Текст книги "Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.) "

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Такая же участь постигла село Раски Бородянского района Киевской области, где карательным отрядом того же изверга Валлизера было уничтожено 600 человек и сожжены дотла все дома ²²⁰220
   ^{См. «Хронолопчний дов1Дник про тимчасову окупашю ш-менько-фашиськими загарбниками населених пункт1в Чершпвсько! облает! I визволення 1х Червоною Арм1ею (1941—1943 рр.)». Чернигов, 1947, стр. 303—306, 320—321.}


[Закрыть]<sup>221221
   См. «Правда Украины», 21, 25 января 1946 г.


[Закрыть]</sup>

В Чигиринском районе (ныне Черкасская область) фашисты полностью сожгли хутор Буду, уничтожив в нем 82 жителя, в том числе 55 детей.

Нередко в целях устрашения местного населения гитлеровцы оповещали его о содеянных ими диких массовых расправах над беззащитными стариками, женщинами, детьми. Многие советские граждане до сих пор помнят зловещие объявления, воззвания и приказы фашистских палачей, в которых сообщалось о массовом истреблении населения и разрушении их жилищ и содержались угрозы расстрела или заключения в концентрационные лагеря каждого, кто в какой-либо степени оказался бы неугодным оккупантам.

Вот одно из таких объявлений, которое в конце ноября 1941 г. чернухинской районной управой Лохвицкого уезда Полтавской области было разослано всем сельским старостам Чернухинского района с предписанием оповестить население:

«Крестьяне Украины!

За последние дни немецкие власти уничтожили много банд, участники которых были расстреляны, а руководители повешены.

Выявилось, что бандиты получали помощь со стороны населения. В результате этого приняты такие меры:

1. село Барановка сожжено,

2. село Обуховка сожжено, а население расстреляно,

3. многочисленные посредники расстреляны в разных селах» *.

Как это ни чудовищно с точки зрения общепризнанных норм международного права и понятий гуманности, угрозы дикой расправы в полной мере касались даже детей, независимо от возраста. Вот образчик подобной угрозы. 1 апреля 1942 г. в грязном фашистском листке «Нове Запор1жжя», издававшемся немецкими оккупантами, было опубликовано объявление фельдкомендатуры, в котором, в частности, говорилось: «Тот, кто умышленно повредит или разрушит военные сооружения, или кого-нибудь будет подстрекать к этому, будет казнен, независимо от того, будет ли это взрослый человек или ребенок».

Приведенные факты – а их можно было бы приводить без конца – свидетельствуют о том, что население Советской Украины, попав под власть немецко-фашистских головорезов, и юридически, и фактически было полностью лишено оккупантами всех гражданских общечеловеческих прав. Отсутствовала всякая законность, и советские люди в условиях фашистского режима не имели никакой правовой охраны и защиты их чести, человеческого достоинства и самой жизни. Понятие «вины» было произвольно заменено преступной гитлеровской кликой понятием «подозрения»,– и этого было достаточно для совершения массовых расстрелов и казней советских людей. ²²²222
   ^{«Преступные цели – преступные средства», стр. 88,}


[Закрыть]

Политике кровавого фашизма на Украине служила и введенная гитлеровцами так называемая судебная система. Гитлеровские «суды», если они кое-где и были созданы оккупантами, носили чисто формальный характер, так как ими выносились приговоры, заранее намеченные гестаповцами.

В августе 1941 г. Розенберг издал указ о вынесении приговоров о смертной казни лицам, не повинующимся оккупационным властям. В этом указе, в частности, говорилось: «Местное население обязано вести себя в соответствии с немецкими законами и приказами, изданными для них немецкими властями. Поскольку местные жители не являются немецкими подданными или лицами немецкой национальности, они подлежат... особому положению о наказаниях», причем наказание могло быть либо смерть, либо каторга. Указом устанавливалось, что «дела» советских граждан рассматривают специальные суды. Если же такой «суд» не может в короткий срок прибыть на место, то «дело» рассматривается немедленно в военно-полевом суде. В состав последнего согласно указу входили: председатель (командир батальона или командир отряда охранной полиции и выше) и два полицейских или эсэсовца. Военно-полевой суд также мог выносить только два вида наказаний – смерть или заключение в концлагерь вместо каторжной тюрьмы '.

Директивы и распоряжения немецко-фашистского правительства и верховного главнокомандования, как отмечалось выше, предоставляли широкую свободу для преступной деятельности непосредственных их исполнителей, как военных, так и гражданских. Так, например, коростышевский гебитскомиссар в своем секретном приказе от 10 апреля 1943 г. писал: «Предупреждаю своих сотрудников, что они должны вести себя таким образом, чтобы население чувствовало твердую руку немца... Кто верит, что с населением можно обращаться по-хорошему, того считаю непригодным и не знающим психологии украинцев. Действовать нужно так, чтобы мы никогда не были виновными в преследовании народа. Надо владеть этим ²²³223
   ^{См. «Преступные цели – преступные средства», стр. 61—63,}
  293


[Закрыть]

искусством. Я никого не буду щадить. Украинцев ожидают самые жестокие наказания...» ²²³223
   ^{См. «Преступные цели – преступные средства», стр. 61—63,}
  293


[Закрыть]

В длинной цепи чудовищных преступлений, совершенных нацистами на Украине, нельзя не отметить и массовое принуждение украинского населения к рабскому труду и насильственный угон его в фашистское рабство в Германию.

В течение всего периода оккупации на территории Советской Украины существовала введенная оккупантами принудительная трудовая повинность.

Вопреки всяким представлениям о нормах права, законности, элементарных принципах гуманности принудительная трудовая повинность произвольно распространялась гитлеровской администрацией практически на все местное население. К изнурительному каторжному труду на оккупантов насильственно привлекались старики, беременные женщины, кормящие матери и даже больные.

Так, после занятия Киева немцы сгоняли на работу все гражданское население от 11 до 60 лет, без различия профессий, пола, состояния здоровья. Больных, которые были не в состоянии держаться на ногах, за пропущенные дни работы немцы штрафовали. На киевском заводе «Ленинская кузница», как и на всех других, которые немцы безуспешно пытались поставить себе на службу, не существовало никакого трудового законодательства. Заболевших рабочих насильственно доставляли в цехи, избивали и привязывали к станкам, заставляли работать. Нередко подобные издевательства оканчивались расстрелом.

Сам факт оккупации Советской Украины фашисты произвольно истолковывали как возникновение односторонних договорных трудовых отношений между местным населением и немецкой администрацией. Так, в приказе штадткомиссара г. Запорожья от 24 октября 1942 г. о введении обязательной трудовой повинности, например, содержалось категорическое требование, чтобы все население от 15 до 55 лет немедленно зарегистрировалось в так называемом «Управлении труда» и было привлечено к работе. «Если кто-нибудь остав– ²²⁴224
   ^{«Житомирщина в перюд тимчасовсп окупацц шмецько-фа шиськими загарбниками», стр. 71—72.}


[Закрыть]

ляет место работы без причин и разрешения,– говорилось в этом приказе,– он этим нарушает трудовой договор и подлежит заключению в концентрационный лагерь и, кроме того, строгому наказанию. Семья лишается пайка».

Рабский характер труда определялся не только тем, что он был принудительным и в высшей степени изнурительным, но и фактическим отсутствием оплаты для советских рабочих. Например, принудительный рабский труд в оккупированных районах Украины был введен для промышленных рабочих. Заставляя их работать по 14—16 часов даже на самых вредных для здоровья работах, немцы в большинстве случаев совсем не оплачивали их труд или же выдавали крайне низкую плату. В частности, в Киеве и в Кривом Роге оплата труда в тех случаях, когда она вообще производилась, как правило, не превышала половины немецкой марки в день, что не могло обеспечить самого минимального прожиточного минимума работающему.

В большинстве оккупированных промышленных районов Украины принудительный рабский труд применялся на тяжелых дорожных и погрузочных работах. Для этой цели оккупанты создавали специальные «трудовые колонны». В составе этих колонн в качестве чернорабочих использовались квалифицированные рабочие, техники и инженеры.

Не менее тяжелым являлся принудительный труд в сельском хозяйстве. Пытаясь превратить украинское крестьянство в бессловесных крепостных, гитлеровские оккупанты рассчитывали обеспечить фашистскую Германию и ее армию продовольствием, а промышленность– сельскохозяйственным сырьем. С этой целью они приступили к созданию на базе колхозов так называемых общинных хозяйств. Членами этих крепостнических хозяйств они произвольно объявили всех крестьян, которые до оккупации состояли в колхозе.

Повсеместно в сельской местности труд крестьян являлся принудительным. Плети и нагайки были обычным средством принуждения к изнурительной работе в поле на гитлеровскую Германию. Крестьян жестоко избивали без всякого разбора, мужчина это или женщина, старик или подросток.

Система тяжелейшего принудительного труда дополнялась проведением оккупантами в широких масштабах преступной политики массового угона украинского населения на рабский труд в Германию. Это делалось также путем грубого произвола и насилия. В городах и селах устраивались облавы, людей хватали без всякого разбора на улицах и в общественных местах, поднимали и уводили ночью прямо с постели.

О масштабах этого преступления можно судить хотя бы по тому, что главари гитлеровской Германии рассчитывали вывезти на каторжные работы в Германию 15 млн. украинских рабочих и крестьян. Осуществить этот злодейский замысел фашистам не удалось. Однако за весь период оккупации Советской Украины они смогли, прибегая к самым жестоким формам и методам, угнать в немецко-фашистское рабство свыше 2 млн. советских граждан.

Из памяти человечества никогда не сотрется еще одна страшная страница преступной деятельности немецко-фашистских оккупантов на Украине – их чудовищные издевательства над военнопленными. Фашистские варвары издали ряд .преступных директив, инструкций и приказов, в которых не только требовали от каждого военнослужащего своей армии самого жестокого и бесчеловечного обращения с попавшими в плен бойцами и командирами Советской Армии, но и установили полную безответственность немцев за содеянные ими злодеяния и зверства в отношении советских военнопленных.

На всей территории Украины по мере ее освобождения от гитлеровской оккупации советские войска обнаруживали многочисленные следы дикого разбоя и зверств, совершенных немецко-фашистскими извергами в отношении военнопленных.

Наиболее распространенным и массовым способом уничтожения военнопленных, как и мирного населения, были лагеря, справедливо названные «лагерями смерти». Они были размещены по всей территории Украины – в Киеве, Харькове, Львове, Полтаве, Днепропетровске, Умани, Одессе, Каменец-Подольске, Керчи, Житомире, Кременчуге, Чернигове, Артемов-ске, Мариуполе, Донецке, Конотопе, Бердичеве, Короле, Славуте и во многих других городах и селах.

По далеко не полным данным, только в 14 областях из 25 имелось 106 лагерей для советских военнопленных.

Один из таких лагерей был создан гитлеровцами в июле 1941 г. в г. Бердичеве Житомирской области, на территории военного городка. Согнав сюда значительное количество пленных, гитлеровцы начали с того, что сняли с них хорошее обмундирование и обувь, оставив полураздетыми и босыми. Голодных военнопленных гоняли партиями на работу. Тех, кто не мог ходить, расстреливали. Суточный «рацион» военнопленных состоял из 100 граммов проса и пол-литра воды. В лагере свирепствовали инфекционные болезни—сыпной тиф, дизентерия и др. После освобождения советскими войсками Бердичева в районе этого лагеря было обнаружено 6 огромных могил, в которых находилось 6992 трупа советских солдат и офицеров.

В Умани лагерь для военнопленных был создан на территории кирпичного завода. О внутреннем режиме в этом лагере можно судить хотя бы по тому, что на сравнительно небольшой территории, рассчитанной на 6—7 тыс. человек, содержалось 74 тыс. человек. Никаких помещений для людей не имелось, кроме нескольких навесов для сушки кирпича, под каждым из которых вмещалось не более 200—300 человек. «Пища» для военнопленных приготовлялась в железных бочках и в крайне незначительном количестве – не более чем на 2 тыс. человек в течение суток. В лагере постоянно царил сильный голод. Во время раздачи пищи возникали жуткие картины избиения и убийств измученных голодом людей. Такова была система, и существовала она во всех лагерях.

Невозможно представить себе что-либо более гнусное и бесчеловечное, чем террористический режим, установленный в лагере для военнопленных вблизи г. Славуты Хмельницкой области. Этот лагерь издевательски именовался «гросслазаретом Славута».

В «гросслазарете» постоянно находилось 18 тыс. тяжело– и легкораненых, а также страдающих различными заболеваниями, в том числе инфекционными. На смену умершим сюда непрерывно направлялись все новые партии раненых и больных советских военно-

пленных. Следует также сказать, что инфекционные заболевания среди узников этого лагеря распространялись немецкими «врачами» преднамеренно. Это достигалось путем помещения людей, больных тифом и туберкулезом, среди небольных, при невероятной скученности. Голод, расстрелы, болезни, антисанитария, дикий произвол фашистской администрации, непосильный принудительный физический труд – все это вело к массовой гибели людей в этом лагере, издевательски названном гитлеровцами «лазаретом». Всего за два года (1941—1943) немецкие изверги истребили в «гросслазарете Славута» до 150 тыс. пленных офицеров и солдат Советской Армии К

Подобное положение существовало в других лагерях, о чем лучше всего свидетельствуют данные о количестве погибших советских военнопленных в отдельных лагерях: в Конотопе – до 27 тыс., в Кременчуге – 37 тыс., в Хороле – свыше 53 тыс., в Дарнице (Киев) – свыше 68 тыс., во львовском лагере «Цитадель» – свыше 24 тыс., в Дубно – 2 тыс. человек и т. д.

Перечень истязаний и жестокостей, показывающий, что гитлеровские палачи стремились не только физически уничтожить военнопленных, но и наполнить дни их пребывания в лагерях невыносимыми страданиями.

Таким образом, в пересыльных и стационарных лагерях для советских военнопленных, разбросанных в период оккупации по всей территории Украины, гитлеровцы умышленно создавали такие условия, которые максимально способствовали массовому вымиранию заключенных в них узников.

Всего за период оккупации Украины немецко-фашистские изверги убили и замучили 4,5 млн. советских людей, среди которых были старики, женщины, дети, военнопленные.

Отступая под ударами Советской Армии, гитлеровские оккупанты начиная с июня 1943 г. стали принимать по приказу своего командования срочные меры с целью сокрытия и уничтожения следов своих чудовищных преступлений. В ряде мест массового захоронения, в частности на Украине, ими были организо– ²²⁵225
   ^{См. «Нхмецько-фашиський окупащйний режим на Украш!», Зб1рник документов 1 матер1ал1в, стр. 341—348.}


[Закрыть] ^{ваны раскопки могил и сожжение находившихся в них трупов. Так, 18 августа 1943 г. в концлагерь на Сырце (Киев) прибыла большая группа эсэсовцев. Они отобрали 100 узников лагеря и под усиленным конвоем отправили к Бабьему яру. Там их разделили на группы, выдали резиновые сапоги, фартуки, рукавицы, вилы и лопаты и заставили раскапывать и сжигать трупы убитых киевлян. Для ускорения работы применяли экскаватор.}

Десятками тысяч сжигались трупы расстрелянных советских граждан в Харькове, Житомире и других украинских городах и населенных пунктах. Так, например, из захваченного советскими войсками донесения ровенского областного руководителя жандармерии видно, что только в Ровенской области насчитывалось около 200,мест массового захоронения, которые должны были быть раскопаны в целях уничтожения следов немецко-фашистских зверств. Пепел сожженных трупов рассеивали, иногда закапывали малыми частями в различных местах, сожженные и несгоревшие кости дробили в специальных машинах. Часто после массовых расстрелов, особенно в различных карьерах, немцы взрывали породу, засыпая тысячи трупов (так было, например, в Краматорске), минировали могилы, что серьезно затрудняло их раскопки наступавшими советскими войсками (территория алебастрового завода в г. Артемовске).

При Яновском лагере, близ Львова, была создана специальная школа по распространению опыта истребления людей и маскировки преступлений. Присланных из других городов комендантов лагерей обучали тому, как следует извлекать из земли трупы, как складывать их в штабеля, сжигать, высеивать пепел, перемалывать кости, засыпать ямы, производить на них маскировочную посадку деревьев и кустарников и т. д.

Изложенные выше факты неопровержимо свидетельствуют о том, что преступное гитлеровское правительство во время второй мировой войны попрало общепризнанные принципы и нормы современного международного права, законы и обычаи ведения войны, совершив на территории Украины, как и на других территориях, тягчайшие военные преступления и преступления против человечества.

3. Нацистский террор и беззакония в Белорусской ССР

В годы второй мировой войны белорусский народ

испытал от нацистской тирании невиданные бедствия и страдания. Три долгих года висела черная ночь кровавой фашистской оккупации над Белоруссией. Всюду, где ступала нога гитлеровских варваров, оставались развалины и пожарища, опустошенные города и села, оскверненная и залитая кровью невинных людей белорусская земля. Эти злодеяния не были случайными эксцессами отдельных недисциплинированных воинских частей, солдат и офицеров германской армии. Они являлись преднамеренным и тщательно подготовленным актом определенной программы физического уничтожения советских людей.

Еще задолго до вероломного нападения на СССР верховным главным командованием германских вооруженных сил было издано несколько инструкций и распоряжений, согласно которым с фашистских солдат и офицеров снималась всякая ответственность за любые преступления на оккупированной советской территории.

Уже 24 и 25 июня 1941 г., буквально на третий день войны, на выходах из Минска, по Московскому и Могилевскому шоссе, десятки фашистских самолетов расстреливали толпы женщин и детей, покидавших горящий и разрушенный немецкими бомбардировщиками Минск. Тысячи трупов детей, женщин и стариков устлали дороги, улицы городов и населенных пунктов Белоруссии.

В июле 1941 г. возле города Борисова в руки фашистских солдат попали 70 женщин и девушек, уходивших на восток от оккупантов. Фашистские изверги изнасиловали, а затем зверски убили 36 женщин и девушек. Среди них была 16-летняя Л. Н. Мельчукова, которую изверги изнасиловали, а затем вырезали грудь и полуживую девушку прикололи штыками к доскам ^!.

Характерным выражением гнусных и преднамеренных действий гитлеровских захватчиков против мир– ²²⁶226
   ^{Архив Института истории партии при ЦК КПБ, ф. 750, оп. 1, д. 239, л. 35.}


[Закрыть] ^{ного населения Белоруссии является высказывание солдата Эмиля Гольца, члена фашистской партии, который в первые дни войны писал в своем дневнике: «По дороге от Мира до Столбцов мы разговаривали с населением языком пулеметов, никакого сострадания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки. Хочется пострелять из пистолета по толпе».}

Другой фашист, обер-ефрейтор Иоганн Гердер, заявлял: «Мы бросаем ручные гранаты в жилые дома. Дома очень быстро горят. Огонь перебрасывается на другие избы. Красивое зрелище. Люди плачут, а мы смеемся над слезами»²²⁶226
   ^{Архив Института истории партии при ЦК КПБ, ф. 750, оп. 1, д. 239, л. 35.}


[Закрыть]^{. Такие зверства совершались фашистскими захватчиками при их наступлении в период оккупации и во время бегства с советской земли.}

Истребление советских людей на временно оккупированной территории Белоруссии в первую очередь возлагалось на охранные войска вооруженных сил Германии. Охранные войска составляли главную ударную силу при проведении массовых репрессий против мирного населения. Им были подчинены лагеря военнопленных.

Говоря об участии вооруженных сил Германии в истреблении населения на временно оккупированной советской земле, бывший начальник оперативного управления гитлеровского генерального штаба сухопутных войск генерал Хойзингер на Нюрнбергском процессе в декабре 1945 г. заявил:

«Я лично всегда придерживался мнения, что методы обращения с гражданским населением и борьбы с бандами (так гитлеровский генерал называл советских патриотов.– Лет.) в оперативной зоне предоставляли высшему политическому и военному руководству желанную возможность для осуществления его целей, а именно – для систематического сокращения славянства и еврейства»²²⁷227
   ^{Архив Института истории партии при ЦК КПБ, ф, 4, оп. 33, д. 222, л. 21—22.}


[Закрыть]<sup>228228
   «О тех, кто против мира». М._; 1957, стр. 346.


[Закрыть]</sup>.

На территории Белоруссии первоначально несла охранную и полицейскую службу 707-я дивизия, а затем постоянно дислоцировались 201-я (командир генерал-майор Якоби), 203-я (командир генерал-майор

Бартон), 221-я (командир генерал-майор Лендле), 286-я (командир генерал-майор Рихерт) охранные дивизии и многочисленные другие учебно-полевые и охранные воинские подразделения оккупантов.

Командующий охранными войсками и начальник тылового района группы армий «Центр» генерал фон Шенкендорф сообщал, что на 1 декабря 1941 г. в составе охранных войск, которые непосредственно дислоцировались в тыловом районе группы армий «Центр», т. е. в основном находились на территории Белоруссии, имелось: 4 охранные дивизии, 2 бригады СС, 229 пехотных рот, 12 танкоистребительных рот, 9 рот пехотных орудий, 11 артиллерийских батарей и т. д. По мере роста сопротивления белорусского народа фашистские оккупанты непрерывно увеличивали количество своих охранных войск. Крупные военные гарнизоны были размещены во всех городах и районных центрах Белоруссии.

В Минске, например, находился военный гарнизон, насчитывавший до 5 тыс. гитлеровских солдат и офицеров, не считая разных армейских резервов, штаба карательного корпуса войск СС, частей жандармерии, полиции, СД и т. д. В Гомеле постоянно дислоцировался вражеский гарнизон, насчитывавший до 3,5 тыс. солдат и офицеров. Здесь же располагался штаб 221-й охранной дивизии с ее многочисленными резервами и т. д.

Полевые и местные комендатуры охранных войск издавали распоряжения, приказы об истреблении и угоне в фашистское рабство советских людей и приводили их в исполнение. Так, например, командир 286-й охранной дивизии генерал-майор Рихерт сообщал, что по его распоряжению с апреля 1942 г. по сентябрь 1943 г. было расстреляно примерно 900 человек и 1800 советских граждан было отправлено в Германию.

В Витебске комендант полевой комендатуры приказал девушкам в возрасте от 14 до 25 лет явиться в комендатуру якобы за назначением на работу. Когда девушки явились, самые молодые и привлекательные из них были отобраны и силой оружия отправлены в дома терпимости. Один из таких домов был открыт в помещении профилактория фабрики «Знамя индустриализации». В местечке Шацк гитлеровцы собрали всех молодых девушек, изнасиловали их, а затем голых выгнали на площадь в центр местечка и заставили танцевать. Тех, кто сопротивлялся, фашистские изверги расстреливали на месте

Такие насилия и надругательства над женской честью были обычным явлением. Этот произвол не только был узаконен, но и всячески поощрялся командованием гитлеровских войск.

Главная роль в установлении режима кровавого террора, мучительных пыток и зверских убийств принадлежала фашистским карательным органам, которые густой сетью опутали территорию оккупированной Белоруссии.

В прифронтовой полосе, в области армейского тыла, т. е. на территории Витебской, Могилевской, Гомельской и восточных районов Минской области, действовала совместно с гитлеровской армией и в ее тылу оперативная группа полиции безопасности и службы безопасности (СД), известная под названием «эйн-затцгруппа Б». Офицерский состав этой группы комплектовался за счет личного состава гестапо, уголовной полиции и СД, а рядовой состав набирался из полиции охраны порядка и войск СС. Как свидетельствует официальный отчет, только с 15 ноября по 15 декабря 1942 г. этой группой было истреблено 134 198 советских граждан²²⁹229
   ^{Партархив ЦК КПБ, ф. 750, оп. 1, л. 239, 49—50.}


[Закрыть]<sup>230230
   ЦГАОР БССР, ф. 655, оп. 1, д. 33, л. 18—19.


[Закрыть]</sup>.

Не менее подлую и гнусную роль играли здесь тайная полевая полиция (ГФП), жандармерия, органы военной контрразведки – абвер и т. д. Все они действовали либо самостоятельно, либо вместе с воинскими частями.

На территории так называемого генерального комиссариата Белоруссии действовали постоянные объединенные органы полиции безопасности и СД.

В Минске было учреждено управление полиции безопасности и СД для Белоруссии, которое возглавлял оберштурмбанфюрер СС Штраух, а в окружных и районных центрах находились его отделы и филиалы.

В апреле 1943 г., по словам Штрауха, полиция безопасности и СД в Минске насчитывали 1250 человек. Структура управления была аналогичной той системе,

которая существовала в штабе Главного имперского управления безопасности фашистской Германии.

Органы полиции безопасности и СД повинны в самых чудовищных и страшных преступлениях, совершенных на белорусской земле. Их действия в проведении террора, насилия и беззаконий были неограниченными. Из сотрудников полиции безопасности и СД создавались специальные команды (зондеркоманды). Эти команды действовали самостоятельно или прикомандировывались в период карательных экспедиций к подразделениям вермахта и полицейским частям. Руководителям команд (как сказано в одной из инструкций) было «предоставлено право самим решать, сжигать ли деревни, уничтожать или эвакуировать их жителей».

Кроме полиции безопасности и СД на временно оккупированной территории Белоруссии были сконцентрированы крупные силы войск СС, охранной полиции и жандармерии. Здесь находились прибывшие из Германии 2 бригады войск СС, 7 полицейских полков СС (2, 13, 14, 15, 24, 26 и 31-й) и многие другие полицейские и жандармские части. По указанию Гитлера в Белоруссию был направлен созданный из уголовных преступников батальон СС специального назначения под командованием Дирливангера.

Все эти войска – СС, полиция и жандармерия – находились под командованием группенфюрера войск СС фон Готтберга. Совместно с полицией безопасности и СД они занимались грабежом и арестами гражданского населения. Арестованных содержали в тюрьмах и концлагерях в нечеловеческих условиях, подвергали зверским пыткам и истребляли тысячами. В минской тюрьме, например, постоянно находилось в заключении до 3 тыс. человек, из которых 40—50 ежедневно умирали от голода, болезней и пыток.

Чтобы придать наиболее организованный характер истязанию и уничтожению советских людей, на территории Белоруссии была создана система концлагерей. Десятки тысяч мирных граждан заключались в эти лагеря вместе со своими семьями без суда и всякого определения сроков заключения. Условия заключения в лагерях были сознательно рассчитаны на то, чтобы довести заключенных до мучительной смерти.

В конце июня 1941 г., буквально на второй день после захвата столицы Белоруссии, по приказу фельдмаршала фон Клюге, около Минска, в поселке Дрозды, был создан концлагерь. Жестокое обращение и убийства гражданского населения приняли в этом лагере невероятные размеры.

В самом Минске в период фашистской оккупации действовало несколько концлагерей. Один из таких арсеналов пыток и смерти находился по улице Широкой. В этом лагере только с августа 1943 г. по июнь 1944 г. было замучено и расстреляно около 20 тыс. советских граждан.

Громадный концлагерь гитлеровцы создали в северо-западной части города. Распоряжением полевого коменданта от 19 июля 1941 г. сюда было переселено и изолировано от остальной части города путем возведения стен из сухой кладки и проволочного заграждения все еврейское население Минска. Режим, установленный в гетто, был настолько жестоким и чудовищным, что не поддается описанию. Комендант гетто Риддер, его помощники Готтенбах, Бенцке, а также гаупт-штурмфюрер СС Хойзер и другие фашистские палачи были главными организаторами и руководителями массовых погромов в минском гетто. Заключенных в гетто пытали и убивали без всякого разбора и повода. Их травили собаками, кололи штыками и кинжалами, привязывали к столбам, обливали горючим и поджигали. Гитлеровцы заставляли обреченных перед казнями петь песни и плясать. Истребление советских граждан еврейской национальности проводилось систематически как в гетто, так и за его пределами.

Еврейские гетто были созданы и в других городах оккупированной Белоруссии. Начальник полиции безопасности и СД в Белоруссии оберштурмфюрер Штраух в апреле 1943 г. говорил, что на территории генерального комиссариата Белоруссии «по приблизительным подсчетам, из 150 тыс. евреев 130 тыс. уже ликвидированы» *.

Настоящий комбинат смерти фашистские палачи организовали в лагере Тростенец, который находился в 8—10 километрах восточнее Минска. Среди сотен и ²³¹231
   ^{«Нюрнбергский процесс», т. 4, стр. 85.}


[Закрыть] тысяч советских людей, замученных в районе дер. Малый Тростенец, были жители не только Минска, но и многих других городов Белоруссии. Здесь также истреблялись политические заключенные немецких тюрем, граждане еврейской национальности из Чехословакии, Австрии, Германии, Польши. Свои жертвы гитлеровские людоеды подвозили специальными поездами к дорожно-строительному участку, а затем перегружали в большие крытые автомашины и увозили на место расстрела. Труппы убитых фашистские палачи укладывали в заранее приготовленные ямы-траншеи, утрамбовывали их гусеничным трактором, затем клали новый слой трупов и опять утрамбовывали.

С осени 1943 г., чтобы скрыть следы своих неслыханных злодеяний, оккупанты начали раскапывать могилы, извлекать трупы и сжигать их. Для этой цели из заключенных и военнопленных создавались специальные команды, которые впоследствии были также фашистами уничтожены. Для подвоза дров на место сжигания были мобилизованы все подводы Тростенецкой волости. Каждая подвода в течение двух месяцев ежедневно доставляла к дорожно-строительному участку не менее 2 кубометров дров, а оттуда гитлеровцы машинами увозили дрова непосредственно к месту сжигания. Пепел и мелкие кости зарывались в ямы, которые потом были замаскированы сверху хворостом, еловыми и сосновыми ветвями. Для уничтожения трупов замученных и расстрелянных людей гитлеровцы осенью 1942 г. построили специальную кремационную печь в лесном массиве, в урочище Шашковка (0,5 километра от лагеря). К печи был устроен специальный спуск для автомашин. Сюда ежедневно прибывало 5—6 автомашин, набитых людьми. Расстрелы производились непосредственно у входа в печь. Здесь же отдельные партии обреченных взрывались гранатами. Затем трупы укладывались на рельсах над топками, поливались горючим и смолой, перекладывались дровами и зажигались. Для повышения температуры подкладывались целые кассеты зажигательных бомб, коробки с запалами от гранат и т. п. Уцелевшие крупные кости дробились специальными трамбовками.

После изгнания гитлеровцев представителями Государственной чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний были найдены в печи остатки обуглившихся трупов, масса пепла и мелких перегоревших костей. Тут же находилось большое корыто-ящик, куда специальными лопатами выгребался пепел. У входа в печь были разбросаны обгоревшие остатки одежды и мелких вещей расстрелянных: обувь, одежда, женские кофточки, детские носки, пуговицы, гребенки, кружки, котелки, мешочки с картофелем и т. д.