Текст книги "Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.) "

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Голод доводил людей до людоедства, сообщает Г. А. Воронов о шталаге № 352. Такие случаи наблюдались во многих лагерях Витебской, Полоцкой областей, в кричевском лагере, в лагере близ аэродрома Луполово (Могилевская область) и других местах Белоруссии. Немецкие солдаты, пользуясь таким состоянием военнопленных, вырезали у убитых пленных печенку и продавали ее обезумевшим от голода людям *.

Изнуренные тяжелой работой и до крайности истощенные люди обычно едва волочились на распухших, одеревенелых ногах, за что лагерная команда беспощадно избивала их. Избиение заканчивалось только тогда, когда жертва умирала.

Лагерная команда по самым пустячным причинам жестоко наказывала пленных. Так, за поломку нар в лагере № 352 комендант лагеря Липп выгнал пленных на мороз, среди которых были больные, раздетые и босые. Продержав на улице семь часов, пленных привели в бараки, а на месте наказания осталось лежать более 200 трупов²⁷⁶276
   ^{Партархив Института истории партии при ЦК КПБ, ф. 4, оп. 33а, д. 306, л. 96.}


[Закрыть]<sup>277277
   ЦГАОР СССР, ф. 7021, оп. 87, д, 124, л. 50—52.


[Закрыть]</sup>.

В Езерищенском лагере пленных обвинили в краже одной буханки хлеба. Их выстроили и начали издевательский допрос. Угрюмым и презрительным безмолвием пленных было сказано, что виновных нет. Тогда немцы начали стрелять по строю. Убитых хоронить не разрешали, раненые умирали в страшных муках. Однако этого палачам показалось мало. Пять дней они не давали пленным пищи и воды. Убитых и умерших выбрасывали за проволочную ограду лагеря. Всего таким образом в этом лагере было замучено 45 процентов состава военнопленных ²⁷⁸278
   ^{Партархив Института истории партии при ЦК КПБ, ф. 3856, оп. 1, д. 11, л. 88.}


[Закрыть]^.

Дорого обходились военнопленным допросы, производимые немцами в целях выведывания военной тайны. Бывший начальник полиции безопасности в Орше, Орле, Брянске и Слониме обер-лейтенант Кох показал, что им лично на следствии застрелены три советских офицера. «Здесь мы их стали допрашивать,– говорит Кох,– но так как они молчали, то мы их избивали, подвешивали на дверь, а также пытали электричеством. Один из трех человек лично мною был ранен... Я проколол ему живот шомполом»²⁷⁹279
   ^{«Судебный процесс по делу о злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в Белорусской ССР (15—29 января 1946 г.)», стр. 111.}


[Закрыть]^.

Положение советских военнопленных в лагерях было настолько тяжелым и беспросветным, что многие доходили до отчаяния и кончали жизнь самоубийством, либо провоцировали расстрел, как наиболее легкое и верное средство избавления от непрерывных жестоких мучений.

Голод, большая скученность, непрерывные истязания и инфекционные болезни приводили к невероятной смертности среди пленных. В гомельском центральном пересыльном лагере, где одновременно томилось 30 тыс. человек, читаем в сообщении Чрезвычайной комиссии, смертность доходила до 300– 500 человек ежедневно.

Как ни велика была смертность в лагерях, лагерные врачи умышленно распространяли инфекционные заболевания среди пленных. В бобруйском лагере, например, они совместно с лагерными офицерами отбирали сыпнотифозных и размещали их среди пленных, где еще не было очагов вспышки эпидемии.

Все это не укладывается в воображении, однако безумству фашистов не было предела, и они учиняли все новые и новые зверства. В тех случаях, когда лагерные команды не справлялись с уничтожением пленных, они призывали на помощь маршевые войсковые части.

Об одном из случаев массового расстрела в штала-ге № 352 мы узнаем из показания участника этого чудовищного преступления Алоиза Геттериха, солдата 559-го полка 327-й немецкой пехотной дивизии.

27 января 1943 г. обер-лейтенант Пихтер сказал, что батальон снимается с марша для выполнения «особого задания» в Минске. В течение 28—31 января батальоном было расстреляно 10 тыс. советских военнопленных и мирных граждан, в том числе женщин, стариков и детей²⁸⁰280
   ^{См. «Судебный процесс по делу о злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в Белорусской ССР (15– 29 января 1946 г.)», стр. 255.}


[Закрыть]^{. Учинив это злодеяние, батальон отправился на фронт.}

9 ноября из лагеря № 131 колонну пленных в 3 тыс. человек повели в сторону Слуцка. Люди походили на тени; измученные и избитые, они падали замертво, устилая путь трупами. Ехавший за колонной в качестве ездового на подводе Л. М. Богдан на протяжении 13 километров пути насчитал 729 человек умерших и расстрелянных.

– До Слуцка почти никто не дошел,– говорит Лангут,– так как этот маршрут был организован специально для уничтожения военнопленных, уцелевших от инспирированного пожара в лагере.

Этими фактами не ограничивается преступная деятельность фашистских захватчиков в отношении военнопленных. Однако и они достаточно разоблачают убийц и убедительно доказывают, что в механизме смерти фашистские палачи были отнюдь не слепыми исполнителями чужой воли и потому должны понести самые тяжкие наказания за содеянные преступления.

Белорусский народ, переживший ужасы коричневой чумы, настоятельно требует обуздать и тех, кто ныне приютил фашистских убийц и приспособил их к новой антинародной империалистической политике.

Звон Бухенвальда, живые и мертвые свидетели – жертвы Освенцима, Майданека, Тростенца и других фабрик смерти – все настойчивее призывают приковать к позорному столбу поднимающее голову фашистское чудовище и атомных маньяков.

Террор и преступления нацистов

В ЛАТВИИ

(1941—1945 _гг.)

Латвия – небольшая страна. До второй мировой войны в ней насчитывалось около 2 млн. населения. Маленький и трудолюбивый латышский народ имеет героическую историю борьбы против иноземных и внутренних врагов, против балтийских баронов, царских сатрапов и предательской национальной буржуазии. Но самыми злейшими врагами латышского народа были германские агрессоры, не раз пытавшиеся покорить Латвию, ликвидировать ее государственность и культуру.

Вековая борьба народа кончилась победой: в 1940 г. латышский народ восстановил Советскую власть в стране и в семье братских народов Советского Союза стал строить новую, светлую жизнь.

Но недолго пришлось латышским трудящимся пользоваться благами новой жизни. Началась Великая Отечественная война с фашистской Германией. Она явилась величайшим испытанием всех моральных и физических сил латышского народа, грудью вставшего на защиту Родины. Десятки тысяч латышей сражались с врагом в рядах Советской Армии, вели мужественную борьбу с захватчиками в подполье и в партизанских отрядах.

События военных лет показали, что у латышского народа не было врага, опаснее немецко-фашистских оккупантов, что само существование народа было поставлено под вопрос – быть ему или исчезнуть с исторической арены. Опасность вытекала из самой сущности нацизма. Нацисты действовали по заранее задуманному плану, с присущей немцам последовательностью.

Захватив территорию Латвийской ССР, ф'ашисты установили в республике зверский оккупационный режим. Оккупанты полностью ликвидировали суверенитет и государственность латышского народа. Латвия была включена в состав имперской провинции «Ост-ланда».

По приказу Гитлера от 17 июля 1941 г. рейхскомиссаром «Остланда» был назначен нацист Генрих Лозе, который пользовался неограниченной властью. Генеральным комиссаром Латвии был назначен другой нацист – Дрекслер.

Территория Латвии была разделена на 6 округов во главе с гебитскомиссарами.

В начале войны оккупанты не хотели создавать какой-либо местный аппарат в масштабе всей республики, поэтому местные коллаборационисты были привлечены на работу только в низшем звене – в уездах и волостях. Уездные и волостные старшины были назначены из числа местных фашистов, но, разумеется, они никакой самостоятельностью не пользовались, а полностью подчинялись немецкой администрации.

Для службы в полиции и других карательных учреждениях тоже привлекались местные фашисты, также на низшие должности.

После разгрома немецких войск под Москвой оккупанты стали менять политику в отношении местной буржуазии, они шире начали привлекать к работе в учреждениях местных реакционеров.

25 марта 1942 г. в Латвии было создано так называемое самоуправление во главе с генеральным директором Данкером – бывшим офицером царской армии и генералом армии буржуазной Латвии.

До войны Данкер уехал в Германию, доказав, что он «чистокровный» немец. Вернувшись из Германии, он выдавал себя за «чистокровного» латыша.

«Самоуправление» во главе с таким и ему подобными деятелями никакой самостоятельности не имело.

Это была приманка, чтобы под вывеской «самостоя-тельности» лучше выкачивать налоги и поставки, а позднее производить незаконную мобилизацию и вывоз населения из Латвии.

Латышский народ был совершенно бесправным. Правовые положения населения не были зафиксированы ни в одном документе, и жизнь, честь, а также свобода передвижения любого гражданина зависели от воли того или иного военного или гражданского немецкого чиновника. Правовое положение населения хорошо показывает распоряжение рейхсминистра Розенберга, опубликованное в издании министерства оккупированных восточных областей. Это распоряжение вменяет в обязанность жителям оккупированных территорий соблюдать немецкие законы и выполнять распоряжения немецких властей. Согласно этому распоряжению жителям ненемецкой национальности угрожала смертная казнь или тюремное заключение за любое противодействие, оказанное немецким оккупационным властям или отдельным их представителям, а также за намерение оказать такое противодействие, более того, смертная казнь угрожала также и за несообщение властям о готовящемся противодействии. Смертная казнь за подобные проступки предусматривалась даже для несовершеннолетних.

Расстрел угрожал, например, за слушание иностранных радиопередач, за невыполнение поставок сельскохозяйственной продукции, за уклонение от работы, за оказание помощи партизанам или военнопленным, за появление на улице в комендантский час и т. д.

Нацисты не только угрожали, но и расстреливали людей, в большинстве случаев без суда и следствия. Так, например, 31 марта 1945 г. за слушание иностранного радио нацисты застрелили Бракманиса Роберта – крестьянина Гренченской волости

0 своих преступных планах в отношении латышского и других народов Прибалтики нацисты говорили с наглой откровенностью, «обосновывая» их необходимостью расширения «жизненного пространства для Германии». Фашистские заправилы прямо писали о своем намерении физически истребить, часть германи– ²⁸¹281
   ^{Музей революции Латвийской ССР, инв. № 14495/115568-}


[Закрыть] ^{зировать, а некоторую часть прибалтийского населения расселить на опустошенных землях Белоруссии.}

В известной статье «Германизировать ли?» от 20 августа 1942 г. Гиммлер писал: «Наша задача – не германизация Востока в старом смысле слова, не обучение местного населения немецкому языку и немецким законам. Наша задача обеспечить, чтобы на Востоке жили только люди, действительно немецкой, германской крови...»

Эти планы не остались только на бумаге.

Расстрелы, аресты и избиение мирных граждан осуществлялись с первого дня оккупации по мере продвижения захватчиков на восток. Этим главным образом занимались специальные команды, созданные для этой цели, военные комендатуры и другие специальные отряды.

Надо сказать, что уже с первых дней оккупации на помощь оккупантам пришли местные фашисты – предатели латышского народа. Они активно участвовали в арестах и расстрелах мирных жителей. По указанию оккупантов местные фашисты организовались в так называемые отряды «самозащиты», «стражи отечества» и другие вооруженные банды. Эти формирования возглавляли военные преступники Вейсе, Крейшманис, Пленснерс, Лобе, Арайс, Крипенс и др. Разумеется, все местные вооруженные отряды действовали по указанию и под руководством оккупантов.

Одновременно с установлением гражданской власти оккупанты создали и свой обычный, очень сложный и громоздкий полицейский аппарат – аппарат террора и насилия – СС, СД, полиции порядка и другие карательные и полицейские учреждения, широкую сеть тюрем, концентрационные лагеря, гетто и другие места заключения.

Кроме того, оккупанты создали на территории Латвии ряд лагерей для советских военнопленных, превратив их в лагеря смерти.

С осени 1941 г. верховным руководителем войск СС и полиции «Остланда» стал обергруппенфюрер СС и генерал полиции Фридрих Еккельн. Заместителем Ек-кельна и начальником полиции порядка «Остланда» был генерал-лейтенант Георг Едиге, начальником СД и гестапо – генерал-майор Шталекер, а после его смерти – с февраля 1942 г. генерал-майор полиции Иост, после него – полковник Рефрадер, полковник Панцигер и Фукс.

Командиром СС и начальником полиции Латвии был генерал-майор полиции Шредер, а командиром СД и гестапо в Латвии – подполковник полиции д-р Ланге, командиром полиции порядка в Латвии – полковник полиции Кнехт.

Одним из самых зверских военных преступников на территории Латвии был командир СД и гестапо д-р Ланге. В его непосредственном подчинении были все тюрьмы, концентрационные лагеря и гетто, он лично руководил массовыми расстрелами мирных граждан.

По данным Чрезвычайной государственной комиссии, на территории Латвии во время фашистской оккупации существовало 46 тюрем, 23 концентрационных лагеря и 18 гетто – всего 87 мест заключения К

Надо сказать, что это неполные данные, ибо их количество менялось, а при отступлении нацисты всячески стремились замести следы преступлений и уничтожали все, что могло уличить их в совершенных злодеяниях.

Уже в первые дни оккупации фашисты, проводя массовые аресты, быстро переполнили все ранее существовавшие тюрьмы. Во временные тюрьмы и места заключения были превращены общественные здания, как-то: здания волостных управ, склады, погребай разные другие помещения. В городах и селах, где до войны проживало некоторое количество еврейского населения, были созданы гетто. Они существовали недолго, так как уже в первые месяцы оккупации почти все заключенные в них были расстреляны, а часть арестованных была направлена в более крупные тюрьмы и концентрационные лагеря.

Самая крупная тюрьма была – рижская Центральная, через которую прошло в годы оккупации 50– 60 тыс. заключенных.

Все тюрьмы, несмотря на постоянные расстрелы, или так называемые «чистки», всегда были переполнены.

Командир СД и гестапо «Остланда» Шталекер еще 21 июля 1941 г. докладывал в Берлин своему начальнику Зигерту о положении в Риге:

«В течение первых дней оккупации города все тюрьмы были переполнены до отказа... Последующие ликвидации дали некоторое облегчение положения. Все же непрекращающиеся мероприятия по задержанию лиц привели к тому, что уже сейчас помещения тюрем опять явно недостаточны»

Переполнены были не только рижские тюрьмы. Так, например, в валмиерской тюрьме постоянно содержалось более 2 тыс. человек, тогда как максимальная ее вместимость 250 человек²⁸²282
   ^{Материалы Института истории партии при ЦК КП Латвии.}


[Закрыть]<sup>283283
   ЦГИА Латвийской ССР, ф. Р-132, оп. 26, д. 8, л. 3.


[Закрыть]</sup>. В елгавской тюрьме, рассчитанной на 200 заключенных, содержалось до 1500 человек²⁸⁴284
   ^{Там же, д. 13, л. 4.}


[Закрыть]^.

Осенью 1941 г. недалеко от Риги, в Саласпилсе, нацисты приступили к строительству крупнейшего в Прибалтике концентрационного лагеря для политзаключенных. Саласпилсский концлагерь был центральным лагерем всего «Остланда» и имел много филиалов на территории Латвии. Народ его назвал «мельницей смерти».

Строительством и организацией лагеря руководил подполковник Ланге, он же принимал участие в массовых экзекуциях, которые систематически проводились в лагере.

В Саласпилсском лагере содержались и были убиты не только граждане Советской Латвии. Сюда фашисты пригоняли также жителей Белоруссии, Литвы, даже граждан Польши и Чехословакии, Франции и других оккупированных стран.

Всего в Саласпилсском концлагере фашисты убили или замучили 53 700 человек²⁸⁵285
   ^{Там же, ф. 505, оп. 26, д. 4, л. 1.}


[Закрыть]^.

Кроме того, под Ригой, в Бикерниекском лесу, ими было убито 47 тыс. мирных граждан, в Румбуль-ском лесу – 38 тыс. человек. Массовые расстрелы производились также в Даугавпилсе, Лиепае, Резек-не, Валмиере и других городах республики. В Латвии нет ни одного села, ни одной волости, ни одного города, где не было бы жертв нацистов.

Гитлеровцы без суда и следствия истребляли десятки тысяч рабочих, крестьян, интеллигентов, и в первую очередь коммунистов, комсомольцев, советских служащих – всех, кто, по их мнению, мог быть потенциальным противником оккупационного режима. Чаще всего людей истребляли без какой-либо вины, только потому, что они были люди другой, не немецкой нации. Среди убитых было много видных работников культуры, педагогов, художников, писателей, врачей, инженеров, общественных деятелей. Так, нацисты убили известного педагога, депутата Верховного Совета Латвийской ССР Я. Лиекниса, его жену, директора средней школы филолога Э. Лиекне-Витенберга, художника Я. Айжена, писателя Р. Лукса, актера Б. Перова, историка профессора С. Дубного, врача Л. Кирхенштейна и многих других представителей интеллигенции Латвийской ССР.

По указанию Кальтенбруннера гестаповцы весной 1944 г. убили митрополита Сергия.

К некоторым национальностям, как-то: евреям и цыганам – нацисты применяли политику геноцида. До войны в Латвии проживало около 90 тыс. евреев, а спаслись только те, которые успели эвакуироваться в глубь Советского Союза, да несколько десятков человек, которые нашли приют у бесстрашных антифашистов, остальные были поголовно уничтожены. Из некоторых источников, например показаний самого же Еккельна, видно, что количество уничтоженных евреев, граждан Латвийской ССР, превышает 76 тыс. человек.

По каким-то соображениям нацисты привозили евреев также из других стран Европы и убивали их под Ригой.

Основной формой уничтожения мирных граждан, которую применяли нацисты, был расстрел. Однако наряду с этим они применяли также передвижные газовые камеры-«душегубки» для умерщвления людей, вешали их, но так как все это требовало известного труда и средств, то фашисты применяли очень простую, но мучительную форму уничтожения – голод. Держали в лагерях, в тюрьмах людей без пищи, без воды, пока те не умирали. Много заключенных погибло от разных болезней – тифа, дизентерии и др. Умирали от истязаний и пыток. Особенно это относится к политзаключенным – коммунистам, комсомольцам, антифашистам.

Для устрашения населения нацисты местами в Латвии применяли политику «выжженной земли», т. е. арестовывали и убивали поголовно всех жителей некоторых деревень, а деревни сжигали.

Яркий пример такой расправы – дер. Аудрини Резекненского уезда. Крестьяне дер. Аудрини скрывали у себя красноармейцев. В конце декабря 1941 г. в одной из хат этой деревни, а несколько позднее в лесу произошли столкновения между полицейскими и красноармейцами, несколько полицейских было убито.

Оккупационные власти арестовали всех жителей деревни, по данным полиции – 235 человек, а деревню сожгли дотла. 30 мужчин было расстреляно публично

4 января 1942 г. на базарной площади г. Резекне. Все остальные жители, в том числе старики, женщины, грудные дети, были расстреляны неподалеку от города, у Анчупанской горы ²⁸⁶286
   ^{ЦГИА Латвийской ССР, ф. 434/Р-70, оп. 3, д. 63, л. 42—43.}


[Закрыть]^.

В начале 1942 г. такая же участь постигла и жителей дер. Барсуки, где фашисты также расстреляли всех жителей в количестве 47 человек и деревню сожгли.

В декабре 1944 г. гитлеровцы зверски расправились с жителями Злекской волости, где с 7 по 10 декабря было арестовано и расстреляно или заживо сожжено более 150 мирных граждан и сожжено дотла

5 хуторов. Этой экспедицией руководил сам Еккельн, в расстрелах принимали участие отряды СД и гестаповцы, а также местные полицейские²⁸⁷287
   ^{Там же, ф. Р-802, оп. 1, д. 4, л. 146.}


[Закрыть]^.

Истребление мирного населения республики не прекращалось до конца оккупации. За все эти годы на территории Латвии гитлеровцы и их местные приспешники убили, по данным Чрезвычайной государственной комиссии, 313 788 человек, в том числе 39 831 детей.

Кроме того, на территории республики было убито и замучено более 330 тыс. советских военнопленных¹.

Начиная с 1942 г. оккупанты систематически вывозили из Латвии в Германию рабочую силу для нужд военной промышленности. Вначале это делалось в форме «добровольности».

В январе 1942 г. в фашистских газетах, по радио, на плакатах было объявлено, что фюрер разрешил латышским юношам и девушкам «добровольно» поехать в Германию для отбывания трудовой повинности.

Но так как добровольцев не было, то юноши и девушки по спискам вызывались в полицию, и там их заставляли повиноваться и ехать в Германию на работу в военной промышленности. За неповиновение угрожал арест и расстрел.

Вывоз рабочей силы в Германию усилился в 1943 и 1944 гг.

Большая опасность вывоза всего населения возникла летом 1944 г., когда фашистская армия начала отступать с территории Латвии. Как свидетельствуют сами коллаборационисты, летом и осенью 1944 г. между латышскими Квислингами (таким предателем народа, как генерал Бангерский), с одной стороны, и немецкими оккупационными властями (Еккельн, Ма-тизен и др.), с другой, были обсуждены планы вывоза всего населения из Латвии.

Планировалось, например, из северной части республики на 100 тыс. подводах вывезти 500 тыс. человек, т. е. поголовно всех жителей.

Но этим планам не было суждено осуществиться– Советская Армия сорвала их, отрезав пути отступления фашистской армии, спасла латышскую нацию от неминуемой гибели.

Однако оккупанты успели все же часть населения вывезти. Например, осенью 1944 г. из Риги вывезли 70 тыс. человек. Людей, преимущественно трудоспособных мужчин и женщин, ловили по квартирам, на улицах, гнали в вагоны, на пароходы и отправляли в Германию для использования в военной промышленности и на траншейных работах в Восточной Пруссии.

Часть населения, запуганная и обманутая фашистской пропагандой, уехала добровольно. Всего оккупанты насильственно и обманным путем вывезли из Латвии 279 615 граждан Г

Многие из них погибли, особенно арестованные и заключенные в концлагеря, погибли и многие насильственно вывезенные для использования на траншейных работах и в военной промышленности, часть осталась в эмиграции, и только небольшое количество из вывезенных смогли вернуться домой.

Во время оккупации нацисты также проводили в Латвии незаконную насильственную мобилизацию в свою армию, нарушая все международные соглашения и традиции, силой гнали мужчин и юношей в немецкую армию и заставляли их воевать против своей родины. Всего было призвано 30 возрастов. Латышский народ отверг эту мобилизацию. Десятки тысяч мужчин и юношей скрывались от мобилизации. Многие вступали в партизанские отряды. Однако, введя смертную казнь за дезертирство и непослушание, применяя полицейские меры и репрессии против мобилизуемых и их семей, фашистам удалось с помощью местных квислингов собрать две дивизии и погнать их на фронт. Многие из мобилизованных погибли или были ранены. Одну из этих дивизий, как неблагонадежную, фашисты вывезли в Германию, где ее солдаты попали в плен к их союзникам. Большинство из них не вернулись на родину.

Оккупанты нанесли огромный ущерб народному хозяйству республики. Вся экономика была поставлена на службу военной машине фашистской Германии. С первого же дня вступления гитлеровской армии начались реквизиции имущества и сельскохозяйственной продукции.

Г осударственные промышленные предприятия были объявлены собственностью Германии. Некоторые предприятия были сразу переданы в ведение военных властей. Скоро вся латвийская промышленность была поставлена на службу военным и экономическим интересам Германии.

Тут же появились разные германские фирмы и монополии, которые стали прибирать к рукам промышленные предприятия республики. Фирмы «Бош», «Даймлер-Бенц», «Крупп», «Сименс-Остланд», «Теле-функен-Остланд» и др. подчинили себе целый ряд промышленных предприятий.

Положение рабочих в период оккупации было тяжелым. Низкая заработная плата, продолжительный рабочий день (до 12 часов), низкие нормы продуктов по карточкам, которые были значительно ниже норм выдачи в самой Германии, отсутствие охраны труда – все это являлось характерной чертой рабского труда, введенного оккупантами на территории республики.

Экономическая политика оккупантов в области сельского хозяйства была направлена на обеспечение продуктами питания немецкой армии, а также гражданского населения Германии. Захватчики объявили землю Латвии собственностью Германии. Крестьянские хозяйства были обложены непосильными поставками сельскохозяйственной продукции.

Например, по приказу оккупационных властей в 1943/44 хозяйственном году крестьяне Латвии должны были сдать 190 тыс. свиней. В Рижском округе норма сдачи масла от одной коровы достигла 90 килограммов в год, что было значительно выше среднегодового производства масла на одну корову.

За невыполнение поставок угрожали суровые наказания– денежный штраф до 10 тыс. марок, конфискация всего имущества, тюремное заключение. За умышленное невыполнение поставок грозил расстрел. Кроме поставок оккупанты систематически проводили реквизиции. В результате только за первый год оккупации число лошадей в Латвии сократилось с 230 тыс. до 151 тыс.¹

Но самый большой урон народному хозяйству республики был нанесен при отступлении фашистов.

Гитлеровцы при отступлении применяли метод «выжженной земли», разрушая и сжигая все – города, села, промышленные предприятия, школы, больницы, жилые дома, посевы и насаждения. Применяя специальные путеразрушители и взрывчатые вещества, гитлеровцы уничтожили железнодорожные пути, мосты и станции, водокачки и другие сооружения.

Всего за годы оккупации, по данным Чрезвычайной государственной комиссии, гитлеровцы нанесли республике материальный ущерб в 20 млрд, рублей.

Это, конечно, далеко не полный перечень преступлений и злодеяний нацистов, совершенных ими на территории Латвии. Но это такой страшный урон латышскому народу, какого он не знал за многовековую историю. И если латышский народ выдержал эти испытания, если залечил страшные раны, если Латвия сегодня является цветущей социалистической республикой, имеющей огромные успехи в развитии экономики и культуры, то это произошло только благодаря тому, что она находится в большой и дружной семье братских народов Советского Союза, от которых она получала помощь в годы войны и получает ее в годы восстановления и развития народного хозяйства.