Текст книги "Помпеи: Сгинувший город"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
ЭССЕ
Бог на каждом углу
В 1978 г., на древнем кладбище прямо за Помпеями, археологи обнаружили окутанное пеплом тело девочки: спасаясь от ярости Везувия, она искала убежища среди могил. Она погибла от серных газов, крепко вцепившись в священную статуэтку, которую схватила, прежде чем броситься прочь из дома. И её жуткую безвестную и безвременную гибель, пожалуй, затмевает отблеск этого последнего жеста: отчаявшись и преисполнившись ужаса, она прибегла к своим богам. Быть может, с последним вздохом на устах она обращалась с мольбой к семейному божеству, которого прижимала к себе, сулила за спасение гирлянды цветов и сладкие пряности. А может быть, заметив неестественный мрак небес и священной рощи, укрывшей её, она взывала к Диане – древнеримской богине луны и покровительнице полей.
К кому бы не обращалась девочка с предсмертными обетами, сама настойчивость её веры не может не поражать. И это ощущается в трагически замерших Помпеях повсюду: бурная и многоликая религиозная жизнь города заявляет о себе по сей день, разыгрываясь вновь и вновь в храмах и на священных дорогах. Возле водомёта на Виа делль 'Аббонданца стоит алтарь, посвящённый покровителям города, где до сих пор видны обуглившиеся остатки жертвоприношения, прерванного извержением Везувия. В роскошно обставленном святилище египетской богини Исиды запечатлён миг последнего поклонения жрецов: они навеки застыли в предсмертных судорогах, силясь спасти драгоценную утварь храма.
Судьба распорядилась так, что извержение застигло Помпеи в момент великого духовного переворота. Город, покрытый с юга и востока влиянием Греции и Египта и евразийских стран, лежавших дальше, унаследовал множество самых разных верований. Полчища чужеземных богов уже начали завоёвывать места достопочтенных олимпийцев и просачиваться в пантеон императорского Рима. Весьма вероятно, что здесь имелись и христиане, хотя таковые свидетельства довольно отрывочны. Несомненно, вера в грядущий лучший мир (роднившая их с некоторыми другими мистериальными культурами) утешала и поддерживала их, когда над городом сыпался пепел.
Величайшие имперские почести
С тех пор, как помпеянам было даровано римское гражданство (в начале I века до н. э.), ежегодно 1 января они стекались к северному концу форума, чтобы отпраздновать наступление нового года по римскому календарю. Украсив себя гирляндами, с оливковыми ветвями в руках, они собирались возле храма Юпитера – величественного сооружения, одно основание которого возвышалось на десять футов над землёй, – дабы наблюдать заклание быка в жертву Юпитеру Оптиму Максиму – богу богов и верховному покровителю Рима. К мольбам проконсула о благе государства благочестивые граждане,, должно быть, безмолвно присоединяли свои просьбы. Выполнив религиозный долг перед Римом, помпеяне с радостью предавались играм, пиршествам и излияниям.
Как другие благонадёжные римляне, помпеяне регулярно воздавали почести официально признанным государственным богам, – особенно Юпитеру и божествам, связанным с духами императоров, как живых, так и мёртвых. Но их верность этим священным духам в лучшем случае была поверхностной. В 62 г. н. э., когда землетрясение разрушило храм Юпитера, помпеяне даже не позаботились об его восстановлении. Взамен они наспех соорудили храм из скромного святилища Юпитера Милихия – покровителя помпейских земледельцев.
Пожалуй, большей любовью пользовалась Фортуна Августа – божественная покровительница умершего императора Августа. Как богиню изобилия, Фортуну чтили бедняки; её жрецов подбирали среди низших сословий (тем самым, это был один из немногих в Помпеях путей продвижения по социальной лестнице). Святилище богини – совсем небольшое, зато весьма изящное и отделанное мрамором – располагалось всего в нескольких сотнях шагов от форума. Во время землетрясения храм сильно пострадал, но его любовно отстроили заново. Это заставляет предположить, что культ Фортуны не был всего лишь данью религиозной формальности.
Но ни любовь к торжествам, ни социальное самосознание не стояли за благочестием помпеян по отношению к новейшему из государственных богов – правившему императору Веспасиану. Задавшись целью завоевать его расположение и помощь после землетрясения, граждане Помпей воздвигли храм в его честь. Но циничный Веспасиан, неуязвимый для лести, и пальце не пошевелил, чтобы помочь разрушенному городу. Много лет спустя, лёжа на смертном одре, он насмехался над обычаем обожествления императоров: «Увы! Я, кажется, становлюсь богом».
Этот алтарь некогда стоял перед ступенями храма Веспасиана. Украшающие его барельефы, изображают обряды жертвоприношений.
Слева – бронзовая статуэтка Фортуны – вначале обретшая известность как Божественное Проявление, но отождествлённая с покровительницей императора Августа, – Занимала отдельную нишу. А справа – шестифутовое изваяние Юпитера из терракоты было вынесено из храма Юпитера, сильно повреждённого землетрясением 62 г. н. э.
Особые покровители Помпей
Каменотёсам, вырубавшим блоки для нового храма Венеры, должно быть, с их утёса над Приморскими воротами открывался ужасающий вид на Везувий, изрыгавший к небу чудовищный столб пепла. Никому уже не узнать – сковала ли их на миг немота безнадёжного страха, или же они в числе первых кинулись бежать. Об их прерванной работе свидетельствуют лишь глыбы камня, оставшиеся после них.
Когда началось извержение, было едва заложено основание храма. С его северной стороны археологи нашли несколько необработанных глыб – казалось, они так и дожидаются возвращения каменщиков. Статуэтка Венеры, извлечённая из-под фундамента (вероятно, это было приношение по обету во временный храм, построенный здесь) помогла установить, что данное место было посвящено именно этой богине.
Если бы строители завершили возведение святилища, то это был бы уже третий храм Венеры, сооружённый за полтора века, истекшие с той поры, как победитель Сулла, римский полководец, покоривший Помпеи, впервые вверил город покровительству богини. Первый храм снесли сами помпеяне, возведя на месте неуклюжей постройки из вулканической породы мраморное здание. Когда его разрушило землетрясение, помпейские граждане решили воздвигнуть своей покровительнице ещё более пышное святилище; надо сказать, что богиня любви и природы находила весьма живой отклик в сердцах этого пастушески чувственного народа. Изображения Венеры встречались по всему городу – на вывесках трактиров, в лавках, поместьях, садах и даже в гладиаторских спальнях.
По традиции, Венера делила своё покровительство с Аполлоном, отцом всех искусств и ремёсел, и Геркулесом, мифическим основателем города. Храм Аполлона, тоже рухнувший от землетрясения, оказался в числе тех немногих святилищ, которые удостоили полного восстановления. В соответствии с «цветистыми» вкусами того времени, его повреждённые колонны оштукатурили, покрыли красной, синей и жёлтой красками и увенчали пышными капителями, близкими к коринфскому ордеру. От храма, видимо, посвящённого Геркулесу, мало что осталось. Но о стойкой любви к своему древнему герою свидетельствуют его многочисленные статуи и живописные изображения в садах и частных покоях.
Слева – Аполлон-Стреловержец натягивает (утерянный ныне) лук. В древности статуя стояла перед храмом Аполлона. Сейчас на её месте помещена копия изваяния. Справа мраморная композиция: Венера с нарисованным золотым бюстгальтером одной рукой снимает сандалию, опираясь другой рукой о Приапа – бога плодородия.
Статуя Венеры. Венера считалась не только богиней любви, красоты и плодородия, но также прародительницей потомков Энея и покровительницей римского народа.
Фреска с изображением Геракла, борющегося с Немейским львом.
Гнев маленьких богов
Под конец вечерней трапезы – и в пышных, и в скромных жилищах – благочестивые граждане умилостивляли духов домашнего очага одним и тем же обрядом: pater familias вставал из-за стола и, закутав голову краем одежды, приближался к семейному святилищу с небольшим подносом приношений. Это могла быть горстка зерна, крупицы соли, вымоченная в вине хлебная крошка, немного растёртой корицы. Поставив эти дары на жертвенник, подняв ладони кверху, возносил мольбу о благоденствии семьи. Затем все остальные совершали жертвенные возлияния и пили за своих «маленьких богов» (diiminores).
Совершив этот ритуал, можно было вкушать покой. Как и прочие римляне во всех других краях, помпеяне относились к этим домашним божествам – ещё их звали ларами или пенатами – с величайшей серьёзностью. Наряду с гениями – духами-советчиками – эти взыскательные боги взамен покровительства по отношению к семье и её имуществу требовали благоговейного и преданного поклонения. Их святилища, или ларарии, выглядели по-разному: простая ниша в стене, живописное изображение этих богов или небольшое храмоподобное сооружение возле стены, уставленное изваяниями. В некоторых домах – например, в Доме Менандра – фигурки ларов и пенатов длили место на алтаре с изображениями предков. В других домах в ларарии хранили какие-нибудь семейные реликвии или личные памятники (срезанные по обету пряди первой бороды).
Отсутствие должных почестей домашним богам могло обернуться ужасными последствиями. На самом деле помпеяне были убеждены, что именно пренебрежение такими религиозными обязанностями и ускорило сильное землетрясение. Возможно, в знак примирения вскоре после этого бедствия раскаявшиеся жители воздвигли на форуме общегородской храм ларов.
Но наиболее красноречивого доказательства преданности этим богам следует искать не на форуме. Когда началось извержение и устрашённые помпеяне бросились прочь из домов, некоторые не забыли в спешке захватить своих покровителей: по крайней мере, археологи обнаружили девять таких маленьких изваяний, лежавших посреди дороги.
Нередко на домашнем алтаре, рядом с идолами семейных божеств, стояла и статуя одного из традиционных богов древнеримского пантеона. Крылатый меркурий – покровитель торговли – вполне подходил в качестве блюстителя купеческих домов.
Лары считались общими защитниками домашнего очага и семейной жизни, а родственные им пенаты воспринимались как хранители кладовых.
На этом изображении из семейного святилища в Доме Веттиев домашний дух-хранитель стоит между двумя танцующими ларами. Змея символизирует подземные силы и производительную способность хозяина дома.
Вера, окружённая таинствами
Неподалёку от форума, там, где правильные помпейские улицы сменялись узкими кривыми дорожками, стоял храм Исиды. Обычно приверженцы культа этой египетской богини справляли свои диковинные обряды, укрывшись от посторонних взоров за высокими стенами святилища. Но каждый год в марте, когда на море утихали зимние штормы, тайные почитатели Исиды выходили из укрытия и направлялись к морю: это величайшее зрелище было известно как Шествие с Ладьёй. Жрецы в белых одеяниях, возглавлявшие процессию, несли над головой старинную лодку. Позади толпились верующие, облачённые в прихотливые египетские наряды. Дойдя до кромки воды, жрецы пускали по волнам своё священное судно – символ той ладьи, на которой, согласно египетскому мифу, солнце вершит свой ежедневный путь под землёй, двигаясь к рассвету – и возрождению.
Уже во втором веке до н. э. мореходы, рабы и купцы из всех ведомых концов света привозили с собой в Помпеи подобные культы, основанные на мифологии, или мистериальные религии. Среди них наибольшее количество последователей привлёк культ Исиды. Шествие с ладьёй было лишь частью таинств, основанных на рассказе о воскрешении Исиды, богини небес, и её супруга Осириса, бога солнца. Согласно мифу, после того, как тело Осириса разрезал бог тьмы, Исида искала по всему свету его останки, а затем соединила и оживила их. Посредством различных сложных обрядов последователи египетского культа восстанавливали ход этих мифических событий, стремясь в то же время снискать такое же бессмертие и для самих себя.
Жрецы совершали священные обряды дважды в день: на рассвете, дабы восславить воскрешение Осириса, и в два часа пополудни, дабы освятить воду жизни. Хотя многое касательно священных обрядов культа Исиды остаётся туманным, последние мгновения жизни храма известны в трагических подробностях. Когда зев Везувия начал изрыгать пламя, жрецы бросили свою трапезу из яиц и рыбы (они так и остались в печи) и на бегу захватили священные сокровища: серебреную урну, статую Исиды, ритуальную утварь. Этих людей нашли возле основания храма: некоторых раздавили насмерть рухнувшие колонны, другие задохнулись. В руках они сжимали драгоценные храмовые принадлежности.
Слева: вверху – Исида, одна из сильнейших и могущественных богинь Египта, которой поклонялись так же и в Помпеях. Это богиня Луны, мореплавания, плодородия и супружеской верности, а кроме того, ей подчиняются вода и ветер. Она стала образцом для понимания идеала женственности и материнства, почиталась как сестра и супруга Осириса и мать Гора; снизу – систр в египетском стиле и кимвалы, если трясти этот систр он издаёт гремящий звук, вместе со звоном кимвалов сливается в ритуальную музыку культа Исиды. Справа – мраморная статуя, извлечённая из-под колоннады в храме Исиды, – единственное изображение богини, сохранившееся в целости после извержения Везувия. Изваяние выполнено под влиянием греческого архаического стиля в скульптуре.
Стену в храме Исиды некогда украшал священный ибис. Храм, разрушенный во время землетрясения и немедленно отстроенный заново, включал центральное святилище, вокруг которого располагались зал посвящения, жилые покои жрецов и алтарь, хранивший освящённую воду из Нила.
Эта стенная роспись из Помпей благословение святой воды из Нила, которое совершалось ежедневно в храме Исиды.
Опьянение вином и любовью
В 1943 г., когда возле Помпей были сброшены бомбы союзников, пострадало несколько домов древнего города, имевших большую ценность. Но по счастливой случайности, взрывы бомб обнаружили руины храма Диониса – затерянного святилища единственного мистериального культа, на равных соперничавшего с культом Исиды.
Строение храма рассказывает кое-что о практиковавшихся обрядах вакхантов. Рядом с алтарём археологи нашли два больших каменных ложа – остатки триклиния, или пиршественной залы. По истечению долгого поста поклонники Диониса собирались здесь для совместного пиршества. Прислужники в козлиных шкурах разливали вино сотрапезникам, лежащим навзничь, а жрец – совершенно нагой, но увенчанный виноградной лозой, – вершил священный обряд. Затем следовал пир с обильными возлияниями, перемежавшийся с ритуальными плясками. По мере того, как священное вино бросалось в голову, танец становился всё более бешенным. В конце концов участники культа впадали в особое состояние экзальтации, видя в этом освобождение от своей смертной природы.
Целью таких вакханалий было слияние с таинствами плодородия, воспроизведения жизни, цикличных смертей и возрождений. На юге Италии, где Вакха отождествляли с местным божеством Либером – освободителем от запретов, – подобные празднования, возможно, носили оргиастический характер. В 186 году до н. э. римский сенат наложил запрет на вакхический культ, так как считалось, что он сеет беззаконье, – но, по-видимому, этот запрет никак не сказался на помпейском культе, который продолжали справлять и к моменту землетрясения. О распространении дионисийских верований ярче всего свидетельствует хотя бы количество различных символов – листьев плюща, менад, сатиров, – обнаруженных в том или ином виде в помпейских садах. Некоторые археологи даже придерживаются мнения, что в Помпеях, где грань между профанным и сакральным была весьма тонка, каждый сад служил святилищем Вакха.
Эта помпейская статуэтка изображает Вакха, который осторожно выливает из амфоры её содержимое.
Двое служителей вакхического культа – сатир с тирсом и козлиной шкурой и менада, потрясающая факелом и бубном, – исступленно пляшут вокруг жертвенника Диониса.
Декоративный медальон с изображением сцен вакханалии.
Сонм чужеземных богов
В 1938 г., раскапывая Дом Четырёх Стилей неподалёку от Виа делль 'Аббонданца, археолог Амедео Майюри наткнулся на удивительную находку – статуэтку слоновой кости, изображавшую Лакшми – индийскую богиню плодородия, красоты и богатства. Это сладострастное резное изваяние, проделавшее долгий путь из Индии в Италию, поставило Майюри перед загадкой: толи какой-нибудь помпеянин-непоседа, скитаясь по дальним странам, приобрёл эту восточную Венеру, то ли пленительная Лакшми служила предметом поклонения какого-нибудь индуса, обосновавшегося здесь и торговавшего помпейскими тканями?
Обе догадки вполне правдоподобны. Сами помпеяне всё чаще обращались к чужеземным верованиям. А поселившиеся в городе торговцы и рабы из других стран беспрепятственно исповедовали собственные религии, ибо римское иго отличалось веротерпимостью. В числе этих диковинных чуждых верований, манивших к себе соблазнительным мраком, был и ближневосточный культ богини-матери Кибелы, связанный с силами плодородия и требовавший от вновь посвящённых жрецов самооскопления, и суровая секта иранского бога солнца Митры.
Среди этих причудливых религий наибольше распространился культ ближневосточного бога Сабазия. В 1954 г. археологи нашли сад, окружённый колоннадой. Там находился скромный алтарь каменной кладки, возле которого стояли два терракотовых сосуда, и кладовые помещения, где хранились талисманы в виде изваянных кистей рук и множество бронзовых светильников. Исходя из символов, различимых на этих руках и вазах, исследователи заключили, что сад служил святилищем Сабазия.
Учёные восстановили ход обрядов, вероятно, совершавшихся там, основываясь на текстах Климента Александрийского – приверженца культа Сабазия, жившего во II веке н. э. и впоследствии принявшего христианство. Обычно ритуал заключался в следующем: участники обряда, увенчанные ветками укропа, танцевали вокруг нагого жреца, который ударял их змеёй. Затем – это действие символизировало смерть – он осыпал их грязью и отрубями, после чего запевал с ними песнь, призванную приблизить духовное слияние с Сабазием. Обряд совершался ночью, при неверном мерцании огоньков в бронзовых светильниках.
Слева – статуэтка слоновой кости, найденная в Помпеях, изображает индуистскую богиню плодородия Лакшми. Такая находка свидетельствует о многообразии верований, царившем в городе. Помпей, будучи важным центром торговли, подвергался экзотическим влиянием чужих культур. Справа – на ладони бронзовой руки восседает Сабазий, окружённый разнообразными таинственными символами. Эта изваянная кисть предназначена для вытягивания жребия при обрядах инициации, или для жертвенных приношений – была обнаружена в жилище, ныне известном под названием Дом Магических Обрядов.
Статуя богини Кибелы. Эта богиня имеет фригийские корни. Кибелу почитали как Матерь Богов. В Риме культ был введён в 204 до н. э. в конце Второй Пунической войны, в период активной экспансии Рима на восток.
Граффити: живые людские голоса
«Ромула была здесь с Стафилом». «О, хиосец, пусть лопнут твои прыщи, а зловонные язвы пусть жгут тебя ещё сильнее!» «Отдавайте голоса за Луция Попидия Сабина. Его бабка изрядно потрудилась перед последними выборами и осталась довольна исходом». "Доброго здравия тем, кто позовёт меня на обед.
Подобные граффити и тысячи других, в самых безумных переплетениях, обнаружили археологи повсюду в Помпеях. Повсеместные надписи такого рода, нацарапанные на стенах, явно играли важную роль в жизни города и были всенародным достоянием. Из шести тысяч общественных надписей, найденных в городе, добрую половину составляют граффити – личные послания, чей тон разнится от нежных просьб или проклятий до прочувствованных панегириков. Посланий этих было и впрямь так много, что один scriptor даже написал:
О стена! Я дивлюсь, что стольких злобу писавших
Выдержав, до сих пор наземь не рухнула ты.
Слово graffiti происходит от итальянского глагола, означающего «царапать». Ведь помпеяне именно процарапывали свои послания на отштукатуренных и побеленных стенах. Для этого они пользовались особой палочкой – стилем – или просто гвоздём или щепкой. Большинство обычных граффити были сугубо личными сообщениями: рабы жаловались на своих господ, волокиты делились любовными переживаниями. Изрядная образованности и тонкий юмор шли рука об руку с разнузданной грубостью. Когда ревнивый ухажёр сетует: «нет больше никаких сомнений – моя Ромула путалась здесь с любовником». Так, в обыденных и незатейливых весточках, сами стены Помпей рассказывают много любопытного о построивших их людях.
В отличии от большинства граффити, нацарапанных на стенах общественных зданий, это официальное сообщение (заметна лишь его часть) была сделана красной краской.
Краса и диво театральных зрелищ
После жестоких гладиаторских побоев, помпеяне более всего любили театральные постановки и прочие зрелищные увеселения. У них имелись все возможности удовлетворять эту страсть. Больший из двух городских театров, где сидячих мест насчитывалось пять тысяч, вмещал чуть ли не четверть всего населения Помпей. Даже в меньший театр при желании могло набиться около тысячи двухсот зрителей. Помимо драматических представлений, там разыгрывались и торжественные церемонии, посвящённые разным религиозным праздникам (а их было не менее шестидесяти в год).
Большой театр был поистине великолепен: уже сам по себе он служит доказательством той страсти, что питали помпеяне к театру. Он был построен между 200 и 150 гг. до н. э., более чем за столетие до появления в Риме первого постоянного театра. Образцом для него во многом послужила планировка столь любезных римлянам древнегреческих театров с их симметричным подковообразным расположением сомкнутых рядов каменных скамей, уютно «вписанных» в природную покатость холмов. Просторные подмостки с тыльной стороны сцены позволяли устраивать пышные декорации. Предметом гордости театра был и огромный навес, натягивавшийся на шесты и защищавший зрителей от палящего летнего зноя, – не говоря уж о чудесном приспособлении, окроплявшем их брызгами прохладной воды в перерывах между действиями.
Должно быть, зрелища, дававшиеся на подмостках большого помпейского театра, отличались крайней пестротой. Несколько дней отводилось для греческих трагедий. Более широким успехом пользовались комедии римских комедиографов, например, Плавта. Он высмеивал нравы скупцов, плутоватых рабов и напыщенных глупцов-полководцев. Ставились и пантомимы – представления танцоров (чем-то сродни нашему балету), с помощью одних только жестов и мимики искусно изображавших любые чувства от ужаса до радости. Но наибольшее стечение народа привлекали мимы – фривольные сценки, в которых актёры, вопя и кривляясь, изображали обжор, фигляров, сквалыг и воришек.
Помпеяне, обожавшие театр, испещрили городские стены надписями-граффити, восхваляя своих любимых актёров. Наибольшей любовью пользовался пантомист по имени Парис: его имя встречается повсюду. «Ах, Парис, милый красавчик», – воздыхает одна цыдулька, а многие другие восторженно подписаны примерно так: «Общество любителей Париса».
На мозаике изображена стилизованная маска со скорбно разверстым ртом и прихотливой прической – непременный атрибут актёров исполняющих трагедии.
На снимке, сделанном с высоты, виден как на ладони театральный район. Слева – большой театр с полукругом скамей и просторной сценой, а справа его меньший сосед. Малый театр, так известный как одеон, некогда имел деревянную крышу и отводился для более «камерных» развлечений – музыкальных представлений, публичных чтений и ораторских выступлений.
Вероятно, сцена в помпейском театре выглядела примерно так, как это представлено на одной из стенных росписей Геркуланума. На этом изображении тыльная стена сцены декорирована под фасад пышного дворца.
На мозаике, исполнители репетируют сатирову драму. Так называлась древняя разновидность театральных представлений, заимствованная римлянами у греков.
Слева представлен бюст Гая Норбена Сорика – актёра, настолько пользовавшегося всеобщей любовью, что его избрали на мелкую чиновную должность в пригороде Помпей. Слева на театральной статуэтке, за маской гетеры прячется лицо актёра – согласно древней театральной традиции, женские роли исполняли мужчины.
