Текст книги "Мой любимый враг (СИ)"

Автор книги: Ася Бедная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 23. Катя

– Куда это ты собираешься? – выныривает мать из-за угла с Тимуриком на руках.

– С Никитой на свидание, – категорично заявляю, примеряя вечернее платье, которое ни разу после родов не надевала.

Мама это тоже замечает и отмечает. Поэтому ее выражение лица становится взволнованным. И ее понять можно.

Платье далеко не повседневное. А самое настоящее вечернее и довольно открытое. Мне, как пока еще замужней женщине, по мнению матери, разумеется, так одеваться нельзя. Тем более для встреч с другим мужчиной. Особенно, если учесть, что это не Андрей.

– У вас какое-то важное событие? – аккуратно спрашивает, пытаясь доказать мне, что спокойна.

Но я знаю, что сейчас у нее в душе творится. Если маму разозлить, она может в угаре наговорить мне много гадостей. Поэтому стараюсь с ней не ругаться, хотя и раздражена последние дни.

– У него нет. У меня да, – начинаю наносить вечерний макияж перед зеркалом.

– Это как так? – совсем теряется, не понимая, что происходит в принципе.

– Так, – отвлекаюсь от зеркала и говорю решительно. – Сегодня, мама, я дам окончательный положительный ответ о переезде в Москву, и начну серьезно Никиту подгонять в этом.

Я будто не ей, а себе говорю. Вслух проговариваю то, что так и не смогла четко сформулировать в своей голове.

– То есть до сегодняшнего дня ты еще раздумывала? – удивляется она.

– Да, – коротко и не отвлекаясь от зеркала.

– А стоило доделать ремонт в будущей студии, так сразу и в Москву собралась, – уже с претензией выговаривает. – Ты с ума, что ли сошла?! – не выдерживает и перестает быть вежливой. – Зачем тогда было ремонт делать? Только чтобы с Андреем весело время проводить?

Тааак… Вот и удочку закинули, чтобы понять, на какой стадии и вообще, в каких мы с ним отношениях. Решаю быть совсем открытой и категоричной.

– Мам, давай договоримся, что об Андрее больше не будем говорить, как о моем потенциальном женихе. Ладно? – продолжаю наносить макияж. Ничего не помню, но руки машинально делают свое дело.

– Ах, вот оно что. И теперь ты в отместку решилась на переезд в Москву. А почему, собственно, твой кругозор ограничивается Андреем и Никитой?! Других нет?

– Под «другими» ты явно подразумеваешь Рустама, – разговариваю с отражением матери.

– Нет, – запинается мать, выдавая свой настоящий настрой, – не только его. Я понимаю, что город маленький, но мы всегда можем вернуться назад.

– И жить в твоей однокомнатной квартирке, – вздыхаю тяжело и без интонации вопроса, а просто констатирую факт.

– Не в моей, а в нашей! – мать уже истерику закатывает. – Ты в ней больше двадцати лет жила и ничего! Тебя все устраивало! А сейчас что? Без чувств и любви собралась за деньги рвануть в неизвестность?!

– Почему ты решила, что к Никите у меня нет чувств? – пожимаю плечом, удивляясь, что могу сохранять спокойствие и общаться по существу.

– У тебя может быть и есть, – кивает мать головой. – А вот у него явно нет! Он так со мной и не познакомился! Он в дом зайти брезгует! Он твоего ребенка пару раз мельком видел в коляске, на этом все закончилось.

Про эти пару раз и то мама знает только с моих слов. По факту же Никита так и не приблизился к Тимурику. Не разу его не то что на руки взял, даже не подошел ближе, чем на метр. Будто действительно брезгует. Домом брезговать – я еще понять могу, но вот ребенком…

– Он покупал нам продукты, – пытаюсь оправдать Никиту, понимая, что говорю бред, и сама же себя корю за это.

– Которые мы регулярно ему возвращали или попросту не брали!

– Не кричи, мам, Тимурика испугаешь, – уже не знаю, как отбиться от матери.

– Про Тимурика она вспомнила! – хлопает себя по бедру мать. – Да ты бы лучше о гордости своей вспомнила! А мы уж с Тимуриком разберемся как-нибудь, что нам делать.

– К черту гордость! – практически кричу на мать, не выдерживая ее давления. – Кому она нужна? Всем только дай! Сразу! И я сейчас не только о постели, – слегка успокаиваюсь. – Всем от меня что-то нужно. Все от меня ждут решительных действий. Ты хочешь, чтобы я вернулась к Рустаму. А он ни разу за все время нам не позвонил даже. Никита хочет, чтобы я с ним уехала…

– А Андрей? – перебивает меня мать, у которой даже глаза загорелись. – Чего хочет от тебя Андрей?

Замолкаю и впервые признаюсь себе в этом.

– Он хочет, чтобы я больше не тревожила его, – говорю тихо, понимая, что могу сейчас просто разреветься, но старательно сжимаю кулики и колю свои ладони слегка отросшими ногтями. – Он так же рад помочь нам по дому. Забор поправить. Лампочку поменять. Закажи ему воду провести в дом, он и это сделает. Но больше ничего. Поэтому я сегодня иду на особенное свидание с Никитой.

От своих же слов хочется заплакать. Зарыдать. Мама это чувствует, хотя у меня даже глаза не стали влажными. Видимо, она понимает это по моему голосу. По словам. Понимает и поджимает губы. Она огорчена. Мне кажется, что расстроена даже больше, чем я. Это я уже приняла ситуацию и даже прожила ее. Пережила. Переболела. А вот мама…

– Ладно, – неожиданно выдает мать. – Никита – так Никита. Москва – так Москва. Глядишь, что-нибудь из этого и получится.

С тяжелым сердцем, но заручившись своеобразной поддержкой матери, сажусь в подъехавшую машину Никиты. Самого Никиты нет. Он ждет меня в ресторане, который совсем недавно открылся на въезде в город. Заведение сразу же стало местной достопримечательностью. В нем собираются все, кто раньше был в городском кафе, отчего владелец терпит убытки. Предпринимательская жилка позволила ему «перекроить» точку общепита и направить немного на другой контингент. Теперь в нем собираются группы подростков.

– Здравствуй! – встречает меня сам Никита, открывая дверь автомобиля, за что я ему очень благодарна. – Ты прекрасно выглядишь! Заждался уже тебя.

– Я приехала вовремя, – сразу же резко реагирую на его слова.

Сама не ожидала от себя подобного выпада. Но, видимо, мне настолько не нравится, что Никита все решает за меня, что я уже выдаю все на автомате. Но он, как всегда, не обращает на это внимания. Он в принципе не обращает внимание на мое недовольство. Всегда. Радует, что хоть когда Никита лезет ко мне под юбку и желает продолжить вечер за «просмотром фильмов», на мой отказ реагирует адекватно. Боюсь представить, что он мне «задаст» в Москве. За все дни, наверное, отыграется.

– Пойдем, скоро уже подавать блюда начнут, – подхватывая меня под руку, ведет в ресторан.

– Ты уже заказал? – опять остро реагирую на его слова.

– Да, я слишком долго тебя ждал.

Никита как всегда улыбается, но мне почему-то становится не до смеха. Этот мужчина уже блюда в ресторане за меня заказывает, не спросив, а чего хочется мне. Более того, его совершенно не волнует тот факт, что я не опоздала. Вот ни на минуту. Водитель Никиты очень пунктуален. Поэтому довез меня до места так, как нужно его работодателю. А если тот велел привезти к восьми вечера, значит, он привезет именно к восьми вечера. Мне иногда кажется, что если я буду опаздывать, водитель, имени которого я так и не смогла узнать, закинет меня полуголую на плечо и повезет в указанное Никитой место.

Но больше не делаю Никите замечаний. Не хочу сегодня портить вечер. В конце концов, у меня сегодня миссия совсем другого плана. Иного характера. А после незначительной перепалки я могу и отказаться от своих намерений. Поэтому стараюсь улыбаться и принимаю его ухаживания.

Никита галантно помогает мне сесть. Затем сам разливает белое сухое вино. Он в строгом костюме. С белоснежной рубашкой внешний вид его восхитителен. В целом Никита привлекательный. Я бы даже сказала, что красивый мужчина. Несмотря на свою заносчивость, он все же заботится обо мне. Во всяком случае, пытался. Это я уже отмела все его поползновения. Разумеется, многое прошло под строгим контролем матери. Не будь ее рядом, возможно, я бы может и по-другому себя вела… Точнее, больше бы себе с ним позволила. Потом бы локти себе кусала, что совершила опрометчивые поступки. Так что матери нужно «спасибо» сказать, что она следила за моей честью в этом маленьком городке.

И Андрею… Который напрочь убил во мне тягу к другим мужчинам… Теперь приходится перестраиваться. И искать в Никите положительные черты. И даже стараться поцеловать его сегодня как следует. А не уклончиво. Все же, мне жить теперь с ним.

– Давай выпьем за нас, – поднимает бокал Никита.

– Давай, – улыбаюсь ему в ответ.

После двух глотков вина чувствую, что решительности во мне становится больше, поэтому начинаю важный разговор. Здесь и сейчас. Все. Назад пути нет. Пока решилась, надо начинать. Вдруг опять испугаюсь.

– Никит, а что там с переездом в Москву?

Никита часто говорит мне о скором переезде, но точных сроков ни разу еще не назвал. Раньше я не интересовалась этим, сейчас же мне хочется знать конкретные даты.

– Сегодня я уже беседовал с руководителем компании, – с улыбкой и явным удовольствием начинает рассказывать Никита, понимая, что меня все же это интересует (хотя он, наверное, всегда был в этом уверен). – Через неделю я пишу по собственному желанию здесь, отрабатываю еще две недели и приступаю к новым обязанностям в Москве. У нас будет всего два дня на переезд. Поэтому я уже сейчас начинаю присматривать нам квартиру.

– Квартиру? – дыхание перехватывает от грядущих перемен в жизни.

Хоть я и ждала этого ответа, но готовой к нему не была.

– Пока съемную, – уточняет Никита, не замечая настоящей причины моего волнения. – Чтобы у нас была возможность выбрать себе лучший вариант для покупки. Но если хочешь, ты можешь поехать в Москву раньше и присмотреть нам варианты для покупки.

– Я? – совсем удивлена предложением.

– Да, а что такого? – с улыбкой продолжает. – Я только скажу тебе адрес, где находится компания, и сумму, в которую нужно уложиться. Ты и подыщешь подходящий вариант. Как только я приеду, мы сразу же и оформим сделку.

Возникает неловкая пауза, которую Никита решает прервать неожиданным вопросом.

– Так ты согласна на переезд?

– А… Почему ты спрашиваешь? – пытаюсь улыбаться, хотя и понимаю, что он имеет в виду.

– Мне казалось, что ты сомневалась в переезде. Или в переезде именно со мной.

– Тебе просто показалось, – отмахиваюсь, пытаясь быть веселой.

Если Никита знает о взятом в аренду помещении, значит, он мне сейчас об этом и скажет. Но он молчит.

– Ну и хорошо, что показалось, – неожиданно заявляет он. – Значит, все решено. Едем в Москву.

– Да.

Соглашаюсь и хочу ему задать еще один вопрос, относительно мамы и Тимурика, но мой взгляд перехватывает…

Кеша.

Глава 24. Катя

Я бы не отнеслась к его появлению здесь так заинтересованно, если бы он был с друзьями, женой Олей или еще кем-то. Но он был с девушкой, примерно его возраста. Она мило ему улыбалась, а он… А он слегка подталкивал ее вперед, похлопывая по пятой точке. Кеша, который еще неделю назад ходил чернее тучи, сейчас мило улыбался, и его улыбка не была наигранной.

Кеша с незнакомой спутницей только вошли в ресторан. А я уже невольно думаю о характере их отношений. А как не думать? Если брат вполне определенно и понятно шепчет незнакомке что-то на ухо. Наверное, это шутки. Ведь женщина смущенно хихикает, прикрывая рот рукой, сжатой в кулачок. Потом она тоже весьма характерно кладет руку на плечо, чем показывает, что полностью расположена к общению. И не только…

– Ты это видишь? – спрашиваю Никиту, который с любопытством разглядывал принесенный нам официантом салат.

– Что именно? – смотрит на меня, лишь подняв взгляд на секунду.

– Кешу, – мой голос перестал быть моим. – С какой-то женщиной. Я ее, кажется, знаю.

Незнакомка кажется мне знакомой. Я ее видела. И не просто встретила в городе, что обыденно и справедливого для малой численности населения. Нет. Я пересекалась с ней когда-то. Лично.

– Мне это не интересно, – даже не собирается смотреть в их сторону, но и за салат не принимается.

Ему некомфортно. Неприятна вся ситуация в целом. Никита мнется, комкает салфетки в руках, и больше ничего. Он и мне почему-то в глаза смотреть не хочет. Отсюда понимаю, что я разбираю ситуацию с братом и его неизвестной спутницей правильно. А главное, радует, что Никите становится хотя бы немного стыдно за поведение своего друга.

– Посмотри на меня, – слегка пригибаюсь к столу, чтобы привлечь его внимание.

Никита демонстративно от меня отворачивается, разворачивает салфетку и кладет себе на колени. Он показать мне хочет, что будет дальше заниматься только своим салатом.

– Катюш, это не наше дело, – говорит мне тихо, пытаясь убедить меня, не обращать на брата и его спутницу внимания.

Я слушаю Никиту, пытаюсь смотреть ему в глаза, но не могу отойти от шока. Краем глаза вижу, как Кеша уселся не напротив девицы, а рядом с ней. Он обнимает ее, причем жестко схватив за бедро. Вторая рука то и дело ложится на ее коленку. Они вместе рассматривают меню. Постоянно хихикают и перешептываются. Пока Кеша наглаживает коленку девице, та уверенно и далеко не в первый раз, что сразу видно, поглаживает его по внутренней стороне бедра. Невзначай будто. Чтобы тот от меню не отказывался. В конце концов, делают заказ.

То есть дома Кеша устраивает скандалы и истерики, строя из себя горем разбитого отца. А вне дома…

От увиденного возникает ком в горле. Оля заранее легла в роддом по настоянию врачей. А Кеша тут же начал кутить с непонятной девицей. К салату не могу притронуться. Аппетита совсем нет. Никита тоже чувствует себя неловко. И его волнение постепенно нарастает. Он, который с таким вожделением ждал заказанных блюд, большими глотками, но с небольшими перерывами, осушает бокал вина. Салат его стоит нетронутым. На меня по-прежнему не глядит.

– Ты не удивлен, да? – задаю провокационный вопрос, понимая все окончательно.

– Катюш, – смотрит на меня недовольно взглядом, которым никогда раньше не смотрел, – давай не будем портить себе вечер. Чужая семья на то и чужая, что там могут твориться различные вещи, о которых окружающим знать не нужно.

– Ты прав, – соглашаюсь смиренно. – Чужая семья… Да… Но это моя семья!

Решительно кидаю салфетку на стол и иду в сторону столика, где сидит Кеша с расфуфыренной мартышкой.

Я не собираюсь сидеть тихо, будто меня здесь нет. Оле я не побегу докладывать. А вот с братом… С братом я могу и поругаться, и подраться, если в этом будет необходимость. Я настроена по-боевому. Я не позволю опускаться ему, как это сделал Рустам. И если с мужем все ясно – я просто ушла и подала на развод. То брат останется мне братом. Будет семьей всегда. Но я не буду покрывать его шашни!

– Привет! Не помешаю? – нагло плюхаюсь напротив мило воркующей парочки.

Кеша и его спутница тут же прекращают смеяться. Брат отводит глаза в сторону, поджимает с досадой губы. Сев к ним, сразу же узнаю эту женщину. Это мать одной девочки, которая была вместе с племянником в тот злополучный день. Именно в тот момент, когда Кеша вышел с другими родителями во двор для разговора, Ольге срочно потребовались лекарства. Быть может, она о чем-то догадывалась еще тогда?

Нет. Очевидно, что это только интрижка. Причем несерьезная. На время отсутствия жены. Но город же маленький. Как Кеша мог так опрометчиво поступить?

Мысли в моей голове проносятся молниеносно. Мне хочется думать, что Кеша сидит сейчас в обнимку с чужой замужней женщиной впервые. Но что-то мне подсказывает, что нет. От этого я злюсь еще больше.

Я не знаю, сколько раз мне изменял Рустам. Я не знаю, была ли эта девица, с которой он был в нашей супружеской кровати, временной или постоянной его особой. Но понимая, что Кеша может иметь дело с сидящей напротив меня курицей не впервые, еле сдерживаю себя, чтобы не наброситься на них с кулаками.

– Ты что здесь делаешь? – спрашивает сердито Кеша.

– С Никитой на свидание пришла, – стараюсь спокойно отвечать.

– Вот и иди себе, – огрызается брат и говорит с «наездом». – Быстро пересела за свой столик.

То есть… Он еще имеет право разговаривать со мной в таком тоне?!

– И не подумаю! – начинаю повышать голос и показывать интонацией свое истинное отношение к происходящему.

– Я тебя сейчас силой отсюда выведу, – тянется ко мне брат и цедит сквозь зубы.

В этом весь Кеша. Ему все равно, кто перед ним. Друг, брат или сестра. Он вроде как нас всех любит. Но какой-то особенной любовью. Вот и сейчас. Пытается быть тактичным, а не посылает сразу. Был бы кто другой, уже летел бы. В этом он очень вспыльчив.

– Попробуй, – так же наклоняюсь к нему и говорю тихо, зная прекрасно характер родственника.

– Давайте здесь не будем скандалить, – предлагает угомониться спутница.

– А ты вообще помалкивай! – почти рявкаю на нее, за что получаю гневный шлепок брата по уху. Несильный, но достаточный, чтобы мой кран сорвало. – Ах ты, гад! – тут же реагирую, кидаясь на Кешу с кулаками.

Тот не остается в долгу. Вскакивает и пытается схватить меня за руки, но они у меня длинные, а расстояние в ширину стола позволяет отбиваться и даже бить брата.

– Прекратите! – кричит девка, в волосы которой тут же я вцепляюсь мертвой хваткой, наплевав на физическую активность Кеши в мою сторону.

Но мужчина есть мужчина. Бить женщину, да еще и сестру он не будет, если та не кидается на него сама. Поэтому Кешка пытается теперь разнять нас. Он оставляет меня в покое, обхватывает свою любовницу за талию и тянет на себя. Я слышала, что во время стресса у человека мышление обостряется. Но сейчас брат забыл все и отовсюду. Он с силой тянет свою спутницу на себя, чем делает хуже ей. Дамочке приходится совсем сложно, когда подбегает Никита. Он тоже обхватывает меня за талию и тянет на себя. Двое мужчин «наивысшей касты» этого города пытаются разнять дерущихся женщин, просто вытягивая каждую на себя. Я чувствую, что ногти мои впились уже в ладони. Настолько крепко вцепилась в волосы девки. Но отпускать ее не собираюсь. Только если мне сейчас дадут табуретом по рукам, переломав их.

Понимаю, что своими действиями я защищаю не честь невестки. И уж тем более не репутацию брата. Я мщу за себя. За всех обманутых и обездоленных. Но про последнее это я так. Для лирики. Мщу и месть моя страшна, потому как в свое время не смогла ответить наглой девке, лежащей в моей постели с моим мужем. Я мщу за всех обманутых жен. Особенно беременных жен! Которые сейчас лежат в больницах, вынашивая долгожданного ребенка очередному засранцу!

Не знаю, сколько бы продолжалась драка и чем бы она закончилась. Но ее продолжение было весьма странным. И даже немного занятным для окружающих. Нас стало больше.

Откуда ни возьмись вылетает Нина:

– Успокойся!

Она что здесь делает?! Но сестра довольно ловко хватает меня за пальцы так, что они машинально разжимаются.

– Ты что?! – кричу на Нину, потому как та совсем спокойно смотрит на нашу произошедшую потасовку.

– Давай-ка выйдем, – сестра тут же хватает меня за локоть и выводит из ресторана.

Хватка у сестры приличная, поэтому повинуюсь ей. Вечер безнадежно испорчен, но я должна все прояснить. А кому-то еще раз врезать. И сейчас я не только Кешку имею в виду.

– Нин, ты чего?! – кричу на Нину, когда мы выходим.

– Это ты чего? – сестра говорит тише, но мне понятно, что она злится. Причем злится на меня. – Ты чего здесь устроила?

– Ты видела, что наш Кеша с какой-то левой бабой сюда пришел? – уже спокойнее пытаюсь объяснить сестре причину своего поведения.

– Видела. Дальше что?

– Как это что?! – не верю своим ушам. – Ты поощряешь это?!

– Нет! – на мгновение взрывается сестра. – Но и лезть во все это не буду. Если Ольгу все устраивает, то и нам нечего вмешиваться в их дела.

– В смысле устраивает? – смотрю на нее с удивлением. – То есть… Она в курсе всего вот этого?

– А ты думала, что она верит в святую верность нашего братца?! – теперь уже начинает кипятиться Нина. – Да эти два гребанных руководителя весь город здесь перетрахали! Девки только так прыгают к ним в койки! И плевать им на все! Есть жена, нет ли ее. Беременна или нет! В Москву собирается или решила здесь с простым программистом остаться!

– Не поняла…

До меня не сразу доходят ее слова. В тишине начинаю домысливать и додумывать. Для этого мне приходится задать несколько вопросов сестре. Хотя я прекрасно понимаю, что мужчина просто не может без женщины в течение двух месяцев.

– Нин… А…

– Да! Да! И еще раз ДА, Катюх! – теперь сестра уже взрывается. – И не говори, что ты не поняла, с кем связалась! Катюх, блин! Да это же элементарно! Он здесь всех к себе в койку перетаскал!

– И тебя? – вдруг задаю совсем неожиданный вопрос.

– Да, Катюх, – спокойно соглашается Нина. – И меня. И даже мне умудрился семь лет назад запудрить мозги, что женится. Москвы, конечно, не обещал, но у него тогда и не было возможностей для перевода. А теперь вот, видимо, появились. Но я уверена, что он и там пройдется по всему городу!

– Так вот почему он не обращал на Кешку внимания, – опять просто проговариваю факт.

– Катюх! Это лучшие друзья! Они же друг друга покрывают!

– Значит… За это время он…

Хочу хотя бы услышать, что замечен не был. Ну или не так открыто все проворачивал.

– Катюш, – перебивает сестра, – да весь город уже ржет над тобой! Одна только его мама предупредила тебя. Даже помещение бесплатно дала, чтобы ты здесь осталась. А не с ним переезжала.

На этих словах понимаю, что все. Все. Абсолютно все. Но должна же я высказать свое мнение по этому поводу.

Возвращаюсь в ресторан с гордо поднятой головой, стараясь выглядеть спокойной. Кеша обнимает свою любовницу. Та просто нуждается сейчас в утешениях. Меня же теперь интересует другой.

Никита смотрит на меня сначала просто пристально, потом с незначительным прищуром.

– Катюш.., – хочет что-то сказать Никита, но я не даю ему этого.

– Ну что ты, Никитуля, какие пустяки, – улыбаюсь и со всей силой даю ему пощечину.

Звук шлепка облетел ресторан так, что все присутствующие разом замолчали. Даже музыка в заведении перестала играть, насколько все были удивлены моей наглости. Это же самого табачного магната треснули! И не кто-нибудь, а какая-то приезжая девка, которой меня здесь считают.

Вскидываю вторую руку, желая дать пощечину еще раз, но Никита ловко перехватывает меня. Он не говорит ни слова, но когда я начинаю вырываться, с силой сжимает и даже пытается завернуть мне ее за спину. Я лишь мельком только подумала о том, что Кеша не кидается защищать сестру. Правильно. Женщина не должна кидаться на мужчин с кулаками. Что бы те не делали.

Не успеваю сказать «Ой», как на Никиту с кулаками кидается…

Андрей.

А он что тут делает?!