Текст книги "Бездонная пустота (ЛП)"

Автор книги: Аврора Роуз Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Тина никогда не давала этого ни мне, ни детям, – продолжает он, и я напрягаюсь. – Не хотела, чтобы я будил ее, когда возвращался домой. Мы не ужинали вместе и не проводили время всей семьей, в детстве у меня не было дома, и я хотел его для своих детей и себя больше, чем чего-либо еще в этом мире.

– Тогда почему женился на ней?

Спросив, тут же задаюсь вопросом: действительно ли готова услышать, но уже слишком поздно. Вопрос прозвучал, и как бы сильно я не хотела знать ответ, мне он нужен.

– Хотел, чтобы у моих детей было то, чего не было у меня. Верил, что со временем мы сможем найти способ быть счастливыми.

– Может, нам не стоит говорить об этом, – пытаюсь я исправить ситуацию, когда тошнота и ревность скручивают желудок в узлы.

– Ты любила своего бывшего, детка. Я знаю, что любила. У меня этого не было. Я хотел любви, но после тебя так и не испытал ее ни с ней, ни с кем-либо еще.

– Пожалуйста, остановись.

Почувствовав, как из-за него слезы жгут глаза, я крепко зажмуриваюсь. В самом начале мы с Максом были счастливы и любили друг друга, и мне невыносимо знать, что у Зака никогда не было этого… дети этого не видели и не чувствовали.

– Хотел бы я, чтобы мое прошлое не причиняло тебе такой боли. Прости, что я причинил ее тебе. Если бы мог избавить тебя от страданий, я бы это сделал. – Зак притягивает меня к себе и кладет мою голову себе под подбородок.

– Как бы мне ни было грустно, я бы желала, чтобы у тебя было это с ней или с кем-то еще, – говорю я, и его объятия стискиваются так сильно, что мне становится трудно дышать.

– Нет, – рычит он.

– Что? – хриплю я, и он ослабляет хватку ровно настолько, чтобы я могла вздохнуть.

– Не хочу думать о том, что случилось бы, если бы я был с ней или кем-то еще, когда ты вернулась. Не хочу встречаться лицом к лицу с тем демоном внутри меня, который знает, как бы я поступил.

– Зак...

– Я любил тебя почти восемнадцать лет. Так долго носил в себе твои недостающие части, Шелби. Знаю, это делает меня мудаком, но для меня существуешь только ты. Кроме детей, ты – единственная, с кем я чувствую себя как дома. – Его голос полон эмоций, и эта пустота внутри меня заполняется немного больше. Мне ненавистно слышать его слова, но часть меня испытывает облегчение от чувств, что он питает ко мне, от того, насколько они глубоки.

– С момента, как мы отдали Сэмюэля, и я оставила тебя, внутри меня разверзлась бездонная пустота. Пустота, которая, как я думала, когда-нибудь, да и заполнится, но с тех пор, как вернулась, она постепенно заполняется, – шепчу я, коснувшись ладонью его щеки.

Зак замолкает от моих слов, проходит несколько мгновений, прежде чем заговаривает снова.

– Однажды эта пустота будет заполнена, – шепчет он в ответ. – Клянусь, всем, что у меня есть, детка, я позабочусь о том, чтобы она переполнилась и ты никогда больше не чувствовала себя опустошенной.

– Ты доведешь меня до слез, – бормочу я, и его голова склоняется к моей. Он нежно целует меня в губы.

– На слезы времени нет. Тебе нужно поспать, детка. Через несколько часов нам нужно встать, забрать детей у Тины, а затем отправиться в аэропорт, чтобы успеть на самолет, – напоминает он мне, и я понятия не имею, как забыла, что всего через несколько часов мы садимся в самолет и направляемся в Джуно на целый день.

Мы сядем на лодку и отправимся наблюдать за китами, а вечером самолетом перелетим в Анкоридж, где проведем ночь, а после повезем детей за покупками к школе. Это была моя идея. Кордова может предложить многое, но здесь не так много магазинов одежды, а Хантер, похоже, вырос на фут с момента нашего приезда сюда. Я также надеюсь уговорить Обри купить более подходящие вещи, которые помогут подчеркнуть ее красоту.

– Хантеру понравится, и это одно из любимых занятий Обри, – говорит он, и мое тело расслабляется.

Хантеру понравится, и каждый раз, когда вижу Обри счастливой, я тоже счастлива.

– Не могу дождаться. Хантер только об этом и говорил сегодня, – соглашаюсь я, пожимая его руку. – Мне нужно сказать кое-что еще. – Я зеваю, снова погружаясь в сон, и теснее прижимаясь к Заку.

– Что?

– Я тоже сожалею. – Я делаю вдох и замолкаю. Чувствую его взгляд на себе. – Прости, что из-за меня ты скверно чувствовал себя. Отдать Сэмюэля на усыновление было нашим совместным выбором, прости, что заставила тебя думать, будто ты вынудил меня сделать это. С моей стороны это было нечестно, и мне жаль, что меня не было рядом с тобой, когда ты нуждался во мне, – говорю я, ощущая, как его руки сжимаются, а мои веки смыкаются, и я засыпаю, не слыша его бормотания: «Чтоб меня».

***

– О, боже. Посмотрите на этого, – кричит Обри, указывая в воду.

На поверхность у борта лодки всплывает большой горбатый кит.

Рядом с ней Хантер и Стивен закатывают глаза, не так взволнованны, как она, потому что это не первый, а двадцатый кит, которого мы видели с тех пор, как вышли на лодке. Не то чтобы это уменьшило энтузиазм Обри. Она реагировала одинаково всякий раз, когда это случалось.

– Разве не круто, Шел? – выдыхает Обри, поворачивая ко мне свое улыбающееся личико.

Не раздумывая, касаюсь ладонью ее раскрасневшейся от холода щеки, думая, что она выглядит красивее и счастливее, чем раньше, и все потому, что делает то, что ей явно нравится, с людьми, которые ей важны.

– Очень круто, красавица, – соглашаюсь я, и ее лицо смягчается.

Она переводит взгляд на отца, который стоит позади меня, и я понимаю, что использовала прозвище, данное ей отцом. Я опускаю руку, и Обри снова переводит взгляд на воду, не говоря больше ни слова. Это заставляет меня жалеть, что я не сказала чего-нибудь другого.

– Все нормально, детка. Расслабься, – говорит Зак позади меня, и я киваю, затем вижу, как уголок губ Обри приподнимается, и мое тело расслабляется, откидываясь назад в объятия Зака. И я делаю глубокий вдох. – Она обожает тебя. Как и Стивен. Тебе не о чем беспокоиться, – шепчет он мне на ухо.

– Хорошо, – соглашаюсь я, затем смотрю на Хантера и вижу, как он смеется со Стивеном.

Я всегда хотела много детей. Чтобы Хантер рос с братьями и сестрами. Чтобы у него было то, чего не было у меня, но после его рождения Макс сказал, что больше не хочет детей, и я не стала возражать. Не хотела принуждать его к чему-то, что в долгосрочной перспективе могло бы вызвать у нас проблемы. Раньше мысль о том, что у Хантера не будет братьев или сестер, наводила на меня грусть, но, стоя здесь, я надеюсь и молюсь, чтобы он с нетерпением ждал таких моментов, о которых будет с радостью вспоминать, когда вырастет.

– Как насчет того, чтобы зайти внутрь и выпить горячего шоколада? – предлагаю я несколько минут спустя, когда, кажется, в передвижении китов наступает затишье.

– По мне, так неплохо, – соглашается Зак, сжимая мою талию. Берет меня за руку и повел нас с детьми внутрь, где расположен небольшой киоск с напитками и едой.

Видя, что Зак расплачивается за напитки, я оглядываюсь на Стивена и Обри, сидящих за столом и пьющих горячее какао, а Хантер в сторонке смотрит в одно из больших окон, и кажется погруженным в свои мысли. С ним все было в порядке, но то, что происходит между его отцом и мной, сказывается на нем, и сын отказывается говорить со мной об этом.

– Сейчас вернусь, – говорю я Заку, и его взгляд скользит поверх моей головы к Хантеру.

Он понимающе кивает, затем наклоняется и целует меня в лоб. Слегка улыбнувшись девушке за прилавком, беру горячий шоколад и направляюсь к сыну.

– Малыш, ты в порядке? – спрашиваю я, оказываясь рядом с ним, но он не смотрит на меня, когда отвечает.

– Вот бы папа был здесь, – тихо говорит он, и мой желудок сжимается. Обняв его за плечи, склоняю голову к его голове.

– Может, вы сможете спланировать поездку вдвоем, когда он приедет к тебе. Держу пари, ему бы хотелось сделать нечто подобное с тобой.

– Может быть. – Он пожимает плечами.

– Я знаю, сейчас это может так не казаться, но все будет хорошо. – Прикусываю губу, надеясь, что права.

– Хорошо, мам, – отвечает он без намека на убежденность.

– Отправь ему фотографию, – предлагаю я, и его тело напрягается, но я продолжаю, как ни в чем не бывало, хотя его реакция снова побуждает меня придушить Макса. – Расскажи ему, чем занят, и что хотел бы повторить это с ним как-нибудь.

– Конечно, – соглашается он, но я знаю, что он этого не сделает.

Когда мы впервые приехали в город, он не выпускал из рук мобильный, который я раньше ненавидела. Сейчас же в большинстве случаев нахожу его лежащим то здесь, то там, даже не заряженным. Макс должен был приехать в прошлом месяце, но в последнюю минуту отменил визит, не позвонив мне, а передав это через адвоката, чем доказал, какой он кретин.

– Пойдем сядем со всеми, – призываю я через мгновение, и Хантер кивает, затем следует за мной к столу, где устраивается рядом со Стивеном.

Я медленно влюбляюсь в этого мужчину. У него есть сила, которой не обладаю я, когда дело доходит до Хантера, и проходит всего несколько минут, прежде чем Стивен заставляет его смеяться.

***

– Не останавливайся. Я очень близко, – выдыхаю я в рот Заку, крепче обхватывая ногами его талию.

Пятнадцать минут назад мы зарегистрировались в отеле на ночь, и как только устроились в номерах, дети сказали, что собираются спуститься в бассейн, чтобы часок поплавать перед закрытием. Как только они ушли, Зак запер дверь и снял с меня одежду.

– Блядь, я сейчас кончу, – рычит он, затем переворачивает меня на живот, приподнимает мои бедра и врезается в меня сзади.

– О, боже.

Моя голова откидывается назад, и его руки скользят вперед, одна обхватывает мою грудь, другая проникает между ног, нацеливаясь на клитор. Зак вколачивается в меня снова и снова, заставляя погрузиться в оргазм, от которого перехватывает дыхание.

Рассеянно слышу, как Зак стонет позади меня, а затем его бедра полностью вжимаются в меня и замирают, только звук нашего тяжелого дыхания наполняет комнату. Прислонившись лбом к кровати, пытаюсь отдышаться и взять под контроль сердцебиение. Достигать оргазма до Зака было сложно, но с ним это случается каждый раз. И каждый раз ошеломляет.

– Не двигайся, – командует Зак, медленно выходя из меня. Я хнычу от потери его, затем поворачиваю голову и смотрю, как он идет в ванную, и оттуда слышится звук льющейся воды.

Возвращается секундой позже, с губкой в руке, наши взгляды встречаются. Во время нашего второго раза я научилась не спорить об этом и не указывать, что сама могу привести себя в порядок. Не знаю, почему Зак настаивает, но делает это всякий раз. Расположившись на кровати, мужчина нежно вытирает меня, а затем я чувствую на спине прикосновение его губ. Еще одна вещь, которую он иногда делает. А если я лежу на спине, то он целует меня в губы или в живот, а потом уходить прополоскать губку.

– Теперь ты в порядке, детка, – тихо говорит он.

– Спасибо, – говорю я застенчиво, затем наклоняюсь и хватаю с пола трусики и джинсы.

– Что будем на ужин? – спрашивает он, влезая в джинсы и застегивая их.

– Не знаю. Что-нибудь полезное для здоровья, потому что дети съели много вредного на лодке, а затем в самолете, – говорю я, замедляя движения, и мои джинсы остаются натянуты до середины бедра. – Что? – спрашиваю я, видя выражение его лица.

– Ничего, – ухмыляется он, и я качаю головой.

– Думаю, через дорогу есть «Сабвэй». Можем поужинать там.

– Здоровая пища, – бормочет он, и я чувствую, как мое лицо морщится.

– Что?

– Мило, что ты всегда стараешься, чтобы дети питались здоровой пищей.

– Овощи важны, Зак.

– Конечно, – соглашается мужчина, улыбаясь шире, но его улыбка говорит, что он считает меня милой, и я выдыхаю.

– Я знаю, что ты, Стивен, и Хантер верите, листья салата и помидоры считаются овощами, но это не так, – говорю я, вскакивая, чтобы закончить натягивать джинсы и застегнуть пуговицу.

– Почему нет? – Он приподнимает бровь, упирая руки в бедра, и мои глаза сканируют его торс, желая, чтобы нам не пришлось одеваться. – Ты что-то говорила? – напоминает он, звуча слишком самоуверенно.

– Во-первых, салат – это грубая пища и не имеет реальной питательной ценности, а во-вторых, помидоры – это фрукт, так что они тоже не считаются.

– Не уверен, что в «Сабвэй» будет шведский стол из овощей, детка.

– Это лучше, чем «Бургер Кинг» или «Макдональдс», – бормочу я, выхватывая лифчик из его рук и надевая его. Тянусь за футболкой, которую он поднял и держит в руке, но Зак наматывает ее на мое запястье и притягивает к своей груди.

– Это отпуск. Дети почти не питаются в «Макдоналдсе» или «Бургер Кинге», так что, если им захочется туда сегодня, мы пойдем.

– А как насчет тебя? Ты уже не так молод, как раньше. Тебе тоже следует питаться здоровой пищей, – говорю я, и его лицо приближается к моему.

– Ты назвала меня старикашкой?

– Нет, – выдыхаю ему в губы.

Зак проводит рукой вниз, хватает меня за задницу и притягивает мои бедра вплотную к себе.

– Хорошо.

– Может, отпустишь меня, чтобы я могла надеть футболку?

– Вообще-то, мне не хочется, но ладно. – Он прикусывает мою нижнюю губу, затем отпускает, и я надеваю футболку через голову.

– Уверен, что вам с мальчиками будет удобно спать здесь? – спрашиваю я, оглядывая номер с двумя двуспальными кроватями, комодом и креслом, которое раскладывается в кровать.

– Все хорошо. Я же сказал тебе перестать волноваться.

– Знаю. Мне просто жаль, что одному из вас придется спать на кресле, в то время как у нас с Обри по большой удобной кровати.

– В следующую поездку у нас будет свой номер, мальчики смогут жить вместе, а Бри достанется отдельный номер. Сейчас им, наверное, все равно, но я хочу дать этому...

– Я согласна с тобой, – подтверждаю я, прерывая его. – Еще слишком рано.

Он делает шаг ко мне, входя в мое пространство, и я откидываю голову назад, чтобы посмотреть на него.

– Я хочу, чтобы вы с Хантером были в моем доме, как можно быстрее. Хочу, чтобы ты спала в моей постели, рядом со мной.

– У тебя нет свободной комнаты, – тихо указываю я, и он наклоняется ближе.

– Тогда мы останемся у тебя.

– Как думаешь, Стивен не будет против? – тихо спрашиваю я, кладя руки ему на грудь.

– С ним все будет в порядке. – Зак заправляет прядь волос мне за ухо. – Хантер теперь его приятель, и ему нравится, как ты ведешь себя с Обри. Я знаю, что ему требуется больше времени, чтобы оттаять...

– Понимаю, – прерываю я. – Мне нравится, что он любит свою маму и предан ей. Для него это нелегко. Стивен потрясающий, действительно потрясающий во всем.

– У нас есть время, чтобы разобраться во всем этом, но я не хочу ждать год. Дети скоро пойдут в школу, а потом наступит зима, городская жизнь замедлится. Я бы хотел разработать какой-нибудь план до того, как выпадет первый снег.

– Ты говоришь о том, чтобы съехаться? – спрашиваю я, и мои глаза расширяются.

Зак садится на край кровати и берет меня за бедра, устраивая между своих раздвинутых ног.

– Съехаться, выставить мой дом на продажу. – Он скользит руками мне под футболку. – Если только ты не хочешь переехать ко мне. В таком случае, Хантеру и Стивену пришлось бы жить в одной комнате. Очень не хочу поступать так с ними. Я бы хотел, чтобы у каждого из них было свое личное пространство. У тебя на три спальни больше, чем у меня, так что для нас имеет смысл переехать к тебе.

– Ты серьезно? – выдыхаю я, и Зак наклоняет голову в сторону, изучая меня.

– Да.

– Не думаю, что это значит не торопиться, – указываю я, и он ухмыляется.

– Для меня и это медленно.

– Что, если дела пойдут плохо? – спрашиваю я, и он притягивает меня ближе, если такое, в принципе, возможно.

– Не вижу никаких предпосылок, но если от этого ты почувствуешь себя в большей безопасности, мы можем сдать мой дом на зиму приезжающим лыжникам, заработать на этом немного и пустить деньги на нашу свадьбу.

– Теперь ты говоришь о браке? – Я чувствую, как мои глаза распахиваются невероятно широко, и он смотрит куда-то вправо от меня, что-то бормоча себе под нос. – Это не медленно! – восклицаю я, хлопая его по плечу.

– Дети счастливы. Я счастлив, и, думаю, ты тоже счастлива, если только я чего-то не упускаю.

– Нет, не упускаешь. Я счастлива, и, думаю, дети тоже, но совместная жизнь и брак... – Зак тянет меня вниз, усаживая себе на бедро, затем подается вперед, так что наши лица оказываются в дюйме друг от друга, и запускает пальцы мне в волосы, удерживая меня на месте.

– Я хочу, чтобы мы начали совместную жизнь – ты, я и дети. Хочу возвращаться домой к тебе, ложиться спать рядом с тобой. Хочу слушать твое ворчание по поводу употребления овощей на ужин, и слушать, как ты называешь мою дочь красавицей так, как, я знаю, она это чувствует. Я хочу всего этого с тобой и даже больше, пока не испущу свой последний вздох.

– Если из-за тебя я расплачусь, то не смогу объяснить это детям, – говорю я, чувствуя, как по мне разливается тепло, и пустота внутри заполняется еще больше.

– Тогда не плачь. Просто скажи, что мы с тобой думаем одинаково. Скажи, что хочешь того же, чего хочу я.

– Я хочу этого – ну, кроме ворчания, потому что это не ворчание, а хорошее воспитание. Дети должны есть овощи, и ты мог бы помочь мне в этом, без жалоб съев их тоже, – бормочу я, наблюдая, как он улыбается.

– Я буду есть овощи, детка, если только смогу съесть тебя на десерт.

– Не заводи меня, дети скоро вернутся, – ворчу я, и его улыбка становится самодовольной.

– Черт, хотел бы я, чтобы у нас было время, – говорит он мне в губы, прежде чем поцеловать глубоко и влажно, заставляя пожалеть, что у нас нет больше времени до возвращения детей.

***

– Что думаешь об этом? – спрашиваю я Обри, поднимая симпатичную темно-синюю кофточку с длинными рукавами, которая короче спереди и длиннее сзади.

– Милая, но не уверена, мое ли это, – говорит она, и я держу кофточку перед ней, закрыв один глаз.

– Смотрелось бы невероятно очаровательно с леггинсами и тем черным жилетом, которые ты подобрала, и твоими черными сапогами до середины икры, что ты надевала неделю назад, – предлагаю я, и она берет кофточку из моих рук, разглядывая ее.

– Ты действительно так думаешь?

– Просто примерь. Если понравится, она есть в разных цветах, – предлагаю я.

Обри пожимает плечами, а затем идет в примерочную с охапкой одежды.

Этим утром, прежде чем покинуть отель, я спросила Зака о выборе одежды Обри, и он сказал, что за походы по магазинам за одеждой для детей всегда отвечала Тина. Поскольку дочь отказывалась участвовать в этом, Тина просто покупала все, что угодно, вероятно, считая, что, если вещи покажутся неприглядными, Обри захочет выбрать их сама.

Я не стала указывать на то, что ее план не сработал, но спросила, могу ли сходить с Обри в несколько магазинов и показать кое-что. И то ли из-за того, что он просто мужчина, или потому, что действительно хотел, чтобы я взяла ее с собой, но Зак согласился без всяких споров.

Присев возле примерочной, смотрю на телефон и отправляю сообщение Заку, давая ему знать, что мы скоро закончим. Он, Стивен и Хантер покинули нас два часа назад с планами посмотреть какой-нибудь фильм о супергероях. Хантер и Стивен закончили ходить по магазинам и ясно дали понять, что хотят убраться из торгового центра. Зак не сильно отставал от них, достигнув своего предела, что меня вполне устраивало.

– Ты действительно думаешь, что это нормально? – спрашивает Обри, выходя из примерочной, в которой исчезла несколько минут назад. Убрав сотовый в сумочку, поднимаю голову.

– О, боже, – шепчу я. Кофточка идеально сидит на ней и подчеркивает талию, а леггинсы делают ее юной, модной и очень стильной. – Это прекрасно, но как тебе самой? – интересуюсь я, замечая ее неуверенность.

– Не знаю. Это не то, к чему я привыкла, но все равно удобно. – Обри пожимает плечами.

– Ты прекрасно выглядишь, милая, – мягко говорю я, ставя сумочку на соседний стул и вставая. – И одежда не обязательно должна быть неудобной, чтобы выглядеть стильной.

– Я просто не знаю, действительно ли это мое.

– Ты по-прежнему выглядишь сама собой. – Я беру выбранный ею жилет, и помогаю надеть его, затем отступаю на шаг. – Ты красивая девушка, и независимо от наряда, эта красота просвечивает насквозь.

Она смотрит на себя в зеркало, потом на меня и глубоко вздыхает.

– Не считаешь, что я слишком толстая, чтобы носить такое? – спрашивает она, и меня охватывает неловкость, но я пропускаю это мимо ушей, вспоминая, как чувствовала себя в ее возрасте. Как порой чувствую себя даже сейчас, черт возьми. Мир может быть жесток, и у каждого найдется свое мнение о том, что такое красота и как должно выглядеть женское тело.

– В тебе нет ничего толстого, и очень надеюсь, ты не считаешь, что у тебя избыточный вес, потому что это не так, ни на грамм.

– У Стивена есть пресс, а я...

– А ты девушка. У девушек есть формы. У нас должны быть формы. В них нет ничего такого, чего можно стесняться или чувствовать себя неуверенно. Сейчас у тебя тело молодой девушки, а однажды будет тело женщины. Тебе следует принять эту красоту. Это не всегда легко, но ты должна любить себя такой, какая ты есть. Ты совершенна.

Сглотнув, ее взгляд возвращается к своему отражению в зеркале, затем она поворачивается то в одну, то в другую сторону.

– Думаю, мне нравится. – Обри кусает губу, глядя на меня.

– Я рада, – говорю я с улыбкой.

– Как думаешь, могу я взять еще несколько других цветов? – тихо спрашивает она, улыбнувшись в ответ.

– Безусловно, – киваю я, ни капельки не заботясь о том, что, наверное, превышу лимит, данный мне Заком. Видеть ее счастливой стоит любого спора, который у нас может возникнуть.

– Спасибо, Шел.

– Всегда пожалуйста, милая, – подтверждаю я, подразумевая, что Обри не знает, насколько я серьезна.

Час спустя мы, наконец, заканчиваем с покупками, а мальчики выходят из кино, поэтому мы встречаемся с ними на фуд-корте, где мальчики наперебой рассказывают о фильме, который они посмотрели, поедая гамбургеры и картошку фри. К тому времени, как мы завершаем есть, у нас остается всего час, чтобы добраться до аэропорта, поэтому мы выписываемся из отеля, забираем вещи и мчимся в аэропорт, чтобы успеть на рейс домой в Кордову.

ГЛАВА 9

Зак

– Чья это машина? – спрашиваю я, и Шел, отстегнув ремень, оглядывается через плечо на свой дом, который мы только что миновали.

– Не знаю, – бормочет она.

Заглушив мотор, выхожу из машины, открываю заднюю дверцу детям, а затем обхожу грузовик сзади, где встречаюсь с Шел.

– Хантер, – раздается мужской голос, и все взгляды устремляются к соседнему дому.

В тот момент, когда мои глаза останавливаются на стоящем на крыльце мужчине в сшитом на заказ костюме и начищенных ботинках, понимаю, что это бывший муж Шел и отец Хантера. Чего я не знаю, так какого черта он здесь забыл.

– О, здорово, – шепчет Шел, когда Хантер тихим голосом произносит: «Папа», звуча не радостно, а обеспокоенно. Мой взгляд устремляется к мальчику, и я вижу, как Стивен берет его за руку, а Обри встает рядом, и они окружают его с обеих сторон.

– Макс. – Шел обходит меня, прежде чем мне представляется шанс ее остановить. – Что ты здесь делаешь?

– Ты сказала, я могу приехать, – заявляет он, удивляя меня. Засунув руки в карманы, мужчина обводит взглядом нашу компанию, затем смотрит на Шел.

– Забыла кое-что упомянуть, детка? – спрашиваю я, и она глядит на меня, закатывает глаза и снова переводит внимание на Макса.

– Нет, – отвечает она, направляясь к своему дому, а я следую за ней. Остановившись, она оглядывается на детей, которые все еще жмутся друг к другу, и обращается к Стивену. – Отведи Хантера к себе домой, милый. Твой папа или я придем за ним через несколько минут.

– Мама? – тихо спрашивает побледневший Хантер.

– Все в порядке, малыш. Иди со Стивеном и Обри. Я приду за тобой через минуту.

– Хорошо, – соглашается он, и Стивен, обняв Хантера за плечи, ведет его к нашей входной двери, откуда доносится дикий лай Пенни, понимающей, что все ее люди снаружи, пока она заперта внутри.

– Я приехал повидаться с сыном, – огрызается Макс, пристально глядя на Шел, остановившуюся у подножия лестницы, затем переводит хмурый взгляд на меня, когда я кладу руку ей на поясницу.

– А ты кто, черт возьми?

– Зак Уоттерс, городской шериф, – заявляю я.

Глаза Макса вспыхивают пониманием, затем возвращаются к Шел.

– Серьезно? – спрашивает он.

– Мы не будем устраивать разборки здесь, – бормочет она, поднимаясь по ступенькам к двери, распахивает ее без ключа, – чем выводит меня из себя – и придерживает ее открытой для нас. Как только мы оба оказываемся внутри, она захлопывает дверь и поворачивается к Максу, указывая на него пальцем.

– Ты не можешь говорить это всерьез.

– Я приехал не устраивать драму, Шел. Я приехал повидаться с Хантером. Он не отвечал на мои звонки, и ты тоже.

– Ты с ума сошел? Ты хоть задумывался?.. – Она качает головой и опускает глаза в пол. – Забудь. Не отвечай на это. Мы оба знаем, что ты не остановился, чтобы подумать. Ты никогда этого не делаешь. Мир всегда вертится только вокруг тебя, и к черту то, что чувствуют остальные.

– Я приехал сюда не за этим.

– Хорошо, тогда зачем ты сюда приехал? – Она вскидывает руки в воздух.

– Я же сказал: хотел увидеть Хантера.

– Я рада. Знаю, ему понравится, что ты рядом, – тихо говорит она, затем делает глубокий вдох и медленно выдыхает. – Но это не нормально. То, что ты сделал... То, что ты сделал, расстроило его. Ты это понимаешь? Ты сказал ему, что он вернется в Сиэтл вместе с тобой, и из-за этого он сходит с ума от беспокойства. Твой сын любит тебя, Макс, но он также любит и меня, и с твоей стороны несправедливо заставлять его чувствовать, что Хантер должен выбирать между нами.

– Почему ты здесь? – спрашивает меня Макс.

– Я здесь ради Шел. – Я выпрямляюсь, скрещивая руки на груди, зная, что если Шел захочет, чтобы я ушел, она мне скажет. Хотя я все равно не уйду.

– Присутствие Зака не имеет никакого отношения к тому, что ты не понимаешь, что наш сын испугался в ту секунду, когда услышал твой голос и увидел тебя возле нашего дома минуту назад.

– Я бы никогда не причинил ему вреда, – рявкает он, подаваясь вперед.

– Отойди, – рычу я, и каждый мускул в моем теле напрягается.

– Не указывай мне, что делать.

– Ты нападаешь на мою женщину, я более чем могу указывать тебе, что делать.

– Этот парень серьезно? – спрашивает он, указывая на меня и одновременно глядя на Шел.

– Да только потому, что тебе нужно перевести дух и успокоиться. Я знаю, ты расстроен и знаю, что не причинил бы Хантеру вреда. Не нарочно, но ты сделал это, – тихо говорит она, и он, нахмурившись, отступает.

– У него должен быть отец.

– Да, должен, но несправедливо заставлять его чувствовать, что ему нужно выбирать между двумя людьми, которым он может доверять, чтобы быть уверенным, что он счастлив и в безопасности.

– Ему не нужно выбирать.

– Он был счастлив, Макс. До всей этой истории с адвокатами и опекой он был счастлив. Он обустраивается здесь, заводит новых друзей, отправляется в приключения, но также делится всем этим с тобой и с нетерпением ждет вашей встречи. – Шел указывает на бывшего. – Когда он в последний раз звонил тебе, чтобы рассказать о том, как провел день? Звонил ли он, чтобы рассказать о лагере или новых друзьях? – тихо затем спрашивает она.

– Я уже сказал тебе, Шелби, что не разговаривал с ним некоторое время.

– Сказал, но тебе неинтересно, что может это твои слова заставили нашего сына закрыться от тебя? Он с радостью поделился с тобой чем-то, а ты взбесился из-за этого и сорвался на нем и на мне.

– Это был медведь, а не чертов котенок.

– Хантер был в безопасности. Я бы никогда не подвергла его угрозе. Я бы лучше отрубила себе руку, Макс. Ты же знаешь, – говорит она, и его плечи слегка опускаются.

– Я скучаю по нему. Скучаю по вам обоим, – признается Макс и мне требуется все силы, чтобы оставаться на месте и держать рот на замке.

– Макс, пожалуйста, не надо. Ты мне дорог. Так будет всегда, но мы расстались. Единственное, чего я хочу, это чтобы у Хантера были мы оба.

– Ты забрала его у меня.

– Я не забирала его у тебя. Я переехала. Почти за год до переезда я говорила тебе, что собираюсь покинуть Сиэтл. Мы с тобой договорились, что Хантер должен жить со мной.

Проводя рукой по волосам, он откидывает голову назад.

– Мне это не нравится.

– Я понимаю, но Макс, ты можешь мне честно сказать, что, если бы он жил с тобой, ты проводил бы время дома? Ты бы не работал все время и не уезжал по делам так часто, как сейчас? – спрашивает она, и его лицо становится суровым.

– Я должен работать.

Сглотнув, лицо Шел смягчается. Она на мгновение прикусывает губу.

– Конечно, должен, и я знаю, что ты любишь то, чем занимаешься, но если бы Хантер жил с тобой, кто бы с ним оставался, когда ты на работе или в отъезде? – мягко спрашивает она.

– Я найму няню.

– Когда мы узнали, что я беременна, мы оба хотели одного. Мы хотели, чтобы наш сын знал, что его любят, – говорит Шел, и меня пронзает боль, потому что этого мы хотели и для Сэмюэля. Мы хотели, чтобы он знал, что его любят без всякой причины. Помимо того, что мы создали его, еще хотели, чтобы у него была семья, которая дала бы ему все, что он желал и в чем нуждался. Все, что мы не могли дать ему в то время. – Ты как-то сказал мне, что не хочешь, чтобы Хантера воспитывала няня. Чтобы он не рос, как ты, с постоянным чувством, что никому на самом деле нет до тебя дела, кроме людей, которым платят.

– Мы не будем говорить об этом в присутствии твоего парня. – Макс выжидающе поворачивается ко мне.

– Я не уйду, – спокойно заявляю я, и лицо Шел смягчается еще больше. Она встает передо мной, но глаза Макса все еще прикованы к моим поверх ее головы.

– Мы с Хантером строим здесь жизнь, и часть этой жизни включает в себя Зака и его детей. Я не буду говорить о твоем прошлом при нем, если ты этого не хочешь, но он никуда не уйдет.

– Я знаю, кто он, Шелби, – говорит Макс, опуская на нее глаза.

– Да, знаешь, – мягко соглашается она, делая шаг назад ко мне. – А он знает, что ты отец Хантера, и мужчина, угрожавший забрать у меня сына всего несколько недель назад.

Его ноздри раздуваются.

– Ты должна понимать, почему я это сделал.

– Я понимаю. Правда, понимаю. Разлука с ним убила бы меня, но, насколько я знаю, может наступить время, когда он захочет жить с тобой. Будет хреново, но если это все-таки случится, я разберусь. И не буду заставлять его чувствовать, что у него нет выбора, нет голоса или мнения в том, что происходит. Я не заставлю его чувствовать, что он должен выбирать между нами.

– Отлично, – рычит он, вскидывая руки в воздух. – Я позвоню своему адвокату в понедельник и все отменю.