Текст книги "Трофей дракона (СИ)"

Автор книги: Арина Теплова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава XII. Ланиор

Срединное царство, Белый град,

замок Белгримор – резиденция императора Аргона Сумрачного

Приблизившись к нужной арочной двери, чуть приоткрытой и увитой завядшими лианами, Ланиор бесшумно вошел в залитую солнечным светом спальню.

Она стояла у окна. Чуть высунувшись наружу, девушка с интересом смотрела куда-то вниз, даже не обернувшись к нему, видимо, не заслышав шагов. Она стояла к нему спиной, и ее высокая ладная фигурка с тонкой талией, едва округлыми бедрами, длинными ногами, в белоснежной легкой тоге показалась ему весьма соблазнительной. Светло-голубой хвост ее длинных волос спускался ниже талии и был переплетен красивыми переливающимися лентами. Она никогда ранее так не причесывалась, похоже, прислужница показала ей эту прическу.

Бесшумно приблизившись к девушке сзади, Ланиор остановил свой горящий взор на ее тонкой изящной шее и небольших завитках лазурных волос, выбившихся из ее высокой прически. Ее шея сзади чуть переливалась едва видимыми чешуйками, что свидетельствовало о том, что она такой же дракон высшей касты, как и он, Ланиор.

– Увидела что-то интересное, Далиана? – обратился он к ней и тут же поправился: – Алиана…

Ее настоящее имя было изменено специально для выполнения их миссии, потому Ланиор иногда забывал, что звать его так называемую «жену» надо без первой буквы.

– Ох, господин Ланиор, вы напугали меня, – воскликнула она, резко оборачиваясь к нему.

– Прямо-таки напугал? – широко улыбнулся он и посмотрел на нее самым соблазняющим обволакивающим взглядом, на который был способен.

– Немного, – улыбнулась она ему в ответ.

Однако Ланиор отметил, что девушка совсем не смутилась от его призывной улыбки, и это ему не понравилось.

Он хотел ее именно смутить, заворожить и подчинить, но эта его «женушка» явно не понимала всех этих тонких намеков и томных страстных взоров.

На счету Ланиора была не одна дюжина побед над молодыми драконицами, и все они были от него без ума. Именно он заканчивал отношения и он же начинал ухаживания, зная, что ни одна девица-дракон не сможет устоять перед его неотразимой харизмой и статью. Но Далиана казалась ему краше всех, с кем он имел дело за свои двадцать четыре года. К тому же она была так непосредственна, искренна, наивна и чиста, что Ланиор порой задавался вопросом, отчего он мог плениться этим ребенком, которому не было и шестнадцати.

Великолепный статный Ланиор знал себе цену. В мужском облике он был высоким и широкоплечим красавцем, с узкой талией, сильными ногами, мускулистым стройным торсом. Он был красив на лицо и обладал истинными качествами высшего сословия драконовых – умом, красноречием, безукоризненным воспитанием. В ином же облике он являлся Лунным драконом с белой переливающейся на свету чешуей с голубоватым отливом. Крупный, широкоплечий ящер с мощным хвостом, разделенным надвое, и сильными лапами, он извергал бело-голубое пламя, которые не сжигало, а замораживало, словно заключая в ледяной капкан.

Она же, его жена, которую велел оберегать как зеницу ока его отец, была Лазурным драконом, и в обоих обличьях, и в девичьем, и в драконьем, была изящна и стройна. Ее кожа сияла белизной, как снег, а волосы лазоревого небесного оттенка. В драконьем же обличье Далиана была голубой изящной красавицей с чуть заостренными мощными крыльями и сильными небольшими лапами.

Сейчас они вместе несли службу в замке Аргона Сумрачного. Ланиор исполнял обязанности советника императора по всем вопросам, касающимся Цетурианы и ее жителей. Далиана должна была стать фрейлиной жены Сумрачного, прибытие которой ожидалось в скором времени. На должность фрейлины при императрице могла поступить только девица-дракон. Того требовал императорский устав, действующий на всех тридцати двух планетах, подчиненных власти Туманных драконов.

Он нахмурился и вздохнул. Чуть наклонившись к ней, он тихо сказал:

– Далиана, какой господин? Мы же договорились называть друг друга на ты и по имени. Это же нужно для нашей роли.

– Простите, я пока еще путаюсь, – так же шепотом ответила она и уже громче добавила: – Лани, я просто смотрела, как служанки поливали розы и брызгались.

Подняв на него глаза, она прошлась по молодому человеку приветливым взором. Загорелое лицо его с белой шапкой густых волос и яркими фиолетовыми глазами было очень колоритно и красиво. Он был выше нее почти на голову, и его поза, вальяжная и уверенная, вызывала в ней некий трепет и волнение.

– Почему ты в этой тоге, Алиана? – удивился он. – Почему не надела барут, как я велел тебе?

– Но тога такая удобная, а это такой жесткий наряд, от него у меня все чешется.

– Алиана, я уже говорил тебе, тогу носят местные жители, – повторил он терпеливо в который раз. – Драконы должны быть одеты в барут, он позволяет при обороте…

– Знаю-знаю, – перебила она его и отчеканила слова, которые он говорил ей прежде: – При обороте позволяет не раздеваться, а преобразовывается вместе с телом.

– Если ты все помнишь, отчего тогда…

– Я просто опять забыла, как его надевать, запуталась в этих штанинах! – воскликнула она возмущенно, словно ребенок, который явно пытался, но у него ничего не получилось.

– Всё понятно, – кивнул Ланиор и улыбнулся. Он поднял руку, и его пальцы осторожно погладили ее подбородок. – Надо было попросить меня, я бы помог, – он склонился еще сильнее над ней и с придыханием сказал: – Хотя в этой тоге, которая едва прикрывает колени, твои ножки мне нравятся больше.

Последние слова он произнес почти у ее губ, уже довольно возбужденный ее близостью.

Далиана пару раз моргнула, видя, как его горящий взор прилип к ее губам, и поняла, что Ланиор опять начал эти свои заигрывания с ней, оттого строго прошептала:

– Твой батюшка запретил нам близко общаться, разве ты позабыл?

Ланиор тут же выпрямился и нахмурился. Эта малышка была младше его на восемь лет, а вела себя словно умудренная строгая дракониха, прямо как его матушка.

– Я помню о том. Но как мы реалистично исполним роли мужа и жены, если не будем приближаться друг к другу? Как ты думаешь?

– Он же сказал, что мы можем целоваться на людях.

– А… – кисло выдохнул он, тут же вспомнив, как его отец, Железный дракон, велел ему оберегать Лазурную драконицу Далиану как драгоценное сокровище и следить за нею в оба. И не только не подпускать к ней других особей мужского пола, но и самому даже не дерзать прикасаться к ней.

То поручение и заявление отца возмутило Ланиора, потому что изначально он намеревался поехать на службу к Сумрачному дракону один. Но отец сказал, что это будет подозрительно, ибо в его возрасте дракон должен уже иметь жену и детей. А если их не было, то его расценивали как недееспособного, и, естественно, генерал Сумрачный никогда бы не даровал ему хорошую должность. Именно поэтому Ланиор должен был обзавестись женой.

Его отец придумал выдать Далиану за супругу Ланиора. Да, это всего лишь было обманом, но главное, что таким образом она тоже могла проникнуть в замок Сумрачного. Ведь она была единственной, кто мог почувствовать и найти то, зачем они с Ланиором и прибыли в Срединное царство. Хотя вся эта игра-фарс не нравилась Ланиору, он признавал, что теперь у Далианы была возможность свободно перемещаться по владению императора, замку Белгримору, выстроенному за полгода на руинах прежнего царского дворца, и помогать ему в поисках нужной реликвии.

– И как же мы будем целоваться на людях, когда ты не позволяешь мне этого даже наедине?

– На людях я позволю, – закивала она уверенно.

– Хмм…. На людях ты наверняка затушуешься, испугаешься, еще столкнемся носами вместо поцелуя и опозоримся, – буркнул он. Ланиор отошел от нее, ибо ее близость напрягала и возбуждала. – Доставай барут, я помогу тебе облачиться, да побыстрее. Через час нам надо появиться в обеденной зале, как и всем высокочтимым.

– Сейчас, Лани, – улыбнулась девушка и побежала к округлому шкафу.

Достав серебристо-голубой аккуратно сложенный наряд, свернутый вчетверо, она быстро разложила его на кровати. Барут выглядел словно единое одеяние с шароварами-штанами, опоясывающим талию поясом и коротким жилетом до бедер с легкими рукавами. Он имел невидимые глазу прорези в подмышках, паху и горловине и был сшит из очень тонкого несгораемого материала. Внутри ткань складывалась в несколько слоев, и, когда его владелец оборачивался в дракона, прорези расходились сильнее, а спрятанная ткань выталкивалась наружу и натягивалась на большое тело дракона, оставляя обнаженными крылья, длинную мощную шею и лапы. Облаченным в барут оставалось только туловище дракона в зверином обличье. При обратном обращении наряд складывался и вновь становился по фигуре человека.

Барут позволял не носить с собой дополнительную одежду, ибо при обороте в дракона обычная одежда просто рвалась. Так как на Цетуриане всегда стояла теплая погода, теперь баруты для драконовых шили из легких местных тканей, обрабатывая специальной огнеупорной жидкостью, привезенной из Туманной империи. Правда, некоторые вояки-драконы даже здесь носили военные кожаные баруты, а многие даже с меховой опушкой.

Ланиор взял в руки барут и обернулся к девушке. Оказалось, что она уже скинула тогу и стояла, скрестив руки на обнаженной груди, в одной легкой юбочке, которая едва прикрывала ее ягодицы.

– Алиана, ты просто невозможна, – выдохнул он, прищурившись и стараясь не смотреть на ее прелести, ибо это было трудное испытание для его организма. Он быстро накинул на нее барут, помогая натянуть его на тело. – То ты не позволяешь видеть себя в ночной сорочке, а то прямо голая стоишь, не стесняясь.

– Ты же сказал – быстрее.

– Ладно, забыли, – отмахнулся он. – Вот смотри, руки сюда. Теперь здесь защелкни потайной замочек.

– Ты правда считаешь, что лучше потренироваться с этим поцелуем, чтобы не опозориться на людях? – спросила она тихо, заглядывая ему в глаза, он уже помогал ей правильно застегнуть барут на шее.

– Да, Алиана. Если мы потренируемся как следует, то…

– Так и быть, я согласна, – кивнула уверенно она. – Но только при одном условии.

– Условии? – поднял он брови вверх. – Всё вроде, все запонки закрыли. Ты готова.

– Спасибо, Лани. Без тебя я бы опять провозилась полчаса и ничего бы не надела. Придворные дамы-драконихи опять бы смеялись надо мной.

– Так какое условие? – спросил он напряженно, не давая уйти ей от темы разговора, которая волновала его.

– Ты не будешь трогать меня руками.

– Это как?

– Как? Только губами, и все, – сказала она твердо.

– Боишься меня, Алиана? – спросил он и хитро оскалился одними уголками губ.

Вдруг Ланиор вспомнил вчерашний вечер, когда девушка нечаянно наткнулась на него в ванной комнате и едва не поскользнулась, а он придержал ее. Потом отчего-то он не захотел убирать руки с ее талии и, прижав девушку к себе, едва не поцеловал. И длилось это приятное действо несколько минут. Только после того, как она возмутилась и натурально скинула его руки со своей спины, ему пришлось ее отпустить.

– Именно, – сказала она взволнованным шепотом. – Твой батюшка, Ланиор, мне все рассказал про тебя.

– Неужели? – опешил он. – И что же он рассказывал про меня?

– Многое. Велел не поддаваться на твои уловки и держаться от тебя подальше. Что ты большой любитель девиц. Привечаешь их и всех подряд соблазняешь. Кажется, так он и сказал.

– Высшие Боги, – выдохнул Ланиор, окончательно оторопев от ее слов.

– А еще он сказал, что если я не хочу остаться одна, беременная, без настоящего мужа, то должна не позволять тебе не только близко приближаться, но и трогать себя руками.

– Ну, это вообще какое-то… – возмутился он.

Оказывается, его драгоценный батюшка наговорил этой малышке про него невесть что. И теперь Далиана наверняка думала о нем как о каком-то коварном соблазнителе, который только и жаждет завлечь в свои сети очередную девицу. «Но это совсем не так!» – пророкотал Ланиор про себя.

– Алиана, все совсем не так, как сказал батюшка, я только, – он попытался хоть как-то оправдаться, чтобы восстановить свою подпорченную в ее глазах репутацию.

– А еще твой батюшка сказал, что ты умеешь забалтывать девушек так, что они сами бросаются к тебе на шею.

– Вот… – он выругался плохим словом.

– Ты расстроился, Лани? – округлила она наивно глаза. – Или ты все же рассчитывал меня соблазнить, а потом непременно бросить, как говорил твой батюшка?

Он долго молчал, подбирая слова, стараясь успокоиться. Но возмущение жгло его существо словно огнем. Спустя минуту, пару раз глубоко выдохнув, он внимательно посмотрел в ее синие глаза. Она была просто невероятно красива и невозможно запретна.

– Ты должна понять, Далиана, что я желаю тебе лишь добра и никогда не сделаю ничего тебе во вред, – очень тихо заверил он.

– Это хорошо, Ланиор, – улыбнулась она.

Вновь окинув ее взглядом, Ланиор подумал о том, что они вместе находились в замке Сумрачного только месяц, а всё его существо уже было распалено до предела. И все из-за этой девицы, которая маячила перед ним как сладкая ароматная ягода, которую он не мог сорвать, ибо пообещал отцу, что не будет домогаться и завлекать ее. Была единственная надежда на то, что она сама первая будет добиваться его внимания, но, похоже, его мудрый отец хорошо все просчитал и «просветил» малышку, дав четкие инструкции на сей счет. И, видимо, Далиана не собиралась первой начинать их сближение.

– К тому же я поклялся защищать тебя, разве ты позабыла? И уж тем более не собираюсь соблазнять тебя.

В этом серебристом наряде-баруте она казалась воздушной и строгой.

– Я верю тебе и доверяю как брату, – заявила она.

– Правда? Как брату?

– Да. Твой батюшка велел относиться к тебе как к старшему брату. Я доверяю тебе. Поэтому позволю сейчас научить меня целоваться, чтобы мы не опозорились на людях, как ты сказал. И, конечно же, без рук.

Ланиор с детства был очень спокойным и рассудительным, хотя обычно раса драконов славилась темпераментом и страстностью. Но теперь он ощутил, что хочет закричать, возмутиться, совершить что-нибудь буйное. Ведь его отец и эта девица решили, видимо, свести его с ума. Какой он еще брат? И как он должен исполнить все, что ему поручено, когда ему дали в «жены» эту соблазнительную девицу? Почему Железный дракон не дал ему в помощь какую-нибудь страшную дракониху, с ней бы он мог прекрасно исполнять вверенную ему роль. Сейчас же он чувствовал, что не выдержит всего этого долго.

– Прости, но я что-то не расположен к обучению поцелуям сейчас. Давай сделаем это после ужина? Или завтра?

– Как скажешь, – согласилась она. – Нам еще не пора идти?

– Нет. Пойдем через полчаса. Сумрачный все равно опоздает, а я не хочу долго находиться среди его жутковатых когортов и приближенных вильмаров, их вид нагоняет на меня мрачные мысли.

– Ты прав, мне тоже не по душе эти белолицые вильмары. А правда, что они пьют кровь у живых существ?

– Алиана, не надо думать об этом, – поморщился Ланиор.

Он отошел к окну, окинув восхищенным взглядом зеленые цветущие сады, простирающиеся сразу за стенами бывшего дворца, а нынче замка императора Сумрачного. За ними виднелась голубая кромка водопада, опоясывающего сады со всех сторон, а далее бескрайнее желто-голубое небо. При перестройке все пятнадцать подвесных мостов, парящих над водопадом, были оставлены в первозданном виде, как и некоторые залы и комнаты бывшего дворца. Самые красивые и богато украшенные лепниной и вьющимися растениями теперь занимали придворные императора.

– Интересно, кто раньше жил в этой просторной спальне?

– Скорее всего, одна из царевен, – предположил Ланиор. – Видишь, на стене изображен двойной солнечный герб.

– А которая из них, как ты думаешь?

– Не знаю. От царского дворца оставили целыми двадцать комнат в этой башне, так что любая из царевен могла тут жить.

– Очень красивая спальня, мне нравится.

Глава XIII. Уговор

Когда Сумрачный спустился в подземелье, было уже за полночь.

Следуя по извилистым каменным закоулкам, Аргон в сопровождении трех прихвостней-змеевичей спешил покончить с этим неприятным делом. Наверху, в его новом замке, выстроенном на руинах некогда царского дворца Цетурианских царей, ждала его новая наложница, которую привезли на той неделе из дальнего царства.

Мьяма оказалась весьма сговорчивой и покладистой девицей из местной расы сезаров. С голубоватой кожей и синими волосами, она была весьма миловидна и послушна желаниям Сумрачного и согласилась стать его любовницей в обмен на то, что ее многочисленная семья не будет угнана на рудники. Жена Аргона, Дроя, Нефритовая драконица, должна была прилететь на Цетуриану только в следующем месяце, и Сумрачный хотел успеть насладиться вольной жизнью, без истерик ревнивой жены.

Быстро ступая по влажным камням, Аргон думал о том, отчего в этом подземелье, под его новым замком, совсем не воняет сыростью и смрадом? Так должно было быть. Наоборот, воздух вокруг благоухал неким ароматом неизвестных цветов.

Аргон морщился, думая о том, что все на этой проклятой планете было непонятно. Подземелье пахло цветами и благоухало, вместо запаха гнили. Бывший царский дворец стоял прямо на водопаде на каменной глыбе, которая не тонула, а была словно поплавок. Большинство жителей царств почти без боя сдались на его милость, а против него теперь выступали какие-то дикие медведи-оборотни, которым место было в лесах. Разве у этих северахов, как называли их местные, был разум? Как они могли, эти недалекие зверюги, уничтожать его армию так беспощадно и упорно?

Все это не укладывалось в голове Аргона, и он хотел понять все это, но не мог. Загадки этой планеты сыпались на него одна за другой, и последний месяц он начал уже задумываться о том, что зря как следует перед вторжением не изучил эту непонятную планету, а понадеялся только на свой опыт в завоевании других земель на других планетах.

В одном из каменных полутемных залов, освещенных факелами, он увидел привязанного к столбу человека, похожего на русина. Сумрачный уже довольно хорошо изучил некоторые расы этой планеты и их обличье. Мужчина-пленник был полностью обнажен, а его окровавленное большое тело было измождено и неподвижно. Рядом сидели на коротких лавках два коренастых мизгиря-стражника.

– Цетурианец! – прогрохотал Аргон, останавливаясь в трех шагах от привязанного русина и понимая, что именно к нему он и следовал.

Аргон был довольно умен и имел способности к языкам, потому за неполные полгода, которые находился на этой планете, он довольно сносно выучил один из местных языков, самый распространенный, на котором говорили все цетурианцы.

Русин даже не пошевелился на его возглас, он был без сознания.

– Водой его окати! – приказал Сумрачный одному из мизгирей.

Невысокий мизгирь с курчавыми волосами и желтыми глазками облил обнаженного русина водой из ведра, и тот пришел в себя. Окровавленный, с пересохшими губами и раной на бедре, он глухо застонал и чуть приподнял лицо.

– Эй, цетурианец, ты слышишь меня?! – окрикнул его Аргон, видя, как пленный вперил в него окровавленные глаза. – Я предлагаю тебе свободу в обмен на выполнение моего приказа.

– Мое имя Ратмир, – прохрипел через силу русин.

– Плевал я на твое имя, – процедил Сумрачный. – Ты будешь подчиняться мне?

Ратмир лишь зло оскалился и опустил русоволосую голову на грудь, явно не желая говорить далее. Дракон сделал знак головой, и один из мизгирей ударил в лицо цетурианца.

– Повелитель спросил тебя, мразь! Отвечай! – провизжал мизгирь.

Но Ратмир молчал.

Аргон цинично хмыкнул, думая о том, что последними жителями этого града, да и Срединного царства, кто оказывал им сопротивление, была тысяча царских ратников. Большую часть их перебили, а оставшихся поймали месяц назад. И Аргон знал, что им не сбежать, и поначалу хотел с ними расправиться. Но теперь обстоятельства изменились.

Вчера же ему доложили, что раньше этот цетурианец был тысячником и сейчас остался единственным живым командиром из немногочисленной цетурианской рати. К тому же этот царский витязь был предводителем последних пятисот ратников, которые почти четыре месяца перемещались по всему царству и устраивали диверсии на захваченных драконовыми территориях. В конце концов их всех поймали, заточив в темницы под новым замком Сумрачного дракона.

Прищурившись, Аргон отметил, как мизгирь, видимо, желая выслужиться, ударил русина в живот, но цетурианец молчал, явно не желая более говорить. Все эти пятьсот воинов, томящиеся по подземельям, похоже, были самыми храбрыми и стойкими из всей царской рати. Немногими из уничтоженной царской рати, кто был обучен искусству боя и мог успешно воевать. Именно так доложили его драконы-когорты*.

Большая часть населения, в том числе и мужчины, даже не умели держать оружие в руках, а ведь цетурианцы не были слабыми, как думал в начале завоевания Аргон. Просто они были до такой степени миролюбивы и добры, что даже сильные физически мужчины царства не могли причинить вред другому живому существу и уж тем более кого-то убить. И теперь Аргон знал, что убийства другого человека местные боялись так же сильно, как и убийства животных и птиц, которых цетурианцы считали своими сородичами и даже не употребляли в пищу. Это было дико и непонятно Сумрачному.

– Бравая тварь… – процедил Аргон и приказал мизгирю: – Довольно! Сейчас опять вырубишь его. Сам буду говорить с ним.

Охранник угодливо поклонился и отошел.

Аргон подошел к обнаженному мужчине и, схватив за русые взъерошенные вихры, поднял его голову и заставил смотреть на себя.

– Теперь я знаю, куда бежали царевны. В горный град, Асгард Элийский. Если не хочешь, чтобы я послал своих легионеров по их следу, дабы всех их уничтожить, советую тебе говорить со мной, – с угрозой заявил дракон в синюшное окровавленное лицо Ратмира. – Вы проиграли. Смирись. Если будете упорствовать, мы перебьем всех.

– Что ты хочешь, черный убийца? – прохрипел Ратмир, с ненавистью смотря в смуглое лицо дракона и понимая, что выхода нет и, скорее всего, они действительно все обречены.

– Пытаешься оскорбить? Значит, жить хочешь, – оскалился Сумрачный довольно. Он понял, что цетурианец осознал, что у него нет другого выхода. – Если согласишься служить мне, будешь жить.

– А мои ратники? – выдохнул глухо Ратмир, вперив в черные глаза Аргона яростный взор.

– Это будет зависеть от того, кто из них будет готов присягнуть мне на верность. Я знаю, что ты бывший их военачальник, значит, сможешь уговорить их подчиняться, не сомневаюсь. Остальные будут казнены.

– Если я уговорю парней не сопротивляться… – произнес через силу Ратмир, понимая, что, если они все равно проиграли, будет лучше сдаться сейчас захватчикам и выжить. Может, потом у них будет шанс еще восстать против этих беспощадных убийц. Однако он не знал, сколько их осталось в живых, ратников и витязей. – То они будут свободны?

– Не… – поцокал Аргон. – Не всё так просто. Каждый из вас должен доказать мне свою преданность. И доказать кровью и своим оружием. Если докажете, то я дам вам свободу.

– А если нет?

– Тогда сдохнете здесь через месяц от голода…

– Что мы должны сделать? – процедил Ратмир.

– Вижу, ты наконец начинаешь понимать меня. Знаешь, мне совсем была не по нраву ваша упертость в том крайнем граде, который вы обороняли почти два месяца и все равно сдали.

– Что делать?! – прохрипел Ратмир, вспоминая о поражении, оно было жутким.

Ибо там полегло почти пятьсот царских ратников, а они смогли уничтожить только четырех драконов и три сотни мизгирей и змеевичей. И это было явным позором. Но Ратмир понимал, что их умение сражаться было не так совершенно, как у драконовой армии. Так же и не было у них страшного стреляющего насмерть оружия на расстоянии, как у драконов.

– Сначала ответишь на пару моих вопросов. И желательно правду.

Ратмир прикрыл согласно глаза.

– Сколько в царствах оборотней-медведей? – задал первый вопрос Аргон.

– Северахов?

– Да, вроде так вы их зовете. Тех, что живут везде в лесах по всем царствам. И вообще на континенте.

– Они живут только в пяти царствах. Ближайших к нашему, – соврал Ратмир, пока он не знал, для чего это надо знать черному убийце, он не собирался говорить правду.

– Сколько их всего было?

– Было? – похолодел Ратмир и понял, что говорить правду все же не стоит.

– Сколько, я спросил?!

– Пятьсот тысяч, – пролепетал Ратмир, занизив количество северахов в три раза.

Он соврал, что северахи живут только в пяти царствах, а правду о том, что они обитали во всех одиннадцати, только были разной масти, решил пока не говорить. Они были одной из четырех малочисленных рас Цетурианы. Но ему надо было понять, что хотел от северахов этот черный демон.

– Так… уничтожены более двухсот тысяч, значит, осталось еще триста.

– Уничтожены? – прохрипел в ужасе Ратмир.

– Да! Эти твари ни в какую не хотят сдаваться и признать меня властелином земель. Потому их всех просто убивают. Без всякой пощады и жалости.

Аргон подумал о том, что на завоевание всех одиннадцати царств этого континента он положил головы только десятой части своей миллионной армии. И основная масса полегла именно в лесах, пытаясь подчинить северахов. Ведь оборотни-медведи были до того бешеными, что стали единственными, кто реально оказывал сопротивление его войску. До сих пор они были не побеждены. Воины Сумрачного поголовно целыми легионами* отказывались идти в леса, говоря, что дикие медведи зубами ломают их совершенное оружие и разрывают мощными лапами на куски змеевичей и мизгирей. Именно поэтому Аргон искал выход, как подчинить или уничтожить этих мерзких непокорных медведей, которые, похоже, и не собирались сдаваться.

И больше Сумрачный не хотел жертвовать свою армию на этих лесных тварей. Он задумал другое. Гнусное и очень хитрое действо. Он хотел, чтобы одни непокорные жители этой планеты уничтожили других таких же непокорных. И те и другие не особо были нужны ему. Ведь они были опасны и могли поднять восстание. Потому чем меньше их останется на планете, тем лучше. Ведь остальные цетурианцы были покорны и на все согласны.

– Я хочу, чтобы ты и твои ратники уничтожили всех северахов.

– Всех?

– Да! Уничтожить всех этих непокорных тварей! Я освобожу вас. Дам вам оправиться от ран, скажем так, пару недель. И потом вы отправитесь в леса. Я дам вам с собой тридцать драконов, это чтобы проконтролировать вас. И двести тысяч других своих воинов, и оружие, конечно. Но всю грязную работу вы сделаете сами и убьете всех.

– Но женщин и детей? – спросил, холодея, Ратмир.

– Я сказал, всех! – взорвался Сумрачный. – Уничтожить всех, до последнего младенца, чтобы ни одного не осталось. За свое непокорство они сгинут навсегда. Я хочу, чтобы эта раса исчезла с лица Цетурианы.

– Но… – выдохнул, сглотнув комок в пересохшем горле, Ратмир, чувствуя, что только бессовестный выродок мог придумать подобную гнусность.

Ратмир уже пожалел, что начал говорить с драконом. Ведь он сам не мог пойти на подобное, да и не мог заставить своих ратников исполнить этот чудовищный приказ. Северахи были одной из уникальных пятнадцати равноправных рас планеты, и они не могли быть уничтожены. Русины, вайнеги и оледины, которые были в его рати, никогда не пойдут на это.

– Ну так что? Вы согласны исполнить мой приказ в обмен на свободу?

– Нет, – прошептал он.

– Значит, сдохнете здесь в подземельях, – выплюнул зло Аргон. – А этих тварей я все равно уничтожу. Просто на это потребуется чуть больше времени. Вам же я давал шанс спастись…

Развернувшись, Сумрачный уже отошел от витязя, что-то приказывая одному из мизгирей.

Ратмир прикрыл глаза от боли и судорожно размышлял. Он понимал, что дракон исполнит свою угрозу и они все умрут, и его ратники, и он сам, а храбрые северахи вообще могут исчезнуть с планеты. И тут он услышал тихий звон прямо над ухом. В следующий миг некий едва слышимый голосок шепнул ему в ухо несколько быстрых фраз. Услышал их только Ратмир.

Сумрачный еще не успел достигнуть выхода из каменной залы, как Ратмир громко окрикнул его:

– Постой, дракон!

Аргон остановился и медленно обернулся.

– Я согласен выполнить твой приказ, – твердо заявил Ратмир.

Победно оскалившись, Аргон вновь подошел к нему и осведомился:

– И сможешь уговорить всех своих людей служить мне?

– Да. Но мне надо знать, сколько царских ратников осталось в живых.

– Около тысячи. Половина сильно ранены, но выживут.

– Так мало? – выдохнул, помрачнев, Ратмир, и его сердце болезненно сжалось.

Всего двадцатая часть от прежней царской рати.

– Ну, это все, кого удалось найти и взять в плен по всем царствам. Возможно, где-то еще есть. Но вряд ли их оставят в живых. У моих когортов четкий приказ на их счет – их уничтожают сразу же.

– Ясно.

– Так ты сможешь разобраться с северахами?

Ратмир замолчал, и опять ему в ухо зазвенела тихая речь, которую слышал только он. Через миг он ответил:

– Да. Но мне будет нужно некоторое вооружение вашей армии.

– Этого в достатке. Оружия можешь брать сколько захочешь. Только моих людей сколько я сказал. Не более тридцати тысяч мизгирей.

– Я понял.

– Договорились, – кивнул довольно Аргон. – Сегодня же тебя освободят, у тебя есть две недели, ты сможешь оправиться и поговорить со своими людьми.

Когда Сумрачный покинул его темницу вместе с мизгирями и Ратмир остался один, он чуть приподнял голову и прищурился.

– Благодарю, просветленный, – прошептал он, видя, как рядом показались очертания некоего крылатого существа, похожего на небольшого людину с четырьмя легкими крыльями и характерным светящимся ромбом на груди.

Людина был полупрозрачный и парил в воздухе. И только сейчас, когда захватчики покинули Ратмира, он решил чуть проявиться в реальности, до этого оставаясь невидимым.

Это был один из просветленных, представитель самой мудрой и древней расы Цетурианы. Они могли быть невидимыми и могли проявляться. Просветленные жили при древних лесных храмах Богов небольшими общинами. Они были одинокими, ибо не имели физического тела и не могли сами иметь потомство. Они считались малочисленной расой и обитали в труднодоступных лесных чащах или горах, где не было других рас. Они жили отшельниками и имели души мерностью пятую и выше, а вся их жизнь заключалась в постоянном духовном развитии.

Но в трудных случаях они часто помогали другим жителям планеты, подсказывали им, что делать, и давали мудрые советы. Именно совет-подсказку сейчас на ухо Ратмиру шепнул просветленный. Он надоумил витязя, как можно спасти расу северахов от уничтожения и вызволить из заточения его ратников, да так, чтобы Сумрачный дракон думал, что его приказ исполнен.

Примечание автора:

Когорты – главнокомандующие в армии драконовых