Текст книги "Битва за Ладогу. Арка в скале. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Августин Ангелов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Берия сказал:

– Ничего особенного, кроме того, что я вам зачитал. Командарм-7 навел порядок в Петрозаводске, действуя быстро и решительно, пустив по городу вооруженные дружины ополченцев с полномочиями расстрельных команд, что позволило преодолеть хаос в городе. А еще Мерецков явно о чем-то с гиперборейцами договорился, раз они прислали помощь к Петрозаводску сразу после посещения генералом их полигона возле Красной Пряжи. Кстати, кроме шагающих танков, у гиперборейцев замечены и необычные каменные бронетранспортеры с шестью ногами.

– Хм, с шестью ногами, говоришь? Это интересно. Даже немцы ничего подобного не разрабатывали. Есть предложение позвонить товарищу Мерецкову и послушать, что он нам расскажет, – сказал Верховный.

* * *

Подключившись к Живому Камню, командарм получил множество новых возможностей. Будучи человеком практическим, крестьянского склада, Мерецков сразу решил обратить свои новые способности и умения для пользы всей своей армии. Обнаружив у самого себя интересную особенность, позволяющую подключать к системе Гипербореи новых людей, он первым делом решил вопрос со связью. Проблема управления войсками, постоянно возникающая из-за отсутствия возможности в критический момент передать важные сообщения и распоряжения, от которых зависели жизни людей, давно уже волновала генерала.

Вызвав командиров, которым доверял, пройдя с ними еще Зимнюю войну с финнами, Кирилл Афанасьевич пожал каждому из них руку, передав через рукопожатие заряд, пришедший к нему от Живого Камня. И уже через несколько секунд все эти командиры получили возможность связываться друг с другом телепатически. Они стояли ошарашенные, не зная, что и сказать, прислушиваясь к словам генерала, звучащим прямо внутри головы. А командарм передавал им мысленное сообщение:

– На помощь нашей седьмой армии неожиданно пришли союзники из Новой Гипербореи. Это страна, которая находится в параллельном мире. Там живут такие же русские люди, как и мы. Но у них, в отличие от нас, есть еще древний и очень мудрый Живой Камень, разумное существо с кремниевым организмом, которое поддерживает людей и стремится к симбиозу с ними. Узнав, что у нас идет война, они сделали переход в наш мир и прислали не только свой Гиперборейский полк с отличной артиллерией и с шагающими танками из гранита, но и дали нам свои удивительные технологии. Благодаря им, мы теперь сразу избавимся от проблем с нашей ненадежной связью и сможем передавать друг другу мысленные сообщения на любом расстоянии. Такую связь враг не только не сможет подслушать, но и помешать ей никак не способен. И пусть каждый из вас пришлет ко мне своих доверенных людей, чтобы я мог подключить и их к этой новой системе связи и управления войсками.

* * *

В это время в своем штабе под Сортавалой штурмбанфюрер СС Карл Шнитке писал в очередной докладной записке для руководства Аненербе:

«В сражениях на земле Карелии мы столкнулись с абсолютно новым типом боевых машин, с шагающими танками из гранита. Впервые против немецких и финских войск русские применили подобные танки, возвышающиеся на 12 – 15 метров и вооруженные автоматическими пушками калибром 2,3 см. На поле боя эти многотонные машины из камня продемонстрировали почти полную неуязвимость. За время всей нашей военной кампании, начиная с 1939-го года, мы еще никогда не сталкивались с таким серьезным превосходством техники противника.

Наши противотанковые орудия и другая полевая артиллерия оказались бессильны остановить продвижение подобных боевых машин. Их монолитную броню не способны пробить даже зенитные орудия калибром 8,8 см, которые хорошо зарекомендовали себя против тяжелых русских танков КВ. Эффективность продемонстрировали лишь бомбы массой в полтонны, примененные пикировщиками люфтваффе. Точной бомбардировкой тяжелыми бомбами самолетам майора фон Гегенбаха у населенного пункта Эссойла удалось уничтожить три подобных шагающих танка русских. Но, конструкцию изучить не удалось, поскольку все три машины имели очень эффективную систему самоликвидации, которая превратила тяжелые шагающие танки в обычный гранит.

Все это тем более опасно, что точное происхождение этих шагающих боевых машин из камня до сих пор не установлено. Разведка до настоящего момента не смогла прояснить этот вопрос. У офицеров моей группы имеется рабочая гипотеза, что нам противостоят каменные чудовища, имеющие происхождение из древней страны Гипербореи, с которой русские наладили контакты и вступили в какой-то сговор. Но и это наше предположение пока не доказано. Между тем, в последние дни приходят тревожные сообщения с линии боевого соприкосновения, из которых ясно, что противник уже располагает не только высокими тяжелыми шагающими танками, но и подобными машинами поменьше и полегче, высотой, примерно, 4-5 метров, а также шагающими бронетранспортерами с гранитной броней. Учитывая все эти факты, считаю необходимым в кратчайшие сроки разработать оружие для противодействия вражеской шагающей технике».

Глава 3

Обратный путь лодочного каравана Фадеев помнил плохо. Руководитель экспедиции Виталий Покровский делал ему уколы с обезболивающими препаратами, отчего почти все время Александр находился в полубессознательном состоянии, проспав большую часть пути, который лодки прошли на моторах против течения Кусачей. Тогда ему снились кошмары. Люди-обезьяны наступали на него со всех сторон, вооруженные даже не каменными молотами и обсидиановыми ножами, а самыми настоящими немецкими автоматами. Да еще и каски у них на головах были надеты немецкие, но почему-то оборудованные рогами. И эти зверолюди наседали со всех сторон, но не стреляли, а зачем-то пытались схватить его своими клыкастыми пастями.

После неудачного завершения экспедиции, капитан второго ранга Александр Фадеев очутился в госпитале. Некоторые из порезов, нанесенных ему в схватке у бобровой плотины звероподобной женщиной, оказались очень глубокими. К тому же, в раны попала инфекция, отчего воспаление охватило всю левую руку. Началась лихорадка, а рука ужасно распухла, сильно болела и перестала слушаться. Как сказал хирург Виктор Сергеевич Семенов, главный врач госпиталя, лично осмотревший моряка, как только моторные лодки возвратились к деревянному причалу, выстроенному напротив пещер колхоза Красный Посев, очень острый нож из обсидиана перерезал сухожилия. Левый бок у капитана тоже пострадал, но порезы там воспалились не сильно, потому что не были столь серьезными, как на левой руке.

В госпитале Александру Фадееву немного полегчало. Его положили на удобную койку в палате интенсивной терапии, вкололи какие-то лекарства и поставили в вену здоровой руки иглу капельницы с длинной трубкой, идущей от большого прозрачного пакета с жидкостью, свисающего с высокой металлической стойки. Вокруг стояли какие-то необычные приборы с цветными экранами. А медицинский персонал оказался спокойного и доброжелательного нрава. Никакой суеты не ощущалось, атмосфера казалась совершенно умиротворенной. В то же время, во всем чувствовалась четкая организация лечебного процесса. И лечение помогало. Лихорадка постепенно проходила, отек спадал, а боль в левой руке уменьшалась.

В интерьере госпиталя повсюду был природный камень. Стены, потолки и полы блестели полированным гранитом, подсвеченным мягким электрическим светом точечных светильников, утопленных в потолочную поверхность. Лежа на койке, Фадеев чувствовал ужасную слабость, но находился в сознании и постоянно мысленно снова и снова прокручивал ту нелепую ситуацию, где он отчаянно защищался от звероженщины, вооруженной обсидиановым ножом. Он не успел тогда выхватить пистолет из кобуры, да еще и неловко свалился в воду, оказавшись один на один с дикаркой полуобезьяньего вида. И самые жестокие удары ее ножа приняла в тот момент на себя именно его левая рука, которой он пытался парировать атаку. Конечно, благодаря этому, обсидиановое лезвие причинило мало вреда телу капитана. Вот только в отношении того, что он сможет владеть левой рукой, как прежде, врачебные прогнозы не предвещали ничего утешительного. Успокаивал себя Фадеев лишь тем, что и у товарища Сталина левая рука больная. Ходили слухи, что он в детстве угодил под фаэтон, но были и другие, которые сообщали, что Сталин пострадал в пору революционной юности на демонстрации рабочих, приняв на себя удар конных жандармов.

Жуткое лицо местной жительницы с длинными рыжими волосами, зачесанными назад, с вполне человеческими большими серыми глазами, с густыми бровями и длинными ресницами, с достаточно тонким курносым носом и с веснушками на щеках, но с обезьяньей челюстью, со звериным оскалом и крупными клыками, до сих пор стояло перед Александром. Жуткая баба возникала перед ним всякий раз, едва он закрывал глаза. И мысленно он еще и еще раз внимательно рассматривал ее, вспоминая все подробности, серую кожу, покрытую мокрой рыжей шерстью, и пухлые розовые груди с крупными малиновыми сосками, торчащие вперед, словно мордочки каких-то отдельных животных, выглядывающих из-под волосяного покрова, покрывающего тело агрессивной аборигенки.

Происшествие у бобрового домика выявило всю серьезность ситуации, в которой оказались переселенцы, перебравшиеся в новый мир из 1941-го года, да и те, кто пришел из 2020-го, тоже разделяли опасения. Ведь выяснилось, что на неисследованной территории проживает местное население. И это, пусть и дикари, но не какие-то пигмеи, а огромные и очень сильные человекообразные существа, внешне напоминающие помесь людей с гориллами. Но, вполне разумные, в отличие от обезьян, умеющие изготавливать, по крайней мере, каменные молоты и ножи из обсидиана. И эти местные дикари весьма агрессивны к пришельцам. Пусть даже огнестрельное оружие решило на этот раз исход схватки в пользу людей, но все помнили, что двое матросов в этой стычке погибли, разменяв свои жизни на жизни аборигенов. Да еще и двое раненых у людей оказалось: сам Фадеев и матрос Иванцов. И это при том, что со стороны дикарей напали лишь двое. А если их целое племя нападет, то сколько тогда будет жертв?

Сначала Фадеев лежал под простыней совершенно голый, но после того, как Александру немного полегчало, ему выдали синюю госпитальную пижаму, а медсестра сообщила, что все его немногочисленные вещи остались в специальной камере хранения. Вскоре в госпитальной палате его навестили Виталий Покровский и Марина. Они рассказали раненому капитану, что бобровую хижину все же исследовали тогда перед самым отплытием. И в ней нашли от гигантских бобров только бобровые кости и шкуры, которые использовались дикарями в качестве подстилок и одеял. Получалось, что пара аборигенов прикончила хозяев плотины и заняла их удобный домик, окруженный водной преградой. Как понял Фадеев из разговоров с посетителями, состояние раненого матроса по-прежнему оставалось тяжелым.

Марина и Виталий принесли фрукты, которые произрастали в окрестностях. Пока они находились в экспедиции, крестьяне, оказывается, осваивая прилегающие пространства, уже набрели не только на привычные ягоды и орехи, но и на дикие сады яблок, абрикосов, инжира и апельсинов, а также обнаружили высокую банановую траву с мелкими, но сладкими бананами. И теперь в колхозе Красный Посев царило такое пищевое разнообразие, словно коммунизм колхозники уже построили. Все объедались местными фруктами и насыщались витаминами сколько хотели.

* * *

Дела у Поликарпа Нечаева с каждым днем шли все лучше. Владения колхоза расширялись и благоустраивались, а колхозники все больше прислушивались к советам бухгалтера, к которому они поначалу относились с некоторым подозрением, припоминая, что его старший брат Еремей воевал на стороне белых в Гражданскую, да еще и пеняя Поликарпу, что он беспартийный. Партактив до сих пор пытался саботировать некоторые его решения, стараясь навязать коллективу избрание нового председателя. На место Нечаева хотели выдвинуть партийного активиста Сергея Терентьева, которого решением партсобрания уже назначили начальником всех охотников и заготовителей. Но, Нечаева спасало от расправы партийцев то важное обстоятельство, что его непосредственно поддерживал Аркадий Игоревич Игнатов.

А профессор чем дальше, тем помогал Нечаеву все больше. Игнатов не только организовывал поставки колхозу всего необходимого для поддержания жизнедеятельности, но и старался делать очень многое ради развития хозяйства. Лично выезжая для осмотра новых территорий, расчищенных от леса в излучине реки, профессор определялся на месте, что еще следует добавить из оборудования. Последним и очень важным подарком колхозу явились шестиногие каменные машины. Конечно, поначалу все шарахались от такой необычной техники. Но, колхозники быстро привыкли к ней, потому что управлялась она совсем легко, простыми голосовыми командами, не требовала никакого обслуживания, а лишь подзарядку возле скал. И подобная техника с ногами вместо колес или гусениц показала себя чрезвычайно полезной.

Гранитные шагающие машины выполняли в колхозе много различных функций, заменив трактора, грузовики и экскаваторы. Четко повинуясь голосовым командам, они могли выдвигать вперед ковши-ножи, как у бульдозеров, только каменные. С их помощью шестиногая техника расчищала и выравнивала территорию, а также делала насыпи и рыла траншеи там, где необходимо. А еще шестиноги использовались в качестве очень вместительных грузовиков для перевозки не только людей и грузов, но и скота по пересеченной местности. Они передвигались не быстрее обычных лошадей, но проходимость по бездорожью демонстрировали просто удивительную. К тому же, своими каменными ногами шестиноги могли прекрасно утрамбовывать грунт, создавая ровные площадки, необходимые под строительство домов, и прокладывая грунтовые дороги. Сельчане понимали, что и пахать на такой шагающей технике можно будет легко. Вскоре все колхозники не просто привыкли к новинкам, но и отчетливо осознали полезность нового вида транспорта. Оценив преимущества мощных и неприхотливых гранитных шестиногов перед обычными тракторами, люди уже не могли нарадоваться каменным машинам.

* * *

Разумеется, профессор Игнатов не просто так озаботился созданием каменной техники для гражданских нужд. Необходимость интенсификации всех работ назревала по мере роста населения Новой Гипербореи. Ведь потоки беженцев постоянно приходили снаружи из разоренных войной поселков и деревень. До войны в местах боевых действий Гиперборейского полка населения имелось не так уж и много, да и большинство из жителей успели эвакуироваться. Но, все равно, мирных людей на тех территориях Карелии, где приходилось продвигаться гиперборейцам, оставалось еще немало. Нищие и оборванные, обворованные и униженные оккупантами, испуганные и голодные они вынужденно ютились по полуразрушенным домам и погребам.

Игнатов, Сомов и Васильев понимали, что в таком состоянии никак нельзя было бросать людей перед зимой. Ведь уже к концу сентября в Карелии установилась холодная и дождливая погода. Потому гиперборейские командиры сразу предлагали всем желающим эвакуироваться в теплое и безопасное место. Жители разоренных населенных пунктов соглашались с радостью, отчего население Новой Гипербореи постоянно прирастало. По-прежнему пополнялось оно и пленными. Всех, разумеется, прогоняли через фильтрационные мероприятия, но рамка личностного детектора из Живого Камня не оставляла врагам возможности проникнуть на территорию нового мира незамеченными.

* * *

В тот момент, когда Мерецкову неожиданно позвонил сам Сталин, попросив рассказать об обстановке в Карелии и просветить, что там за Гиперборейский полк и шагающие танки, Кирилл Афанасьевич, конечно, напрягся, но ответил на вопросы Верховного прямо, изложив суть:

– Извините, товарищ Сталин, что сразу не доложил вам о налаживании контактов с правительством Гипербореи. Я не был уверен, что этот контакт на самом деле получится установить. Да и сам я не сразу поверил в наличие каменной шагающей техники, о которой мне доложили. Только сейчас, когда я лично во всем убедился, а эта техника и бойцы Гиперборейского полка проявили себя с самой лучшей стороны в боях, я собирался докладывать вам. И, прошу заметить, что я уже несколько раз звонил в Ставку, но меня почему-то все время перенаправляли к Булганину или Мехлису, которым я не мог изложить ситуацию по причине особой государственной важности.

– Хорошо, товарищ Мерецков, принято решение прислать к вам в Петрозаводск товарища Берию, который разберется на месте, – сказал Сталин, сразу же положив трубку, а Мерецков остался в недоумении, не понимая, чего следует ждать от приезда столь грозного наркома.

Когда сделали проход, выводящий из Новой Гипербореи сквозь арку в склоне горы Кукковки прямиком в южный городской пригород Петрозаводска, Мерецков, едва только каменные танки отогнали врагов от города, распорядился организовать на этой высоте 180 свой новый штаб. И это позволяло ему, при необходимости, быстро переместиться на гиперборейскую территорию. Нужно было лишь пройти или проехать сквозь арку в скале и плотный туман, постоянно клубящийся внутри нее. А выход с внутренней стороны находился все в том же скальном массиве возле палаточного лагеря. Просто образовалась там еще одна арка рядом с двумя предыдущими.

Теперь один арочный выход вел на дорогу к разоренному концентрационному лагерю, находящемуся на Карельском перешейке, второй выводил из Новой Гипербореи к поселку Красная Пряжа, а третий, самый новый проход в скале, вел непосредственно к Петрозаводску. Других пунктов выхода пока еще не сделали, но Живой Камень, прорастая в мир сорок первого года, уже позволял Мерецкову самому определять и создавать в скалах на территории Карелии пункты подзарядки для каменной техники. И командарм активно использовал эту свою новую способность, выезжая ближе к фронту и отыскивая там подходящие скальные массивы для того, чтобы с передовой не приходилось каждый раз гонять далеко в тыл на подзарядку боевые шагающие машины.

А парк этих гранитных машин начал пополняться с каждым днем. В склоне горы, обнажившем скальное основание после оползня, образовался своеобразный производящий карьер. За сутки там из скал выдвигались два новых шестинога и один легкий шагающий танк. При желании Мерецков, который мысленно заказывал это производство умных изделий из камня, мог бы попросить раз в сутки вместо трех разных единиц одну тяжелую шагающую боевую машину. Но, пока особой потребности в огромных гранитных великанах не имелось.

В сущности, все ближайшие боевые задачи, стоящие перед седьмой армией, на данный момент успешно выполнялись участием в боевых действиях легких каменных танков и шестиногих бронетранспортеров. К тому же, для сверхтяжелых машин из гранита почему-то не предусматривалось собственного вооружения, наподобие анбиляторов, которые входили в комплект ЛШТ-1. А установка обыкновенного оружия на СШТ-1 имела определенные технические трудности, что создавало неудобства. Хотя, вроде бы, ничего не мешало сразу делать сверхтяжелые гранитные танки с мощными орудиями, вмонтированными в гранитное тело.

Вот только без коррекции боевой программы самого Живого Камня тут было не обойтись. А допуск к этой программе, как выяснил генерал, имел пока только один человек, военный инженер из двадцать первого века Михаил Синельников. И Мерецкову предстояло посовещаться с ним лично, а не по мысленной связи, которая, в сущности, являлась аналогом телефонных переговоров без шнуров и аппаратов. Чтобы решить вопрос с наиболее эффективным вооружением шагающей техники, Кирилл Афанасьевич вновь прибыл через арку на совещание штаба военных руководителей Новой Гипербореи.

Мерецков уже знал, что настоящий штаб находится не в конторе у Игнатова, а располагается внутри скалы неподалеку от военного лагеря. Генерал согласовал свой приезд по мысленному каналу коммуникации. Едва он вышел из того самого трофейного «Опеля Адмирала», на котором он в первый раз посещал Новую Гиперборею, подаренного ему после той памятной поездки руководством страны Живого Камня, навстречу поспешил майор Васильев. Он и провел командарма в Центральный Пост. До этого Мерецков еще не бывал в этом бункере, расположенном внутри скалы. Его сразу поразил артефакт, светящийся серебряными рунами. А еще генерал не переставал удивляться большим цветным экранам. Подобный он уже видел в кабинете профессора Игнатова. Но сам Мерецков не имел способностей создавать посредством Живого Камня те изделия, устройство которых не понимал. В сущности, все новые каменные танки и бронетранспортеры, которые теперь регулярно появлялись из скал в районе карьера, создавал тот же военный инженер Михаил Синельников, а генерал их только заказывал у него по мысленной связи. Потому и нужно было обсудить именно с этим майором вопросы вооружения для новой техники. Ведь, в сущности, уже готовыми к бою создавались лишь легкие шагающие танки. А тяжелые не имели никакого штатного вооружения, как и шестиногие бронетранспортеры. И с этим предстояло что-то решать.