Текст книги "Бездонная пустота (ЛП)"

Автор книги: Аврора Роуз Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Макс идиот. Она сказала ему, что если он все еще так меня любит, то должен поехать и попытаться меня вернуть, – говорю я.

– Что? – рычит Зак.

– Говорю же – идиот.

– Ты хочешь, чтобы он вернулся? – тихо спрашивает мужчина, в его голосе слышится беспокойство.

Я отрываю лицо от его груди и смотрю на него снизу вверх.

– Нет, ни капельки, и знаю, что он тоже не хочет, чтобы я возвращалась. Я не сделала его счастливым. Я не та жена, которую он хотел. Я не могла сидеть дома весь день в ожидании его.

– Так вот почему вы расстались?

– Отчасти, но в основном потому, что я не могла быть той, кем он хотел меня видеть.

– Что ты имеешь в виду?

– Он был против, чтобы я работала. Мне нравилось сидеть дома, когда Хантер был маленьким, но, когда он стал старше и пошел в школу, я захотела чем-то занять свое время, что не включало бы ужины, педикюр и визиты к парикмахеру. Я устала быть женой-домохозяйкой, которая на самом деле ничего не делала, кроме как большую часть времени сидела дома одна, слушая, как мои, так называемые, друзья сплетничают о других моих, так называемых, друзьях. Я не убиралась, потому что у нас была домработница, почти не готовила, потому что Макс вечно пропадал на работе, и оставались только мы с сыном. У Хантера была сотня занятий, из-за которых большую часть дней мы проводили дома до позднего вечера, так что заказать еду на вынос было проще. С каждым днем я все больше теряла себя, а когда пыталась рассказать Максу о своих чувствах, он просто игнорировал меня и продолжал жить дальше, потому что сам был счастлив, и это все, что имело для него значение.

– Мне жаль, что ты не была счастлива.

– Мне тоже, но я многому у него научилась, – тихо говорю я, проводя пальцами по его боку.

– Чему же? – подталкивает Зак, нежно целуя меня в лоб.

– Я узнала, что если ты с кем-то и тебя действительно любят, то ваше счастье становится единым. Тебя не пытаются запихнуть в рамки. Не ставят свои желания выше твоих, а находят способ сделать так, чтобы вы оба были удовлетворены и получали от жизни то, что вам нужно. – Когда я ничего не слышу от него в ответ – даже вздоха – задаюсь вопросом: не заснул ли он. – Зак?

– Я здесь, – сдавленно произносит он. – Надеюсь, я смогу сделать тебя счастливой. Надеюсь, нам удастся найти способ сделать друг друга счастливыми, – поправляется он, не понимая, что уже сделал это для меня.

Пребывание с ним и детьми делает меня счастливой. Находиться с ними рядом, ходить на ужины, готовить, смотреть фильмы или просто проводить время вместе – вот, что делает меня счастливой.

– Ты делаешь меня счастливой. Ты и дети – вот, что делает меня счастливой. Большего мне не нужно. Мне просто нужны вы, – честно говорю я, и его руки сжимаются вокруг меня.

– Я люблю тебя, Шел. Черт, не думал, что смогу полюбить тебя сильнее, чем много лет назад, но я ошибался… так чертовски ошибался.

– Зак. – Я никогда не думала, что он снова скажет мне эти слова, никогда не верила, что у нас снова будет то, что мы обрели после стольких лет разлуки.

– Мне не нужно, чтобы ты отвечала тем же. Мне просто нужно, чтобы ты услышала эти слова и приняла их. Я люблю тебя и Хантера. Мне нравится, что ты взяла мою дочь под свое крыло и приняла моего сына таким, каким он становится. Мне нравится, что даже спустя столько лет ты все еще самая милая женщина, которую я когда-либо встречал, и мне нравится знать, что у меня будет вся эта сладость в моей постели. Я никогда не хотел даже надеяться иметь то, что имею сейчас. И, вероятно, этого не заслуживаю, но ты моя, и я тебя не отпущу, – рычит он, и я чувствую, что улыбаюсь.

– Знаю, ты сказал принять это, но я тоже тебя люблю, и люблю твоих детей.

– Наверное, это хорошо, детка. Не хотелось бы, чтобы ты была несчастна следующие шестьдесят лет или около того, – говорит он, и я смеюсь, а затем стону, чувствуя, как его рука скользит вверх по моему боку под футболку, которую я стянула у него, когда ложилась спать. – Хотел бы я, чтобы дети уже были в кроватях.

– Я тоже, – шепчу я, чувствуя, как его рука касается меня под грудью, а затем он встает с кровати, увлекая меня за собой. – Что ты делаешь?

– Мы идем в душ, – бормочет он, дергая меня за руку.

– Мне он не нужен. Я уже приняла душ, – смеюсь я, когда он тянет меня за собой в ванную.

– Я думал, ты хотела проверить, смогу ли я тебя удержать. – Он срывает футболку через мою голову, затем поворачивается и включает воду.

– Я определенно хочу это проверить.

Улыбаюсь ему в спину, когда он скидывает пижамные штаны, встает под душ и поворачивается ко мне, протягивая руку. К тому времени, как мы закончили и вернулись в постель, поняла, что, стоя и держа в своих объятиях, Зак может не только удержать меня, но и делать со мной много других вещей.

ГЛАВА 11

Зак

– Я свободна! – кричит Шел, как только я закрываю дверь в ее дом, а затем бежит и прыгает ко мне в объятия, и я ловлю ее на лету.

С улыбкой откидываюсь назад и вижу, как она улыбается.

– Я так понимаю, Макс все же успел на рейс до дома? – бормочу я, зная, что она мучилась попытками выпроводить Макса и отправить в Сиэтл с того дня, как он появился. Он планировал остаться до пятницы, но после всего, что стало известно о его девушке и их ребенке, и, вероятно, осознав свою ошибку, мужчина пытался поменять билеты и вернуться домой раньше. Но в это время года, с наступлением холодов, когда рыбалка идет на спад, а туристы уезжают, самолеты всегда переполнены, и многие сидят в режиме ожидания.

– Да. – Она кивает, затем смотрит в потолок, пожимая плечами. – Возможно, я подкупила Пола, чтобы он попросил своего друга, который летел в Анкоридж забрать припасы, взять Макса с собой, чтобы тот смог вылететь этим вечером. Как бы то ни было, пока мы говорим, он возвращается в Сиэтл. И его девушка, Эйприл, которая, должно быть, самая милая женщина в мире, сказала ему, что они найдут способ все уладить, так что Макс уехал в хорошем настроении.

– Приятно слышать, – соглашаюсь я, стискивая ее в объятиях, и она спрыгивает на пол.

– Да, и, надеюсь, он вытащит голову из задницы и поймет, что имеет, потому что, когда я разговаривала с ней сегодня, чтобы сообщить информацию о рейсе Макса, она показалась мне действительно милой. Даже спросила, может ли Хантер прилететь после родов, чтобы познакомиться со своим братом или сестрой. Я согласилась и сказала, что Хантер может летать к ним в любое время, когда у него каникулы, если только это не праздники. В этом случае, нам придется поделить их, чтобы было справедливо для нас с Максом.

– Это хорошо, детка, – соглашаюсь я.

– Я не хочу прятать Хантера от них. Он очень обрадовался новости, что скоро станет старшим братом, и я бы ни за что не лишила его этого.

– Знаю, детка, – подтверждаю я, и она улыбается, затем наклоняет голову набок, изучая меня.

– Что случилось?

– Ничего.

– Ты лжешь, – говорит она, походя ближе и кладя ладони мне на грудь.

– Сегодня в участок приходила Тина. В конце месяца она планирует переехать в Анкоридж.

– О, нет, – шепчет Шел, отстраняясь.

– Для меня это хорошо, но детям придется хреново. Рейсы зимой нерегулярные и дорогие. Летом летать просто дорого, так что, каждый раз, когда я буду посылать их повидаться с ней, это будет бить по карману.

– Разве она не поможет тебе? В смысле, это она переезжает, а не ты, – тихо спрашивает она, вглядываясь в меня.

– Уверен, она попытается, но официантке платят мало, так что одной ей не справиться, и я знаю, что дети – особенно Стивен – захотят часто ее видеть. Да и я хочу, чтобы у них была мама.

– Я помогу. Макс согласился выплачивать мне больше в месяц на Хантера, и с его отказом от борьбы за опеку, моей работой, нашим совместным переездом и деньгами за сдачу дома, средства появятся. Мы с этим разберемся.

– Это мило, детка, но нет. – Качаю головой, стискивая ее бока.

– Почему нет? – Шел морщит носик в замешательстве и хмурится.

– Они мои дети… Тины и мои. Мы сами с этим разберемся. Деньги, которые Макс посылает тебе, предназначены для Хантера. Деньги, которые ты зарабатываешь, предназначены для тебя. А то, что мы с детьми переезжаем сюда, означает, что я плачу за коммунальные услуги и все, что нужно делать по дому, так что мы не будем жить бесплатно.

– Эм... что, если мне это не подходит?

– Подходит.

– Зак.

Она отталкивает меня, так что я вынужден ее отпустить, затем смотрит с расстояния нескольких футов, которое внезапно кажется милями, между нами.

– Я же тебе говорила. – Шел а указывает на меня. – Рассказала, что произошло между мной и Максом. Как он всегда заставлял меня чувствовать, что его счастье важнее моего, что его желания важнее моих.

– Шел. – В волнении провожу рукой по волосам и удерживаю ее взгляд.

– Нет, я больше не хочу чувствовать, что не вношу свой вклад, будто я не вторая половина целого. Я не смогу так жить. Мы либо оба в деле, либо ни один из нас.

– Детка, мне нравится, что ты хочешь мне помочь, но...

Вскинув руку ладонью вверх, она качает головой, прерывая меня.

– Никаких «но». Ты либо признаешь мою помощь и мои чувства, что жизнь, которую мы строим, строим вместе, либо я не смогу этого сделать.

– Они мои дети.

– Ты прав. Твои, – соглашается она, кивнув. – Я приняла их. Полюбила их и тебя, но я хочу такой жизни, в которой мы будем семьей, в которой мы поймем, как разделить бремя друг друга. Я люблю тебя. – Ее голос смягчается, пронизывая меня до костей. – Не думаю, что когда-то переставала любить, но давным-давно решила, что если когда-нибудь снова вступлю в отношения, то только с мужчиной, который понимает, что мне нужно и дает мне это без вопросов.

– Детка, умоляю...

– Думаю, нам обоим нужно немного времени на размышление, – заявляет она, снова прерывая меня и заставляя вспылить.

– Нам не нужно время, – рычу я, делая шаг к ней, только для того, чтобы она отступила назад.

– Я не хочу, чтобы ты давал мне то, что нужно, жертвуя при этом собственным счастьем. Это несправедливо и по отношению к тебе тоже, – тихо говорит Шел, в то время как ее нижняя губа дрожит, а глаза наполняются слезами.

– Шелби, ты выводишь меня из себя.

– Что?

Она хмурится, и я закрываю глаза, делая глубокие вдохи через нос, пытаясь взять себя в руки. Как только прихожу в себя, открываю глаза и смотрю на нее.

– Мне нравится, что ты хочешь помочь. Я люблю тебя, даже когда ты такая твердолобая и упрямая, но это не тот вопрос, из-за которого тебе стоит со мной спорить.

– Изви...

– Дети мои и Тины, – перебиваю я, прежде чем она сможет разозлить меня еще сильнее. – Мы с ней придумаем, как выпутаться из той ситуации, в которую Тина нас втянула. Хочешь помочь со всем остальным? Прекрасно. Но твои деньги не пойдут в помощь Тине в воспитании ее детей. Уехать вслед за своим парнем было ее выбором. Это не твоя проблема. У нее здесь хорошая работа и дом. Ей не нужен переезд. Она хочет этого сама. Даже не хотела говорить об этом детям. Сказала, чтобы я сообщил им эту новость. Ты хоть понимаешь, насколько это хреново?

– Что? – шепчет она, и я киваю.

– Мы не спорим об этой чуши и определенно не тратим время на то, чтобы думать о ней. Мы с тобой вместе и это навсегда.

– Зак.

– Нет, у нас все налаживается. Мы счастливы и работаем над созданием нашей семьи, и я не позволю тебе превратить эту проблему в то, чем она не является. Я не позволю тебе использовать свое прошлое как предлог, чтобы оттолкнуть меня. Мне плевать, что сделал Макс. Его здесь нет. Есть ты и я. Я не прошу тебя жертвовать своим счастьем. А говорю тебе, что отношения Обри и Стивена с их матерью – это не то, из-за чего тебе нужно выворачиваться наизнанку.

– Но это моя проблема, – мягко отвечает она, и я откидываю голову назад.

– Нет, детка. Это она должна бороться за то, чтобы оставаться рядом с ними. Это ей, а не тебе, нужно беспокоиться о том, как у нее это получится. Я буду беспокоиться об этом, потому что хочу, чтобы у них было как можно больше любви и в их жизни присутствовала мать. Но это не то, о чем стоит беспокоиться тебе. – Я вздыхаю, а затем рычу. – Господи, Макс, может, и мудак, но он любит своего сына достаточно, чтобы бороться за него. Он любит его настолько, что летит сюда, чтобы повидаться с ним, когда от него ничего не слышно несколько дней. Не пойми меня неправильно. Я знаю, что Тина по-своему любит Обри и Стивена, но она никогда бы не пожертвовала своим счастьем ради них. В данный момент она заботится только о себе.

– Это несправедливо по отношению к Стивену и Обри, – шепчет она, заламывая руки.

– Да, но, в конце концов, все, что я могу сделать, молиться, чтобы дети видели, как мы строим новые отношения, и познали, как выглядит любовь и семья, и надеюсь, что где-то на этом пути это дойдет до них.

Ее лицо смягчается, и Шел собирается заговорить, но ее прерывают.

– Мама переезжает? – спрашивает Стивен, и я поворачиваю голову в сторону коридора, где стоят он и Хантер, очевидно, в какой-то момент вошедшие через заднюю дверь кухни, только я понятия не имею, когда и как много они слышали.

– Приятель. – Я выдерживаю его взгляд и вижу в его глазах боль, от которой стискиваю челюсть.

– Мама переезжает? – повторяет он, и я киваю.

– Она поговорит об этом с тобой и Бри, когда вы придете к ней в выходные.

– Она собирается жить с Томасом, да? – делает он предположение, и я киваю, не желая лгать ему, хотя каждая часть меня хотела бы этого, чтобы защитить его. Он любит свою маму, всегда любил безоговорочно, и эта любовь глубока. Так глубока, что я задаюсь вопросом: не потеряю ли я из-за этого своего мальчика – о чем я беспокоился с тех пор, как Тина рассказала мне о своих планах.

– Она оставляет нас с Бри здесь, чтобы жить со своим парнем? – спрашивает сын снова, и я шагаю к нему, обхватываю сзади за шею и наклоняю голову.

– Она будет в сорока пяти минутах полета отсюда. Вы сможете навещать ее в любое время, когда захотите.

– И видеть его, да? – Стивен смеется, но звук болезненный и горький. – Он даже не разговаривает с нами! Даже не замечает нашего присутствия, когда мы у нее дома, и он там с нами.

– Мы найдем способ заставить это работать, приятель. Мы с мамой найдем способ сделать так, чтобы вы были там в его отсутствие, или она будет приезжать сюда, если это то, что вам с Бри нужно.

– В чем смысл? Бри права. Маме все равно, – бормочет он, опуская глаза в пол.

– Она любит вас, – вмешивается Шел, и Стивен поднимает на нее глаза. – Привыкнуть к переменам займет время, но ваша мама любит вас. Я видела вас вместе и видела ваши фотографии. Вы с Обри – ее мир.

Мышцы Стивена напрягаются под моей рукой.

– Просто дай этому время, милый. Все будет хорошо. Вот увидишь. Мы с твоим папой позаботимся о том, чтобы вы с Бри могли видеться с ней так часто, как захотите. Верно, Зак? – спрашивает она, и хотя сейчас не время улыбаться, я чувствую, что делаю именно это, потому что она каким-то образом просто поставила себя в центр всего этого.

– Обязательно, – соглашаюсь я, еще раз сжимая шею сына. – Все будет хорошо.

– Конечно, – говорит он совсем не уверенным тоном, и я касаюсь лбом его лба.

Услышав, как открывается входная дверь, я не отстраняюсь.

– Все в порядке? – я слышу вопрос Бри и мой взгляд перемещается на нее.

– Все в порядке, красавица.

– Тогда почему Стивен выглядит таким расстроенным? – спрашивает она, и я слышу, как Шел что-то говорит Хантеру о Пенни, затем звук шагов по деревянному полу, а также цокот когтей, и понимаю, что Бри, должно быть, привела Пенни с собой.

– Мама поговорит с тобой и Стивеном в эти выходные о своих планах переехать в Анкоридж.

– Я же говорила тебе, – восклицает Обри, глядя на Стивена. – Я говорила, что она уедет с ним.

– Заткнись, Бри, – рычит Стивен, когда я слышу возвращающиеся к нам шаги.

– Обри, не надо. Сейчас для этого не время, – останавливаю я ее, видя, что дочь собирается сказать что-то в ответ.

– Прекрасно, – фыркает она, пристально глядя на Стивена и скрещивая руки на груди.

– Как только мама поговорит с вами, мы сядем и решим, как нам действовать дальше, но я не хочу, чтобы вы ссорились из-за этого. Вы понимаете? – спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого, и они кивают.

Сотовый, прикрепленный к поясу, звонит, заставляя вздохнуть, потому что я знаю, это по работе, и не могу игнорировать, хоть и хочу.

– Алло?

– Знаю, что ты только что ушел, но в «Харбор» драка, и обоих участников отправили в больницу, и они выдвигают обвинения друг против друга. Арни уже там, но ему нужна поддержка, – говорит Дарла, и я смотрю на Шел.

Две недели назад мы планировали поужинать с Остином, Леей, Рондой, Беном и их сыном Брейденом, но нам пришлось отменить, когда меня вызвали на работу, и, похоже, это повторяется.

– Скажи, что я уже в пути.

– Будет сделано, – говорит она, вешая трубку.

– Прости, детка, мне нужно идти. Отведи детей к Остину и Лее, как только я закончу, встретимся у них или в ресторане.

– Езжай, с нами все будет в порядке, – отвечает Шел, заставляя меня пожалеть, что я не могу поцеловать ее так, чтобы выразить свои чувства. Потому что, в то время как у нее имеется целый список дерьма, которое ей от меня нужно, мой список включает лишь два пункта: счастье наших детей и такие моменты, как этот, когда я знаю, что она понимает, как важна моя работа, и не задает миллион вопросов о том, когда я вернусь, или злится на то, что я должен уйти.

– Ведите себя хорошо. – Я указываю на Обри и Стивена, затем подхожу к Шел и прижимаюсь губами к ее губам для быстрого поцелуя.

***

Стуча полчаса спустя в дверь дома Остина и Леи, слышу по ту сторону детское хихиканье и улыбаюсь. Либо Ронда с Беном уже здесь, либо Лея снова конфисковала их сына Брейдена. Она частенько так делала с момента его рождения, что сводит Остина с ума, так как Лея беременна и, как выразился Остин, должна отдыхать. Она явно его игнорирует и забирает Брейдена настолько, насколько ей позволяет Ронда.

Видя, как Лея подходит к двери и улыбается через стекло, я – уже не в первый раз – чертовски рад за своего друга. Лея и Остин встречались в старших классах. У них были серьезные отношения, и все знали об их планах пожениться после окончания школы. Затем отец Леи погиб в результате несчастного случая на лодке, и вместо того, чтобы остаться в городе и выйти замуж за Остина, она уехала и вышла замуж за другого, только чтобы вернуться домой и снова оказаться с Остином. С тех пор они были неразлучны, а теперь женаты, и скоро у них родится сын.

– Привет, Зак. – Лея с улыбкой открывает дверь, а затем приподнимается на цыпочки, целуя меня в щеку. – Заходи. Мы все в гостиной, ждем парней.

Я вхожу в дом, закрывая за собой дверь.

– Они все еще в гавани?

– Нет, оба наверху, пытаются собрать кроватку, – бросает она через плечо, когда мы направляемся в просторную гостиную с открытой планировкой. – Им, вероятно, не помешала бы твоя помощь, так как они возятся с ней уже три часа, и в последний раз, когда я проверяла, она все еще была разобрана на сто частей.

Лея смеется, и я улыбаюсь ей, а затем замираю на месте, зрелище передо мной заставляет сердце сжаться.

Дети – Обри, Хантер и Стивен – все разместились в середине комнаты на большом диване, обращенном к гигантскому каменному камину, перед ними на кофейном столике разложена игра, в то время как Шелби сидит в кресле сбоку с Брейденом на коленях и открытой книгой перед ними. Мне невыносимо знать, что я был лишен возможности наблюдать за ней в такие моменты каждый день, но что-то во мне задается вопросом: не слишком ли поздно для нас завести еще одного ребенка.

– Привет, Зак, – здоровается Ронда, подходя ко мне и привлекая мое внимание, и я наклоняюсь, целуя ее в щеку.

– Привет, милая. – Она улыбается, а затем подается ко мне.

– Брейден не отходил от Шелли с того момента, как она вошла, – шепчет она мне, и мои глаза возвращаются к Шел, и я с нежностью наблюдаю, как она целует Брейдена в макушку и улыбается, когда тот хихикает, поворачиваясь к ней лицом.

Дети приветствуют меня одновременно, я с улыбкой смотрю на них и киваю, затем перевожу внимание на Шел, когда чувствую на себе ее взгляд.

– Привет, детка.

– Привет, – тихо говорит она, а затем смеется, когда Брейден хватает книгу, поднимает ее перед их лицами и эффектно отрезает меня.

– Кто-то влюбился, – бормочет Ронда.

– Не могу сказать, что виню его, – бормочу в ответ, слыша ее смех, затем смотрю в сторону лестницы, ведущей на верхний этаж, где расположены спальни, откуда доносится громкое проклятие, которое Брейден случайно слышит и повторяет, заставляя Ронду стонать.

– Нас ждут в ресторане через полчаса. Возможно, ты захочешь подняться и убедиться, что мы все-таки выйдем из дома через десять минут, – предлагает Лея, и я киваю ей, а затем поднимаюсь по лестнице.

Оказавшись наверху, сворачиваю на звук голосов и обнаруживаю Остина и Бена над белой кроваткой, которая почти закончена. Осталось надеть только верхнюю перекладину, но они оба выглядят взбешенными.

– Как дела?

– Блядь, ненавижу Икею, – ворчит Остин, протягивая мне горсть шурупов, и Бен хохочет.

– Я говорил ему, что нужно следовать инструкции, но он настоял сделать все по картинке с веб-сайта. Вот куда привела нас эта идея, – говорит он, указывая на раскрытую ладонь Остина, и я улыбаюсь.

– Ты же знаешь, что тебе придется разобрать эту хреновину, да? – спрашиваю я, и Остин рычит.

– Блядь. – Затем переводит взгляд с меня на Бена. – А я говорил Лее, что Джейкоб мог бы спать с нами, пока достаточно мал, но она настояла, что у ребенка должна быть своя кроватка и своя комната.

– Если хочешь когда-нибудь снова перепихнуться, брат, я не предлагал бы спать ребенку с вами. – Бен хлопает его по спине, а Остин проводит ладонями по лицу, вероятно, понимая, что Бен прав, и ненавидя это.

– У тебя нет времени исправлять все сейчас. Столик ждет нас через тридцать минут. Ты же знаешь, если мы не появимся, его отдадут другим, и тогда нас будет преследовать толпа голодных женщин и детей.

– Ты прав, но мне нужно закончить ее до завтрашнего открытия сезона. В противном случае Лея сделает это сама, даже зная, что доктор велел ей отдыхать, и это дерьмо приведет к ссоре, на которую у меня нет времени.

– Завтра у меня выходной. Я заеду с мальчиками. Мы соберем ее вместе, пока тебя не будет.

– Уверен? – спрашивает Остин, глядя на кроватку, я кладу на нее руку и слегка надавливаю, чувствуя, как она шатается.

– Уверен, – бормочу я, и Бен смеется, получая убийственный взгляд от Остина.

– Когда мы вернемся вечером, я помогу ее разобрать, – уверяет Бен, направляясь к двери, и я следую за ним из комнаты, а затем вниз по лестнице, где все ждут в верхней одежде. Лето заканчивается, и температура падает с каждым днем. Дети пойдут в школу через два дня, и вскоре землю покроет снег.

– Ты собрал ее? – спрашивает Лея, глядя мне за спину.

– Нет, Зак закончит завтра, – ворчит Остин.

– Ты провел наверху несколько часов.

– Я же говорил тебе не покупать кроватку в Икее.

– Только не начинай снова. – Лея откидывает голову назад, вздыхая в потолок, и я перевожу взгляд на Шел, которая борется с улыбкой.

– У нас нет времени на ваши споры. Нам нужно успеть занять столик, – вмешивается Ронда, зная, что Лея и Остин будут спорить, потому что этим они часто занимаются, и, если им позволить, мы проведем здесь несколько часов и определенно пропустим ужин.

– Детка, ты здорово командуешь и берешь ответственность на себя. – Бен подмигивает своей женщине, ловя Брейдена, когда тот вырывается из объятий Ронды, затем наклоняется и целует ее.

Подойдя к Шел, обнимаю ее за талию, и она откидывает голову назад.

– Все в порядке?

– Просто пара парней, которые слишком много выпили. На самом деле они родные братья, и это не первый раз, когда мне приходится улаживать ссору между ними.

– О.

– Том и Джерри снова за свое? – спрашивает Остин, и я улыбаюсь прозвищам, которыми он их наградил.

– Когда они не вцеплялись друг другу в глотку? – спрашиваю я.

– Когда приставали к другим, – отвечает Бен, пожимая плечами.

– Точно, – соглашается Остин, хватая куртку со спинки дивана, затем поворачивается ко мне. – Бен повезет Ронду и детей в фургоне Шелби, а я возьму с собой Лею, так что вы с Шел сможете поехать в твоем грузовике. Так вам не придется возвращаться сюда после ужина.

– Мне подходит, – соглашаюсь я.

– Фургон? Сам езжай на фургоне. У меня на них аллергия, – говорит Бен, изображая на лице полнейший ужас, и качает головой.

– О, Господи, ничего с тобой не случится. Кроме того, я тебе говорила, что в этом году возьму такой же после истечения срока аренды, так что сможешь испытать его на собственном опыте, – говорит Ронда, шлепая его по груди.

– Моя жена не водит фургон.

– Ага, конечно. – Она закатывает глаза, и я чувствую, как дрожат плечи Шел, и смотрю на нее сверху вниз, видя, как она сдерживает смех.

– Детка, ты в порядке?

– Ронда, можешь купить мой. Я его ненавижу.

– Ненавидишь?

– Водить его приятно, но я ненавижу, как он выглядит.

– Видишь, детка? Никаких фургонов, – заявляет Бен.

– Как скажешь. Может, уже пойдем? – Ронда бросается прочь, направляясь к двери.

– Безусловно, и так как я чувствую себя великодушным, можешь прокатиться сегодня в фургоне Шел за небольшую плату, которую я возьму с тебя позже.

– Бен, – шипит Лея, кивая на детей, которые закатывают глаза.

– Господи, мы никогда не попадем на ужин, – ворчит Остин.

– Ну, уж нет, – рычит Лея в ответ, подталкивая детей к двери. – Я голодная, а «Харбор-хаус» закрывается через неделю, так что я не смогу поесть там до следующего лета. И если мы упустим наш столик, превращусь в несчастную беременную женщину.

– Поехали, мистер Вулф, – рычит она, глядя на ухмыляющегося Остина.

– Они всегда такие? – спрашивает Шел, когда я веду ее к двери, следуя за Остином.

– Всегда.

– Хм-м-м, – напевает она, затем улыбается. – Мне всегда нравилась Лея, и с момента знакомства с Рондой, она мне тоже понравилась, но парни очень забавные.

Она ухмыляется, и я наклоняюсь и целую ее, а затем забираю у нее ключи и бросаю их Бену, ведя Шел к своему грузовику, пока дети, Ронда и Бен рассаживаются в фургоне.

***

– Итак, каков план? Вы съезжаетесь? Если готовы сдать дом в аренду, у меня есть кое-кто на примете, – предлагает Ронда, и я чувствую, как Шел напрягается, затем смотрю на детей, которые все ждут моего ответа.

– Ронда, – шипит Лея.

– Что? – спрашивает та, моргая и озираясь в замешательстве.

– Мы переезжаем к Шел, папа? – задает вопрос Обри, и я перевожу взгляд на дочь, сидящую за столом напротив меня.

Я не планировал заводить этот разговор сегодня вечером. Шел хотела сначала поговорить с Хантером, чтобы прощупать почву, прежде чем я узнаю у детей, как они относятся к этой идее. Но из-за визита Макса на прошлой неделе, все пошло не так, как планировалось, и никто из нас не поднимал эту тему, хотя я думаю об этом каждый чертов день.

– Мы думаем об этом, красавица, но не съедемся, если все вы не согласитесь, – говорю я, затем смотрю на Стивена, который улыбается Обри, прежде чем перевести взгляд на Хантера, надеясь, что тот не расстроен. То, что он младше и только недавно пережил развод родителей, немного усложнит задачу, и я не буду настаивать, если он не готов.

– У нас в доме больше комнат, – указывает Хантер, затем смотрит на свою маму. – Я голосую за то, чтобы они переехали к нам.

– Да, предлагаю переехать к Шел, но комнату с ванной наверху объявляю своей, – широко улыбается Обри.

– Ты не можешь забрать эту комнату. Она моя, – рычит Стивен

– Очень жаль, но уже это сделала. К тому же, я девушка. Не хочу делить ванную с мальчишками. Я уже делала так целую вечность и ужасно от этого устала. – Дочь закатывает глаза, и я чувствую, как рука Шел крепко сжимает мое бедро, а затем слышу ее смешок, а после громкий смех, когда Хантер вставляет свои два цента.

– Мы все равно не хотим делить с тобой ванную. У девчонок слишком много всякой фигни. Вы бы видели мамину ванную. – Он ежится, и я усмехаюсь. Шел ни в коем случае не помешана на чистоте, и Хантер прав – ее полки в ванной завалены всякой всячиной.

– Это правда. – Стивен протягивает руку, ударяясь с Хантером кулаками, и все за столом смеются.

– Так когда вы переедете? – спрашивает Хантер, и я смотрю на Шел, которая кусает губу, затем снова смотрю на него.

– Пока не уверен, приятель. Мы поговорим об этом снова в ближайшие несколько дней, чтобы убедиться, что все по-прежнему согласны с этой идеей, а затем решим.

– Меня все устраивает, – говорит Хантер, и хватка Шел усиливается.

– Меня тоже, – соглашается Обри.

– Я не возражаю. – Стивен пожимает плечами, и я нарываю ладонью руку Шел на своем бедре, затем переворачиваю ее, переплетая наши пальцы.

– О, боже, кажется, я сейчас заплачу, – выдыхает Лея.

Ронда что-то бормочет и, похоже, уже в слезах, но я не спускаю глаз с детей, удивляясь, как, черт возьми, все так невероятно легко получилось. Я предполагал, что с детьми возникнут проблемы, но они выглядят довольными... даже счастливыми по этому поводу.

– Ну, теперь, когда моя жена захмелела, я отвезу ее домой, прежде чем она попытается сдать кого-нибудь еще или сделает нечто безумное, за что я не смогу извиниться, – говорит Бен, и я смотрю на него, затем на Остина, когда он обнимает Лею за плечи и тоже отодвигает стул.

– Мы скоро пригласим вас домой на ужин, – обещает Шел, вставая и обнимая Ронду и Лею.

– Да, но перед этим соберемся вместе на обед или кофе.

– Звучит неплохо, – соглашается Шел, отступая, и я обнимаю ее за талию, затем киваю парням, когда те проходят мимо Шел, направляющейся из ресторана к фургону.

– Мам, я еду с Заком и Стивеном, – кричит Хантер, когда Бри усаживается на пассажирское сиденье фургона и захлопывает дверцу, а Стивен с Хантером идут к моей машине.

– Увидимся дома, детка. – Я прижимаюсь губами к ее губам в нежном поцелуе, наблюдая, как загораются ее глаза, когда я отстраняюсь.

– Это слишком просто, – шепчет она, чуть отодвигаясь, но я качаю головой и прижимаюсь лбом к ее лбу.

– Сначала я тоже так думал, но начинаю понимать, что так и должно быть. Мы должны были быть здесь сейчас, в этом моменте, с нашими детьми. – Ее лицо смягчается, а руки на моей футболке на талии напрягаются.

– Думаю, ты прав. – Шел закрывает глаза. – Я люблю тебя, Зак Уоттерс.

– И я тебя тоже, детка. – Наклоняюсь, целую ее в лоб, а затем сдвигаю в сторону, чтобы открыть ей дверцу. Как только она садится, я смотрю на Бри. – Увидимся у Шел, красавица.

– Хорошо, папа, – соглашается она, и с этими словами я направляюсь к грузовику, припаркованному неподалеку, а затем следую за Шел к ней домой, где мы решаем начать переезд со следующего дня.