Текст книги "Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии (СИ)"
Автор книги: Авдотья Репина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
23. Проявляющая глава: Виновата любовь?
Рихтер приехал раньше, чем говорил. Это было и хорошо и плохо. А потом все так перепуталось.
Утром после разговора с Андреем Мира больше не смогла уснуть. Точнее боялась снова увидеть тот сон про воду.
Занялась демонологией, влезла в какие-то дебри, выходящие за границы начального курса, оказалось, это было лишним.
– У вас прекрасные теоретические знания, Мирослава, – сказала госпожа Такаяма во время переэкзаменовки. На самом деле она сказала «Мирасураба», она вообще имена всех предпочитала говорить в полной форме, как бы сложно это для нее ни было. – Начальный курс демонологии предполагает призыв самых простых духов и умение с ними справиться.
Мира понимала, к чему ведет японка. Духов земли, но особенно воздуха и огня ученица могла призвать и прогнать на два счета. Хуже было с духами воды. Точнее, было просто никак. Они не приходили на зов Миры и все. А значит, и прогонять было некого.
– Я зачту вам экзамен, Мирасураба, если вы будете ходить на дополнительные занятия ко мне осенью. Но только после того, как побываете у мисс Шарлотты, – сказала Такаяма.
– Какой предмет мне стоит подтянуть с профессором Андерсон? – уточнила Мира.
– Я прошу вас обратиться к ней как к специалисту по душевным вопросам. Вы боитесь воды, и духи это чувствуют. В такие моменты вы неосознанно выставляете защиту, а силы у вас много, поэтому вы не можете пробиться сквозь собственный экран. Я подозреваю, что такая реакция появилась после того случая на реке. Ваши способности по демонологии просто превосходны, сегодня вы в очередной раз это продемонстрировали, вы можете добиться больших успехов в этом предмете, и ваше страхи не должны мешать.
На этом госпожа Такаяма поставила «отл.» в экзаменационном листе, отправила его ректору, наколдовав, чтобы бумага сложилась в виде журавлика, тот упорхнул.
С двояким чувством Мира шла к профессору Андерсон. И экзамен сдала, и успехи ее отметили, а удовлетворения нет, потому что недоработала. В кабинете мисс Шарлотты было пусто, но Мира не хотела откладывать вопрос в долгий ящик и решила подождать ее в обсерватории.
– Проводник звезд, – позвала девушка.
– Рад снова видеть тебя, любознательная Мира, – мальчик возник рядом. – Что будем делать? Учиться?
– Не мог бы ты рассказать мне что-нибудь еще о Сириусе, – попросила она, устраиваясь на полу, под голову положила сумку.
– Конечно, – Проводник звезд перекувыркнулся в воздухе, указал на созвездие Малого пса, – Сириус одна из самых ярких звезд ночного неба. Он в двадцать раз ярче нашего Солнца. Он нам виден хорошо не потому, что он такой яркий, а потому что он относительно близко находится к Земле.
– А где-то там, в окрестностях Сириуса живут люди?
– Да. Сириус – двойная звезда. Сириус А – это большая видимая белая звезда, вокруг нее вращается Сириус В (это белый карлик), они вращаются вокруг центра масс в периодом близким к 50 земным годам, – Проводник звезд показал большую белую звезду и рядом с ней белого карлика, приблизил его и показал одну из его планет, тоже белую. – На планете Сириуса В живут люди. Они верят, что они живут, пока жив Сириус А, а Сириус В считают сердцем и душой мира.
– Ты можешь показать мне государство, которое находится в горах?
– Конечно, вот смотри!
Через час Мира вышла из обсерватории, сердце щемило. Она видела мир Принца. Казалось, что он ушел уже очень давно. Сейчас ее жизнь наполнил Рихтер, она скучала по обоим.
Голос профессора Андерсон доносился из швейной мастерской.
– Добрый день, мисс Шарлотта, – поздоровалась Мира, заглядывая в кабинет.
В мастерской были еще Белый и Ирэна, они держали коробки, куда складывали вещи, которые давали англичанка.
– Миранда, подождите минуточку, я отдам артефакты для профилактики, – профессор Андерсон была сегодня в неизменной клетке, очень элегантное платье из сине-зеленой ткани.
Два раза в год, после экзаменов, в Академии собирали учебные артефакты, чтобы погрузить их под очищающий купол, снимающий посторонние заклинания, которые могли прилипнуть во время использования и мешать нормальной их работе. То же самое делали с помещениями Академии. Перед летними и зимними каникулами студентов и отпусками преподавателей Академию оставляли в полном порядке. Если этого не сделать, то в кабинетах, где могли остаться сгустки магии, заводились духи, которые ею питались и любили шкодить.
Когда студенты ушли с артефактами в лабораторию Лакомба, мисс Шарлотта обратилась к Мире.
– Тебя, что-то волнует, моя дорогая?– она внимательно посмотрела на Миру. – Ты хорошо себя чувствуешь? Есть проблемы со сном? У тебя болезненный вид.
– Болезненный вид из-за подготовки к экзаменам, которые я сдала, в общем-то, успешно, – сказала Мира.
– Но особой радости от этого я у тебя не вижу, – закончила мысль англичанка.
– Да, – согласилась Мира. – Госпожа Такаяма считает, что после случая на реке я стала бояться воды, поэтому не могу вызвать водных духов.
– Это действительно так? Ты боишься воды? Как это проявляется?
– Да. Когда я смотрю на реку, то у меня появляется головокружение и тошнота. И я вижу воду во сне, – рассказала девушка.
– Судя по всему это посттравматический синдром, ты пережила стресс, когда тонула. Но признаки у тебя не типичные.
– Почему?
– Такие больные ведут себя как больные, у них бегают глаза, они впадают в особые состояния, бредят, пытаются навредить себе, чтобы прекратить тревожное состояние.
Да, на Миру это не походило.
– Нет, у меня только головокружение и сны, – озвучила девушка.
– Думаю, что у тебя остался страх от той ситуации, которую пережила. У вас, у русских говорят: клин клином вышибают. Миранда, тебе нужно пережить ту же ситуацию, чтобы излечиться. Сейчас ты блокируешь свои страхи, это защитная реакция. Блокируются и твои способности к магии воды. Снова подружись с водой. И, Миранда, тебе нужно больше хороших событий и приятных хлопот, чтобы плохим воспоминаниям не было места в твоей очаровательной головке, – мисс Шарлотта обняла Миру.
Как же ей будет не хватать этой милой женщины на каникулах.
– Да, – согласилась девушка, – повод для приятных хлопот есть. Я хотела бы попросить у вас помощи еще кое в чем. Меня пригласили на балл выпускников, но у меня нет подходящего наряда.
– Ах, Миранда, это так почетно и волнительно! – всплеснула руками мисс Шарлотта. – Ты будешь просто блистать на нем.
Профессор Андерсон стала доставать рулоны воздушной, атласной, шелковой ткани белого цвета.
– Миранда, на балу девушкам вашего возраста и положения полагается быть в светлом, – пояснила выбор ткани англичанка. – Платье должно быть длинным, а фасон выбирайте сами.
Мира на бумаге нарисовала платье. Все хотелось сделать самой. У мисс Шарлотты и так много забот в конце года. Девушка выбрала платье на корсете с открытой спиной и плечами, асимметричным подолом, спереди ноги были открыты до колен, а сзади юбка волочилась по полу.
– Интересный фасон, да и событие очень неординарное, – сказала мисс Шарлотта
Их разговор прервала Ирэна.
– На этих вещах нет посторонних чар, – сказала она, поставила коробку на стол и ушла.
– Прекрасно, – подмигнула англичанка Мире, проводив Ирэну взглядом, – можем начать уже сейчас, а завтра первая примерка.
Профессор Андерсон разложила ткань.
– Можно я попробую сама, – попросила Мира. Она уже хорошо могла справляться с артефактами.
Когда профессор кивнула, девушка ударила ножницами о столешницу, они выпрыгнули из рук и стали резать ткань.
– Миранда, позвольте дать дружеский совет, – девушка приготовилась слушать. – Если у вас были или есть какие-то разногласия с Ирэной, то помиритесь до начала каникул. Что-то ее гложет в вашем присутствии.
Мира ничего на это не ответила, только кивнула. Ирэна никому тут не нравилась, потому что всех подначивала. Почему она невзлюбила новенькую, было тоже непонятно.
Потом мисс Шарлотта ушла к себе в кабинет, а Мира наблюдала, как ножницы сначала нарезали ткань, а затем иглы сшивали ее. Когда работа подходила к концу, Роза прошлась по Академии и сообщила, что милорд Рихтер собирает всех в актовом зале через полчаса.
Хотелось увидеть Андрея, но Мира решила, что у него сейчас много работы, и они пообщаются вечером в общежитии. Еще пара стежков, и платье было готово к первой примерке, но это уже завтра. Волшебница убрала инструменты и пошла на поиски актового зала. О том, что он вообще-то есть в Академии, она узнала примерно полчаса назад.
На первом этаже она встретила Кирилла, который при ее появлении заулыбался.
– Сударыня, позвольте сопроводить вас в наши катакомбы, – он предложил руку, Мира за нее ухватилась. Когда они спустились в подвальные помещения, то Кирилл заговорщически шепнул, – после собрания встречаемся в актовом зале. Будем танцевать.
– Добрый день, Мирослава Юрьевна, Кирилл Дмитриевич, – раздался за их спинами голос ректора.
– Добрый, – не оборачиваясь, ответил Кир. – А хорошо ты придумала все эти плетения запоминать. И зря ты мои конфеты не взяла, вкусные были.
Мира его не слушала, она через плечо пыталась увидеть Рихтера. До чего же он был красив. Хотелось обнять его и слушать, как он рассказывает, что делал эти два дня.
– Иванова, ты меня слышишь? – Кирилл остановился, ректор обошел их, обдав холодным взглядом. – Ты что покраснела? Сражена моим обаянием? – Юноша перехватил ее взгляд, устремлённый вслед ректору. – Или ты ректора испугалась?
Мира кивнула, не объяснять же, что она хочет кинуться на шею Главе школы, вспомнить, какие у него сильные и заботливые руки, отчего и краснеет.
– Пошли тогда на задние ряды, подальше от начальства, – потянул ее Кир.
Актовый зал был небольшой, примерно на пятьдесят мест, поэтому особенно далеко уйти у них не получилось. Помещение было выдержано в бордово-розово-белых тонах, небольшая сцена.
Когда преподаватели и студенты оказались в сборе, ректор сообщил, что все студенты успешно сдали экзамены, с чем он всех и поздравил. А Мире он торжественно вручил мантию студента. И даже не попытался прикоснуться к девушке, пока надевал мантию на нее. Но это и понятно, конспирируется.
Потом Рихтер сообщил, что летом студентов во время каникул ждет обязательная практика, соответствующие письма уже направлены на места ее прохождения. Если кто-то из студентов желает, то на лето может остаться в Академии. Это было про Миру.
Когда ректор сел в зрительный зал, а Александр Всеволодович принялся пояснять каждому студенту сроки и место прохождения практики, Мире захотелось отправить Андрею ментальное послание о том, как она скучала, но она побоялась, что кто-то сможет перехватить его. Девушка снова осадила себя – все вечером, потерпи.
После окончания собрания, волшебница вместе со всеми поужинала в столовой Академии, а потом они с Кириллом вернулись в актовый зал. Парень научил ее основным движениям, это было очень просто. Пока что они танцевали под счет, а на завтра договорились, что Кир принесет музыку. В перерывах между указаниями, как стоять и как двигаться, он все время говорил о Белке.
В общежитие они вернулись вместе. Кирилл ушел к себе, а Мира решила выпить чая. Она хотела и Рихтеру приготовить, но не знала, когда он вернется.
– Мира, а у тебя с Киром серьезно? – прервала ее мысли Белка.
– Нет, – в тон девушке ответила новенькая. – Мне нравится другой.
Скоро он придет с работы, Мира повиснет на нем и будет вдыхать запах сандала с цитрусом.
– Мира, а как сделать, чтобы такая, как я, понравилась такому, как Кир? – спросила Белка.
– А какая это, как ты? – спросила Феникс, она не сразу поняла сути вопроса.
– Ну, – Аня замялась, – я некрасивая.
Белка была права, она не была красавицей, как, например, Ирэн или Виола. От тех взгляд нельзя оторвать. Но Белка просто была другой.
– Красота – это не самое важное, – сказала Мира, она до недавнего времени была серой мышью, понимала, о чем говорит. – Гораздо важнее, что у тебя внутри, и всегда найдется тот, кто полюбит тебя именно такой. Я думаю, что для того, чтобы понравится Кириллу, ты должна быть собой, Белочка.
Когда Аня ушла, Мира с чаем устроилась в холле ректорских апартаментов, открыла окна на террасу, впустила запахи лета: цвела сирень. Девушка, сидя на диване, листала атлас звездного неба, потом взялась за книги, где описывался этикет поведения на торжественных приемах магов, мисс Шарлотта посоветовала. Ничего необычного, на людских приемах вели себя так же. Но у магов допускалось выставлять скрывающий экран, чтобы другие не могли прочитать мысли и чувства, можно было носить артефакты без ограничений и брать с собой магических животных.
Рихтер пришел поздно, Мира уже отчаялась ждать. Как только он закрыл дверь в холл, девушка кинулась к нему, запрыгнула, обвив его руками и ногами. Андрей обнял ее и внес в свою комнату, усадил на стол в библиотеке, отцепил от себя.
– Мира, – сказал он строго, отчего эйфория девушки мгновенно улетучилась, – я не буду делить тебя ни с кем. Либо ты со мной, либо нет.
Она озадачилась. Это он ее к Киру приревновал? Отчего девушкам нравится, когда их ревнуют? Мире сейчас было гадко и противно.
– Я помогла Кириллу с начертанием. Я в другой раз зайду, когда ты отдохнешь и станешь добрее, – сказала она, спрыгивая со стола и направляясь к двери. Сладкий момент долгожданной встречи был упущен.
– Мира, – зашептал Андрей, прижимая ее к себе, – с тобой у меня все по-другому. Я хочу, чтобы все было идеально.
– Тебе не о чем волноваться, я не знаю, как идеально, потому что у меня все впервые, – она смягчилась и потянулась, чтобы поцеловать Рихтера. – Только с тобой мне спокойно.
В поцелуй она вложила всю тоску, которая скопилась в разлуке. Андрей отвечал тем же. Но все как-то быстро вышло из-под контроля, осталось расстегнуть только две пуговицы, чтобы стянуть с него рубаху. Пиджак уже лежал на полу.
– Мой жаркий Феникс, я так скучал по тебе, но давай не будем торопиться, – Андрей где-то у себя за спиной поймал ее руки, поцеловал каждый пальчик. – Предлагаю тебе размять руки на рояле, пока я привожу себя в порядок.
Мира хотела пошутить, что может помочь ему раздеться, но не стала. Она поклонилась роялю, тот в ответ поднял крышку и отозвался звоном в брюхе. Девушка стала играть ту простую мелодию для разминки, которой научил Андрей.
Она не могла прогнать нахлынувшее желание залезть к нему под душ или улечься в его кровать. Потом поймала себя на мысли, что все это очень по-детски. Мира совершенно ничего не знала о настоящих отношениях, которые появляются у мужчины и женщины, а не у парня с девушкой.
Андрей вышел через несколько минут, одетый в джинсы, выходную рубашку, с сырыми волосами. В руках держал куртку.
– Ты решил прогуляться ночью? – спросила девушка, когда он сел рядом.
– След нашел что-то, позвонит, когда будет дома. Поэтому меня действительно ждет ночная прогулка с одной очень красивой девушкой, – сказал он и поцеловал ее в кончик носа.
– Думаю, что девушка не против, – сказала Мира уверенно. – Давай я тебе волосы посушу.
Она залезла к нему на колени и запустила пальцы в его волосы. Какое восхитительное занятие! Конечно, одной сушкой волос все не ограничилось. Их прервал телефонный звонок. Мира не сразу поняла, откуда доносится звук, и почему он не умолкает.
Андрей сделал пас рукой, звонящий телефон прилетел в его руку.
– Да, скоро будем, Илья, – сказал Андрей, после чего стал приводить себя в порядок. На этот раз Мира не успела расстегнуть только одну пуговицу, – ты такая жаркая. Не могу контролировать нас обоих… я себя-то не могу остановить! А тут ты еще… я не могу оторваться. Мирослава, – Рихтер внезапно прекратил монолог и уставился на девушку, – я зайду за тобой через десять минут.
Ей хватило пяти. Джинсы и блузка, волосы заплела в косу. Очень скромно.
До дома Следа они добрались по порталу, Рихтер открыл его прямо в холле ректорских покоев. Андрей привычно позвонил и колокол, След впустил их, отвел на кухню.
Детектив протянул Мире уже восставленное фото, которое получил от нее порезанным. Как она и ожидала, на нем был отец с белой розой в петлице пиджака. С папой у них много общего, но главное – взгляд. Какие же они с мамой оба красивые на этом фото – счастливы, оба улыбаются. Свадьба же. Мира обязательно поставит фотографию в рамку.
– Это Хрусталев? – спросила она, хотя ответ уже знала. Но хотела убедиться окончательно. Да и Андрей тут.
– Нет, Феникс, это Иванов Юрий Иванович, твой отец, – произнёс След. – Благодаря вашей находке в Предгорье и твоей крови я смог опознать твоего отца. Он учился с Хрусталевым в Московской Академии магии. Сейчас собираю информацию об их студенческих годах. Так вот, они были друзьями, твой отец спас Хрусталева во время одного происшествия в МАМ. Студенты решили вызвать духа земли, дух к ним вышел, но больше и сильнее, чем они рассчитывали, и стал крушить все, что видел. Начал он со стен, закончил крышей. Твой отец смог вытащить Хрусталева из-под обломков, после чего они стали друзьями. Хрусталев даже перешел с демонологии на начертание, чтобы учиться вместе.
Значит, отец Миры был начертателем, способности к предмету – это семейное.
– Это пока все, что я узнал о твоем отце. Как я уже сказал, сейчас собираю информацию о его обучении в МАМ. Но по-прежнему я не знаю, где он находится и жив ли.
Мире пока было достаточно и этого. Ее отец не имел отношения к гибели тех людей на вокзале. И то, что они жили в доме Хрусталева, тоже было понятно, у друга же жили. Внешне они с отцом похожи, не мудрено, что кто-то мог их преследовать, потому что принял одного за другого. И ей кто-то мог по этой же причине навредить.
– Случай на реке связан с моим отцом или Хрусталевым? – спросила она.
– Ни с тем, ни с другим, – След посмотрел сначала на Рихтера, тот кивнул.– Это сделал кто-то из студентов или Роза.
Да, Рихтер говорил, что проверил всех преподавателей не совсем законным способом, своему секретарю он не доверял.
– Но кто мог желать мне зла? – спросила она.
– Не знаю. Но это кто-то из артефакторов.
– Значит, это Вероника, Ирэна или Белый, – проговорила Мира после паузы.
– Или Роза, – добавил Рихтер, – она тоже неплохой артефактор.
У Миры голова шла кругом. Как она сама не догадалась! Тот, кто смог наложить заклинание на кулон, которое не заметили такие сильные маги, как Рихтер или Лакомб, должен быть отличным артефактором. Кулон она редко выпускала из рук (не хотелось своей аномальной магией навредить кому-либо), хотя однажды забыла его в боевом зале. В тот день заклинание Ирэны отскочило в Миру, потому что тогда в боевом зале новая студентка позволила себе расслабиться. Тогда она кулон и забыла, ее Принц к ректору потащил, не до него было. А потом Роза кулон принесла и Главе Академии жаловалась, какая Мира безголовая. Неужели Роза? И для чего ей это нужно?
Мира посмотрела на Андрея. Неужели из-за него? Бред!
– А какой мотив? – просила девушка, хотя червячок осознания уже сверлил мозг.
– Точно не знаю, – ответил След. – Заклинание было сделано таким образом, чтобы нельзя было вычислить его автора. Такое может поставить только искусный артефактор, среди студентов такой только один. Точнее одна – Ирэна. Она потомственный артефактор, способности у нее в крови, да и у родителей ее много литературы по теме. Роза тоже отличный артефактор, это ее специализация. Если бы не работа в Академии, ее бы уже давно с руками взяли в хорошую фирму. Какой мотив? Сама догадайся.
– Ревность, – ответила Мира тихо.
– Где женщины, там почти всегда ревность, – философски проговорил След. – С Розой все понятно, она решила, что новая студентка займет мысли и сердце обожаемого ею ректора Глазовской Академии магии.
Еще бы, если встать на место Розы, то, что мы видим: ректор уделяет новой студентке много времени, водит куда-то, вызывает к себе в кабинет, где они шушукаются за закрытыми дверями.
– Что-то было в поведении Розы такого, что может подтвердить мою догадку? – спросил След, а Андрей с хмурым видом сидел молча.
Мира кивнула.
– В первый же день, когда она узнала, что я новая студентка, то предупредила, – девушка подбирала слова, – что следит за мной и что при помощи дяди может выгнать меня из Академии.
– Почему ты не сказала мне? – мрачно спросил Рихтер.
– Потому что она всем угрожает, никто из студентов не воспринимает ее всерьез, над ней смеются. Особенно, когда вы ее с бестолковыми заданиями отправляете подальше, чтобы она выполняла их подольше.
След рассмеялся.
– И не стыжусь этого, – реабилитировал себя Андрей, – она может докладывать своему дяде о том, чего ей знать не полагается.
– Все понятно, с вами, милорд ректор. Мира, это все?
– Ну, Роза говорила, что…м-м-м «Рихтер ее», и жалела меня, что я никакая, серая.
– Да, ты сейчас очень даже на серую мышь похожа, – иронизировал След. – Но нападение было до твоего восхитительного преображения. А Ирэна как к тебе относится?
– А Ирэну никто не любит, и она никого не любит, – заявила Мира.
– И все-таки. Если предположить, что она приревновала тебя к кому-то, кто симпатизировал тебе. А? С кем из юношей ты много общалась до случая на реке, больше, чем с другими? – След внимательно смотрел на девушку, а Рихтер что-то внимательно изучал у себя под ногами.
– С Принцем, – уверенно ответила студентка, а Андрей стал собирать катышки с идеального вида рубахи. Ревнует, догадалась девушка, даже не смотрит на нее.
– А! Это тот красивый синеглазый юноша? – спросил След, оборачиваясь к ректору, тот кивнул.
Мира больше не могла сидеть, она заходила по крошечной кухне, лавируя между разбросанными вещами.
Роза или Ирэна. Нашли же кому отомстить! Серой мыши, которая пыталась найти друзей. И нашла. И от этого пострадала? Чуть не умерла. Спасибо, ректор спас. И зачем она тогда увязалась за белым котом? Жила бы себе в двух комнатах, пельмени варила, улицу подметала. И никогда бы с магией дела не имела. Купила бы себе на день рождения расчёску с заклинанием незапутывания волос и была бы счастлива.
Наткнулась на напряженный взгляд Андрея. И не знала бы она ни его, ни его объятий. Ни Принца, ни его хрустальной души. Нет уж. Она докопается до истины, найдет ту, что хотела отнять у нее право на счастье.
Мира подошла и села рядом с Андреем, тот обнял ее и поцеловал в висок. След не удивился, значит, знал об их отношениях, Рихтер сыщику доверяет.
– Как вывести их на чистую воду? – спросила девушка, сжимая руку Андрея.
– Можно попробовать ловлю на живца, но твой… м-м-м… ректор, скорее всего, на это не согласится, – начал След.
– Не согласится, – подтвердил ректор.
– Так что живи, как и жила, но будь осторожна. Может быть, одна из них себя еще проявит, – закончил сыщик.
Мира вспомнила последние дни, и Роза и Ирэна вели себя обычно, неприязненно, интереса к ней не проявляли.
В общежитие Андрей вернул их тоже порталом, завел Миру в свою комнату, усадил за рояль.
– Только послушаю, как ты играешь. Не хочу сегодня касаться нашего друга, – сказала девушка, настроение у нее было отвратительное.
Андрей играл одной рукой, а другой целомудренно обнимал ее за плечи. Мире же хотелось залезть ему под рубашку и раствориться в нем без остатка.
Мелодию выбрал из своих любимых, услышал когда-то во время прогулки по Цюриху и запомнил. Ладошка Миры была теплой, не удержался, поцеловал ее. Какая же она восхитительная, он не мог надышаться ею. И дело не в любовном напряжении, которое для мужчины его возраста было явлением нормальным, а в том, что Феникс была чем-то исключительным. Сначала ему казалось, что у него с ней все будет идеально, потому что само провидение указало на нее. Но сегодня, когда он увидел ее, идущей под ручку со студентом, захотелось студенту эту самую руку сломать, а ее целовать, пока она не поклянется, что будет всегда только с ним. Она юная, значит, ему, как более опытному, нужно задавать направление их отношениям. И она ему полностью доверяла, это чувствовалось. И обмануть ее доверие, перейдя в постельное общение, не хотелось. Пусть почувствует каждый этап отношений.
Мира стала тянуться к нему, уже прижалась прохладными губами к его шее. Да, и эта восхитительная странность – от поцелуев она распалялась мгновенно, но губы ее оставались немного прохладными. Этот контраст просто сводил с ума. Она уже расстёгивала его рубаху, а значит, он был близок к потере контроля.
– Возьми подушки с кровати, – сказал он, мягко отстраняя ее от себя.
Девушка смотрела на него слегка затуманенными глазами, не сразу понимая, о чем ее просят.
– Возьми подушки и накидай их у камина, – повторил он.
Мира так и сделала в рекордные сроки. Если бы она телекинез освоила, то пришлось бы придумать задание сложнее, чтобы отвлечь ее и себя.
Андрей сел на подушки, потянул Миру за собой и попросил ее разжечь камин.
– Легко, – отозвалась она. Что-что, а магия огня дается ей проще всего. Огненная девочка. Свет от огня прятался в ее волосах, а коже придавал золотистый оттенок.
Маг достал то, ради чего и позвал ее к себе в комнату. Из заднего кармана джинсов он извлек длинную бархатную коробочку и протянул ее девушке, ее глаза округлились от удивления. Какие же у нее красивые глаза, от них сейчас исходил свет, в котором хотелось греться.
– Это тебе, – сказал он, когда Мирослава открыла коробку, – будешь носить и думать обо мне, когда я буду не рядом.
– Я думаю о тебе, даже когда ты рядом, – ответила она и прижалась к нему.
Мужчина вынул браслет из коробки и надел его на руку Миры. Та покрутила ею, розовые и фиолетовые камни засверкали в свете огня. Это был не артефакт. Простой изящный браслет из белого золота с аметистами и гранатами. Как только увидел его, сразу решил, что подарит своему Фениксу. Не прогадал. Она все еще крутила запястьем, любуясь подарком.
– Спасибо, мне очень нравится, – почему-то прошептала она и поцеловала его. Андрею показалось, что она опечалена. Проверил. Нет, она растрогана.
Он обнял ее, а эта чертовка воспользовалась моментом и уже расстегнула последние пуговицы на его рубахе, прижалась к его груди щечкой и вдыхала. Да, это она любит.
– Мне нравится, как ты пахнешь, – проговорила она и потянулась за новой порцией поцелуев.
Как можно перед ней устоять? Но Феникс быстро насытилась, улеглась на его плечо и что-то мурлыкала себе под нос. Через какое-то время она и вовсе уснула. Андрей гладил ее волосы и спину. Его девочка устала.
Да, браслет – это просто кусок металла, но на него можно наложить плетение, чтобы отгонял дурные сны.
Тем утром, когда он сквозь сон услышал ее зов, то не на шутку заволновался. Ей было очень страшно. Во время подготовки к экзаменам все студенты испытывали стресс и волнение, тем более что купить экзамен в Глазовской Академии магии было невозможно. Вот и Мира скоро восстановится, выспится. Андрей и сам стал засыпать, Мира грела не хуже камина. Огненная девочка.
Маг взял сонную девушку на руки, убрал стену между их комнатами (заклинание временного перемещения могло растворить предмет в окружающем пространстве на срок до трех дней), и уложил Миру на ее кровать. Она проснулась, потянулась к нему. Такая милая.
– Останься со мной, – она крепче обняла его, прижимаясь к груди.
– Я рядом. Смотри, – он показал в сторону своей комнаты, видно, как горит камин в библиотеке, потому что стены нет.
Мира даже не удивилась, кивнула и полезла под подушку за его футболкой, в которой спала.
– Ты, конечно, можешь помочь мне переодеться, – она смотрела все тем же чуть затуманенным взглядом. Он, конечно, был не против ей помочь, но не был уверен, что сможет остановить себя, а она еще такая неопытная. – Но мы вроде как не торопимся. Да?
Андрей улыбнулся, поцеловал ее и ушел на свою половину. Он слышал, как полетела на пол ее одежда, и все стихло.
Конечно, Мира пришла к нему рано утром, сославшись на то, что ей холодно, и она снова видела кошмары. Врушка. Андрей не смог устоять, откинул одеяло, она тут же забралась к нему, утроилась на плече, уткнувшись в шею. Она действительно была холодной и напуганной, магу это не понравилось, обнял ее крепче.
– После случая на реке у меня появился страх, – заговорила она, – поэтому я не могу работать с энергиями воды. И сны вижу, как меня затягивает вода.
– И как тебя вылечить? – спросил он, целуя ее в макушку.
– Мне нужно переживать этот же страх, чтобы не бояться. Я готова начать с поцелуя после спасения.
Андрей так и сделал, а потом обнял свое сокровище. С ней было уютно, как дома, и покойно, словно он нашел ту половину себя, без которой не может быть счастья.
