Текст книги "Гипоксия (СИ)"

Автор книги: Артем Кочеровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Артем Кочеровский
Гипоксия

Глава 1

Атомы собрались воедино и сформировали тело. Что это, если не магия? Только что я был жменькой затерянных в пространстве и времени частиц, а спустя миг открыл глаза и снова мог видеть.

– Ты с ума сошёл?! – надо мной склонился подросток.

Ничего не понимаю. Я попал в приёмку? Не похоже. Инструктор в лагере подготовки обещал доставить меня в зону радиусом тридцать километров. Где остальной отряд? Почему меня встречает чумазый подросток, а не спецы?

– Ты совсем охренел?!

Подросток ударил меня в плечо. Шея почти не шевелилась. Я повернулся и заметил странный браслет на запястье. Он впивался в кожу. Откуда эта штука?

– Вставай, Нолан!

Рывком он посадил меня на задницу. Мало-помалу становилось лучше. Подросток говорил шёпотом. Тряс меня за шиворот и оглядывался назад. Я почти ничего не видел. Только пучки высохшей травы возле ног. Дальше – темнота.

– Ты думал, пёс отстанет, если ты скинешь кислород?! А я, по-твоему, куда денусь?! Камни на месте?

Он схватил меня за руку и нажал кнопку на браслете.

Сердцебиение повышено. Остаток кислорода при умеренном потреблении – 4 часа.

– Идти можешь? Эй, Нолан?!

– Какой я тебе, Нолан?! Меня зовут…, – я хотел сказать, что меня зовут Зоринов Александр, а не какой-то там Нолан. Но в груди защекотало, я закашлялся.

Покашлять он мне не дал. Закрыл лицо рукой, размазывая песчаные крошки по щекам.

– Гипоксия…, – пробормотал подросток. – Слишком долго без кислорода был. У тебя галлюцинации и потеря памяти, всё как Шипун говорил. Ну ничего, сейчас браслет накачает нужную дозу, и ты оклемаешься. Но больше я никогда с тобой не пойду, Нолан! Мы потратили почти все свои камни, а новых не набрали, – он откинул рукав куртки и посмотрел на свой, такой же браслет. – Сам будешь Йохану объяснять, почему нам нужны новые дозы на этой неделе!

Подросток замолчал и резко обернулся. По правде сказать, я и сам услышал что-то в темноте. Чего он боялся? Разве приёмка не охраняется? И где вообще База?

Чудно́й малец замер, вглядываясь в темноту, а я собрался с мыслями. Хоть это и было страшно – раскладываться на атомы и выстреливать собой из пушки в бесконечность пространства и времени, особенно учитывая печальный опыт промышленных испытаний. Но всё прошло более или менее удачно. Я собрался в целого человека. Уже хорошо. Хотя не без побочных эффектов. Браслет на руке, слишком тонкая кисть, голос показался незнакомым. Впрочем, эти пустяки волновали меня куда меньше, чем точка приёма. Где база? Груз? Точно! Где груз?!

Настало моё время дёргаться. Я похлопал себя по спине и с ужасом обнаружил, что рюкзака нет. А вот это уже не шутки.

– Да тише ты…, – прикрикнул пацан. – Подождём ещё минуту. Браслет тебе мозги на место поставит, и побежим.

Кому нужно мозги на место поставить – это вопрос спорный. Это он обзывал меня Ноланом, и это он таращился в темноту. Кого он там высматривал?

Но в чём-то парень оказался прав. Браслет подсветился, я поднёс руку и прочитал надпись:

Повышенная подача кислорода закончена. Расход кислорода – нормальный.

И мне стало лучше.

– Всё, двинули!

Он меня поднял. Мы побрели по твёрдой земле. Нам встречались иссохшие кустарники и огрызки травы. Дорога шла вверх. Я еле волочил ноги – сказывались последствия прыжка. Но спасибо моему чокнутому спутнику. Он подхватил меня под руку и помог идти.

Пока мы поднимались, я разглядывал свои ноги. Почему на мне раздолбанные ботинки? Куда делась экипировка?

– Ну ты, конечно, придурок, Нолан. В следующий раз, когда захочешь поиграть в свои мистические штучки с эфирами, будь добр, сделай это дома. И без меня. Чем ты думал? Выйдешь за стену, достанешь камни и сможешь жить без кислорода? Может, ты вообще всё это придумал, лишь бы поголодать?! Можешь, мы не за камнями сюда шли? Идиот.

Пацан шипел со злостью выговаривая слова, но при этом усердно меня тащил. Под тканью куртки я чувствовал его костлявое тело. Однако он был довольно выносливым.

– Пёс чует кислород за несколько километров. И если он пришёл сюда, то ему хватит и моего следа. Но теперь я знаю что делать. Если он нас нагонит, то кормить его будешь ты. На равнинах выживает тот, кто может идти дальше. Слышал такое?

Не слышал. Да и слушать перестал. Мы поднялись на холм, откуда я увидел стену и светящийся ряд фонарей.

– База, – процедил я сквозь зубы и улыбнулся.

Теперь всё встало на свои места.

– Какая это тебе База, контуженный! Добро пожаловать в Перевальный. Надеюсь, ты хоть до завтра оклемаешься.

Мягкий топот послышался справа. В следующую секунду бледный облик, будто приведение, пролетел мимо. Я дёрнулся. Что случилось? То ли помощник меня остановил, то ли я с чем-то столкнулся.

– Бегом!

Подросток сжал мою руку и побежал к светящейся стене базы. Он потащил меня вперёд. Браслеты на наших руках подсветились почти одновременно. Я попытался на ходу прочитать надпись, но не смог. Тут-то я и понял, что столкнулся с чем-то в темноте. Оружие? По нам стреляли? Оборванный рукав куртки хлестал по бёдрам, а на худой, бледной руке зияла рана. Одиночная и глубокая, будто ножом полоснули.

Пару секунд я наблюдал, как плоть покрывается тысячами микроскопических капелек крови, сливается в единый поток и стекает по руке. На браслете высветилась надпись:

Уровень потребления кислорода – 170 % от нормы.

Остаток кислорода при текущем потреблении – 3,5 часа.

Мы побежали к стене. Оставалось ещё метров двести. Подросток тащил меня вперёд, будто родитель ребёнка. Если бы он опустил руку, я бы точно отстал. И хоть я всё ещё не понимал, чем нас атаковали или кто на нас напал, но теперь уже было ясно и без слов – нужно как можно быстрее шевелить булками.

Струя крови из плеча ничего хорошего не сулила. Пережить прыжок, а потом сдохнуть в первые минуты из-за какой-то ерунды. Вот уж чего я совсем не ожидал.

До стены оставалось метров сто. Подросток остановился и остановил меня. Я оглянулся. Оторвались? Можно сбавить ход? Повернулся снова и понял в чём дело. Белёсый оттенок всё отчётливее проявлялся на фоне темноты. Мне оставалось лишь надеяться, что меня до сих пор мучает та самая гипоксия, потому что увиденное заставило выпрыгивать сердце из груди.

Перед нами предстал зверь. Размером с рысь, на четырёх лапах, в бледном, цвета холодной мертвечины, окрасе. Он выходил медленно. Будто заигрывал с нами, понимая, что бежать нам больше некуда. С каждой поступью его лап я видел его всё отчётливее.

Хищник напоминал обтянутый кожей скелет. Кожа была мёртвой, будто кожа утопленника, которого достали из воды спустя многие месяцы. Белёсая, с синим оттенком, но испещрённая бордовыми полосами – венами и артериями. Кожа была гладкой, будто кожа морского кота. Столь тонкая и прозрачная, что сквозь неё можно было видеть, как тело качает кровь от сердца к конечностям и обратно. Тварь столь мерзкая и одновременно пугающая, что я окончательно забыл наставления перед прыжком. Заученные шаги на каждый экстренный случай после прибытия растворились в голове. Остался лишь страх. Страх прокатился по телу и опустился к руке. Браслет завибрировал:

Кислород расходуется слишком быстро – 340 % от нормы.

Остаток кислорода при текущем потреблении – 2 часа.

Тварь вышла из темноты и показала такую же обтянутую кожей пасть. Морда была бордовой. Но не сама по себе. Окрас не отличался от тела. К клыкастой пасти стягивались сотни или даже тысячи артерий и вен. От носа до бороды всё покрывалось жгутами бордовой пульсации. Морда напоминала жало. Словно природа создала её такой, чтобы наслаждаться укусом.

Сначала зверь смотрел прямо на нас, а затем пригнул морду к земле. Готовился к прыжку. Мой браслет переливался всеми цветами радуги, а на экране то и дело выскакивали сообщения о повышенном расходе кислорода. Страх наполнял тело, сердце билось быстрее. Оставалось лишь надеяться, что я вижу страшный сон, пока облачко моего безматериального тела движется на сверхсветовой скорости в космосе. Но боль в руке и теплота растекающейся крови намекали, что всё это происходит наяву.

Зверь углубил когти в землю. Медленно до меня начало доходить, что ради собственного спасения я должен начать действовать.

Оглянулся по сторонам в поисках камня или палки. Рядом ничего не оказалось. Да и времени, больше не осталось. Лицо подростка стало почти таким же бледным, как и белёсая кожа зверя. Он остолбенел и просто смотрел в глаза смерти.

Тогда я подковырнул ногой кусок земли и швырнул в морду чудовищу. Хищник зажмурил глаза и отвёл морду.

– Беги! – крикнул я и толкнул парня в плечо.

Песок в глазах остановил зверя ненадолго. Он пригнулся и прыгнул. Я отскочил в сторону. Приземлился на раненую руку. Сухая земля жадно впитала кровь. В этот раз зверь зацепил меня по ногам. Но лишь разорвал штаны и улетел в темноту позади.

– Ходу!

Теперь настала моя очередь брать парня за руку и тащить к стене. Я отчётливо слышал топот лап за спиной. Хищник догнал нас, обошёл по кругу и приготовился встретить в лоб. И что-то подсказывало мне, что играть он больше не будет.

Во тьме показались бордовые глаза и белый силуэт. Зверь появился слева, затем переметнулся на правую сторону. Я едва улавливал его прыжки в темноте, пытаясь предугадать, на кого и когда он снова прыгнет.

Подросток вырвал у меня свою руку, остановился и нажал несколько кнопок на браслете. Экран засветился красным, как и предупреждающие надписи. Браслет завибрировал и со свистом, напоминающим звук пробитого колеса, выпустил в воздух бирюзовый дым. Густой и мелкий, как порошок или сухие краски.

Зверь остановился. По гладкому телу пробежала дрожь. Хрустнули позвонки, зрачки расширились. Одним прыжком он оказался рядом с нами, но теперь не обращал внимания.

Наблюдая за странной картиной, я немного потерялся. Подросток пнул меня в плечо, и мы снова побежали к стене, до которой оставалось не больше пятидесяти метров.

Всю дорогу я бежал, повернув голову назад. Бежал и смотрел, как оголодавший хищник-убийца всасывает бирюзовую тучку кислорода. После каждого успешного вдоха его вены и артерии откликались и на долю секунды подсвечивались ярко-красным среди бордовой черноты. Морда, где было больше всего капилляров, светилась алым, будто хищник только что разорвал кого-то на куски и облизывался вкуснейшей кровью.

Мы уже почти добрались до стены. В темноте я больше не видел силуэт зверя, но время от времени замечал вспышки его вен и слышал хрипящие звуки носа, которым он втягивал бирюзовую тучу, боясь упустить даже самую малую крошку.

Зверь остался позади. Мы мчали со всех ног. К счастью, это недоразумение закончилось. Я не умер через несколько минут после прыжка, а значит, сейчас обоснуюсь на Базе, выполню миссию и исправлю всё, что должен исправить.

Но потом я увидел стену. Разве она может быть базой?

Старая, побитая ветром, песками и временем. Она выглядела так, будто простояла здесь не одну сотню лет. Но первую экспедицию отправили не более пяти лет назад. Как такое возможно? Стена покрывалась трещинами. Даже в темноте было видно, как много и часто её латали. Она была столь старой и потрёпанной, что я не сразу и понял, когда мы оказались у двери. Подросток ударил несколько раз кулаком. Дверь почти сразу же отворилась.

Парень потащил меня вперёд. Я даже не рассмотрел мужчину, который открыл нам дверь. В нос ударил запах моторного масла и стряпни. Я хотел рассмотреть переулки, по которым мы бежали, но из головы всё никак не выходила мысль…

Что-то пошло не так…

Проходя металлические контейнеры, столбы электропередач, будки с деревянными дверями, я пытался дать случившемуся хоть какое-то объяснение. Пространственная пушка должна была выбросить меня в место приёмки. У меня был груз, и я должен был передать его команде, чтобы завершить экспедицию. Планета считалась необитаемой. А что я вижу на самом деле? Все эти дома, контейнеры выглядели старыми и даже заброшенными. А сама база показалась слишком большой для команды колонизаторов в четыре десятка человека.

Подросток бежал, петляя в переулках. Я следовал за ним, хоть и не понимал зачем. С другой стороны, сейчас, когда команды поблизости не оказалось, лучше следовать хоть за кем-то, чем оставаться одному. Пускай этот парень и называл меня Нолан, но он хотя бы знал, что здесь происходит.

Спустя две минуты бега по разбитому асфальту тесных переулков, напоминающих гетто, я вдруг понял, что всё это время бегу на красный маяк браслета. Мой уже давно перестал светиться и лишь время от времени подавал информацию о снижении потребления кислорода:

Потребление кислорода снижается. Уровень потребления – 140 % от нормы.

Ноги парня заплелись, его повело в сторону. Он завалился на землю, раскинул руки, а спустя пару секунд начал дёргаться и открывать рот. Он задыхался.

– Ты чего?

Запасы кислородного камня истощены. Требуется срочно пополнить контейнер!

Глядя на побелевшее лицо и спазмы, от которых внутри у парня всё клокотало, я испугался. Не то, чтобы я раньше не видел смерть. Нет, я навидался её вдоволь. Но сейчас я не хотел терять единственный доступный источник информации. Да и парнишка мне помог. Настала моя очередь отплатить тем же. Вот только я понятия не имел, что делать. Без сомнения, это было связано с браслетом. Он просил какие-то камни.

И тут, сам не знаю как и почему, но я потянулся к своему браслету. Сработала мышечная память или просто интуиция. Пальцы нажали комбинацию из нескольких кнопок, браслет ответил сообщением:

Уровень потребления кислорода временно увеличен. У вас есть две минуты, чтобы пополнить контейнер.

Крышка браслета откинулась. В небольшом отсеке лежали несколько кусков бирюзового камня. Я взял один, повторил комбинацию на браслете подростка, положил камень внутрь и закрыл крышку. Секунд через двадцать парень перестал дёргаться, открыл глаза, сел:

– Спасибо, – пробормотал он, зарывшись рукой в курчавые волосы. Улыбнулся, но тут же снова сделался хмурым. – Пошёл ты на хрен Нолан со своими вылазками, понял?!

– Послушай.

– Я домой!

– А я? – спросил я.

– Что? – удивился парень.

– Куда мне идти?

– И ты иди домой, Нолан! – сказал он и пнул близстоящий контейнер. – Иди и хорошенько подумай о том, что мы чуть не сдохли из-за твоих фокусов!

Он развернулся и ушёл в темноту. А я так и стоял, пытаясь сообразить, что делать дальше. Пока меня не отвлёк вибрирующий на руке браслет:

Навык выносливость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 3 %. Текущий прогресс – 9 %.

Я прочитал надпись и почувствовал дрожь в теле, будто меня пронзили электрическим разрядом. По рукам, груди и ногам растеклась приятная теплота.

В правом верхнем углу браслета я разглядел кнопку с восклицательным знаком. Любопытство победило, я нажал:

Разрешённый уровень потребления – 0.

Текущий процесс развития – 9 %.

Остаток кислорода при умеренном потреблении – 12 часов.

– Ну ладно. Как минимум у меня есть двенадцать часов, чтобы со всем разобраться.

Глава 2

В пространственной пушке я оказался неслучайно. Мне и прежде приходилось покидать Землю. Хоть и не так далеко. Два раза я был в поясе астероидов. Работал инспектором по общественным вопросам. Звучит должность очень даже прилично. И если не знать детали, то можно подумать про кабинетную работу с бумажками. Официальные встречи и фотографии, которые публикуют в никому не интересных новостных пабликах. Проведение субботников, организация праздников… Да, конечно. Ещё раздача шариков и поцелуи вахтовиков в лобики на ночь.

На кластере – так мы называем пояс астероидов – всё совсем иначе.

Инспектор по общественным вопросам в поясе астероидов это помесь федерала со штурмовиком. В учебке тебе рассказывают, насколько классно быть инспектором. Добытчики – вот кому тяжело, а инспектора – совсем другое дело. Так они говорят. Кратная зарплата и собственный кабинет вместо шахты. Твои шансы на выживание существенно выше пятидесяти процентов и ты получишь хорошую прибавку к пенсии по возвращении. А вот о том, что тебе придётся подавлять бунты и решать дрязги отлучённых от собственного дома заключённых, они умалчивают.

Но сейчас не об этом. Сейчас я возвращаюсь к временам, когда я вернулся из кластера во второй и последний раз.

Дорога домой заняла восемь месяцев. До Земли оставалось не больше десяти дней, когда на корабле зазвучала тревога. Что-то случилось с одним из двигателей. Многие почувствовали тряску и едкий запах. Стало не до шуток. Совсем не хотелось подохнуть из-за жадности ПГДКшников (первая горнодобывающая космическая компания), находясь так близко к дому. Но всё обошлось. По крайней мере, для нашей вахты.

Только сойдя на Землю, мы узнали, что другая вахта в составе сотни человек, осталась на корабле для «карантина». Ходили слухи, что один из двигателей из-за плохого обслуживания взорвался. Раскурочил обшивку и разнёс радиацию по нижним секторам. Кто-то из вахтовиков сварился заживо, а кого-то оставили догнивать в заблокированных отсеках корабля.

В тот день мы ступили на Землю в слегка странном настроении. С одной стороны, мы вернулись домой и попали в семьдесят три процента счастливчиков (такую вероятность гарантирует ПГДК на безопасное возвращение домой для инспекторов). Было чему радоваться. С другой стороны, наши радости омрачали встревоженные взгляды родственников, которые приехали встречать другую вахту.

– В отпойку?

Мы стояли в очереди на паспортный контроль. Я разглядывал встречающих и потому не расслышал вопрос Бугина.

– А?

– В отпойку, спрашиваю? – буркнул круглолицый мужик с пивным животом.

– Нет… не знаю…, – отмахнулся я.

– А я – да, – улыбнулся Бугин. – Недели на полторы, как минимум.

Сканируя глазами сотни лиц, собравшихся в зале ожидания, я лишь одним ухом слушал Бугина. Что он там говорил? Про отпойку? Это стало своего рода традицией для вернувшихся вахтовиков.

Отпойка – это что-то вроде терапии или рехаба. Но без врачей. Вахтовики – они люди странные. А какие ещё по своей полетят работать на кластер? Попойка стирала память. Из каменного века вахтовики возвращались в цивилизацию. В отличие от кластера, на Земле за драку, поножовщину, стрельбу или кражу можно сесть в тюрьму. Здесь пожимают руки, не снимают с убитых вещи и ходят в туалеты со стульчаками. Попойка как бы сглаживала переход. Сначала превращала вахтовика в пьяную свинью на пару недель, а когда воспоминания и наработанные рефлексы притуплялись, вахтовики мало-помалу возвращались к прежней жизни.

– Оклемаюсь, куплю квартиру, полгодика посижу и снова рвану, – сказал Бугин, похлопывая паспортом по ладони. – Наберу тебя.

– Забудь.

– Аха-ха-ха! Это ты сейчас так говоришь, а пройдёт время и… Кластер так просто не отпускает.

– Бугин, я с тобой одним воздух в каюте восемь месяцев дышал. Будь добр, просто исчезни из моей жизни навсегда. Спасибо.

– Не дури, Зорин. Нужно рвать, пока молодой. Ещё одну вахту сделаешь, а уже потом можно и на пенсию, – он положил мясистую руку мне на плечо. – Хорошенько подумай, а то вдруг я кому-нибудь расскажу про наш секрет.

Я потянулся к лежащей на плече руке, намереваясь схватить его средний палец, заломить так, чтобы Бугин стал раком, положив свой живот на колени. И если настроение от этого не улучшится, то размозжить его харю носком рабочего ботинка с металлической вставкой.

– Тихо-тихо! – Бугин поспешил убрать руку. – Шутка.

– Документы, пожалуйста.

Подошла моя очередь. Я протянул паспорт в окошко.

– Зоринов Александр? – спросила миловидная девушка в форме.

– Да.

Она быстро пролистала страницы паспорта, улыбнулась и поставила печать.

– Добро пожаловать домой.

– Спасибо.

Забрав проштампованный паспорт, я пересёк жёлтую линию пограничного контроля, поправил на плече рюкзак и двинул в зал ожидания. Всё это дерьмо осталось позади. Кластер, драки, смерти, кражи, грязь, заговоры, ежемесячные смены начальств, несчастные случаи, взорванная техника, обвалы и наглые хари придурков, которые считали себя…

– Подожди!

Слегка запыхавшийся Бугин с торчащим из-под кофты животом догнал меня в конце коридора.

– Бугин, я тебе уже сто раз всё сказал.

– Сказал-сказал…, – Бугин обтянул кофту. – Сказал, потому что мозгами ни хрена не думаешь, – он отошёл на шаг, заметив злость на моём лице. – Я серьёзно, Зорин… Это же…, – он осмотрелся по сторонам и заговорил шёпотом. – Ещё одна вахта и мы обеспечим себя на всю жизнь. Два раза прокатило и ещё раз прокатит. ПГДКшникам насрать на наши дела…, – теперь его голос стал едва слышным даже для меня, – … и на то, что мы привозим. Они выкачивают из кластера столько, что в корпорации даже сраные уборщики миллионерами скоро станут. Не бойся. Всё будет чётко. Сходим ещё один раз, а потом на заслуженную пенсию до конца жизни. Никаких больше кораблей, капсул и физ геля, который заталкивают в уши и глотку. Поверь, если ты сейчас… Э-э-э-э…

Моя рука впилась ему в кадык. Бугин захрипел. В тот момент я с трудом подавил желание переломить ему трахею.

– Саша!

Отпустив толстяка, я повернулся и увидел Машу. Она стояла на своих ногах. Не было ни коляски, ни тянущихся к носу трубок. Румяное лицо и красная помада. Такая же красивая и молодая, как в первый день нашей встречи. Красивая, молодая… и здоровая.

– Заговоришь со мной об этом ещё хоть раз, и я наполню тебя физ гелем через задницу. Потом вставлю чопик и сброшу с крыши, чтобы посмотретЬ, как разорвёт твоё жирное тело. Это понятно?

– Ты просто подумай, – Бугин отошёл, разминая шею.

– Последний раз повторяю. Я вернулся домой и теперь у меня есть всё, что мне нужно. Я больше никогда не покину Землю. Больше. Никогда. – я с угрозой посмотрел Бугину в глаза, а потом развернулся и побежал к Маше.

… … …

– И где я на хрен оказался? – спросил я у подростка напротив.

И тот мне не ответил, потому что был всего лишь отражением в зеркале.

Теперь у меня появились сомнения не только по поводу сбитых координат пространственной пушки, но и всего остального. Не просто так запуск этой железяки откладывали в течение двадцати лет.

Сперва было не по себе. Через пару часов привык. Тот парень привёл меня к дому. Я поднёс браслет к замку, дверь отворилась. И некоторое время я разглядывал бедно обставленный контейнер с проржавевшими стенами, а потом заглянул в зеркало. Тут-то меня и накрыло.

Увидеть незнакомое лицо в зеркале – тот ещё опыт. Смотрит на тебя незнакомый пацан, ты пытаешься отойти в сторону, чтобы увидеть своё собственное отражение, отходишь, а в отражении никого не остаётся.

К счастью, сработал выработанный годами синдром оторванца. Вахтовики отлично с ним знакомы. Вот ты землянин, проживаешь бытовуху. Ходишь на работу и оплачиваешь счета, а потом раз – и оказываешься на другой планете или астероиде в миллионах километрах от родного дома.

Оказываешься так далеко, что вместе с расстоянием теряется эмоциональная связь с домом. Тебе приходится очень быстро – в течение пары дней, а иногда нескольких часов, – привыкать к новым реалиям. И вахтовики это умеют. Приходится. Особенно те, кто бывал на кластере больше одного раза. Ты пробуждаешь в себе частичку первобытного человека, больше полагаешься на инстинкты и мысленно готовишься к предстоящей жести. Получилось? Поздравляю, ты оторванец и твои шансы на выживание резко повышаются.

Для меня было не впервой оказываться в чужой шкуре. И интересно вот что. Как только я собрался с мыслями и переключился в «боевой» режим, тут же о себе снова дал знать этот странный браслет.

Навык стрессоустойчивость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 2 %. Текущий прогресс – 11 %.

Разрешённый уровень потребления – 0.

Прочитал сообщение и почувствовал приятное тепло. Эта штуковина словно поощряла меня за хорошее поведение. Сначала я убегал от кислородососущей твари на пределе физических возможностей, а теперь перестал попусту расходовать кислород из-за паники.

Приятно. Но очень странно.

То, что меня забросило не на базу, теперь не вызывало сомнений. По заданию я должен был попасть на Б3412 в первом поясе серой зоны. Необитаемая планета с разреженной атмосферой и богатыми природными ископаемыми.

Куда я попал на самом деле?

Пространственные прыжки – штука опасная и экспериментальная. Не удивлюсь, если задроты в белых халатах с вечным шлейфом палёной водки что-то там напутали. Но ведь не только в другое место попал. Тело… Если это тело какого-то Нолана, то где моё? На мне не было спецодежды, а главное – пропал груз. Я провалил задание, даже не успев его начать.

Но сейчас не об этом. В конце концов, это не я настраивал прицел пушки, из-за запуска которой во всей стране на четыре часа обрубили свет. Сейчас важно найти способ вернуться. Остальное не имеет значения.

На планете были проблемы с кислородом. Браслет их решал. Грудь вздымалась и опускалась. Я задержал дыхание. Ничего не изменилось. Я мог не дышать сколь угодно долго. От таких новостей повысилось сердцебиение, но я быстро успокоился и получил очередную порцию похвалы.

Навык стрессоустойчивость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 2 %. Текущий прогресс – 13 %.

Разрешённый уровень потребления – 0.

Время на браслете медленно таяло, как бы намекая, что нужно действовать. И в то же время я не спешил. Если в этом месте живут люди, значит у них есть доступ к кислородным камням. Вместо того чтобы с горящей задницей носиться в темноте по незнакомым местам города, я решил отдохнуть. Тем более что на книжной полке над письменным столом, на котором не было ничего, кроме тетрадей и карандаша, я нашёл книгу в мягкой обложке с некачественным переплётом. Называлась она «История Перевального». Вспомнив, что подросток обозвал это место Перевальным, я решил, что будет нелишним узнать о нём побольше. Завалился на диван и стал читать. Читал и читал, пока меня не сморило.

… … …

Из сна вырвал грохот металла. Я вскочил с дивана, сжал кулаки, попытался понять, что происходит. Где? Кто? Метеорит прорвал обшивку корабля?.. Собрался с мыслями и вспомнил. Сон, из которого меня вырвали, выглядел куда более реальным, чем то, что происходило наяву.

Тело подростка, браслет, незнакомое место…

Грохот повторился. Кто-то изо всех сил долбил в дверь. Гул внутри консервной банки стоял такой, что чуть кровь из ушей не пошла. Я глянул на браслет:

Остаток кислорода при умеренном потреблении – 4 часа.

– Открывай!

– Быстрее!

За дверью говорили как минимум двое. Голоса раздражённые. Плохо. Особенно сейчас, когда я понятия не имел, как себя вести и что делать.

Протерев глаза, я поднял штуку, похожую на кусок от трубы пылесоса. Подошёл к двери. Некоторое время я сомневался – стоило ли открывать. Потом дал себе мысленную пощёчину и вспомнил, зачем я здесь.

В контейнер ударил солнечный свет.

– Спишь, бля?!

– Доброе утро!

– Надо же, сам открыл! Не пришлось дожидаться, пока придурок упадёт в красную зону. Ты посмотри, трубу взял!

Попятившись, я впустил троих парней. Примерно моего возраста, но все крупнее. Отсюда выходило, что телосложением Нолан не вышел.

Одеты они были в какое-то подобие военных шмоток. С нашивками, широкими карманами и короткими воротниками под шею. Рыжий, самый мелкий из них, сжимал эспандер. Высокий с туповатым взглядом, жевал жвачку, отчего его и так выпирающие скулы оттопыривались, будто жабры. Последний носил чёлку набок и небольшую бородку. Он мог считаться победителем естественного отбора как минимум среди своих дружков. Широкий в плечах с тёмно-зелёными глазами и значком на груди, каких не было у его свиты. На поясе у него висела какая-то хреновина, напоминающая складной зонт с дыркой внутри и парой кнопок.

Рыжий ворвался в контейнер первым, пнул ногой мусорное ведро, и то пролетело в метре от меня. Вторым, сунув руки в карманы, по-хозяйски вошёл модник. Долговязый чуть пригнулся и, с презрением посмотрев на меня, закрыл за собой дверь.

Дневной свет закончился, оставив нас компании двух тусклых ламп.

– Ты только не обоссысь, Нолан! – сказал Рыжий с ухмылкой.

Модник сел на стол, поставил ногу на стул.

– Какой серьёзный!

Вместо ответа, я лишь прижал трубу сильнее к бедру.

– Давай уже, говори что-нибудь! – подскочил Рыжий. – Или хочешь, чтобы я тебя красным сделал?

Он посмотрел на Модника, резко повернулся ко мне и замахнулся. Пугал. Ухмылка сменилась удивлением, когда он посмотрел на мой браслет.

– Ты смотри, даже не покраснел. Успокоительных обожрался?!

Я закинул трубу на плечо. Рыжий отошёл на два шага.

– Может мне ему втащить?!

– Камни лишние есть, Одинов? – Модник отстранил Рыжего и встал передо мной.

Тело слабовато. Я держал в руке небольшую алюминиевую трубу, но чувствовал неудобство. Можно и оподливиться, если переоценить возможности.

На всякий случай я перехватил трубу крепче.

Модник подался вперёд и схватил меня за руку. Рыжий подскочил за ним и встал на пути трубы. Я попробовал вырвать руку. Модник подсунул палец под браслет. Запястье прожгло режущей болью. Модник рванул браслет на себя, обхватил второй рукой и нажал кнопку.

Остаток кислорода при умеренном потреблении – 3 часа.

– Понятно. Значит, за нормой к Йохану ты ещё не ходил?

Модник отпустил руки и уставился на меня сверху вниз. Из-под сорванной кожи под браслетом потекла кровь. Рана пустяковая, но неприятная. Браслет вибрировал, пытался встать на прежнее место. И каждое его движение отдавалось жжением, будто под кожу засунули струну.

– Ладно, зайдём в следующий раз, – сказал Модник и пошёл к двери.

– И очень скоро! – добавил Рыжий.

– Буду ждать, Рыжий.

– Что?!

Я хлопнул трубой по левой руке, оставляя кровавый отпечаток.

– Говорю, буду ждать, Рыжий.

Модник с Длинным вышли, а Рыжий ещё некоторое время сомневался – уйти или надрать мне задницу. Плюнул на пол и тоже вышел.

Навык стрессоустойчивость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 2 %. Текущий прогресс – 15 %.

Разрешённый уровень потребления – 0.

Я вышел следом и проводил Рыжего взглядом. Тот каждые десять метров оборачивался, пока не спрятался за углом.

– Выходи, не бойся.

Вчерашний попутчик вылез из-за бочки, посмотрел вслед удаляющимся типам и поспешил в контейнер:

– Как ты узнал, что я там?

Навык внимательность успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 4 %. Текущий прогресс – 19 %.

Разрешённый уровень потребления – 0.

Кажется, я начал понимать, как работает эта штука.