Текст книги "Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.) "

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

Еще одним средством массового уничтожения людей на оккупированных советских территориях, в том числе и на Украине, была организация фашистскими властями голода.

Гитлеровцы хладнокровно лишали местное население средств к жизни, отбирая продовольствие у крестьян и не разрешая привозить его в города. Продовольственная политика фашистских властей предусматривала следующую очередность в распределении продуктов, награбленных на советской территории: 1) действующая армия; 2) остальные войска на оккупированной территории; 3) войска в Германии; 4) гражданское население в Германии. Население захваченных территорий выпадало из этого расчета. «Таким образом,– говорил американский обвинитель в Нюрнберге,– даже те... кто жил в богатейших районах Украины, не могли удовлетворить свои потребности в сельскохозяйственных продуктах и... были обречены на голодную смерть» ².

Фашистская армия оказалась способной потребить большую часть продовольствия, которое оккупантам удалось награбить на оккупированных территориях. Чтобы увеличить часть, которая при распределении награбленного приходилась на долю населения самого фашистского рейха, фашистские главари приступили к исполнению своих заранее разработанных планов уничтожения голодом населения Советской Украины. В одном из документов гитлеровского верховного командования, датированном 2 декабря 1941 г., цинично подчеркивалось:

«Изъятие на Украине сельскохозяйственных излишков в интересах снабжения рейха... мыслимо при условии, если внутреннее потребление на Украине будет сведено к минимуму. Это будет достигнуто следующими мерами: 1) уничтожением лишних едоков (евреев, населения больших украинских городов, которые, как Киев, вообще не получают никакого продовольствия); 2) путем предельного сокращения продовольственной нормы украинцев – жителей других городов; 3) уменьшением продовольственного потребления крестьянского населения» К

Все эти преступные меры неуклонно осуществлялись оккупантами. Вследствие этого население городов вымирало. В Харькове, например, по свидетельству самих оккупационных властей, в первом квартале 1942 г. умерло 22 708 человек, из них от голода – 13 749 человек²⁶26
   ^{«Нюрнбергский процесс», т. 3, стр. 416.}


[Закрыть]<sup>2727
   См. «Зв1рства 1 злочини шмецько-фашисышх загарбникгв на ХаршвщинЬ. Харьюв, 1944, стр. 35, 36.


[Закрыть]</sup>. 21 июля 1942 г. торговый отдел харьковской городской управы в докладной записке бургомистру сообщал: «Население живет впроголодь, теряет силы, болеет, вымирает, кто может – бежит из Харькова... Город-гигант пустеет, разрушается»²⁸28
   ^{Харьковский ОГА, ф. Р-2615/367-с, д. 49, л. 13.}


[Закрыть]^.

Немецкие фашисты показали себя как злейшие враги прогресса и культуры. Они провозгласили, что «никакие исторические или художественные ценности на Востоке не имеют значения». Оккупационные власти на Украине беспощадно уничтожали исторические, научные и культурные учреждения. Среди огромного количества примеров следует упомянуть об уничтожении известного всему миру культурно-исторического заповедника Киево-Печерской лавры, разграблении и уничтожении Киевского университета, многочисленных учреждений Украинской Академии наук и многих других учреждений, которыми гордился украинский народ.

Фашисты неоднократно утверждали, что население оккупированных областей предназначено только для физического труда, а поэтому на Украине были уничтожены все высшие и средние учебные заведения. Оккупанты разрешили открыть незначительное количество низших четырехклассных школ с ограниченной программой обучения. Рейхскомиссар Кох 24 октября 1942 г. в своем распоряжении генерал-комиссарам еще раз напоминал о том, что на Украине не может быть никаких высших и средних учебных заведений, а всех бывших учеников с 15-летнего возраста и преподавателей приказал отправить на работы в Германию. Украинская интеллигенция уничтожалась поголовно. Украинский язык был унижен, а на первое место поставлен немецкий язык. Расовая дискриминация по отношению к украинцам проявлялась на каждом шагу. Привилегии и преимущества во всем отдавались немцам как «нации господ».

Таков был немецко-фашистский оккупационный режим на Украине. Политика геноцида, проводившаяся оккупантами, привела к гибели 4,5 млн. гражданского населения Советской Украины. Эта политика была практическим осуществлением тех планов, с которыми немецкие империалисты начали войну против Советского Союза. Ее целью являлось массовое уничтожение населения и очищение территории для последующего ее онемечивания, т. е. заселения немецкой «расой господ» в соответствии с известным «генеральным планом Ост».

Украина пережила тяжелый период своей истории во время немецко-фашистской оккупации. Само существование украинского народа было поставлено под угрозу. Народ Советской Украины не примирился с порядками, введенными оккупантами. Под руководством Коммунистической партии украинский народ поднялся на решительную борьбу с врагом. Репрессии оккупантов не сломили волю украинского народа к борьбе. Сопротивление всего народа оккупантам, наступление Советской Армии спасли Украину. Своей самоотверженной борьбой украинский народ внес выдающийся вклад в дело разгрома фашизма •– злейшего врага прогрессивного человечества.

3. Немецко-фашистский оккупационный режим в Белоруссии

Оккупировав в течение июня – августа 1941 г. Белоруссию, немецкие фашисты установили на всей территории республики кровавый режим насилия и произвола.

Нацистский план «Ост» предусматривал уничтожение и выселение из Белоруссии 75 процентов белорусского населения; остальные 25 процентов белорусов подлежали онемечиванию, причем имелось в виду их использование как сельскохозяйственных рабов.

С целью массового истребления и подавления белорусского народа правительство фашистской Германии направило в Белоруссию многочисленные карательные, административные и полицейские органы: гестапо, службу безопасности (СД), зондеркоманды, тайную полевую полицию, фельдкомендатуры, ортскоменда-туры, сельскохозяйственные комендатуры, жандармерию, охранные полицейские части, войска СС и СА. Все эти войска и органы были особо подготовлены и имели специальные планы по уничтожению советских людей.

Кровавый фашистский оккупационный режим преследовал не только империалистические, чисто²⁹29
   ^{ЦГАОР БССР, фонд Кубе, д. 1, л. 1.}


[Закрыть] ^{захватнические цели, но и политические, классовые цели, цели уничтожения социалистического государства. В течение трех лет оккупации Белоруссия испытала на себе все самые отвратительные и кровавые стороны нацистского «нового порядка».}

1 сентября 1941 г. в должность генерального комиссара Белоруссии в Минске вступил матерый гитлеровец– палач белорусского народа Вильгельм Кубе.

В административном отношении Белоруссия наряду с Латвией, Литвой и Эстонией входила в ведение рейхскомиссариата «Остланд» с административным центром в г. Риге. При этом территория Белоруссии была расчленена. Белостокская область и северная часть Брестской области были присоединены к Восточной Пруссии. Южные районы Брестской, Пинской, Полесской и юго-западная часть Гомельской – были включены в так называемый рейхскомиссариат «Украина», а западная часть Виленской, Витебская, Могилевская, основная часть Гомельской и северная часть Полесской и восточная часть Минской области были выделены в особую зону «армейского тыла». Барановичская область, западная часть Минской области, а также северные районы Пинской и северо-западные районы Брестской областей, восточные и юго-восточные районы Виленской области входили в «генералбецирк Белоруссия», включавший в свой состав всего 68 районов, в которых проживало около 2,5 млн. человек, т. е. менее 7з всего населения Белоруссии.

Белоруссия была поделена на округа (гебиты) и волости. Округ являлся высшей местной административно-территориальной единицей. Волости устанавливались в границах бывших сельских Советов. В каждом селе назначался староста, насаждалась полиция. Никакие местные органы власти не избирались, а назначались гитлеровцами.

В общей структуре нацистского генерального комиссариата существовал так называемый главный отдел, объединявший отделы: политики, пропаганды, культуры, молодежи и женский. Все эти отделы должны были вести пропагандистскую работу среди белорусского населения с целью его подчинения фашистскому порядку. С той же целью нацисты издавали (по состоянию на июль 1942 г.) 140 газет на 9 языках (в 1943 г. количество фашистских изданий возросло). Из этого общего количества на белорусском и русском языках издавалось 39 газет и 11 журналов. Наиболее распространенной являлась так называемая «Белорусская газета». Она печаталась в Минске большим форматом, тиражом 50 тыс. экземпляров, два раза в неделю, на белорусском языке. Газета «Голас вёсю» издавалась средним форматом, тиражом 30 тыс. экземпляров и выходила один раз в неделю на белорусском языке. Под названием «Новый путь» националисты издавали газету в Белостоке, Гомеле, Могилеве, Бобруйске, Орше, Борисове, Лепеле и Червене. Все газеты получали информационный материал из вышестоящего нацистского пропагандистского центра.

9 сентября 1941 г., обращаясь через фашистскую прессу в Минске к белорусам, генеральный комиссар Кубе призывал население «сохранять спокойствие и порядок» и уважать фашистские порядки. Одновременно он требовал сдать фашистским властям все оружие, включая охотничьи ружья и боеприпасы. За невыполнение приказа грозил расстрел К

Но это было лишь началом драконовских полицейских мер. За этим последовал ряд приказов, создавав– ²⁹29
   ^{ЦГАОР БССР, фонд Кубе, д. 1, л. 1.}


[Закрыть] ^{ших для жителей буквально каторжный режим. Так, в июле 1942 г. Кубе распорядился запретить в Минске и в других городах и селах под страхом расстрела всякое свободное передвижение населения. Полиции предлагалось всех «нарушителей задерживать, требовать поднятия рук и в случае непослушания расстреливать на месте». Запрещались всякие собрания и свободный переезд из села в село, из города в село. Население под страхом смерти обязано было сообщать гитлеровским властям о появлении на улице всякого нового человека, за что гитлеровский комиссар обещал выдавать доносчикам вознаграждение: водку, папиросы, махорку. У входа в каждый дом вывешивались списки людей, живущих в этом доме. И горе было человеку, не числившемуся в списке, если полиция обнаруживала его в доме.}

В городах Белоруссии гитлеровцы переименовали большинство улиц. Многие из них были названы именем Гитлера и других фашистских главарей. Советские патриоты, ненавидя фашистский «новый порядок», рискуя жизнью, часто срывали с домов эти ненавистные народу названия или делали к ним такие приписки: «Ул. сумасшедшего Адольфа Гитлера»; «Ул. брехуна Геббельса». Подобного рода приписки вынудили гитлеровцев дать ряду улиц другие названия. Приказ немецкого командования, разосланный в начале 1942 г. за № 10 в адрес полевых комендатур, гласил: «Местным комендатурам. Улицам, названным именем фюрера или именами германских военных начальников, немедленно дать нейтральные уличные названия, вследствие того, что надписи улиц, названных указанными именами, как правило, срываются злонамеренными лицами из населения или подвергаются оскорбительным припискам» Г

Не находя исполнителей диверсий в городе, гитлеровцы расстреливали людей. В таких случаях обычно погибали заложники.

Чтобы более конкретно представить себе систему фашистского политического режима в Белоруссии, мы подробнее остановимся на положении в оккупированном Минске. В 1940 г. в Минске насчитывалось около 245 тыс. жителей; осенью 1942 г., по немецкой переписи, осталось 103 тыс. Минск являлся главным центром фашистского управления Белоруссии и крупным военным гарнизоном. Численность постоянного гарнизона достигала 4—5 тыс. солдат и офицеров. Кроме того, в городе сосредоточивались армейские резервы, пополнялись и переформировывались потрепанные на фронте гитлеровски^ части. Здесь базировались штабы корпуса охраны тыла центральной группы войск, штабы и войска карательного корпуса СС, управление железными дорогами, большой аппарат гестапо, СД и полевой полиции.

Основные руководящие посты в городе были вверены отъявленным фашистам. Гебитскомиссаром Минской области являлся фашист Вильгельм Кайзер. Начальником минской городской полиции и войск СС был фашист Ценнер. Городскому комиссару Вильгельму Янецке была подчинена городская управа. Старшиной городской управы оккупантами был поставлен белорусский буржуазный националист В. Ивановский, состоявший на службе у гитлеровцев еще задолго до второй мировой войны. Основные отделы управы (промышленный, сельскохозяйственный, строительный, здравоохранения, финансовый, отдел паспортизации и др.) также были укомплектованы буржуазными националистами, предателями белорусского народа, завербованными гитлеровцами в разное время для шпионской и диверсионной работы. Городская управа нисколько не заботилась о нуждах населения. Город с приходом гитлеровцев остался без освещения, без снабжения хлебом и топливом.

На совещании главных руководителей отделов и отделений генерального комиссариата Белоруссии 29 января 1942 г. руководитель СД и войск СС государственный советник Гофман признал, что «в Минске не хватает продовольствия и топлива, население Минска помогает партизанам, в связи с чем партизанское движение вокруг города Минска усиливается».

Гофман требовал поголовного истребления евреев, но вместе с тем указал на причину, заставлявшую нацистов повременить с выполнением этой людоедской задачи. «Из-за морозов,– указывал Гофман,– полная ликвидация евреев невозможна, так как земля слишком промерзла, чтобы копать ямы... Полное уничтожение евреев невозможно и потому, что мы все еще из их рядов черпаем рабочую силу».

Однако это было лишь вопросом времени. Гофман тут же указал на то, что против евреев «весной нач* нутся сильные экзекуции» К

По приказу гитлеровского командования 15 июля 1941 г. в Минске было создано еврейское гетто. Нееврейское население из района гетто было выселено. Вся территория гетто была огорожена колючей проволокой и охранялась полицейскими. В гетто немцы загнали около 100 тыс. евреев, обреченных на смерть. На протяжении 1941—1942 гг. почти все евреи из гетто были выведены за город и истреблены гитлеровцами. Очень немногим удалось бежать или спастись с помощью партизан.

Правовое положение белорусского, а также другого нееврейского населения Минска мало чем отличалось от положения евреев.

В Минске было организовано два суда – один немецкий, другой белорусский. Белорусскому суду, составленному из буржуазных националистов, были подведомственны исключительно гражданские дела. Все политические и уголовные дела находились в ведении немецкого суда. Но суд не играл существенной роли в правовом режиме, так как большинство «дел» решалось без суда, гестаповцы и полиция расстреливали людей по своему усмотрению. Городская тюрьма всегда была переполнена, заключенных морили голодом, не давали воды и ежедневно истребляли. Из тюрьмы, как правило, никто не возвращался. По ночам фашисты рыскали по домам, устраивали обыски, забирали ни в чем не повинных людей. Население города постоянно держалось в состоянии страха. То и дело происходили массовые расстрелы коммунистов и беспартийных активистов как заложников. Нацистские власти время от времени публиковали в печати сообщения о расправах над заложниками. ³⁰30
   ^{ЦГАОР БССР, фонд генерального комиссара Белоруссии, д. 31, л. 163—168.}


[Закрыть]

После произведенного партизанами взрыва в столовой СД 8 сентября 1943 г. гитлеровцы устроили облаву в северной части Минска (на 1-й и 2-й Арктических и Беломорской улицах). При этой облаве полиция без разбора хватала мужчин, женщин, детей. Свыше 1000 человек было арестовано в качестве заложников. Все они были вывезены в Малый Тростенец и на другой день расстреляны. Официально гитлеровцы объявили, что «расстреляно 300 заложников» К

По приказу оккупантов в городе часто производилась перерегистрация всего мужского населения. Явившихся на перерегистрацию задерживали и как военнопленных направляли в концентрационный лагерь, находившийся в районе Сторожевского кладбища (позже лагерь был переведен в Дрозды). Лагерь представлял собой открытый участок местности, обнесенный колючей проволокой; он усиленно охранялся автоматчиками и пулеметчиками на вышках. Сюда загоняли как военнопленных солдат и офицеров Советской Армии, так и мужское население города. Заключенных систематически обыскивали, отбирали у них ценные вещи, избивали дубинками и резиновыми нагайками. Они длительное время не получали ни воды, ни хлеба.

В Минске гитлеровцы восстановили и пустили в ход некоторые промышленные предприятия, на которых было занято в принудительном порядке свыше 15 тыс. рабочих. Они работали преимущественно для военных нужд.

Электростанция города обеспечивала светом только те дома, в которых жили оккупанты. Город почти не отапливался. Для отопления квартир немецких фашистов вырубались городские парки.

Система управления на заводах и фабриках строилась на основе принуждения. Во главе предприятий стояли директор и шеф-комиссар – нацисты. Инженерно-технический персонал и рабочие, как правило, набирались из местного населения.

Рабочие, как и все жители города, жили в холоде и голодали. Самая высокая заработная плата квалифицированного рабочего достигала 60 марок в месяц (1 марку фашисты приравнивали к 10 советским рублям, которые, как и марки, имели хождение). Чернорабочий зарабатывал в день 1 марку. А скромный обед в чайной стоил 3—5 марок. Население не получало самых необходимых товаров – соли, мыла, спичек и т. д. Жители сбывали на рынке свои последние вещи, обменивали их на продукты питания. На почве голода росли эпидемические заболевания.

Условия труда были тяжелыми. Технический руководитель мастерской по производству военных повозок фирмы «Требец» Феликс Райтцук, уроженец города Аленштайна, Восточная Пруссия, на допросе Чрезвычайной следственной комиссии показал: «Советских граждан оккупационные власти направляли на работу в принудительном порядке... Представители фирмы жестоко эксплуатировали советских граждан, принуждали даже стариков работать по 10—12 часов в сутки за небольшую плату, били их и плохо кормили. Владелец фирмы «Борман» лично убивал советских людей, которые работали у него. Рабочих кормил очень плохо и только один раз в день. Обед состоял из 80 граммов хлеба и редко картофельного супа. Ужинов совсем не было. На заработанные деньги рабочие ничего не могли купить, а поэтому и жили, как и рабочие других фирм, впроголодь, ходили оборванными»¹.

22 сентября 1943 г., в день убийства в Минске народными мстителями палача Кубе, гитлеровцы в городе и его окрестностях без разбора арестовали несколько тысяч мужчин, женщин и детей. Тысячи людей были вывезены в Тростенец и там расстреляны.

В день убийства Кубе из каждой камеры минской тюрьмы гестаповцы взяли по нескольку заключенных, собрали около 300 человек в одну камеру, раздели, а затем всех умертвили в «душегубке».

По-варварски относились оккупанты к больным советским гражданам. В больнице в Новинки осенью 1941 г. гитлеровцы истребили около 300 больных. Около 400 больных в ноябре – декабре 1941 г. были вывезены из 2-го клинического городка и расстреляны. Массовые убийства больных совершались и в других больницах.

На первых порах нацисты разыгрывали роль «покровителей» религии. В Минске действовало несколько православных церквей, два костела, татарская мечеть, общество баптистов. В августе 1942 г. состоялся даже церковный «собор», на котором обсуждался вопрос об отношении церкви к «новому порядку». Но большая часть духовенства отказалась поддерживать нацистов. Вскоре многие православные священники были схвачены в гестапо и казнены. Арестованы и расстреляны были также ксендзы обоих католических костелов.

Несмотря на весь ужас и гнет оккупации, население Минска не покорилось фашистам. Вокруг Минска действовали партизаны. В самом Минске существовало партийное и комсомольское подполье. Издавалась подпольная газета «Звезда». На улицах все чаще и чаще появлялись советские листовки и сводки Совинформбюро. Неуловимые партизаны и подпольщики нападали на гитлеровцев и истребляли их, партизанские разведчики и диверсанты приходили в город и уходили из него, несмотря на усиленные полицейские караулы.

Немецко-фашистские захватчики чувствовали себя в непокоренном городе как на пороховой бочке. Они превратили Минск в укрепленный лагерь. На перекрестках улиц были построены казематы из камня и бетона с пулеметными и артиллерийскими гнездами. Занятые оккупантами здания были огорожены высоким забором из колючей проволоки, окна заложены кирпичами, в них были устроены бойницы для пулеметов и автоматов. Днем и ночью город усиленно охранялся большими нарядами войск СС. Однако это не спасло оккупантов от мести народа.

Минскими партизанами был уничтожен бургомистр Ивановский, редактор фашистской газеты Козловский, немецкий шпион Фабиан Акинчиц; две минские девушки убили крупного немецкого разведчика барона фон Файта. Руками минских партизан был убит и Вильгельм Кубе.

Немецкий генерал Шверлинг в 1943 г., выступая на немецком кладбище в Минске, на похоронах убитых немецких чиновников, указывал, что на этом кладбище уже похоронено 1600 немцев, погибших от рук партизан.

Бригадный генерал английской армии Диксон и д-р Гейлбрунн в изданной ими в 1954 г. книге «Коммунистические партизанские действия» считают, что нацисты во многом «ошиблись» в борьбе с партизанами и считают необходимым «извлечь уроки из ошибок нацистов». Они ратуют за «завоевание политической поддержки со стороны народов» К Английским авторам вторит американский майор Эдгар Хауэлл. Он пишет: «Сила сопротивления населения стала бы исчезать с момента, когда каждый русский убедился бы в том, что Германия предлагает ему лучшую жизнь, чем она была возможной при советском режиме»³¹31
  ^{Диксон и Гейлбрунн. Коммунистические партизанские действия. М., 1957, стр. 250.}


[Закрыть]<sup>3232
   Ейцаг М. НохюеП. ТЬе Зоу1е1: РагНзап шоуешеп!. Ша-зЫпд{оп, 1956.


[Закрыть]</sup>.

Но может ли завоеватель в одно и то же время угнетать народ и пользоваться его активной поддержкой? Конечно, нет. Не так уж просты были нацистские политики, как это кажется их современным буржуазным критикам.

На протяжении трех лет оккупации Белоруссии, на разных этапах своего хозяйничанья нацисты пытались различными методами добиться покорности народа. Вначале они, рассчитывая на успех молниеносной войны, вели ничем не прикрытую политику истребления советского народа. Все их приказы и распоряжения были полны угроз: «расстрелять», «повесить», «сжечь», «уничтожить» и т. д. И гитлеровские временщики в Белоруссии расстреливали, вешали, жгли, истребляли, грабили и стирали с лица земли целые деревни и города, при этом нисколько не скрывая своих варварских истребительных целей. Но примерно через год, потерпев ряд поражений на Восточном фронте и встретив серьезное сопротивление советского народа в своем тылу, нацисты стали более осмотрительными. Аресты советских людей они и теперь осуществляли не реже, но делали это тайно, по ночам. При облавах и обысках они всегда старались подчеркнуть, что арестовывают лишь коммунистов, а граждан, стоящих вне политики, якобы не трогают. Более того, во многих случаях оккупанты начали проводить собрания жителей, на которых нацистские пропагандисты пытались разъяснить, что германские власти не только не поощряют грабежи и убийства мирных жителей, но и строго это запрещают.

В борьбе с партизанами гитлеровцы пытались подкупить население льготами по налогам, освобождением от принудительных работ, обещанием дать землю, деньги. Но население хорошо изучило подлые повадки оккупантов и не реагировало на эти посулы.

Вначале гитлеровцы считали, что белорусы не способны к активному сопротивлению оккупантам. Немецкая фашистская газета «Берлинер берзенцейтунг» 22 июля 1942 г. писала, что «белорусы не проявили никаких государственных способностей, которые могли бы противостоять воле завоевателей. Они лишены твердости, честолюбия и энергии, всегда были пассивным объектом в борьбе окружающих великих народов». Но вскоре захватчики убедились в обратном.

Нацистский министр оккупированных территорий Розенберг в одном из своих выступлений сказал, что «в результате 23-летнего господства большевиков население Белоруссии в такой мере заражено большевистским мировоззрением, что для местного самоуправления не имеется ни организационных, ни персональных условий», что «позитивных элементов, на которые можно было бы опереться, в Белоруссии не обнаружено». Жизнь подтвердила ненависть белорусского народа к нацистам. Не найдя поддержки в народе, оккупанты привлекли к политическому управлению Белоруссией буржуазных националистов, которые и стали участниками ряда искусственно созданных фашистских националистических организаций.

22 октября 1941 г. в Минске была создана «Белорусская народная самопомощь» (БНС). Еще задолго до вероломного нападения на Советский Союз немецкие фашисты собрали остатки белорусской бело эмигрантщины и подготовили из них группу шпионов и диверсантов. Эти люди и составили ядро БНС, которая явилась ответвлением подобной организации, уже существовавшей в Германии.

Во главе БНС в Минске был поставлен гитлеровский агент И. Ермачейко. По замыслу нацистов, БНС должна была вовлечь в орбиту своего влияния известные круги местного белорусского населения и тем самым образовать для немцев опору в народе. Но БНС ни в какой мере этой задачи не выполнила.

Генеральный комиссар Кубе 29 июня 1942 г. обратился к Ермаченко с публичным письмом, содержавшим предложение об «установлении тесного содружества немецких оккупационных властей с честным белорусским населением» Г Предлагая БНС выделить по одному в главный комиссариат и гебитскомиссариаты и по три человека в некоторые отделы главного управления (политики, пропаганды и школы), Кубе надеялся с их помощью создать националистические «подполки» оккупационного режима. Он рассчитывал также привлечь белорусских националистов к борьбе с партизанами. Но, несмотря на то что фашистские лакеи– националисты в своих газетенках до хрипоты призывали белорусов вступать в полицейские отряды для борьбы с партизанами, воз не двигался с места. «Вольный корпус самообороны» так и не был создан.

Разуверившись в возможности какого бы то ни было «добровольного сотрудничества» с населением, гитлеровцы широко прибегли к насильственной мобилизации белорусов в корпус «самообороны» и в местные полицейские гарнизоны. Оккупанты посылали мобилизуемым мужчинам через полицию извещения о «добровольной явке». Такие мобилизации были проведены в Чечерском, Кормянском, Светиловичском и других районах Белоруссии. Тех, кто уклонялся от явки, гитлеровцы мобилизовывали силой.

Но искусственно сколоченные полицейские формирования были непрочными. При первом же соприкосновении с партизанами они распадались. Многие силой навербованные полицейские переходили с оружием на сторону партизан.

Таким образом, все попытки оккупантов мобилизовать белорусов в немецко-фашистскую «самооборону» и использовать их для борьбы с народными мстителями– партизанами потерпели полное крушение.

Потерпевшая неудачу БНС в июле 1943 г. была реорганизована гитлеровцами в «Белорусскую само– ³³33
   ^{«Белорусская газета», 9 июля 1942 г.}


[Закрыть] ^{помощь» (БСП) —с еще более урезанными политическими правами. Вместо Ермаченко во главе новой организации был поставлен гитлеровский агент Соболевский. Но и эта подновленная фашистская организация не сыграла сколько-нибудь заметной роли.}

Провокационные политические цели преследовало и создание молодежной фашистской националистической организации. 22 июня 1943 г. (обратим внимание на то обстоятельство, что это произошло через два года со дня вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз) генеральный комиссар Кубе собрал в Минском городском театре своих чиновников и некоторую часть местных жителей и объявил, что с позволения Розенберга создается «Союз белорусской молодежи» (СБМ). Во главе этой организации нацистами был поставлен некий М. Ганько. Устав СБМ, опубликованный в печати, так определял цели этого союза: «Отрыв белорусской молодежи от Востока и приобщение ее к арийскому Западу». В члены СБМ по уставу принималась только белорусская молодежь в возрасте от 10 до 20 лет.

С июля 1943 г. фашистский штаб СБМ выпускал в Минске ежемесячный журнал «Жыве Беларусь». Журнал был рассчитан на идеологическую обработку белорусской молодежи. Для младшего возраста эту задачу выполнял журнал «Белорусская школа», начавший выходить еще с января 1942 г. в Минске.

Для подготовки руководящих фашистских кадров СБМ в Минске, Слониме, Альбертине в 1943 г. гитлеровцы учредили трехнедельные курсы, через которые пропустили свыше 500 человек белорусской молодежи. Но и тут немецкие оккупанты просчитались. Белорусская молодежь не пошла в эти организации. 'По словам шефа СБМ Ганько, к июню 1944 г. союз насчитывал около 4 тыс. юношей и свыше 3 тыс. девушек³³33
   ^{«Белорусская газета», 9 июля 1942 г.}


[Закрыть]<sup>. Но так было на бумаге. На деле большинство их были завербованы насильно. Подпольные партийные и комсомольские комитеты Белоруссии разоблачали реакционный характер СБМ, и эта правда была услышана и понята молодежью Белоруссии. 3434
   См. «Белорусская газета», 28 июня 1944 г.


[Закрыть]</sup>

Крупным провокационным политическим маневром немецко-фашистских оккупантов была организация так называемой «Белорусской центральной рады» (БЦР), которую они создали в Минске 21 декабря 1943 г.

В это время Белоруссия была охвачена всенародным партизанским движением, Советская Армия наступала. Политический режим гитлеровских временщиков становился все более шатким.

Новый генеральный комиссар Белоруссии фон Гот-тберг, заменивший казненного партизанами палача Кубе, в своей речи 21 декабря 1943 г. на «торжествах» по случаю создания БЦР призывал население Белоруссии поверить в благожелательные намерения гитлеровских властей и превратить белорусские деревни «в опорные пункты» против партизан.

Был опубликован устав БЦР. Президентом нацио-нал-фашистской рады был назначен бывший слуцкий помещик, белоэмигрант Островский. По замыслу нацистских политиков, БЦР должна была создать у народа иллюзию наличия национального «белорусского правительства», убедить белорусов в прочности власти немецко-фашистских оккупантов.

6 марта 1944 г. «президент БЦР» Островский объявил приказ о мобилизации населения в так называемую «Белорусскую краевую оборону» (БКО). Призыву подлежали рядовые 14 возрастов (с 1908 по 1924 г.) и весь младший и старший офицерский состав в возрасте до 57 лет. Целью новой организации являлась борьба с партизанами. Но и из этой затеи ничего не вышло. Несмотря на угрозы смертной казни, белорусы в своей массе не выполнили приказ о явке на призывные пункты, и мобилизация провалилась. Зато ряды партизан значительно пополнились патриотами, скрывшимися от мобилизации.

Остановимся еще на одной политической попытке нацистов – на создании в начале 1944 г. так называемого «Беларускага культурнага згуртавання» (БКЗ), во главе которого немцы поставили некоего Авгена Колубовича.