Текст книги "Арагац (Очерки и рассказы)"
Автор книги: Ашот Арзуманян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)
Занятый большой партийной, государственной работой, литературными делами, Мясников по-ленински заботливо относился к молодежи, людям культуры. С этой стороны его заботу о будущем ярко характеризует такой пример. Мясникову стало известно о тяжелых материальных условиях школьника Виктора Амбарцумяна, нынешнего академика, президента Академии наук Армянской ССР, который уже тогда обнаружил выдающиеся способности. Мясников сделал все для того, чтобы «маленькому астроному» обеспечить хорошие условия для учебы. Вопрос обсуждался на заседании Совнаркома Армянской ССР.
Внезапная трагическая смерть оборвала жизнь этого пламенного революционера-ленинца, человека разносторонних способностей, большого сердца.
Еще в декабре 1910 года В. И. Ленин предполагал издание специальной брошюры о народных героях, беззаветных борцах за великое дело освобождения трудящихся, которые родились и закалились в горниле героической борьбы русского рабочего класса. Он писал, что это «будет лучшим чтением для молодых рабочих, которые будут учиться по ней, как надо жить и действовать всякому сознательному рабочему».
Одним из таких народных героев, прошедших славный революционный путь вместе с русскими большевиками, вместе с Лениным, был сын армянского народа, легендарный Камо – Симон Аршакович Тер-Петросян.
Уроженец Гори, он с первых школьных лет обнаружил жажду знаний, но могла ли дать их захолустная школа! За вопрос: «Действительно ли существовал Христос или это басня?..» его исключили из школы. Мальчик стремился «увидеть весь мир». Он позднее писал: «Разве можно назвать человеком того, кто не объехал весь мир!»,[55]55
Л. Шаумян. Камо. Жизнь и деятельность профессионального революционера С. А. Тер-Петросяна, М., Госполитиздат, 1959, стр. 8.
[Закрыть] А отец прочил его в писари. Его увлекала литература, русская, в том числе. «Читал я в это время Пушкина и увлекался им»,[56]56
Л. Шаумян. Камо. Жизнь и деятельность профессионального революционера С. А. Тер-Петросяна, М., Госполитиздат, 1959, стр. 8.
[Закрыть] – говорится в автобиографии героя. На всю жизнь сохранил он эту любовь. Сохранилась зеленая тетрадь Камо с записями по поводу произведений классиков русской литературы, особенно Пушкина. В ней есть отдельные выписки и краткое содержание некоторых произведений, а также народные пословицы и поговорки, которые Камо очень любил. Вот одна из записей: «Значение пословицы «Не суйся в воду, не зная броду». Каждая пословица… представляет собой художественный образ известного явления, из которого мы делаем вывод морального значения. Вышеуказанная пословица дает нам образ человека, который по своей неосмотрительности лезет в реку, чтобы переправиться через нее, и начинает тонуть в омуте, между тем как мог бы отыскать удобную переправу. Смысл этой пословицы следующий: прежде чем начать какое-нибудь дело, следует обдумать всесторонне последствия наших действий. Иначе человек станет жертвой своей необдуманности».[57]57
Партархив Грузинского филиала Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, ф. 31, д. 5.
[Закрыть]
В этой зеленой тетради содержатся также отрывки отдельных статей, написанных Камо. Например, в статье «Петр Первый как великий преобразователь России» Камо писал: «Петр I, как великий преобразователь России, прекрасно понял мудрую старую философскую истину, что «новое вино не наливают в старые мехи»… Решив перестроить Россию на европейский лад, он стал собирать молодых людей разных сословий и посылать их за границу». Названия других статей – «Значение и состав Красной Армии», «Личные впечатления о VIII съезде Советов» и т. п.
Жизни революционера-боевика всегда сопутствовал живейший интерес к культуре, возвышенному и прекрасному. Сопутствовало стремление осмыслить историю и современность. Мы видели, что зачатки этих недюжинных способностей зародились у Камо еще в детские годы. Недаром ребенком он стремился выучить русский язык. Родители наняли ему учителя. «Я хорошо научился у него русскому языку», – писал Камо. Русский язык открыл ему доступ к книгам, которые приобщили его к великим идеям гуманизма, освободительной борьбы человечества. В 1887 году мы видим его уже в Тифлисе. Здесь он примкнул к революционному движению, стал большевиком-ленинцем.
Вспоминая это время, С. Орджоникидзе говорил: «Ты считал своим долгом разъяснить мне, как стать большевиком, как бороться за интересы пролетариата… И не раз ты излагал свои планы о борьбе с капитализмом».[58]58
Л. Шаумян. Камо. Жизнь и деятельность профессионального революционера С. А. Тер-Петросяна. М., Госполитиздат, 1959, стр. 270.
[Закрыть] Да, Камо был пламенным агитатором, боролся за боевую партию нового типа.
Он считал большим счастьем, что неоднократно встречался с В. И. Лениным, с удивительным бесстрашием выполнял опаснейшие поручения Ленина, партии. Он был шесть раз арестован, три раза бежал из тюрем, четыре раза его приговаривали к смертной казни, но заменили ее двадцатью годами каторги. Это не считая ранений и других мук, которым его подвергали царские палачи и которые он перенес с несгибаемой стойкостью. Вот, например, эпизод времен первой русской революции. Декабрьское вооруженное восстание в Грузии. Опасная схватка с казаками. Камо тяжело ранен. Когда казаки подошли к нему, он не мог двинуться с места. Казаки решили оставить его в живых, но отрезать нос. Потом передумали. Заставили его копать себе могилу. Камо с исключительной стойкостью терпел дикие издевательства казаков и полицейских. В полумертвом состоянии его перевезли в Метехскую тюрьму. Только через несколько дней он пришел в себя. Он твердо решил выжить, чтобы снова стать в ряды борцов революции.
Недаром сам Ленин писал, что знал его «как человека совершенно исключительной преданности, отваги и энергии», ценил и любил Камо.
Они встретились первый раз весной 1906 года в Петербурге. В 1917 году вместе жили летом в Финляндии, а в сентябре увиделись в Льеже. Когда в 1909 году германское правительство выдало Камо царской охранке (ему угрожала смертная казнь), В. И. Ленин явился инициатором кампании за спасение жизни Камо, начавшейся в странах Западной Европы.
После побега из психиатрической больницы в Тифлисе (где Камо искусно симулировал душевную болезнь) он приехал в Париж, к Ленину, и пробыл у него около двух месяцев. Владимир Ильич радостно встретил его, по-отечески заботился о нем.
В «Воспоминаниях о Ленине» Н. К. Крупская рассказывает, что «Камо должен был вскоре уехать в Бельгию на пароходе. Владимир Ильич спросил его: «А есть у вас теплое пальто, ведь в этом Вам будет холодно ходить по палубе?» Сам Ильич, когда ездил на пароходе, неустанно ходил по палубе взад и вперед. И когда выяснилось, что никакого другого пальто у Камо нет, Ильич притащил ему свой мягкий серый плащ, который ему в Стокгольме подарила мать и который Ильичу особенно нравился».[59]59
Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине. М., Госполитиздат, 1957, стр. 171.
[Закрыть]
С новыми поручениями Ленина, партии умчался Камо в Россию бороться за освобождение трудящихся. В девятнадцати странах протекала его революционная деятельность. Для подлинного пролетарского интернационалиста не существовало национальных преград. Ветераны баррикадных боев на Красной Пресне в Москве помнят, что они воевали оружием, доставленным Камо. Он пролил свою кровь в совместной борьбе на баррикадах в Грузии, в южных районах России, когда во главе «сорока смельчаков, стоивших тысячи», в тылах Деникина динамитом и пулями разил врага.
И снова он виделся с Лениным, приезжал в Москву, в Краснопресненском райкоме партии получил свой новый партийный билет. На этот раз Владимир Ильич предложил военным властям «дать ему возможность поучиться командному делу».
Получив особые поручения, Камо в конце 1919 года работал под фамилией Петрова. В ту пору ему было выдано удостоверение, написанное Лениным собственноручно, с формулировкой, послужившей недавно заглавием кинофильма, посвященного герою («Лично известен»).
Вот оно:
«Удостоверение
Предъявитель сего тов. К. Петров, имеющий билет № 483 (от 1/Х – 1919 г.) на пропуск в здание ЦИК и работающий в одном отделе ЦИК, лично мне известен.
Прошу все советские учреждения, военные и прочие власти оказывать т. К. Петрову полное доверие и всяческое содействие.
Председатель Совета Обороны
В. Ульянов (Ленин)».[60]60
Газета «Заря Востока», Тифлис, 1932, № 163.
[Закрыть]
Но в то время советская власть победила в Закавказье, и Камо посылается туда бороться и строить новую жизнь, о которой он мечтал, ради которой двадцать один год, не щадя сил и жизни, наносил, по словам М. В. Фрунзе и К. Е. Ворошилова, «страшные удары самодержавию».
…И вот в Пушкинском сквере в Тбилиси появился на могильном холме венок: «Незабвенному Камо – от Ленина и Крупской». Рядом – «Бессменному часовому пролетарской революции – от Центрального Комитета Российской коммунистической партии (большевиков)». Множество венков. Траурные мелодии. Приспущены красные знамена. 18 июля 1922 года хоронили Камо. За четыре дня до этого он нелепо погиб в уличной катастрофе.
Бессмертна память о нем. И справедливо назвали его близкие друзья яркой звездой крупной величины, которая неугасимо сверкала в мрачные дни самодержавия.
Под руководством Коммунистической партии, с помощью русского народа и братских народов Советского Союза Армения стала страной развитой социалистической индустрии и крупного механизированного сельского хозяйства.
В Армении за эти годы были построены крупные промышленные предприятия химической, металлургической, горнорудной, машиностроительной, строительной, легкой и пищевой промышленности.
Особое развитие получило строительство крупных и сельских гидроэлектростанций.
Для подъема социалистического сельского хозяйства широко были развернуты ирригационные работы в республике.
Развитие социалистической промышленности, коллективизация сельского хозяйства высоко подняли материальное благосостояние трудящихся Армении и дали возможность широко развернуть культурное строительство.
Победа Великой Октябрьской социалистической революции обеспечила подлинный расцвет культуры армянского народа, национальной по форме и социалистической по содержанию. Советский строй открыл поистине неограниченные возможности для развития в Армении просвещения, искусства, науки, литературы.
И здесь сказалась та огромная помощь, которую оказывал и продолжает оказывать великий русский народ другим братским народам страны в развитии их экономики и культуры.
Без огромной помощи русского народа расцвет национальных культур был бы невозможен.
Люди всех возрастов с любовью и интересом изучают русский язык, язык великого Октября. Огромным спросом пользуются книги на русском языке. Этот язык открыл путь к тесному культурному общению армянского народа с народами других республик СССР и стран народной демократии. Советская власть выделила огромные средства на дело просвещения, и в очень короткое время города и села республики покрылись широкой сетью массовых школ с преподаванием на родном языке.
Это открыло народу путь к свету и знанию, к бесценным сокровищам тысячелетнего культурного наследства, которое бережно хранит советская власть.
Одним из очагов науки Армении является Матенадаран – хранилище древних рукописей в Ереване.
Многие удивляются – а это действительно достойно удивления! – что через века трагической судьбы дошли до наших дней хранящиеся здесь пергаменты, датированные V веком нашей эры.
В ту древнюю пору был усовершенствован армянский алфавит, ставший решающим фактором дальнейшего роста армянской культуры. Создателем нового алфавита явился Месроп Маштоц.
Он был выдающимся просветителем своего времени: организовывал школы, содействовал распространению грамотности, стремился превратить созданный им алфавит в средство укрепления христианской веры. Еще в V веке при монастырях открываются библиотеки. У историка Казара Парпеци упоминается об основании им в 486 году в Эчмиадзине одной из первых библиотек, явившейся основой Матенадарана.
Армянский алфавит и письменность стали средством развития всех наук своего времени: философии, поэзии, космографии, математики, медицины и армянской историографии. Имея свой алфавит и письменность, армяне получили возможность делать переводы с греческого, сирийского, латинского и других языков.
Энтузиасты просвещения неутомимо трудились над созданием истории жизни и древней культуры армянского народа. Но нашествия иранцев и византийцев, арабов и сельджуков, монголов и турок каждый раз предавали огню, уничтожению эти шедевры человеческого ума. Десять тысяч древних рукописных книг сожгли сельджуки во время своего кровавого нашествия в 1179 году в городе Баалбек (в Сирии). А сколько древних рукописей было уничтожено и вывезено в Самарканд Тамерланом в черные дни его нашествия на Армению!
После очередного изгнания арабов, византийцев, монголов из Закавказья Армения получила возможность самостоятельного культурного развития. Расширяется и сеть библиотек. Множество редчайших рукописей было собрано в Татеве, Санаине, Ахпате, Гегарте и других центрах Армении. С течением времени рукописный фонд этих библиотек систематически дополнял сокровищницу Матенадарана.
В дальнейшем, вплоть до первой мировой войны, армянские древние библиотеки часто подвергались уничтожению и разграблению. В 1914 году усилиями Российской Академии наук весь фонд Матенадарана был перевезен в Москву. И только после установления советской власти все эти ценности были возвращены армянскому народу. Благодаря заботе Советского правительства все древнейшие рукописи, находящиеся в Армении, были собраны в Матенадаране.
В настоящее время здесь хранится около десяти тысяч ценных армянских рукописей, около пятисот семидесяти рукописей на других языках, четыре тысячи фрагментов и не менее двухсот тысяч архивных документов, относящихся к истории Армении и соседних народов.
Рукописные книги на пергаменте и бумаге составляют основную ценность Матенадарана. Эти уникальные документы охватывают огромный исторический период, начиная с V и кончая XVIII веком. Они содержат труды многих армянских историков, философов, математиков, астрономов, космографов, медиков, алхимиков, поэтов, художников, композиторов средневековья.
В Матенадаране хранится древнейший из дошедших до нашего времени учебник по арифметике, составленный знаменитым математиком XVII века Ананием Ширакаци. Это первый учебник арифметики в мире. А. Ширакаци является автором и первой арифметической таблицы.
Здесь можно видеть самую древнюю бумагу в СССР и в Европе, на которой в 972 году был написан труд «Сборник историко-философских сочинений».
С древнейших времен в трудах армянских историков упоминается русский народ.
В XII веке санаинский настоятель Тутеворди советует армянскому католикосу не уступать требованиям византийского кесаря и просить содействия у влиятельных церквей, в частности «удостоенной чести христианства православной русской церкви».
В хранилище имеются и сочинения Аристотеля, Платона, Зенона, Порфирия и других.
Интересно отметить, что некоторые из философских трудов сохранились лишь в армянском переводе (Зенон-стоик «О природе»), причем переводы одного только Аристотеля дошли до нас в двухстах тридцати списках и входят в золотой фонд Матенадарана.
Исторически судьба армянского народа сложилась так, что начиная с XI века, подвергаясь нашествию иноземных захватчиков, армяне вынуждены были скитаться по всему свету и создавать свои произведения в чужих странах. Вот почему в Матенадаране мы видим рукописи на греческом, персидском, латинском, сирийском, эфиопском, узбекском, древнегрузинском, арабском и других языках, принадлежащие перу армян, живших в этих странах.
В Матенадаране находятся также сочинения авторов других народов. Среди них – список произведений Низами, индийского поэта Дахлави, сборник сочинений Навои, переписанный в 1484 году, и произведения других авторов Востока.
Все эти сокровища человеческой культуры, бережно хранящиеся в Государственном хранилище древних рукописей при Совете Министров Армянской ССР – Матенадаране, являются неиссякаемым источником научных исследований по истории и философии, математике и медицине, педагогике и химии, биологии и астрономии, геологии и минералогии, хирургии и зоологии, книжной живописи и нотописи.
В книге отзывов хранилища можно увидеть много ярких, запоминающихся записей. Анри Барбюс, посетивший в 1927 году Матенадаран, замечает:
«Я счастлив, и сознание мое обогатилось, когда я увидал чудесные манускрипты, находящиеся в этой библиотеке».
Эти краткие данные о Матенадаране хочется закончить словами советского историка академика Е. В. Тарле:
«Архивное хранилище Армении производит неизгладимое впечатление. Оно стоит лицом к лицу с культурнейшим историческим народом, который от времени классической древности и вплоть до настоящего времени числился в первых рядах культурных наций. И как отрадно, что современное армянское поколение так любовно и бережно относится к своему великому прошлому».
2Русский народ в лице его передовых представителей проявлял живейший интерес к истории, общественной мысли и культуре армянского народа, способствуя их развитию.
Интересовался Арменией революционер, писатель и патриот Радищев, автор известного «Путешествия из Петербурга в Москву». В своей поэме «Бова», навеянной древней русской «Повестью о Бове Королевиче», он перенес действие в Армению.
Эпизоды истории, мотивы эпоса, народное творчество Армении многократно находили отражение в русской журналистике и литературе XVIII века. В 1762 году в двух номерах «Полезного увеселения» была помещена работа С. Г. Домашнева «О стихотворстве», один из разделов которой назывался «Стихотворство армянское». В «Городской и деревенской библиотеке» за 1783 год была напечатана повесть «Армянские князья» – о борьбе армянского царя Тиграна и персидского царя Камбиза. Переселение армян из Крыма, где господствовал Шагин-Гирей-хан, на берега Азовского моря и в Нахичевань-на-Дону отражено в оде Василия Петрова, посвященной «Его светлости князю Григорию Александровичу Потемкину». Строки об армянах содержатся в поэтическом творчестве Василия Рубана, издателя журналов «Ни то, ни сiо» и «Трудолюбивый муравей». Русский историк Н. М. Карамзин увидел в Париже могилу армянского царя Леона VI и свои размышления, связанные с Арменией той эпохи, поместил в «Письмах русского путешественника». Таких примеров много.
В начале XIX века Армения нашла отражение в творчестве декабриста В. Кюхельбекера и многих других.
Небезынтересно отметить, что отдельные сцены бессмертной комедии Грибоедова «Горе от ума» впервые были поставлены в Ереване в 1827 году.
Грибоедов присутствовал на представлении своей комедии. Год спустя в зале армянской духовной семинарии в Тифлисе с помощью группы армянских интеллигентов, при горячем содействии самого автора, состоялось второе по времени представление гениальной комедии. При жизни Грибоедова других постановок «Горя от ума» не было. Великий русский писатель многое сделал для армянского народа, и недаром современники-армяне называли его «истинным другом армянского народа».
В дневнике Грибоедова мы находим строки, проникнутые чувством восхищения природой Армении, уважения и любви к ее народу, представителям ее древней культуры, с которыми автора дневника связывали узы искренней дружбы.
Например, 7 февраля 1819 года Грибоедов записал в путевом дневнике:
«Алагез к с.-з. Хорошо до привала. До сих пор в полдень жар несносный, ночью холод жестокий. Кормы тучные…
С пригорка вид на обширную и прелестную долину Арарата. Арарат бесподобен. Множество селений».
Грибоедов оставил запись впечатлений от Эривани и Эчмиадзина, но он неоднократно снова и снова возвращался к красоте Арарата.
«Ни Стефан-Цминд (гора Казбек. – А. А.). – писал он в «Путевых заметках», – ни другие колоссы кавказские не поразили меня такой огромностью: обе вместе завладели большею частью горизонта, – это двухолмный Арарат, в семидесяти верстах от того места, где в первый раз является таким величественным. Еще накануне синелись верхи его. Кроме воспоминаний, которые трепетом наполняют душу всякого, кто благоговеет перед священными преданиями, один вид этой древней горы сражает неизъяснимым удивлением».[61]61
А. С. Грибоедов. Из «Путевых заметок». Эривань, 4 февраля 1819 г.
[Закрыть]
Будучи на дипломатической службе, Грибоедов проделал большую работу по переселению армянских крестьян из Ирана в Закавказье: его усилиями в Туркманчайский договор была включена специальная статья, обеспечивающая свободное возвращение на родные места насильственно угнанного в Иран армянского населения.
В январе 1819 года А. С. Грибоедов вместе с дипломатической миссией выехал из Тифлиса в Тавриз. Интересно отметить, что его помощником-переводчиком являлся армянин Шамир Фридонович Мелик-Бегляров, который работал в дипломатической канцелярии главнокомандующего на Кавказе. Впоследствии великий писатель неоднократно встречался с армянами, подчас очень образованными людьми, которые способствовали его знакомству с древней историей Армении. Автор известного труда «Материалы для национальной истории» Г. Шермазанян указывает на случаи частых посещений А. С. Грибоедовым Тифлисского армянского училища.
Из путевых заметок писателя мы узнаем о его встречах с А. Араратским, произведение которого на русском языке было издано в Петербурге в 1813 году с необычно длинным названием: «Жизнь Артемия Араратского, уроженца селения Вагаршапат, близ горы Арарата, и приключения, случившиеся с ним от младенчества до совершенных лет, удаление его от своего отечества в Грузию, оттуда в Россию, потом в Персию и, наконец, возвращение обратно в Россию через Каспийское море, с описанием многих любопытных предметов, находящихся в его стороне и в прочих местах Персии».
Надо полагать, что Грибоедов был знаком с трудом профессора Ш. Джрпетяна, который в переводе на русский язык А. Худабашевым был издан в 1816 году и назывался «Любопытные извлечения из древней истории об Азии».
И. Ениколопов в своей работе «Грибоедов и Восток» (Ереван, Айпетрат, 1954, стр. 168) приводит пример.
«Уже один факт присутствия в незавершенной трагедии Грибоедова «Радамист и Зенобия» слова «орлоносец», при упоминании законов Вагаршака, свидетельствует о знакомстве Грибоедова с трудом Ш. Джрпетяна «Любопытные извлечения…». Это столь редко встречаемое слово упоминается в том месте, где говорится о нахарарах, об Арцруни (или Арцвакир, то есть орлоносец), за фамилией которого потомственно сохранилась «должность носить перед государем царского орла». Отсюда и смысловое значение этой фамилии (арцив означает – орел). К тому же, в переводе книги Джрпетяна имя царя-законодателя пишется, в отличие от других книг, правильно – Вагаршак».
В архиве Грибоедова сохранился набросок и план задуманной им трагедии «Радамист и Зенобия» из истории Армении и Грузии I века нашей эры.
После трагической гибели великого писателя в донесении Паскевичу Амбургер подробно описывает, как народ встречал на пути следования тело Грибоедова: «Народу было неимоверное множество (здесь речь идет о Нахичевани. – А. А.): мужчины, женщины и дети, – все, кажется, принимали живейшее участие в злополучной участи покойного, и нередко слышны были между ними громкие рыдания. Женщины до самого вечера не отходили от церкви; только надобно заметить, что это по большей части были армяне, и такое участие, конечно, делает честь всему народу».[62]62
И. Ениколопов. Грибоедов и Восток. Ереван, Айпетрат, 1954, стр. 181.
[Закрыть]
В этой трагической истории памятным местом суждено было стать небольшому армянскому селению Гергер. 11 июня 1829 года здесь, проездом в Арзрум, находился А. С. Пушкин. В своем знаменитом описании «Путешествие в Арзрум», вспоминая это селение и этот день, А. С. Пушкин писал:
«…Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, подымались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу. «Откуда вы?» – спросил я их. – «Из Тегерана». – «Что вы везете?» – «Грибоеда». – Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис.
Не думал я встретить уже когда-нибудь нашего Грибоедова! Я расстался с ним в прошлом году, в Петербурге перед отъездом его в Персию. Он был печален и имел странные предчувствия».[63]63
А. С. Пушкин. Собрание сочинений, т. 6. М.-Л., Издательство АН СССР, 1957, стр. 666.
[Закрыть]
Обаятельная личность Грибоедова всегда привлекала внимание армянского народа. Далеко от родного края, в Дерпте, X. Абовян 30 июля 1832 года делает заметки о своих беседах с прибывшими в Дерпт на учебу сыновьями Н. М. Карамзина. Абовян расспрашивал их об Иране и Грибоедове.[64]64
Г. Абов. Хачатур Абовян. Ереван. Издательство АН АрмССР, 1948, стр. 46.
[Закрыть]
Некоторые эпизоды жизни и страницы творчества Пушкина связаны с Арменией.
Еще в Царскосельском лицее он очень внимательно следил за «Вестником Европы», в котором печатались статьи и об Армении. Есть сведения о том, что не прошла мимо внимания Пушкина статья «О побудительных причинах заниматься языком армянским», опубликованная в ноябрьском номере «Вестника Европы» за 1823 год.
В знаменитом «Путешествии в Арзрум» А. С. Пушкин описал ту часть Армении, которую ему удалось увидеть на пути от «Волчьих ворот» до Арзрума. Красочно изображен им своеобразный пейзаж страны.
Своими строками о пейзаже Армении, быте и жизни населения, о действиях русских войск Пушкин создал такие реалистические картины, которые разрушали романтическое представление о Кавказе, созданное Марлинским и другими. Во всей «литературе путешествий», накопленной к началу XIX века, пушкинское «Путешествие в Арзрум» является лучшим достижением и оценивается литературоведами по справедливости как блестящая страница русской реалистической прозы.
Уже на обратном пути, когда Пушкин спешил в Москву и Петербург, он неоднократно возвращался к впечатлениям, навеянным путешествием по Армении.
Вот он доехал до Дона. В одноименном стихотворении («Дон») Пушкина мы читаем:
Блеща средь полей широких,
Вон он льется!.. Здравствуй, Дон!
От сынов твоих далеких
Я привез тебе поклон.
Как прославленного брата,
Реки знают тихий Дон:
От Аракса и Евфрата
Я привез тебе поклон
Отдохнув от злой погони,
Чуя родину свою,
Пьют уже донские кони
Арпачайскую струю.
Во время путешествия в Арзрум Пушкин попал в армянскую семью, которая пленила его своим радушием. Одного из членов этой семьи, юношу Артемия, он сделал своим спутником и восхищался его воинственностью и смекалкой. Рядовой армянин Артемий увековечен на страницах пушкинской прозы. Это характерно. Пушкин внимательно наблюдал жизнь армянского народа, его радость, вызванную приходом русских войск, его надежды на освобождение от гнета султанской Турции.
Все это и нашло свое отражение в «Путешествии в Арзрум», появившемся впервые в первом томе «Современника» за 1836 год.
В библиотеке А. С. Пушкина имелась книга Артемия Араратского «Жизнь и приключения Артемия Араратского…». Существует мнение, что великий поэт собрался писать для журнала «Современник» рецензию, поскольку выход упомянутой книги действительно был фактом большого историко-культурного значения в развитии русско-армянских отношений. Сражался за освобождение Армении и воспевал ее в своих стихах талантливый поэт-партизан Денис Давыдов. Его также восхищала эта древняя страна, величественные картины ее природы. Он писал:
…Аракс шумит, Аракс шумит,
Араксу вторит ключ нагорный,
И Алагез, нахмурясь, спит.
И тонет в влаге дол узорный;
И веет с пурпурных садов
Зефир восточным ароматом,
И сквозь сребристых облаков
Луна плывет над Араратом.
Силу духа и героическое прошлое армянского народа прославил в ряде своих произведений современник Пушкина поэт Сергей Глинка. Он занимает по праву почетное место в истории русско-армянских культурных отношений не только как поэт, но и как историк. Горячий поборник русско-армянской дружбы, он отстаивал гуманные принципы этой дружбы даже в мрачные годы николаевской реакции.
С. Н. Глинка – автор двух повестей в стихах и двух исторических исследований.
«Две повести в стихах, почерпнутые из древних армянских летописей», представляют собой весьма интересное литературное явление. Первая из них – обработка легенды о Гайке и Бэле. Обращаясь к стране Гайка, автор повести восклицал:
Страна и колыбель вторая
Возобновления людей!
В тебя душой перелетая,
Жить памятью хочу твоей.
Кроме того, Сергей Глинка написал «Обозрение истории армянского народа». Он считал историю Армении одной из блестящих страниц истории древнего мира. Вдохновенные строки посвятил он в этом «Обозрении» мужеству и патриотизму талантливого, свободолюбивого народа, который внес в сокровищницу мировой культуры неоценимый вклад. Глинка подчеркивал, обосновывая это вескими историческими фактами, что армянский народ многократно вынужден был браться за оружие и проявлять воинственный дух, но он делал это потому, что его национальному существованию и созидательному труду угрожали иноземные захватчики. «Оборона отечества, защита родной независимости, противоборствие покушениям внешнего насилия – вот главная цель их вооружения»,[66]66
«Русские писатели об Армении». Ереван, Арменгиз, 1946, стр. 58.
[Закрыть] – писал Глинка.
В укреплении дружественных связей между русскими и армянами Глинка видел перспективу национальной независимости и развития культуры армянского народа. Он считал, что эта дружба, имеющая глубокие, исторически сложившиеся корни, создает все условия для своего дальнейшего развития, ибо он верил в светлое будущее России, в свержение крепостнически-самодержавного строя.
«Первые изъявления приверженности армян к России, – писал С. Глинка, – существовали издревле, а сделались очевидными в царствование Петра Великого… Россия, отверзая обширные свои недра всем народам, братьям одного семейства человечества, являет пример соединения народов».[67]67
«Русские писатели об Армении». Ереван, Арменгиз, 1946, стр. 59.
[Закрыть]
Какой проницательностью нужно было обладать тогда, в первой половине XIX века, в условиях николаевской России, чтобы так глубоко понять прогрессивное значение присоединения Грузии и Армении к России!
В другом своем историческом труде С. Глинка пророчески писал, что под сенью России «появятся города, которые возобновят блеск древней Армении. Около сей первоначальной колыбели постоянного существования армян соберутся рассеянные по лицу земли племена армянские».[68]68
С. Глинка. Описание переселения армян аддербиджанских в пределы России. М., 1831, стр. 8.
[Закрыть] Он считал далее, что жизнь армян и русских в пределах одного государства откроет новый этап во взаимоотношениях этих дружественных народов. Читая эти строки в наши дни, когда мы можем оглянуться на весь XIX век, на первую половину XX века, на совместную борьбу народов бывшей Российской империи, в том числе русских и армян, против самодержавия, за победу Великой Октябрьской революции, за решение национального вопроса в нашей стране на основе ленинских принципов мира и дружбы народов, когда мы охватываем мысленным взором великие успехи Советского Союза, Армянской ССР в развитии государственности, экономики и культуры, когда мы оглядываемся на то, что принесла нерушимая дружба народов СССР, мы не можем не принести дани уважения одному из первых русских историков Армении, его проницательности, дальновидности и человеколюбию.
Не случайно в свое время труды Глинки, его рассуждения об исторических заслугах армянского народа и его героическом прошлом вызвали неудовольствие реакционных, шовинистических кругов царской России. Глинку обвиняли в том, что его труды заражены якобы «каким-то буйственным либерализмом». Отвечая этим мракобесам, С. Глинка писал: «Я отжил на поприще чернильном. Но армянская моя история будет жить под небосклоном европейским». И она живет! Мы читаем ее ныне с чувством гордости за сына русского народа, который в условиях самодержавной России неустанно ратовал за русско-армянскую дружбу.
