  По поводу представления технологии искусственного интеллекта как метатехнологии технологий НБИКС см.: Алексеев А. Ю. Четыре лика электронной культуры // Электронная культура: Феномен неопросветительства / Под ред. А. Ю. Алексеева, С. Ю. Карпук. – М.: МГУКИ, 2010. – С. 50–68.


[Закрыть]. Отметим то, что совсем недавно комплекс расширился новой составляющей – методологической. Комплекс МНБИКС более правдоподобен, так как непонятно, какая составляющая, помимо методологической, способна отвечать за конвергентное развитие НБИКС.

Дефиниции искусственной личности

В зависимости от степени онтологических притязаний к «способу компьютерной реализации» персонологических феноменов выделим ряд последовательных дефиниций «искусственной личности»: 1) имитация; 2) модель; 3) репродукция естественной человеческой личности; 4) креация – создание «сверхличности». В этих определениях в силу принятия постнеклассической установки важен выбор исследовательской позиции относительно «личностности» когнитивно-компьютерной системы. При создании классификации исследователей относительно возможностей компьютерной реализации персонологических феноменов предлагается подход, включающий контекст изучения проблематики философских зомби[230]230
  Алексеев А. Ю. Проблема сознания в электронной культуре // Полигнозис. – М., 2010. – № 3(39). – С. 129–141; Алексеев А. Ю. Понятие зомби и проблемы сознания // Проблемы сознания в философии и науке / Под ред. проф. Д. И. Дубровского. – М.: Канон+: РООИ «Реабилитация», 2009. – С. 195–214.


[Закрыть]. Во-первых, философские зомби являются концептуальными двойниками искусственных личностей. Во-вторых, данная классификация более адекватна, нежели широко известное сёрловское деление исследователей на сторонников слабого, умеренного, сильного искусственного интеллекта. В нашем подходе конкретизируется предметная область – изучение не «интеллекта», а более сложных понятий – «сознания», «самосознания», «самости», «я», «личности», «другого».

Азомбисты игнорируют тематику сознания в когнитивно-компьютерных исследованиях (А. Тьюринг). Антизомбисты предполагают то, что, воспроизводя сложную кодовую нейрофизиологическую зависимость на немозговом материальном субстрате, мы с необходимостью репродуцируем сознательные феномены (Д. Дубровский). Нейтральные зомбисты предполагают создание компьютерных моделей «квазисознания», которые имеют некоторые эссенциалистские аналогии с человеческим сознанием (Дж. Маккарти). Зомбисты полагают, что мы способны создать своих поведенческих и функциональных компьютерных двойников, не обладающих сознанием (Д. Чалмерс). Неумеренные зомбисты полагают, что все люди – зомби, поэтому стать сознательными мы можем лишь посредством психоделического «расширения» сознания (Ч. Тард) либо тогда, когда заработает система глобального искусственного интеллекта (Д. Деннетт).

Искусственная личность – имитация естественной личности. Такая когнитивно-компьютерная система обеспечивает полную либо частичную имитацию человеческой личности. Компьютерная имитация функционально, поведенчески и в некоторых вариантах не только физически, но даже нанотехнологически неотличима от человеческой личности. У наблюдателя, атрибутирующего x-системе персонологические параметры, отсутствуют какие-либо эссенциалистские предубеждения. Он не знает, да ему и не интересно предполагать природу системы, с которой он имеет дело: с естественной личностью, компьютером, Солярисом или марсианином. Показателем «неотличимости» естественной и искусственной личностей выступает способность системы пройти комплексный тест Тьюринга (Алексеев А. Ю.)[231]231
  Алексеев А. Ю. Комплексный тест Тьюринга (философско-методологические и социокультурные аспекты). – М.: ИИнтеЛЛ, 2013. – 300 c.


[Закрыть] или, по крайней мере, полный тест Тьюринга (тест Харнада), который будет рассмотрен ниже. В этих тьюринговых тестах, помимо вербально-коммуникативной, перцептивно-моторной, анатомо-физиологической и даже микрофизической неотличимости искусственной и естественной систем, всесторонне учитываются поддающиеся внешнему наблюдению показатели духовной сферы личности: «смысл», «свобода», «любовь», «ответственность», «право», «творчество», «красота» и др. Правдоподобие данной дефиниции проблематично. Здесь не ясна связь между внутренним миром человека и внешними его проявлениями. С такой проблемой почти век назад столкнулся методологический бихевиоризм, в последующем – логический бихевиоризм. Методологическая парадигма бихевиоризма воспроизведена в идее игры в имитации А. Тьюринга. Логическая парадигма в 1960 г. четко сформулирована Х. Патнэмом в концепции «машинного функционализма»: состояния сознания – это логические состояния машины Тьюринга. Несмотря на заслуги бихевиоризма в антиэссенционалистском устранении метафизики ментальных сущностей из концептуальных моделей компьютерных систем, очевидна ущербность такого подхода, выявленная в результате широко известной критики правомочности метода оценки сознательной деятельности исходя из наблюдений за актуальным поведением и / или из гипотез о поведенческих диспозициях.

Дефиниции искусственной личности как имитации естественной личности придерживаются азомбисты. Они напрочь игнорируют онтологическую проблематику реализации «сознания». Не важно, обладает или не обладает персонологическими феноменами компьютерная система фактически, в действительности. Главное, чтобы была создана правдоподобная имитация человека, т. е. такая компьютерная система, которая способна пройти комплексный тест Тьюринга.

Искусственная личность – модель естественной личности. В рамках этого когнитивно-модульного подхода компьютерная система должна включать в свой состав блок «псевдосознания». Это – компьютерная модель, которую исследователи считают функциональным подобием (аналогом) человеческого сознания, самосознания и пр. (Дж. Маккарти). Такого подхода придерживаются нейтральные зомбисты. Главное для них – руководствоваться психологическими, логическими, лингвистическими и др. моделями для решения инженерной задачи: построения систем, способствующих интеллектуальной деятельности человека. Блок «псевдосознания» предназначен для эффективного манипулирования «данными» и «знаниями» интеллектуальной системы, по аналогии с тем, как, например, осознание боли у человека является механизмом организации эффективной сигнализации о том, что с целостностью его что-то не в порядке. Формальные персонологические зависимости, образуемые в отношениях между когнитивными и компьютерными компонентами, задаются посредством вычислительных элементов, операций и функций. Каузальные зависимости этих отношений принципиально представимы в способах функционирования комплексной машины Корсакова – Тьюринга[232]232
  По поводу комплексной машины Корсакова – Тьюринга см.: Алексеев А. Ю. Комплексная, коннекционистско-репрезентативная интерпретация машины Корсакова // Материалы Шестой международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы современной когнитивной науки». – Иваново: ОАО «Издательство Иваново», 2013. – 330 с. – С. 53–64; Алексеев А. Ю. Протонейрокомпьютер Корсакова // Нейрокомпьютеры: Разработка и применение. – М., 2013. – № 7. – С. 6–17.


[Закрыть]. Компьютинг понимается расширенно. Объединяются два подхода: репрезентативный, моделирующий данные и знания предметной области, и коннекционистский, моделирующий динамику нейтральной системы. Полученные при этом интегральные репрезентативно-коннекционистские кодовые структуры (этот способ иногда называется «двойным кодированием») операционализируются средствами квазиалгоритмической обработки. В результате многошаговой редукции получаем дефиницию искусственной личности: личностное (персональное) суть квазиалгоритмическое вычисление.

Степень адекватности компьютерных моделей личности, однако, сомнительна из-за многочисленных шагов редукции: персональное редуцируется к ментальному; ментальное – к интеллектуальному; интеллектуальное – к структурно-функциональной архитектуре компьютера. Следует отметить практический ориентир такого определения. Однако иногда исследователи из-за сложности модельных отношений начинают заблуждаться по поводу онтологического статуса компьютерной системы. Например, нейрокомпьютерная система представляется им фактически интеллектуальной, ведь она реализует нейрофизиологическую модель интеллектуальной деятельности, а нейрофизиологи ошибиться не могут, так как они – специалисты в данной предметной области (Л. Н. Ясницкий). Очевидно, что это совершенно некорректная позиция.

Искусственная личность – репродукция естественной личности. Согласно данному определению, компьютерная система фактически воспроизводит общие и единичные феномены сознания посредством реализации сложной функциональной зависимости нейрофизиологических кодов субъективной реальности на субстрате, инвариантном относительно физиологического строения человеческого мозга (Д. И. Дубровский). Данное определение четко поддерживается антизомбистами.

Искусственная личность – креация естественной личности. Проект искусственной личности креацирует феномены, которые не имеют натуральных персонологических аналогов у человеческого индивида (Д. Деннетт). В предельном варианте данная дефиниция подводит к понятию глобального искусственного интеллекта, т. е. компьютерной системы как «сверхличности», своеобразного варианта понятия «ноосферы».

Репродукционное и креационное определения автор кратко обозначил, так как не считает их значимыми для развития теории и практики построения искусственной личности. В философском отношении они, возможно, интересны, так как раскрывают предельные технологические перспективы. Однако к научному дискурсу имеют достаточно отдаленное отношение. Принципиально отрицательная позиция к таким подходам будет высказана в заключение данной работы. Здесь же подчеркнем то, что современные проекты искусственной личности развиваются в условиях лингвистической разобщенности, т. е. в условиях многообразия дефиниций искусственной личности. Причем, заметим, разнообразие интерпретаций возникает не только в силу различий в определении «человеческой личности» (здесь выработка четкого понятия принципиально невозможна), но по причине многообразия представлений о путях компьютерной реализации персонологических феноменов.

Многообразие проектов искусственной личности. По сути, история философии искусственного интеллекта – это история обсуждения возможностей компьютерной реализации персонологических параметров. Достаточно вспомнить полемический стандарт А. Тьюринга по поводу построения мыслящих машин (1950) как совокупность аргументов и контраргументов в решении «основного вопроса» философии искусственного интеллекта: «Может ли машина мыслить?»[233]233
  Серию аргументов и контраргументов, приводимую А. Тьюрингом для дискуссии по поводу мыслящих машин, мы предложили назвать Полемическим стандартом Тьюринга, так как она придала форму и отчасти содержание всем современным дискуссиям в области философии искусственного интеллекта (см.: Алексеев А. Ю. Возможности искусственного интеллекта: Можно ли пройти тесты Тьюринга // Искусственный интеллект: Междисциплинарный подход / Под ред. Д. И. Дубровского и В. А. Лекторского. – М.: ИИнтеЛЛ, 2006. – С. 223–243.


[Закрыть] В «стандарт» вошли аргументы и контраргументы, не имеющие прямого отношения к «интеллекту»: теологический, антисциентистский, креационистский, «от первого лица», «от другого сознания» и даже экстрасенсорный.

С начала 1990-х годов в широкой печати выделяются следующие крупные проекты ИЛ: 1) OSCAR Дж. Поллока, сформулированный в рамках «универсальной теории рациональности» с ее приложениями для построения искусственных рациональных агентов («артилектов»)[234]234
  Серёдкина Е. В. Общая теория рациональности и артилекты в проекте OSCAR Дж. Поллока // Философско-методологические проблемы искусственного интеллекта: Материалы постоянно действующего теоретического междисциплинарного семинара / Под ред. Е. В. Серёдкиной. – Пермь: Изд-во Перм. гос. техн. ун-та, 2007. – С. 108–122.


[Закрыть]; 2) проект «человекоподобных агентов» А. Сломана, призванный реализовать широкий спектр персонологических параметров, например, «любовь», «свободу»[235]235
  Sloman A. What sorts of machines can love? Architectural requirements for human-like agents both natural and artificial. – Mode of access: http://www.sbc.org.uk/literate.htm


[Закрыть]; 3) проект гуманоидных роботов КОГ, в котором Д. Деннетт усматривает апробацию собственной теории «множественных набросков», где персональное возникает из сложного сочетания безграничной серии нарративов, а личность и социум – это субстанциональные системы бесчисленных роботов, в которых «ментальное» представляется компонентой функциональной самоорганизации[236]236
  Деннетт Д. С. Виды психики: На пути к пониманию сознания / Пер. с англ. А. Веретенникова; Под общ. ред. Л. Б. Макеевой. – М.: Идея-Пресс, 2004. – 184 с.


[Закрыть].

В этих проектах предлагаются концептуальные, логико-математические, программные решения. Рассмотрим одно из них.

Типовая когнитивно-компьютерная архитектура искусственной личности. Как правило, рассматривается трехуровневая архитектура когнитивно-компьютерной системы, претендующей на проект ИЛ: 1) уровень коннекционистских образов (паттернов), осуществляющий перцептивную обработку данных; 2) уровень первичных репрезентаций, переводящий восприятия в дискретные представления и суждения; 3) уровень вторичных репрезентаций, на котором осуществляется представление представлений (моделирование других моделей представления знаний и моделирование собственной модели). Особо показателен подход А. Сломана. Он задает конкретный вопрос: «Какие машины могут любить?» – и предлагает архитектуру «любящих» компьютеров, состоящую из: 1) реактивного; 2) обдумывающего; 3) рефлективного (метауправляющего) уровней[237]237
  Ряд технических характерстик трехуровневой архитектуры представлен в работе: Алексеев А. Ю. Трудности и проблемы проекта искусственной личности // Полигнозис. – М., 2008. – № 1. – С. 20–44.


[Закрыть].

Помимо внутренней архитектуры системы искусственной личности, немаловажным является вопрос о внешнем, физическом подобии искусственной и естественной систем. Показательными представляются два подхода: 1) Дугласа Лената, автора широко известной программы «Автоматический математик» (1976), который считает, что следует подражать психологическим, социокультурным, лингвистическим, интеллектуальным и др. особенностям личности, а физическое подобие системы – второстепенный, несущественный фактор; 2) подход Родни Брукса, ученика Д. Лената, автора вышеупомянутого робота КОГ и знаменитой версии Kismet, имитирующей мимику человеческого лица. Р. Брукс полагает, что физическая антропоморфность системы (робота) – первичное и необходимое качество его персонологического подобия, так как все социокультурные понятия, на основании которых будет функционировать робот, предопределены физическими особенностями. Например, «безногому» роботу трудно будет уловить «смысл» выражения «перевернуть с головы на ноги».

Подход Д. Лената и Р. Брукса можно обозначить, соответственно, как неантропоморфный и антропоморфный подходы к построению ИЛ.

Чтобы четче обозначить различия между этими подходами, рассмотрим иерархию тестов Тьюринга (ТТ), предложенную С. Харнадом (тест Харнада)[238]238
  Harnad S. Minds, machines and turing: The indistinguishability of indistinguishables // J. of logic, language, and information. – Mode of access: http://www.ecs.soton.ac.uk/~harnad/Papers/Harnad/harnad00.turing.html


[Закрыть].

ТX0. Это – уровень «игрушечных» ТТ – не полноправных тестов, но лишь некоторых фрагментов, ограниченных как по длине, так и по содержанию. Такие тесты не отвечают исходному замыслу А. Тьюринга (частично они реализованы в играх на премию Лойбнера). Однако все попытки моделирования интеллекта, известные на сегодняшний день, выше данного уровня не поднялись.

ТX1. Это – уровень оригинального теста Тьюринга с учетом ограничений на длину теста, объем компьютерной памяти и скорость вычислений.

ТХ2 – общепринятое понимание теста Тьюринга, который часто называется «друг по переписке». Длина теста равна протяженности человеческой жизни.

ТХ3 – «роботизированная» версия TХ2. Имеется возможность манипуляции предметами внешнего мира. Процедура идентификации систем, которые проходят данный тест, требует принципа «Вскрытие покажет» (принцип Н. Блока), т. е. анатомическое исследование системы. Такой прием часто используется в фантастических фильмах для отличения роботов от людей. При поражении тела робота из него вытекает жидкость зеленого, белого или иного некрасного цвета.

TХ4 – это компьютерные системы, неотличимые как в плане ТХ3-неотличимости, так и в плане микрофизической организации системы. Здесь имеет место «тотальная неотличимость» компьютерной системы от человека, включая мельчайшие внутренние нюансы телесного строения. Теперь из поврежденного робота будет вытекать как бы настоящая кровь. Перспективы теста связываются с нанотехнологиями.

Как мы видим, экспертный подход должен пройти уровень ТХ2, робототехнический – уровень ТХ3. Неантропоморфные версии – это уровни TX0-TX3, антропоморфная – ТX4.

В англо-американской философии ИИ в основном преобладает антропоморфный подход, согласно которому ИЛ – это обладающий квазисознанием автономный робот. Экспертная методология не признается такими авторитетными зарубежными философами ИИ, как Дж. Маккарти[239]239
  McCarthy J. Artificial intelligence and philosophy. – Mode of access: http://cogprints.ecs.soton.ac.uk/archive/00000420


[Закрыть], А. Сломан[240]240
  Sloman A. What sorts of machines can love? Architectural requirements for human-like agents both natural and artificial. – Mode of access: http://www.sbc.org.uk/literate.htm


[Закрыть]. В отечественной же науке, напротив, сложился экспертный подход: ИЛ рассматривается в социально-эпистемологическом контексте междисциплинарных взаимодействий специалистов, в ходе которых формируются «данные», «знания», «смыслы» социокультурного и персонологического содержания. Рассмотрим подробно эти подходы.

Искусственная личность – робототехническая система. Искусственная личность – это робот, наделенный квазисознанием и благодаря этому реализующий некоторые персонологические способности и качества человеческой личности. Показательна дискуссия по поводу книги Селмера Брингсйорда «Чем могут и не могут быть роботы» (1992, 1994)[241]241
  Bringsjord S. What robots can and can't be, psycoloquy: 5,#59 Robot Consciousness (1); – Mode of access: http://psycprints.ecs.soton.ac.uk/archive/00000418/#html


[Закрыть]. В работе позитивные утверждения относительно проекта ИЛ сопровождаются обстоятельной критикой. Основной девиз работы звучит так: «В будущем робот будет делать все то, что делаем мы, но не будет одним из нас», т. е. он не будет сознательным.

С. Брингсйорд доказывает, что: а) когнитивно-компьютерная технология будет производить машины со способностями проходить все более и более сильные версии ТТ, однако: б) проект ИЛ по созданию машины-личности будет неминуемо проваливаться. В защиту (а) предлагается индуктивный вывод при построении версий тестов: тьюринговая игра в имитацию → наблюдение внешнего вида игроков → изучение их сенсомоторного поведения → сканирование мозга и пр. (т. е., по сути, прохождение рассмотренной выше иерархии тестов Харнада). В основе доказательства (б) – несостоятельности проекта ИЛ – лежит modus tollens из суждений: (1) «Проект ИЛ» → «Личность – это автомат»; → (2) – «Личность – это автомат»; (3) – «Проект ИЛ». Посылка (2) интуитивно апеллирует к наличию у человека и отсутствию у автомата ряда машинно не воспроизводимых персонологических параметров F, к которым относятся свободная воля, способность к интроспекции, внутренний проективный опыт «каково быть» («what it's like to be») и пр. К F относится и возможность компьютерного воспроизводства творческих способностей, которую автор подробно анализирует в ряде предыдущих работ на основе рассмотрения программ генерации художественных и философских произведений. Убедительно доказывается: «компьютер творить не может!»[242]242
  Подход С. Брингсйорда к критике компьютерного творчества явно выражен в аргументе Лавлейс. См.: Брингсйорд С., Беллоу П., Феруччи Д. Творчество, тест Тьюринга и улучшенный тест Лавлейс / Пер. с англ. А. Ласточкина // Тест Тьюринга. Роботы. Зомби / Пер. с англ.; Под ред. А. Ю. Алексеева – М.: МИЭМ, 2006. – С. 62–83.


[Закрыть] Общее заключение следующее: (4) «Личность обладает F»; (5) «Автомат не обладает F»; → (6) «Личность не может быть автоматом». С. Брингсйорд достаточно подробно обосновывает невычислимость F, апеллируя к аргументу Гёделя, «Китайской комнате» Дж. Сёрля, аргументу произвольной множественной реализации Н. Блока и др. Итог таков: «Роботы будут многое делать, однако они не будут личностями».

В полемике по поводу работы С. Брингсйорда, продолженной на страницах сайта http://psycprints.ecs.soton.ac.uk (рубрика «Сознание робота»), наблюдается четыре направления критики и поддержки.

I. Проект ИЛ абсурден, так как: 1) метафизические понятия «личность», «свобода воли», «интроспекция» не могут быть предметом эмпирического анализа; 2) нечеткое определение понятия личности, образная иррациональность проекта ИЛ – все это не заслуживает научного внимания; 3) персонологические параметры логически невыразимы – попытки их логической экспликации непременно сопровождаются ошибками.

II. Проект ИЛ неточен, так как: 1) апелляция к интуитивным аргументам разрушает логическую строгость дедуктивных аргументов; 2) нецелесообразно применять дедуктивные умозаключения в качестве метода аргументации (дедукция – не метод, а схема суждений); 3) необходимо четко формулировать конкретную разновидность функционализма как методологического базиса проекта ИЛ – нет функционализма «вообще», а есть, к примеру, низкоуровневый функционализм, биологический функционализм и пр.

III. Проект ИЛ реализуем, так как: 1) человеческая личность – это тоже компьютер, но неклассического типа, т. е. представимый не машиной Тьюринга, а иными, квазиалгоритмическими правилами обработки вычислительных элементов (мы предложили использовать машину Корсакова – Тьюринга); 2) компьютер вовсе не автомат, и кто придерживается противоположного мнения – тому не место в проблематике компьютерного «сознания»; 3) компьютерная система должна тестироваться природой, а не человеком.

IV. Проект ИЛ значим вне зависимости от возможностей его реализации: 1) будет ли создана ИЛ либо не будет создана – не принципиально, главное, что проекты ИЛ выявляют механистические аспекты человеческого сознания; 2) проектирование ИЛ проясняет роль и функции сознания в жизни человека путем постановки вопроса о зомби – о созданиях, не обладающих сознанием, но имеющих все поведенческие способности человека.

Добавим еще один пункт.

V. Исследования естественной личности нерепрезентативны, если они не учитывают исследования проекта искусственной личности. Человек оказался «заброшенным» в компьютеризованный мир, поэтому каноны и стереотипы компьютинговой рациональности более прочно и оперативно, нежели в традиционной культуре, фиксируют и закрепляют у него «искусственное». Для выявления «человеческого собственно человеческого» и предназначен проект искусственной личности – кем он, естественный человек, не должен быть.

Имитация и моделирование естественной личности должны быть соразмерными способами реализации проекта ИЛ. Не надо бросать все силы на построение совершенной имитации, проходящей комплексный тест Тьюринга (как это принято на лойбнеровских состязаниях компьютеров и людей). Но так же не надо доверять онтологической полноте построенной компьютерной модели некоторого частного персонологического аспекта. И совершенно не следует навязывать результаты моделирования личности – пусть очень полного и обоснованного – оригиналу этой модели.

Что касается значимости параметра антропоморфности робота – здесь нет жестких ограничений. Зачем роботу, работающему в космосе или в глубине океана, иметь человеческий облик? Однако роботу, который, скажем, подстригает волосы и бороду (такие роботы уже работают в экспериментальных парикмахерских), предпочтительно все же иметь приятное дружелюбное лицо.