Текст книги "Я пришёл (СИ)"
Автор книги: Артём Соболь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Глава 30
Некоторое время спустя. Учиха Фугаку.
Грохот, звон разбитого стекла. Выпрыгнув из кровати бегу проверять что за шум. В гостиной нахожу разбитое окно, на полу, среди осколков стекла вижу камень с привязанной к нему запиской.
Глянув на прибежавшего Итачи, наклоняюсь, срываю бумагу…
– Тринадцатый полигон, – вслух зачитываю. – Фугаку, твой сын мёртв. Тренировка Саннина пошла не по плану. Саске сломал себе шею…
– Саске! – кричит Итачи и рвётся к двери.
– Сын, поднимай клан, – закрыв глаза и чувствуя невероятную боль в груди останавливаю Итачи. – Поднимай всех. Пусть собираются, вооружаются и ждут меня у ворот. Бегом!
– Фугаку! – кричит Микото. – Что… Ай…
Прижимая руки к глазам, Микото падает на колени. Стонет…
– Если это шутка… Шутника ждёт страшная смерть. А если это правда… Одним Саннином станет меньше. Сам сдохну, но если Джирайя допустил гибель моего сына… Его не спасут ни жабы, ни силы, ни сама Хокаге. Микото, за мной!
Пять минут на сборы, всем кланом выдвигаемся на полигон. Новость о том что случилось уже разошлась. Все настроены на одно – убивать и мстить. Микото и Итачи, судя по тому как морщатся, и размазывают по лицу кровавые слёзы, от таких новостей пробудили мангекё. Оба потирают глаза испытывают неприятные ощущения. Потрясение для них такое, что… О Ками, пусть это будет чьей-то штукой.
– Я их вижу, – указывая вперёд шипит Итачи. – Скорее…
Приближаясь, видим то, от чего всем кланом останавливаемся и облегчённо выдыхаем. Саске жив. Он…
– Вот, когда-то давно, во время своих странствий, – рассказывает сидящий на траве Джирайя. – Я услышал, что звёзды, они такие же как солнце. Только дальше от нас, поэтому и кажутся маленькими.
– Дед, – смотрит на него Саске. – Ты ведь это сам сочинил?
– Ну и что. Ну сочинил. А тебе что не интересно? Ну и ладно. Вот не буду больше сказки рассказывать. Я их тоже сам сочиняю. Будешь знать.
– Ты всегда так говоришь, – пищит Карин. – А сам всё равно рассказываешь.
– Ах вот вы как с дедом! Я для них, а они… Два дня без молочных коктейлей. Поняли?
Дети начинают смеяться. Сидящая на траве Мей потирая шею фыркает, закрывая рот рукой смеётся и падает на траву. Наруто забирается на спину Джирайе, тянет за волосы и валит его на спину. Саске и Карин тут же прыгают на него и щипают. На грозные выкрики Джирайи никто не реагирует.
– Аха-ха! Сдаюсь! – смеясь кричит Джирайя. – Вы победили.
– Кажется, нас провели, – выдыхая шепчет Итачи. – У них всё более чем нормально. То есть как обычно. Подойдём?
– Кхем! – кашлянув привлекаю их внимание. – Чем занимаетесь?
– На звёзды посмотреть пришли, – встаёт и отряхивается Джирай. – В деревне фонари, видно плохо. А здесь… А вы зачем здесь?
– Так, прогулка.
– Всем кланом? – щурится Джирайя. – С оружием. А шаринганы у всех чтобы в темноте не заблудится? Что случилось?
– Итачи, Шисуи, проводите Мей и детей домой. Мне надо поговорить с Саннином.
Саннин кивает, отправляет своих вперёд, вопросительно смотрит на меня и переводит взгляд на плачущую Микото которая тискает ничего не понимающего Саске.
– Не буду томить. Несколько минут назад кто-то бросил в окно моего дома камень с запиской. В которой говорилось что Саске мёртв. Что он сломал шею. Меня обманули…
– Не обманули.
– Что? – резко поворачиваюсь к нему.
– Что? – сверкнув шарингом поворачивается Микото. – Саске, иди с братом. Я позже догоню.
– Ваши глаза, – глядя на нас кивает Саннин. – Если не ошибаюсь, мангекё шаринган?
– Джирайя, что случилось?
– Кое-что страшное. Фугаку, отнесись с пониманием. Выслушай.
– Я спокоен.
– А я нет! – рычит Микото. – Долго ты будешь ходить вокруг да около?
– Фугаку, Микото. Ещё спокойнее. Выдохните. Со мной вашему сыну ничего не угрожает. Я отбил нападение. И сделал это так, что дети и Мей ничего не заметили.
– Джирайя! – рычит Микото. – Не выводи меня. Рассказывай. Кто напал? Зачем? Почему?
– Орочимару. Целью был я. Я помешал ему придя сюда, устроив переворот, помешал тем что напал на Траву. Он приходил мстить за это. Камень в окно – провокация, нацеленная на то, что ты потеряешь голову и набросишься на меня.
– Я убью его!
– Подожди. Орочимару человек не простой. Пойдёшь за ним, погибнешь. Пойдёшь не один, положишь клан.
– И что ты предлагаешь?
– Предлагаю вам утроить бдительность и сидеть ровно. Этот урод напал на мою семью и ученика. Так просто я этого не оставлю. Я пойду за ним. Найду… Обещаю, смерть его будет страшной.
– Я с тобой.
– Фугаку, тебе надо остаться здесь. Понимаю, сейчас в тебе говорит ярость, но подумай. Если нападение повторится, кто как не ты сможет защитить их? Ну и кое с чем разобраться. В деревне полно людей Орочимару. Пока я убиваю его, найди их. Кланы помогут, я попрошу.
– Джирайя, я послушаю тебя. Ты лучше знаешь что делать. Но… Принеси мне его голову.
– Принесу, даю слово, что принесу. Где бы он ни был, я найду его и уничтожу.
– Тебе нужна помощь? Я могу отправить с тобой…
– Нет, Фугаку. Это дело принципа. Тем более Саске не пострадал, тебе не за что мстить. А вот мне, есть. Через час я уйду. Тебя же прошу присмотреть за моими.
– Я всё сделаю. Удачи тебе…
– Спасибо, Фугаку. Микото, без глупостей. Мне надо готовиться.
Уйдёт… И найдёт, по глазам вижу. Отправить бы с ним Итачи… Нет, действительно, будет лишним. Какая решимость. Какой настрой.
****
Через час, Джирайя как и обещал уходит. Просит вернувшихся с прогулки Какаши и Анко не отходить от Мей и детей. Ещё раз просит меня присмотреть и убегает.
Мей, Саске, Наруто, Карин, хоть и впадают в уныние, говорят что будут ждать. И уходить из дома отказываются. Попытки утащить их в наш квартал заканчиваются ничем. Поэтому, оцепляем дом, с Итачи встаём у ворот и смотрим по сторонам.
– Отец, тебе не кажется что Саске слишком сильно привязывается к Саннину? – ворчит Итачи.
– Кажется. Более того, я в этом уверен.
– И что ты будешь делать?
– Ничего. А знаешь почему? Потому что сейчас в тебе говорит ревность. Раньше, Саске таскался за тобой и просил потренироваться с ним. Уделял ли ты ему время? Нет. А Джирайя уделяет. Уделяет всё своё время. Как на тренировке, так и свободное. Раньше думать надо было.
– Это можно исправить?
– Легко. Начни уделять ему время. Ты ведь его брат. Приходи, участвуй в тренировках, общайся. Мне самому не особо приятно что Саске любит Джирайю сильнее чем нас. Но только Джирайя, с его опытом, силой, характером, сделает из нашего Саске по-настоящему великого шиноби. Я препятствовать не буду. Более того, сейчас я сам понимаю, что мало общался с сыном. И я это исправлю. Тоже советую сделать и тебе. Ты для Саске пример для подражания, не теряй это. Всё, стоим, караулим.
– Хоть так вместе побудем, – ворчит Итачи.
Вздохнув подзываю сына и его же жестом толкаю пальцами в лоб. Обнимаю…
Надо как Джирайя, не так сильно сдерживать свои чувства. Да, я глава клана, у меня обязанности, ответственность. Но у меня дети, мои сыновья. Чёрт, мне до сих пор страшно из-за того сообщения. Надеюсь Джирайя справится.
Некоторое время спустя. Джирайя.
След взят. Установка работает симбионт в нужных количествах выделяет нужные мне феромоны. Найти Орочимару труда не составит. Главное не тормозить, а то копия перестарается и Змей сдохнет раньше времени.
Я всё-таки сделал это. Мей, Карин, Наруто, Саске… Все они, больше не люди. Они нечто иное, новое и пока непонятное. И пока никаких изменений нет. Они, по-прежнему они. И я надеюсь что… Зря надеюсь. Симбионты начнут работать. Несколько дней и всё. Все они изменятся, безвозвратно. Но был ли у меня другой выход? Что я должен был делать? Стоять и смотреть как в дорогих для меня существах, в Мей и моих маленьких человечках угасают последние искры жизни? Нет, я так не могу. Не знаю что из этого получится, возможно я совершил ошибку, возможно я обрёк этот мир… А если нет? Если всё будет хорошо? С такими мозгами, которые они получили, дети станут быстрее учиться. Установки всё же поставленные мной не дадут им стать монстрами. Жадность, алчность, злоба, всё это не поглотит их как бывает с обычными людьми. Они станут лучше, сильнее, станут лучше запоминать и управлять своими телами.
Возможно, когда-нибудь у них появятся вопросы. Все они, все трое, подойдут ко мне и спросят что именно я с ними сделал. И что мне им ответить? Что хотел как лучше? Что не пережил бы их уход? Что люблю их так сильно, что готов пойти ради них на всё? А Мей? Её я тоже люблю?
Как же быстро я к ним привязался. Как привык… И это смешно, но я, самый опасный преступник в Галактике. Люблю их. Люблю детей, люблю слышать их смех и видеть восхищённый блеск в глазах. Люблю когда они открыв рты слушают меня. Как обещают стать великими. Как Мей пытается ухаживать за мной. Как она говорит… Но самое страшное в этой истории то, что я больше не люблю Цунаде. И понимаю, что не любил. Это было всем чем угодно, одержимостью, целью, мечтой, всем но не чувствами. Самообман и самовнушение. А может какое-то гендзюцу, а может мне это вообще внушили. Но сейчас… Сейчас… Что-то… Что-то… Меня буквально разжевали и выплюнули. Меня разорвали на части, перекроили изувечили. И сделал это не какой-то сильный шиноби, а маленькая, хрупкая и очень худенькая девушка с красными волосами и большими серыми глазами. Она как дредноут технократии вломилась в мой рассудок и своими словами навела такого шороху, что…
Но самую главную ошибку, совершил Орочимару. Убив их, он дал мне понять насколько сильно я к ним привязан. Он разрушил невидимую стену, сдерживающий барьер который оберегал этот мир от меня. Теперь я… Нет, не тот что прежде, но я и не Джирайя. Я тот кто поставит весь этот мир на уши. Тот кто укроет близких и уничтожит врагов кем бы они ни были. Я пришёл, и я не уйду пока этот мир не изменится.
Вперёд, натягивать наглую змеиную морду на ботинок. Белый Змей, сто раз пожалеет что связался со мной. А у Мей, будут новые сапожки, из белой змеиной кожи…
Утро. Узумаки Мей.
Что было ночью? Как мы из постелей оказались на полигоне? Что изменилось? Почему мир стал ярче? Почему исчез страх? Почему всё плохое теперь воспринимается как полузабытый сон? Почему дети светятся? Почему? Что такого Джирайя сделал с нами? Почему…
– Мама! – вылетает из комнаты Наруто. – Мама, доброе утро. А дед ещё не вернулся?
Мама… Дед… Я… Мы… Кто теперь мы?
– Мам? – хмурится маленькое светловолосое чудо. – Мам, ты заболела? Тебе плохо? Мам, что мне сделать?
– Всё хорошо. Всё… Всё просто отлично. Как ты? Как спал?
– Мне… – мнётся Наруто. – Мне снился лис!
– Лис?
– Да. Лис. Огромный такой. Он сидел в клетке. У него было много хвостов, большие красные глаза и он смотрел на меня и улыбался. Нагло так, как Саске когда дед его на руках несёт. А ещё… Он говорил что хочет поговорить с дедом. Странный сон. А тебе снятся говорящие лисы?
– Иногда. Давай ты пока никому не будешь говорить об этом. А вот придёт дед… Уверена, он всё тебе объяснит. Он у нас многое знает. Буди остальных, надо завтракать и на работу идти.
– Доброе утро, – зевая и протирая глаза выходит из комнаты Карин.
Шаркает к столу, поправляет очки, мило улыбается и тянется обниматься.
Глупости всё это. Ничего с нами не случилось. Это просто… Это страх. Да, я боюсь что всё это закончится, вот и придумываю всякую ерунду. Это нервы…
– У меня что-то с очками, – ворчит Карин. – Я в них ничего не вижу. Наруто, это ты напакостил?
– Я? Нет. А как я могу очки испортить?
Или нет? Или…
Стараясь не думать об этом, иду в комнату и расталкиваю спящего Саске. Пока он недовольно фыркая шагает в ванную, достаю из холодильника еду. Ставлю чайник, включаю… С ужасом смотрю на свою руку и едва не сбив выходящего Саске заскакиваю в ванную. Закрыв замок раздеваюсь и осматриваю себя. От увиденного закрываю рот руками и стараюсь не кричать. В зеркале как я, так и нет. Шрамы на теле посветлели, те что на щеках вообще исчезли. Глаза начали блестеть. Волосы как будто гуще и ярче стали.
Пропала эта странная хроническая усталость… Грудь увеличилась, стала почти такой как была раньше. Кожа на животе разгладилась.
– Что же ты снами сделал? – глядя на своё отражение спрашиваю.
Так. Никаких поспешных выводов. Никаких. Сделал это определённо Джирайя. А раз он так сделал… Причинять нам вред он никогда не станет. Никогда и ни при каких условиях. Значит… Надо подождать. А когда вернётся спросить. Если он…
– А вообще, я ничего такая, – почему-то улыбаюсь своему отражению. – Милая. Не красавица, как раньше была, но и не замухрышка какой стала в Траве. Почему мне не страшно?
А должно? Всё же хорошо. Нас спасли, мы окружены заботой и вниманием. Нас на руках носят. Чего мне переживать? О чём? Жаль что Джирайя вредничает. Лучшего мужа для себя и отца для Карин не найти. О чём это я?
Есть хочется. Невыносимо…
Одеваюсь и бегу обратно. Заверяю детей что всё нормально. Раскладываю еду и наливаю чай. Сажусь сама и почти мгновенно съедаю порцию. Смотрю на пустую тарелку…
– Мам, я тебе ещё положу, – подрывается Наруто.
И вот сейчас… Я чувствую. Я знаю… Можно сказать я вижу как еда практически мгновенно переваривается. Как энергия и питательные вещества расходятся по организму, как клетки усиленно делятся и восстанавливают ткани, укрепляют кости и суставы. Как остатки преобразуются в жир и откладываются только там где надо… Как очаг чакры начинает выдавать больше…
– Дети, а вы ничего странного не замечаете?
– Нет, – мотают головами все сразу.
– А что мы должны заметить? – ставя передо мной тарелку спрашивает Наруто.
– Не знаю. Но вдруг…
– Еда вкусная, – жмурится Саске. – Дед старался. Он вообще лучше всех готовит. И тренирует. Я без слов его понимаю. Тётя, ты заболела?
– Нет. Нет! Всё хорошо. Просто не выспалась. Ну что, доедаем и на работу?
– Да! – кричат все.
Странно… Наверное, это какая-то техника. Ну, а что это может быть? Мы же с Саннином. Он многое знает и умеет. Наверное устал на меня смотреть, на такую едва живую шрамами сплошняком покрытую, вот и решил побыстрее наладить моё состояние. Или попросил Цунаде, она Великий Медик и никто не знает какие у неё техники. Если это так, тогда всё понятно. Техника, небольшой провал в памяти. Наверное бывает такое. Надо посмотреть на себя днём. Почему так шея болит? Наверное спала неудобно.
****
Вторая порция, приносит приятную сытость и прилив энергии. Настроение поднимается. Прибираемся на кухне, моем посуду. Все вместе выходим из дома и видим стоящих у крыльца Какаши и Анко. Которые как проводив Джирайю встали, так до сих пор и стоят. Ни на кого внимания не обращают.
– Эй, мы на работу пошли. Вы с нами?
– Да, да… – бормочет Какаши. – Мы догоним. Ага… Вы идите, мы сейчас.
Выходим за ворота, встречаем пару Учиха, которые сказав что будут охранять нас идут за нами. Чтобы не смущать держатся на расстоянии.
В ресторане, как только проталкиваемся через очередь, нас встречают как хозяев. Все побросав безусловно важные дела серьёзно работают. Теперь три повара Акимичи жарят котлеты и сосиски. Женщина из клана Яманака улыбаясь смешивает соусы.
– Ну, за работу.
– Мей-сама, – улыбается девушка Учиха. – Может откроешь секрет?
– Какой? – видя что все собираются вокруг меня спрашиваю.
– Ну как же. Ты и Джирайя. Никому не удалось, а ты сразу. Только появилась и вот.
– Чего?
– Ну, невеста. Так как? Ну скажи.
– Да нет… Кхем. Я ему всегда правду говорила. И не приставала. А дальше… Видимо, Ками так решили.
– Повезло, – кивают женщины. – Серьёзно повезло.
– Да с чего вы решили…
– Да мы как бы не слепые.
– Не приставайте к маме! – встав передо мной кричит Наруто.
На что все улыбаются. Треплют Наруто волосы и расходятся.
Ну вот, нас уже женили. И я, кажется поторопилась. Хотя… Видно будет.
Открыв дверь снимаю табличку «закрыто» и завожу первых гостей. Показываю куда присесть, встречаю следующих.
Странно, но второй рабочий день идёт как по маслу. Нет неуверенности, страха, стеснения. Всё так как и должно быть. Я на своём месте, знаю что делать. Дети помогая официантам, важно разносят заказы. Служащий за стойкой, которого Джирайя называет бармен готовит коктейли. Народ поражаясь тому как быстро приносят заказы… Все дают детям монетки или мелкие купюры.
– А это что? – спрашиваю проходящую мимо официантку. – За что деньги?
– Джирайя-сама так придумал. Детям на сладости. Зарплату им пока рано. А вот такая мелочь… И детям приятно и посетители довольны.
Выдумщик… Но да, неплохо придумано. И всё-таки, что со мной? Откуда я знаю как готовить эти странные бургеры? Откуда знаю тех кого никогда раньше не видела? Почему глядя на повора я знаю что он передержал котлету? У меня много вопросов. Слишком много. И когда Джирайя вернётся, я у него спрошу.
Глава 31
Некоторое время спустя. Коноха. Сенджу Цунаде.
Сижу в кустах, смотрю в подзорную трубу и поражаюсь какой Джирайя урод. Сказал что ушёл, а сам дома, развлекается. Я вижу что творится внутри. Урод прикрыв своё гадкое тело халатом, развалился на диване и смотрит как перед ним расхаживают мерзкие, бесстыжие, полуголые женщины. Их много… Есть знакомые. Цуме, Момо, Аюми… Бессовестные…
Джирайя машет рукой, тут же к нему подбегает одетая лишь в трусики Шизуне, подаёт трубку и встаёт перед ним на колени. Опускает голову и виляет задом от того как он её гладит по волосам. Заставляет встать… Поворачивает спиной к себе…
– Нет, это надо прекращать. Использовать Шизуне я не позволю.
А я ведь всегда знала что всё это умелая маскировка. Он просто нашёл способ завладеть ими. А с Иноичи он договорился. Слух о том что Джирайя девственник, только подогрел интерес к нему.
Джирайя грубо толкает Шизуне на диван. Скидывает халат…
– Нет!
Бегу к дому, пробиваю барьер. Ударом ноги выношу дверь и от того что вижу замираю. В доме нет никаких женщин. То есть есть, но все они одетые. Все сидят за столом, Джирайя в шляпе Каге во главе… Что происходит.
– Ну, раз все мы в сборе, – кивает Джирайя. – Начнём.
– Да, Джирайя-сама, – встаёт Цуме. – Спасибо. Итак, сегодня на повестке дня, Сенджу Цунаде. Старая пьяница скрывающая свою внешность под Хенге. Вредная, упёртая старуха, изображающая нормальную адекватную женщину, но таковой не являющаяся. Что делать будем?
– Казнить, к чертям! – восклицает половина женщин сидящая справа от Джирайи.
– Так нельзя, – встаёт Шизуне. – Вы должны понимать, что в жизни Цунаде случилось многое. Она хорошая, просто запуталась. Я предлагаю взять её к нам. Пятьдесят второй женой.
– Вы охренели? – глядя на них спрашиваю. – Вы что несёте? Как…
– Выслушаем свидетелей, – кивает Джирай.
– Каких нахрен…
– Цунаде, – появляется рядом со мной Дан. – Цунаде… Отпусти уже меня.
– Дан… Нет. Такие чувства не проходят. Я не могу. Ты не можешь…
– Эх, Цунаде. Ты же изведёшся. Ну посмотри, у тебя впереди жизнь. Ты…
– Зачем ты это делаешь? – указывая на Джирайю спрашиваю. – Это что? Это гендзюцу? Это…
Всё исчезает. Женщины, Дан, комната. Джирайя один, стоит на кухне, собирает мясорубку. Собрать не может, от чего негромко матерится, чешет затылок.
– Джирайя… Что ты делаешь?
– Шнек не влазит. Проклятое устройство. Да ну и хрен с ним, на шампурах пожарю.
Джирайя берёт кусок мяса, пытается воткнуть в него деревянную палочку. Не получается. Тогда он берёт мясо, протыкает ножом…
– Осторожнее, руку проткнёшь, – видя что ну совсем никак подсказываю. – Возьми, не спеши. Суй.
– Не входит, – морщится Джирайя.
– Ты издеваешься, придурок? Поднеси конец. Вставляй свою палку. Да суй ты уже. Да чего ты как не живой. Не умеешь что ли? Давай помогу. Сейчас. Вот, берёшь, крепче сжимаешь…
– Вот так?
– Суй свою грёбаную палку в грёбаную дырку! Не туда дебил. Ниже. Замечательно. Теперь толкай. Вот так. Ещё толкай. Чтобы весь вошёл.
– Всё равно не входит…
– Дырка узенькая. Бери масло. Я подержу, а ты со всей силы. Всему учить надо. Вот видишь, с маслом входит.
– Кхем, – звучит рядом.
Поднимаю голову. Вижу что я в кабинете. Передо мной растерянный Шикаку, у окна краснеющий Иноичи. Чоуза держит кипу бумаг…
– Вы чего? Я… Я что? Я уснула? А вы…
– Мы тут не причём, – пятится от меня Шикаку. – Ты разговаривала…
– Мне снился Джирайя. Ой…
– Мы поняли, – стараясь сдержать смех кивает Чоуза. – Ага…
Какой позор… Все трое красные, хихикают. То есть стараются не хихикать. А я… Это сон.
– Джирайя вернулся?
– Нет ещё, – отворачиваясь выдаёт Шикаку. – Но… Кхем…
– Мне отойти надо. Я быстро.
Как только выхожу, кабинет, да и всю башню сотрясает хохот. Судя по звуку кто-то падает.
Нет, ну это уже безумие. Он даже во сне умудряется доставать меня. А Дан… Дан… К чему этот сон? Нет, хватит. Не могу больше так. Он наверняка прочитал моё письмо. Не мог не прочитать. Вот вернётся, я приду к нему и поставлю в этой истории точку. Не могу больше. Надоело. Хватит. Я должна принять его. Принять пока совсем с ума не сошла.
Несколько дней спустя. У деревни Звука. Джирайя.
След Орочимару, который судя по тому с какой скоростью перемещался не так плохо себя чувствует, приводит меня в деревню Звука. Насколько я знаю вотчину Белого Змея. До предела криминальную деревню. И повёрнутую как сам Змей. Всё здесь пропитано болью, кровью и беспределом. Хотя с виду, обычная деревня, с обычными людьми. Но, зная Змея, под деревней, скорее всего, ещё одна.
Один против целой деревни. Ну, мне не привыкать. А пройти мимо и не разнести здесь всё, мне не позволяет злость. Белый Змей совершил страшное. Он убил моих детей. За это… Атака должна быть молниеносной. Чтобы не дать собраться заходить я должен с козырей.
Хм… Почему именно сюда? Почему не в одну из своих лабораторий? Наверное, здесь лаборатория самая навароченная. А ещё… Симбионт несмотря на то, что должен был, не смог победить Орочимару. Орочимару, потому как феромоны выделяются, не смог победить симбионта. Что хорошо, но немного странно. Какой силой и знаниями надо обладать, чтобы противостоять подирающему нервную систему и уродующему тело существу? Колоссальной. И тем не менее, пора…
– Множественное теневое клонирование.
Две сотни клонов, забрав у меня почти половину чакры, с хлопками появляются рядом. Берут связки взрыв печатей, формируют на ладонях большие расенганы и уносятся к воротам деревни. Начиная собирать сен чакру бегу за ними.
Сопротивление незначительное. Ворота закрываются, шиноби встают стеной и метают в клонов кунаи. Двое вырываются вперёд, вгоняя обороняющихся в ужас бегут… Ворота как и шиноби разлетаются. Клоны ломятся внутрь. В деревне слышатся взрывы, вопли… Начинают разгораться пожары.
– Техника призыва, – прокусив палец говорю.
С громким хлопком появляются три жабы. Бунта наклоняется, запрыгиваю ему на голову и сложив руки на груди смотрю на деревню.
– Никак серьёзную заварушку затеял, – ворчит Бунта.
– Ещё какую, дружище. Помнишь Орочимару? Так вот этот червяк, пытался тронуть моих головастиков.
– За это надо наказать, – качает головой жаба.
– Гамакен – левый фланг. Гамахиро – правый. Бунта, давай масло.
Бунта глубоко вдыхает и выплёвывает поток масла. Поджигаю масло техникой огня. Огнемёт получается, ну просто загляденье. Горящея масло заливает постройки и улицы. В стороне Гамахиро мечами крушит строения. Гамакен своим дрыном ломает дома и прыгает по разбегающимся шиноби. Гражданских стараются не трогать. Но ключевое слово здесь стараются.
Деревню охваченную чудовищным пожаром, охватывает паника. Местные, похватав детей, а некоторые только пожитки, драпают как можно быстрее.
– Гражданских не тронем. Мы пришли за Орочимару, – кричу с головы Бунты. – Кто скажет где эта тварь получит жизнь.
– Джирайя? – прыгая и давя дома спрашивает Бунта. – А ты уверен что Орочимару здесь?
– Уверен.
– Тогда где призывные змеи? Где он сам? Змей хитёр, но отсиживаться не стал бы. Мы случайно не в ловушку загремели?
– Может и так. Будет жарко, уходите. А вообще…
Хлопок… Прямо перед нами в облаках дыма появляется огромная змеища. Шипя открывает рот и ползёт к нам.
– Ну что, Бунта, накаркал? Ладно.
– Манда, – пыхнув трубкой ворчит Бунта.
– Ага, вернее не скажешь. Давай масло.
– Даю.
Бунта выплёвывает масло, которое я поджигаю. Всё это попадает в змею. Манда вспыхивает, ложится и начинает извиваться.
– Бунта, ещё! Больше масла. Как встанет.
Манда не обращая внимания на то что горит, поднимает голову и зашипев бросается на нас. Бунта отпрыгивает назад. В прыжке взмахивает мечом и бёт змею по зубам.
Выдыхаю поток огня который попадает в пасть змеи. На помощь приходит Гамакен, высоко прыгает и бьёт змею дрыном. Сотрясая землю падает и кувырком уходит в сторону. Гамахиро подпрыгивает, вонзает один меч в глаз змеи, кувыркается и ударом задней лапы вгоняет его почти полностью.
Манда шипит, мотает головой, снося строения бьёт хвостом… Бунта рвётся вперёд, вонзает меч в шею змеи и дёргает вниз.
Улицу заливает кровью, змея слабо шипя падает и с хлопком исчезает.
– Кажется, вы стали более решительными.
– Ты стал, стали и мы, – вытирае лезвие кивает Бунта. – Всё взаимосвязано. Куда дальше?
– Пошалите в деревне, я пойду на поиски. Это дело личное.
– Удачи.
Прыгаю вниз. Ориентируясь на феромоны иду к местной резиденции. Запах сильный, Змей проходил здесь пару часов назад. А он всё-таки хорош. Смог змею призвать. Бой всё-таки будет и это хорошо.
Преодолевая крайне слабое сопротивление местных иду по следу. Спуск вниз, на несколько этажей, поход по коридорам стены которых настоящие клетки с запертыми в них людьми и не совсем людьми, а какими-то уродами и мутантами. Лаборатории где в стеклянных капсулах плавает хрен пойми что, куски тел, органы.
– В кого же ты превратился, Ори? – разглядывая явно живое двухголовое существо в капсуле спрашиваю.
Запах сильнее, вместе с запахом понимание того что я чувствую свою копию. Я знаю что она рядом, знаю что ей плохо. Но не знаю как это возможно. Это не работа органов чувст. Это нечто необъяснимое. Непонятное…
Проход через ещё одну тюрьму, через ещё одну совсем жуткую лабораторию в которой на столах лежали вскрытые тела. Захожу в приоткрытые двери, попадаю в зал…
– Какая встреча, – качая головой улыбаюсь. – Змеиный Саннин. Неважно выглядишь.
Выглядит Орочимару на самом деле не очень. Лицо забинтовано окровавленными бинтами. Один глаз, голубой, явно не родной. Левая рука раздулась, вздутые вены пульсируют. Грудь покрыта истекающими гноем язвами. Правая рука наоборот высохла почти до костей. Ноги скрючилась…
– Что ты сделал со мной? – пытаясь встать спрашивает Змей.
– Улучшил. Показал твоё истинное лицо. Неприятно, да?
Как ты живёшь, Ори? Симбионт, первым делом должен был нарушить ЦНС и СЦЧ. Что смерть, но ты жив.
– Убери это!
– Конечно, друг мой, конечно я уберу это. Двадцать миллионов и я попрошу симбиота оставить тебя в покое. За пятьдесят, я верну всё как было. А за сто пятьдесят, я дам тебе настоящее бессмертие. Или, я просто добью тебя и избавлю от мучений.
– Не горячись, Джирайя. Я всё-таки твой друг. Помнишь?
– Нет. Не помню.
– Жаль… А ведь когда-то…
Рывок вперёд, хватаю Змея за волосы, упираюсь коленом в грудь и рывком снимаю с головы половину скальпа. Хватаю кричащего Змея за шею и тащу к столам.
– Джирайя, успокойся. Я готов к диалогу. Ты победил…
– Ты убил моих детей и женщину. Моих ни в чём неповинных детей и мою женщину. За это… Как ты призвал змею?
– Чакра в свитке. Чакра и кровь. Распечатывал помощник. Джирайя…
– Ты очень умный, – пристёгиваю Змея к столу. – Прямо жалко тебя убивать.
– Я могу помочь. Я многое знаю. Я поделюсь…
– Спасибо, не надо. Слова это долго. Сейчас мой симбионт сожрёт твои мозги, выберется из тебя и я всё буду знать. Всё.
– Джирайя… Подумай… Меня не надо убивать. Я всё равно смогу возродиться. А когда я вернусь…
– Я убью тебя более изощрённым образом, – разглядывая скальпель улыбаюсь. – Нет, слишком быстро. О, кислота!
– Джирайя…
– Малыш, ты меня чувствуешь? – проводя рукой над головой Орочимару обращаюсь к симбионту и к огромному удивлению слышу отклик. – Хм… Очень интересно. Почему ты не смог захватить его? Орочимару, как ты выстоял?
– Я Змей, моя сила воли, мои способности, мои знания. Я…
– Увеличь ему чувствительность. Увеличь до предела. Сделай так чтобы дуновение ветра касающегося его кожи вызывало у него боль. Орочимару должен всё почувствовать. Всё и в десятикратном размере.
– Я сменю тело!
– Ну и что? Ну сменишь, и что дальше? – откручивая крышку и наклоняя бутылку спрашиваю. – Напугать меня хочешь? Так не получится у тебя. Не боюсь.
Кислота льётся на ноги Змея. Шипя разъедает одежду, кожу, оголяет мышцы… Орочимару стиснув зубы шипит…
– Отлично… Замечательно. Ну как, сильно больно? А без чакры ни отрешиться, ни заглушить. Без чакры, Белый Змей, ты обычный урод с завышенным самомнением и заоблачными амбициями. Я ещё плесну, ты как-то слабо корчишься.
Лью на живот. Змей кричит и дёргается на столе. И он не врёт, поразительно, но именно его сила воли не даёт симбионту захватить нервную систему. Конечно ещё этого не позволяют мутации, изменения, внедрённые и усвоенные на должном уровне клетки Первого. Но всё же, ключевую роль играет сила воли. Нервная система практически уничтожена. Система циркуляции чакры тоже почти убита. Но каким-то чудом, всё это сопротивляется и выдаёт крохи чакры, что и позволяет гадёнышу жить. Пока…
Нет, оставлять такого нельзя. Ни в коем случае. Он всё равно найдёт способ взяться за старое. Отомстит… Отомстит так, что даже я представить боюсь.
Удар локтем ниже пояса. Змей выгибаясь на столе кричит. Пытается угрожать. Ещё удар… Удар в живот, в лицо, в бок.
– Нравится, ничтожество? Тебе нравится? Отвечай!
– Добей меня…
– Нет. Нет! А знаешь почему, друг мой, Ори? Потому что каждое твоё действие, каждое слово, каждый поступок, всё это несёт последствия. И ты их навлёк. Приди ты ко мне, с коробкой данго и бутылочкой саке… Мы бы сели, поговорили, выпили. И ты не поверишь, всё решили.
– Мы можем…
– Мы могли, Ори, мы могли. А теперь не можем. Теперь всё. Прощать тебя, я не стану. Сочувствовать сволочи убившей троих детей. Наруто и Саске всего по четыре. Карин пять. Прости, Белый Змей, но такого я простить не могу.
– А скольких убил ты? В Траве, здесь? Скольких? Совесть не мучает? Или совесть у Жабьего Саннина работает выборочно.
– Ага. Именно выборочно. Мне плевать на всех. На голодных, обездоленных, убитых, раненых, обворованных, больных. Мне не плевать только на тех, кого я люблю. И на таких как ты, Ори. Ты и тебе подобные, вызывают у меня острое желание убивать. И я убиваю. Я зло. Безжалостное и беспринципное. Когда мне надо, когда подобная тебе тварь зарывается от мнимого могущество… Тебе будет сложно понять, но когда кто-нибудь типо тебя переходит границу… По моей воле, гаснут звёзды. Планеты раскалываются, многомиллионные армии разумных существ сходятся в смертельных битвах. Космос пылает, планетарные системы исчезают во вспышках сверхновых. Твоя возня, может кому-то и покажется великими планами и грандиозными интригами. Может быть кто-нибудь придёт в ужас от твоих замыслов. Для меня же, ты ребёнок в детском саду решающий в кого плюнуть через трубочку. Кстати дети и Мей живы. А вот ты, проживёшь совсем недолго.
