Текст книги "Дважды рожденный"

Автор книги: Артем Михалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

  – Носители где? – И видя непонимание в глазах, добавил: – Диски, винты, перфокарты. Черный ящик где? В рубке?

  Женщина кивнула. Как и Галл она пребывала в откровенном шоке, действия 'пограничников' выбили их из колеи.

  Да, я записывал трансляцию с камер, но полной уверенности в правомочности таких доказательств не было. И все же, сработала старая привычка: при общении с правоохранительными органами писать все. Пару раз спасало меня от колючки. Надеюсь, опыт поможет и в этот раз. Теперь кадры творимого в шлюзе беспредела хранятся в моей голове. Надеюсь мы выкрутимся, и мне ее не оторвут. Хотя сомнения у меня были, слишком рьяно парни взялись за дело.

  За неполную минуту нашего разговора ситуация в шлюзе разительно поменялась. Кэпа сковали и подвесили на одной из перекладин. Насмешка судьбы? Ситуация подозрительно напоминала происшедшее в доме Астеля. Примерно так же дергался подвешенный Трой.

  И все же разница была. Глобальная. Око за око! Я защищал свою жизнь, а Кэп ни в чем не виноват. Против воли, в груди начал разворачиваться комок ярости – реакция на бесцельную, алогичную жестокость. Пришлось начать дыхательную практику. Только эмоций мне сейчас и не хватает. Стоит отключить разум, и висеть будем все вчетвером. Рядочком.

  Судя по инертности моих друзей, предпринимать они ничего не собирались. Все. Лапки кверху, сдались. Я уже собирался их тормошить, когда всхлип Трам заставил меня замереть. Женщина сгорбилась и потухла. Устремленный в никуда взгляд – верный признак, что она в сети. И это зрелище ее чуть не доконало. Мне понадобилось меньше доли секунды, чтобы переключиться на поступающие от шлюза сигналы. Хотя я и так представлял, что я там увижу. Глядя на раскачивающееся тело Кэпа, я прекрасно осознал – никакое дыхание мне не поможет. Взгляд скользил по дымящимся краям раны в груди капитана, а в голове царила пустота. Я еще никогда так не желал чьей-то смерти.

  В реальность меня вернул посторонний звук – Галла выворачивало наизнанку. Кислый запах рвоты заполнил помещение. Трам оказалась покрепче, но и ее лицо выглядело серым и полумертвым. Теперь понятно, почему наши враги не отрубили камеру. Такой психологический эффект дорогого стоит, бери нас тепленькими.

  – Ну, нет. – Тихий шепот затерялся в бульканьях Адама.

  Ударной дозой адреналина удалось вернуть себя в колею. Получив команду, уснувший было зонд начал тестирование всех систем. В этот момент я больше всего жалел, что не могу пользоваться двумя пушками. Спаренный выстрел – двойку долой. С другой стороны, благодаря этой железяке у меня было кое-что в сотни раз более полезное. Маленькая хреновина, на взлом которой ушла практически неделя. Устройство, пожирающее невероятное количество энергии из практически бездонного реактора. Настолько невероятное, что даже соларус проседал, не в силах выдавать требуемое больше десяти минут. Полицейская глушилка.

  Я представил, как твари в навороченных доспехах будут обходиться без связи, и злобная ухмылка сама возникла на моем лице. Повернувшись к Трам, я произнес:

  – Техник! Мне нужна невесомость на этом корыте.

  Шесть неуклюжих потеряшек в лабиринте космического корабля. Шансы все еще не равны, но уже кое-что.

Интерлюдия 4

Интерлюдия 4

  Несложно сказать, что толкнуло Грызлоу на эту авантюру. Буквально на прошлой неделе азартный от природы вояка проигрался в пух и прах. А карточный долг, как известно, дело святое. Будь с деньгами порядок, капитан предпочел бы и дальше стричь купоны с торговцев. К сожалению, кон ушел к одному из самых неприятных говнюков на базе, да еще вышестоящему по званию. Короче, звонок пришелся как нельзя кстати, деньги нужны были срочно.

  Грыз колебался недолго. С одной стороны, колониальная обстановка не слишком одобряла откровенную продажность и беспредел. Вырвавшись с загнивающей Земли, люди надеялись обрести в колониях новую родину. И хотя Совет крепко удерживал контроль, рук у него катастрофически не хватало. Поэтому время от времени с особо наглыми гражданами случались неприятности. В основном летального характера. Это заставляло отбывающих почетную ссылку держать себя в руках и не зарываться.

  Но это внизу, на планете. На орбиталях же дела отличались коренным образом. Как и большая часть войск, пограничники состояли на особом учете. Совет отлично понимал, что если цепного пса не кормить, рано или поздно он сожрет своего хозяина. И армия питалась очень хорошо. Полный пакет: льготы, зарплата, пенсия и как апофеоз – получение гражданства. Отношения между неграми и армией обострялись искусственно. В свою очередь, истинные граждане на вояк молились. Вооруженный до зубов буфер удерживал озверевших нелюдей в колониях. Во всяком случае, службы новостей преподносили ситуацию именно таким образом.

  Ничего удивительного, что на столь благодатной почве порой вырастали такие удивительные сорняки, как капитан Грызлоу. Вытянутая, как у хорька, морда делала его похожим на маленького хищного зверька. За нее он и получил кличку Хорь, которой, к слову, очень гордился. Хотя за глаза его чаще называли Грызом. Потому что рвач и кусочник.

  Именно к Грызлоу обратился начальник полиции со своей маленькой проблемой. За возвращение зонда и смерть четырех негров награда была соответствующей. Откровенно говоря, поступок не назовешь умным, Хесус своими руками отдавал компромат в страшно загребущие лапы. Оба знали, первым делом Хорь проверит, что же попало в его руки. Но свояки всегда смогут договориться, а решать проблему нужно быстро. Стоит неграм высадиться в колонии, и найти их будет очень сложно. Не было ни другого выбора, ни другого кандидата. Во-первых, Хорь – единственный знакомый наемник за пределами Земли. Пересекались пару раз на профессиональном поприще, проще говоря, контрабанде. А во-вторых, стоит информации всплыть, и несколько высокопоставленных голов мигом окажутся на пиках правосудия. В том числе и собственная Хесусовская. И дело тут не в справедливости. Молодые и голодные всегда готовы влезть наверх по твоему трупу. Система такая.

  Чтобы не засветиться в этой чернухе, Хорь взял с собой только проверенных людей. Из десяти подчиненных на борт взошли только пятеро. Парни проверенные – измазаны в дерьме с головы до ног. Некоторые сомнения вызывал молодой лейтенантик, но на дело пилота брать и не собирались. Доставил, ждешь, не отсвечиваешь – Грыз был скор на расправу. Отключить нашлемники несложно, а других свидетелей не будет. Мордо настаивал. Взорвался транспортник, и что? Случайность.

  Начиналось все как по нотам. Маршрут известен, выйти на точку – дело двух часов. Разница в классах позволяла кораблю армейцев двигаться на порядок быстрее гражданских. Дальше последовал стандартный запрос на остановку и не менее стандартный ответ. Убежать старая развалюха не смогла бы при всем желании. Бортовое вооружение на транспорте отсутствовало, и Грызлоу даже испытал некоторое разочарование – сбить его к чертям, и на базу. К сожалению, заказчик требовал доказательства, а значит, зонд необходим.

  Впрочем, раздражение продлилось очень недолго. Пущенная по кругу 'торпеда' с 'циклушкой' притупила ощущения и добавила куражу. Отчего, ломая руку этой пародии на капитана, Хорь испытал невероятную эйфорию. Чувства были настолько яркими, что он не сдержался и добил старикашку. Груз на корабле, чего тянуть?

  – Второй, Четвертый – двинули. Первый за мной. – Отдал команду Хорь, предстояло обыскать посудину.

  Отряд разделился на пары и, не теряя времени, принялся за работу. В тесноте корабля было не слишком удобно работать двойками, массивная броня – не самая удобная одежда для перемещения по узким коридорам. И все же привычка взяла верх. Продвигались медленно, но уверенно, заваривая двери кают плазмой. Парни не в первый раз работали по схеме полной зачистки, и Грызлоу не переживал за результат. Рано или поздно работа будет выполнена. А вечерком он рассчитается по счету и наконец сделает этого майора из СБ. На лице армейца возникла приправленная наркотиком блаженная улыбка.

  Первый неприятный сюрприз случился минут через десять. Взрыв, ощутимо тряхнувший корабль, заставил их замереть. На первый взгляд ничего не произошло, лишь появилось странное ощущение в районе живота. Но это только до тех пор, пока не пошевелился Первый. Стоило ему шагнуть, как потерявший вес бронекостюм бросило вверх и приложило макушкой. Только опущенное забрало помогло избежать травмы.

  За что Хорь уважал своего напарника, так это за невозмутимость. За все время службы лишь трижды случались абордажи при отключенном компенсаторе. Притом дважды это случалось не по вине защитников, поработали корабельные орудия. А вот третий был схожим. Тогда умники решили задержать штурмовую команду, уничтожая улики.

  – Ни хрена у вас не выйдет. – Ухмыльнул Хорь, глядя, как уверенно спустился Первый.

  Ловко толкнувшись от потолка, тот коснулся ногами пола. С характерным щелчком включились магнитные ботинки, мгновенно уменьшив скорость отряда вдвое. Просто так прозвище 'подковы' не дают. Тем не менее, они продвигались вперед. Тяжело и неуклюже, но продвигались. В своем воображении Хорь крутил мысли о том, что он сделает с шутниками, когда доберется до них.

  Кровавые мечты так захватили капитана, что он проворонил вторичный толчок. Может, прошедшая по кораблю дрожь и осталась бы незамеченной, если бы не донесшийся по внутренней связи вскрик Четвертого и мигание тактического экрана. Информация о потерях шла только на дисплей командира группы, и появившаяся там ярко-алая фигурка могла значить только одно: команда сократилась на одного бойца. Умер один из двойки, отправленной за черным ящиком.

  – Прекратить движение. Пятый! Доложить обстановку. Что с Четвертым?

  – Четвертый минус. Какая-то тварь его зажарила.

  – Что ты мелешь? Как зажарили?

  – На ящик вывели клеммы от полицейского шокера. Полный заряд. Он дымится весь, мать твою.

  – Вторая группа, прикройте его. И не забудьте...

  В этот момент в динамике раздался треск статики, сквозь который пробивался едва слышные крики его команды. Последний сигнал, пробившийся сквозь установленную завесу, вычеркнул еще двух бойцов с дисплея. Хорь продолжал орать в микрофон, но толку не было.

  – Как слышишь? Пятый! Вырвиглаз, как слышишь?! Огонь на поражение! Выжигайте все нахрен!

  От удара бронированного кулака в перегородке образовалась внушительная вмятина. Взбешенный капитан сдернул предохранитель, переведя автомат в режим автоматического огня. Вся электроника скафандра сбоила, выдавая совершенно бредовую информацию. Чтобы разобрать хоть что-то, пришлось откинуть забрало. Надо признать, что ошибку совершил не только Грызлоу.

  Чуть впереди стоял Первый, ероша ладонью вспотевшие волосы. Как всегда невозмутимый, он так и умер, с привычным выражением спокойствия на лице. Выстрел мощной плазмы начисто снес ему голову, походя разрезав трубу под потолком. Из разлома немедленно вырвались клубы пара, скрывая дергающийся в невесомости труп. Магнитные ботинки не дали телу оторваться от пола, зафиксировав словно диковинную, танцующую статую.

  Смерть единственного товарища переклинила что-то в голове капитана. Поливая плазмой направо и налево, он сломя голову рванул назад. Треск статики, мгновенное и почти полное уничтожение группы, отсутствие видимых целей – все это сводило с ума. Взбудораженный наркотой мозг не выдерживал нагрузки.

  К счастью, сильный удар вовремя остановил зарождающуюся панику, бросив армейца на колени. Не вписавшись в поворот, Хорь хорошенько треснулся головой о торчащий выступ. Дюймом левее, и железяка пробила бы висок. Добрый десяток секунд Хорь собирался с мыслями, приходя в себя. В этот момент его легко мог убить даже безоружный, но видимо судьба приберегла что-то напоследок. Убийца, уже более-менее соображая, поднялся на ноги и целенаправленно двинул в рубку. До того как отключилась связь, именно там оставался последний живой боец.

  – Пятый, падла! Ты мне нужен! – Треск помех глушил крики капитана.

  В этот момент все мысли Грызлоу были о спасении собственной шкуры. И будь на его пути шлюз, он сбежал бы без всяких угрызений совести. Другое дело, что прорываться вдвоем легче. Так или иначе, но рубка была по пути.

  Хорь двигался вперед, методично выжигая все на своем пути. Тень движения, шорох, малейшее подозрение на засаду, и автомат тут же взрывался плазмой. Напрямую подключенный к реактору бронекостюма, он позволял не думать об экономии зарядов. Отступая, капитан закрывал за собой отсеки, заваривая двери выстрелами.

  Каждое нажатие на гашетку вызывало неестественный смех. У капитана, что называется, на глазах 'ехала крыша'. Подкошенное наркотиком сознание висело над пропастью безумия. Лихорадочное бормотание выдавало местонахождение Грызлоу за десяток шагов, но его это уже не волновало.

  – Ниче, дайте только добраться. Отстыкуемся, я вас, твари, зажарю.

  Он уже не помнил, что сам заварил эту кашу и, позарившись на деньги, ворвался на корабль. Не помнил, что убил старого капитана. Психопат уже и думать забыл про полицейский зонд и обещанную плату, в его голове билась одна мысль: месть. Неминуемая расплата за гибель половины подчиненных его тоже не волновала. Выжить и сжечь корыто дотла. В труху. Все.

  К сожалению для него, планам было не суждено сбыться. Пятого в рубке не было. Точнее, не так. То, что осталось от его тела, мало походило на бойца по кличке Вырвиглаз. Ворвавшись в главную рубку, Хорь повел дулом автомата, выискивая цели. Глушилка зонда начала выдыхаться, и целеуказатель отработал как надо. Глупая железяка занесла два трупа в списки погибших отряда и отключилась. Очередная, возможно последняя, волна помех накрыла ее.

  Впрочем, с тем же результатом электроника могла оставить свои выводы при себе. Хозяин бронекостюма был занят. Он внимательно разглядывал труп своего подчиненного. Пятый сидел в развернутом к выходу капитанском кресле и пялился в дверной проем. Удивленное выражение его лица органично дополняла рукоять ножа, торчащая из середины лба. Еще один труп валялся возле распахнутого шкафа с электроникой. Бойцы так и не успели вытащить черный ящик.

  Сплюнув, Грызлоу развернулся и двинул в сторону шлюза. Он уже не надеялся добраться до него живым, но врожденная упертость требовала действий. Капитана можно назвать подонком и садистом, но трусом он не был. Закованная в броню нога уже переступила порог рубки, когда за его спиной раздался шорох.

  Так быстро Хорь еще не двигался. Мгновения не прошло, как он нырнул в укрытие и приготовился вести огонь. Палец на курке остановился в последний момент. Шевелилась гора обугленных доспехов.

  – Четвертый! Живой, братишка! – Крикнул капитан.

  Не помня себя от радости, Грызлоу рванул к боевому товарищу. Помочь, спасти, вытащить на себе. В этот момент он был готов на все ради друга. Да что там говорить, он искренне считал Четвертого другом, хотя еще минуту назад продал бы его не задумываясь.

  Душевный порыв капитана разбился о суровую реальность жизни. Он был уже на полпути к полумертвому товарищу, когда тот внезапно ускорился. Перекатившись на бок, Четвертый выставил автомат в его сторону и нажал на гашетку.

  – Друг, ты чего? – Успел недоумевающе произнести Хорь, за секунду до того, как заряд плазмы снес ему половину черепа.

  – Обознался, сука. – Шепот Кизляра раздался в тишине пустой рубки.

  Не обращая внимания на вонь паленого мяса и малоаппетитную в целом картину, Виктор устало сполз по стенке. Магнитные башмаки позволяли совершить такой подвиг даже в условиях невесомости. Мужчине казалось, что последний десяток минут отнял у него минимум сто лет бессмертной жизни. Психика едва справлялась с нагрузкой. Несмотря на работу нанофабрики, утомленный донельзя беглец просто не мог пошевелиться. Уперев ствол автомата в пол, Кизляр пустым взглядом рассматривал заваленную трупами рубку.

Глава 6

Глава 6

  Капитанский мостик перемигивался тревожными лампочками. Звук тревоги включился сразу после выстрела и сейчас пульсировал, раскалывая голову на части. Монотонно и глубоко проникая внутрь каждой клеточки и заставляя резонировать все тело.

  Чертова плазма расплавила одну из консолей, как кусок сыра. Надеюсь, эта хрень не взорвется. В любом случае, выбирать угол атаки было не с руки. Стоило армейцу распознать подмену, и он бы своротил мне шею как куренку. Это в том случае, если бы не решил растянуть удовольствие. Кажется, мне попался тот самый ублюдок, что кончил капитана. Нездоровый блеск его глазенок мне откровенно не понравился. У дядьки съехала крыша, а отбиться я бы не смог. Выдохся. Так что выстрел хорош, и черт с ней, с тревогой.

  – На хрен я вылез из криокамеры? Спал бы себе.

  Эффектной фразы не получилось, в конце голос сорвался и выдал петуха. Чувствую себя прескверно: руки-ноги дрожат, во рту пересохло и стоит отчетливый привкус железа. Даже слова дались с трудом, фразу выдавил с третьей попытки. Зато поверил, что остался жив. Только усиливающийся вкус крови беспокоит. Сплюнуть удалось с трудом, во рту сухо как в Сахаре.

  – Твою мать, гребаная невесомость.

  Комочки слюны разлетелись во все стороны. Как и думал – розовые. Это от гранаты, не прошла даром. Еще бы, с такой дистанции кидать, да еще в невесомости. Думал, подорвусь к чертям. Повезло, легла удачно. Хорошо, не термитная. Просто замечательно. В таких условиях запекло бы всех до хрустящей корочки. В общем, можно считать отделался легким испугом. Большую часть осколков приняла в себя парочка броненосцев. Мне только бочину дернуло, вроде неглубоко. Саднит, зараза.

  Взгляд следил за плавающей в воздухе слюной. Соображалось туго. В голове крутилась одна мысль:

  – Хорошо, что плазма – не огнестрел. Мозги, плавающие вперемешку с внутренностями – это перебор.

  Сгустки выстрелов аккуратно прижигали плоть, прожигая ее насквозь. Кожу, кости, металл. Если не считать трех трупов и искрящей дырки в стене, то даже и незаметно, что мы неплохо повоевали.

  Вообще, плеваться на капитанском мостике – дурная, несовместимая с жизнью шутка. Проверни я подобное еще вчера, и тотчас отправился бы покорять космос без скафандра. В одних трусах. Но Кэп мертв, а мертвец – это мертвец. Не верю я в загробную жизнь. Тем более, он мой должник, убийцу его я кончил. Приберемся и все.

  Тяжелый вздох. Кого я обманываю? За бортом, прихваченный магнитными захватами, болтался патрульный кораблик. Было бы совершенно нелепо полагать, что он пустой и никому не нужный. Еще ничего не кончено, а сил уже нет. Проблемы только начинаются, это я и без мигрени чувствую.

  – Пять минут, Виктор. И за работу.

  Закрыв глаза, я начал медленно считать до десяти. Медитация. Вдох на раз, выдох на два. И снова вдох. Как сотни раз до этого. Бешеная скачка в голове замирает. Мысли текут вяло и неторопливо. События ползут мимо сознания как кинокадры, позволяя обдумать и осознать. Совершенные ошибки и принятые решения – все как на ладони.

  Первый труп. Зажарило живьем, даже бронекостюм не защитил подонка. Расчет оказался верным – умер самый нетерпеливый, привыкший к безнаказанности. А за небрежность надо наказывать. План формировался на бегу, пока мы с Софией неслись к рубке. Адам остался доблевывать в схроне, а женщина была необходима. Без нее шансы резко сокращались. Я точно знал – черный ящик они обязаны уничтожить. Вручную, потому что маленький кубик надежно защищен, даже детонация реактора для него пустяк. Но моих навыков маловато для установки ловушки, а вот у Трам – в самый раз.

  Отличный получился тандем, поодиночке мы бы сдохли. Без плазменной пушки выключить компенсатор гравитации очень сложно. Процедура долгая и муторная. И никакого аварийного ручного отключения. Только из рубки, используя код доступа капитана. А он мертв. Пришлось вспарывать обшивку и срывать предохранители. Прожигал ботом, в строго определенном месте.

  – Промажешь – наизнанку вывернет, и мозги с говном перемешает. – Спокойно пояснила Трам.

  Так что ручонки у меня слегка подрагивали. Адреналинчик-с. Времени было в обрез, но я справился. Рвануть не рвануло, но возле махины всплеск ощутимый вышел. И меня чуть не вырвало, и бота пришлось оставить. Невесомость. Я с непривычки постоянно улетал не туда. Видел бы кто меня, судорожно цепляющегося за все подряд, – точно от смеха бы умер. Так что, дергаться как паралитик и управлять жестянкой оказалось для меня непосильной задачей. Но, как потом выяснилось, оно и к лучшему. Удачно припарковал.

  Трам уплыла вперед сразу после отключения. Несколько минут мы выиграли, но времени все равно нет. Шокер она на лету расковыряла. Удачная идея, молодец девчонка! Я мог только с завистью смотреть ей вслед. Знал, что впереди может быть засада. Знал, что ей крышка, если армейцы доберутся до рубки первыми. И все равно завидовал. Красиво плыла. И сделала все как надо. И вовремя, что главное.

  Когда я добрался до мостика, она уже заканчивала. Вдвоем мы быстро доделали работу и свалили. Трам отправилась к Галлу. Все что могла, она сделала, а вдвоем у них шансов больше. А я двинул на охоту, последняя граната жгла мне руки.

  Выследить вторую парочку оказалось проще простого. Цокая башмаками, как подкованные лошади, они, не скрываясь, шли вперед. Дети будущего – горе-вояки. Слишком полагались на электронику, а меня сканеры не берут. Нет меня на радаре. И все же я таился, не решаясь нападать. Парни не были совсем лопухами, а от выстрела плазмы меня никакие наниты не спасут. Видел я, что она творит. У капитана в брюхе дырка размером с два кулака.

  Меня выручила ловушка Софии. Пока эти дебилы развлекались переговорами, я успел приблизиться на нужное расстояние и швырнуть гранату. Не хрен расслабляться! Ни им, ни мне. Ребристый подарок с вырванной чекой оказался неприятным сюрпризом для всех. Последняя, она рванула раньше таймера. Бракованная. Астеля шутки, не иначе. Хорошо удачно завис, десант нашинковало, а меня только краем задело. И отбросило взрывной волной, ломая о переборки. Вовремя сложился в клубочек, защитив руками голову. И все же боевая граната – страшная штука, выжил чудом. Зачем полиции такое оружие? В мое время хватало демократизаторов.

  Так или иначе, оставляя веер кровавой россыпи, я двинулся вперед. Болеть, ничего не болело, ползунки болевого порога я выкрутил заранее. Перебирая руками изо всех сил я несся к рубке. Если мои расчеты верны, то отданная зонду команда внесет некоторую сумятицу в действия наших врагов. Глушилка заработала. Мне и нужно-то всего пару минут – добраться до рубки. Надеюсь, почти мгновенная смерть половины отряда выведет их из себя. Хотя бы ненадолго. Понятия не имею, что я буду делать с закованным в броню десантником, оружия у меня не осталось. Только нож. Как раз зарежусь, если что-то пойдет не так.

  Он стоял спиной, и ножа хватило. Две недели работы не прошли даром, пластичность тела повысилась в разы. И все же, несмотря на ежедневные тренировки, без помощи нанитов я бы не справился. Мириады крохотных помощников делали меня очень быстрым, пусть и на очень короткий срок. Все блоки сняты, и организм сжигал себя без остатка. Толкнувшись от стены обоими ногами, в рубку я нырнул рыбкой. Рывок через весь зал с прыжком-полетом через капитанский столик запомнился надолго. До сих пор покрываюсь холодным потом от безрассудности своих действий. Идиот! Но идиот удачливый.

  Армеец стоял вполоборота к входу и орал в нашлемник, пытаясь дозваться какого-то Грызлоу. Матерился нещадно. Увесистая пушка, которую в обычных условиях и поднять-то невозможно, висела вдоль тела. Нельзя такие моменты упускать. Судьба – женщина ветреная, второго шанса не дает. Обернуться он успел лишь для того, чтобы клинок Астеля вонзился ему между глаз. Пульсирующее лезвие пробило кость как картон, до самого основания. Если бы не рукоять, удар вышел бы сквозным.

  Магнитные ботинки пограничника не выдержали импульса и мы улетели в стену. Ребристое предплечье бронекостюма основательно приложило меня в висок, в глазах плеснуло звездочками, а к горлу подкатила тошнота. Удержать завтрак в себе удалось невероятным усилием воли. Нельзя блевать, плавающие в воздухе остатки пищи выдадут засаду как два пальца об асфальт.

  К боту достучался то ли с третьего, то ли с пятого раза, не помню. Сбоила связь. Когда проверяли все было отлично, а сейчас начала барахлить. Сигнал усилил за счет расхода энергии и достучался. Чувствую, когда все закончится, придется жрать в три горла. Как только смогу – прикручу к себе аккумуляторы на спину. Лучше ходить с горбом, но живому. Как Квазимода.

  – Твою мать! – Мысли опять начали путаться. – Виктор, какой, к едреням, Квазимода?! Работай! Работай, урод!

  Кажется, меня слегка контузило. Сосредоточился. Есть контакт! Бог настойчивых любит. Оказалось, не только мужик в рубке пытался дозваться своих. Микрофоны зонда отчетливо улавливали яростные крики. Искать врага пришлось фактически на ощупь, сканирование не работало в отрыве от полицейского сервера. Черт, да в этой жестянке половина функций не работала, а вторая половина сбоила. Управление, передача данных, и глушила с пушкой – вот и все. Сделал из микроскопа кувалду, есть чем гордиться.

  И все же свою задачу бот выполнил. Выстрел плазмо-пушки снес башку ближайшему даже не повредив скафандра. Передача данных резко просела, повысился расход энергии. Экран засыпало предупреждениями о невозможности ведения огня. Я давил на гашетку как проклятый, но железный дровосек отказывался стрелять. Противно вспоминать собственные дрожащие руки. Реактора не хватило даже на второй выстрел, стоило промахнуться и все – конец. Знал бы, точно промазал. Верно говорят, иногда неведенье – благо.

  Второй десантник уходил яростно матерясь и отстреливаясь во все стороны. Повезло, если бы я случайно не повредил фрагмент трубы боту пришел бы конец. Пар, заполонивший коридор, мешал противнику вести прицельный огонь. Глушилка продолжала работать, сбивая электронный прицел. Картинка мигнула и связь оборвалась. Зонд остался стоять в центре коридора, как памятник моей лени. Я же знал, знал что надо работать быстрее. Знал и расслабился. Корабль, мля, безопасность.

  – Черт, каша в голове! – Сеанс связь не прошел даром, голова с трудом воспринимала реальность. Пришлось думать вслух, так было проще. – Точно помню, что хотел что-то сделать. Думай, Витя! Точно, отвлекающий. Нужен отвлекающий, без него никак.

  Мне гарантировали, что любое сотрясение мозга пройдет в течение минуты. Наниты, маленькие засранцы, ни черта не работают. Видать штопают изнутри. Надеюсь, что граната не нашинковала мне внутренности. Боли нет и судить сложно, но непроходящая тошнота – это плохой признак. Уже подыхаю? Плевать. Глаза боятся, башка боится, а руки делают.

  Не знаю, сколько я выковыривал зажаренного. Скафандр мне нужен. На радаре меня нет, значит дурные железяки покажут пустое место. Труп. Не будет никто проверять. Мне и нужно-то всего несколько секунд. Прицелиться и выстрелить.

  – Чтобы меня не застрелили, я буду своим. – Я бормотал как умалишенный, заталкивая мертвеца под стол. – Своим в доску. Мертвым и безобидным. С подстраховкой. Зачем смотреть на безобидного меня? Смотри на чучело с гвоздем в чердаке. Он интересней. Я прост. Я не интересен.

  Рваные мысли все еще дергались словно паралитики, но постепенно становилось легче. Проходила тошнота, меньше дрожали руки. Очередная победа, мне удалось забраться внутрь чертова батискафа. Затаившись, я принялся ждать. Если верить планировке, рубку он не минует.

  Так и вышло. Смерть врага отняла последние силы. Достигнув цели, я едва не отключился. На плаву удержала лишь мысль о патрульном корабле. Трупов военных нам не простят. Корабль должен исчезнуть, а тела – пропасть. Иначе вся эта беготня лишь никому ненужный цирк.

  Короткая команда улетела к боту, отключая электронную завесу. Надобность в ней отпала, а мне необходимо связаться с нашими. Несколько долгих секунд все оставалось по-прежнему. Надо вставать и двигать к зонду, буду отключать вручную. Чинить – потом, сейчас – вскрыть внутренности и вырвать силовой кабель. Некогда с ним возиться. Словно услышав мои кровожадные мысли, зонд потушил глушилку.

  – Умничка. – Это зонду. – Галл, Трам! Вы живы?

  Общение настроено в режиме конференции. Надеюсь, с ними ничего не случилось.

  – В порядке. Ты как? – Ответ пришел незамедлительно.

  – Жив. Жду вас в рубке.

  – Как... – Адам начал что-то говорить, пришлось его перебить:

  – Быстрее! – Я оборвал его и отключился. Общаться через сеть было тяжело.

  Доковыляв до мертвеца, я уперся ладонью и выдернул лезвие из его головы. Крови плеснуло совсем немного.

  – Подвинься. – Отодвинув тело в сторону, уселся на его место.

  Правда, пришлось подтягивать себя вниз за ручки, но я справился. Теоретически можно просто зависнуть в воздухе, но ощущение дискомфорта не проходило. Постоянный страх упасть сковывал, лучше уж по старинке. В запасе минут пять, пока доберутся можно передохнуть. Стоять – не вариант. Башмаки словно прибили к полу, а как их отключить я не представлял.

  Эмоции у прибывших зашкаливали. Мой рассказ уложился в две минуты, а ахи, охи и восклицания пришлось прервать окриком:

  – Тихо вы, еще ничего не закончилось. Трам, ты сможешь довести корабль до Марса?

  Обведя рубку критическим взглядом, женщина отрицательно покачала головой.

  – Без вариантов? – Уточнил я.

  – Без вариантов. Даже останься в живых Кэп мы бы тут надолго зависли. Слышал сирену? Ты расстрелял наши глаза. Без навигационного компа корабль с места не сдвинуть. Чинить нельзя, только замена. При нормальном раскладе зовут буксир или техничку. Это деньги и солидные, но иначе никак.

  – Понял. Следующий вопрос. Сколько занимает пограничная проверка? В среднем.

  – По-разному, но меньше двух часов – редкость.

  – Мы управились быстрей. Значит, в запасе у нас есть час. Я предлагаю бросить транспортник и уйти на пограничном корабле.

  – Не выйдет, Виктор. Военные не имеют права садиться в гражданских портах без разрешения. У нас его нет, нам просто дадут площадку. Отношения в колониях напряженные. Стоит нам приземлиться и через пять минут там будет полно проверяющих. Арест, затем расстрел или каторга.

  – Корабль может сесть за пределами города? Без площадки.

  – Легко. Останется гора металлолома и куча трупов. Ты грунтовку на Марсе видел когда-нибудь?

  – Думай башка, шапка куплю! – Я рывком поднялся над креслом, чуть не улетев под потолок. – Земля, Венера? Другие выходы? Любые! Самые дебильные.