Текст книги "Сорвать Джекпот (СИ)"

Автор книги: Арина Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

26

– А мы вас заждались, – Ольга Ивановна лохматит Никитины волосы, оглядывая нас. – Уж думали что-то случилось.

– Да мы в магазин заезжали, – виновато оправдываюсь. – Корм Лимуру покупали.

– Ты позвони Вадиму, а-то он отцу телефон оборвал. Волнуется.

Стало понятно почему все переполошились. На сотовом десять пропущенных. Экран беззвучно загорается в моих руках одиннадцатым.

– Лик! Ты почему не берешь?

– Телефон случайно на вибрацию переключился, я не слышала. У нас все нормально. Добрались.

– Ну Слава Богу! – из трубки раздался облегченный выдох

– Мы кота с собой взяли, – робко призналась, закусив губу.

– Ну взяли, и взяли, – судя по голосу вроде не сердится. – Так даже лучше, – поменялся его тон на решительный. – Домой заезжать не придется. Давай, не скучайте там! До завтра! Целую!

Только от одной мысли о поцелуях по телу разлилось тепло, а по лицу расползлась дурацкая улыбка. От его хриплых стонов, сильных ладоней, сжимающих ягодицы, ритмичных движений бедер навстречу. Мелких подрагиваний внутри, и ошеломительного всплеска удовольствия. От всего.

Господи, неужели кто-то вот так и живет. С такими фейерверками на постоянной основе. Задыхаясь от ласк. С током вместо крови от бушующего желания. Захлебываясь, в волнах наслаждения…

– И я тебя!

Непривычно и слышать, и произносить это вслух. Надеюсь, не рдею, как майская роза. Не хватало еще, чтоб родители Вадима обо мне думали, как об озабоченной нимфоманке. Или это уже паранойя?

– Загоняй машину на участок, – распахивая ворота, деловито скомандовал мне Александр Сергеевич. В камуфляжных штанах, потертой футболке под ремень, и резиновых шлепках на босу ногу, он выглядел, как нечто среднее между военным механиком и деревенским мужиком, вышедшим отлить в огород.

Опустив фиксатор в лунку, он подергал створку, проверив надежность. То же самое проделал с другой воротиной. Отряхнув руки, подхватил, путающегося в ногах, но усердно помогающего внука, и с чувством, крепко поцеловал в щеку. Все-таки Вадим больше похож на отца, отметила про себя. Такой же темноволосый, скуластый, с острым спокойным взглядом. Хотя доставшиеся от матери длинные ресницы и полные губы, смягчали черты, придавая ему добродушное выражение, вызывающее, безотчетное доверие. Для врача, это огромный плюс. При прочих и равных условиях, пациенты на интуитивном уровне возвращаются именно к таким. Серьезным, внимательным, не давящим аурой авторитета.

– Молодцы, что приехали. У нас тут хорошо, тихо, спокойно. Солнце, озеро, овощи с грядки. Хоть воздухом чистым подышите.

Снова усевшись за руль, я бросила перед собой озабоченный взгляд. Узко. В городе мне как-то редко приходилось парковаться в боксах, а уж про параллельную парковку, которую я мастерски делала только в восемнадцать и то в автошколе, я вообще никому не рассказываю. Обхожусь без нее. Подальше встану, в темпе пройдусь – здоровее буду. Словно услышав мои мысли, отец Вадима начал мне махать, направляя. Никита радостно ему ассистировал.

Под бдительным контролем двух пар глаз, я легко вкатилась. Вынув переноску с котом, пакеты с продуктами и сумку с вещами закрыла машину. Чувствуя себя неловко, навязчиво. Вадима нет, а я вот она – «здрасти приперлась».

– Ты проходи, не стесняйся! – Александр Сергеевич, забрав у меня пакеты пошел впереди, задавая направление, следя за тем, чтоб я не отстала. Никита уже носился по участку, лупя палкой по земле. Постоянно оборачиваясь на нас.

Перед домом я выпустила, а вернее вытряхнула Лимура. Он из горделивого хозяина жизни превратился в испуганного невротика, который прижавшись к земле подполз к входной двери и начал жалобно мяукать.

– Вот заяц трусливый! – укоризненно качая головой, впустил его Александр Сергеевич внутрь. – Ящериц боится, от лягушек шарахается. К нам соседский кот иногда захаживает, так он, как увидит его, деру дает. Сейчас забьется куда-нибудь. И только к вечеру морду на улицу высунет.

Тогда, в первый раз, я как – то даже и не обратила внимание на просторную веранду. Пара окон сейчас были распахнуты, но не смотря на жаркую погоду внутри стояла приятная прохлада.

Никита залетел следом за нами. Потоптался на месте разуваясь, потом рванул к бабушке на кухню сквозь звонкую шторку из круглых прозрачных бусин.

Ольга Ивановна выглянула к нам, вытирая руки полотенцем. Я тем временем искала глазами какой-нибудь половичек, обо что можно вытереть подошвы кроссовок. В итоге скинула с себя дорожную сумку, и просто сняла их, не зная куда идти дальше.

– Ну и чего ты растерялась?! – подсунув мне резиновые шлепки розового цвета, отец Вадима ободряюще сжал мои плечи, и скрылся за спиной жены.

– Обувай-обувай. Удобно. Снял – надел – пошел, – хмыкнув, Ольга Ивановна опустила взгляд на свои ноги. На ней был точно такой же продукт китайской промышленности. Только ярко голубой. – Голодные? Вас покормить или обеда подождете?

– Пойдем купаться! – Никита вынырнул из-за спины бабушки с бутылочкой молочного коктейля. – Ну пойдем! Пойдем, Лика!

Переодевшись в небольшой комнате с кроватью и шкафом, что нам приготовили на втором этаже, мы взяли с собой покрывало, полотенце, пакет с едой, который собрала мама Вадима, и спустились к озеру. Я валялась на маленьком пляжике, подставляя себя солнышку. Никита рядом капался в песке, бегал по кромке воды, гонял стрекоз. Даже не могу вспомнить, когда я так приятно бездельничала. Да никогда, наверно. Как бы не было хорошо, всегда накатывала какая-то пустота, и я занималась препарированием своей бестолковой жизни. А сейчас, словно наполнилась смыслом. Мне есть о ком заботиться, есть для кого стараться, есть те, чье доверие хочется оправдывать.

Время пролетело незаметно. После обеда, я уложила Никиту спать. Под щебетание птиц и шум ветра в ветвях деревьев, он почти мгновенно вырубился, и я с ним.

Проснувшегося внука анимировал дед, давая мне возможность отдохнуть от Никитиной активности. Они вдохновенно что-то чинили с довольными лицами у калитки. Молотки, отвертки, гаечный ключ и видавшая виды в грязных пятнах тряпка мелькали у них в руках.

Я, чтобы не слоняться без дела, пошла собирать облепиху и тихонько наблюдала за этими двумя. В их движениях улавливалась необъяснимая схожесть, они одинаково стояли, широко расставив ноги, жестикулировали, даже плевались одинаково. И понимали друг друга с полувзгляда, как будто между ними возникло магнитное поле.

А потом мы снова ходили на озеро, и купались с, подсвеченном лучами заходящего солнца, клубящемся над водой туманом.

Вечером, стол накрыли в беседке. К нам присоединился Лимур, снова став важным степенным котом. Под доносящуюся из дома музыку ретро радио и самодельную терновую настойку, мы очень душевно посидели. Родители Вадима вспоминали молодость, делились историями о сыне и работе. В общем-то все как всегда за семейным застольем…только тема бывшей невестки не всплыла ни разу.

За разговорами мы просидели до позднего вечера и разошлись, когда совсем стемнело. Никита заснул у меня на руках.

27

Вадим приехал, когда мы дружно завтракали. Чмокнув в щеку мать, пожал руку отцу, взлохматил волосы сыну и пересадив меня к себе на колени, отхлебнул из моей чашки кофе. Краска стыда мгновенно опалила лицо.

– Отпусти Лику, и марш руки мыть! – скомандовала Ольга Ивановна, поднимаясь из-за стола, чтобы наложить ему овсяной каши.

Вадим засунул в рот ломтик сыра, и получил легкий подзатыльник.

– Никита, меня бабушка обижает! Ну-ка поругай ее!

– Нельзя папу обижать! Папа хороший! – воинственно сверкнул глазенками маленький защитник

– Понятно?! – гордо задрал нос, всем видом показывая, что страшно доволен, и наклоняясь поцеловал сына в щеку. Ссадил меня с коленей. – Но руки мыть нужно!

Позавтракав мы с Вадимом поднялись в комнату. Закрыв дверь, он прижал меня к ней собой. Прикусывая губами шею, скользнул ладонями по моим бокам, нырнул под футболку.

– Думал о тебе… – прошептал на ухо. – Подхватывая под ягодицы подсадил на себя. – Все время о тебе думал…

– Вадим…

– Я… – ткнулся в изгиб плеча губами, руки по-хозяйски развели бедра, в промежность уперся твердый член. Потерся об меня всем чем только можно. – Хочу тебя…ммм

– Вадим… – растаяв под его натиском, зарываюсь пальцами в волосы, глажу, провожу бороздки ногтями. Он прижимает все крепче и крепче.

Запах!.. От него пахло так, что у меня закружилась голова. Свежий пот, кожа, что-то еще… неопределимое, присущее только ему, бьющее по рецепторам прямой наводкой. То, как он обводил языком мои губы, раздвигал их, проскальзывал между ними, лаская их изнутри, тонко и остро касался моего языка… это было что-то. Дыхание сбилось, воздуха не хватало. Кровь шумела в ушах, как под водой.

– Поехали в магазин! – шепчет тихо, рождая поток мурашек везде

– Какой магазин?! – ничего не соображаю.

– Да любой! Куда-нибудь! Побудем вдвоем!

Губы близко-близко. Я как кролик перед удавом. Все кружится. Тяжело дышу не в силах контролировать это. Вскипевшее желание горит внутри огнем.

Он медленно моргает, тяжело сглатывая.

– Поцелуй меня, Лик.

Закрыв глаза, тянусь к нему губами, подхватив под шею первым впивается в них. Опускает меня по себе. Оседаю на дрожащих коленях. Вадим крепко держит за талию, второй рукой обхватив мой затылок. Горячий язык скользит по губам. Мои жадно отвечают. Низ живота наливается тяжестью. С тихим стоном отрывается, я пьяно смотрю на него. Вижу, как судорожно хапает воздуха. Как двигается его кадык…бьется пульс на напряженной шее…

– Поехали! – решительно берет меня за руку.

– Вадим, Вадим! Я не могу в таком виде, – упираюсь ногами. Он оглядывает меня, поправляет волосы за ухо.

– Для сельской местности, ты выглядишь, как с обложки журнала

Прыскаю смехом, он быстро целует в губы и ведет за собой по лестнице вниз. Подхватывает с вешалки мою сумку, проверяет у себя в карманах телефон и бумажник. Вставляет ноги в кроссовки. Ждет пока я обуюсь.

– Мам, мы в магазин. Что-нибудь купить?

– Уксус купите. Семипроцентный. И перец черный горошком. Я сейчас помидоры буду закрыть, – раскрасневшаяся Ольга Ивановна выглядывает с запотевшей трехлитровой банкой из кухни.

– Давай ключи! – Вадим протягивает руку. – Давай-давай! Погоняем немножко! – подмигивает с пиратской улыбкой. – Шучу! Я осторожно. Со всей ответственность и сознательностью. Обещаю!

Он такой сейчас … с горящими глазами, словно шебутной мальчишка, сбросивший с себя невидимый панцирь. Кокетливо покрутив на пальце кольцо с брелоком, вкладываю в его ладонь.

Вадим усаживает меня на пассажирское сиденье. Открывает ворота, садится рядом…сдает задом…мы медленно едем по деревне. И выехав на трассу он втапливает педаль газа в пол, врубает музыку.

– Пристегнись! – в его глазах азарт от скорости. – Е – хо! Да-а-а! Вот это мощь!

– Магазин, мне, кажется в другой стороне, – мне становится смешно от его мальчишеской радости. – Куда мы едем?

– Просто побыть немножко вдвоем. Тут недалеко есть офигительное место.

Минут через пятнадцать сворачивает с трассы, едет по проселочной дороге, и останавливает на берегу реки. Кругом высоченные сосны. Над головой синющее небо. В воздухе дрожит тишина, нарушаемая щебетом птиц. Вадим находит медленную музыку с переливами хриплого саксофона.

Выходит из машины, открывает мою дверь, протягивает руку.

– Потанцуем?

Подхватив, ставит перед собой. Медленно водит пальцами по позвоночнику, плавно покачиваясь. Обнимает нежно и мягко, прижимая к себе ближе. Скользит губами по виску. Обвиваю его шею руками. Музыка такая красивая…ощущение открытого пространства пьянит. Мы двигаемся, задевая бедра друг друга. Это так пронзительно и остро. И напоминает ту ночь… трепет от каждого прикосновения… поцелуй от которого дыхание оборвалось…

– Ты помнишь? – поднимаю на него глаза

– Я все-все помню, Лик…как увидел тебя с этим мудилой Дениской. Как решил, что выцарапаю тебя у него, – замолкает на полуслове. – Какой у тебя звонкий искренний смех, какой запах и вкус, – его рука ложится мне на шею, – как жалел, что ушел от тебя той ночью.

Губы находят мои. Горячий язык толкнулся внутрь, пальцы рисуют узоры в волосах, на лопатках. Мне хочется раствориться в ощущениях, распасться на атомы, вобрать в себя как можно больше его нежности. Жадно ловлю его губы, в ушах стучит сердце, живот наполняется невыносимой тяжестью.

Рывком подхватив под бедра он притиснул меня к себе, и вжал чувствительным местом в пах. Тело, предавая, начало дрожать, желая большего.

Для человека, который стеснен в движениях, Вадим все делал очень ловко. И секунды не прошло, как моя пятая точка, оказалась упертой в заднюю дверь. Он дернул ручку, замок щелкнул и не открылся.

– Я заблокировала, – с трудом вытолкнула слова из пересохшего горла, – на всякий случай от Никиты.

– Черт!

Мгновенье, и обогнув машину открывает другую. Опускает меня на сиденье спиной. Детское кресло мешается. Вадим матерится, опираясь коленом между моих ног, тянется к двери, снимает блокировку. Выскакивает из салона с космической скоростью, убирает Никитино кресло вперед, и наклонившись целует меня, прикусывает подбородок, и снова к губам. Отхлынув назад, садится рядом, затягивая к себе на колени.

Не давая опомниться, впивается в шею. Прикусывает Лижет. Меня топит накатившей чувственной волной. Его ладонь сжимает между ног, большой палец очерчивает все что требовательно ноет под джинсами. Двигаюсь навстречу его губам, рукам, выпрашивая продолжения.

Стянув через голову мою футболку, Вадим быстро справился с застежкой лифчика. Язык коснулся сосков, одного, потом второго, и они сжались в две тугие горошины. Я гладила его волосы, и умирала от нетерпения. И – одновременно – от желания растянуть это удовольствие надолго. Мгновенья, секунды, минуты…В порыве быть ближе, трусь об его возбужденную твердость.

Он резко опрокидывает меня на сидение. Скидывает кроссовки. Быстро справившись с молнией на джинсах, вместе с трусами их с меня стягивает. Я сама приподнимаю бедра потому что горю под его взглядом. И хочу. Хочу его. Все, я голая. С разведенными ногами, в средоточение которых устремляются губы Вадима. От движений его языка, мои руки впиваются ему волосы, сердце готово выскочить из груди, перед глазами цветные искры. Когда он накрывает губами пульсирующий клитор, и добавляет движения пальцев внутри, мне кажется, меня выгибает дугой. Сквозь стихающие волны оргазма, слышу, как рывком расстегивается его ширинка. Одна моя нога взлетает ему на плечо. Горячая головка, ощущается раскаленной влажностью. Уверенный резкий толчок. И еще, и еще. Темп ускоряется, наши дыхания смешиваются с хриплыми стонами. По телу снова разливается электрический ток. Почувствовав, что я уже на грани, он на секунду замедлился. Наклонился и прикусил сосок. Такое ощущение, что молния пронзило мое тело, мышцы внутри сокращаясь пульсировали, плотно обхватывая член. Скинув ногу с плеча, он прижал ее к животу и сделал серию снайперских выпадов. Шар удовольствия снова раздулся, заполняя меня все сильнее на каждый жесткий толчок бедер. Из горла вырвался протяжный стон. И задыхаясь, я содрогнулась от взрыва, утопая в жадном взгляде карих глаз. Резко выскользнув он кончил, мне на лобок, удерживая член.

– Лик, – обмякнув на мне, прижимает к себе. Тяжело дыша, водит губами по лицу. – Ты необыкновенная. Нежная. Красивая. Такая чувственная. Прости, что был грубым. Прости.

Нет сил даже шевелиться. Я как распластанная медуза. В голове туман, который постепенно проясняется. Это трэш. Я трахалась средь бела дня. В лесу. В машине. Да еще и без защиты.

28

– Вадим, – сглатываю ком в горле. Отстраняю, осторожно отталкивая ладонью в плечо. – Мне было очень хорошо. Но я не на таблетках. То, что произошло, слишком безрассудно. Давай все-таки предохраняться. Не стоит играть в лотерею.

Месячные должны были начаться через пару дней. Цикл у меня был регулярный. Но безопасный дней у здоровых женщин в фертильном возрасте не бывает, бывают наименее вероятные дни для зачатия. Кому, как не мне об этом знать, сталкиваясь с беременными пациентками, пользующимися календарным методом контрацепции.

– Я успел, – приподнимается, удерживая вес тела на руках. Его глаза кажутся почти черными. Наклонившись он нежно целует в губы, а потом томительно медленно скользит влажной мягкостью рта по подбородку, шее, ключицам. Словно извиняется, за грубость. От которой я кончила два раза подряд.

– Про успел-неуспел, я могу рассказать тебе, массу занимательных историй…это как раз по моей части. Хочешь?

Он выдержал мой пристальный взгляд, едва заметно улыбнулся и покачал головой.

– Я все понял. Прости. Виноват. Крышу снесло капитально.

Его футболка обтерла с меня сперму, на черном отчетливо видны белесые разводы, и запах…ни с чем не спутаешь. Да уж! Ни на пролитый кефир, или кисель не спихнешь. Надо застирывать!

– Подай салфетки из бордачка, – присаживаюсь, – и трусы с джинсами.

Одеваю лифчик с футболкой, пока он, выпрыгнув из машины, зачем-то раздевается. Сложив одежду в Никитино кресло, протягивает мне салфетки.

– Давай, окунемся? Тут отличное место. Вода в речке торфяная, и заход хороший.

– Да ну, потом белье будет мокрым.

Обтираюсь салфетками, надеваю трусы.

– Так давай голыми, кто нас тут кроме белок увидит?

Подхватив меня на руки, забрасывает на плечо. Захлопнув дверь, трусцой, бежит к берегу. Ставит у кромки воды, и одним махом снимает с себя трусы и откинув их назад, с разбегу плюхается в воду.

– Ну давай же… тут никого нет! – выныривает отплевываясь. – Иди на ручки.

Вода манит. И на ручки тоже хочется. Закручиваю волосы гулькой, снимаю футболку. Стою в нерешительности. Пусть он видел меня голой, но раздеваться самой, да еще и при дневном свете, когда возбуждение угасло и все можно рассмотреть в подробностях, как-то неловко.

– Раздевайся. Поверь, меня не смутить ни гладким лобком, ни голой грудью. Я врач. Я все это видел, – поддал ладонью пригоршню воды, долетевшие брызги, обожгли холодком. – Хотя твои соски заслуживают внимания, они как горошенки, твердые, теплые, и очень отзывчивые.

Ну раз так, то, пожалуй, не буду строить из себя скромницу. Тем более, что ничего нового он не увидит. Все точно также, как и пять минут назад.

Расстегиваю лифчик, отправляю его к Вадимовым трусам. Поддев резинку хлопковых шортиков, спускаю их по ногам.

– А где кошка? Почему, я с ней так и не познакомился? – прилетел шутливый упрек.

– Она ждет тебя дома, – прошептала ему на ухо, когда оказалась у него на руках, обвивая ногами.

– Какая хорошая кисонька, – сжимая ягодицы, он впечатал меня в себя. Опасно смещая вниз, к упирающемуся в развилку члену. Наклонившись и, глядя в глаза, медленно обвел кончиком языка по очереди соски, съежившиеся в тугие горошины. – Да… – медленно скользнул мной по себе, замирая горячей головкой у входа.

Ощущения были головокружительными: холодящая вода обволакивала тело, и жалящие прикосновения губ, жестких волосков, и бархатной, обвитой пульсирующими венами твердой плоти к промежности, заставляли плавиться от накаленного возбуждения.

Его ласки, то мягкие, дразнящие, то горячие, едва ли не грубые, заставляли меня извиваться и кусать губы от почти невыносимого наслаждения. Наконец, вжимая в себя, он поцеловал – крепко, властно. Я почувствовала, как по его спине пробежала дрожь, он застонал хрипло, запустив пальцы в волосы на моем затылке Поцелуй заглушил мой гортанный стон…

Третий! Я кончила в третий раз!

– Ты ведьма что ли? – пьяно смотрит на меня. – Он все еще стоит!

Опускает меня в воду, подталкивая к берегу.

– Выходи! Я быстро!

Рассекая воду мощными гребками, поплыл против течения. Высоко выскакивая из воды, он двигался энергичными рывками. Пока я обтералась свой футболкой и одевалась, вспомнила про испачканную Вадима. Забрала ее из машины, вернулась к речке, где Вадим уже в трусах то ли отплясывал, то ли делал спортивные упражнения. Но выглядело это очень комично. Он бегал мелкой трусцой вдоль берега ударяя бедрами по ладоням, при этом еще улыбаясь и раздувая ноздри, как ретивый конь.

– Ты сейчас похож на Юлия!

– Цезаря? – мокрая челка взлетела и встала дыбом. Ну точно, как у Юлия грива.

– Коня. Из мультика про Трех богатырей.

– Типа конь с придурью? – бежит передо мной на месте, нахально подмигивая.

– С уздечкой! – не смогла не спошлить. – Я тоже врач, и много что видела! Я, конечно, досконально не рассмотрела, но у тебя тоже все супер! – И тут же загнулась от смеха, увидев, как он остановился, а игривость на его лице сменилась круглыми глазами.

– Спасибо, что принесла.

– Ее вообще-то нужно застирать, – многозначительно поднимаю брови.

– Да ладно тебе, – отмахивается. Растягиваю ее у него перед глазами. – А …ну я сам. Это мое богатство.

– Богатство? – я снова складываюсь пополам, а он вместе со мной.

– Ну а что же? В каком-то смысле – да, – зачерпывая ладонью воду пытается оттереть подсохшее пятно. Бросив тщетные попытки, приседает на корточки, весьма мастерски застирывает. – Вон Никитос у меня какой получился!

Отжимает встряхивает и сразу надевает.

– Только после Вас миледи, – притворно расшаркался, пропуская меня вперед, согнувшись в шутовском поклоне.

– Как будет угодно милорду, – подыгрываю ему, растянув свою футболку в стороны, делаю книксель.

– У вас очень аппетитная задница, миледи, – накрывает мою пятую точку ладонями.

– У вас тоже ничего так, – повторяю его действия.

Несколько мгновений мы смотрели в глаза друг другу, как при игре «Кто моргнет первым?». А потом я сдалась.

Уже сидя в машине, приведя себя в порядок, мы практически одновременно заглянули в свои телефоны. Вадим скривился. Я озадаченно почесала нос. Мне названивала Тенгизова Лена, значит дома что-то армагеддонит.

– Юлька опять звонила. Я вчера ей сказал, что Никита в деревне, и что сегодня вечером мы вернемся.

– Ты рассказал ей про меня?

– Да. Я сказал, что женюсь.

– И как она отреагировала? – поинтересовалась осторожно.

– Сказала, что я специально усложняю ситуацию, – завел машину, не глядя на меня. На его лице отражалось раздражение. Чуть заметная напряженная складка появилась между бровями

– А мы вчера на Инночку наткнулись в магазине, – решила перевести неприятную тему. Если захочет что-то добавить к сказанному, расскажет. Но нагнетать и без того острую тему я сама не буду. – Она недвусмысленно намекнула, что имела с тобой бурный роман, между прочим, – подначивая, подтолкнула его кулаком в плечо. – Да-да, – кивнула в ответ на его в изумлении приподнятые брови. – Представляешь, заявила мне, что всех уверяет, что я – девушка гордая, и не подбираю б/у-шных мужиков.

– Это типа после нее что ли? – в глазах Вадима вспыхивают веселые искры. – А ты что?

– Ну я сказала, что мы вместе живем. И чтоб она никому об этом не рассказывала. До нашей свадьбы.

– Уела-таки, Инночку, – довольно хмыкает, и найдя мою руку переплетает пальцы, когда выезжаем на трассу. – А давай, под эту песню в следующие выходные устроим девичник-мальчишник. Ты своих друзей позовешь, я – своих. Костика обязательно…он в клинике потом впечатлениями поделится. Ты как на это смотришь?

– Если погода хорошая будет, можно где-нибудь снять беседку с мангалом. У меня подруги почти все семейные. Так что прибудут полным составом. Ты не против?

– Нет конечно. Только не беседку, давай снимем домик, недалеко от города есть отличное место, там и взрослым, и детям будет чем заняться. Хамам, речка, пляж оборудованный, велики, детская площадка. Ну и поспать, если вдруг что место будет. «Рыжая белка», не слышала?

– Нет. Но ты с таким вдохновением про него рассказываешь, что думаю всем понравится.

– Ну все. Тогда решено, – поднимает мою руку и целует запястье.