Текст книги "Битва за Ладогу. Арка в скале. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Августин Ангелов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

К началу войны под Выборгом стояли части 23-й армии, 123-й, 43-й и 115-й стрелковых дивизий Красной Армии, усиленные артиллеристскими полками и 19-м стрелковым корпусом РККА. Они готовились отражать удар со стороны финнов. Направление этого удара казалось очевидным: прямо на Ленинград по короткому пути от границы через новый укрепрайон под Выборгом и через укрепления линии Маннергейма к старой границе и дальше к Ленинграду. Вот только второй армейский финский корпус пошел в наступление другим путем. Все четыре дивизии второго финского корпуса двинулись с другой стороны против 19-го стрелкового корпуса. А в стык между 43-й и 115-й дивизиями ударил четвертый финский корпус. Выправить положение ударом вдоль шоссе от Выборга в сторону новой границы не смогли. А из-за отсутствия связи, координация между советскими войсками была нарушена, чем и пользовались финны.

К последней декаде августа второй финский корпус форсировал Вуоксу и вышел в тыл советским войскам к востоку от Выборга. Одновременно с запада наступал четвертый финский корпус. Так и получилось, что части РККА в районе Выборга в конце августа оказались в котле у деревни Порлампи. На помощь со стороны Ленинграда бросили для прорыва окружения с внешней стороны 5-ю бригаду морской пехоты, сформированную из личного состава береговых частей Балтфлота. Но, и это не помогло, потому что окруженцы изнутри котла достаточно сильный удар нанести не сумели. А финны осуществили в это время десантную операцию, перебросив восьмую пехотную дивизию с западного берега Выборгского залива на восточный. Создав плацдарм, они перешли оттуда в наступление к югу от Выборга, отрезав советские части от побережья. После этого из котла под Выборгом окруженцы пытались выбираться по лесным тропам, бросая обоз, артиллерию и боевую технику. Потери были очень существенные, а 1-го сентября генерал Кирпичников, который командовал окруженными войсками, приказал сложить оружие. Разрозненные группы тех окруженцев, кто не желали сдаваться, выходили в район станции Терийоки, бросив матчасть. А финны хвастались обильными трофеями, захватив более трех тысяч пленных, полсотни танков и полторы сотни тяжелых орудий. А с островов Выборгского залива катера Балтфлота вывозили бойцов до самого ноября.

Штаб подразделений, оставшихся на этом направлении после разгрома под Выборгом, к концу августа располагался в двух десятках километров на северо-восток от Ленинграда на берегу Финского залива. Туда же для усиления спешно перебросили 291-ю стрелковую дивизию. В сентябре из Ленинграда, несмотря на непосредственную угрозу городу с юга от немцев, для организации обороны от наступающих финнов на помощь сильно потрепанным 43-й и 123-й дивизиям подошли и другие: 198-я, 265-я и 142-я, а также батальоны морской пехоты и народного ополчения, которые закрепились на линии укрепрайонов старой государственной границы.

Там и удалось остановить оба наступающих финских корпуса к середине сентября, после чего активные боевые действия на этой линии противостояния продолжались лишь ближе к Финскому заливу, где финны без особых успехов пытались форсировать реку Сестра. Им удалось даже захватить Белоостров, но уже 22-го сентября части РККА освободили этот населенный пункт от оккупантов, а к октябрю установилось некоторое затишье, вызванное равновесием сил. Обе противостоящие войсковые группы, как финнов, так и РККА, понеся значительные потери, утратили наступательные возможности, перейдя к обороне. И в этой ситуации Мерецков готовился обрушиться с тыла седьмой армией на потрепанные финские корпуса, занявшие позиции напротив советского Карельского укрепрайона.

Глава 23

Во время личной встречи Берия не только с Мерецковым разговорился, но и передал ему бумагу, в которой не просто подтверждался статус командующего всем Карельским фронтом, но и указывалось то, что Мерецков, как Представитель правительства Советского Союза наделяется специальными полномочиями. А на местах ему обязаны оказывать всяческое содействие и предоставлять запрашиваемые ресурсы по первому требованию. И он имеет полное право требовать исполнения своих приказов от любых советских органов в прифронтовой полосе. Под документом стояла подпись Сталина. Все это делало Мерецкова практически наместником Хозяина в Карело-Финской ССР.

Развивая успех, седьмая армия продвигалась на юг вдоль западного берега Ладожского озера. Тяжелые великаны из гранита, управляемые Михаилом Синельниковым и Петром Мальцевым, вместе с приданными легкими гиперборейскими шагающими машинами и с мотопехотой на шестиногах, шли в авангарде наступления. Если бы у финнов имелись резервы, они могли бы попытаться ударить с запада во фланг наступающим советским войскам, чтобы постараться отрезать их от снабжения. Правда, чтобы помешать этому, на всех перекрестках дорог и в стратегически важных населенных пунктах оставляли опорные пункты, охраняемые парой легких шагающих танков и взводом бойцов. Так что, даже в случае такой попытки, очень быстро финны теперь просочиться в тыл не смогут.

Вот только у финской армии сил для контратак уже не имелось. Моральный дух в финских частях падал с каждым днем, и войска начинали попросту разбегаться. Количество дезертиров превзошло критические показатели. Паника от появления на стороне русских самых настоящих великанов из камня с каждым днем все больше распространялась по фронтам. И даже там, где этих великанов еще никто и не видел, циркулирующие слухи вызывали панику и падение боевого духа не только среди солдат, но и среди офицеров.

Наступлению на Кексгольм со стороны Лахденпохьи, в сущности, ничего не мешало. Те слабые заслоны, которые оставляли за собой отступающие финские войска, не могли эффективно противодействовать войскам Красной Армии, наступающим при поддержке гиперборейских шагающих танков. Оставив все остальные силы Карельского фронта сдерживать финнов и немцев на севере, от берега Ледовитого океана и до Карельского перешейка, Мерецков использовал седьмую армию в качестве ударной силы. Эта армия, пополненная войсками до штатных значений численности и неплохо вооруженная, с оружием и артиллерийской поддержкой, предоставленной Новой Гипербореей, быстро превратилась в грозную силу еще и потому, что сам Мерецков получил дар от Живого Камня подключать людей к системе телепатической связи. А решив проблемы со связью, Мерецков устранил и проблемы с управлением войсками, что позволило использовать буквально каждое отделение максимально эффективно и с минимальными потерями.

Мерецкову от личного состава были нужны не подвиги, а продуманные действия по преодолению сопротивления противника. Кирилл Афанасьевич не желал допускать нештатных ситуаций, когда, чтобы поправить дело, личному составу приходилось действовать героически, идти на самопожертвование. Поэтому генерал старался учесть все нюансы при планировании наступательных действий. Но, конечно, все предусмотреть не представлялось возможным. И в таких случаях совершение подвигов брали на себя гранитные великаны, шагающие танки, как их называли в войсках.

На самом деле каждый такой шагающий великан был не просто машиной, а частью огромного кремниевого организма Живого Камня. Вот только простым красноармейцам знать об этом не полагалось. Впрочем, ни один из гранитных великанов собственным сознанием не обладал, будучи лишь периферийным устройством, подключенным к центральным процессорам, управляющим периферией, для решения достаточно узких задач. Потому и позволял Живой Камень людям воевать этими своими «периферийными устройствами» с убийственными функциями.

Получив от Мерецкова возможность телепатического общения, каждый командир в седьмой армии на всех уровнях управления четко знал, что и зачем он должен делать, а также мог эффективно взаимодействовать с соседями справа и слева, с артиллеристами, танкистами и летчиками. Потому действия именно этой армии в последнее время получались такими четкими и губительными для противника. К тому же, вместе с ее боевыми порядками наступал и Гиперборейский полк, который по численности личного состава, выросшей за счет тех военнослужащих, кого освобождали из плена по мере продвижения, до пяти тысяч человек, уже де-факто превратился в Гиперборейскую штурмовую бригаду, у которой имелась своя мощная шагающая бронетехника из гранита и появилась даже собственная флотилия на Ладожском озере.

* * *

Николай Сомов, как Главковерх Новой Гипербореи, повысил в звании Михаила Синельникова от майора сразу до генерала-майора военно-инженерной службы, назначив его наркомом вооружений. А Петр Мальцев, повышенный в звании из отставного полковника до генерала-полковника, получил должность командующего всем гиперборейским воинским контингентом в СССР. Других тоже повысили, например, бывшему леснику и партизанскому командиру Станиславу Васильеву тоже присвоили звание генерал-майора и дали пост наркома безопасности. Желая показать значимость Новой Гипербореи, как государства, Сомов и Игнатов быстро формировали в новом мире самое настоящее правительство. А поскольку у них имелись стратегические планы сотрудничества с Советским Союзом на правах дружественного государства, то и должностям давали похожие наименования, называя членов своего правительства не министрами, а наркомами, как в СССР того времени.

* * *

Когда «ЗИС-101» въезжал в Кремль, документы не проверяли. Их уже проверили раньше на стационарном посту перед въездом, оборудованном на Красной площади. Там же остался и весь эскорт, неказистая «Эмка» и оба броневика. В сам Кремль допустили только их машину. Возле дворца автомобиль остановился. А их уже встречал караул из двух автоматчиков с ППШ вместе с капитаном в форме НКВД. Этот капитан и провел их дальше по кремлевской территории, проводив до неприметной дверцы в торце здания.

В самом здании Кудряшов шел за Медведевым. Поднявшись по какой-то неширокой боковой лестнице, они оказались в коридоре с дверями. Медведев распахнул вторую справа и пригласил за собой в помещение. Щелкнув выключателем, он включил большую, но тусклую лампочку, висящую под высоким потолком без всякого абажура.

– Добро пожаловать пока в мой кабинет, – пригласил Дмитрий Анатольевич гостя. Снимая пальто, внезапно он уточнил:

– К вам как обращаться? Товарищ или господин?

– Василий Сергеевич я, и больше привык товарищем называться, – честно сказал Кудряшов.

– Тогда располагайтесь, товарищ генерал. А я пойду докладывать о вашем прибытии, – сказал чекист и ушел, оставив Кудряшова одного в кабинете.

Видимо, раньше здесь находилась какая-то кладовка с одним узким окном. Вокруг стояла раритетная, но простая мебель: обычный письменный стол с картонными папками, громоздящимися на столешнице, и с телефонным аппаратом черного цвета, притулившимся сбоку. А с другой стороны выглядывала настольная лампа. Стульев для посетителей имелось два. В простенке рядом с дверью к высокой вешалке, на которой висело не только пальто, но и форменная шинель майора ГБ, присоседился большой книжный шкаф со стеклом, наполненный точно такими же папками, которые громоздились и на столе. На всех имелась крупная надпись «Дело», а даты указывали на период руководства НКВД наркома Ежова. Похоже, что хозяин кабинета в промежутке между особыми поручениями, вроде встречи засекреченных кремлевских гостей, наподобие Кудряшова, занимался еще и перебором огромного количества материала по делам осужденных. Возможно, он пытался понять, какое из этих дел сфабриковано?

Медведев быстро вернулся и просто сказал:

– Пойдемте. Товарищ Сталин ожидает вас.

* * *

На Валааме Александр Фадеев организовывал пленных финнов, первым делом разоружив их под угрозой залпов с канонерок, вылезших на сушу. Команда из трюмов каменных кораблей быстро вылезла наружу и спустилась вниз, чтобы принимать капитуляцию гарнизона. И оставшуюся половину дня краснофлотцы только и занимались тем, что подсчитывали трофеи, да распределяли финских военнопленных по уцелевшим зданиям монастыря, организовывая охрану. Конечно, Фадеев сразу доложил Синельникову, но, пока на берегу нашли какую-то баржу и буксир на ходу, да пока погрузили туда охранную роту, да пока этот караван добрался до Валаама, прошло немало часов.

Пленных пока решили оставить на архипелаге, чтобы использовать их труд для восстановления разрушенных монастырских зданий. А рота НКВД, прибывшая на барже, должна была их охранять. Миссия краснофлотцев в этом месте закончилась. И Фадееву Синельников выдал новое боевое задание идти к Кексгольму. Канонерским лодкам предстояло поддержать огнем части Красной Армии, наступающие на город с севера. Пока стояли на Валааме, канонерки нашли скалу, подходящую для подзарядки и пристыковались к ней. За те часы, что провозились с пленными, обе канонерские лодки достаточно подзарядились и были готовы к новому походу. Краснофлотцы тоже немного отдохнули и подкрепились, поев трофейные финские припасы, которых обнаружили целый продуктовый склад.

На закате гранитные корабли под взглядами удивленных финнов и их охраны с грохотом отстыковали свои носы от скал, и, пройдя по мелководью каменными ногами, опустились в достаточно глубокую воду. А все матросы и командиры заняли на канонерках свои места. И новый поход начался. Курс с Валаама проложили прямиком в Кексгольм.

* * *

Когда Кудряшов услышал, что сам Сталин ожидает его, он нервно сжал ручку своего черного чемодана-артефакта. И это не укрылось от цепкого взгляда майора ГБ. Медведев спросил:

– Товарищ генерал, вы что же, собираетесь с этим чемоданом идти?

Кудряшов кивнул.

Но Медведев настаивал:

– Но, так у нас не принято. Боюсь, товарищ Сталин не поймет, если притащите к нему чемодан. Я вынужден попросить вас оставить вашу дорожную кладь здесь.

– Но, там внутри важные документы, – попытался возразить Кудряшов.

Но, Дмитрий Анатольевич был неумолим, обращаясь к гостю уже не как к генералу, а, скорее, как к подследственному:

– Если вы должны отнести какие-то бумаги, то вытащите их и держите в руках. По-другому не положено. И еще, попрошу вас снять пальто и оставить здесь. Товарищ Сталин не любит, когда к нему в кабинет заходят в верхней одежде.

– Я понял, – пробормотал Кудряшов.

Повесив на вешалку свое пальто рядом с шинелью и пальто майора, Кудряшов открыл каменный чемодан. Предъявив взору Медведева свои запасные трусы и носки, он вынул ноутбук, закрыл чемодан и поставил в угол под вешалкой.

– А это еще что за папка из пластмассы? – спросил чекист, показывая на ноутбук.

– А это у нас носитель для документов такой, – в тон ему ответил Василий.

– А можно и внутрь папки заглянуть? – не унимался чекист.

Но, Василий обломал:

– Нет. Это исключено. Я, как Полномочный Посол, имею право не показывать вам секретные документы моей страны. Да и что это вы себе придумали? Я что, по-вашему, террорист какой-то? Слишком уж вы подозрительны, товарищ Медведев.

– Ладно, будем считать, что папка слишком тонкая, чтобы туда пистолет спрятать, – буркнул Дмитрий Анатольевич. И добавил:

– Пора идти. Нас ждут.

В приемной за письменным столом сидел какой-то тип в гражданском. «Поскребышев, наверное», – решил Кудряшов, никогда не интересовавшийся внешностью сталинского секретаря. Поскольку тот не поздоровался с ним, а только молча кивнул и сделал какую-то пометку в журнале, когда Медведев доложил о прибытии, то и Василий тоже не поздоровался, также молча кивнув и пройдя мимо мрачного секретаря в кабинет Хозяина, как многие из приближенных называли Сталина. Причем, Медведев остался в приемной. Не по рангу ему в переговорах такого уровня участвовать.

На вид Сталин оказался примерно таким, как его себе Кудряшов всегда представлял. Чуть ниже среднего роста, немного сутулый, левое плечо опущено, левая рука кажется короче и немного согнута. В ней он постоянно теребит трубку. Лицо с сеткой морщин возле глаз, с крупным носом и большими усами под ним, седоватые волосы не прилизаны, скорее, немного всклокочены, щеки рябые от последствий оспы. Но главное – это пронзительный взгляд карих глаз, похожий на взгляд какой-нибудь хищной птицы, высматривающей добычу. Этот человек многим внушал ужас. Вот только Кудряшов его почему-то совсем не боялся. У него было странное ощущение, что встретился с человеком, который давно уже умер. Впрочем, по отношению к двадцать первому веку, откуда Кудряшов прибыл, так и было.

Сталин, в свою очередь, внимательно рассматривал посетителя. Несмотря на доклады Берии, он ожидал увидеть гиперборейца, то есть какого-то необычного индивидуума. Но, перед ним стоял самый обыкновенный человек возрастом ближе к пятидесяти, ростом повыше самого Сталина, правда, ненамного, но с военной выправкой, бросающейся в глаза сразу. Причем, властности в нем особой Сталин не заметил. Скорее, перед ним стоял армейский командир среднего звена. Вождю, конечно, доложили о статусе гостя.

– Значит, ви генерал Василий Кудряшов? Как долетели? – первым сказал Вождь с легким грузинским акцентом, продолжая смотреть на посетителя очень внимательно.

– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович, долетел я нормально, – поздоровался Кудряшов, который поначалу немного растерялся, отчего возникла неловкая пауза. И тут же добавил:

– Передаю вам пламенный привет от правительства Новой Гипербореи, а здесь на электронном носителе для вас секретные документы, подготовленные нашей разведкой.

И Кудряшов раскрыл ноутбук, сразу включив его. Увидев анимированную картинку заставки на цветном плоском экране, Сталин в первый момент даже отшатнулся, но, уже через мгновение, наоборот, придвинулся поближе и внимательно наблюдал за экраном, даже перестав теребить свою трубку. А еще внимание вождя привлекла плоская клавиатура с русской и английской раскладкой. Текстовая программа загрузилась быстро. И Кудряшов, показал Сталину, как листать текст. Вождь попытался взять ноутбук, но из-за неловкости своей левой руки, в которой все еще сжимал трубку, чуть не уронил его.

– Давайте лучше поставлю на стол, а то наш прибор хрупкий, может разбиться, – просто сказал Кудряшов.

Поставив ноутбук перед Вождем народов СССР, Кудряшов уселся и сам на стул рядом с ним, стараясь объяснить Сталину основы работы с компьютером. Между тем, Иосиф Виссарионович внимательно пробегал глазами текст на экране. Читал он быстро. Пролистывая страницы документов с хорошей скоростью, он откуда-то достал чистый лист бумаги и карандаш, сразу делая какие-то пометки для себя. А Кудряшов отметил, что соображает Сталин мгновенно.

Внезапно Вождь спросил:

– Очень интересные сведения. Тут я вижу такие вещи, о которых могут знать лишь люди в высшем руководстве. Это касается не только Германии, но и наших союзников. А еще и о наших делах есть сведения совершенно секретные. Откуда у вас такая информация?

Кудряшов еще раз озвучил заготовленную версию:

– От нашей гиперборейской разведки.

– Но, тогда получается, что ваша разведка нашла пути в самые верха не только Германии, но и ее союзников, а также и наших союзников? И не только к союзникам, но и в наше руководство проникли ваши шпионы. Так получается? – проговорил Сталин, оторвавшись от электронного текста и вопросительно уставившись на Кудряшова.

Глава 24

Василия Кудряшова неожиданно прорвало на разговор. Не удержавшись, он сказал:

– Тут, товарищ Сталин, дело не в том, на какие места внедрены агенты. У нас в Новой Гиперборее разведка особая, аналитическая, которая сквозь время смотреть умеет и прогнозы развития точно строит.

– Как такое возможно? Ви что, пророки? – удивился Сталин.

Василий Кудряшов объяснил:

– Нет, конечно! Просто наша гиперборейская наука разработала точные методы прогнозов с помощью очень мощных электронно-вычислительных машин, которые делают триллионы операций в секунду. Используя технологии нейросетей, они умеют моделировать реальность. И с помощью этих умных машин-суперкомпьютеров, просчитав исходные факты, зная законы развития событий и подобрав соответствующие математические алгоритмы, можно вычислить очень многое. Вот этот хрупкий прибор, носитель электронного текста, который сейчас перед вами, он тоже относится к электронно-вычислительным машинам. Только он недостаточно мощен, до суперкомпьютера ему очень далеко. Но, один лишь этот маленький прибор, называемый у нас записной книжкой, содержит объем информации с целую библиотеку.

– Нэ могу в такое повэрить. Всэ факты учэсть нэльзя, – Сталин занервничал, заговорив с более явным грузинским акцентом.

– Вы можете не верить, Иосиф Виссарионович, но наука и технический прогресс неумолимы. Ведь еще в середине девятнадцатого века не имелось у человечества ни электростанций, ни телефонной связи, ни авиации, ни радио, ни автомобилей, ни танков. Да и много чего еще не имелось, что сейчас у вас тут стало обыденным. И это всего за сотню лет прогресс. А мы в Новой Гиперборее эпоху научно-технического прогресса исчисляем тысячелетиями. И для такого серьезного временного промежутка наши достижения еще очень даже скромные, хотя между пространствами и временами можем переходы строить, – уверенно сказал Кудряшов.

– И что же вам помешало добиться более серьезных результатов? – спросил Сталин, уже без всякого акцента, но с неподдельным интересом.

– На самом деле, история Гипербореи печальна. Наша страна погибла под натиском врагов в далеком прошлом. А оставшиеся вынужденно бежали на иную планету, где пришлось начинать строительство цивилизации с нуля, – поведал Кудряшов то, что узнал от Людмилы Гиперии и от Живого Камня.

– Вот оно как. Вы воевали. Теперь понятно, откуда у вас такие мощные боевые машины. И кто же был столь грозным противником, сумевшим изгнать весь ваш народ, несмотря на всю силу вашего оружия? – поинтересовался Сталин.

– На нас напала страна Лемурия, не менее развитая, чем наша. И гиперборейцы воевали с лемурийцами многие годы. А полем битвы стала вся планета. Страшное оружие применялось, гораздо более ужасное, чем шагающая техника из камня. И в той войне победителей не оказалось. В сущности, победило зло. Обе цивилизации перемололи друг друга в страшных битвах. В результате, Лемурия и Гиперборея исчезли, а последние выжившие носители высоких технологий вынужденно покинули Землю. В результате этой войны на планете наступил ледниковый период. Мест, пригодных для жизни, почти не осталось.

К тому же, расплодились дикари, которые уничтожали оставшихся представителей высокоразвитых цивилизаций, а некоторые по разным причинам не успели эвакуироваться. Ведь без технологий они оказались мало приспособленными к суровой жизни ледникового мира. Я не знаю, как и куда исчезали последние лемурийцы, но тех гиперборейцев, кто не смог или не захотел покинуть родной мир, постепенно уничтожали или ассимилировали дикари, набирающие силу, которые потом и превратились в человеческую цивилизацию.

А развитие Гипербореи застопорилось. В том мире, куда перешли оставшиеся гиперборейцы, пришлось выживать в тяжелых условиях противостояния с природой и все создавать заново. А осталось гиперборейцев после войны слишком мало. Потому и возрожденная страна теперь не Гиперборея называется, а Новая Гиперборея. Ведь все приходиться создавать заново на основе древних знаний. На данный момент у нас даже нет ни одного города, а есть лишь небольшие поселения, – рассказал Кудряшов гиперборейскую историю, как он слышал ее от Людмилы Гиперии. Вот только про Живой Камень он пока не рискнул упоминать. Ведь неизвестно, как воспримет Сталин кремниевую жизнь, да еще и в симбиозе с людьми двадцать первого века. Поэтому Кудряшов пока эти важнейшие составляющие нарождающейся цивилизации Новой Гипербореи решил не озвучивать.

– Все это очень интересно. И отголоски тех событий вашей древнейшей войны остались даже в наших старинных книгах, вроде греческих мифов, библейских историй или индийских преданий, – произнес Сталин, который совсем неплохо разбирался в эзотерике, увлекшись ею еще со времен учебы в духовной семинарии и дружбы с Георгием Гурджиевым.

Между тем, Отец народов СССР продолжал внимательно просматривать текст на экране ноутбука. Соображал он быстро, почти мгновенно научившись прокручивать электронный текст и правильно использовать курсор. В разговоре возникла пауза, когда Сталин снова вчитался в содержимое документов, содержащихся в ноутбуке. Но, наконец, он оторвал взгляд от экрана и произнес:

– Тут у вас много всего собрано по поводу критики нашей Красной Армии, как я посмотрю. И многое верно подмечено: про примитивную связь и про плохое управление и взаимодействие войск, про наше отставание в радиотехнике и радиосвязи, про применение танков без должного технического и тылового обеспечения, без налаженной службы эвакуации и ремонта боевых машин. Но, не просто критика подобрана, а и советы есть, как все нам улучшить за короткое время. Так что попробуем исправлять недостатки.

Еще интересная у вас информация о наших перспективных разработках, результатов которых заранее мы и сами не знаем. Но, ваши гиперборейские умные машины, оказывается, уже знают об этих результатах: про новое оружие, про ракеты, которые даже полетят в космос с людьми, про реактивную авиацию. И личности всех перспективных конструкторов здесь вами перечислены вместе с их состоявшимися и будущими изобретениями, что очень полезно. Про нашу внутреннюю политику, про политику партии и про ошибки, которые были и будут допущены, что может в перспективе привести Советский Союз к распаду на отдельные национальные республики и к реставрации капитализма – это вообще тема архиважная и требующая очень тщательного изучения и соответствующих выводов. А потенциальные предатели, которых ваши аналитики перечислили, понесут наказание после соответствующего расследования.

Про планы немецкого командования и ближайшие события на фронтах важнейшие сведения вы нам предоставили. По немецким вооружениям тоже информация крайне интересная, например, про их ракеты ФАУ и про перспективные танки «Тигр» и «Пантера». О политике наших союзников много сведений есть неожиданных. Очень важно нам знать про подлые и коварные планы англичан и американцев. Значит, будут тянуть с открытием второго фронта против Германии до последнего? А после войны захотят диктовать нам свою политическую волю и пойдут на «Холодную войну»? Очень похоже на них. Прогнозы, думаю, во многом, действительно, верные. Вот только сроки у вас указаны с большим опережением. Непривычно мне такое читать. На предсказания все-таки очень похожи все эти ваши документы разведки. Словно бы вы прямо из будущего информацию получаете.

Кудряшов обратил внимание, что Сталин весьма умен и, в сущности, сразу разгадал природу переданной информации. Но, Василий все-таки продолжал озвучивать заготовленную версию:

– Так это же аналитика перспективного развития и есть. Я же и говорю, что все просчитано на основе обширных разведывательных сведений и исходных данных, загруженных в мощные электронно-вычислительные машины, которые выдают расчеты, как события развиваться будут, какая техника и когда появится, как политики себя поведут. Все учтено нашими суперкомпьютерами вперед на десятилетия.

Сталин прищурился и задал вопрос:

– А что же, если вы такие прозорливые, не могли предсказать результат вашей войны с Лемурией?

– Так это для нас теперь глубокая древность. Тогда и у нас вот именно таких мощных электронно-вычислительных машин еще не имелось, не было и методики подобных расчетов. Но, мы же идем по пути научно-технического и социального прогресса. И теперь у нас появились новые возможности, которых не было раньше, – выкрутился Кудряшов.

– А социальный ваш прогресс в чем заключается? – поинтересовался Сталин. И добавил:

– Как мне доложил товарищ Берия, настоящий коммунизм вы так и не построили.

Но, Кудряшов не растерялся, объяснив преимущества общественного строя Новой Гипербореи:

– Мы строим общество социальной справедливости, основанное на принципах целесообразности и разумной достаточности. А сейчас находимся на стадии военного коммунизма. Например, у нас совсем не используются деньги, а за свой труд все получают условные трудодни, которые обмениваются на материальные блага не по прихоти индивидуумов, а по причинам целесообразности и разумной достаточности ради общественного блага. И в нашем обществе уже отсутствуют нищие. Каждый от государства получает кров, еду и все самое необходимое для жизни, в том числе и бесплатную медицинскую помощь. Разве это не социальный прогресс?

Сталин посмотрел на посла как-то странно, ничего больше не сказав про гиперборейское общественное устройство, а перевел разговор на иную тему, проговорив:

– А, может быть, ваши аналитики и смерть мою уже вычислили?

Василий не побоялся сказать правду:

– Так точно, высчитали. В начале марта 1953-го года вы умрете, если курить не бросите и за своим здоровьем следить не будете.

– А если брошу курить и здоровьем займусь? – спросил Сталин.

– Тогда лишних несколько лет проживете. Но, все будет зависеть от приложенных вами усилий ради здорового образа жизни, – пробормотал Кудряшов, импровизируя.

Сталин, кажется, поверил, кивнул, потом сменил тему:

– Если верить вашей аналитике, то получается, что немцы Москву взять не смогут?

Василий подтвердил:

– Не смогут, но безвозвратные потери Красной Армии в битве за столицу СССР составят почти миллион бойцов.

– А если вы поможете нам с шагающими танками, то насколько снизятся наши потери? – задал вопрос Сталин.

– Точно сказать не могу, Иосиф Виссарионович. Я же сам не электронно-вычислительная машина. Но, предполагаю, что процентов на двадцать. А потери противника увеличатся на сопоставимое число, – проговорил Кудряшов, снова импровизируя.

Сталин посмотрел на свою трубку, снова покрутил ее в левой руке, потом произнес:

– Двести тысяч жизней красноармейцев – это очень существенно. Я не могу отвергнуть шанс сохранить их. Что ж, товарищ посол, давайте к нам сюда своих каменных чудовищ. И пусть они встретят немцев под Москвой.

* * *

Каменные великаны продвигались без остановок, выполняя приказ Мерецкова идти на Корелу. В сущности, то было старинное русское название крепости, заложенной на том месте, по легенде, еще самим Рюриком. Но, потом, взяв крепость, шведы основали там городок Кексгольм, который финны после того, как Швеция проиграла России в Северной войне, назвали Кякисалми, создав изрядную путаницу с названиями. Мерецков считал название Кякисалми неблагозвучным, потому в приказах использовал старорежимное «Кексгольм» или совсем устаревшее «Корела».