Текст книги "Мой любимый враг (СИ)"
Автор книги: Ася Бедная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 8. Андрей
Вот ведь… С виду «белокурый» ангел, а внутри настоящий дьявол… Вызывающий бурю противоречивых чувств. Хочется и убить, и возлюбить одновременно. Только вот угомонить такую будет непросто…
Хотя о чем это я? Судя по наличию совсем маленького ребенка, девушка наверняка замужем. Непонятно, чего они здесь с матерью забыли, но факт остается фактом – они будут жить в этом заброшенном доме какое-то время. Не в моих правилах оставлять людей, да еще и двух женщин с грудничком, в подобных жестких условиях.
Сами посудите: вода в колодце, туалет на улице и подзапущен, участок совсем зарос. Учитывая, что перед домом у нас небольшой овраг и сразу же проезжая часть, с ребенком-то и погулять негде. Поэтому берем всю волю в кулак, разбираемся с ангелом вплоть до ругани, но делаем свое дело…
… подавляя в себе невольно возникшие чувства влечения. Будто нутром прочувствовал ее острые и жесткие соски. Если Катя в таком возбужденном состоянии пройдется ими по моей груди еще раз, могу не сдержаться. Что сделаю? Накинусь с поцелуем? Если бы… Как бы чего не учудить лишнего. Прямо в заросшем огороде. Надо его скорее «оголить», чтобы не было подобных пошлых мыслей.
– Андрей, ты чего? – с недоумением в глазах смотрит на меня мама, когда я решительно закидываю триммер себе на плечи.
Она только что стала невольной свидетельницей нашей стычки с Катей. При ней эта девчонка буквально выгнала меня со своей территории. Но я настырный. Спать не смогу, зная, что они вынуждены пробираться через заросли к деревянной будке с дырочкой в полу. Поэтому молча и без лишнего шума с помощью палки откидываю затворку в заборе, возвращая ее в вертикальное положение. Я даже не вхожу на участок, оставаясь возле забора. Работать нужно начинать сразу здесь же. Запускаю триммер и углубленный в собственные думы и эмоции иду вглубь.
А эмоции зашкаливают…
Вчера, видя, что Катя поздно вечером в темноте выбежала из дома, помчался за ней. Я не хотел ее окрикивать, не хотел новой волны ругани. Просто испугался за нее. В незнакомом городе, одна, девушка могла нарваться на нехорошую компанию. У нас их, к сожалению, много. Вроде город небольшой, все друг друга знают, но конфликты нередки. Не на шутку испугался, когда она практически упала в воду, перекинувшись через перила моста. Хотел уже выдать себя, но вовремя услышал крики людей. Одного же человека в этой компании я не ожидал увидеть.
Никита… Никита Никонов…
Что он здесь делал в такое позднее время, да еще и в компании простых работяг, непонятно. Ему это не свойственно. Хотя личность для нашего города довольно противоречивая. Что он здесь забыл? С его возможностями и привилегиями уже давно бы в столице карьеру сделал. А он продолжает возглавлять наш табачный комбинат. С другой стороны, благодаря ему город и держится на плаву. Практически все жители являются сотрудниками завода. Лишь некоторые работают в других областях.
К примеру, мы с мамой. Мама адвокат, я программист. Работаю на удаленке. Не хочется мне быть в подчинении людей, к которым, кроме как чувства отвращения, ничего не чувствуешь.
Никита Константинович…
Увидев его, и как он подбежал вчера к Кате, на секунду успокоился. Все же ничего плохого он ей не сделает. Поэтому мне оставалось только удалиться. Решив для себя, что этот Никонов нашел себе очередную жертву, удивился, что сегодня эта мысль меня злит. Увидев водителя Никонова с пакетами в руках возле Катерины, чуть ли не сплюнул на землю. Настолько мне противна эта ситуация. С одной стороны, почему я должен думать об этом? Катя далеко не маленькая. Скорее всего, замужняя женщина, поэтому сама решит для себя – поддастся чарам городского ловеласа и станет очередной, или же останется верной женой. С другой – совсем не хочется отдавать ее в руки этому бабнику. Что-то в ней есть такое… Пока и сам понять не могу. Единственное отмечаю для себя, что это не связано с чувством вины перед ее родней и перед ней лично.
Гибель племянника – а теперь я знаю степени родства наших новых соседей – Катерину, конечно же, подкосила. Недавно став мамой, скорее всего, впервые, она, должно быть, очень тонко чувствует ситуацию. Представляет себя на месте убитых горем родителей. Накручивает. Поэтому и кинулась на меня вчера с кулаками. Несмотря на хрупкость, успела мне поставить две шишки на голове. И даже небольшой синяк на плече. Вот что значит МАТЬ. Мать за своего ребенка порвет любого. Вот и я хочу сейчас разорвать этого Никонова. Только к Катерине испытываю далеко не отцовские чувства… А какие?
Да известно какие… Чего уж самому себе не признаться. Женщина – она и есть женщина. А с таким темпераментом, упругой грудью с твердыми сосками…
– Ты решил поиздеваться?!
Это не крик. Это практически визг. Который перекрыл звук триммера и меня вывел из чувства начинающегося сексуального возбуждения. Я и не заметил, как ко мне подбежала Катя и буквально развернула к себе лицом одним рывком, схватив предварительно за плечо. Говорю же, вроде и хрупкая, а сила имеется. Может бывшая спортсменка?
– Над кем? – невольно и озадачено вырывается у меня вопрос.
– Над нами! – выкрикивает Катя мне в лицо, чуть ли не плюнув в него.
Она настолько близко встала, что если бы я вовремя не среагировал, выключив агрегат, мог бы нанести ей увечья. Тогда бы она точно отправила меня в нокаут. Или еще куда похлеще. А все по тому, что Катя зла. У нее аж белки в глазах кровью налились. Создавалось ощущение, что у нее пар из ушей скоро пойдет. Из носа он уже шел. Это вывело меня из себя окончательно.
– Я всего лишь помочь хочу! – кричу в ответ, наклонив к ней лицо, встав при этом еще ближе.
– Я сказала, чтобы ты убрался отсюда! – парирует девушка, пытаясь перекричать меня.
– О, как мы резво на «ты» перешли! – решил говорить тише, но информативнее. Иначе мы горло раздерем. – Глядишь, скоро и в койку ляжем!
А вот последнее вырвалось неосознанно. Все-таки не нравится мне ее возможная-будущая-потенциальная связь с Никоновым. Но это бы произошло в любом случае. Этот такую, как Катерина, не пропустит. К тому же он работает вместе с ее братом. В любом бы случае встретились. Да что там встретились. Брат бы сам сестру с нужным ему человеком свел. Уверен, что такому, как Иннокентий даже замужество сестры не станет причиной отказаться от задуманного.
– Ха! Так вот ты ради чего здесь выделываешься?! – Катя делает скептическое лицо, на что мне остается только устало покачать головой.
– Ой, дура.., – произношу, отворачиваясь от нее.
Я не вижу реакции Катерины. Но понимаю, что сейчас она даст мне оплеуху. Надо бы повернуться, чтобы увеличить шансы увернуться от увесистой руки, но краем глаза вижу, как Катя резко дергает ногой. Инстинктивно подхватываю ее за бедро, потому как ее стопа практически была у мужского сокровенного, находящегося между ног.
Катерина не ожидала моей реакции, поэтому теряет равновесие и буквально начинает падать назад. Разумеется, я не дал ей упасть, обхватив крепко за талию свободной рукой. Странно, но висящий за спиной триммер, мне в данный момент не помешал.
Оказавшись в моих объятиях, Катя мгновенно замолкает. Сначала она с ужасом в глазах рассматривает мое лицо. Потом начинает негодовать, поскольку понимает всю пикантность получившейся позы.
А поза получилась самой лучшей. Как раз для первого секса. Забористого такого… Спровоцированного лютой ненавистью друг к другу. Не знаю, как Катерина, а я вот четко ощущаю ее промежность своим членом. С трудом сдерживаюсь, чтобы не вызвать соответствующего стояка. Здесь хоть страсть, хоть чистое механическое трение, а член затвердеет быстро. Так можно и на статью нарваться. За покушение в изнасиловании.
– Отпусти меня! – вырывается из моих рук с силой, хотя я не собирался ее удерживать.
Удержать можно было. Сказать ей еще что-нибудь едкое. Но свидетелями нашего конфликта стали наши матери. Одна стояла возле дома, но из зарослей ей было все хорошо видно. Вторая с открытым ртом и испугом возле забора, разделяющего наши участки. Вчера я выяснил, что это две одноклассницы, хорошо общающиеся в школе. Наверное, поэтому Любовь Михайловна не смотрит на нас, как на врагов. Это не может не радовать. Хоть кто-то просто поздоровается утром. Что сразу же и происходит…
– Здравствуй, Андрей! – кричит Любовь Михайловна, стоя возле дома. – Как дела?
Катя хоть и вырвалась, но продолжает стоять рядом и буравить меня глазами. Вот-вот взорвется в очередной раз. Но Любовь Михайловна забирает удар на себя. Катерина еще раз выпускает пар через ноздри. С поджатыми губами и со злостью в глазах оборачивается к матери. Но ничего не говорит ей, а, только посмотрев в очередной раз на меня с ненавистью, быстро уходит в дом.
– Здравствуйте, Любовь Михайловна, – не повышая голоса, здороваюсь с ней. – Наверное, и не отдохнули толком ночью?
– Да вроде нормально все, – тушуется женщина. Ей явно стыдно за поведение своей дочери. – Тимурик, как ни странно, всю ночь спал.
– Это потому, что смеси наелся, – встревает в разговор уже моя мама, стараясь сгладить ситуацию, и подойдя ко мне ближе. – Любочка, если что нужно будет, заходи. Не стесняйся.
– Хорошо, – кивает Любовь Михайловна и уходит в дом.
– Вот тебе и Катюша.., – задумчиво произносит мать.
Видя, что я вновь запустил триммер, спрашивает:
– Ты будешь дальше косить? – смотрит на меня с удивлением.
– Да, – быстро киваю ей головой.
Мать немного мешкается с моим ответом, но собравшись уходить к себе, все же спрашивает:
– Может тебе чего принести?
– Принеси. Водички. А то что-то после криков в горле пересохло.
Глава 9. Катя
– Ааааа! – кричу сразу, как только влетела в дом.
Это от гнева и одновременной безысходности. Я просто не могу повлиять на ситуацию. Я с силой выгнала его с нашего участка, но он как клещ вцепился в ситуацию, и теперь будет делать все, чтобы вывести меня из себя. И самое ужасное, что моя мать всячески его поддерживает!
– Катюша…
Слышу тихое за спиной. Рывком поворачиваюсь. Это мама. Она тихо вошла и просто сетует на мое поведение.
– Я тебя так не воспитывала…
Мама смотрит на меня с укором. Ей неудобно за мое поведение. Но по-другому я не могу. А при взгляде матери полного разочарования взрываюсь в очередной раз.
– Мам! – только и могу крикнуть я, потому как эмоции настолько зашкаливают, что мысли в голове путаются, а язык не поспевает за ними.
– Тихо, – говорит мама чуть строже, – Тимурика опять напугаешь. Я от тебя такого не ожидала. И очень огорчена.
Это весь нагоняй, который мама мне всегда устраивала. Она давно поняла, что лучшая «порка» ребенка – это далеко не крики и нотации в его адрес. Даже не битье ремнем. А провоцирование у него чувства вины. Да еще и глазами осуждения матери. Мама нередко манипулировала мной, когда ей хотелось повлиять на ситуацию. Уж лучше бы она так себя повела при моем решении выйти замуж за Рустама. Не знаю, послушалась бы я ее тогда, но сейчас хоть знала, что она не одобряла мой брак и оказалась права.
– Лучше бы ты так с Рустамом себя вела, – внезапно читает мои мысли мама, – глядишь, он бы не относился к тебе, как к тряпке.
От ее слов дрожь по телу проходит.
– Ты чего, мам? Ты же была только ЗА мое замужество…
Нижняя губа уже трясется в истерике. Я готова разрыдаться опять. Снова. Как вчера. Готова снова убежать, куда глаза глядят. Просто уйти от проблемы и больше никогда к ней не возвращаться. Подобное было мне несвойственно. Но именно так я поступаю в последнее время. Ровно с того момента, как застукала своего мужа с другой женщиной в нашей супружеской постели.
Я же просто ушла. Собрала всю волю в кулак и без истерик, разговоров, просто скрылась. Я закрылась. Я ни разу не позвонила мужу, чтобы потребовать объяснений. Я не решила, как буду жить дальше. У меня даже не было каких-либо рассуждений на эту тему. До тех пор, пока не узнала о гибели племянника.
Черт.
Нужно было племяннику погибнуть, чтобы я начала возвращаться к прежнему своему поведению. Тому самому. Настоящему. Но сейчас мои эмоции опять мешают мне. Теперь я бегу от соседа. От той ненависти, которую к нему испытываю.
Или наоборот?..
Да любая нормальная женщина со здоровым влечением к противоположному полу трепетала бы от счастья в данный момент. Именно в момент крепкого захвата и прижатия к себе. Это же сколько страсти в таком жесте! Но только не в нашем случае. Мы были готовы друг друга растерзать. И даже слишком пикантная близость между нами не смогла бы решить проблему. Если бы не посторонние в виде наших родных мам, искры и клочки летели от нас во все стороны.
Ммм… В голове предательски возникла мысль о клочках нашей одежды…
– А что я должна была тогда сказать? – пожимает плечами мама, выводя меня из раздумий. – Ты же влюблена была до безумия. Ты же не ела и не спала, если он пропадал на день-два. Правда, теперь понятно, где он пропадал и что делал. Но, Катюш, несмотря на то, что Рустам оказался козлом, ты его жена. ЖЕНА. До сих пор. И поэтому вот этого вот, – кивает она небрежно на пакеты с продуктами от Никиты, – больше здесь быть не должно. Поняла?
– Нет, не поняла.
То есть ей не нравятся именно продукты от какого-то незнакомого человека? А то, что меня чуть ли не поимели на ее глазах, да еще и так дерзко, остается мамой незамеченным? Странно, не правда ли?
Я решила воспротивиться матери. Ощущая чувство обиды на нее за отсутствие поддержки в моем поведении в отношении Андрея и его матери. Я уверена, что мама должна целиком и полностью поддерживать свою дочь. В нашей семье так и было. До случившейся беды. Мама поддерживала, мама бросала все и делала все, чтобы мне было лучше. Чтобы я могла реализовать какие-то намеченные планы. Мама, даже не задумываясь, села в мою машину и поехала со мной на свою родину ради похорон внука. Не сделай я этого, вряд ли бы она отважилась бросить своих учеников, которые посещают ее даже летом. И дело не только в деньгах и их потере. Она просто болеет душой за каждого своего ученика. За каждого двоечника. И радуется его успехам в школе, которые обязательно возникают после ее занятий.
– Ты знаешь, чем это может закончиться? – смотрит на меня мама с тоской в глазах.
Она знает, что спорить со мной сейчас бесполезно. Я буду делать так, как решила и даже если это будет ей назло.
– Знаю. Возможно, я найду себе мужа получше, – пожимаю плечами, словно принимая вызов, которого на самом деле и нет.
– Чтобы искать мужа получше, нужно сначала развестись с предыдущим, – делает мне замечание.
– Знаю. Вот и буду все делать параллельно, – моей истерики уже нет. Во мне проявился азарт. Азарт выступить против указа матери.
Почему именно на нее я выпаливаю свой гнев? Наверное, по тому, что это самый близкий мне человек. Даже психологи говорят, что все свои самые сильные эмоции мы желаем разделить с самым близким для нас человеком. Будь это радость или гнев, злость или обида. Обида может быть и на другого человека, но злость от нее мы кидаем в сторону ближнего. Боюсь, что потом это будет Тимурик.
В принципе, подобное уже начинает проявляться…
– Ты не слышишь что ли? – голос матери становится строже. – У тебя ребенок надрывается, в то время как ты пытаешься мне в очередной раз показать свою стервозность.
Опять меня бьют за живое, поскольку в перепалке с матерью я забыла о сыне и необходимости его покормить. А поскольку теперь приходится делать Тимурику смесь, его крик продлится как минимум на время приготовления бутылочки. Я чуть ли не со слезами кидаюсь к ребенку, который уже надрывается. Он по-прежнему лежит на кровати, где и провел ночь. Стараюсь успокоиться, чтобы взять его в руки. Но не могу. Руки трясутся, в глазах слезы. Помощь пришла, откуда не ждали.
В комнату входит мама. В руках у нее бутылка с готовой смесью.
– Вот, – протягивает мне ее. – Только что приготовила.
– Спасибо, – смущенно забираю у нее бутылку и тут же добавляю, – ты меня извини. Я совсем с цепи срываюсь.
– Это понятно, – пожимает плечом мама, присаживаясь на край кровати. – Тебя чувство ненависти съедает. Вот только непонятно, кого ты ненавидишь на самом деле.
– Как кого? – смотрю на нее удивленно, не забывая о сыне, который уже затих у меня на руках и с бутылочкой во рту. – Разумеется, эту семейку по соседству.
– Нет, Катюш, – качает отрицательно головой. – Ты возненавидела своего мужа. А вот срываешься на этих несчастных людях. Впрочем, все как всегда, – взмахивает мама удрученно рукой.
– Нес-част-ных.., – не верю ее словам. – Мам, они живы и здоровы. А наш племяшка уже не станцует и не засмеется.
– Катюш, на их месте могли бы оказаться и мы, – говорит мама спокойно. – Зина уже наказала себя на всю жизнь. Это не тот человек, который будет дальше жить и радоваться жизни. Ее жизнь закончилась. Ее ждет тюрьма. В лучшем случае колония. Она признается, что совершила ошибку. Она считает себя убийцей. Но не нам ее судить.
– Да к черту твою Зину, – начинаю кипятиться опять. – Я этого наглеца не хочу видеть на своей территории!
Весь наш разговор с мамой сопровождает гул триммера, отчего понятно, что Андрей никуда не делся. Он продолжает косить траву. Боюсь, что после травы он еще за чего-нибудь возьмется.
Мама же слегка ухмыляется моим словам, а потом молча встает и уходит. Я же не могу оставить ее в покое. Поэтому практически бегу за ней, стараясь делать это аккуратно, чтобы не потревожить Тимурика с бутылкой.
– Очень надеюсь, что когда Андрей принесет нам пакеты с продуктами, – опять она кивает на стол небрежно, – ты отнесешься к ним также.
Мама выходит из дома, и я ее не вижу на участке через открытое окно. Я не буду ее искать, поскольку в это же время Андрей5 отвлекается от работы и поднимает голову. Он смотрит на меня. С помощью распахнутого окна делать это не сложно. Его взгляд пронзительный и даже какой-то презрительный. Он, наверное, до сих пор злится. И возможно, желает пристрелить меня. Поэтому я просто удаляюсь с Тимуриком в комнату.
Оставшись одной, вспоминаю вчерашний вечер. Анализирую разговор с новым знакомым, которого зовут Никита. Я не знаю, кто он и чем занимается. Вчера как-то все больше о себе говорила, но умолчала о замужестве и измене мужа. Рассказала только о причинах моего нахождения здесь. Оказывается, он тоже был на похоронах. Он работает вместе с Кешей. Если учесть, что брат какой-то зам на местном заводе, значит, и Никита не простой работяга. Наличие водителя это только подтверждает. Но, несмотря на угрозы матери, не хочется с ним общаться дальше.
Уложив в очередной раз Тимурика спать, решительно встаю и убираю злосчастные пакеты в подпол. Я лазила в него несколько раз в детстве. Здесь все сохранилось с того времени. Та же металлическая и неудобная лестница, на которой можно запросто навернуться и разбиться.
– Катюш, ты чего там делаешь? – слышу снизу мать.
– Убрала пакеты. Надо бы вернуть, – объясняю, вылезая и чуть запыхавшись.
– А чего в холодильник не убрала? – смотрит на меня мама.
– Потому что его включить надо. А он ревет, как лев некормленый. Тимурика разбудит. И вообще. Надо бы мастера вызвать, чтобы посмотрел его. Раз уж нам здесь жить не два дня.
– Позвони владельцу пакетов, – со смехом предлагает мама.
В отличие от мамы мне не смешно. Я всерьез решила поставить точку в нашем знакомстве с Никитой. Пусть ни на что не рассчитывает и продуктами питания меня не задабривает. Но вечером меня ждал сюрприз…
Глава 10. Катя
На улице уже смеркалось, когда к воротам подъехал знакомый черный внедорожник. Честно говоря, смотрелся он здесь нелепо. Да и вообще для всего города. У Кеши тоже достаточно солидная иномарка, но внедорожник Никиты совсем выбивается из общего антуража. Да еще и на фоне заброшенного дома.
– Кто это? – озадачено смотрит мама в окно, укачивая Тимурика на очередной сон.
Мне сегодня совсем было несладко. Мало того, что пришлось искать в магазинах города нужные нам продукты и выдраивать весь дом, так еще и гул моторов раздражал. Почему моторов? Да потому, что наш неугомонный сосед весь день не уходил с нашего участка. Но и злиться на него сейчас нельзя. Во-первых, он скосил всю траву. Во-вторых, он загнал на наш участок какого-то мужчину с агрегатом, который я и не сразу разглядела. Это был мотоблок. Поэтому теперь на нашем участке кроме старой сливы ни одной травинки. Все в земле. А чтобы нам было удобно ходить по участку до колодца и туалета, Андрей сейчас занимается восстановлением дорожек. Он что-то подбивает, что-то засыпает.
Демонстративно не смотрю в его сторону. Мне сегодня пришлось несколько раз встретиться с ним взглядами, когда выливала грязную воду из ведра. К вечеру, наверное, тоже от усталости, Андрей стал смотреть на меня не столь враждебно. Мне же было все равно за свой внешний вид. Если при поездке в магазин я привела себя в порядок, то постепенно во дворе появлялась все растрепаннее и растрепаннее. Волосы совсем выбились и смотрели в разные стороны. А мокрая от пота футболка, наверняка, излучала отменный аромат.
Одним словом, больше Андрей не предпримет попыток прижать меня к себе крепко. Так, что я аж огонь в области его паха почувствовала. От воспоминаний невольно сжимаю ноги. Все же три недели без мужа. Без мужчины. Даются нелегко. И даже в подобной критической ситуации инстинкты срабатывают, как положено.
– Владелец продуктов, – сухо отвечаю матери после продолжительной паузы, и хватаю уже приготовленные пакеты.
Их я достала заранее, потому как уже привела себя в порядок и собиралась ехать к Кеше и узнавать у него, где живет этот Никита. Но он явился сам. И не дожидаясь, когда я выйду из дома, попросил водителя посигналить мне. Терпеть не могу подобные вещи. Я что, девчонка что ли, чтобы меня так вызывать?!
Выйдя из дома, сразу же натыкаюсь на презрительный взгляд Андрея. Опять. Опять он смотрит на меня с ненавистью. Но не долго. Видя у меня в руках пакеты с продуктами, он ничего не говорит. Очень надеюсь, что он понял все. Ведь просто отвернулся и продолжил начатое. Хотя почему я должна об этом думать?
– Здравствуйте, – сразу же здороваюсь с Никитой, который все же вышел из машины и подошел к калитке.
– Привет! – улыбается он весело и открыто. – Странно, вчера мы с тобой на «ты» общались.
– Сглупила, – слегка морщусь и протягиваю ему пакеты. – Вот. Мне не нужно. Заберите.
Никита не спешит брать у меня из рук тяжелую ношу. Даже не просит сделать это водителя. Мне надоедает пауза, поэтому просто беру и опускаю их на траву.
– Спасибо за заботу, – продолжаю, имея в виду уже не привезенные продукты, а именно сейчас проявленное ко мне уважение. – Но мы в ней не нуждаемся. Все продукты целы. Я ничего не трогала.
– Зря, – пожимает плечом Никита и дает команду водителю забрать их, на что тот сразу же реагирует.
Как только пакеты оказываются в багажнике, а водитель садится обратно в машину, Никита решается спросить о причине моего поступка.
– Почему такие резкие перемены, Катюш? – улыбается уголком рта, убрав руки в карманы брюк строгого делового костюма. – Мне казалось, что вчера мы хорошо общались.
– Я была не в себе, – говорю чистую правду, но она кажется смешной мужчине.
– Ха-хах, – слегка посмеивается он, но тут же смотрит на меня с интересом. – А может быть причина в том, что тебе про меня наговорили нелицеприятные вещи?
Такого предположения я не ожидала услышать, но уцепилась за него:
– Кто, например?
– Допустим твой сосед, – Никита говорит тише, и даже слегка приблизившись ко мне.
– Я пока знаю только Андрея и его маму, – приближаюсь к нему тоже и говорю заговорщицки.
– Это те самые люди, которые виновны в гибели твоего племянника, – кивает головой Никита, делая акцент на всей фразе в целом.
– Я в курсе, но не нужно мне об этом постоянно напоминать. Я не хочу обсуждать эту тему, – отстраняюсь от него, чтобы прекратить весь диалог.
– Не хочешь спорить на эту тему?
– Просто не хочу обсуждать ее.
Я зла на Андрея. Я ненавижу его семью. Но обсуждать, насколько мне они неприятны с малознакомым человеком, не буду. К тому же, Андрей сейчас может все слышать, и я не хочу обижать его своими словами. Это неприлично и неуважительно с моей стороны. Я хочу хотя бы промолчать сегодня, когда он уйдет к себе домой. К словам благодарности еще не готова.
– Катюш, давай я тебе кое-что объясню, – улыбка Никиты слегка натянулась, но он старается быть вежливым. – Только не здесь. Неподалеку есть неплохое кафе. Поехали?
– Хорошо! – решительно заявляю и двигаюсь к его машине.
– Ты так поедешь? – чуть ли не пальцем тычет в меня, одетую в спортивный костюм, Никита.
– Да, – киваю утвердительно. – У нас же с вами не свидание.
На мое заявление даже водитель ухмыльнулся, который сидел за рулем в машине с открытым окном. По его реакции понимаю, что намерения у его шефа были куда более продолжительные. А главное, он мыслил глубже. В прямом и переносном смысле.
Мы быстро отъезжаем от дома. На половине пути понимаю, что я даже мать не предупредила, куда и зачем уехала. Какая-то я недомать получаюсь. О Тимурике даже не вспомнила. Впрочем, это все легко объясняется. Я настолько доверяю своей матери, что оставляю с ней сына без лишних разговоров. Мама же тоже охотно нянчится с внуком, потому как всегда хотела после меня родить мальчика. Но с личной жизнью у нее не сложилось и ребенка не появилось.
– А ваша гневная тирада в отношении моего соседа будет длинной? – почему-то начинаю нападать на Никиту.
– Я не собираюсь говорить о твоем соседе, – улыбается он.
– А зачем мы тогда поехали? – с удивлением смотрю на мужчину.
– Я сказал, что объясню тебе кое-какие вещи.
Вот я дура. Неправильно поняла его. Но ничего. Не беда. Попробую в процессе вывести разговор на Андрея. Очень мне интересно, что это за тип, и почему они с Никитой друг друга недолюбливают.
– Присаживайся, – старается быть обходительным Никита, помогая мне присесть в кафе.
Нужно отметить, что заведение внешне неплохое. И внутри все прилично оформлено. Здесь немноголюдно, поскольку завтра рабочий день. На меня, конечно же, устремлены взгляды, но буду думать, что это обосновано моей простой одеждой и гулькой на голове.
– Так что вы хотите мне рассказать? – сразу же начинаю наседать на спутника.
– Может быть, ты чего-то хочешь выпить? – предлагает Никита.
– Нет, спасибо, – отмахиваюсь я, поскольку у меня в карманах ни монетки, ни карточки.
Хорошо, что кафе находится недалеко от дома, и я запомнила дорогу. Если сейчас разговор не заладится, хоть домой смогу вернуться сама.
– Две порции мороженого и чизкейк, – делает он заказ официанту. – И сока, – посмотрев внимательно на меня, дополняет заказ.
Никита, сам того не понимая, но заказывает все то, что я безумно люблю. Мне и сок теперь пить можно, потому как сегодня я купила смесь Тимурику на неделю вперед. Но теперь придется экономить. Нет у меня лишней копейки, чтобы побаловать себя чизкейком. А печь его я не умею. Да и в печи мало чего испечешь. Сегодня с мамой питались быстрорастворимой лапшой, поскольку к печи я не хотела притрагиваться. Завтра будем осваивать и ее.
Мы с Никитой вели непринужденную беседу, пока не принесли заказ. Как только официант отошел, я опять вернулась к волнующему вопросу.
– Так зачем мы здесь? – «бью в лоб», приступая к мороженому.
– Я просто хотел поговорить с тобой о нас, – заявляет Никита, на что я чуть ли не давлюсь лакомством.
– Чего? – смотрю на него удивленно, не оставляя ложки.
– Видишь ли, Катюша, у нас маленький городок и каждую девушку я здесь знаю, – начинает по-деловому объяснять он. – Более того, каждая девушка знает меня. Каждая вторая ведет на меня охоту. А мужчина, как тебе известно, сам охотник, поэтому ему хочется заполучить недоступную крепость. Мне кажется, что ты таковой и являешься.
Вот это прямота…
