Текст книги "«Попаданец» ошибается один раз. Взорвать рейхсфюрера СС! (сборник)"

Автор книги: Артем Рыбаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

ГЛАВА 52

Несмотря на то что поспал всего ничего, проснулся я бодрым, видимо, сказалась привычка к ночным сменам и скользящему графику. Включив немецкий «квадратный» фонарик и повесив его на пуговицы полевой куртки, я пошел к ручью умыться. Лагерь был уже на ногах, то тут то там мелькали силуэты бойцов, скупо подсвеченные «налобниками» или такими же, как и у меня, трофейными немецкими фонарями.

– Товарищ старший лейтенант… – окликнул меня кто-то.

– Да? – ответил я, вглядываясь в темноту.

– Это Несвидов, товарищ старший лейтенант. Здесь мы.

– А, сержант… Что у вас?

– Вот товарищ капитан приказал танкиста вашего стеречь, а он, как сурок, спит, а мне собирать имущество надо.

– Не дрейфь, сержант, поможем твоему горю. Дед Никто! – громко позвал я.

– Здесь я! – Кудряшов откликнулся метрах в десяти.

– Ко мне!

– Да, товарищ старший лейтенант, слушаю, – сказал боец, подходя к нам.

– Дед, ты вещи собрал?

– Да. Если честно, то у меня и вещей-то нет.

– Это не важно сейчас. Смени сержанта на посту, ему имущество командное паковать надо.

Решив административную проблему, я похромал дальше. Пять минут на личную гигиену – и я уже «лечу» к Люку, готовить заряды.

Пока мы возились со взрывчаткой, Саня успел мне рассказать про приключения наших у тайника.

– Да, а могли ведь и серьезно напороться, вечно Бродяга обостряет, – закончил Люк свой рассказ.

Я согласился с ним, поскольку еще по нашим игрушечным войнам знал, что Шура-Два – натура увлекающаяся и может превратить простую разведывательную вылазку в операцию по тотальному уничтожению противника.

* * *

«Изъятие ценного свидетеля», как обозвал операцию Бродяга, прошло, что называется, без сучка без задоринки. Колонна остановилась за деревней, а мы с Зельцем прошлись по крайним домам. Дом Марьяны оказался третьим с краю. Минут пять ушло на уговоры хозяйки и еще пять – на то, чтобы объяснить Лиде, что задание отменяется и мы забираем ее с собой.

Порядок движения был следующим: впереди, метрах в пятидесяти, на мотоцикле ехали Люк и Тотен, за ними – «ублюдок», за рулем которого сидел я, и «эмка», которой рулил Фермер. Грузовик доверили вести Казачине, а замыкал колонну еще один мотоцикл, на котором ехали Бродяга и Зельц. Всех, у кого не было немецкой формы, спрятали в кузове «Опеля».

На шоссе мы выехали в четверть третьего, и десять километров, отделявших нас от моста, проехали минут за сорок, так что, когда впереди показалось шоссе, запруженное войсками, на моих часах было почти три.

Операция нам предстояла непростая – пересечь шоссе, по которому, невзирая на ночное время, двигался сплошной поток войск, и не вызвать при этом тревоги у регулировщиков из полевой жандармерии. Почти весь день Тотен потратил, возясь с трофейными документами, и теперь на наших машинах были нарисованы не тактические знаки отдельного саперного батальона, а эмблемы охранного батальона, расквартированного восточнее Минска, как раз в том направлении, куда мы и держали путь.

Десять минут, которые мы ждали разрешающего сигнала от регулировщика, показались мне годом. Все это время я думал о том, что если что-то вдруг пойдет не так, то шансов вырваться отсюда у нас практически нет. Впереди – дорога, забитая противником, сзади – деревня, в каждом доме которой стояло как минимум отделение.

Наконец, жандарм дал нам отмашку выезжать на шоссе. Я выдохнул сквозь сжатые зубы и воткнул передачу. Пока мы медленно тащились по Радошковическому шоссе, я с интересом смотрел по сторонам – ну когда еще увижу немцев в естественной среде обитания и не через прицел! Вот мерно шагают пехотные колонны. Лица солдат сосредоточенны и угрюмы. Я их понимаю: ночной марш, когда видишь только спину впереди идущего камрада да проезжают мимо машины, слепящие тебя светом фар, – вещь утомительная. И шагать так еще долгие и долгие километры. «Ну ничего, мы устроим вам нежданный привал!» – злорадно подумал я, но тут же одернул сам себя, вспомнив, что не стоит говорить «гоп!», не перепрыгнув забора.

Через километр мы добрались до большой развилки, и основная масса немцев повернула на восток, в сторону Острошицкого Городка, мы же поехали прямо на юг. Говоря «основная масса», я имею в виду то, что и на юг, в направлении тылов правого фланга Группы армий «Центр», двигалось, кроме нас, довольно много машин. Еще километр, и мы сворачиваем с шоссе в поля. Вот и небольшая деревня, вытянувшаяся вдоль реки. Если мы не ошиблись – это и есть наша ближайшая цель.

Встав табором в стороне от дороги, проводим быструю рокировку – Люк и Казачина подсаживаются в мою машину, и мы малым ходом двигаемся к деревне.

Спрятав «Крупп» в небольшой рощице, метрах в двухстах от околицы, мы вытаскиваем из машины снаряжение и навьючиваемся. Получилось вполне себе терпимо – килограммов по двадцать на брата. Теперь нам надо в темпе пройти около трех километров, да еще и через реку переправиться.

Нажимаю на тангенту:

– Арт в канале. Мы в игре!

– Понял тебя, ни пуха, – отвечает мне Фермер.

– К черту.

* * *

Прокравшись через деревню, мы, не замеченные ни одной живой душой, переправились на другой берег по никем не охраняемому броду и потрусили на север. Раненая нога сильно уменьшила мою подвижность, так что ребятам приходилось останавливаться и ждать меня. Когда до объекта оставалось метров триста, мы легли на землю, и Саня достал ПНВ.

– Ага, все – как и днем… по отделению с каждой стороны, и патрулей на берегу нет… – сказал он после пятиминутного разглядывания моста. – На, сам посмотри, может, заметишь еще чего.

Однако и я ничего необычного не заметил, и мы аккуратно двинулись в сторону моста.

Двести метров… Сто… Пятьдесят… Сели на корточки… Наблюдаем… Часовые, успокоенные присутствием такого количества своих, службу несут исправно, но без огонька – смотрят больше на проезжающие мимо машины, чем по сторонам. Ну а даже если и обводят окрестности взглядом, помогает это мало – узкие лучи, вырывающиеся из-под светомаскировочных крышек фар, слепят не хуже прожектора. Посидев немного и еще раз проверив расположение вражеских постов, Люк первым уходит в темноту. Выждав две минуты по часам, отправляюсь вслед за ним. Еще через две минуты за мной пойдет Казачина.

Полсотни метров до моста мы преодолели за десять минут. Грохот от проезжающих наверху машин под мостом стоит такой, что кажется, даже заори кто-нибудь из нас в голос – на мосту и не услышат! Но кричать нам незачем, поэтому мы спокойно закрепляем на опорах заряды. По два «рукава» на каждую сваю и по небольшому заряду между подкосами и продольной балкой. Для того чтобы разместить последние, строим «живую пирамиду». Так, готово – треть дела сделана!

Теперь бенефис Казачины! Примотав запал Ковешникова к балке, он притягивает к нему зиптаями [58]отрезки детонирующего шнура, а потом разводит шнур по зарядам. Я в это время, зачерпнув воды в гильзу и наполнив консервную банку, подвешиваю наш «замедлитель» к подкосу рядом с зарядом. Хочется, чтобы его при взрыве разнесло на мелкие кусочки – пусть немцы голову поломают. Через десять минут все готово!

Ваня хлопает меня по плечу, и я отхожу в сторону. Он, опустив внутрь палец, проверяет уровень воды в снарядной гильзе, после чего, присев, отливает немного воды на землю – слишком ранний взрыв нам не нужен! Потом он приоткрывает капельницу и молча считает капли, падающие ему на ладонь. Регулирует капельницу… Прикрепляет гильзу к свае… Поворачивается ко мне и делает жест, как будто отталкивает что-то от себя. Пора делать ноги!

Подхожу к Люку и трогаю его за плечо. Когда Саня поворачивается – делаю жест себе за спину, он понимающе кивает.

Назад мы ползем по-пластунски. Да еще Казачина задержался, оставляя пару сюрпризов для тех, кто будет ремонтировать мост, так что, когда мы скрываемся в роще, восточная сторона неба уже алеет.

Связываюсь с Тотеном:

– Арт в канале. Тотен, ответь!

– Здесь Тотен. Что у вас?

– Мышка в норке. Будет дело через круг.

– Понял тебя. Ждем.

Через рощу мы бежим, а нога у меня болит все сильнее, но стараюсь не подавать вида – нам еще перебираться через брод, а в деревне могут быть немцы, так что мы должны поспеть до рассвета.

«Уф, успели!» – думаю я, когда спустя двадцать минут мы добегаем до «Круппа» и я в изнеможении опускаюсь на землю.

– Что такое? Нога? – спрашивает Люк.

– Да, побаливает немного, но сейчас в машине отойдет.

Достаю рацию:

– Арт в канале. Мы – на роликах!

– Фермер в канале. Понял тебя. Здесь шумно очень, катитесь колбаской по Малой Спасской.

Это значит, что нам предстоит воспользоваться запасным маршрутом через Реченицу – Боровцы и Новую Малиновку. «Интересно, а свадьбу там давно играли?» – совершенно некстати приходит мне в голову. Люк садится за руль и заводит мотор.

Когда мы подъезжали к Боровцам, издалека до нас донесся приглушенный расстоянием грохот мощного взрыва…

* * *

«Начальнику сектора IVE5 штурмбаннфюреру СС криминальдиректору Вальтеру Кубицки.

Секретно.

Докладываю вам, что в рамках расследования по линии „Медведь“ нами был проведен комплекс оперативно-поисковых мероприятий. Проанализированы все имевшие место случаи нападения на подразделения германской армии и выделены отдельные, заслуживающие более пристального изучения, эпизоды.

В результате этого можно сделать следующие выводы:

1) В тылах Группы армий „Центр“ действует мобильное, хорошо обученное и оснащенное диверсионное подразделение противника. Основные цели этого подразделения – уничтожение стратегических объектов и убийства руководящего состава войск. Группа подразделяется на две части – собственно диверсионную и группу прикрытия. Анализ почерка при совершении нападений и диверсий позволяет сделать однозначный вывод о том, что часть из них совершена людьми, прошедшими одинаковую подготовку. Список данных случаев прилагается. (Приложение 1)

2) По оценкам, численность подразделения составляет около 20 человек При этом часть из них (предположительно, диверсионное подразделение группы) владеет немецким языком и знает правила ношения военной формы вермахта. В составе группы имеются люди, обладающие большим опытом организации засад и внезапных нападений на важные объекты.

3) Указанное подразделение, несомненно, имеет связи с оставленной в тылу нашей армии агентурой противника. Этим и объясняется высокая эффективность при организации покушений и совершении нападений. Исходя из этого, становится понятно и отсутствие активности в эфире в данном районе. (Службой радиоперехвата и радиопеленгации зафиксировано всего два случая выхода в эфир неизвестной радиостанции, но оба предполагаемых места находятся далеко от зафиксированного района действий группы „Медведь“.) По всей вероятности, подразделение получает и передает информацию посредством личной либо тайниковой связи.

4) Данное подразделение, несомненно, хорошо оснащено и имеет в своем распоряжении автотранспорт. По-видимому, у подразделения имеется также и заранее организованная база снабжения. На поиск базы ориентирован личный состав вспомогательной полиции и агентурная сеть.

5) Учитывая наличие в составе подразделения специалистов по ближнему скоростному бою, личный состав подразделений, привлеченных к поиску подразделения, проинструктирован о соблюдении максимальных мер предосторожности при проверке подозрительных лиц и объектов.

6) Для поиска подразделения противника командование выделило роту из состава 42-го отдельного охранного батальона.

7) В связи с тем, что основная активность данной группы, отмечена в районе Заславль – Радошковичи – Логойск, все наряды и охранные посты в указанном районе рекомендовано перевести на усиленный штат.

Начальник оперативной группы YYY оберштурмфюрер СС Бойке».

ГЛАВА 53

С основной группой мы встретились у местечка с романтическим названием Новая Малиновка. У них все тоже срослось лучше некуда – мостик взлетел в воздух.

– Ну что, товарищи командиры, – начал Фермер, доставая из планшета карту, – за десять минут решим, куда будем двигаться дальше?

– А то ты не определился еще? – ответил за всех Люк.

– Может, и определился, но умных людей тоже послушать надо… Тох, может, ты что помнишь?

– Командир, я вроде все сказал еще вчера…

– Ну, вдруг тебя инъекция свинца простимулировала?

«Хм, а ведь верно, пока я отдыхал, что-то такое вспомнилось… Но что? Думай! Шевели извилинами! Ничего…»

– Саш, вроде что-то бродит в голове, а отловить не могу…

– Жаль… Значит, так, сейчас мы выскочим на шоссе, ведущее к Заславлю…

– Как на Заславль? – удивился Тотен. – Мы же оттуда два дня как уехали!

– А вот так! Здесь восточнее вообще спрятаться негде – сплошные торфоразработки и совхозы, и к фронту ближе. А искать нас будут или севернее, где леса, или восточнее – ближе к фронту. А мы на запад пойдем, не забыли, какая у нас цель?

– Тут забудешь, пожалуй… – за всех ответил Люк.

– Все, дискуссия закончена. Пять минут – покурить и оправиться!

Я подошел к Бродяге:

– Шура, а что со связью?

– Ну, мы получили список частот и расписание сеансов вместе с шифром, но Центр настаивает на личной встрече… Саня еще и поэтому от Радошковичей далеко уходить не хочет. Там наша единственная связь на сегодняшний день…

* * *

«Генерал-лейтенанту фон Грайфенбергу, начальнику штаба Группы армий „Центр“ от полковника Блюментритта, начальника штаба 4-й армии.

Из-за ряда диверсий, проведенных противником на основных автодорогах, ведущих к линии фронта, в настоящий момент сорван график снабжения и прибытия частей армии для усиления нашей группировки в районе Витебска.

…Севернее Минска наши войска вынуждены вставать лагерями в чистом поле из-за образовавшихся на дорогах заторов.

…Охранным частям и подразделениям Сил Безопасности армии поставлена задача по выявлению агентуры и диверсионных групп противника…

Полковник Г. Блюментритт, начальник штаба 4-й армии».

ГЛАВА 54

«Заславль. 28 км» – гласил дорожный указатель у первого на нашем пути перекрестка. Ну что такое тридцать километров в современных условиях? Полчаса езды на машине. До Заславля же нам пришлось добираться четыре с половиной часа! Около шести утра навстречу нам попалась первая войсковая колонна, из-за которой нам пришлось прижаться к правой обочине и простоять так почти полчаса. Затем колонны пошли сплошной чередой. «Быстро они сообразили перенаправить войска в обход!» – подивился я скорости реакции немецкого командования.

Самое обидное, что сейчас мы с дороги свернуть не могли: южнее была обширная зона болот, а единственная дорога на север приводила нас в тот же район, где мы начали нашу военную эпопею. Оставалось только стиснуть зубы и прорываться на запад.

Во время очередной вынужденной стоянки командир позвал к своей машине Тотена и Люка и о чем-то принялся с ними шептаться. После примерно пяти минут эмоционального, судя по активной жестикуляции, обсуждения Тотен и Люк полезли в кузов «блица». Минут через десять ребята вылезли назад, уже обряженные в ставшие за последние пару дней привычными костюмы фельджандармов. Выбравшись из машины, я направился к командиру, уж очень мне было интересно, чего они там понапридумывали! Подойдя почти вплотную и повернувшись так, чтобы мой вопрос был не слышен идущим по дороге немцам, я спросил:

– Что задумал, командир?

– Наглость пора включать! Мы кто, по легенде? Часть охраны тыла, так? Вот и поедем сейчас с мигалками и сиренами ловить нехороших злыдней, что мосты тут портят. Понял?

– Понял. Через город думаешь прорываться?

– Что я, больной, что ли? Узнает какой-нибудь сапер родной транспорт, и «ага»! Так что с юга город объедем.

Ребята как раз оседлали свой мотоцикл и дали отмашку остальным грузиться по машинам. Подойдя к своей машине, я обратил внимание на Трошина, который сидел на заднем сиденье и со злой гримасой разглядывал проходившие мимо немецкие колонны. Забравшись на водительское место, я бросил ему через плечо:

– Бухгалтер, лицо попроще сделай!

Он вздрогнул и вопросительно посмотрел на меня.

– С такой физиономией, как у тебя, хорошо в штыковую ходить, а не по тылам диверсиями заниматься.

Тут один из проходивших мимо солдат крикнул мне что-то по-немецки…

«Так, „камерад“, „гибен мир“, „сигаретте“, „кригскамерад“. Сигареты стреляет, что ли?» – подумал я, и уж совсем было собрался бросить немцу пачку трофейных, в которой еще оставалось четыре сигареты, как вспомнил, что у немцев подобная щедрость не принята. Вытащив одну сигарету, я показал ее пехотинцу и сделал приглашающий жест рукой. Немец метнулся из колонны как раз в тот момент, когда я запустил мотор, так что сигарету он взял у меня из руки практически на ходу.

– Битте, камрад! – пробурчал я, надеясь, что за шумом мотора мой жуткий акцент не вызовет особых подозрений.

Но, как видимо, мысль о русских диверсантах, одетых, как немцы, и разъезжающих на немецкой машине в глубоком тылу не пришла в голову этому немецкому солдату, поэтому он просто улыбнулся мне и, крикнув «Данке, геноссе!», зашагал дальше.

«Ух, пронесло!» – подумал я, втыкая первую.

– Ну, ты и силен, Антон, – странным голосом сказал Трошин. – Я бы так не смог…

– А что ты о наших нелегалах скажешь, что по двадцать лет в Германии живут? Учись, майор, или нам не по пути!

* * *

«Трюк с мигалкой» вполне удался – даже регулировщики, прислушавшись к крикам Тотена о том, что, дескать, маневренная группа едет ловить нехороших русских диверсантов, давали нам «зеленую улицу». Перед самым Заславлем мы повернули на север и, доехав до Прудянской слободы, вырвались «на волю в пампасы», то есть принялись кататься по проселкам и тропинкам, постепенно продвигаясь все дальше на запад. Около часа дня в районе местечка со странным названием Швали мы перевалили через железную дорогу Радошковичи – Заславль – Минск и, оставив на память о себе пару «сочных» подарков, повернули на юго-запад.

Около трех дня колонна встала на дневку в небольшой роще у деревеньки Моньки. Народ высыпал из машин.

– Да уж, десять часов без гидроусилителя и автомата могут и убить! – сказал Ваня-Казак, потягиваясь.

Я был с ним целиком и полностью согласен – моя левая, раненая нога налилась свинцом после всех этих упражнений с тугим сцеплением, да так, что мне пришлось со стоном сесть на землю, едва я выбрался из машины. Фермер оценил вымотанность личного состава и дал команду отдыхать, поставив старшими над дозорами Дока и Бухгалтера. Когда из кузова вылез «подконвойный» танкист, то он был отправлен на кухню к Несвидову. Лиду пока тоже определили на кухню.

Еще раз оглядев бравое, но уставшее воинство, Фермер обратился к нам:

– Ближайшие сутки будем отдыхать! Спать, есть, новичков тренировать. И думать, как дальше жить будем. А то мне не нравится, что четыре дня мы как усранные зайцы по лесам носимся и работаем только «на шару». Водителям разрешаю «отбиться» на один час, пока обед не будет готов.

– Так у нас не водителей из команды – только Док и Тотен, остальные рулили… – ответил командиру Люк.

– Вот всем и спать!

– А ты сам? – спросил я у Саши.

– И я – тоже!

– Командир, а можно я Емеле обед готовить помогу? – спросил Казачина.

– Какому, на хрен, Емеле? – не понял Фермер.

– Ну, Несвидову, сержанту. Он же Емельян…

– От же ж, при таком имени и позывного не надо… – почесал затылок наш командир. – А помогать не разрешаю! Отбиться всем! – И он начал доставать из рюкзака «пенку» и спальник.

Расстелив все это под ближайшим деревом, Саша демонстративно возлег на коврик и сказал свое любимое присловье:

– Кто последний спать ложится – тот дурак и гасит свет! – После чего накинул на голову шарф-сетку и заснул.

* * *

Просыпался я тяжело, так, что даже пришлось Тотену применить секретный прием «кружка воды на голову». Потирая глаза, никак не желавшие открываться, я сел:

– Алик, ну что за пещерное варварство, лить живому человеку воду на голову? Вот сейчас я проснусь… и кому-то придется побегать по кустам!

– Ничего личного! Я просто выполнял приказ! Она сама ко мне пришла! – скороговоркой выпалил Тотен, отскакивая в сторону. – И вообще! Ты жрать хочешь?

– Хочу. Чем там нас травить будут? – спросил я, вставая. Но, к немалому моему изумлению, тело, а точнее, левая нога отказалась мне повиноваться, и я грохнулся на землю.

– Твою в бога, в душу… – обиженно сказал я, глядя на предавшую меня конечность.

С лица Алика сползла глумливая ухмылка:

– Тох, что такое?

– Не слушается что-то.

– Я Дока сейчас позову…

– Не надо, похоже, я ногу просто отлежал… – И я сделал еще одну попытку встать.

И снова безуспешно. Нога была как деревянная, а при попытке перенести вес на нее бедро простреливала острая боль.

– Да что же это за фигня такая?!

– Тош, посиди, а? Я Дока сейчас приведу. И не спорь! Пожалуйста… – И Алик побежал за Серегой.

Через пару минут около меня уже суетился Док, бесцеремонно приказавший мне стянуть штаны.

– Да, друг мой… Радуйся, что мы Бороду с собой не взяли, а то он бы тебе рану вылечил… – протянул Сережа, аккуратно ощупывая мое бедро.

Надо сказать, что шутка про раненую ногу родилась у нас в команде после просмотра фильма про испанских миротворцев в Боснии. Там один из героев, не имея возможности (а может, и желания) спасти из-под обстрела раненную в ногу подругу-солдата, просто задушил ее. Мы в свое время просто обалдели от такого «общеевропейского гуманитарного подхода», и вот уже много лет участливо спрашиваем пострадавшего сокомандника: «Что, в ногу ранили?»

– Что-то серьезное, Док? – поинтересовался подошедший командир.

– Если честно, то да. Воспаление. Пока – не сильное. И нагноение.

– Да как так? – удивился я. – Сам же рану обрабатывал, а ты смотрел и сказал, что все в порядке.

– Сказал. Но я же не знал, что ты на долгие пешие прогулки настроился. Да и десять часов за рулем – тоже не подарок. Знал бы, что так получится, – сам бы вместо тебя за руль сел.

– Так делать-то что будешь? – спросил Фермер.

– Чистить, что же еще? Командир, посторожи этого хромоногого, пока я за инструментом схожу.

– Конечно!

Пока Серега ходил за «Ужасно Большой Полевой Аптечкой», больше напоминающей чемодан средних размеров, Фермер достал свою «командирско-премиальную» фляжку и протянул ее мне.

– Глотни!

Я сделал большой глоток коньяку.

– Еще.

– Сань, да тут меньше половины осталось…

– Пей, я сказал!

Еще глоток. В голове приятно зашумело. «Ох, черт! Меня же сейчас развезет!» – подумал я, вспомнив, что нормально ел часов пятнадцать назад.

– Сань, ты меня споить хо-ошеш? – заплетающимся языком спросил я командира.

– Ага! Давай еще глоточек за победу над Германией!

В результате к приходу Дока я не то что «экзистенциальный» сказать не мог, а и, пожалуй, «метрополитен» для меня стало слишком сложным словом.

– О, я гляжу, пациент готов! – радостно сказал Док, принюхавшись. – Но для страховки – еще и таблеточку примите, уважаемый, – добавил он, протягивая мне таблетку.

– Што ето?

– Цикуто-цианид – что же еще! Шучу. Кетанов. Запьешь? – И он снова протянул мне командирскую фляжку.

– А… Ик… га.

Что конкретно делал Серега с моей ногой, я не помню. Было больно. Потом – еще больнее. Потом мне стало тепло и хорошо, и я заснул.