Текст книги "Увидимся в аду"

Автор книги: Арина Холина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

МАША

Игорь пригласил Машу на закрытие Московского кинофестиваля. От премьеры итальянского психологического боевика Маша отказалась. Заявила, что ни за какие коврижки не будет смотреть очередную кретинскую подделку под триллер «7». Но сказала, что на банкет придет – ей хотелось развеяться. Перед выходом из дома ей позвонили по домофону. Робкий юношеский голос сообщил, что он курьер – привез подарок от Smith&Smith, изготовителей прокладок «Fresh», за отличную работу для рекламного ролика. Маша хмыкнула и открыла дверь подъезда. Спустя пару минут в квартиру зашел худой прыщавый молодой человек и передал красивую коробку. В коробке оказалась безделушка от Шваровски – кулон в виде медвежонка, украшенного белыми стразами. Машу привело в восторг, что у мишки двигаются руки и ноги. Она тут же подобрала к нему толстую золотую цепочку, надела на шею и залюбовалась тем, как свет играет в камешках. Посмотрев, нет ли в коробке еще чего, заметила небольшой сверток из грубой почтовой бумаги. Развернув, обнаружила внутри второй сверток – из бежевой мятой кальки. Удивившись, Маша азартно порвала бумагу и увидела внутри небольшой квадратный флакон с «Temptation». Маша оттопырила губу, задумалась и позвонила знакомой, работавшей в журнале мод. Приятельница заверила, что «Temptation» – элитные духи. Они продаются только на заказ и стоят 300 долларов – 50 мл.

Маша удивилась щедрости Smith&Smith, однако сняла колпачок и брызнула духами на грудь. Запах был потрясающий. Теплый и сладкий, как карамель, свежий, как цветы яблони, легкий, как морской бриз… Маша с наслаждением вдохнула аромат, обнюхала флакон и опрыскала волосы.

Часы пробили десять. Маша встрепенулась, поставила флакон на стол, схватила сумку и поехала на вечеринку.

В такси у нее закружилась голова. Не сильно, но противно. Маша почувствовала дурноту и быстро открыла окно. Свежий воздух помог – скоро ей полегчало, а доехав до закрытого клуба «Блокбастер», она полностью оправилась.

Маша зашла в роскошное парадное и нырнула в полумрак большого зала. Публика веселилась напропалую – на шестах крутились роскошные стриптизерши, по залу бродили молодые актеры, переодетые в кинозвезд прошлого, а пластинки крутил модный английский ди-джей. Игорь быстро нашелся – он беседовал с мордастым мужчиной в черном костюме. У мужчины был красно-зеленый галстук с белым скелетом.

– Познакомься, это Платон Щукин, управляющий Московским банком развития.

Маша приветливо улыбнулась и вдруг схватила Платона за галстук, перевернула этикеткой наружу и брякнула:

– Готье! Скока стоит?

Платон с Игорем уставились на нее, а Маша покраснела, но все-таки расхохоталась и сквозь смех произнесла:

– Не могу… Я думала, что такие мужланы вещи от педиков не носят!

У Платона отвисла челюсть, Игорь подавился соком, а Маша сбежала.

Игорь догнал ее, развернул к себе и встряхнул.

– Какая муха тебя укусила?

Маша забормотала какие-то извинения, чуть не расплакалась. Он пожалел ее, погладил по голове и повел в глубь зала. В другом конце клуба Маша столкнулась со своей бывшей соседкой Катей. Катя держала под руку пожилого, но страшно популярного актера, а тот рассказывал анекдот красавице – молодой приме русского балета. Маша подошла к компании, кивнула Кате и, перебив актера, спросила у примы:

– Слушай, а это правда, что ты перетрахала всю Москву?

Прима выронила из рук бокал, а Маша оттолкнула Игоря и бросилась наутек.

НАТАША

Она заражала его энергией и уверенностью в том, что не бывает проблем, которые нельзя решить. Иногда ему казалось, что если ей взбредет в голову стать президентом, она победит на первых ближайших выборах. После общения с ней он чувствовал себя сильным – она словно отдавала ему часть своей решительности.

Они говорят, что любят его.

Конечно, женщины часто ему такое говорят – в особенности если платят за всю ночь. У него был принцип: если на всю ночь, то после этой ночи женщина должна чувствовать себя шестнадцатилетней девчонкой. После этого женщины и уверяли, что любят его.

С этими двумя все не так. То есть Наташа, конечно, может и всю ночь, и весь день, и утро, но… Когда она говорит, что любит его, дело не только в сексе.

А уж Маше не верить – верх цинизма. Когда она смотрит на него восторженными, доверчивыми и преданными глазами и при этом повторяет как одержимая: «Люблю тебя! Люблю тебя!» – он видит эту любовь.

Сегодня у него будет дурацкий день, начавшийся хреновым утром.

Маша пригласила его на ленч – она клялась, что заказала стол в таком ресторане, где место ждут по два месяца, и пропустить этот обед с его стороны будет чудовищным свинством.

А Наташа умоляла явиться с ней на деловой ужин – ровно в 20.00. Нужна его поддержка – она встречается с мымрой из прокладок, которая собирается обсудить готовый ролик и внести… тут Наташа отпустила сложноподчиненное ругательство, в очень интимных подробностях описывающее личность этой мымры из прокладок… конструктивные изменения в позиционировании рекламной продукции на потребительскую группу. Наташа сказала, что Игорь должен будет мымру отвлечь. Заявила, что, судя по выражению глаз мымры, она не трахалась уже лет пять, и он – Игорь – должен будет просто смотреть на нее томным взором, чтобы мымра краснела, смущалась и теряла нить беседы.

МАША

21 мая, 13.12

Зелье было готово. Она добавила разрезанный на мельчайшие кусочки волос, незаметно выдранный с Наташиной головы, и старательно размешала. Окатила пипетку кипятком, отсчитала триста тридцать три капли и завинтила медный пузырек. Она вспыхнула от ярости, вспомнив, что проделала с ней Наташа на кинофестивале! Сука! На следующий день Маша выяснила, что «Fresh» никаких таких подарков не отправляли, а тем более духов за 300 баксов 50 мл. Эта гадина поплатится!

Все утро Маша искала новый образ. Она перемерила горы одежды, но никак не могла найти подходящий наряд. Ничто не убеждало ее в том, что она неотразима, пока наконец, в полном отчаянии, Маша не зашла в какой-то бутик и не схватила первое попавшееся – что-то бледно-голубое, длинное.

Примерив его, Маша решила, что это платье как нарочно дожидалось ее. В нем она неожиданно стала нежной, романтичной и даже невинной. Голубые шифоновые складки оттеняли глаза, высокая талия – под грудью – подчеркивала высокий бюст, а полупрозрачная юбка кокетливо выделяла стройные ноги.

Отражение в зеркале закатило глаза и послало Маше воздушный поцелуй. Высшая награда, потому как обычно зеркало капризничало, морщилось, делало обиженное лицо, а пару раз даже разрыдалось.

Маша разделась, бережно повесила наряд на плечики. После чего приняла ванну, посидела под лампой с искусственным лунным светом – он добавлял изысканную бледность, – умеренно подкрасилась и брызнула духами с запахом ландыша.

Закончив туалет, Маша села, сложила руки на коленях и принялась ждать. Она боялась пошевелиться – чтобы чего-нибудь не помять, не растрепать, не стереть и не вспотеть от волнения. Наконец он позвонил. Маша быстро запихнула в сумку флакончик с настойкой, огляделась – не осталось ли чего подозрительного – и бросилась к дверям.

Ресторан висел над берегом реки. Вдали реку пересекал мост, по которому тряслись крохотные автомобили. На другом берегу из леса выглядывали крыши особняков. А под рестораном бурлила мелкая, но шустрая речка.

Игорь жмурился от солнечных бликов, сверкавших на воде алмазной россыпью, а Маша не замечала ни природы, ни погоды – ее волновало одно: Игорь сегодня будет ее.

Маша заказала вино, сок, шашлык из осетрины для Игоря и фаршированную форель для себя. Она уже представляла, как увезет Игоря… куда-нибудь далеко, где море и фрукты трескаются от спелости прямо на деревьях. Где так много инжира и алычи, что из них бочками гонят соуса, желе, варенье и варят бидоны компотов. И они купят на целый месяц солнце, море, лысые, выжженные холмы, большие красные розы, цветущие гроздьями, бархатные ночи и Млечный Путь.

Игорь же думал о том, что первый раз за много лет просто так сидит и лениво наслаждается жизнью. Не думает о том, на ком что надето, у кого какие часы, куда он пойдет вечером и где будет ночевать.

Принесли вино. Игорь отправился мыть руки, а Маша, только официант отвернулся, выплеснула в стакан зелье.

Скоро Игорь вернулся, устроился рядом.

– Давай за нас, – предложила Маша, поднимая бокал. – Только, чур, залпом.

– Ради Бога! – Он не стал спорить.

Выпив все до капли, он побледнел. «Черт! – испугалась Маша. – Не сварила же я отраву!».

– Подожди минуту, – схватившись за живот, простонал Игорь. – Мне что-то нехорошо… – Он попытался выбраться из-за стола, но Маша намертво вцепилась в него, опасаясь, что его вырвет и все пойдет насмарку.

– Посиди, сейчас отпустит, – бормотала она. – Это перемена давления, погода такая непостоянная…

– Да при чем тут погода? – обиделся Игорь. – У меня ведь живот болит, а не голова…

Но все прошло так же резко, как и началось. В груди приятно потеплело – как обычно бывает от спиртного на пустой желудок, кровь хлынула к щекам, а на душе стало покойно и весело.

НАТАША

21 мая, 20.00

Наташа через стол смотрела на Инну и ухмылялась про себя. «Вот сейчас ты закажешь салат из капусты и овощное рагу, – думала она. – А все для того, чтобы показать – рестораны для тебя не в диковинку. Типа ты ходишь в них, чтобы „просто пообедать“, а не налопаться вкуснятиной за счет фирмы. Какой смысл жрать в ресторане капусту? А ведь еще три года назад каждый день как миленькая ездила из Подольска в Москву, одевалась на рынке и считала „Макдоналдс“ первоклассным рестораном».

Конечно, Наташа могла по-быстрому внушить Инне, что та не сможет спокойно жить, если сию секунду не подпишет контракт с «Сити-смарт», но ей хотелось немного помучить мерзкую девицу. Инна вызвала ненависть с первого же телефонного разговора. Высоким нервным голосом она за пару минут произнесла столько «спасибо да пожалуйста», «очень вам благодарны» и «если вы не против», что у Наташи загудело в ушах. Несмотря на фальшивую любезность, общий смысл Инниной речи сводился к тому, что придурки из «Сити-смарт» не заслуживают такого подарка, как реклама гигиенических прокладок, но если уж все так плохо сложилось и Инне придется работать именно с ними, то она из них душу вытрясет.

Инна была худой девицей с лошадиным лицом. Красивой ее можно было назвать с огромной натяжкой, но она очень старалась быть привлекательной. Идеальная укладка идеально окрашенных, ухоженных, блестящих волос. Неброский макияж, на который ушло часа два – пока тонкие губы не превратились в пухлые, пока небольшие глаза не стали смотреть выразительно, а усталая землистая кожа не засияла здоровым румянцем. Настолько совершенный маникюр, что Инна, казалось, должна была каждый день ходить в салон красоты, чтобы поддерживать такие ногти. Черный костюм от Гуччи – строгий пиджак чуть ниже талии и короткая юбка выше колен. Солнечные очки от Лакруа. Портфель от Луи Витгон. Туфли от Прада.

Но Наташа не поленилась узнать о ней то, что не прочитаешь ни в одном резюме. Инна как огня боялась мужчин. В глубине души она была уверена, что некрасива, что с ней не о чем поговорить, что ее никто не любит. А стоило Инне познакомиться с мужчиной, она от страха и сомнений начинала унижать его. Давала понять, что он полный идиот, после чего напивалась до пузырей и грубо домогалась, играя, как ей казалось, по мужским правилам. Мужчина бежал, а Инна с горечью подтверждала веру в то, что все мужчины – тупые скоты.

Женщин она ненавидела еще больше. Все, кроме нее, как-то умудрялись дружить с этими тупыми скотами, которые ей-то и задарма не нужны. Это значило, что все бабы, кроме нее, – похотливые, недалекие самки.

Назло Инне Наташа попросила салат «Цезарь» с говядиной, лазанью с мясом и самый дорогой десерт.

И тут появился Игорь. Он был великолепен. Джинсы от Мориса Жербо, тонкий свитер от Готье, спортивные ботинки, кожаный пиджак от Гальяно. Игорь нежно пах чем-то горьким – ужасно вкусным и страшно мужским. Взгляд, которым он одарил Инну, не выделил ее среди других женщин. Это был нормальный, без особенного интереса взгляд, но у Инны отчего-то сердце рухнуло в желудок, а руки задрожали, как у девчонки. Ей ужасно захотелось, чтобы этот взгляд – вернее, такой же, но страстный и горячий – был предназначен только ей.

– Это мой двоюродный брат Игорь, – представила его Наташа. – Он два года жил в Европе. Приехал только вчера. Вы простите, но мы так давно не виделись, что я не удержалась и пригласила его с нами поужинать. Но если вы против…

Тут Игорь улыбнулся так, что все вокруг Инны закружилось. Это была идеальная, белоснежная, обаятельная и до того сексуальная улыбка, что у «мымры из прокладок» вспотела спина, а в висках застучало.

– Я не против, – промямлила она.

– Три текилы, – обратился Игорь к официанту.

Инна вспомнила, конечно, что она на работе не пьет, что ужин сугубо деловой и надо всем дать понять, что здесь не хиханьки-хаханьки, а встреча, равная по значению встрече татарского войска с русской дружиной, но ничего не сказала. Выпить и даже напиться – это была единственная возможность превратить официальные переговоры в дружескую посиделку. Иначе она никогда не наберется мужества, чтобы посмотреть ему в глаза – так, как смотрит уверенная в себе взрослая женщина, а не пятнадцатилетняя соплячка или тридцатилетний закомплексованный «синий чулок».

После второй текилы она разошлась:

– Начальник отдела входит в кабинет и орет на сотрудников: «Я же сказал: во время работы курить запрещается!» На что получает ответ: «А кто работает?»

Когда Игорь первый раз расхохотался над ее шуткой, Инна поняла, что такое счастье. Он заметил, какая она остроумная! Он оценил!

Пока он смеялся над плоскими шутками «мымры», подливал ей вино, подносил зажигалку, Наташа подсовывала Инне важные документы. Та подписала все без разбора, со всем согласилась и вообще перестала обращать на Наташу внимание – ее интересовал только Игорь. После ужина Игорь поймал для Инны такси, расцеловал по-русски – троекратно (от чего Инна покрылась мурашками) и пообещал обязательно пригласить ее в кино.

– Со мной теперь на вы, – заявил Игорь, когда они сели в машину. – Меня самого поразило, какое невероятное влияние я оказываю на женщин. Я – кумир, я – бог, я – мечта. Можешь на меня молиться – так и быть, разрешаю, но руками не трогай.

Наташа захихикала и немедленно потрогала его руками, от чего Игорь чуть не врезался в зад туристическому автобусу. Он велел Наташе сидеть тихо, что она выполнила с большой неохотой. Впечатление, которое Игорь произвел на Инну, ее возбудило. Будоражило то, что ее мужчина неотразим в глазах других женщин.

– Я что-то неважно себя чувствую, – пожаловался он, как только они переступили порог Наташиной квартиры.

– У меня для тебя кое-что есть! – обрадовалась она. – Суперсредство!

Игорь с подозрением оглядел пузырек из-под марганцовки, в котором было нечто коричневое с какой-то трухой.

– Что это? – спросил он, исследуя пузырек на свету.

– Попробуй, – загадочно улыбнулась Наташа.

– Как хочешь, – покорился Игорь и выпил содержимое. – Но учти, если ты вздумала меня отравить – все компрометирующие тебя бумаги находятся у моего адвоката.

Он ничего не почувствовал – ни вкуса, ни запаха. Немного закружилась голова – совсем чуть-чуть.

– Приляг, – посоветовала Наташа и толкнула Игоря на кровать.

Он устроился на подушках, а Наташа задрала его свитер и положила голову ему на живот. Его щекотали ее теплые волосы, он чувствовал на животе ее прерывистое дыхание. Игорь ощущал, как она вся напрягается от желания, как ей хочется страстно прижаться к его телу… Наташа гладила его по бедру, ее губы оставляли на коже горячие следы, она опускалась все ниже и ниже, пока ее рот не стал так близко, что он застонал от предвкушения.

Игорь уже давно вычислил – никакое умение не сравнится с пылом влюбленной женщины. Девки, торгующие собой на улице, за пять минут отрабатывают свои двадцать баксов – они делают все так быстро и энергично, что ты еще не понимаешь, что произошло, а уже натягиваешь штаны и отдаешь деньги.

Но когда женщина любит, она не старается, не красуется – он ловит кайф от этого и возбуждается, даже если получается у нее с горем пополам. У Наташи выходило без горя, но Игорь отчего-то оставался равнодушным.

Наконец она оторвалась и спросила:

– Что с тобой? Ты меня не хочешь?

Он знал, как отвечать на такие вопросы.

– Очень хочу. – Он не извинялся. – Но, видимо, не могу. Старею.

– Да ладно, – хихикнула Наташа. – Ты чего?

– Наташ, я скорее всего чувствую себя хуже, чем мне хотелось бы, – сказал он. – То ли я отравился, то ли давление какое-нибудь… Не знаю.

– Ну и ничего страшного, – весело согласилась она. – Я не привереда. – Она легла рядом, забросила на него ногу. – Я так люблю тебя… Давай руками?..

ИГОРЬ

21 мая, 23.07

Игорю даже думать не хотелось над всеми теми странностями, что с ним произошли. Он решил расслабиться, отдохнуть, посмотреть старую добрую комедию Вуди Аллена, похрустеть мексиканскими чипсами с соусом тако и уснуть, когда глаза сами закроются.

Кое-как втиснув машину между «Газелью» и «жигуленком», поспешил домой.

Лифт в очередной раз сломался – Игорю пришлось тащиться на девятый этаж пешком. Он шустро пробежал пять этажей, но выдохся и на свой чердак едва дополз.

– Ку-ку! – окликнули его с лестничной клетки.

От подоконника отделилась темная фигура. На последнем этаже свет, как всегда, не горел – соседи никак не могли собрать двадцать рублей на новую лампочку, так что Игорь чуть было не испугался. Не испугался лишь потому, что голос был женский и знакомый. Темнота двинулась на него и оказалась Машей. Выглядела она странно. Волосы дыбом стояли на голове, глаза блестели так, словно она объелась наркотиков, зубы хищно поблескивали.

– Э-э-э… – Игорь отступил назад.

– Что такое? – спросила Маша так, словно собиралась вцепиться ему в горло.

– Маша, ты не в себе? – спросил Игорь, ощупывая в кармане ключи и соображая, как будет выглядеть, если он бросится в квартиру и захлопнет дверь у нее перед носом.

Он открыл дверь, но сбежать не решился. Включил настольную лампу. При свете, хоть и электрическом, черты ее лица разгладились, стали мягче и привычнее.

– Ты что на меня уставился, как будто у меня топор из головы торчит? – спросила Маша.

Она протянула руки и обняла его за талию. Они постояли так пару минут, после чего Игорь почувствовал нарастающее возбуждение. Он понял, что дико, как животное, хочет Машу – слепо, инстинктивно и прямо сейчас. Одним движением сорвал с нее трусы, прислонил к стене, расстегнул джинсы, подхватил… Маша обняла ногами его талию, и они пустились в такую гонку за удовольствием, что треснула штукатурка на стене. Все кончилось быстро, но они еще долго не могли прийти в себя. Сначала Игорь держал Машу на руках, тяжело дыша ей в плечо. Потом она зашевелила ногами – видимо, затекли. Они сползли на пол – кучей, не расплетаясь, и валялись так, переживая случившееся.

У Игоря зачесалась рука. Сначала было просто щекотно, а вскоре зудело так, что хотелось разодрать кожу ногтями. Он пошел в душ, проскреб кожу мочалкой, от чего чесотка спустилась ниже, перебросилась на грудь, а когда Игорь смыл пену, то испуганно вскрикнул – его тело сплошь было покрыто багровыми пятнами.

Он выбежал из ванной и принялся судорожно искать что-нибудь от аллергии. Маша суетливо носилась вокруг него, предлагала позвонить в «Скорую» и вызывалась срочно ехать в аптеку. Игорь отмахнулся, принял кларетин, но раздражение не отпускало. Он попросил ее уехать домой – ему хотелось спокойно заснуть, а Маша создавала дикую суету. Маша уложила его в постель, поставила рядом бутылку с водой, выключила свет и попросила звонить, если что случится.

Пожелав спокойной ночи, она ушла, и ему тотчас стало легче. Кожа уже не так горела, он не задыхался, а зуд стал постепенно исчезать. Удивившись бестолковому и болезненному дню, Игорь закрыл глаза и тотчас заснул, довольный тем, что все наконец-то оставили его в покое.

НАТАША

21 мая, 23.27

– Роза, это я, открой, блин! Если ты не откроешь, я…

Но тут дверь наконец распахнулась, и Наташа чуть не свалилась на Розу, которая с недовольным видом стояла, уперев руки в боки.

– Надеюсь, ты по важному делу? – спросила она.

– По очень важному. – Наташа подвинула Розу в сторону и, невзирая на отсутствие приглашения, протиснулась в дом. – У него на меня не стоит! А-а-а! – вопила она. – Что делать?!

Наташа долго, с ненужными подробностями пересказывала Розе все, что произошло между ней и Игорем.

– Ну и что? – Роза пожала плечами. – Может, он действительно плохо себя чувствовал. Почему у него на тебя должен стоять без перерыва? Он живой человек…

– Я чувствую, здесь что-то не так! – сопротивлялась Наташа. – Он головой меня хотел, он был возбужден, понимаешь? Это она, она! Эта подлая дрянь!

– Ты думаешь, это она? – Роза попыталась отстраниться, но Наташа вцепилась в нее мертвой хваткой.

– Не знаю! – завелась Наташа. – И очень хочу выяснить!

– Тихо! – Роза приложила палец к губам, и Наташа ощутила, что не может открыть рот.

Разозлившись окончательно и бесповоротно, она смахнула с губ заклятие и завопила так, что большой, с питбуля, кот-альбинос, дремавший на вешалке между шапок, от страха проснулся, дико мяукнул, бросился куда-то и свалился вниз, громко треснувшись об пол. Со страшным воем он умчался в комнаты, а Роза вздохнула, пожала плечами и сказала:

– Ладно. Пойдем посмотрим, если для тебя это так важно.

– Розочка, милая, прости, – извинялась по дороге Наташа. – Я едва соображаю…