355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Артур Бенджамин Рив » Неуловимая Констанция Данлап » Текст книги (страница 9)
Неуловимая Констанция Данлап
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 22:43

Текст книги "Неуловимая Констанция Данлап"


Автор книги: Артур Бенджамин Рив



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Шарман подчеркнула последние слова, означавшие: «Если рассчитываете его увести, берегитесь! Вы вторглись на запретную территорию».

Констанция как будто не заметила намека.

– Мне кое-что хотелось бы вам сказать, – ласково повторила она.

Она подошла к секретеру из красного дерева, которым Вера пользовалась как письменным столом, взяла блокнот, чернильницу и попросила:

– Будьте так добры, Стелла, приложите пальцы к этому блокноту… Не беспокойтесь насчет чернил – после позовете Флоретту, и она их вытрет… А теперь прижмите пальцы к этому листку бумаги, и я вас больше не побеспокою.

Констанция даже не рассчитывала, что актриса так быстро и безропотно приложит изящную белую ручку сперва к блокноту, а после – к листку бумаги. Констанция проделала то же самое, чтобы проиллюстрировать результат, потом позвала Флоретту.

– Не могли бы и вы это сделать? – Констанция протянула блокнот Вере и сама взяла ее за руку.

Шарман не сопротивлялась, а когда появилась Флоретта, отпечатки служанки добавились к отпечаткам остальных женщин.

– Снаружи какой-то человек; он желает вас видеть, мадам, – сказала Флоретта, вытирая испачканные кончики пальцев.

– Велите ему подождать… В маленькой комнате.

Флоретта открыла дверь, чтобы выйти, и в приоткрытую дверь Констанция мельком увидела знакомое лицо. Это был Драммонд, все такой же самоуверенный и ухмыляющийся. Заметив Констанцию, он отстранил служанку и шагнул в комнату.

– Итак, – прорычал он, – вы здесь?

– Похоже, да, – спокойно ответила она. – А что?

– Неважно что! – взревел он. – Я так и знал, что именно вас видел в машине прошлой ночью. Я слышал, как вы велели жать вовсю, чтобы стряхнуть меня с хвоста. Но я все равно все выяснил!

– Что именно выяснили? – холодно осведомилась Констанция.

– Ха, это в вашем стиле, верно? Вы всегда вмешиваетесь, когда приходит пора приструнить добреньких транжир!

– Мистер Драммонд, мне не нравится этот разговор.

– Вот как? Что ж, когда-нибудь настанет время, когда вам уже не удастся увильнуть от разговора со мной. Что скажете?

Констанция быстро прикидывала возможные причины появления детектива. Миссис Уоррингтон готовилась нанести удар, который пошлет азартного игрока в нокаут?

Она решила тянуть, чтобы выиграть время, пока кто-нибудь другой не сделает свой ход.

– Я бы попросила вас прижать пальцы к этому блокноту, – негромко сказала Констанция. – Я собираю коллекцию отпечатков.

– Да неужто?

– Да, – отрезала она. И многозначительно добавила: – И если моя коллекция не будет достаточно полной, я позвоню миссис Уоррингтон и попрошу ее тоже прийти сюда!

Снова заглянула Флоретта.

– Пожалуйста, вытрите чернила с пальцев мистера Драммонда, – тихо попросила ее Констанция, все еще держа блокнот.

– К дьяволу вашу наглость! – проскрежетал Драммонд. – Так что вы имели в виду, упоминая миссис Уоррингтон? Какое она имеет отношение к делу? Осторожней, миссис Данлап, вы на ложном пути!

– Пришел мистер Уоррингтон… – начала Флоретта.

– Проводите его сюда, быстро, – приказала Констанция, решив довести дело до логического конца.

Дверь распахнулась, и Уоррингтон в неподдельном изумлении уставился на собравшихся.

– Мистер Уоррингтон, – приветствовала его Констанция, не дав другим шанса заговорить, – этим утром я слышала здесь небольшую беседу. Флоретта, ступайте в маленькую комнату. На верхней полке вы найдете пузырек. Осторожно принесите его сюда. Еще у меня есть листок бумаги, который я вам сейчас продемонстрирую. Кстати, сегодня я видела здесь миссис Уоррингтон, вы обошлись с ней так несправедливо… Она пытается снова завоевать вас доступными ей средствами, и, по ее мнению, они должны произвести на вас впечатление.

Флоретта вернулась с пузырьком и поставила его на секретер.

– Кто-то взял таблетки из этого пузырька и дал человеку, написавшему записку, оставив при этом на блокноте свои отпечатки пальцев, – снова заговорила Констанция, нагнувшись над листком. – Ага, петля с двенадцатью складками, еще петля, завиток, завиток, петля. Отпечаток на этом листке полностью совпадает с тем, который оставила на блокноте… сама Вера Шарман!

– Убирайтесь отсюда, немедленно! – прорычал Драммонд, встав между взбешенной Верой и Констанцией.

– Минутку, – спокойно ответила Констанция. – Я уверена, что мистер Уоррингтон джентльмен, в отличие от вас. Возможно, в моей коллекции нет отпечатков, совпадающих с отпечатками на пузырьке. Если так, я уверена, что мы можем послать за тем человеком, отпечатки которого совпадут.

Она рассматривала пузырек.

– Я вижу, однако, что эти отпечатки, – медленно проговорила она, чтобы скрыть собственное удивление, – принадлежат тому, кого наняли, чтобы следить за вами, мистер Уоррингтон, и за Стеллой, – детективу по имени Драммонд!

Внезапно ей открылась истина. Драммонда наняла вовсе не миссис Уоррингтон! Тогда кто же? Директора правления синдиката! А остальные пройдохи использовали Стеллу в качестве наживки. Броден перешел на сторону противников Уоррингтона и принял участие в том, чтобы втравить приятеля в отчаянный загул. По замыслу, Уоррингтон должен был прожигать жизнь и пускаться во все тяжкие, чтобы у него не оставалось больше времени на дела. Шарман была соучастницей в этом заговоре, как и детектив Драммонд.

– Стелла, – сказала Констанция, внезапно повернувшись к актрисе. – Алмазный Джек и Вера используют вас, чтобы заманить мистера Уоррингтона в ловушку. Они пляшут под дудку меньшинства совета директоров синдиката, мечтающих вытеснить его с поста. Сегодня ночью в «Принце Генри» должно состояться собрание совета правления, и мистера Уоррингтона решено было накачать наркотиками, чтобы он оказался не в состоянии туда пойти. Ты хочешь быть замешанной в таком скандале?

Стелла Лурье плакала в кружевной носовой платочек.

– Вы… вы все… против меня, – всхлипывала она. – Что я такого сделала?

– Ничего, – утешила Констанция, похлопывая ее по плечу. – Что же касается Шарман и Драммонда, против них эти веские доказательства!

Она показала на листки с отпечатками. Потом протянула их Уоррингтону.

– Думаю, если сегодня вся эта история будет рассказана совету директоров в «Принце Генри», пока поблизости будут ожидать репортеры, конфликт в правлении удастся погасить.

Уоррингтон лишился дара речи. Он понял, в какую ловушку угодил. Все были против него – Вера, Броден, Стелла, Драммонд.

– И знаете, – медленно проговорила Констанция, – вы никогда не сможете достаточно воздать за терпение и веру маленькой женщине, увиденной мной сегодня здесь. Женщине, ставшей рабой – да, рабой красоты. Здесь, на этих листках бумаги, вся ваша прежняя жизнь. Не просто часть жизни, а вся жизнь! У вас есть шанс начать заново. Вы им воспользуетесь?

Уоррингтон быстро посмотрел на Стеллу Лурье. Та встала и порывисто обняла Констанцию.

– Да, – хрипло пробормотал он, беря листки, – здесь вся моя прошлая жизнь.

Глава 8
Похищение

– Помогите мне, пожалуйста… Пожалуйста!

Невысокая стройная девушка в шикарном, отороченном мехом платье и модной шляпке с пером подбежала к Констанции Данлап, едва та завернула за угол своего дома.

– Я не знаю, что со мной! Не думаю, что я больна, но… Все как в тумане, – задыхаясь, пролепетала девушка. – И я не помню, кто я. Я забыла, где живу… И меня преследует какой-то мужчина… Уже давно!

Констанция растерянно смотрела на девушку, бывшую на грани истерики. Слезы катились по бледным щекам, под глазами пролегли темные круги, весь облик незнакомки говорил о том, что ее преследует неотвязный страх.

Она, что, умалишенная? Констанция никогда еще не встречалась с сумасшедшими и теперь не знала, что делать.

– Кто вас преследует? – ласково спросила она, торопливо оглянувшись через плечо и никого не увидев.

– Какой-то мужчина! – воскликнула девушка. – Но, кажется, я от него оторвалась.

– Вы не могли бы припомнить свое имя? – спросила Констанция. – Ну же, попытайтесь!

– Нет! – заплакала девушка. – Не могу, не могу, не могу!

– А ваш адрес? – настойчиво продолжала Констанция. – Вспоминайте… Сделайте над собой усилие!

Незнакомка пустыми глазами огляделась по сторонам.

– Нет, – всхлипнула она. – Все вылетело из головы… Все.

Констанция озадаченно взяла ее за руку и медленно повела по улице к своему дому в надежде, что девушка заметит знакомое лицо.

Напрасно!

Они миновали полисмена, который внимательно на них посмотрел. Один только вид человека в синей форме заставил бедняжку содрогнуться, хотя она и без того вся дрожала.

– Не надо, не позволяйте забрать меня в больницу, не надо, – стала умолять девушка хриплым шепотом, едва они прошли мимо стража порядка.

– Я не позволю, – утешила Констанция. – Вас преследовал этот человек?

– Нет… О нет, – всхлипнула незнакомка, нервно оглядываясь.

– Тогда кто? – настойчиво спросила Констанция.

Девушка не ответила, но продолжала время от времени дико озираться. Как знать, существовал ли в действительности преследовавший ее человек, но даже если он не был плодом воображения, он уже исчез.

Внезапно Констанция поняла, что имеет дело с амнезией – или настоящей, или вызванной какими-то препаратами. В любом случае бедняжка так боялась, что ее отправят в больницу, что Констанция больше и не заикалась об этом. Положение было затруднительным. Чем помочь девушке, как поступить? О том, чтобы бросить ее на улице, не могло быть и речи. Она была теперь беспомощней младенца.

Тем временем они уже подошли к двери дома Констанции, и женщина осторожно ввела свою дрожащую спутницу в дом.

Но что делать дальше? Констанция понятия не имела. Она не решалась позвонить врачу – по крайней мере, пока. Первым же его советом наверняка будет отослать бедную незнакомку в психиатрическое отделение какой-нибудь больницы.

Взгляд Констанции случайно упал на словарь в книжном шкафу. Если девушка не симулировала, возможно, удастся напомнить ей ее имя, если прочитать список женских имен в конце словаря. Это займет много времени, возможно, несколько часов. Но попытаться стоило. Она так и поступит!

И Констанция начала медленно читать, начав с буквы А.

– Ваше имя Абигайль?

И так далее – Барбара, Камилла, Дебора, Эдит, Фэйт…

– Флора? – спросила Констанция.

В глазах девушки как будто что-то мелькнуло, теперь они выглядели не такими отсутствующими.

– Флоренс?

– О да! – воскликнула девушка. – Да! Это мое имя!

Но фамилия и адрес по-прежнему были неизвестны ни Флоренс, ни Констанции. И все-таки теперь, когда она знала свое имя, девушка чуть заметно изменилась, стала держаться уверенней.

– Флоренс… А дальше как? – терпеливо спросила Констанция.

Ответа не было. Но, услышав второй раз свое имя, девушка расправила плечи. Констанция почувствовала, что она обрела потерянную было частицу самой себя.

Потом Флоренс вдруг встала и повернулась лицом к Констанции, приложив обе руки к вискам, словно пыталась помешать голове взорваться.

Констанция помогла ей снять пальто и шляпку, выпустив на волю волну спутанных светлых волос.

– Полагаю, я всего лишь одна из тысяч девушек, бесследно пропадающих каждый год, – вдруг горько заметила Флоренс.

Констанция не могла не изумиться тому, как под ее влиянием успокоился взбудораженный рассудок девушки, каким твердым стал ее тон – даже слишком твердым для столь юного существа. В свои-то годы Флоренс должна была быть полна мыслями о будущем, а вместо этого в ней многое наводило на мысли о прошлом… Нелегком прошлом.

– Почему вы так говорите? – ласково спросила Констанция.

Девушка снова посмотрела на нее, не отрывая руки от бледного лба, на который падала грива спутанных волос. У Констанции защемило сердце от сочувствия к этой потерянной душе, и она импульсивно взяла девушку за холодную влажную руку.

– Потому что, – ответила Флоренс после недолгого колебания (казалось, рассудок снова вот-вот изменит ей), – потому что… Не знаю. Мне подумалось, что, может быть… вы сможете мне помочь.

Она опустила глаза и заговорила быстрее:

– Думаю, они наняли сыщиков, чтобы меня выследить. Один из них почти меня настиг. Я боялась, что мне не удастся снова выскользнуть из сетей. И… Я… Як ним не вернусь. Я не могу. Я не вернусь.

– Не вернетесь к кому? – спросила ее новая подруга. – Кто нанял сыщиков?

– Моя семья, – быстро ответила девушка.

Констанция очень удивилась. Меньше всего она ожидала такого.

– Но почему бы вам не пойти домой? – спросила она.

– Домой? – горько повторила Флоренс. – Домой? Никто не поверит моей истории. Сейчас я не могу пойти домой. Меня лишили такой возможности. Я имею в виду – в каждой газете опубликована моя фотография. Несколько дней все газеты пестрят заголовками обо мне, и только по счастливой случайности меня еще не узнали. А если меня найдут, он расскажет обо мне такое… Такое…

Теперь она конвульсивно всхлипывала.

– Если бы только меня раньше оставили в покое! Тогда я смогла бы потихоньку вернуться. Но теперь… После всех публикаций в газетах, после официальных и неофициальных поисков… Никогда! Все, чего я теперь хочу, – это отомстить. Когда он меньше всего будет этого ожидать, я расскажу всю правду и…

Она замолчала.

– И что? – спросила Констанция.

– Расскажу правду… А потом совершу малодушный поступок. Я….

– Вы этого не сделаете! – вспыхнула Констанция, безошибочно поняв, что имеет в виду ее новая знакомая. – Предоставьте все мне. Доверьтесь мне. Я вам помогу.

Она притянула девушку к себе, заставив сесть рядом на диван, и задумчиво спросила:

– Зачем говорить о самоубийстве? Вы можете сослаться на амнезию. Я же вижу, вы не притворяетесь и вправду мало что помните. У меня много знакомых женщин-газетчиков. Мы могли бы устроить все так, чтобы даже недуг стал вам подспорьем. Амнезия в наши дни может позаботиться о девушке надежнее многих других защитников.

– Амнезия! – фыркнула Флоренс. – Называйте это как хотите, но все-таки я забыла не всё. Да, я была слаба. Я… Я любила этого человека… Не того, который преследовал меня, другого. Я верила ему. Но он меня бросил… Оставил в одном заведении в Бруклине. Там мне сказали, что я дура и незачем о нем горевать. Что обо мне позаботится кто-нибудь другой, еще лучше, у кого больше денег. Но я сбежала оттуда и получила место на фабрике. Потом на фабрике кто-то начал подозревать, кем я была раньше. К тому времени я сумела немного отложить на черный день и на эти деньги добралась до Бостона. И снова кто-то заподозрил, что я не та, за кого себя выдаю. Я вернулась в Нью-Йорк и получила другое место – официантки в чайной комнате кафе «Бетси Росс». Там я проработала до вчерашнего дня. Но потом туда явился человек, который слишком мной заинтересовался. Заинтересовался не так, как другие посетители, а моим именем, тем, кто я такая. Я всегда знала, что рано или поздно меня найдут и здесь. И вот я надела шляпку и пальто и убежала. Мне все время казалось, что тот мужчина преследует меня. Всю ночь я без отдыха ходила по улицам, чтобы он не смог меня найти. И наконец… решилась попросить вас о помощи.

Девушка осела на мягкие подушки софы рядом со своей новой подругой и закрыла лицо руками. Констанция мягко гладила роскошные золотые волосы.

– Бедная маленькая девочка, – сочувственно сказала она.

Потом перед ее мысленным взором прошли сцены собственной жизни.

– Я сама пережила в Нью-Йорке нелегкие времена, – сказала она, словно обращаясь к самой себе, а не к девушке. – Этот город укрыл меня, дал возможность начать все заново. То, что Нью-Йорк сделал для меня, он сделает и для любого другого человека, искренне желающего начать все сначала. Я завела здесь знакомых, но не завела друзей. К счастью, средний житель Нью-Йорка желает лишь одного – чтобы соседи оставили его в покое. Никакой отшельник не смог бы найти более полного одиночества, чем то, которое можно обрести в сердце этого огромного города… – Констанция с жалостью посмотрела на девушку, сидящую рядом. – Почему бы вам не сказать своим родным, что вы просто хотели быть независимой, поэтому и уехали, чтобы самой зарабатывать на жизнь?

– Но моя семья… Мой отец… он очень зажиточный человек. Он нанял детектива, и тот меня преследует. Однажды этот сыщик меня найдет, притащит домой и расскажет всю постыдную правду. Ему обещали вознаграждение за мою поимку.

– Вознаграждение?

– Да… Тысячу долларов. Разве вы не помните, как об этом читали…

Девушка внезапно замолчала, как будто побоялась сболтнуть лишнее.

– Вы Флоренс Гиббонс! – задохнулась Констанция, внезапно вспомнив знаменитую нераскрытую загадку, о которой везде писали нескольких месяцев назад.

Девушка не подняла глаз, и тогда Констанция наклонилась и обняла ее.

– Кто он? – настойчиво спросила она. – Тот человек, погубивший вас?

– Престон… Лансинг Престон, – горько всхлипнула Флоренс. – Как раз на днях я прочитала, что он обручился с одной девушкой из Чикаго. Красивой светской леди. Ох… Я могла бы его убить! – воскликнула она, страстно раскинув руки. – Подумайте только! Он – богатый, могущественный, респектабельный. А я – бедная, полусумасшедшая… Изгой.

Констанция молча ждала, пока ее новая подруга не успокоилась.

– Под каким именем вы работали в чайной? – спросила она тогда.

– Виола Коул, – ответила Флоренс.

– Отдохните здесь, – предложила Констанция. – По крайней мере, здесь вы в безопасности. У меня есть одна идея. Я скоро вернусь.

Чайная комната кафе «Бетси Росс» все еще была открыта, хотя поток посетителей уже схлынул. Ушли усталые труженицы, заходившие сюда перекусить после работы, ушли деловые женщины, для которых чайная была не только местом трапез, но и клубом.

Констанция вошла и села за столик.

– Управляющая здесь? – спросила она официантку.

– Миссис Палмер? Нет. Но, если вы не против подождать, думаю, она скоро вернется.

Констанция сидела за одним из застеленных снежно-белой скатертью столиков, с отсутствующим видом передвигая еду по тарелке, когда вошел мужчина. Мужчина в чайной комнате был аномалией, это место считалось заведением для дам. Мужчины заглядывали сюда неохотно и обычно в компании женщин. Но этот человек явно пришел неспроста – судя по тому, как он обшаривал взглядом комнату, он кого-то искал.

Констанция вдруг почувствовала, как сердце ее сделало скачок. Она узнала своего старого врага, детектива Драммонда. Он тоже ее заметил, на мгновение заколебался, потом поклонился, подошел к ее столику и заметил:

– Интересные места эти чайные комнаты.

Констанция быстро прикидывала варианты.

Может, он и есть тот самый сыщик, о котором упоминала Флоренс Гиббонс?

– Чайным не хватает только одного, – болтал Драммонд, – лицензии на продажу спиртного. Возьмите заведения, в которых есть бары для леди, – они открыто занимаются тем, что в чайных комнатах делают втихую. И сколько там посетительниц? Очень мало. Наши власти не берут в расчет психологию американских женщин. Это Нью-Йорк, не Париж. До баров для леди нам еще жить и жить. Я не говорю, что времена эти не настанут и что женщины не будут посещать бары – будут, но только если подобным забегаловкам дать другое название… А пока до этого далеко.

Констанция гадала, что скрывается за его циничной бессвязной болтовней.

– Думаю, чайным только добавляет популярности то, что здесь нарушают закон, – заметила она, исподтишка наблюдая за детективом.

Драммонд явно что-то задумал и явился сюда не только за подкрепляющим. Хотя для таких мужчин, как он, выпивка в серьезных делах была подспорьем.

Но даже в чайных комнатах, где, несмотря на сухой закон, торговали спиртным, соблюдались свои правила приличия. В «Бетси Росс» не только не выдавали бутылки с этикетками и стаканы, но и стойко отрицали, что могут выполнить подобный заказ, даже сделанный шепотом.

– Русский чай, – насмешливо бросил Драммонд.

– Какой предпочитаете? Шотландский или хлебный? – спросила официантка.

– Бурбон, – рискнул ответить Драммонд.

«Русский чай» подали в аккуратном маленьком чайнике. Еще детективу принесли два других чайника: в первом был настоящий чай, во втором – горячая вода. Были также чопорно поданы чайные чашки, так что никто, кроме тайного выпивохи, не смог бы догадаться, какой яд в них наливают.

Миссис Палмер, очевидно, запаздывала. Драммонд ерзал, как человек, попавший в непривычную обстановку. Казалось, он по-настоящему не интересуется ни Констанцией, ни миссис Палмер, хотя тоже справился у подавшей «чай» официантки, где управляющая. Несколько минут спустя он встал, извинился и ушел.

«Как он сюда попал?» – снова и снова спрашивала себя Констанция.

Насколько она могла судить, его появление имело единственное объяснение: Драммонд явно нацелился на Флоренс. Было ли ему известно, что Констанция ее укрыла?

Чем больше Констанция об этом думала, тем сильнее содрогалась при мысли о том, как бестактно детектив разыграл бы акт «милосердия», обнаружив пропавшую девушку… Что он наговорил бы, вернув ее родным и тут же сунув в карман награду.

Если бы только ее семья знала, что, пустив по следам девушки сыщика, они мешают ей вернуться домой! Если бы на нее не охотился детектив, Флоренс могла бы вернуться сама. Но теперь ей мешал страх попасть в чьи-то грубые лапы, страх, что ее печальное прошлое выплывет наружу.

Пока Констанция ждала управляющую, она поискала адрес Эверетта Гиббонса, и в голове ее начал созревать план.

То, что она собиралась совершить, следовало делать быстро. Здесь, в чайной комнате, знали Флоренс – вернее, Виолу. Может, лучше всего будет, если ее найдут именно здесь. Управляющая подтвердит, что девушка какое-то время работала у них. А работать в чайной – вовсе не позор даже для дочери преуспевающего респектабельного джентльмена.

Полтора часа спустя пришла миссис Палмер, суетливая деловая женщина, и официантка указала ей на Констанцию.

– У вас работала девушка по имени Виола Коул? – начала Констанция, пристально наблюдая за тем, какой эффект произведет этот вопрос.

– Да, – тут же ответила миссис Палмер.

Ее тон убедил Констанцию, что Драммонда с миссис Палмер ничто не связывает, если не считать того, что детектив высматривает свою жертву в кафе этой женщины.

– Да, она тут работала, но прошлой ночью исчезла. Очень необычная девушка… Но замечательная работница.

– Она заболела, – поспешно объяснила Констанция. – Я ее подруга. У меня свое дело, и мне не сразу удалось сюда вырваться, чтобы предупредить. Сегодня она не смогла выйти на работу, но, если вы ее примете, завтра обязательно выйдет.

– Конечно, приму. Мне жаль, что она заболела, – ответила миссис Палмер и поспешила на кухню.

Она вовсе не была бесчувственной, но обладала резкими и решительными манерами.

Оплатив счет, Констанция покинула чайную. Пока что ей сопутствовал успех. Теперь она планировала нанести визит мистеру Гиббонсу. Это не должно было занять много времени, потому что Констанция не собиралась ничего ему рассказывать. Она просто хотела прощупать почву.

Она легко нашла жилище Гиббонсов – большой дом на одной из бесчисленных боковых улочек у Центрального парка, в более чем зажиточном районе.

К счастью, Эверетт Гиббонс был дома, и гостью проводили в его кабинет, где он сидел над какими-то бумагами, наслаждаясь послеобеденной сигарой.

– Мистер Гиббонс, – деловито начала Констанция, – это правда, что за вести о местонахождении вашей дочери Флоренс назначена награда в тысячу долларов?

– Да, – ответил он бесцветным тоном, свидетельствовавшим о безнадежности долгих поисков. – Но мы уже проверили столько ложных нитей, что совсем отчаялись. С того дня, как она ушла, не удалось обнаружить ни малейшей зацепки. И все-таки мы будем рады любой посторонней помощи.

– Помощи детективов? – уточнила Констанция.

– Помощи любых осведомителей – официальных или частных, платных или бескорыстных, каких угодно, – ответил отец Флоренс. – Я уже начинаю верить, что она мертва, потому что ничем другим не могу объяснить ее долгое молчание.

– Она жива, – негромко сказала Констанция.

– Жива? – жадно переспросил мистер Гиббонс, хватаясь за соломинку, брошенную ему незнакомой женщиной. – Значит, вы знаете…

– Нет, – решительно перебила Констанция, – больше я ничего не могу вам сказать… Пока. Только одно – вы должны прекратить все поиски. Я дам вам знать, когда появятся новости.

– Но когда же?!

– Завтра или послезавтра. Я вам позвоню.

Констанция встала и торопливо распрощалась с состарившимся раньше срока человеком, прежде чем он успел забросать ее вопросами. Она боялась, что дрогнет и не сумеет выполнить то, что считала самым лучшим решением для Флоренс Гиббонс.

Вскоре Констанция уже жизнерадостно поворачивала ключ в замке своей двери.

Но что это? И в прихожей, и в гостиной было темно, и ее встретила зловещая тишина.

– Флоренс! – позвала она.

Ответа не было. Флоренс бесследно исчезла.

Что здесь произошло? Подушки на диване лежали так же, как и во время ухода Констанции, их никто не трогал. Мебель тоже никто не передвигал…

Констанция торопливо переходила из одной комнаты в другую. Никаких следов!

Она вернулась к двери. Дверь оказалась в полном порядке – никаких следов взлома, замок явно не вскрыт. Если кто-то и проник в квартиру, его должна была впустить сама Флоренс.

Констанция позвонила в кафе. Миссис Палмер очень ей посочувствовала, но заявила, что видеть не видела «Виолу Коул».

– Вы дадите мне знать, если получите о ней какие-нибудь известия? – тревожно спросила Констанция.

– Непременно, – услышала она сердечный ответ миссис Палмер.

Сотни ужасных предположений теснились в голове миссис Данлап. Может, Флоренс удерживают где-то как «белую рабыню» – не физической силой, но силой морального принуждения? Оттого, что она не ведает своих прав и боится снова сбежать?

А вдруг Флоренс покончила с собой, как и грозилась?

Нет, в это Констанция не могла поверить. Флоренс так хотела отомстить! Вряд ли за столь короткий промежуток времени могло случиться нечто такое, что заставило бы ее изменить свое решение.

Констанция невольно начала вспоминать все ужасные истории, о которых читала в газетах. Может, провалы памяти у Флоренс, как и ее загадочное исчезновение, как-то связаны с наркотиками? Но по девушке совершенно не было заметно, чтобы она пристрастилась к гибельному снадобью.

Возможно, кто-то за ней пришел и увел то ли силой, то ли…

Констанция вдруг подумала о так называемых случаях «отравленной иглы». А если Флоренс похитили, усыпив с помощью укола? Но эти истории выглядели не слишком правдоподобно. Насколько Констанции было известно, почти все доктора утверждали, что невозможно быстро ввести наркотик с помощью внезапного подкожного укола шприцем. То была довольно медленная процедура, и ее следовало выполнять терпеливо и осторожно.

Так что же все-таки здесь случилось?!

Внезапно Констанцию озарило, что Драммонда могло интересовать в первую очередь не вознаграждение от мистера Гиббонса. Его главной целью могла быть защита «доброго имени» соблазнителя Флоренс – мистера Престона. Она припомнила, что мистер Гиббонс ни словом не упомянул про Драммонда. Вполне возможно, что детектив собирался убить двух зайцев разом: и получить вознаграждение от семьи девушки, и ублажить Престона. Его ничуть не заботило, сколько выстрадала Флоренс, сколько ей еще придется пережить, он просто шел напролом к своей эгоистичной корыстной цели.

Констанция схватилась за телефон.

– Кто-нибудь звонил в мою квартиру, пока меня не было? – спросила она лифтера.

– Да, мэм. Приходил мужчина.

– И вы его впустили?!

– Я не знал, что вас нет дома. Видите ли, я только что пришел. Он сказал, что явился для того, чтобы встретиться в вашей квартире с кем-то другим. Когда он позвонил, дверь открылась, поэтому я решил, что все в порядке, мэм.

– А потом что было? – чуть дыша, спросила Констанция.

– Ну, примерно через пять минут зазвонил мой звонок. Я снова поднял лифт, и там ждал человек с девушкой, раньше я их никогда не видел. Понимаете… Я думал, что все в порядке… Он ведь сказал, что пришел сюда, чтобы с кем-то встретиться.

– Да-да. Хорошо. О господи, если бы я только догадалась предупредить вас, чтобы вы не отпускали девушку! Как она выглядела?

– Вы имеете в виду ее одежду, мэм?

– Нет, ее лицо, ее глаза!

– Прошу прощения, я думаю, она была, ну, э-э… В общем, она вела себя странновато… Похоже, была испугана… И даже ошеломлена.

– Вы не заметили, куда они направились?

– Нет, мэм, не заметил.

Констанция с ноющим сердцем вернулась в свою пустую квартиру. Несмотря на все, что ей уже удалось сделать, ее обыграли, разрушив все планы…. Хуже того, Флоренс была невесть где. А вдруг с ней произошло что-то ужасное?

Констанции хотелось сесть и заплакать. Но за всю лихорадочно-беспокойную ночь она не пролила ни слезинки.

Следующий день прошел без единой весточки о Флоренс. Никогда еще Констанция Данлап не чувствовала себя такой беспомощной. Она не могла обратиться в полицию – тогда ее замыслам точно пришел бы конец. Она осталась одна.

Судя по всему, что ей было известно, она боролась против почти беспредельной мощи разума и денег Лансинга Престона. Констанция знала, что сам Престон сейчас в Чикаго вместе со своей невестой. Снова и снова она почти решалась отправиться туда, чтобы дать ему понять: он не останется безнаказанным, кое-кто пристально за ним наблюдает. Но Констанция так никуда и не поехала, побоявшись покинуть квартиру, побоявшись пропустить звонок от Флоренс с призывом о помощи.

Не раз Констанция горько думала о фальшивых надеждах, которые зародила в отчаявшемся отце Флоренс Гиббонс. Это сводило с ума. Несколько раз Констанция звонила в «Бетси Росс», и всякий раз безрезультатно. Флоренс не подавала о себе никаких вестей.

И вот почти ночью в дверь вдруг позвонили. Явилась сама миссис Палмер, держа письмо, написанное дрожащей рукой на грубой бумаге. Констанция буквально проглотила это письмо.

«Не передадите ли вы леди, которая была так добра ко мне, что, пока ее не было дома, в ее дверь позвонили? Мне не хотелось открывать, но человек за дверью назвался слесарем, вызванным ею для проверки отопления. Я открыла. С того момента, как я увидела его лицо, и до того момента, как пришла в себя, я ничего больше не помню.

Я бы написала ей самой, только не знаю адрес, по которому она живет. Один из здешних коридорных был так добр, что согласился тайком переправить это письмо в «Бетси Росс». Пожалуйста, скажите доброй леди, что я в Бруклине. По-моему, заведение называется «Люстгартен». Его легко найти, потому что оно находится на перекрестке железнодорожных путей – путей для паровозов, не для дрезин и не для надземки. Знаю, вы считаете меня сумасшедшей, миссис Палмер, но та леди может рассказать вам совсем о другом. У меня бывают приступы дурноты, похожие не то на забытье, не то на транс. Такое случается, когда я очень испугана, и тогда я перестаю понимать, что происходит вокруг. Потом все проходит, но, пока длится приступ, это ужасно. Я как будто оказываюсь в чужом мире, где мне все незнакомо. А после приступа я почти не помню, что со мной было».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache