Текст книги "Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии (СИ)"
Автор книги: Авдотья Репина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
12. Знакомящая глава: Еще четверо
На следующее утро Мира встала раньше, чтобы успеть, как можно больше тем освоить из своего учебного плана. Девушке предстояло изучить курс по начертаниям и символам, он предполагал большую теоретическую подготовку (можно было не переживать, что ее магия сотрет Академию с лица земли), потому что знание элементов плетений и символов – это основная составляющая успеха.
Символы девушка запоминала при помощи ассоциаций (в уме дорисовывала их, чтобы отложилось в голове), да и на память никогда не жаловалась. Зачет у Александра Всеволодовича был назначен на следующей неделе, но Мира уже понимала, что успеет изучить курс раньше. В общежитии и библиотеке обстановка для нее была не самая рабочая, поэтому волшебница уходила в обсерваторию. Проводник звезд не мешал заниматься, обычно при ее появлении он предлагал что-нибудь рассказать о космосе, а после вежливого отказа валялся вместе с Мирой на полу, делая вид, что тоже изучает книги.
Ежедневно были занятия в боевом зале, Медведь работал с девушкой индивидуально, поэтому с другими студентами она пересекалась обычно в столовой или библиотеке. Мира просила тренера увеличивать нагрузку, чтобы мышцы стали сильнее, это было одним из условия создания качественных плетений. Тело должно четко проводить через себя силу, вбирать и выпускать ее в нужный момент, дрогнет рука или затрясется от напряжения, в лучшем случае заклинание не получится, в худшем – пострадает сам маг или тот, на кого заклинание случайно попадет. Тогда Медведь научил девушку отделять свою тень и заниматься с ней, как с противником. Преимуществ тут была масса: скорость боя нарастала постепенно, по мере роста мастерства мага, тень училась быстро, поэтому Мире приходилось учиться еще быстрее. Занимайся, сколько хочешь, и никого не нужно отвлекать.
Безнадзорность Мире нравилась. Вот тебе курс, вот дата зачета, сам себе организуешь учебный процесс, а все условия для обучения созданы. Красота.
План преображения удалось начать воплощать уже на второй день. Когда Мира выходила из обсерватории, в коридоре стояли Принц и мисс Шарлотта, девушка услышала обрывок из разговора.
– Больше доверяй другим, Принц. И не трать время на прошлое, настоящее куда интереснее, – тепло сказала ему профессор, сегодня, как и всегда, одетая в клетчатый костюм.
– Спасибо, мисс Шарлотта, – юноша ушел, а англичанка зашла в швейную мастерскую.
Мира выждала пару минут, потом вошла вслед за профессором.
– Добрый день, мисс Шарлотта, у вас есть несколько минут? – начала Мира.
– Да, дорогая Миранда. Наконец-то мы закончили, отправили все данные о пророчестве в Министерство магии, – профессор раскладывала малиновую ткань на столе.
– Что будет дальше?
– В Министерстве должны принять решение, может быть, направят наблюдателя. Но ведь не за этим вы ко мне пришли… – да, профессор предсказаний была проницательна.
– Мисс Шарлотта, я хочу записаться на ваш спецкурс. Хочу быть красивой, научите меня! – Выпалила Мира.
– Конечно, дорогая Миранда, все женщины хотят быть красивыми, а мне нравится воплощать их мечты, – англичанка прижала руки к груди в порыве.
Мира села на первый попавшийся стул и принялась слушать, а мисс Шарлотта стукнула ножницами о стол, и те стали разрезать разложенную ткань.
– Красота есть у каждого, и она идет из глубины души. Дайте ей возможность проявиться в манере себя держать и вести беседу, в отношении к окружающим, в походке, прическе, одежде, наконец. Но самое главное – это отношение к себе. Любите себя. Окружающие это всегда чувствуют.
Ножницы все резали ткань, а Мира понимала, что мисс Шарлотта тысячу раз права.
– Дорогая Миранда, начните с простого, с одежды. Пересмотрите свой гардероб и оставьте только то, что вам действительно нравится, – тепло продолжала мисс Шарлотта.
– Да, обязательно, – пообещала Мира в первую очередь самой себе. – Я хотела бы еще научиться шить.
Англичанка просияла и не видела причин откладывать занятия по спецкурсу.
К положенному сроку Мира сдала зачет по начертаниям и символам графу Орлову-Вышеславцеву, не допустила ни одной ошибки. Александр Всеволодович хвалил новую студентку и предложил записаться к нему на углубленный курс, но Мира отказалась. Это можно и из книг узнать, а учебное время потратить на что-то более серьезное. Например, на боевую магию – волшебнице нравилось, как стало изменяться тело. Не внешность, а именно тело, сильное, подтянутое, это прибавляло уверенности. А внешность, то есть лицо, оставалась без изменений…
В тот же день Рихтер пригласил ее в свой кабинет («Иванова, к милорду ректору»). Сегодня от Розы как-то особенно сильно пахло духами, аж со второго этажа был слышен ядовито-сладкий аромат ее парфюма.
Ректор вручил Мире новый учебный план и сообщил, что через час они отправятся к детективу по делу ее отца. Попросил поискать вещи, которые могли бы принадлежать отцу, посмотреть фото.
Мира уже практически вышла, когда ректор задержал ее.
– Мирослава Юрьевна, я зайду за вами в общежитие, – проговорил Рихтер.
Когда девушка проходила мимо Розы, та проводила ее взглядом до самой двери Академии, отчего хотелось поежиться.
Собралась Мирослава быстро и почти все время потратила на пересмотр унесенных из квартиры фотографий. На них в основном были Мира с мамой, волшебница тут молодая, веселая, красивая. Вот Мира маленькая: стоит в лопухах, вот рассматривает ромашку, стоит с удочкой, наряжает елку – все фото до 7 лет, потом только общие фото с классом. Это и понятно, не до того стало маме.
Какая же она была миленькая в детстве, волосы были темнее, а глаза, наоборот, светлее и счастливее. Сейчас Мира мало находила общего с той, прежней собой. Разве что сам взгляд, такой человек всегда добивается своих целей.
На одном из фото – мама в белом платье с венком на голове – свадьба? Фотография была разрезана, разрыв прошелся по плечу стоящего рядом мужчины. Отец? Эту фотографию взяла и пару со своими детскими фото, там, где виднеется незнакомый дом. Сложила все в сумку, надела джинсы с рубашкой, к пальто подобрала шапку и шарф. Да, курс на новый стиль.
Ректор, как и обещал, зашел через час, ничего не сказал по поводу внешнего вида Миры. Эффект от личины безличия не прошел полностью, лицо не изменилось. Только кожа стала шелушиться, весна же все-таки, витаминов не хватает.
Погода в последнюю неделю марта решила подарить горожанам последний зимний снегопад. Снег летел огромными хлопьями, ветра не было.
Ректор повел Миру в старый район города, мужчина молчал по дороге, погруженный в свои мысли.
Когда снегопад стал сплошной стеной, ректор достал большой зонт и расправил его над ними обоими, но вместе идти не очень-то получалось, потому что Мира не могла подстроиться под шаг мужчины, то отставала, то забегала вперед.
– Ты можешь взять меня под руку, я не кусаюсь, – о, да нашего соседа Андрея выпустил из заточения злобный ректор. Рихтер взял ее руку, задержал в своей и положил себе на предплечье. – Мирослава, я хочу попросить прощения за свое поведение несколько дней назад. Я не имел права с тобой так разговаривать.
– Прощаю, – она действительно давно простила.
Какое-то время они шли молча.
– Мира, дарю тебе последнюю в этом сезоне зимнюю прогулку.
– Спасибо, милорд. В Академии все очень плохо? – Мира не хотела упустить шанс узнать новости. Андрей некоторое время обдумывал ответ.
– Нет, если принять предупредительные меры. Все зависящее от нас – обеспечение безопасности и оформление пророчества должным образом – уже сделано. Ждем ответа из Министерства магии, – ответил в точности, как и мисс Шарлотта. Значит, пророчество не сулит что-то хорошее, от плохого меры безопасности не принимают.
– Какое решение может принять Министерство?
Он снова помолчал.
– Закрыть нашу Академию, распределить учеников по другим учебным заведениям, отправить наблюдателя. Последнее было бы самым предпочтительным, – последние слова Рихтер сказал со вздохом. А потом сменил тему и рассказал о детективе.
Во-первых, Мире предстояло подписать с ним контракт, а после чего можно было рассказывать все без утайки, документ обеспечивал неразглашение информации третьим лицам. Во-вторых, детектива звали Ильяслед (фамилии его никто не знал), но он просил называть себя Илья След. В-третьих, дом детектива можно было найти только с его согласия, ничего секретного, просто хозяин не любил, когда его отвлекают от работы.
Мира и ректор дошли до частного дома, который каким-то чудом, – волшебство, не иначе, – потерялся среди цветных невысоких сталинок. Дом, куда они шли, был бревенчатый, серого цвета, крыша синяя, наличники на окнах белые.
На заборе красовалась кривая надпись «Детектив. Маг. Илья След. Без приглашения только в экстренных случаях», Рихтер подошел к крыльцу, позвонил в настоящую рынду, которая висела под крышей. На звук колокола раздвинулись шторы в ближайшем окне, после чего вышел хозяин дома.
Это был молодой мужчина, примерно одного возраста с Рихтером, приятный, живой, одетый в футболку и джинсы.
– Андрюха, рад видеть, – хозяин кинулся обнимать ректора, потом перевел взгляд на Миру. – А это и есть наша специальная клиентка?
– Да, это Мирослава, моя студентка, – ответил ректор, и все они прошли в дом.
Тут было уютно, но царил полный хаос. В каждом углу, на каждой полке или просто свободной поверхности были сложены несовместимые вещи. Коробки и коробочки, утюг, правый ботинок, настольная лампа, крышка, платок, лопата, сундук, ковер, ваза, антенна, плитка, таз, канделябр, зеркало в дорогой раме, бинт, мяч, кирпич, цветок в цветочном горшке, самовар, бусы, еще одна ваза, очки, тарелка, дверь от автомобиля, газеты, часы, табурет – и все это только в одном углу. И чем больше Мира присматривалась, тем больше новых вещей находила. И на любой поверхности, незанятой вещевым хламом, висели или стояли часы, и все показывали разное время.
След усадил гостей на кухне, где был не занят только обеденный стол и три стула вокруг него. Как и сказал ректор, контракт, который они подписали, гарантировал неразглашение Следом информации третьим лицам, а Миру обязывал появляться у детектива строго по предупреждению.
– Илья, – обратился ректор к детективу после того, как с документами было покончено, – Мирослава хочет найти своего отца или других родственников, если они живы.
– Пусть девушка сама расскажет, не в Министерстве сидишь, – прервал его След.
И Мира рассказала. И про беспамятство, и про побег родителей, и про нападение на них с мамой, и про отца, которого вспомнила только недавно.
След слушал внимательно, а Рихтер выходил несколько раз на крыльцо, чтобы поговорить по телефону, а потом и вовсе вынужден был уйти.
– Все хорошо, Андрей Вильгельмович, я смогу вернуться сама, – успокоила его Мира, – я этот город хорошо знаю.
– Мирослава, зайдите ко мне в кабинет, когда вернетесь в Академию. И звоните, если появится малейшая необходимость, – с этими словами ректор ушел.
– Совсем ему с этим пророчеством свободы не дают, – констатировал След, провожая взглядом Рихтера, – печется он о тебе. Ты особенная? И давно с тебя «личину безличия» сняли?
Мира решила ответить сначала на второй вопрос.
– Пару дней назад Новокшенов приезжал к ректору, тогда и снял.
– Новокшенов хорош в этом, но эффект его контрзаклятия медленно проявляется. Можно ускорить его, если пропустить через тебя заряд силы, – проговорил След, глядя на нее вприщур.
– Не нужно, я недавно обрела свою силу, она не всегда во мне стабильна, – Мира показала ограничитель магии, – да, я особенная.
След посмотрел на кулон.
– Мудреные на нем чары. Ректор сам заклинание накладывал? – пробормотал мужчина, осматривая кулон.
– Нет, профессор Лакомб, – Мира решила сменить тему разговора, – Как вы можете помочь найти мне отца? Или других родственников? – про бабушку она тоже помнила.
– У меня есть свои способы, тебе о них знать не обязательно. Знай, только то, что я чертовски хорош в этом деле, – гордо сказал детектив.
– Сколько стоят ваши услуги? – Мира прихватила с собой все сбережения. Не будет же детектив работать бесплатно.
– Оплата после первых результатов, Мирослава. Но Рихтер сообщил, что все оплатит. С ним и договаривайся. Так, что ты мне принесла?
Мира достала фотографии, детектив внимательно осмотрел все, но оставил только фото на фоне дома и ту, обрезанную, с мамой.
– В моем распоряжении есть замечательный прибор, восстанавливающий часть целого, которая была удалена. Секретные магические правительственные разработки. Так что понять, кто стоит на фото рядом с твоей мамой, мы сможем, но это займет не меньше полутора месяцев. Да процесс не быстрый, – След взял фото, где маленькая Мира стоит на фоне дома. – А это я могу обработать быстрее, тут нужно поискать соответствие, с этим справится мой компьютер, но опять же процесс займет время.
Цель визита достигнута, Мира засобиралась.
– Кулон свой покажи Рихтеру, пусть еще раз посмотрит чары. Если что-то узнаю, напишу тебе, – за сим они распрощались.
Обратно Мира шла не спеша, забрела в парикмахерскую, заглянула в магазинчик с магическими украшениями, купила зефир и с наслаждением ела его по дороге.
В Академии было оживленно. К чему-то готовятся, а Мира все пропустила? Или к нам приехал ревизор, то есть наблюдатель? Только Роза восседала на своем месте и сосредоточенно пилила ногти.
– Роза, можно к ректору? – Мира оставила пальто на вешалке.
– Нельзя, – отрезала Роза, не поднимая глаз.
– А если я подожду?
– Нельзя, Иванова. К нам наблюдатель приехал, – злее и противнее обычного сказала секретарь. Значит, все-таки, наблюдатель. Потом владычица приемной покосилась на дверь ректорского кабинета и прибавила со вздохом, – ему сейчас вообще ни до кого.
Вдруг дверь в кабинет главы Академии открылась, и оттуда вышел ректор вместе с рыжеволосой женщиной, по всей видимости, это и была наблюдатель. Она была стройной, волосы в геометрически правильном каре уложены идеально, красивая внешность, деловой костюм, сидящий на ней идеально. Они с ректором красиво смотрелись вместе. Вот почему Роза злится.
– Мирослава Юрьевна, вы уже вернулись, – заметил ректор свою подопечную, а его гостья внимательно посмотрела на Миру.
– Лариса Сергеевна, – обратился к гостье Рихтер.
– Андрей, мы же договорились. Можно просто Лариса, и можно на «ты», – перебила его наблюдатель.
– Лариса, – ректор запнулся и чуть покраснел, – позволь представить, Мирослава Юрьевна, наша новая студентка.
– Да, прочитала отчеты, которые Сережа привез, – это она о Новокшенове говорила, догадалась Мира. У них, у министерских начальников, видимо, принято друг к другу, как к соседу по садовому обществу обращаться. Лариса Сергеевна Новокшенову в дочери годилась, а тут – Сережа.
– Задание ваше я выполнила, Андрей Вильгельмович. Пойду учиться, – отчиталась Мирослава ректору.
– Что за задание? – цепкий взгляд Ларисы Сергеевны все еще был на Мире. – Секретное?
– Да, ну, что ты, Лариса, – ректор рассмеялся. И был сам на себя не похож. – Давай я тебе Академию покажу.
Гостья не возражала.
– Андрей, веди меня по своим владениям, – наблюдатель похлопала ректора по плечу и взяла под руку, они пошли на второй этаж.
«Вот и поговорили» – подумала Мира, хотя самое главное она успела сказать. А Роза в этот момент смотрела вслед счастливой парочке и ломала карандаши. Да уж, любовь зла. Мира на цыпочках прошла в столовую, чтобы не навести гнев Розы на себя. Пусть и дальше отрывается на карандашах, это куда безопаснее, чем на людях.
Уже в столовой Мира поняла, почему в размеренную жизнь Академии ворвалась суматоха – вернулись те четверо, кто проходил стажировку. Студенты Академии сидели за большим столом, уплетали пироги.
– О, Мира, пошли к нам! Ребята рассказывают, как стажировку проходили! – Васюта показал на место за столом рядом с Принцем и представил ее как новую, тринадцатую студентку. Те особого интереса не проявили. Значит, они уже были наслышаны об изменениях в Академии.
Платон больше всех выделялся среди новых для Миры студентов, у него были белые волосы, но черные брови и ресницы, глаза были непонятного голубого цвета. Анна, но ее все звали Белкой, это прозвище ей очень подходило, была очень подвижна, прямо егоза, милая, с розовыми волосами. Виола – это кудрявая, смуглая молчунья с большими шоколадными глазами. А вот Кирилл – все звали его Кир – вел себя очень даже нескромно, больше остальных хвалился своими успехами. Точнее хвалился только он, остальные просто рассказывали, как прошли стажировку. Кир был очень красивым загорелым юношей с зелеными глазами и светло-русыми волосами. Рубаха сильно обтягивала его тело, как будто он специально выбрал именно такую, на размер меньше, чтобы его мышцы были видны лучше. Из таких слащавых юношей делают суперзвезд за один день, а школьницы вешают постеры с их изображением в полный рост в своих комнатах. Мире Кирилл не понравился, а вот он с нее глаз не сводил, особенно, когда Принц пихал Миру на смешных моментах.
А смешных моментов было много. Студенты стажировались в одном из заказников на юге России, ухаживали там за волшебными существами, работали на ферме, где выращивают магические растения. Виола и Платон были зельевиками, поэтому еще и готовили снадобья, Белка и Кир тренировались в начертании сложных заклинаний, которые требуется при выращивании магической флоры и фауны из разных климатических поясов.
– Мы ухаживали за золотыми пятнистыми носорогами, бабочками-болтушками, каспийским кракозмеем, арктическими пчелами, карликовыми мамонтами, грозовыми птицами и улитками Мерлина, – тараторила Белка.
Многих из этих зверей Мира знала, о них в начальной школе рассказывают. По поверью, арктические пчелы переносят пыльцу для северного сияния, на самом же деле они опыляли арктические лилии, из которых получали лекарства. И пчелы, и лилии были редкими, потому что их тесный симбиоз и прихотливость обоих видов делала сложным их разведение в неволе. Золотых пятнистых носорогов несколько лет назад едва не истребили браконьеры в погоне за шкурой и рогом, из них делали аксессуары, украшения и прочие дорогие вещи, на которые крепко ложилось любое заклинание. Карликовые мамонты имели целебное мясо, а грозовые птицы предсказывали погоду и даже могли вызвать грозу, отсюда и их название. А вот о бабочках-болтушках, каспийских кракозмеях (и кракозмеях вообще) и улитках Мерлина Мира слышала впервые.
– Я лично успел прокатиться на карликовом мамонте, – сказал Кирилл.
– Ага, – подтвердила Белка, – а потом мы не могли загнать стадо мамонтов в загон. Они как свободу почувствовали, так чуть инсектарий не снесли. Инсектарий – это ферма, где разводят бабочек.
– А для чего разводят бабочек-болтушек? – поинтересовалась Мира
– Так у них пыльца волшебная, если ей посыпать на любой предмет, то он запомнит все, о чем говорили в его присутствии. Раньше, до запрета, их использовали, чтобы подслушивать чужие разговоры, – тараторила Белка.
– Мы с Вилкой впервые смогли приготовить зелье невидимости из тамошних стеклянных лопухов, – сообщил Платон, Виола кивнула. – Только эффект не очень долго держится, потому что для стеклянных лопухов пока не сезон.
Слушать их рассказы были действительно интересно, но Мире пора было бежать на занятие с Медведем, он по-прежнему тренировал ее отдельно, но хвалил и говорил, что скоро она сможет заниматься вместе с другими студентами.
13. Обновляющая глава: Ледовое побоище
Вернувшись в общежитие после занятия с Медведем, Мира быстро перекусила в столовой, где кто-то из студентов выполнял самостоятельные задания, а кто-то играл в шахмачи. Девушку тоже звали играть, но она отказалась, сказав, что нужно много учиться.
В коридоре она лицом к лицу встретилась с Принцем. Тот схватил Миру за руку и не собирался отпускать.
– Да, – сказал он.
– Что? – не поняла девушка.
– Ответ на твой вопрос «да», – отпустил ее и пошел к студентам, которые играли в шахмачи, те с одобрительными возгласами встретили нового игрока.
«Какой еще вопрос?» – думала Мира, раскладывая книги по основам артефакторики и физике магических явлений на столе. И тут в голове всплыло воспоминание: она сидит на полу в боевом зале, рядом Принц.
– Я красивая?
– Да…
После пары часов занятий Мира проголодалась (учиться ей нравилось все больше и больше, поэтому время за интереснейшими книгами пролетало незаметно), в общей гостиной был один только Принц, он сидел за столом и читал.
– Наш уговор еще в силе, Мирослава? Завари мне тоже чай, пожалуйста, – юноша отложил книгу.
Она так и сделала, поставила кружку на стол, за которым он сидел.
– Хочешь сыграть? – спросил юноша, указывая на шахмачи.
– Нет, – коротко ответила Мира, она почему-то смущалась, – учеба.
– Боишься, что я тебя обыграю?
– Конечно, боюсь, – ответила девушка и повернулась, чтобы идти к себе в комнату. Бегство казалось ей сейчас лучшим исходом разговора.
Тут Принц снова взял ее за запястье.
– Извини, я учусь снова жить среди людей. Не всегда могу быть хорошим собеседником. Поиграй со мной, – он потянул Миру за руку, она почему-то поддалась и села рядом.
«Не этого ли ты хотела? – спрашивала она себя. – Самый красивый парень из Академии магии, с которым тебя связывает общая история, предлагает общение. Действуй!»
Девушка выбрала играть за воздух и огонь, Принц – за воду и землю. Мира осознала, что сейчас видит фигуры по-другому, каждая из них не просто походила на элемент, она была им. Огонь горел, вода висела каплей, воздух был завернут в небольшой смерч, земля лежала комком, но вращала вокруг себя маленькие комочки.
– Фигуры всегда были такими? – Мира потрогала огонь, он грел, но не обжигал.
– Да, – ответил Принц и продолжил выставлять элементы на свои поля.
– В первый раз я видела их по-другому, тогда они походили на шахматные пешки, – призналась девушка.
– Думаю, что так происходит потому, что ты стала лучше чувствовать свою силу. А блоков или заклинаний, которые могли бы мешать течению силы в тебе, больше нет. Последние же не так давно с тебя сняли, – сказал Принц, и при этом внимательно смотрел на Миру вприщур, – твоя внешность стала видеться мне четче.
Принц трижды хлопнул в ладоши над полем и элементы перемешались, игра началась. Зная больше элементов плетений, Мира стала умело подбирать заклинания для игры, продвигая свои фигуры. Принц тоже был хорош и, как ректор, не поддавался.
«Интересно, можно ли вызвать свою тень и с ней играть в шахмачи?», – рассуждала Мира, когда подошли Ирэна и Олианна.
Девушки сели за стол, Олианна принялась рассказывать, как она устала от расспросов Ларисы Сергеевны по поводу предсказания, потом они перевели внимание на играющих.
– Можно с вами? – Ирэна подсаживалась поближе к Принцу.
– Извините, девушки, сегодня это игра только для двоих, – сказал юноша и лучезарно улыбнулся.
Ирэна округлила глаза, Олианна фыркнула, последняя выглядела очень уставшей и, казалось, была рада, что для них нет места за игрой. Девушки ушли в свои комнаты.
Мира была рада, что они остались вдвоем, с Принцем было спокойно и комфортно, с ним могла получиться настоящая дружба.
– Еще немного, и ты сможешь принять участие в Ледовом побоище, – похвалил девушку противник.
– Что такое Ледовое побоище? – Мира в этот момент сплетала заклинание для усиления воздуха, чтобы белый смерч выдул впереди стоящую фигуру земли.
– Это традиция нашей Академии, игра. Весной, до ледохода на Чепце, мы уходим выше по течению, делимся на две команды и играем во что-то очень похожее на захват крепости. Команда-победитель награждается тем, что может сломать лед на реке. Звучит, конечно, не очень интересно, но на самом деле весело. Я в этом году впервые буду играть, – Принц замолчал, последнюю фразу он произнес тише.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила девушка, в этот момент она чувствовала себя эгоисткой, не только ее жизнь изменилась, а она только о себе думает.
– Хорошо. Прекрасно. Как я уже сказал, учусь общаться и шутить. Не всегда пока получается. С тобой тогда в боевом зале не получилось, – звучало как извинение, Мира ничего не ответила. Хотя за что ему извиняться? За правду? Но ей самой было стыдно, потому что обиделась на ерунду, только о себе в тот момент думала. Принц продолжил. – С детства у меня были способности только к боевой магии, а в Академии, когда с меня блоки сняли, открылся дар к врачеванию и эмпатии. Я этого не желал, это выбор силы.
Чувствовалось, что Принцу тяжело говорить, но Мира не хотела испортить момент, поэтому молчала и слушала.
– Вот тогда я возненавидел людей, потому что их эмоции переживал как свои, это отнимало много сил и делало меня злым. Тогда мне было проще нагрубить, чем пытаться объяснить, почему я такой, или чувствовать, как меня жалеют. Прости за тот случай в боевом зале, и на реке тоже, – Принц замолчал и выдохнул так, словно отпустил наболевшее. Так и было.
Какой-то день покаяния сегодня случился.
– Прощаю, – искренне ответила Мира и призналась в ответ. – Я новичок в этом мире, поэтому по незнанию могу натворить всяких дел. Друг для меня сейчас был бы очень кстати.
– Для меня тоже, мне нравится проводить с тобой время, Мирослава, – ответил принц и накрыл ее ладошку своей.
Они вернулись к игре. Снова победил Принц, но наслаждение от игры, а главное, от общения получили оба.
Принц после игры лежал на кровати и вспоминал прошедший вечер, особенно теплоту кожи Мирославы, когда он держал ее за руку, и ее розовое с золотыми сполохами свечение.
В своей комнате Ирэна штудировала продвинутый курс артефакторики, особенно ее внимание привлекло одно редкое заклинание, которое при использовании имело нужный для нее эффект.
Мира, придя в комнату, ждала, что ректор к ней заглянет, про ограничитель она ему еще не успела сказать. Но Рихтер сразу ушел в свою комнату. Ничего, завтра в Академии к нему подойдет.
Все-таки рыжий наблюдатель для Рихтера – это сочетание приятного с полезным, а ректор тоже человек, имеет право увлечься красивой женщиной и забыть на один вечер о своей соседке по общежитию.
После душа Мирослава заглянула в зеркало, но лицо не изменилось, все та же серость, волосы после стрижки не стали привлекательнее. Только кожа сильнее шелушится, теперь не только на лице, но и по всему телу, глаза покраснели и слезились от яркого света. У нее явно какая-то болезнь.
На следующий день девушка отправилась к месье Лакомбу, дождалась, когда он закончит занятия со студентами.
Профессор, одетый сегодня в рубашку в полоску, осмотрел ее, «сфотографировал» глаза.
– Это следствие снятия «личины безличия». Ваши волосы темнеют, глаза меняют цвет, – Лакомб показал изображение ее глаз, сделанное в первый раз, и последнее изображение, глаза действительно стали более насыщенного цвета, добавилась зелень, – кожа восстанавливает рисунок родинок. Это не болезненно, хотя и не очень приятно. Ваш организм хорошо стравляется, быстро.
– Когда все пройдет? – спросила Мира, все еще изучая фото своих глаз.
– Не могу сказать, все зависит от времени ношения «личины безличия», чем дольше стояло заклятие, тем длительнее процесс восстановления, – пояснил Лакомб. – Но в этом явлении есть и свои плюсы – изменения происходят постепенно, после их завершения, вам можно будет заниматься любой магией. Точнее, вам можно заниматься ею уже сейчас, но я бы посоветовал все-таки дождаться завершения процесса. И носите солнечные очки даже в помещении, если чувствуете в этом необходимость.
Окрыленная, Мира вышла из медкабинета и свернула в обсерваторию, для ее глаз там было самое подходящее освещение, да и Проводник звезд становился неотъемлемой частью ее обучения.
После ухода новой студентки Лоран Лакомб еще раз пересмотрел изображение ее глаз, динамика была явная. С такими случаями ему еще не приходилось сталкиваться, он подробно все записал в специальный дневник и ее личную карточку. Нужно будет потом подготовить статью в научный журнал, обязательно дать Шарли прочитать ее первой.
На мысли о профессоре Андерсон он позволил себе расслабиться и даже помечтать, как они за чашкой чая забредут в научные дебри и просидят за разговором несколько часов. Тогда, может быть, сотрутся их клеточно-полосковые разногласия.
Ледовое побоище состоялось через два дня, игра проходила выше по течению реки Чепцы. Медведь и Лакомб потратили целый день, чтобы приготовить место, даже занятия вынуждены были перенести. Потом Рихтер все перепроверил, хотя игра не предполагала чего-то очень опасного.
Среди студентов ходили разные мнения на этот счет. Одни считали, что это усиление безопасности связано с пророчеством, хотя о его сути ученики по-прежнему не знали, а Олианна гордо продолжала хранить загадочное молчание. Другие уверяли, что Рихтер хочет произвести на Ларису Сергеевну впечатление, поэтому готовит что-то грандиозное. Поговаривали, что он уже готов сделать ей предложение руки и сердца.
Это и не удивительно, за то время, что наблюдатель безвылазно находилась в Академии, они проводили вместе все время. Мира несколько раз пыталась поговорить с куратором по поводу ограничителя, но он все время был занят с Ларисой Сергеевной (то оранжерею показывал, то наработки презентовал, то они просто сидели в кабинете с бумагами), поэтому кулон она сняла вообще. Лакомб заверил ее, что сила ее стала стабильной, в последний раз она «чудила» в боевом зале, когда заряд Ирэны направление изменил. Только на Ледовое побоище ограничитель все-таки Мира решила надеть – не хотелось ненароком все испортить.
В назначенное время преподаватели и студенты (в облачении для занятий боевой магией) собрались в холле Академии. Мира была в обычной одежде, как и профессора, так как играть не будет. Ректор вышел из своего кабинета с Ларисой Сергеевной, создал портал и перенес всех на отведенное место.
– Какой же Рихтер сильный маг, – переговаривались студенты, – так долго держал портал, так много людей проводит.
«Перед гостьей красуется» – решила Мира.
Все распределились по большому заснеженному полю. Студенты тянули жребий, чтобы разбиться на команды, Медведь давал последние наставления.
Лакомб и мисс Шарлотта проверяли защиту периметра от вылета случайных снарядов, граф Орлов-Вышеславцев развлекал разговорами госпожу Такаяма, но та стояла с безучастным видом. Рихтер прогуливался под руку с Ларисой Сергеевной. Роза бегала с какими-то папками, по всей видимости, она смирилась с новым увлечением Рихтера и не бросала на парочку косых взглядов, как это делала в первые дни нахождения наблюдателя в Академии. А Мира помогла Мамушке разложить кексы и чай на импровизированный стол из снега.
